Текст книги "Задание на каникулы: Формула Гогенгейма"

Часть 4

Когда благодаря отцу моя мама внезапно стала обеспеченной женщиной, то первым делом забросила работу и села дома. И тогда она открыла для себя Интернет. Мамуля, естественно, и раньше знала, что есть такой зверь, но то, что он так разнообразен и привлекателен, она поняла, только получив море свободного времени. Папа продолжал трудиться, уже принося домой не грязную военную форму и небогатую зарплату офицера, а солидный доход успешного бизнесмена и свою хроническую усталость. Ему было не до освоения потрясающих возможностей социальных сетей, он весь ушел в новое для него дело, он зарабатывал интересные деньги. А мама неожиданно для себя осознала, что она, во-первых, свободна, во-вторых, еще не старая, и вообще, интересна огромному числу людей. У нее появились виртуальные друзья, которые обсуждали с ней новинки моды, оценивали ее фото, давали советы, как ей переделать нашу квартиру. Мама освоила скайп и фейсбук, она чатилась на модных форумах, заказывала через интернет-магазины всякие безделушки. Квартиру мама переделала по эскизу модного дизайнера; на месте кухни появилась каминная, кухня переехала в маленькую спальню.

Интернет открывал новые возможности, но и требовал новых жертв. И вот наконец, мама познакомилась с Леоном. Он жил тогда в Париже, его фото на фоне знаменитой башни в Инстаграм мама оценивала самыми высокими оценками. Он в ответ написал, что любит Россию, без ума от Толстого и просто обожает русские березы. Здесь надо учесть языковой барьер! Мама французского языка не знает. Но это ей не помешало познакомиться, пообщаться и, в конечном итоге, выйти замуж за Леона. Когда я перешла в одиннадцатый класс, мамуля заявила, что она любит меня, уважает и ценит папу, но жизнь у нее одна и она хочет изменить ее.

На полный курс превращения далекого и незнакомого, средних лет французского человека Леона в страстного влюбленного юношу, который готов взять в жены свою собеседницу из соцсети, у мамы ушло три месяца. За это время мама, действуя на интуитивном уровне, дистанционно сумела внушить своему виртуальному другу, что она та, с которой он хочет прожить оставшиеся годы.

Для нас, будущих специальных агентов, столько времени не дается никогда. Одна встреча, один взгляд, несколько слов должны превратить мужчину в друга, поклонника, а если надо, то и любовника. Для этого разработаны специальные технологии. Написаны целые учебники, даже есть диссертации на эту тему. Мотя, например, написала потрясающее учебное пособие «Принципы научного управления личными контактами. Часть 1. Мужчины». Название непосвященному человеку мало что скажет. Но это практический курс по тому, где найти нужного мужчину, как успешно с ним познакомиться, как его заинтересовать, как сделать его своим другом. Описаны общие принципы и конкретные приемы, приведены примеры и даны таблицы эффективности этих приемов. Как говорит сама Мотя, это теория науки побеждать, побеждать лень, неуверенность и эгоизм мужчин, короче, как приручить мужчину. По названию книги понятно, что речь в ней идет исключительно о мужчинах, как объектах для установления контактов. И вы правы, существует часть 2, где с такой же тщательностью описаны приемы для установления контактов с женщинами. Но мне это не очень интересно, на установление хороших контактов с женщинами меня все равно не отправят. Женщины по природе не доверяют женщинам.

Книга о приручении мужчин давно стала бестселлером, и каждый год значительная часть выданных на руки студентам экземпляров, на полки нашей вузовской библиотеки не возвращается. Все незамужние дамы института, их подруги и подруги подруг ищут эту книгу. В принципе там все не сложно, если будет желание, я потом расскажу основные принципы этой теории. Только странно, что Мотя, автор этого шедевра, до сих пор не замужем. Хотя нет, это не совсем верно. Мотя была замужем три раза, и каждый раз это был успешный брак. Первый муж Моти был капитаном подводной лодки, подозреваю, что она стала его женой, выполняя задание по установлению благонадежности самого капитана и его окружения. Про второй брак я не знаю ничего, а вот в третий раз Мотя стала женой бельгийского дипломата. И он был счастлив, но через пять лет он скоропостижно скончался, и Мотя опять в активном поиске. Как сказала мне Ленка, у моей наставницы есть предложения, но, похоже, она не торопиться совершить этот шаг, хотя это удивительно, учитывая ее возраст.

В специальной, изолированной от всех возможных прослушек, комнате, где проходят все наши разборы операций и даются все наставления, меня уже ждал куратор. Полковник Долгих Алексей Валерьевич сидел и с угрюмым видом листал бумаги в какой-то папке. Он мельком взглянул и кивком головы предложил сесть. Странно, что за маленьким столом, который всегда предназначен для диалога двух действующих лиц – куратора и студента, стояло три стула. Но это еще не все! На прозрачном пластике стола лежала Мотина книга о том, как превратить мужчину в друга, поклонника и т. д. Вот это новости! Полковник, это ты решил освежить в памяти давно известные тебе хитрости шпионской работы? Или, что совсем невероятно, она осталась лежать здесь с прежней встречи.

– Садись, Кузнецова. Расскажи о своих художествах, – даже не поднимая глаз, глухо сказал куратор.

Странно, я до сих пор думала, что все мои художества были санкционированы вами, уважаемый полковник. Но вслух я сказала:

– Обо всех?

– Нет, только о том, как тебе в голову пришло перейти на контакты почти шестого уровня с графом Вольфом! – последние слова Долгих говори уже на повышенном тоне. Если бы вся наша беседа была расписана на нотах, то на последних словах куратора композитор поставил бы знак «крещендо», что согласно словарю музыкальному значит постепенное (плавное) увеличения звука инструмента. От начального пиано, которым были произнесены первые слова, до форте на последних буквах. Своим инструментом полковник владел в совершенстве, поэтому ждать фортиссимо осталось недолго.

– С графом меня Мотя, извиняюсь, Матильда, познакомила, – пытаюсь защищаться я. Пока еще не ясно, что будет озвучено, как главный мой прокол, поэтому и я не все аргументы свои и факты выкладываю на стол. Но почему на нем Мотина книга?

Дальше композитор в своем этюде разноса агента-практика сменил тональность и нарисовал знак обратный крещендо. Он называется «диминуэндо». Следуя указаниям этого композитора, мой куратор перешел на медленный речитатив, почти шепот. Я узнала, что своими действиями я нарушила устои, перешла все границы и отвергла нормы. Меня опасно выпускать на оперативный простор, что будущее у меня незавидное, что…. Но он не успел закончить эту патетическую сонату, потому что в комнату вползла Мотя.

В прекрасном черном костюме, белой блузе с яркой брошью, она выглядела как дирижер симфонического оркестра. Только из оркестра в наличие был один куратор-контрабас. И тот, когда пришла дама, сел на свой стул и стал ждать развития событий. Предоставив Моте слово.

– Кузнецова, ты где собираешься летом отдыхать, на каникулы куда поедешь? – неожиданно спросила мадам, введя меня в совершенное замешательство. Может, так у вас и было задумано? Переход на другую тему ошеломляет и дезориентирует собеседника. Это написано у нас в учебнике по основам личностного общения.

– В Праге, – хрипло выдавливаю из себя я.

– Вот и отлично, значит, все складывается как надо, Алексей Валерьевич, – это она уже полковнику.

– Объясните мне, что произошло, – прошу я, уже не понимая ничего.

Мотя раскрывает свой блокнот. Он толстый, старый, немного потрёпанный. На какой-то странице лежит закладка. Ходят слухи, что все сценарии всех операций Мотя давно туда записала. И теперь только извлекает на свет свои заготовки.

– Ты должна кое-что знать, Кузнецова. Граф Вольф – один из самых влиятельных политиков Европы. И не потому, что занимает большой пост, а потому что имеет много друзей среди правящей элиты, королевских домов, их детей. И, по нашим сведениям, он ни с одной разведкой не сотрудничает.

Полковник кивнул в знак подтверждения слов Моти, выразительно посмотрел на меня и перевернул страницу своей папки. А я краем глаза увидела там фото мое с Марком, где мы с ним стоим на балконе. Значит, мы действительно все под колпаком у Мюллера!

– Граф очень интересен нашей разведке, но попасть в его окружение не удается ни кому. Он демократичен только снаружи! А на самом деле он невероятный сноб. Летом он отдыхает на своей яхте, там только его друзья. Зимой он в своем горном шале живет, катается на лыжах в Альпах. И опять к нему не подойти. Круг его общения крайне ограничен, новых лиц там почти нет, – Мотя что-то пометила у себя в блокноте и продолжила, – И, кстати, девушка у него была, недоучившаяся актриса. Она пробовала себя в фото бизнесе, даже в порно снималась, но и там не сложилось. Звали Салли, но она погибла в автокатастрофе. Не справилась с управлением, под наркотиками была. После нее Марк очень тщательно выбирает своих знакомых, – все это Мотя вычитала из своего заслуженного блокнота.

Ого, как тебя, Марк, окружили! И ты еще держишься? Но вчера ты не показался мне неприступной крепостью! Или я что-то не знаю?

– Ты вела себя не так, как надо. Ты вела себя совершенно не так как надо, но вопреки всему, ты сделала то, что не получалось сделать нам на протяжении пяти лет.

Они что, пять лет не могли поговорить с Марком? Но Мотя продолжила.

– Он не идет на близкие личностные контакты ни с кем, – пауза, Мотя выразительно смотрит мне в глаза. Я уже и так заинтригована! Продолжайте!

– Ни с кем, даже со мной, – закончила дама.

Мотя, ты это серьезно? Я представила, какими должны быть близкие личностные контакты между Мотей, справившей шестидесятилетие, и Марком. Но моя наставница считала это самым высшим проявлением несговорчивости графа. Глядя на эту представительную даму, трудно поверить, что она проводила головокружительные соблазнения в дипломатических кругах, но это было! Всех секретов нам не раскрывают, но говорят, что у Моти был роман даже с известным президентом.

– Мы даже думали, что его психологический портрет неверен, и что он другой, как бы сказать, ориентации, – Мотя избегает называть мужчин «другой ориентации» просто геями, поэтому несколько смущена. Но ей на помощь сразу приходит полковник.

– Но это не так. Психопортрет верен, и граф еще ни разу от него не отходил. Но вчера все его реакции были другими! Он делал то, чего не должен был делать. Хотя и от тебя тоже ни кто не ждал таких сюрпризов, – куратор несколько смягчился. К нему возвращались его юмор и сатира, – Ты зачем за запиской полезла, любопытная ты моя?

А то, что было написано там, тебя не интересует, полковник? Но я просто пожала плечами. Милый жест беззащитной и маленькой девочки! Действует на мужиков хорошо. Мы, конечно, не имеем права использовать приемы воздействия на мужчин в служебной ситуации, но это получилось у меня само собой!

– А что было в записке, вы уже выяснили? – обращаясь к полковнику, проявила интерес Мотя.

– Ну, говори, что ты там вычитала в записке? – полковник исправлял свою ошибку. Хотя, на мой взгляд, это главное! Это то, с чего надо было начинать весь наш разговор, а не ругать меня. Из-за этой записки Марк подставил себя. Он ее скрывал от посла, значит Жакко, о котором там говорилось, это информатор Марка как минимум!

– Там было написано: «Жакко не ждите. Начинайте». Это все.

Мотя ни как не отреагировала. Она, как будто, даже не расслышала меня, все ее внимание было отдано странице ее блокнота. А по лицу полковника было понятно, что это имя он слышит впервые. И он тоже просчитывает самые разные варианты того, кем может быть этот Жакко. То, что это ник, то есть чей то псевдоним, сразу ясно. Но то, что мы знаем о его существовании – уже хорошо! И раздобыла эту информацию я! За это надо долго хвалить, и может даже благодарность объявить.

– А на балкон зачем ты его потащила? Ясно же, что это сразу привлекло к вам все внимание, – Мотя делает какие-то пометки. Ее Жакко не заинтересовал. Или она его знает, или не считает сейчас нужным на этом останавливаться.

– Мне надо было отдать ему записку, не делать же это было при всех.

– Ну, конечно, графу попалась стеснительная дурочка! – не выдерживает куратор.

– Ты вообще не должна была поднимать ее. Тебя там и близко не должно было быть! Ты видела, как работала Люська? Смотреть любо-дорого! – полковник опять вышел на крещендо. Но Мотя спокойно остановила его.

– Алексей Валерьевич, это единственный шанс выхода на графа и на…., – Мотя оборвала себя на полуслове, – Что вы решили?

Полковник смотрит, взвешивая на своих весах возможность допустить меня до великой тайны. И видно по всему, я совершенно не соответствую его идеалам настоящего разведчика. Хотя куратора понять можно. Если посмотреть на все это объективно, то я только оканчиваю первый курс.

Не будут школьнику давать в руки гранату, даже если можно его коротко ознакомить со всеми тактическими характеристиками этого оружия. Так и мне, наверно, еще рано выходить на контакты шестого и выше уровня. Подготовка у меня слабая. Вернее, ее нет вообще. Все это, возможно, думал и мой куратор. Но, вероятно, перспектива иметь в информаторах графа Вольфа была так привлекательна и необходима, что он решился.

– Давай, вводи ее в курс дела. Через три года она будет иметь хорошие связи. А ты знаешь, что будет через три года.

О! Я тоже знаю, что будет через три года такого, что вас приводит в состояние легкой эйфории. Будет большой саммит всех влиятельных политиков мира. И знакомство с графом Вольфом будет совсем не лишним.

– Хорошо, Кузнецова, – Мотя была торжественна и серьезна, – Ты продолжишь с ним знакомство. Войдешь в его окружение, но дальше ни каких шагов. Ни каких!

– Но как? Я же не согласилась на встречу с ним, и ушла, не попрощавшись с приема! На яхту к нему я не попаду, а до зимы еще далеко.

Но они не зря пасли Марка, его расписание жизни было известно полковнику.

– Он будет через несколько дней на ежегодном соревновании по запусканию бумажных самолетиков, – Долгих посмотрел на Мотю, – Как это правильно называется?

– Так и называется, Чемпионат по запусканию бумажных самолетиков, – назидательным голосов говорит Мотя, – Проводится один раз в год недалеко от Праги. Туда собирается элита. Они создают крупный фонд через добровольные взносы, победитель получает большой денежный приз. А в конце показывают авиа шоу частных самолетов. И за штурвалом не их наемные авиашоферы, а сами владельцы. Вот такие у богатых забавы. Просто ярмарка тщеславия.

Мотя жила представлениями о жизни прошлого века, поэтому ее отношение к играм состоятельной молодежи читалось по ее голосу открыто. Она их не одобряла.

– Наверно, очень интересное занятие, но как попасть на соревнования, я пока не знаю, – озаботился полковник, – Принимают туда как-то странно, – куратор явно не в ладах с Инетом! Сейчас через него можно узнать практически все, включая подробности личной жизни императора, даже замуж выйти дистанционно можно!

– Возможно, у них есть сайт. Я узнаю, как можно принять там участие, хотя бы в качестве просто гостя, – включаюсь я в игру. Мне уже интересно. Но не больше как зрителю, потому что о бумажных самолетиках мои знания остались на уровне переменки в третьем классе. Хотя, скажите мне, что там можно еще придумать? Кроме того, как сложить несколько раз лист бумаги. Но я догадывалась, что мысль человеческая не стоит на месте. Возможно, что и в бумажной авиации есть свои Туполевы.

– Ну, значит, договорились. Завтра получишь полное техническое описание задания. Считай, что это твой квест на лето, – блеснул новым словцом полковник, – И не увлекайся сильно, Кузнецова. А то в следующий раз может и не так все повернуться. У нас самодеятельность не в чести. Здесь больше профессионалов ждут.

Куратор неторопливо сложил все в свою папку.

– И профессионалов очень высокого уровня. Другие здесь не живут, их просто съедят. Ты поняла? – это чтобы мне жизнь не казалась сказкой, делает заключение Мотя.

В сказку уже и не верит никто, Золушку фея-крестная посылает выследить и соблазнить принца. И не простит волшебная тетка сказочному наследнику никогда, что саму фею-крестную он игнорировал. Это современное продолжение сказки. Шарль Перро был бы в полном восторге.

– Твоим куратором на время этой операции остаюсь я, – сказал полковник, – Хотя по идее, тебе должны были дать другого офицера. Операция эта не учебная, а боевая. Но в конторе решили, что тебе надо работать со знакомым человеком. Видишь, берегут тебя, Натка!

– Книгу я вам приготовила, Кузнецова, – Мотя показывает мне на свое пособие по приручению мужчин, – Ознакомьтесь перед поездкой. Это много вам не даст, но азы узнаете, и то хорошо, – Мотя в меня не верила, и не скрывала этого. Ну, конечно, если Марк с ней не пошел на близкие личностные отношения, а мне свое внимание уделил, то здесь явно какая-то аномалия! А то, что произошло на дипломатическом приеме, это явно ошибка. Игра случая.

– И про Жакко узнаешь. Что это за фрукт около графа появился, – на прощание дает мне задание полковник. Говорит с небольшой иронией, но я понимаю, что ему это знать необходимо, – Имечко какое себе выбрал! Жакко! Как попугая назвали.

– Это блюдо такое, – невозмутимо говорит Мотя, – Его из улиток готовят. Улитки, запеченные с сыром Добрир. Их с вином Бордо подают. Они это блюдо заявили в Программе встречи на выставке, но что-то не получилось. Только произносится с ударением на первом слоге. Жакко, – преподала нам всем урок моя наставница. Браво, Мотя!

Надо было видеть лицо моего полковника! Мадам его просто в нокаут отправила! Особенно, когда сказала, что это было в Программе заявлено! Хотя и я тоже хороша, держала эту Программу в руках, а до конца не прочитала. Спасибо, Мотя! И я заодно теперь знаю, что мне сделать с Зитой и Гитой, только рецепт этого кулинарного чуда уточнить надо. Как, ты говоришь, сыр называется?

Часть 5

Прекрасная погода создала хорошее настроение всем, кто имел счастье остаться на эти выходные в Москве. На ярко синем небе, еще не выгоревшем от летнего солнца, неподвижно висели прозрачные белые куски облаков. К вечеру обещают дождь, предупредило меня радио Хорошая волна. Я бросила Мотину книгу на заднее сиденье, потом почитаю. Ведущий музыкальной программы только что констатировал, что его очередная жертва не может вспомнить и напеть три песни о весне, поэтому приз остается в студии. Под его непрерывный легкий треп я порулила домой.

Мне срочно надо найти Дюшу. Если есть кто-то, кто лучше него разбирается в самолетах, то я таких не знаю. Из всех моих знакомых сосед ближе всех стоит к производству летательных аппаратов настоящего и будущего. И не важно, что меня интересуют самолеты из бумаги, а не из стали и стекла. Хотя ходят упорные слухи, что современные лайнеры то же давно делают не из стали. Есть у меня небольшое сомнение относительно знаменитой корпорации Дюши, но это очень тайное! Не будем разрушать большой миф большой компании Бобинг, но немного расскажу, а выводы вы и сами сделаете.

В одиннадцатом классе мне задали дома собрать модель радиоприемника. Физик выдал каждому набор проводов, конденсаторов, транзисторов, диодов и прочей непонятной ерунды. Все это должно было по задумке учителя крепиться на картонку с помощью паяльника. И нам даже был продемонстрирован этот странный инструмент, больше похожий на указку с проводом. Может быть, кому-то это покажется простым и незамысловатым делом, но я сама его выполнить не смогла. Тогда я сгребла все детальки в кулачок и потопала к соседу, искренне веря, что собрать радиоприемник для огромной корпорации Бобинг, самолеты которой летают по всему миру, это пара пустяков.

Спустя два дня я поинтересовалась у Дюши судьбой моего зачетного радиоприемника. Расстроенный Дюша поведал мне, что над той схемой, которую я ему дала, думали их инженеры, но собрать ее не смогли. И знаете почему? Все детали нужно было паять! Да-да! Именно, паять! То есть натурально, включить паяльник в розетку, взять его в руки, окунуть в припой и паять! Но, как сказал Андрей, этим на Бобинге уже лет двадцать никто не занимался! Инженеры знают теоретически, что так собирали разные приборы очень давно, но сейчас секрет этой технологии утерян. Паять на Бобинге давно ни кто не умеет! Я была в шоке! Оказывается наш учитель физики, неугомонный лысый Тимофей Иванович, по прозвищу Шило, дал нам невыполнимое задание, секрет которого давно утерян!

Современный люди не смогут воссоздать дамасскую сталь, воспроизвести греческий огонь, а теперь еще и припаять детали радиоприемника на допотопную картоночку. Тогда я все составляющие убойного приемника собрала в коробку и, добавив к этому добру две сотни родных рублей, отнесла нашему бывшему дворнику, а ныне скромному рантье, Палычу. Он собрал мне радиоприемник за полчаса, и это учитывая, что большую часть из этих тридцати минут он читал мне лекцию о том, как хорошо было жить «раньшее время». И когда из черного динамика от сломанной колонки плеера, соединенного цветными проводами с несколькими деталями на обычной картонке, послышались позывные радиостанции «Хорошая волна», я смотрела на это, как на чудо! Это не Самсунг и не Нокиа, а бывший дворник Палыч сделали так, что несколько железок заговорили. И я рассказала ценителю прошлой жизни о том, что целый Бобинг не смог так начудить, в смысле сотворить это чудо, а он Палыч смог!

Бывший дворник был еще трезв, поэтому вполне философски заметил, что нас победить невозможно именно потому, что мы знаем много таких заковыристых технологий. Но, т-с-с! Это наша стратегическая тайна, но тут же Палыч предложил продать Бобингу технологию самовара, так же забытую на Западе. Есть и такой агрегат у скромного московского рантье.

Почему рантье? Это так Палыч сам себя называет! Слово это он услышал в передаче про красивую жизнь на Западе, и оно ему очень понравилось. А когда свой основной доход дворник стал извлекать из карманов тех, кому он сдавал свою квартиру, то на полном основании уже мог называть себя гордо рантье. Свою квартиру в нашем доме на Тверском бульваре он получил в пятидесятых годах прошлого века, когда пришел работать дворником в жилконтору. Вместе с квартирой ему полагалось и небольшое полуподвальное помещение с отдельным входом для хранения его дворницкого инвентаря, именуемое в народе дворницкой. Но когда его скромная однушка на первом этаже стала стоить больше, чем квартира в центре Лондона, он ее стал сдавать за хорошие деньги. А сам живет в дворницкой. Еще и там умудрился сдать угол узбеку Али, который и метет наш двор. Все довольны! Палычу есть с кем поговорить, и Али есть, где спать. Правда, Али по-русски почти не говорит, но здесь главное не умение говорить, а умение слушать, а этого молчаливому узбеку не занимать.

Зачет мне по физике поставили, радиоприемник, собранный мастеровым Палычем, остался лежать в завалах лаборатории нашего школьного физика. Все закончилось хорошо, но вера в могущество межконтинентальной корпорации у меня сильно понизилась. Зато сейчас у нее есть возможность реабилитироваться, научив меня делать самолеты. И не бойтесь, господа капиталисты, секреты ваши мне не нужны, самолеты, которые меня интересуют, исключительно бумажные. Вот интересно! Специалисты Бобинга считают утраченным секрет технологии сборки транзисторного радиоприемника, а Палыч его знает. Может и другие секреты так же известны кому-нибудь, только эти «кто-то» молчат и не выдают свои стратегические технологии. Однажды мы узнаем, что найден секрет дамасского клинка или разгаданы скифские письмена.

Самолеты – это хорошо, и видимо, скоро мы все пересядем на самолеты, пусть даже и бумажные. Передвигаться на машине по Москве, становиться просто невозможно. Очередная пробка втянула меня в свое нутро. И все вокруг остановилось плотно и надолго.

– …и слушаем хорошие новости на Хорошей волне! – бодро сказало мне радио. Ладно, пусть будут новости.

Но узнать, что хорошего произошло в мире, я не смогла, позвонила Ленка.

– Привет! Ты где? Ты уже выехала из Института? Ты чемодан красный с собой в Чехию берешь? – сразу все вопросы вывалила на меня Ленуська.

– На какой вопрос ответить в первую очередь, мадам? – игриво спросила я.

Но мою подругу не так-то просто сбить с намеченной цели, главный вопрос в этой цепочке был о чемодане.

Каждый выезд за границу сопровождается для моей подруженции выдающимся шопингом, но в последний наш вояж во Францию Ленуськин чемодан, название которому придумали еще солдаты Наполеона – мечта оккупанта, понял, что срок его жизни истек, и по приезду в Москву у него почти одновременно сломались замки, и отломилось колесо. Теперь Ленка хочет использовать мой чемодан. И мне не жалко, пусть берет, их у меня два.

– Я могу тебе его дать, тогда сама я возьму синий. Он немного неудобный, потому что очень большой, но для подруги… Чего не сделаешь!

– Нет-нет! Как раз наоборот, если ты не против, то синий возьму я. Он действительно не такой удобный, зато очень вместительный. Ты где? – решив вопрос с чемоданом в принципе, теперь Ленусику его надо как-то забрать.

– Лучше скажи, где ты, и я подъеду и заберу тебя.

– Отлично! Я на Кутузовской стою. Ты от Института едешь?

– Да, стой, жди, не уходи! Ты мне нужна.

Я подумала, что Ленка, которая отлично делает бумажные цветы, лебедей и кукольные рубашки, может запросто и самолетики меня научить складывать. Это на тот случай, если Дюша не сможет или его не будет дома.

– Если вы собираетесь хорошо отдохнуть эти выходные на даче, то с нашим радио вы всегда на хорошей волне, – задушевно-интимным голосов прошептал мой радиоприемник. А если я не собираюсь отдохнуть на даче? Если я собираюсь с оперативным заданием посетить графство Вольфбург, а там про дачи даже не знаю ничего? Там больше замки средневековые в ходу! То мне хорошая волна не полагается?

Кстати, про замок. Какую-то информацию о замке Отов мне дал в распечатке куратор. Где только она? Среди множества нужных, но никогда не используемых бумажек, зонтика, расчески, пустого пакета, раскрытой косметички, ключей найти сразу нужные вещи не просто, но мы бездельничаем в пробке. Поэтому я не спеша привела в порядок и застегнула косметичку, успела подправить помадой губы, улыбнулась симпатичному соседу на белой Ниве, который весело подмигнул мне в ответ. Настроение поднялось, распечатка с информацией о замке нашлась. Итак, посмотрим, что там.

Замок Отов построен на возвышенности. Это настоящий боевой рыцарский бастион, с одной стороны его охраняет река, через которую раньше был подъемный, а сейчас просто мост, с противоположной оборону держит непреступная скала, а с других сторон замок окружен лесом. Так, это все пропустим, это тоже. Ага! Вот!

Фамильный замок графов Вольфов, они владеют им с тринадцатого века. У подножия замка, на правом берегу небольшой горной речушки Свит, расположен старинный городок с таким же названием Свит. Город и замок находятся под защитой Юнеско, как культурное достояние. Интересно! Традиционное занятие местного населения это пивоварение, как и на всей территории графства Вольфбург. Но кроме этого есть еще ткачество из крапивного волокна, изделиями из которого интересовалась на выставке Люська. Вспомнив про Люську, я немного расстроилась. Теперь мне понятно выражение, про наказание за инициативу. Если бы я спокойно и хладнокровно отнеслась ко всем шпионским играм, то уже завтра мы с Ленкой летели бы в Прагу. Как мне сказать Ленке, что я теперь еду в Прагу по другому сценарию? А мы так все хорошо придумали!

У Ленуськи есть знакомые музыканты из Чехии. Они каждое лето едут по разным маршрутам, тратя минимум денег, но получая максимум впечатлений. Ребята дают уличные концерты, поют песни, продают свои диски. С осени до весны они студенты и учатся в разных университетах Европы, а летом собираются все вместе, совершают большой музыкальный гастроль и таким образом путешествуют. Группа называется «Вайт степ», а ее лидер Ижи, солист и композитор, Ленкин друг уже много лет. Предполагалось, что Ленуська будет петь свою коронную композицию «Отель Калифорния» на английском языке, а я…, а я собирать денюшки с благодарных зрителей. Жить компания будет в самых дешёвых кемпингах, которые дают за небольшую плату крышу над головой, возможность принять душ и горячий завтрак. В прошлом году они от Праги проехали через Австрию и Италию в крошечное государство Сан-Марино, а в этом мы планировали через Дрезден, Лейпциг и Берлин пробраться на побережье польской Балтики. Но все это теперь будет без меня.

Ладно, вернемся к местным промыслам городка Свит. Что еще здесь написано? А вот это я знаю! В этих местах делают парфюмерию из растительного сырья местного производства.

С парфюмерией я знакома, флакон с духами «Волшебное зелье» стоит у меня дома. Ага, здесь есть и про «Волшебное зелье». Легенда старинная говорит, что тот, кто найдет рецепт этого зелья, тот не только покорит сердце юноши, но и сможет преобразиться лицом и телом. А смешивает составные части этих духов ведьма, но очень редко соблюдает весь рецепт. Она дама творческая и любит импровизацию. Но бывают редкие случаи, когда рецепт выполнен от и до, и тогда во флаконах в свете Луны начинают искриться звезды. Это значит, Волшебное зелье удалось. Поэтому каждая девушка, получая духи в подарок, в тайне ночью смотрит сквозь них на Луну, в надежде разглядеть эти самые звезды. А видят звезды во флакончиках или нет, неизвестно. Разве девушки признаются в этом! Надо будет Ядвиге рассказать эту легенду! Она обожает такие сказки. И духи подарить, пусть по ночам смотрит на Луну.

Постепенно все молекулы дорожной пробки продвинулись по проспекту почти до третьего кольца. И тут я увидела мою подругу. Ленка стояла на выходе из метро Кутузовская. Прямо напротив небольшого фонтанчика, в воде которого полоскали свои крылья разомлевшие голуби. Хорошая погода сделал чудо, и москвичи сняли деловые костюмы и достали свои курортные шорты, майки и шлепанцы. На парапетах клумб сидели любители городского отдыха. Ленка влетела в машину, шлепнула дверью и сразу сунула мне под нос свой смартфон.

– Ты это видела? – голос подруги был просто пропитан негодованием. На фото друг и однокурсник Ленки Валентин принимает цветы от какой-то улыбающейся дамы. Странно, неужели Ленуська, которая может иметь одновременно двух и более поклонников, и это обстоятельство ее нисколько не смущает, сейчас приревновала Вальку?