Текст книги "Керрая. Одна любовь на троих. Том 2"

Глава 63

Кстати, о сне…

Спать хотелось немилосердно, но…

Когда мы вошли в комнату, я не знала, как вести себя, куда деть глаза, куда деться самой. Я остро чувствовала на себе взгляд Кайла, пока металась по комнате, но он стоял, прислонившись к двери и не вмешиваясь.

Наблюдал. Ждал, когда я успокоюсь, а я с каждой секундой начинала все больше нервничать, и…

Хуже то, что ко мне снова вернулся страх. Тот, о котором мы так и не поговорили с Кайлом.

На какое-то время я смогла от него отмахнуться, но сейчас он, казалось, удвоился. Именно сейчас, после всего, что случилось, после разговора с Йаго, после развода с Этаном, после того, как мы остались с Кайлом наедине и я, в принципе, понимала, что между нами произойдет, и…

Нет, я боялась не этого.

Это было бы понятно и объяснимо, это было бы для меня проще, над этим страхом я бы, пожалуй, посмеялась и смогла его отпустить. Но тот страх, который я ощущала, пугал своей глобальностью и угрозой, что он не пройдет, не исчезнет. Никогда. И мне придется с ним жить. Каждый день. Каждую минуту.

Видеть его, признавать и жить.

Я вздрогнула, когда мне на плечи опустились горячие руки Кайла. Я так задумалась, что не заметила, как подошла к окну и, быть может, уже давно всматривалась в черноту, разрываемую далекими молниями.

Не заметила, как он подошел. Но от его близости стало чуть легче и страх начал таять. Мелькнула мысль: если он принимает меня такой, если ему хочется прикасаться ко мне такой, возможно, все не так плохо? Возможно, у меня еще есть шанс стать достойной этих прикосновений?

– Скажи! – потребовал Кайл.

Я могла спрятаться за молчанием, но я понимала, что если хочу, чтобы у нас что-нибудь получилось, если готова дать шанс нашим отношением в действительности, а не на словах, мне придется признаться.

Я обернулась, взглянула в глаза. Светлячки отдыхали, но в комнате был приглушенный магический свет, и я могла увидеть его реакцию – любую, лишь бы правдивую.

Мне было важно смотреть ему в глаза, потому что он мог примерять сотни масок, он мог быть разным, но для меня в них всегда отражалась правда.

– Скажи, Керрая, – уже мягче повторил он. – Скажи мне, чего ты боишься.

И сделав глубокий вдох, я решила открыться.

– Себя.

Он сдвинул брови, внимательно всматриваясь в меня, сделал глубокий вдох, убеждаясь, что не почудилось: я сказала чистую правду, и требовательно приподнял мой подбородок, запрещая прятаться. Но сейчас это было бы глупо, прятаться после всего, поэтому, встретив внимательный взгляд, я продолжила:

– Я не понимаю, кто я. Не понимаю, что со мной происходит. Не понимаю, как такое могло случиться и чего от себя ждать дальше… Наверное, тебе будет неприятно это услышать, но… если ты собираешься со мной жить…

– Это не обсуждается. Говори, Керрая, я не буду перебивать. Я хочу, чтобы ты сказала мне все, что тебя мучает. А я разберусь.

– Со мной? – невесело усмехнулась, но когда он благоразумно выдержал паузу, давая минутку, чтобы успокоиться, я снова приоткрыла завесу над тем, чего начала так бояться. – Когда-то давно я думала, что выйду замуж за хорошего человека, за такого же, как мой папа… Потом папин бывший работодатель попытался меня изнасиловать, и…

Кайл напрягся, но я погладила его по груди, успокаивая и немного успокаиваясь сама.

– Я вот думаю: может, что-то во мне изменилось тогда? Несмотря на то, что мне удалось вырваться… Хотя, наверное, я просто пытаюсь найти себе оправдание, хватаюсь хоть за какое-то объяснение, пусть и нелогичное, потому что… Логичного объяснения просто нет…

Я перевела дыхание, мысленно благодаря Кайла, что он воздерживается от привычных едких комментариев.

– Вот скажи, – обратилась к нему, представляя ситуацию так, будто я – не я, а сторонний наблюдатель. Так рассказывать было чуточку легче. – Как можно объяснить поведение девушки, которая дает себе клятву, что никогда не будет встречаться с оборотнем, даже в сторону его не посмотрит, но сначала ей нравится один оборотень, и даже больше, чем нравится, потом сильно нравится другой, она даже раздумывает на тему серьезных отношений. Потом снова вспыхивают и гаснут чувства к первому. Потом эта девушка раздумывает над тем, чтобы выйти замуж за третьего оборотня, внезапно появившегося на ее горизонте, и даже… эта мысль ее не пугает, и… она представляет их совместную жизнь, да. И кажется, что этот оборотень и девушка идеально друг другу подходят, но… Вмешивается Судьба, иначе не скажешь, и эта девушка вроде бы против своей воли выходит замуж. Но вместо того, чтобы выйти за одного, втягивает в эти отношения еще одного оборотня, своего друга, который обещал свою помощь. И это тот самый парень, который ей когда-то нравился, но он оступился и теперь чувствует за собой вину… Она этим пользуется и вынуждает его жениться на ней, видя в этом для себя единственный выход из ужасной ситуации. Но уже на следующий день она лицемерно зажимается, да что там… у меня нет слов, чтобы описать, что она вытворяет с тем, за кого замуж не собиралась и от кого всегда пыталась избавиться… В общем, она с ним, и… она… А того, который жить без нее не может, она хладнокровно бросает. Со вторым, которого втянула в треугольник и подвергла осуждению всего клана, разводится. И в этот же день, в этот же, что поражает, она спокойно думает над тем, чтобы лечь в постель с тем, за кого замуж не собиралась и… И опять же, чудовищно, но ее это не пугает!

Я прервалась, потому что от наплыва эмоций у меня перехватило дыхание, но собралась с духом и снова посмотрела на Кайла.

– Скажи, – спросила его, – как можно объяснить поведение такой девушки? Как можно жить с такой девушкой? Как можно ее обнимать и смотреть на нее так, как ты сейчас смотришь?!

– А как я смотрю? – на его губах мелькнула привычная и такая родная усмешка, которой мне, оказывается, так не хватало. – Так, будто я убью за нее? Так, будто эта девушка – часть меня? Так, будто она похитила мое сердце? Так, будто я позволил ей поселиться в своей душе? Так, будто она – мой свет, хотя иногда она упрямится и вытворяет такое, что у меня от ревности темнеет в глазах? Так и есть. И если ты все это видишь в моем взгляде, ты сама знаешь ответ. Так смотрят на того, кого любят. А я люблю тебя, Карамелька. Не знаю, когда это началось, но… неважно, главное, что я не позволю этому прекратиться.

Мое сердце бешено заколотилось, я верила… в эту минуту я ему верила.

А еще, мне кажется, не знаю когда, но мне кажется – он тоже нашел невидимую лазейку в мою закрытую душу. И приоткрыл ее для себя. Чтобы потом войти и уверенно поселиться. Навсегда. Не позволяя этому единению прекратиться.

Мой взгляд самовольно опустился к его губам, но заполучил только усмешку. Ничего более. Надеюсь, он не услышал мой разочарованный вздох, потому что с учетом моих признаний, это было бы слишком.

– Иди сюда, – Кайл взял меня за руку, заставляя подойти к креслу.

Опустился в него, меня усадил на колени и, прижав к себе, выждал, когда я расслаблюсь. От его рук, перебирающих мои длинные светлые пряди. От его губ, оставляющих жаркий след у моей шеи. От его размеренного дыхания, в котором иногда проскальзывал кошачий довольный рокот. И от той спокойной силы, которая всегда окружала его, а теперь обволакивала меня, отгоняя страхи, заставляя снова забыть о них, превращая их мысленно в пыль, пустышку.

Не знаю, как долго мы сидели вот так, но меня не покидало ощущение правильности. Кайл казался полностью погруженным в далекие мысли, а я уютно молчала в его руках.

– Знаешь, – сказал он после раздумий, – мне кажется, что причина в лэрде.

– Почему? – равнодушно спросила я.

– Потому что, выжигая твои чувства, он поддался эмоциям. – Я поежилась, а Кайл поцеловал меня в висок, успокаивая. – Ты – человек, а люди гораздо более чувствительны к магическому воздействию. К тому же, когда это произошло в первый раз, ты была совсем юной, пятнадцать лет…

– Ты знал?

– Да. Заметил уже после. Лэрд сильный маг, но он слишком старался тебя оттолкнуть и слишком отвык от того, что кто-то может видеть в нем не только мага, не только влиятельного оборотня и не только ступень к повышению статуса. Он выжигал такие непривычные для него чувства, присматривался к ним с дотошностью, и снова выжигал, чтобы наверняка, чтобы не повторились. Он редко общается с людьми и мог не рассчитать свои силы. В первый раз. А потом… Думаю, потом он намеренно перегибал с магией.

– Зачем?

– У меня несколько версий. Причин может быть еще больше, но главных, по-моему, две. Первая – он слишком любит меня, и не стал бы у меня на пути. Он пытался сделать так, чтобы я выбросил тебя из головы, но потом смирился. А вторая причина…

Кайл замолчал, его руки замерли в моих волосах, но, видимо, приняв решение, он продолжил.

– Мне кажется, он пытался защитить тебя. С первого дня, как ты находилась в клане. Отсюда и его попытка остановить мои домогательства, и магия, которой он обвешал тебя, и направление меня и Этана в Академии.

– Знаю, – пришел мой черед усмехнуться. – Я была нужна ему чистой как удачная приманка для Йаго.

– Нет. Он мог так сказать, но на самом деле оборотню все равно: была девушка с кем-то до него или нет. Нет, это, конечно, бесит! – тут же добавил резкое противоречие самому себе и медленно выдохнул, успокаиваясь. – Но оборотни слишком чувственны, слишком долго живут и не так часто находят пару, чтобы хранить целомудрие. Поэтому будь у тебя кто-то в прошлом, Йаго все равно считал бы себя счастливчиком. Если лэрд назвал тебе эту причину, будь уверена: он солгал.

– Но зачем?! – Я изумленно посмотрела на Кайла.

– Он мог беречь тебя для меня, так как знал, что я все равно не отстану. А мог, сам того не осознавая, беречь тебя для себя.

– Знаешь, – надеюсь, не прошло и часа, как ко мне вернулась способность дышать, слышать и говорить, – мне казалось, что ничего и уже никогда не шокирует меня сильнее, чем приказ лэрда бросить Йаго и немедленно выйти за тебя замуж. Но, должна признаться, ты превзошел своего дядю.

Кайл молчал, на его губах больше не блуждала усмешка, а глаза подтверждали, что он действительно сказал то, что думает. Более того, он практически в этом уверен!

– Хорошо, – я сделала вид, что на секунду поверила в этот бред, – и зачем ему это?

– Ты хочешь, чтобы я объяснил, зачем берегут для себя? – тихо и с непонятной угрозой переспросил Кайл, а за окном пугающе прогремел гром, меняя, наконец, дождь на ливень.

– Нет, я хочу, чтобы ты объяснил, зачем он, по-твоему, берег меня для себя, а в итоге отдал другому?

– Потому, что другой – это я, – глаза Кайла начали сверкать, намекая, что он теряет контроль. – Потому что он на крови моих родителей поклялся, что сделает все, чтобы я был счастлив. И потому что, мне кажется, он не мог по-другому. Хотел, но не мог. И даже когда он, как ты говоришь, отдал тебя мне, он все равно…

Кайл длинно выдохнул, перевел взгляд на окно и кивнул.

– Смотри, – сказал он.

Я взглянула на темные окна, где за пеленой ливня сверкали ветвистые молнии. Перевела взгляд на Кайла.

– Это он.

Я снова посмотрела на окна, и снова на Кайла.

– Дождя не должно было быть. Ни вчера, ни сегодня. Это он гасит свои эмоции, чтобы не спалить город.

Глава 64

Я недоверчиво усмехнулась, но когда наши взгляды с Кайлом встретились, поняла, почувствовала, что так и есть.

И непогода за окном – дело рук лэрда, и странный звук, который мне слышался в нашу первую совместную ночь, – это тоже был он.

– Он… – мой голос внезапно опустился до шепота, а горло словно свело судорогой, говорить было почти невозможно. – Он… был здесь… тогда?

– Да, – выдохнул Кайл. – Он прилетал.

– Но… как?!

– На крыльях, которые ты просила освободить.

На какое-то время я снова мысленно выпала из этого мира. Лэрд… на крыльях… под нашими окнами…

Даже допустить эту мысль было невероятным, а уж поверить…

И еще более невероятным было то, что Кайл говорил об этом. Мне. Зная, что у меня были чувства к лэрду. Более того, он не просто пытался объяснить его поступки, он практически позволял во мне возродиться тому, что уже уничтожено.

И он знал это, понимал, и все равно это делал, с затаенной опаской наблюдая за мной.

А я смотрела на него и чувствовала, что из остатков моих чувств, по которым несколько раз прошлись магией, в этот момент рождается что-то настолько чудесное, что уже никому не разрушить.

– Расскажи мне, – обняв худое лицо, потянулась и поцеловала уголок губ. – Расскажи, Кайл.

– С чего начать?

– С самого важного.

– Я люблю тебя, – его руки с силой прижали меня к нему, словно он боялся, что я сбегу, как только он все расскажет.

Я снова поцеловала его, в другой уголок губ, и посмотрела в глаза, чтобы он понял, что бегство от него – в моем случае уже безнадежно и поздно. По быстрой усмешке поняла, что он увидел и осознал, а по облегченному выдоху догадалась, что он нервничал, хотя и умело скрывал это.

– Хорошо, я думаю, ты имеешь право знать, – его руки снова стали перебирать мои пряди, видимо, так ему было проще успокоиться. – Я бы никогда не рассказал этого о ком-то другом, даже если бы знал. Потому что ты для меня… Ты пока не понимаешь, но ты для меня – все. И я бы молчал, лгал, лицемерил и изворачивался, если бы речь шла о ком-то другом, но лэрд…

Он замолчал, а я зарылась пальцами в его короткие волосы, заставляя его забыть о тревожном, отгоняя глупые мысли, которые заставляли хмуриться. И когда он доверчиво прикрыл глаза и откинул голову, подставляя беззащитную в этот момент шею, что недопустимо для оборотней, и когда в ответ на мои прикосновения услышала его хриплый стон удовольствия, думаю, именно в это мгновенье мои странные чувства к нему приняли четкую форму.

Чтобы уже не раздумать, чтобы уже не было возможности оглянуться, чтобы уже не сбежать. Впрочем, это лишняя предосторожность. Без своего сердца глупо думать о беге, без него и шага не сделать. Разве что это шаг – навстречу к тому, в чьих руках твое сердце.

– Ты знаешь, что не каждому оборотню удается найти свою пару, – спокойный голос Кайла воспринимался, как нежная музыка, заставляющая трепетать. – Но лэрда Судьба столкнула не с одной, а с двумя парами.

– Сразу?!

– Нет, – Кайл усмехнулся, и я поцеловала эту усмешку. – Но оба раза неудачно.

– Почему?

– Обе девушки предпочли лэрду другого.

Наверное, мне не удалось скрыть удивления, хотя я пыталась.

– Да, – кивнул Кайл. – Так бывает.

– А… он уже был тогда лэрдом?

– Да. И состоятельным, и влиятельным, тоже был. Понимаю, какое у тебя сложилось мнение о некоторых представительницах нашего клана, но иногда, как и в случае с тобой, все вышеперечисленное не имеет никакого значения.

Кайл приподнял брови, предлагая мне догадаться, и я оправдала его ожидания. Но к догадке меня подтолкнуло не то, что социальный статус лэрда не имел никакого значения – полагаю, таких и среди оборотней хватает. А то, что пара лэрда могла предпочесть кого-то другого. Как и я в случае с Йаго. Я могла выбирать, а он нет.

– Эти девушки не были оборотнями, – сказала я.

– Правильно, – Кайл кивнул. – Первая девушка выбрала обычного человека, они с ним встречались с детства, и она не собиралась менять его даже на лэрда. А чтобы родители перестали на нее давить и уговаривать сделать правильный выбор, однажды ночью, воспользовавшись тем, что лэрда не было в городе, она и ее избранник сбежали с Жарких Земель.

– Лэрд искал ее?

– Нет.

– Благородно.

– Возможно, – согласился Кайл. – Но, думаю, основная причина, почему он не стал за нее бороться – его характер и статус. Он посчитал это ниже своего достоинства, и несмотря на дикие боли, выжег в себе тягу к ней. Он перестал ее ощущать как пару.

– Откуда ты знаешь? Лэрд говорил?

– Мы никогда не касались этой темы. Я прочитал это в записях своего отца. Оттуда же я узнал… – Кайл выдохнул и сжал мои бедра, приближая к себе максимально. – Узнал, что второй парой лэрда была моя мама…

Не думала, что этот день еще способен меня удивить, но то, что только что сказал Кайл, вызвало больше, чем удивление, и даже больше, чем шок.

– Моя мама тоже была человеком, – руки Кайла принялись рисовать узоры на моей спине, в то время как его взгляд был прикован к ливню и молниям за окном. – И это тоже Судьба – ее признали за пару сразу два оборотня. Лэрд. И мой папа. Она выбрала моего отца. А лэрда опасалась и старалась избегать.

– Почему? Он… домогался ее?

– Нет, – ответ Кайла заставил меня облегченно выдохнуть. – Вопреки тому, что она соединилась с моим отцом и у нее появилась брачная метка, тяга лэрда к ней как к паре не исчезла. Хотя должна была. Или хотя бы ослабнуть. Мама знала, что его все еще тянет к ней, и боялась этого, хотя лэрд никак не выдавал своих чувств. Он даже никогда не заходил на ту половину замка, где разместилась молодая семья. Нет, Керрая, он не домогался ее и не пытался заинтересовать. Несмотря на то, что он понимал: если его чувства не ослабли даже после брачной метки у нее на шее, скорее всего, она пара для них двоих: и для него, и для моего отца. Все еще пара для двоих, понимаешь? Но он не пытался ее уговорить принять и его тоже. Он придерживался прежнего убеждения, что не стоит добиваться женщину, которая тебя не хочет. Вскоре он не только выжег к ней тягу, но совсем заблокировал эти чувства, чтобы избавиться от желания и нужды когда-нибудь найти свою пару.

Неожиданно я ощутила, как рука Кайла проникла под мои брюки и трусики и легонько погладила. Его настойчивый большой палец стал выводить круги возле чувствительной точки, то дразня, то надавливая на нее. Резко выдохнув, я прикрыла глаза и качнулась ему навстречу.

– Но знаешь, что я думаю? – Кайл прекратил ласку, пока я на него не взглянула. – Я думаю, что оба раза он мог убедить женщину быть с собой. Не знаю, почему он отпустил первую пару, а вторую, уверен, не стал преследовать из-за отца. Лэрд привык нести ответственность за весь клан, он привык взваливать все на себя, и он очень сильно любил младшего брата. А еще, я уверен, он сильно любил мою маму. И хотя это мои мама и папа, но…

Палец Кайла безумно медленно вернулся к поглаживаниям, теперь он был влажным и еще более желанным, и я с удовольствием танцевала в ритме, который он задавал.

– Я уверен, – шепнул Кайл, наблюдая за мной сверкающими от возбуждения глазами, – что за свои чувства надо бороться. Хотя бы для того, чтобы дать женщине, которая тебя не замечает, шанс. Ты так сильно хочешь меня… Ты буквально плавишься от моего пальца, Карамелька, всего лишь от одного пальца, и мне не терпится ввести в тебя хотя бы два, чтобы увидеть, почувствовать, как ты задрожишь…

Но я уже дрожала в его руках, я уже бесстыдно крутилась на нем, и жалела, что брюки мешают более откровенным прикосновениям. Нетерпеливо застонав, я стала надавливать на палец сильнее.

За окном разбушевалась гроза, ветер поднялся такой, что вполне мог снести с домов крыши – мне было все равно.

Для меня был только мужчина, который сидел в кресле, внимательно наблюдая за мной; и его палец, который казался магическим; и шепот, в котором скрывалась вся магия мира.

– Кайл… – простонала я, когда он снова остановился.

Взглянула в его лицо, поцеловала усмешку и, намекая, поерзала. Но вместо того, чтобы исполнить просьбу, он убрал руку и поцеловал меня в уголок губ, успокаивая.

– Иначе я не сдержусь, – объяснил свой поступок.

Так и хотелось спросить: а когда он перестанет сдерживаться, но… Я не смогла произнести этого, только покраснев, уточнила:

– Ты уверен, что то, что со мной происходит… Эти эмоциональные качели – это… ну… из-за лэрда?

– Да, безопасней вернуться к нашему разговору, – он усмехнулся. – Потому что осталось совсем немного, и я не хочу торопиться… Как я уже говорил, он переусердствовал, когда влиял на тебя магией. Думаю, он перестраховывался и пытался защитить вас обоих. Тебя – от себя. Себя – от тебя. Он, как никто, знал, как это больно, безуметь по тому, кто недоступен.

Если я еще могла понять, почему он поступал так со мной, то при чем здесь его чувства, его защита от меня, у меня в голове не укладывалось, до тех пор, пока…

– Ты думаешь… – я даже не стала договаривать, настолько мысль показалась абсурдной.

– Это ничего не меняет, и ты моя. Но да, – согласился Кайл. – Я думаю, что ты – его пара, Керрая.

Глава 65

За окном гроза играла молниями, а мы с Кайлом уютно сплелись в единое целое.

Он рассказывал о том, что узнал из записей своего отца. Он говорил, а я слушала.

И с каждым его словом, я все больше убеждалась, что этот мужчина прав. Прав на все сто. И что женщине иногда действительно стоит дать шанс ответить мужчине взаимностью.

Лэрд отступился, хотя понимал, что мама Кайла – его половинка. Все еще. После ее брака и соединения. И хотя последние несколько сотен лет такое в клане не практиковалось, он мог тоже жениться на ней.

Иными словами, у них мог быть тройственный союз. Большая редкость, а потому, скорее всего, на первых порах возникло бы неприятие клана, но лэрд мог на это пойти.

Мог. И рассматривал такой вариант: Кайл нашел его заметки в той книге, которую сегодня принес домой. Но мама Кайла не принимала даже саму мысль об этом, и он не стал ее принуждать. Или точнее будет сказать: не стал за нее бороться?

Не знаю. В прошлом иногда не могут разобрать даже те, кто с ним столкнулся.

Но так или иначе, лэрд позволил ей быть счастливой на ее условиях, и остался для нее лишь старшим братом ее мужа. Он выжег свою тягу к ней и блокировал у себя нужду в паре, но, видимо, его чувства были слишком сильны, потому что он не смог принять ее смерть так просто. Ее смерть и смерть своего брата…

Тот трагический случай, о котором мне рассказывал Йаго…

Теперь я узнала подробности, которых не знал даже он. Теперь я поняла то, что замечала, но не могла осознать.

Та сущность, то существо, которое я рассмотрела за взглядом лэрда…

Оно было на самом деле. Оно было реальным!

И крылья…

Они тоже были, и действительно просились на волю! И только благодаря моей просьбе они впервые за последние восемнадцать лет снова увидели мир. Они… и та сущность, которая жила в лэрде, которая за много лет с ним сроднилась и стала единым целым.

И которую он подавлял, которой запрещал проявляться, которую контролировал безразличием, равнодушием и женщинами, имеющими значение лишь в постели.

Кайл рассказывал, а мои эмоции бушевали, вновь усадив меня на невидимые качели. И я летала от удивления к сожалению, от жалости к раздражению, от неприятия к всепрощению, от согласия к отрицанию. Я остро ощущала чужую боль и отчаяние, рухнувшие надежды, и буквально слышала дикий вой лэрда, когда он почувствовал, что его брат и невестка покинули этот мир.

Сначала почувствовал, а потом и увидел…

И я почти различила слова, которые он произнес, обнимая их, мертвых, но все еще живых для него. Живых…

Потому что сердце не понимало, как такое могло случиться? Не с ними, не с теми, кого он любил. Не с братом, которого вырастил сам. И не с женщиной, которая могла стать любимой, если бы так не боялась его любви и неприятия клана…

Но все это было неважно, он так хотел, чтобы они были живы, он так мечтал видеть их счастье! А вместо этого видел их смерть и вынужден был впитывать холод и отголоски чужой магии, маскировавшей следы.

Никто не скажет, сколько прошло времени, когда он сумел прийти в себя, подняться и заняться похоронами. Он не мог позволить себе погрузиться в отчаяние, и он спрятал эмоции за безразличием. Он – глава клана, у него был на руках маленький Кайл, и от него зависел весь клан.

Он вынудил себя жить, идти дальше, пряча малейшие эмоции за холодом, потому что эмоции – это слабость, а он должен быть сильным. А еще потому, что изнутри его пожирала жажда мести, и если бы маги клана узнали, они бы попытались остановить.

Но он слишком хорошо спрятал эмоции, и о том, что он нашел демона, того самого демона, который убил его семью, никто не знал, пока лэрд не исчез. Однажды ночью он просто пропал, а на столе в комнате его друга, мага Хейвуда, появилось завещание, в котором подтверждалось, что в случае смерти лэрда, все состояние переходит к Кайлу, а также выдвигалась просьба в ультимативной форме, что опекуном будет Хейвуд.

Мысленно и не раз помянув друга неласковыми словами, маг перебрался в замок, чтобы присматривать за ребенком. А через два дня лэрд вернулся – изодранный в клочья, еле живой, и уже не такой, каким был прежде.

– Крылья?… – едва слышно шепнула я.

– И крылья, – Кайл согласно кивнул, – и сущность, которая вселилась в него. Лэрд – сильный маг, но даже он не смог убить демона без последствий.

Мы оба погрузились в молчание. Кайл смотрел в окно, а я слушала стук его сердца. Мысли путались, перескакивали с одного на другое, и мне было жаль всех на свете. И родителей Кайла. И Кайла. И лэрда.

И демона – да, и его, потому что я помнила слова Йаго: демон не хотел никого убивать, он просто не мог иначе. Ему было трудно сдерживаться, у него только недавно раскрылись крылья, которые, скорее всего, он безумно ждал, а эти крылья заставили замереть, их закрыли, им запретили летать.

Трагическая случайность. Судьба. И уже ничего не исправить. И расплата настигла всех, разве что…

– Как ты думаешь, – встрепенувшись, я посмотрела на Кайла, – если бы Йаго не оставил тогда маячок, лэрд узнал бы о нем?

– Да. Возможно, ему пришлось бы прибегнуть к другим ритуалам, более извращенным и древним, но он бы все равно узнал о мальчишках.

– Мальчишках… – пробормотала я. – То есть, он знал, что их было двое… Но почему он захотел отомстить только Йаго?

– Потому что второй наказал себя сам. Прошло много лет, но… Каждую ночь он видит, как все происходит, во всех подробностях, снова и снова. Каждую ночь он слышит крик моей мамы и смотрит, как она умирает. И каждую ночь он не может найти в себе храбрости хотя бы для того, чтобы оставить следы, как Йаго. Каждую ночь он живет в том Аду, который для себя создал. Он сам себе отомстил.

Я вздохнула – теперь мне стало жаль и этого мальчика. А еще я поняла, почему для Йаго лэрд подготовил именно эту месть. Он забрал у него пару. Меня. Он сделал то же, что сделали с ним. Да, мама Кайла не отвечала лэрду взаимностью, но для него это ничего не меняло.

Лэрд мог убить и близких Йаго, но не тронул их, видимо, сделав скидку на возраст, когда это произошло, и на то, что это не был злой умысел.

Теперь месть свершилась, и я очень надеялась, что у всех нас начнется новая жизнь – да, другая, и кое-где с рубцами, но счастливая, потому что, да прозреют Святые львы, этих страданий хватит на несколько поколений вперед.

Кайл, утешая, поцеловал меня в висок и обнял крепче. Я опять стала слушать стук его сердца, считать удары, а потом поняла, что проваливаюсь в сон.

– Спи, моя Карамелька, – услышала шепот Кайла, пока он укладывал меня на кровать. – Завтра утром тебя ждет сладкий подарок.

Улыбнувшись, и несмотря на приближающиеся раскаты грома, я легкомысленно окунулась в сон, а когда проснулась, убедилась, что у Кайла слова никогда не расходятся с делом!

Наверное, я и проснулась не сама, а потому, что его рука очень старалась меня разбудить. Нежно, ласково, но настойчиво, он поглаживал меня между ног, заставляя выгибаться и сонно прижиматься к нему. И я даже не сразу поняла, что обнажена. Совсем! И что его от меня не прячет ни один лоскуток одежды!

Я лежала на боку, он удобно разместился сзади меня, и теперь коварно руководил моими движениями.

– Вот так, – шептал он, когда я подавалась ему навстречу, – видишь, насколько лучше ты меня чувствуешь без той кошмарной ночнушки. Вот так, моя девочка, раздвинь ножки, пригласи меня. Ох, какое шикарное приглашение… и я согласен… видишь, не заставляю тебя ждать, повторять дважды, все для тебя…

Сквозь ресницы я с облегчением увидела, что в комнате еще серо от раннего утра. Не знаю, как бы я смогла выдержать взгляд Кайла, когда он перевернул меня на спину и ввел большой палец, которым только что ласкал, мне в рот, заставив его облизать, как бы благодаря за то маленькое удовольствие, что он подарил.

И уж совсем не представляю, как бы смогла так открыто наблюдать за тем, как медленно и плавно Кайл соскальзывает вниз, вдоль моего тела, раздвигает мои ноги пошире и, подарив голодный взгляд, меняет палец на горячий язык.

Он точно был мастером в этом деле, и я не хотела даже думать, на ком он тренировался. Он был моим…

Моим мужем. Моим любовником. И я сумела признаться себе, что его принимает не только мое тело, но и душа.

Я тянулась к нему. Мне хотелось быть с ним. И физическая близость – это всего лишь еще один шанс стать чуточку ближе друг другу. А я в последнее время совсем иначе отношусь к шансам, которые он дает.

Он маг. Он мужчина. И он знает, как для нас будет лучше…

Да, я не отрицала мысли, что буду противоречить ему, буду спорить – в другие моменты, когда-нибудь, не сейчас.

Сейчас я буквально плавилась в его руках, которые не бездействовали, как и язык. Я умирала. Я падала в темноту, откуда звал его голос. И я хваталась за его волосы, чтобы удержать, чтобы стало еще чуточку острее, сильнее и… ох…

Он сводил с ума не только движениями, но шепотом. Откуда он знал, какие слова откроют меня для него еще сильнее? Не знаю. Быть может, предсказывал – он ведь маг. Быть может, он просто тонко чувствовал меня, понимал. Но от его слов кружилась голова, а сердце стыдливо замирало и начинало биться быстрее.

– Сладкая моя… везде моя, – шептал он, иногда разбавляя движения языка поцелуями. – Как же я долго ждал, когда ты откроешься, когда захочешь, когда будешь стонать и царапать мне спину… Так долго… Два года я представлял, что когда-нибудь окажусь между твоих ног, и возьму тебя. Пальцы у нас уже были, теперь ты кончишь на моем языке, а потом…

Губы снова сменил язык и его плавные движения не оставляли мне выбора. Немного шершавый, влажный, язык Кайла неумолимо приближал меня к грани, за которой виделись темнота и свет. И мне не было страшно падать туда, потому что я знала, что меня позовут обратно, меня вернут, и потому что там было так сладко.

И я позволила себе расслабиться и заглянуть в этот мир, позволила вырваться крику и остановиться сердцу, позволила взлететь от восторга душе.

– Я же говорил тебе… – встретил знакомый шепот, когда я снова смогла дышать и приоткрыла ресницы. – Я же говорил, что утро для тебя будет сладким, но это не весь подарок. Терпи. Слышишь, терпи, Карамелька, потому что сейчас, пока ты дрожишь после оргазма, я хочу тебя взять. Полностью. Я. Слышишь?

Его глаза лихорадочно сверкали, на лбу выступили капельки пота, брови сдвинулись, но несмотря на приказной тон и грозное обещание, он просто смотрел на меня. И все. Ничего не делая для того, чтобы выполнить эти угрозы.