Текст книги "Ключ к раздельному питанию"

Настоящий голод, возникающий в следствие отсутсвия питательных веществ для клеток тела, этот обед изначально вряд ли мог удовлетворить. Но искусственный голод, который он сам и вызывал, вернее, то чувство желудочной активности, которое возникало незадолго до запланированного обеда во время перерыва, – а у некоторых граждан это ощущение тренировалось в течение многих десятилетий, куда уж тут павловских собакам! – он действительно гасил. То есть, происходила перестановка сигналов, своего рода негативный эффект той обратной связи, по которой построена наша система оповещения о тех или иных дефицитах организма.

Ситуация эта выглядит следующим образом. Незадолно до обеда желудок, зная, что сейчас его накормят плохоперевариваемой смесью, пытался защититься. И начинал вырабатывать желудочный сок, причем с запасом, потому что почти наверняка знал, что его все-равно не хватит. И возникало ощущение голода, которое принималось не очень просвещенными гражданами, за вполне здоровое ощущение.

Беда в том, что это был желудочный голод, который к подлинной системе запросов на некоторые вещества, нуждающиеся в соответствующей компенсации – не имеет никакого отношения. Именно так!

То есть, существует как бы два голода. Первый из них, желудочный, вызван временн'ой подготовкой к кормлению, по сути защитная рекция на последующее поступление пищи, мало отличающейся по своему суммарному токсическому воздействию от отравления. Между прочим, примерно так же организм реагирует на отравление никотином, когда выделевшиеся в организме вещества, призванные нейтрализовать никотин, «заставляют» курильщика любой ценой искать сигарету, просто потому, что они ни к чему больше не приспособленны… Любопытно, что это ощущение никому, даже самим курильщикам не приходит в голову называть нормальной, а точно такую же, с теми же физилогическими зависимостями реакцию в отношении желудка почему-то считают вполне здоровой. По-моему, это еще раз говорит если не о совершенно дремучем невежестве, в котором пребывает наша публика относительно питания, то определенно о неумении разделять и оценивать разные варианты и степени своей зависимости от пищи.

Этот желудочный голод – лишь обман, в чем нетрудно убедиться, «пропустив» обед, или переборов его сигналы, что происходит сплошь и рядом, скажем, во время выходных. Разумеется, и тогда в желудке возникает желудочный позыв к еде. Но если его не послушать, все желание поесть очень быстро проходит. Уже через час, а то и меньше, от неукротимого, как казалось, голода не остается и следа. Значит, телу ничего не нужно, попытка покормиться была ложной.

И существует другой голод, который необходимо уметь различать в себе, который не имеет никакого отношения к желудку, к общепиту, и который единственно правильно подсказывает – хочет ли тело есть, что ему предложить, в какой комбинации оно хочет требуемые вещества усваивать. Так, например, беременным женщинам удается «прочитать» очень тонкие запросы, что иногда зовется капризами, но чему не противодействуют ни в одной культуре мира, и следовательно, капризы эти признаются не пустыми, а разумными.

Этот настоящий, здоровый голод, лишен всякого «негатива», присущего желудочным позывам. Он не «разгоняет» желудок на нормативное отравление, не «зовет» его к превентивной самообороне от кормежки. Он не порабощает нас неприятными сигналами, требуя есть «для желудка», а выводит в мало-мальски тренированное для этого сознание весьма долговременные сигналы относительно такого питания, которое необходимо для здоровья всего тела. И он почти никогда не позволяет есть лишь для удовольствия, то есть, устраняется главная возможность переедания, и получаемая в итоге легкость – награда за умеренность, награда за то, что все съедено разумно и правильно.

Кстати, питание для удовольствия, для получения особенных ощущений радости, тоже имеет место, как весьма нездоровое, ведущее к переутомлению организма и желудочно-кишечного тракта. Но с ним сложнее, тут уже не привычка, которую можно вычеркнуть, тут действуют традиции, и частично, как всегда, психология. Вот как обстоит дело.

Еда всегда служила весомым, зримым подтверждением определенной, ценимой во всех известных нам обществах, степени защищенности от главного врага рода человеческого, которым является не СПИД, не чума, а голод. Кроме того, пир, устроенный для кого бы то ни было, свидетельствовал о престижном, неординарном положении устроителя, и работал на его статус, почти всегда был явным свидетельством командного положения хлебодателя. И разумеется, предлагал всем, кто сидел на этом пиру, определенную степень лояльности хлебодателю, равно как и подтверждал участнику его личное вхождение в клан, из которого уже не полагалось выходить. Недаром упрек – ты же ел за моим столом, – является и поныне одной из самых сильных констатаций черной неблагодарности.

Для неформально организованных стародавних обществ такая система зависимостей, подчинений и предпочтений была наиболее подходящей. Конечно, и тут случались промашки, но не часто, не каждый день. В целом, это была довольно действенная система, которая близка психологии практически любого человека, и понятна любому типу личности, в какой бы системе он не был воспитан, на каком бы языке не говорил, каким бы не был разрез его глаз или цвет кожи.

Но оставшийся нам в наследство от прошлого, не поддающийся переосмыслению из-за многотысячилетней традиции, этот обычай сейчас вряд ли выполняет все свои функции, от которых ведет свое происхождение. Зато осталась главная – относительно дешево, и в то же время качественно поесть с удовольствием, с радостью, разбавляя еду еще и приятным общением. Об общении не будем, а вот еду приходится переоценивать.

Вообще-то, хорошая пища всегда вызывает эйфорию. А если она красиво оформлена, если на столе блестит праздничная сервировка, самое холодное сердце теплеет, и самый требовательный желудок может взыграть от радости. Это по-человечески понятно. Жаль только, что с питательной точки зрения все красоты такого стола – ошибка. Приводящая к куда как тяжелым последствиям. Почти всегда и у всех. С закономерностью падающей строго вниз капли.

Прежде всего, в таком праздничном случае удивляет полная неразбериха закусок. Салаты стоят в один ряд такие, что почти невозможно понять, что есть что. Мясные соседствуют с заправленными крупами, белковые смешаны самым невероятным образом с небелковыми, кислотное питание перебивается щелочным в таким комбинациях, что только держись. Да и блюда выглядят как-то слишком уж разнобойно. Острые грибки могут соседствовать с фруктовым салатом, а деликатесная севрюжина вдруг да окажется на одной тарелке с дешевыми шпротами. Но закуски на то и закуски, чтобы оставался выбор…

Потом идет основная часть. Спасибо, если она еще лишена бульонов, или какой-либо ударной горячей жидкой «фазы», вроде ухи по-монастырски или харчо. Тогда все это уже вовсе становится похоже на общепитовский вариант, правда подороже, но зато и обильнее.

Кстати, питание без ограничений – вообще штука опасная. А русская пословица, безосновательно утверждающая, каков человек за столом, таков и на работе, вообще требует есть побольше. Да и обидно пропускать все это великолепие, вот и возникает вторая, кроме смешения принципиально несмешиваемых продуктов, проблема – количество съеденного.

Я не раз убеждался на себе, даже если есть правильно, не пытаясь набить брюхо продуктами из щелочного и кислотного списков одновременно, но просто переесть, желудок будет изнурен, как после самой паршивой столовой, а кишечник застопорится, просто не сумев справиться в плохо переваренными из-за чрезмерного количества, пусть даже и отменного качества деликатесами. Еда без ограничение естественным насыщением, еда, более похожая на культовое мероприятие – всегда приводит к тяжким ощущениям.

Но это только начало. После горячего следуют ударные блюда, с таким гарниром, под которым невозможно различить и мясо, – а что-то мясное в этих переменах почти всегда есть, – с новыми добавками, долженствующими подбодрить увядший было аппетит. И снова нужно все это поглотить, а следовательно переварить, может быть, хотя бы частично усвоить, причем ни желудку, ни кишечнику уже неизвестно, что ему делать в итоге такого многочасового сиденья за столом. Они работают, работают…

Комбинации становятся все более несусветными. В последнее время кое-каким «светлым» головам вообще пришла в голову идея комбинировать следующий образом – есть страницы с салатом, первым, вторым и десертом. Страницы эти разрезаны, и всгда можно отложить десерт на одной странице, а первое на другой, и так далее, и такое механическое соединение зовется «богатством выбора». Книги подобного рода неплохо продаются, вот толко никому не приходит в голову, что это едва ли не прямое подстрекательство к отравлениею. Думаю, что то, насколько оно неотвратимо, понятно каждому, кто внимательно прочитал предыдущие главы.

Потом, если ничто не сломалось в середине, остается десерт. Это вообще штука, которая и в обычном состоянии способна выбить не очень крепкого человека из колеи, но после всего пережитого – полный крах хоть какого-то восстановления. Слишком много сахара, слишком много крема, который «забивает» все прочие возможности усвоить из проглоченного хоть что-то, почти всегда слишком много теста, которое после мясных блюд делает работу кишечника заведомо непродуктивной. А еще и шоколад, или крепчайший кофе, который заставляет сердце работать в режиме катастрофы…

Но и это еще не все. Традиция требует, чтобы в этих застольях присутствовал алкоголь. Причем, тоже в чрезмерных количествах. Об алкоголе мы поговорим отдельно, это важная тема, а сейчас лишь отметим, что если в нормальных условиях практически от любого предложения можно отказаться, что в условиях праздничного стола всегда находятся люди, как правило с хорошо тренированной переносимостью самых гнусных напитков, которые решаются на небольшое насилие – именно они диктуют объем, скорость, а то и крепость поглощаемого горячительного. При этом нервные реакции, которые могли бы регулировать перенасыщение организма разными продуктами, притупляются, волевые качества личности тоже слабеют, и в итоге…

Мы получаем то, что знакомо почти всем. Состояние, имеющее все признаки острого токсического отравления, со рвотой, тошнотой, слабостью, похмельем, даже если выпито было не очень много, изнурением нервной системы и «железным» желанием никогда больше, ни за что, ни под каким соусом… До следующего предложения отметить очередной праздник, или действительно знаменательного собития, или просто потому, что необходимыми оказываются психологические составляющие подобного гульбища.

Особенно я не люблю такое «веселье», когда оказываюсь хозяином. По некоторым свойствам личности, я люблю, чтобы людей было много, чтобы они ели, пили, слушали музыку, танцевали, улыбались, слегка флиртовали, целовались и выглядели в высшей степени довольными жизнью. Но как хозяин, я вынужден быть самым выносливым, самым активным, самым довольным. И на следующий день это приводит к тому, что жить… не хочется вовсе.

Но если таких застолий избежать невозможно, то приходится научиться избегать самых тяжких, неприятных последствий. Для этого, во-первых, следует есть только то, что можно хоть как-то совместить с избранным списком продуктов. Если на столе много мяса, лучше ориентироваться на кислотное питание, если хозяева вететарианцы и особенно сильны в питании растительными белками – значит, предпочтительно придерживаться целочной схемы.

Во-вторых, есть нужно не до удовлетворения голода, а так, словно впереди еще самые вкусные, самые лакомые блюда. И не корить себя, если пришлось по этой причине уйти из-за стола полуголодным. От хорошего стола уйти несытым невозможно, скорее всего, чувство «голода» обозначается перепроизведенный желудочный сок, что лишний раз подтвердит, насколько этот пищевой дискомфорт возникает при перегруженности организма пищей.

В-третьих, конечно, пить следует очень умеренно. Я предпочитаю или небольшие количества хорошего коньяка, или вино, но тогда с уменьшенной градусностью. Лучше всего, если это будет натуральное столовое вино. Оно в наименьшем мере отравляет организм, и быстрее всего выводится из него. Особенно, если некоторые тосты пропускать, или поддерживать их соком, которым, разумеется, из уважения к алкогольным традициям, не чокаются.

А еще, лично мой совет, немалое облегчение можно найти в пиве. Хотя, как бродильный продукт, оно не очень полезно слабому кишечнику, меня в нем привлекает вкус, если пиво действительно качественное, и относительная малоградусность, то есть способность веселиться, а не советь от чрезмерной алкогольной интоксикации. Но пиво по нашей традиции представляется продуктом малопривлекательным, на него косятся с подозрением, как на нечто недостойное, а жаль. В некоторых ситуациях оно способно безпросветную попойку превратить во вполне достойное веселье.

К тому же во многих нелатинских странах, исторически тяготеющих к вину и потому считающих пиво слишком водянистым, пиво считается напитком в высшей степени респектабельным. И в каких странах! Уж Британию, особенно ее северные графства, никак малопьющими не назовешь, но что касается пива – всегда. Или Ирландию, где без пива, как без хлеба, не обойдется не то что самый разудалый деревенский праздник, но и великосветский фуршет. Так может быть, следут брать с них пример не только в построении капитализма, но и в выборе горячительного?

И в-четвертых. Старайтесь не очень налегать на десерт. Конечно, у многих это и так получается, «само собой», но лучше, если делать это сознательно. Дело в том, что то чувство голода, которое к концу празднества почти всегда возникает вновь, ложное, желудочное. Но вот переедание как раз на этих последних стадиях праздничного стола очень нежелательно. То есть, столкновение схем питания и так даст в кишечнике такую неразбериху, усвоение трудноусваиваемых комбинаций приведет к накоплению такого количества нездоровой, полупереваренной пищи, что возникновение токсинов почти неизбежно. А вот сахар, «загрузив» кровь именно этим топливом, сделает их количество существенно больше. Так стоит ли рисковать?

Гораздо лучше, если голод оказался невыносимым, дойти до дома, и съесть что-нибудь, чтобы «утихомирить» желудок. Но не десертом, не сладким и не легкими чипсами, а более существенной пищей, могущей остановить соковыделение и в то же время совместимой с тем, чем вы в течение всего вечера накладывали себе на тарелку.

И тогда, может быть, на следующий день вы проснетесь не от болей в желудке, в голове, во всем теле, а с приятными и в общем, не мучительными переживаниями. То есть, проснетесь, здоровым, насколько это возможно после подобных передряг. А разве не того мы желаем друг другу, когда другой тост не приходит в голову?

Глава 8.
Когда, как и сколько есть. Как жевать.

Почему-то почти все понимают, если лекарство, которое способно вылечить от болезни, выпить сразу, за один присест, от этого быстрее выздоровление не наступит. Зато в отношении питания то и дело раздаются голоса есть пореже, а то и вообще один раз в день. Совет этот, примерно из той же серии, что и принять все лекарства разом, а потом ждать молниеносного выздоровления… Думаю, тоже – от всего разом.

Важность этой проблема подвигла меня на специальную главу, в которой режиму питания, да еще по сути одноразовому, я постараюсь дать достойный отпор.

Кроме того, я попробую объяснить, как нужно жевать, и почему жевание вовсе не такое большое благо, как почему-то все безоговорочно полагают. Разумеется, я не претендую на то, чтобы сокрушить короткой главкой стереотипы, которые внедрялись в наше сознание десятилениями, но может быть, хоть кто-то задумается, попробует другую схему, а когда убедиться, что она лучше… В общем, все может быть.

Почему-то человечеству в душу запала цифра три. Может быть, причиной «остроты» типа той, что Бог любит троицу. Но с тройкой в самом деле ситуация обстоит странно. Тем более, что число это какое-то неправильное, например, с точки зрения любого компьютерщика, который привый считать в двоичном исчислении.

Так или иначе, но именно трехразовое питание стало для всех докторов мира оптимальным требованием. К тому же еще и режимным, то есть строго в условленное время, ни пятью минутами раньше, ни десятью позже. По звонку, как в больнице.

Наверное, поварам так легче, но людям – безусловно хуже. Например, хуже «читаются» индивидуальные сигналы с требованием съедать именно то, что необходимо, а то, что излишне – не съедать. Слишком уж желудок подготавливается к пищевой атаке и выделяет чрезмерное количество сока… И как-то упускается из виду, что сама легкость этого выделения заставляет усомниться в его целесообразности.

Так вот, при более правильном, свободном питании, никакого жесткого режима придерживаться не следует. Захотелось что-то пожевать – следует это сделать. Это правильно, это нормально. И в любом случае куда здоровее, чем долговременная, довольно обильная еда три раза в день по сигналу.

А если уж вам приспичило даже в еде наводить упорядоченность, переходите на пять кормлений в день. В самом деле, пятиразовое питание – гораздо более безопасный тип загрузки системы пищеварения, чем трехразовый. Многократные исследования подтвердили еще в пятидесятые годы, что человек, который съедает, скажем, две тысячи килокаллорий в день за три приемы пищи, почти неизбежно начинает жиреть. Человек, который столуется через два с половиной часа шесть раз в день, может съедать более двух тясяч килокаллорий, и остается стройным, подвижным, не отягощенным лишними килограммами.

Происходит это по той простой причине, что чрезмерная еда, например, полный обед, пусть даже съеденный по схеме раздельного питания, за один сеанс работы органов пищеварения все-равно не усвоится, и то, что желудок и двернадцатиперстная кишка не успели толком расщепить на составляющие, будет переведено в жиры. Да и клеткам тела сразу такое обильное питание не нужно, они бы предпочитали небольшими порциями, и пять, а лучше даже шесть раз в день, но разумеется, истрачивая все усвоенные вещество почти до конца.

Собственно, даже этот способ питания – небольшими порциями, по мимолетному желанию и пять раз в день, а то и больше, способен дать больше эффекта, чем почти все диеты вместе взятые. Даже странно, что этот простой совет не нашел широкого отклика. Тем более, что о нем известно очень давно, еще во времена Чехова этот режим питания считался вполне лечебным для гастритников и язвенников. Непонятно, почему от него должны отказываться те, кто еще не дожил до подобных «заслуг».

Иногда приходится слышать жуткий совет как следует подвигаться после еды, чтобы пища случайно не отложилась жирами на теле. К сожалению, ему следует немалое количество людей.

На самом деле, организму, который при усвоении пищи работает на износ, или в любом случае гораздо больше, чем в другой ситуации, всякие движения в этот период противопоказаны. Разумеется, тому, кто вынужден зарабатывать свой хлеб физическим трудом, серьезной нагрузки не избежать и после еды, но, если можно, всегда следует постараться делать как можно больше натощак, перед обедом, или в конце дня, а не в течение пары часов сразу после обеденного перерыва. На многих производствах это возможно, если сколько-нибудь озаботится этой проблемой.

А здоровья этот перенос нагрузки может съэкономить немало. Потому что это позволит и с пищей разобраться как следует, и подать ее в кишечник без излишней торопливости. И выкачать из нее все, что действительно нужно организму, а не то, что получится, при этом подвергаясь опасности получить гнилостные процессы в плохо переваренной пищевой масса.

А с некоторыми категориями трудящихся происходит именно эта беда. Особенно часто в литературе приводится негативный пример труда шоферов, которые сразу после завтраков и обедов вынуждены садиться за баранку, получают постоянную тряску на ухабах и колдобинах, которые есть на дорогах всех стран мира, и пища не успевая толком перевариться, «проскальзывает» в кишечник почти механическим путем… В результате, вся шоферская братия страдает язвами, гастритами, колитами, запорами и другими болезнями органов пищеварения.

Пример этот действительно убедителен. Поэтому, если даже в погожий воскресный день кто-то сразу после обеда предложит вам «попрыгать» в волейбол, или с бадминтонной ракеткой, не советую этого делать. Это можно перенести часа на два, и польза от такого переноса будет куда как ощутима. Даже если вы не привыкли прислушиваться к беззвучным «воплям» своего естества.