Текст книги "Керрая. Одна любовь на троих. Том 2"

Глава 29

Я стояла рядом с Хельгой и с не меньшим удивлением смотрела на темный корпус, к которому нас через три портала и почти получасовую прогулку вечерним лесом привели ребята.

Честно говоря, я все представляла себе несколько иначе, а Хельга так вообще понятия не имела о наших планах, но лучше уж такая открытая растерянность на ее лице, чем отчаяние или того хуже – отстраненность.

Оглянувшись на ребят, стоящих позади нас в паре метров, увидела ободряющую улыбку Этана и нетерпеливый взмах руки Кевина. В мои планы тоже не входила встреча рассвета в лесу, папа с мамой не уснут, пока не вернусь, а маме сейчас волноваться нельзя, но и оставить подругу в таком состоянии, как сейчас, я не могла, поэтому взяла ее за руку и повела к корпусу.

– Что там? – спросила она, идя следом за мной без малейшего сопротивления.

Не зря говорят, что любопытство не одну кошку сгубило, но надеюсь, это не наш случай. Нам надо кошку спасать, и сделаем мы это отчасти благодаря ее любопытству.

Я знаю, Хельга в какой-то момент поверила, что я позволю ей сунуться в замок и напасть на девушку Мартина, и пока мы добирались сюда, успела изрядно потрепать нервы парням сначала расспросами, потом угрозами, что никуда не пойдет, если они не скажут, почему мы все дальше от соперницы. На меня она смотрела с подозрением и обидой, ведь я ей обещала убийство, а тут…

– Все будет, – пообещала ей снова.

И теперь оставалось надеяться, что это действительно так, потому что свою задумку ребятам я описала довольно расплывчато, и было мало времени на подготовку, но я верила, что они справились, и что это хоть немного поможет.

Если бы не светлячки, которые в темноте леса активизировались и излучали больше света, кружась впереди меня, я бы и шага ступить не смогла, а так различила не только замаскированную тропинку, ведущую к корпусу, но и дверь, когда мы приблизились. Замка не было, так что я просто потянула за ручку, а увидев свет, уже смелее шагнула внутрь, не отпуская руку подруги.

– И что это? – она начала осматриваться, а я обернулась к ребятам и, с улыбкой махнув рукой, прикрыла за нами дверь.

Перед тем, как мы переместились сюда, Этан успел шепнуть, что нас ждут три уровня, и судя по всему, это был первый. Мне понравилось. Не знаю, как они умудрились за такое короткое время найти это здание, да еще все подготовить, но они свое дело сделали, и теперь была моя очередь.

Огромное помещение, освещаемое магической лампой, вероятно, ранее гоняло эхо, а теперь с правого края там стояли столы, заставленные посудой. Разной – маленькой, большой, тарелками, бокалами, стопками. Размер и форма не имели значения, главное, что все это билось, и все было нашим. А еще я рассмотрела жирную черную точку, выведенную на противоположной стене, и посчитала это настоящей удачей.

Хельга оторопело следила за тем, как я закопалась в посуду, выбирая тарелку, и из любопытства подошла следом.

– У нас будет вечеринка? – прозвучал едкий вопрос.

– Да, – ответила я и бросила тарелку в противоположную стену.

И обиженно выдохнула, когда в стену попала, а в жирную точку нет, но обрадовалась, увидев, что осколки разлетелись, но под действием невидимой магии были собраны в одну груду и перемещены в сторону. Помещение защищало посетителей от возможных травм, а значит, позволительно разойтись по полной! На этот раз я выбрала высокий, очень красивый бокал.

– Долетит? – поинтересовалась у Хельги.

На ее лице была смесь удивления, неверия и шока. Я размахнулась и бросила бокал в стену. И опять обиделась, что не попала. И опять повернулась к посуде, не глядя на Хельгу, а про себя волнуясь, что все зря, что все смешно и по-детски, и правильно, что она смотрит на меня, как на сумасшедшую. Это же надо было, придумала… И чем это поможет? Пустое!

Я почувствовала настоящую обиду и раздражение, – весь день коту под хвост! – и потому, наверное, мой следующий бросок был более удачным и азартным.

– Почти попала! – я подпрыгнула от переполнявших эмоций, и быстро развернувшись, выбрала маленькую тарелку, прицелилась и запустила в стену.

Снова звон, и мой разочарованный выдох.

– Ничего! – мое грозное обещание стене и жирной точке. – Сейчас у меня все получится!

И промах. И снова полетела тарелка. И снова почти попадание. Я так увлеклась, что сначала проследила за полетом огромного фужера, который задел жирную точку и поаплодировала более меткому стрелку, а потом поняла, что это бросила Хельга. Лишь на секунду я отвлекалась от посуды, глядя на подругу, увлеченно бьющую по мишени, а потом присоединилась к ней.

Посуды и накопленных эмоций было так много, что я должна ей помочь. Мы одна за другой бросали тарелки и бокалы в стену, а потом бросали одновременно, и я чувствовала, как с каждым броском мне становится не только жарче, а легче.

Пожалуй, впервые за долгий и странный день меня отпустило волнение.

В эту минуту я не боялась и не ждала того, что будет дальше, того, что изменится с исчезновением Кайла и появлением Йаго. Я разбивала свои страхи о стену и радовалась, видя осколки.

Ликовала и Хельга. Возможно, это была истерика, но пусть лучше смех, чем слезы. Пусть так. Надо попробовать оставить все здесь, не причинив боли другим.

Когда посуда закончилась, мы обменялись улыбками. Я поняла по взгляду Хельги: она думала, что на этом все и, быть может, готовила благодарную и вполне убедительную речь, что ей помогло, вот прям уже легче, но это был только первый этап.

Неподалеку от жирной точки, в которую мы метили и в которую даже несколько раз попали, была еще одна дверь, и на ней висела подсказка для меня – маленькая табличка, с маленькой цифрой два.

– Пойдем, – позвала Хельгу и уверенно двинулась к двери.

Я не слышала ее шагов, но знала, что она идет следом, увлеченная любопытством, доверием и надеждой. Как и я.

Едва я открыла дверь, нас окутал мягкий солнечный свет, аромат копченого мяса и лесных трав, и мы шагнули на проекцию лесной поляны, которую от настоящей не отличишь. Даже птицы не только кричали где-то высоко, но и парили над белыми облаками, а вокруг шумели высокие деревья, чей шелест перебивался странным призывным писком. Я бы никогда не догадалась, что это проекция, если бы не шагнула из одного помещения в другое. Все выглядело очень реально.

– Добро пожаловать, – сообщил мужской голос, но повернувшись на звук, я никого не увидела.

И только когда Хельга ткнула меня в бок и кивнула, я глянула вниз, и заметила справа, возле цветущих зарослей незнакомого кустарника, маленького человечка средних лет. Даже если бы он был привычного роста, его внешность все равно впечатляла – черные волосы, худое лицо, большие, удивительно яркие синие глаза и длинная борода до земли. Он потирал руки, словно ему было холодно, и с усмешкой наблюдал за нами.

– Здравствуйте, – ответила я.

Пусть даже это тоже иллюзия, не хотелось быть невежливой. Мужичок выжидательно уставился на Хельгу.

– Да ну, ерунда какая-то, – отмахнулась она, но потом не выдержала взгляда и поздоровалась. – Добрый… день?

Сомнения были понятны: там, откуда мы пришли, почти ночь, а здесь солнце светило ярко, да так припекало, что хоть платье снимай. Мне бы сейчас очень не помешала желтая шляпка, оставленная дома.

– День, – подтвердил мужичок. – Мне сказали, что одна из вас человек и в охоте участвовать не будет, так что я не стал делать ночь.

– Охоте?! – переспросила подозрительно Хельга. – Какой охоте?!

– Которую для вас заказали друзья, – ответил ей мужичок.

Девушка уставилась на меня, а я на мужичка, призывая его переходить от слов к делу, потому что писк за его спиной становился слишком громким и подозрительным, и если его так явно слышала я, то Хельга и подавно.

– А что это за?… – она развернулась к мужичку, и я тут же ему многозначительно махнула, призывая действовать.

Глянув на меня, мужичок усердно потер ладони, и к нему прибежала группа маленьких мышек.

– Нет… – потрясенно выдохнула Хельга, уставившись на них.

Не в силах оторвать взгляда от зверьков, я нервно сглотнула. Честно говоря, идея с охотой была моя, но я не думала, что просьба найти что-то юркое и взывающее к инстинктам животной сущности, будет воспринята так… буквально.

Мышки были действительно очень юркими, и то и дело крутились, а еще они были очень маленькими, и я бы увидела максимум их хвосты, если бы они не польстились на такое внимание с нашей стороны и не замерли, став на задние лапки.

– Ты же не думаешь, что я… – рассмотрев их во всей красе, Хельга обернулась ко мне: – Никогда! Делать мне больше нечего! Я в шоке! Так вот что ты о нас всех думаешь?!

– Ну… – я не стала сдавать ребят, что мыши – это вообще-то их мысли и фантазии на заданную тему. – Ну… да.

– И что… я… – глаза девушки сверкнули, выдавая эмоции, она сделала крадущийся шаг ко мне и хищно улыбнулась, сверкнув белыми зубами. – По-твоему я что, кот?

– Нет, – я осталась на месте, не чувствуя страха, хотя подруга добивалась обратного. – По-моему, ты не кот. Ты – кошка.

– Кошка? – усмехнулась Хельга, приближаясь еще на шаг и угрожающе сверкая глазами. – Разве ты не видела, как я выгляжу?

– Видела, – я пожала плечами, – но успела забыть. Может, напомнишь?

Хельга улыбнулась так, чтобы сымитировать звериный оскал, и сделала еще один шаг ко мне. Я осталась на месте, понимая, что не могу испугаться, не могу, и напоминая себе, что это моя подруга, и она не сделает ничего плохого. Просто ей надо выпустить пар, а она не знает, как это сделать. Самое простое – отыграться на том, кто рядом. Рядом – я. Но я собиралась перевести всплеск ее эмоций на тех, кто не против игр с такой кошечкой.

– А вот возьму и напомню, – она расплылась в улыбке и, видимо, стараясь меня испугать, оттолкнуть от себя, не стала прятаться, а обернулась в львицу у меня на глазах.

И шагнула ко мне.

– Красавица, – я восхищенно прикоснулась к ее голове, несмотря на предупреждающее рычание. – Ты – красавица, Хельга.

Она медленно выдохнула и окинула меня недовольным взглядом, нервно водя хвостом из стороны в сторону. Не получилось испугать. Не получилось оттолкнуть. В ней все еще бурлили эмоции, противоречивые, горькие, которым нужен был выход.

Я посмотрела на мужичка, и тот одобрительно кивнул, а в следующую секунду мыши подбежали к львице и замерли, глядя на нее.

Сев на задние лапы, она отвернулась от меня и недовольно рыкнула на них. Мыши даже не дрогнули. Она рыкнула громче – они снова не впечатлились. Львица задумчиво потерла лапой лоб и махнула на мышей, мол, а пошли вы к черту, не до вас!

Она уже собиралась снова повернуться ко мне, когда одна из мышей совершила невероятную по отношению к хищнику неожиданность. Она подошла ближе, практически уселась у лапы львицы, а потом открыла рот и, дразнясь, высунула маленький розовый язычок.

Львица уставилась на нее в шоке, а та повторила маневр. Увидев, что хищник неопасен, другие мыши пустились в пляс, а потом повернулись и дружно высунули языки. Такого львица спустить маленьким гаденышам не могла и ринулась к ним, чтобы уничтожить. Те попрятали языки и бросились врассыпную. Львица присмотрела жертву, полагаю, ту самую, первую и смелую, и рванула за ней, скрываясь в густых зарослях леса.

– А теперь подождем, отдохнем, – сказал мужичок и подошел ко мне, оказавшись почти по пояс. – Устала, поди, в первом зале?

– А вы видели, да?

– Конечно. Я тут хозяин. Я тут за все отвечаю.

– То есть, вы… настоящий?

– А ты, думала, что я – проекция, и все равно поздоровалась? – удивился он.

– Да, – я смущенно посмотрела на траву. – Я думала, тут все… такое…

– Хм, – хмыкнул он. – А ты есть хочешь? Давай поужинаем, пока твоя подруга пар спустит? Вам же еще в третий зал идти.

– Не знаю, – я посмотрела на него, и, наверное, выдала все сомнения взглядом.

– Ой, да ладно, – он махнул рукой, – тем, что на улице, тоже дадут поесть, не помрут. Давай, давай, усаживайся, чего стоишь?

Глянув вниз, я заметила под ногами желтый ковер, которого еще секунду назад там не было, и села.

– Проекция, – сказал мужичок, садясь на ковер, появившийся у его ног. – Но хорошая, пятен не будет.

Перед нами возник еще один коврик, на нем поднос, а на подносе большое блюдо с копчеными крылышками, просто дурманящими своим запахом, две соусницы и две чашки с чаем.

– Это настоящее, – ободряюще улыбнулся мужичок. – Это я ужинать собирался, а тут твои… приятели. С такими деньгами, что никак нельзя отказаться.

Потянувшись к крылышку, я опустила руку. Как-то неудобно объедать человека. Он все-таки готовил на одного.

– Я маг, и знаю, что те деньги тебе давались, – сказал мужичок, заметив мои метания. – Так что ты ешь, ешь, считай, что все уже включено.

Я с удовольствием взяла первое крылышко, откусила, и жуя вкуснотень, вроде бы на дверь глянула мельком, а мужичок заметил.

– Да не волнуйся ты, они уже тоже жуют, – хмыкнул он.

– Крылышки? – улыбнулась я, теперь без зазрения совести наслаждаясь едой.

– Пирожки, кажется. Я им еду быстро из кафе переместил, что поближе, так что не помню. А крылышки я на всех не готовил, – заметив, что я замешкалась, маг опять хмыкнул. – Да ешь ты! На тебя хватит. Вот же чудная ты.

– Почему чудная?

С первым крылышком я расправилась, и под одобрительным взглядом мужичка, взяла следующее. Даже подумать не могла, что так сильно проголодалась!

– Потому что ты – человек. С тобой три хищника, три добытчика, а беспокоишься о них ты. Не чудно ли?

– Ничуть, – отказалась я. – Хельга – моя подруга, а ребята…

– Да знаю я, что там у вас сложно, с тем, что чернявый, – не дождавшись, когда закончу, сказал маг и бросил в рот сразу два крылышка.

– Откуда знаете? – удивилась я, а потом спохватилась. – Простите, я как-то забыла, что вы маг.

– Не забыла, – поправил тот, сверкнув синими глазами. – Просто для тебя это не имеет значения. Не обращаешь ты внимания на статусы, регалии, заслуги перед кланом, ну и так далее.

– Заслуги перед кланом? – выхватила я самое интересное, и даже приосанилась, запивая крылышко чуть остывшим чаем. – Расскажете?

– А что тут рассказывать? – мужичок лег на бок и лениво отмахнулся крылышком. – Это все мое, и все мальчишки Сакрин-ленда от трех лет до ста пятидесяти здесь тренируются как минимум пару раз в неделю.

– То есть… – благоговейно прошептала я, – это тренировочный корпус?

– Типа да, – подтвердил маг.

– А мышки…

– Когда мышки, – усмехнулся он, – когда не мышки.

– То есть, они не на один раз и выживут после охоты Хельги?

– Конечно, не могу же я бездарно разбрасываться удачными созданиями? А вот выживет ли твоя подруга? Ох, загоняют они ее. Тут-то девчонок не бывает, вот мыши и разгулялись.

– Ничего, – успокоила я сама себя, услышав шипение, писк и громкий рев из глубины леса. – Ей не помешает выпустить пар.

– Так я и не против, пусть разомнутся, завтра-то воскресенье, здесь будет скука.

– А вы, если скучать не хотите, устраивали бы по воскресеньям какой-то аттракцион, – допив чай, я поставила чашку на поднос. – Вон у вас фантазия какая, придумали бы что-нибудь еще интересное. Хотя и на ваших мышек толпа соберется, они просто очаровательны. Правда, не пострадают?

Последний вопрос я задала не из-за недоверия, а под влиянием очень уж громкого рева львицы.

– Ага, – мужичок просверлил меня задумчивым взглядом и сел. – А ведь точно! Я маг одинокий, по выходным совершенно свободен, так что могу пару залов отвести под развлечения для женщин, и прилично на этом заработать. Да?

– Конечно, – согласилась я. – А еще есть шанс с кем-нибудь познакомиться и избавиться от одиночества.

Маг уставился на меня с подозрением, похрустел крылышком, что-то раздумывая, а потом не выдержал и таки спросил, что его мучило.

– А как ты догадалась, что я совсем не так выгляжу?

– Никак, – честно ответила я. – Вообще не думала об этом.

– Не врешь, – заключил он. – Значит, ты действительно полагала, что у меня такого… – он повел рукой в воздухе, намекая на свой рост. – Был шанс с кем-нибудь завести серьезные отношения?

– Ну а почему нет? – удивилась я. – Вы интересный, добрый, с чувством юмора, при хорошей работе, так что семья не будет нуждаться. Конечно, если вы оборотень, вам сложнее – у вас заморочки с тем пара-не пара… Но с другой стороны, вы – маг. И, наверное, вообще можете почувствовать, где ваша пара? Ну… когда захотите ее найти?

– Нет, это не каждый маг может. Много энергии сжигается, блокируются некоторые участки ауры, потом нужно открывать, медитировать, настраиваться, восстанавливать силы, да и то… К этому нужен талант. Редкий талант. А чаще всего он достается таким подонкам, которым на других плевать, и сколько ни заплати, хоть все отдай – не помогут.

Я видела, что мужичок расстроился, видимо, достало его одиночество, а тут еще писки мышиные из леса, и львиный рев, и сытая еда… В общем, я как-то расчувствовалась и возьми да ляпни:

– А лэрд?

– Что лэрд? – не понял мужичок.

– Наш лэрд может найти пару или он из тех, кто… не растрачивает талант зря?

– Деликатно обошла скользкий момент, – хмыкнул одобрительно мужичок. – Наш лэрд – сильный маг, и это ему подвластно, но он этого делать не будет.

– Почему?

– Потому что он не только сильный маг, а и лэрд. И под его опекой не только этот городок, как ты понимаешь. Чтобы управлять этими территориями, нужен не только опыт, но и магический резерв. А если он будет тратить его на поиски пар, у него ни на что другое времени не будет, а о своей личной жизни можно вообще забыть.

– Забудет он, как же! – буркнула я, и прикусила язык, с опаской поглядывая на мага.

Тот махнул рукой, мол, проехали, и я облегченно выдохнула.

– У тебя вот на шее кулон висит с магической привязкой, – мужичок ткнул в меня очередным крылышком. – И помимо него ты защитой обвешена, как новогодняя елка гирляндой. А на чем ты, думаешь, магия держится? Да, делали это разные маги, но общий фон магии контролирует лэрд. Ни в одном другом клане нет такой защиты, как магические цветы. И ни в одном другом клане это работать не будет. Это ведь не просто красота, это оберег, чтобы никто девушек клана обидеть не мог, и чтобы независимые оборотни могли не ходить кругами, а выражать чувства.

– То есть… – сделала вывод я, – если я перееду в другой клан, магия цветов работать не будет?

– А на кой она там? – хмыкнул мужичок. – Магические цветы – это наша разработка, для нашего клана. А если ты в другой сунешься, так что ж там, всех оборотней магией перебить, что ли?

Ну да, логично. Йаго, например, ничего о магических цветах, как я поняла, не слышал. Может, поэтому ему ничего и не было, когда он ко мне прикоснулся? Хотя… мы ведь на территории моего клана, и здесь защита работает. Это если я уеду… А ловко маг про переезд ввернул, наверняка, знает про тигра.

– Так что, если решишь переехать, – подтверждая мои мысли, сказал маг, – цветы здесь оставляй. Там они бесполезны, там тебя защищать будет тот, с кем уедешь. А этот цветок, – он кивнул на мой кулон, – хоть и самый маленький, почти неприметный, и не думаешь ты о нем давно, а не зря подарен. Этот я бы на твоем месте с собой забрал. Функции поменяются, но оберегать он тебя будет. Но это если решишь уехать.

– А могу не уехать?

– Я тебе не гадалка, – хмыкнул мужичок, – я маг.

– Хорошо, – согласилась я, принимая поправку. – А скажите, как маг: сейчас на мне есть защита? Кроме кулона?

– А то ты не знаешь?

– Знаю, что была. И всегда срабатывала. Но сегодня… была осечка.

– Не было никакой осечки, – расправившись с крылышками, маг в один глоток выпил чай и, осмотрев меня, выдал вердикт. – Просто в твою защиту были внесены коррективы.

Глава 30

– Это как? – растерялась я.

– А это так, что если насилия нет, а добровольно, то можно. Теперь понятно?

Я кивнула. И тут же качнула головой.

Нет, понятно, что если Йаго попробует сделать что-то, что мне не понравится, его шарахнет так же, как остальных, кто попадал под действие магической защиты, но был один пикантный вопрос, который все путал.

– А кто внес коррективы?

– Маг, – уверенно заявил мужичок. – Притом сильный, потому что мастерски спрятал следы. Я вижу только, что он ставил защиту и вносил в нее коррективы, а кто он… Ну, что задумалась, есть варианты? Знаешь, кто это?

– Да.

– Давай, не томи, а то слышишь, мыши мои запыхались?

Я ничего такого не слышала, сомневаюсь, что расслышала бы, запыхайся Хельга, а тут мелкие грызуны, но признаваться в тугоухости не захотела.

– Ну? – терял терпение маг.

– Думаю, это лэрд.

– Ты точно слышала, что я тебе рассказывал об обязанностях и загруженности лэрда? – мой слух все-таки подвергли сомнению, но я ограничилась вздохом. – Так, ладно, и зачем ему это?

– Он считает, что я не пара его племяннику, и… в общем…

Как подумала, что лэрд снял защиту, чтобы Йаго меня поскорее соблазнил и увез подальше от клана, так обидно стало, вот просто очень.

– Ты еще здесь раскисни! – удивленно прикрикнул маг. – Лэрд лично ставит защиту, лично снимает, – если это, конечно, он, – а она слезы лить! Столько внимания при его-то занятости! И потом, ты – человек, так что в отличие от твоей подруги, у тебя выбор есть. Захочешь – уедешь из клана, захочешь – останешься и другого парня выберешь. Ну, пусть это будет не Кайл, так и что? Может, я тебе покажусь в своем истинном обличье, и ты вообще в меня влюбишься?

Я хихикнула, и маг улыбнулся в ответ, но я заметила тень грусти в его глазах. Да уж, он приятный в общении, вероятно, даже красавец, которому невозможно ответить отказом, но ждет свою половинку, и, видимо, долго и безнадежно ждет.

– Так, ну раз мы поели и поболтали, пора, – маг щелкнул пальцами, и из леса послышался отчаянный писк, от которого у меня дрогнуло сердце.

– Не бойся, – хмыкнул он, разворачиваясь, – просто любуйся.

Я повернулась, и увидела, как из леса важной походкой выходит львица, держа в зубах мышь, бьющуюся в предсмертных судорогах. Чем ближе подходил хищник, тем реже становились конвульсии у маленького грызуна, а когда Хельга остановилась в паре метров от нас, мышка совсем перестала подавать признаки жизни.

– Тьфу, – львица выплюнула хвост мышки, та упала, вот так, последний раз и на голую землю, лишь слегка прикрытую травкой, и только и успела перед падением что скрутить хвостик, чтобы помягче было, да лапки сложить, чтобы поудобней.

А то лежать-то долго, другие-то мышки еще бегают, и хищник, наверняка, будет их ловить… А она уже все, свое отбегала… Эх, прощай лес, прощай, голубое небо… Прощай все, и даже те, кто ел, когда другие страдали…

Нет, я мысли мышки читать не могла, и связи у нас с ней не было, как со зверьками, просто, наверное, я так привыкла к тому, что мои ежик и дикобраз разумные, что многое понимала из их мимики. А здесь мышка была очень уж артистичной, и очень уж ей умирать не хотелось.

Пока львица ее несла, она еще изображала из себя смертницу, а потом заскучала и поняла, что жить интереснее. А еще лучше жить с удобствами. И сначала то хвостик себе скрутила, то лапки сложила, то на небо полюбовалась одним черным глазиком, то на нас покосилась, то принюхалась к еще витающему аромату крылышек. То душераздирающе вздохнула, когда никто не бросился ее спасать, и хищник, застывший над головой, уходить не собирался. Эх-ех… ну как здесь выдержать-то?

– Н-да… – рыкнула пораженно львица, глядя на безобразие, которое валялось у ее лап и умирать отказывалось. – Так меня еще ни разу не разводили! Лежать! – рявкнула она на мышку, а та так испугалась и так обиделась, что подскочила и понеслась к магу.

Ну, почти к магу. Сначала она сунулась в тарелку, надеясь, что запахи не врут, но… раз там ничего не было, на последнем скачке изобразила любовь на всю жизнь к хозяину. Авось расчувствуется и покормит!

Подождала-подождала, многозначительно покосилась на него, тяжко вздохнула, перелезла к нему на плечо и почти успокоилась, изредка бросая оттуда разочарованные взгляды – то на него, такого бесчувственного, то на львицу, которая так долго ее ловила, что все силы выбила.

Выглядело это настолько естественно, словно мышка была живой и действительно могла испытывать и усталость, и голод, и я начала оглядываться, вспомнив, что в отличие от мага, костей не ела, а значит, могу ее угостить.

– Не порть мои создания, – хмыкнул маг, догадавшись о моих намерениях.

– То есть, они не едят? – я кивнула на погрустневшую мышку.

– И не гадят, – гордо подтвердил он.

– И не сдыхают, – устало добавила львица.

Мышка снова повеселела, подпрыгнула на плече мага и высунула язык.

– Хватит, – даже не глядя на нее, сказал он. – Охота на сегодня окончена, а то я с вами и до ночи отсюда не выберусь. Эй, вы! Все на сегодня, отбегали.

На его окрик из леса потянулись другие мышки. Опасливо глянули на львицу, обошли ее, потом задумались, о чем-то попищали между собой и начали с громким прощальным писком складываться в одну кучку, притворяясь мертвыми.

Сначала одна поджала хвостик и прыгнула спиной на землю, потом другая поверх нее уложилась, потом рядышком прилегла третья, чтобы горка не распалась, ну и так далее. Последней мышке, чтобы увенчать пирамиду, пришлось приложить усилия и ползти поверх остальных. Те выражали возмущение и что-то пищали, то ли сетуя на ее медлительность, то ли на то, что она наступала им на хвостики и мордочки, но через пару минут композиция слаженно притихла.

– Н-да, – повторила львица, переведя взгляд с мышей на меня.

Не в силах сдержать улыбку, я развела руками, а когда львица отвернулась, быстренько, но не слишком громко похлопала маленьким актрисам.

– Что?! – поразилась Хельга, снова оборачиваясь ко мне. – Ты с ними заодно?!

– Эм… ну… да… – призналась я. – Они такие… милые.

– Это еще что! Я тебе больше скажу… – маг махнул рукой, и остатки еды растворились, не удивлюсь, если он отправил грязную посуду в кафе. Выдержав паузу, он подмигнул мне, а потом удивленной львице. – Она с ними не просто заодно. Она это все оплатила!

Мышка, сидевшая у мага на плече, радостно взвизгнула и переползла ко мне. Потянулась, обняла лапками и лизнула в щеку, заставив рассмеяться. Остальные, видя, что их трагедия никого не тронула, сбросили тяжелую мышку с верхушки и подкрались к нам с магом, прожигая черными глазками.

– Со всеми целоваться не буду! – сразу предупредила я, и чтобы доказать серьезность своих заявлений, деликатно спихнула первую мышку обратно к магу.

Мышки выжидательно уставились на него.

– Еще чего! – возмутился маг. – Так, идите с глаз моих, пока я вас не развеял! Делать мне больше нечего, мышей целовать!

Мышки развернулись и медленно, с обидой направились прочь, в лес. Изредка они оборачивались, выжидая: не одумается ли их жестокий хозяин, но он на провокацию не поддался. Хотел и первую мышку согнать к приятельницам, но она притворилась, что с ним заодно, и часто-часто задышала, намекая, что еще после охоты не пришла в себя, куда ей идти? Только сидеть и может. Сидеть и молчать.

– Так, – маг поднялся, а следом за ним и я, – ну пойдем, проведу вас к третьему залу.

– Третьему? – рыкнула львица.

– А ты думала: все? – хмыкнул маг и, прищурившись, посоветовал: – Сущность пока не меняй. Потом. Если посчитаешь нужным.

Он махнул рукой, и справа образовалась дверь, которой там точно не было раньше. Когда мы к ней приблизились, он взялся за ручку и потянул дверь на себя. Оттуда послышались приглушенные голоса, слов я разобрать не могла, различила только, что мужской и женский, и все. А львица напрягалась, протяжно рыкнула и, огибая мага, сделала первый шаг внутрь. Нервно сглотнув, она сделала второй шаг, и третий, полностью скрываясь в зале.

– А мне что делать? – спросила я мага, почему-то шепотом, с тревогой вслушиваясь в молчание комнаты, которое образовалась после появления львицы.

– Ничего, – тот пожал плечами. – Тут ее война – не твоя.

– Война?!

Я дернула дверь на себя, и судорожно вздохнула, увидев городскую аллею, скамью и сидящих лицом друг к другу Мартина и его новую девушку. Они склонились друг к другу и были настолько увлечены беседой, что не замечали крадущейся к ним львицы.

Они смеялись, а хищник продолжал опасное приближение, и был так близок, что меня пронзил страх.

– Они… – я обернулась к магу. – Они ведь тоже проекция, да?

– Они – да, – успокоил мужичок. – А вот выбор ее будет реальным.

Я медленно закрыла дверь и отошла в сторону, прислонившись спиной к прохладной стене. Маг стоял рядом и скучающе осматривался по сторонам.

Так удивительно, я знала, что мы в одном из корпусов, но лес был как настоящий, я знала, что Мартин и девушка – это проекция, и как раз то, что нужно, чтобы львица смогла выпустить пар, чтобы совершила то, о чем мечтала, и никто при этом не пострадал, но…

На душе было муторно, горько, и сердце билось как сумасшедшее, заглушая пугающую тишину соседнего зала.

Мне хотелось броситься туда и просить Хельгу не трогать их. Мне хотелось крикнуть тем двоим, чтобы не отвечали на атаку, потому что они ведь тоже оборотни и хищники, и должны принять вызов, хоть они и проекция.

Но я не двинулась с места, цепляясь за холод в спине и за слова мага, что это ее война.

И даже когда спустя минуту дверь открылась и из нее медленно вышла львица, я не могла сделать и шага. И только услышав голоса и смех, которые раздались в комнате, словно очнулась, вышла из странного оцепенения, понимая: она не тронула их, она даже не показалась им.

Таким был ее выбор.

Я приблизилась к львице, которая села спиной к комнате, где остались такие настоящие, такие почти живые проекции Мартина и его девушки, села с ней рядом и обняла.

Ни слова не говоря.

Мы обе молча смотрели на лес, на деревья, ветвями которых играл поднявшийся ветер. А потом рядом с нами сел маг и тоже уставился на лес. И мышка, тяжко вздохнувшая у него на плече, не пищала, нарушая покой, который медленно возвращался в душу.

Я чувствовала: только что Хельга не просто поступила правильно, а совершила поступок.

– Вот как, – задумчиво сказал маг. – Бывает, да, что иногда самый страшный противник – ты сам. Но очень редко эта война без жертв.

Еще какое-то время мы помолчали, а потом с нас всех словно сбросили кокон грусти и размышлений. Львица скрылась в ближайших зарослях, чтобы вернуть человеческий облик, на этот раз она не хотела оборачиваться передо мной, а я прощалась с магом, который так много сделал для нас, и не стеснялась в благодарностях.

Он улыбался, чувствуя, что не лукавлю и хмыкал, когда ему что-то особенно нравилось. Мышка у него на плече тоже польщено хихикнула, когда я восхитилась ее талантами.

– Захвалишь, – хмыкнул маг, и вопросительно посмотрел на Хельгу, которая вернулась к нам.

– Керрая права, – сказала та. – Спасибо вам огромное. Я еще в полной мере не осознала, что произошло, но… Я чувствую, что смогу, понимаете? Я смогу их не тронуть, смогу дышать.