Текст книги "Роль инстинктов при выборе стратегии childfree. Влияние культуры на инстинкт"

Объединение по идейным соображениям позволяет человеку проявить групповую идентичность и определиться с формированием целей и предпочтений. Человека раздражает ситуация, которая не подтверждает его «картину мира» и образ жизни, в результате этого идет неприятие и отвержение ценностей чужой группы.

Обеспечить выживание групп и индивидов помогают культуры, соизмеряя потребности индивидов и групп с ресурсами. Несмотря на относительную устойчивость культуры, она никогда не бывает статичной, культура – динамическая данность всегда находящаяся в напряженных отношениях с поведением, установками, ценностями и нормами, которые она должна описывать. Культура – в такой же мере индивидуальный, психологический конструкт, как и социальный. В какой-то степени культура существует и в каждом из нас индивидуально, и как глобальный, социальный конструкт. Для понимания пласта культуры, обобщаются распространенные мнения о явлениях, группах и индивиде называемые стереотипами, которые облегчают принятие и понимание окружающего мира психикой людей. Человек живет в мире, созданном культурой и восприятие действительности, и характер человеческой деятельности определены культурой, которая понимается как адаптационная система[46]46
  Мацумото Д. Психология и культура. СПб: Питер. 2003. – 718 с.


[Закрыть].

При изучении физиологических и психологических аспектов адаптации человека и человеческих сообществ к природной и культурно-социальной среде поднимается вопрос о системе социокультурных установок, определяющих поведение человека, о регулятивных и компенсаторных свойствах человеческой психики[47]47
  Бандура А. Теория социального научения. СПб: Евразия. 2000. – 320 с.


[Закрыть]. Социальная картина мира фактически рассматривается как средство и результат адаптации индивида к природной и социально-культурной среде своего обитания, как способ коррекции восприятия человеком окружающего мира, который снимает чрезмерный дискомфорт, иногда парализующий активность человека в мире. В этом смысле можно сказать, что человек живет в мире, созданном их культурой и восприятие действительности, и характер человеческой деятельности определены культурой, которая понимается как адаптационная система. Поэтому восприятие и поведенческие паттерны связаны самым непосредственным образом[48]48
  Мацумото Д. Психология и культура. СПб: Питер. 2003. – 718 с.


[Закрыть].

«Childfree» это искусственно создаваемое и временное движение. Оно обусловлено событиями общественной жизни. Жизнь это движение в отношениях, вне жизни отношений вообще не существует, и такая абстрактная жизнь неизбежно должна создавать отношения, которые становятся полем битвы. Во всех наших отношениях существует конфликт, конфликт противоречий, расхождений во взглядах, разделенности, двойственности. На всех уровнях нашего бытия существует конфликт: конфликт больший или меньший, вызывающий поверхностные ответы или ведущий к катастрофическим последствиям.

Человек принимает конфликт как неотъемлемую часть повседневного существования, потому что он примирился с конкуренцией, завистью, жадностью, стяжательством или агрессивностью как с естественным порядком вещей. Принимая такой порядок вещей, мы принимаем структуру общества такой, как она есть, и живем по шаблону респектабельности. Большинство из нас находится в плену этого шаблона, желая быть предельно респектабельным. Но если мы полностью, не интеллектуально, а фактически отбросим всякий так называемый духовный авторитет, все церемонии, ритуалы и догмы, – а это означает оказаться в одиночестве, в конфликте с обществом, – мы перестанем быть респектабельными людьми[49]49
  Кришнамурти Д. Комментарии к жизни. Кн. 2: Из заметок Дж. Кришнамурти. Ростов н/Д: Феникс. 2005. – 493 с.


[Закрыть].

Переход от традиционного к современному постиндустриальному обществу драматичен: меняются почти все жизненные представления, система приоритетов, тип рациональности, психический склад личности, доминирующей в обществе.

Социально-экономическая нестабильность общества приводит к расслаиванию населения: образуются социальные классы очень богатых, со средним достатком, малоимущих и нищих слоев населения. Изменение условий жизни влекут за собой социальное явление – беспризорность. Поколение отцов много работает, и находиться вдали от семьи. У людей обостряется исследовательский инстинкт, родители разлучаются со своими детьми и вынуждены уезжать на заработки. Рождаемость снижается. Желание расширять семью не возникает. Подрастающее поколение, через призму социальной реальности, воспринимает искаженную неправильную модель семьи, что влияет на формирование образа своего будущего и общей структуры семьи. Жизненные цели у подрастающего поколения смещаются в сторону психологического и материального комфорта.

Сложные условия жизни, стремление закрепить свой статус и фиксация на достижении определенных целей создают некую иерархию приоритетов, в которой инстинкт материнства реализовывать не предусмотрено или его реализация отложена на неопределенное время. Вопрос о рождении ребенка влечет за собой серьезное столкновение ценностей: концепция успеха и концепция полноценной счастливой жизни вступают в трудноразрешимое противоречие. В силу этого столкновения ценностей большинство людей сегодня останавливаются на рождении одного-двух детей, и, в конце концов, для реализации экзистенциальной программы, для получения соответствующего эмоционального опыта и привнесения в жизнь счастья достаточно и одного ребенка; после же акцент смещается на реализацию программ личной успешности.

Вопрос о мотивах деторождения вплотную примыкает к вопросу о причинах «нормативной малодетности». В обществе, где личность ориентированна на коллектив, доминируют общественные интересы и предопределенность социального положения человека, которая определяется его принудительным и обязательным самоопределением в обществе. В эпоху строения социалистического общества и жизни при развитом социализме семьи были похожи существующими предпочтениями – «нормативной малодетностью». В основном семьи имели одного, двух или трех детей и это считалось нормой.

Проведенные исследования факторов рождаемости и репродуктивного поведения по всему миру, показали, что причины развития массовой малодетности кроются не в недостатке благ для содержания нескольких детей и их воспитания, а в особенностях индустриальной цивилизации, при которой дети постепенно теряют свою полезность для родителей. Роль детей в семье, которую они выполняли в течение тысячелетий, теперь переходит к другим социальным институтам. Происходит ослабление семейных устоев – разрушаются нравственные ценности и воспитательный потенциал семьи.

Демографические трудности, которые переживает Россия на протяжении последних десятилетий, объясняется отнюдь не биологическими или психологическими причинами, а, прежде всего, социально-экономическими факторами объективного и субъективного порядка.

Начав реализацию крупнейших за последние годы социальных проектов, в России заложили неплохую базу для решения демографических проблем. Наметившийся небольшой рост рождаемости является отражением общей позитивной социально-экономической динамики в стране. В связи с социальной политикой по исправлению демографической обстановки в стране явление повышения рождаемости одного порядка с «childfree», ведь оба явления носят временный характер. Моды на детей быть не может, поскольку это физиология. А вот стимуляция рождаемости и непосредственное участие социально-воспитательных организаций в формировании и адаптации зарождающейся личности должно быть главной строкой социально-экономической политики государства.

2.4. Субъективные факторы явления «childfree»

Опустившись на самый низкий уровень филогенеза – биологический, можно посмотреть из каких конкретно первоэлементов сложилась культура цивилизации. Вначале были инстинкты.

За каждым поведенческим актом и мысленным решением, в качестве побудительной основы, стоит потребность в психической адаптации вследствие постоянного нарушения некоего гипотетического состояния психического равновесия. Характерной чертой большинства инстинктов является приуроченность их к определенным возрастным, ситуационным или сезонным периодам. При этом проявление многих инстинктов коренным образом изменяет весь стереотип жизни человека. Половые инстинкты, защитные, а также инстинкты размножения занимают определенные длительные периоды в жизни человека. Врожденные инстинктивные импульсы подвергаются культурному вытеснению или корректировке в соответствии с требованиями социума. Человек способен к удовлетворению инстинктов более разнообразными и многочисленными способами. Это обеспечивает уникальность человеческого существования. Более того, у людей инстинкты, до того как они смогут найти удовлетворение, могут быть заторможены и модифицированы. Любые проявления активности и предпочтения человека имеют побудительные причины и детерминированы его внутренним состоянием, воздействием внешней среды, а также усвоенными нормами социума[50]50
  Бандура А. Теория социального научения. СПб: Евразия. 2000. – 320 с.


[Закрыть].

Сегодня, материнство – является делом выбора, но не как предназначение или инстинктивное желание иметь детей. Многие полагают что материнство – это значит все отдавать и не получать взамен. Нежелание иметь детей есть признак того, что человек поднялся над своей животной природой. В нем появилось больше свободы действия, и он находится не под властью программы.

Большинство из нас идет по жизни, не проявляя достаточного внимания, бездумно реагируя в соответствии с окружающей обстановкой, в которой мы были воспитаны, и такие реакции создают лишь дальнейшую зависимость, дальнейшую обусловленность[51]51
  Кришнамурти Д. Комментарии к жизни. Кн. 2: Из заметок Дж. Кришнамурти. Ростов н/Д: Феникс. 2005. – 493 с.


[Закрыть]. Любые проявления активности и предпочтения человека имеют побудительные причины и детерминированы его внутренним состоянием, воздействием внешней среды, а также усвоенными нормами социума[52]52
  Бандура А. Теория социального научения. СПб: Евразия. 2000. – 320 с.


[Закрыть].

Исходя из сущности психического детерминизма, любой аспект поведения и субъективного переживания, а также функционирование «психического аппарата» в целом являются результатом и следствием предшествовавших событий как внутри, так и вне психической сферы. Основываясь на гипотезе о бессознательном душевном событии, можно утверждать, что многие поступки и решения на поверхности кажущиеся следствием волевых решений непременно предопределены влиянием бессознательных психических сил, воздействующих на каждого индивида.

Психологическая адаптация является выработкой собственной и уникальной системы защитных механизмов (психологических комплексов), которые закрепляются в культуре и транслируются последующим поколениям. Наличие таких бессознательных комплексов определяет и избирательность человеческого восприятия, и формирование моделей поведения, которые наиболее комфортны и адекватны ситуации. Поэтому и для различных эпох, и для различных социальных и локальных групп модели действия, системы взаимодействия и процессы формирования социальных институций различны, но все они строятся на принятой данной культурой системе защитных механизмов.

Опираясь на труд Г.Б. Андреевой по социальной психологии, к психологическим характеристикам группы отнесены такие групповые образования, как групповые интересы, групповые потребности, групповые нормы, групповые ценности, групповое мнение, групповые цели. Для индивида, осознание принадлежности к группе осуществляется, прежде всего, через принятие этих характеристик, а чисто психологической характеристикой группы является наличие так называемого «мы-чувства»[53]53
  Андреева Г.М. Социальная психология. Москва: Аспект Пресс. 1999. – 375 с.


[Закрыть].

Как правило, «childfree» поднимает вопрос о бездетном образе жизни позволяет отметить соображения и установки, обычно затмеваемые безусловной ценностью детей: говорить о положительных сторонах бездетности гораздо легче, чем об ограничениях и потерях, привносимых детьми в жизнь родителей.

На уровне сознания идея «childfree», в силу особенностей социального характера его членов, принимается и поддерживается некоторой категорией социума, но в критический момент люди оказываются неспособными действовать в соответствии с групповыми принципами. Идея может стать могущественной силой, если она не мешает динамической адаптации человеческих потребностей к определенному образу жизни отдельного индивида в определенный период.

Э. Фромм полагал, что «если человек не принадлежит к какой-то общности, если его жизнь не приобретает какого-то смысла и направленности, то он чувствует себя пылинкой, ощущение собственной ничтожности его подавляет. Человек должен иметь возможность отнести себя к какой-то системе, которая бы направляла его жизнь и придавала ей смысл, в противном случае его переполняют сомнения, которые, в конечном счете, парализуют его способность действовать, а значит, и жить»[54]54
  Фромм Э. Бегство от свободы. Москва: Аспект Пресс. 1990. – 308 с.


[Закрыть].

В связи с этим представляется важным процесс «обезбоживания» человеческой жизни и существования человека в мире. Поскольку аргументы о божественном санкционировании всего вокруг, в том числе и социального порядка, больше не действуют, то возникают инновации, расширяющие границы социально приемлемых жизненных практик, явлений и сообществ.

В условиях тоталитарного режима, поколения наших отцов жили и трудились, исходя из принципа «мы хотим, чтобы наши дети жили лучше, мы делаем все ради детей, поэтому нужно потерпеть». Но социально-экономические перемены в обществе наметили другую задачу для современников, оказалось, что терпеть уже не стоит, а нужно жить сейчас – радоваться жизни и успевать охватывать больше удовольствий и делать карьеру.

Успешность и достаток влечет за собой удовлетворение определенных желаний. Желание по сути своей противоречиво. Внутренне мы находимся в состоянии противоречия, которое вызвано желанием. Желанием, являющимся погоней за удовольствием и стремлением избежать страдания. Мы живем в гиподинамическом, идейно запутанном обществе, нас воспитывают и обучают в духе конкуренции, и это порождает страх, мы наполнены самыми разными страхами. Не существует страха абстрактного. Он всегда относится к чему-то определенному.

Решение жить без детей не всегда является осознанным выбором, зачастую этот выбор может быть сделан неосознанно, имея под собой основания неосознаваемых страхов:

– физический страх процесса родов;

– ощущение лишения детства или страх перед обязанностями, испытанными в детстве, от заботы за братьями или сестрами;

– страх ответственности;

– страх финансовой несостоятельности;

– страх лишения собственной свободы;

– страх потерять престижную работу;

– страх неизвестного, непознанного;

– страх охлаждения мужа;

– страх «выпадения из жизни».

Разумный человек, принявший решение не иметь детей, не испытывает острой потребности обсуждать это решение с другими людьми или заниматься агитацией собственной позиции. Основной инстинкт человека шлифовался долго, и, если в детородном возрасте человек осознанно отказывается иметь детей, это означает и отставание от своего психологического возраста, и мощную, системную поломку основного инстинкта. А инстинкт такой силы могут поломать только тяжелейшие детские травмы.

Усложнение форм общественной жизни, развитие массовых форм потребления произведений культуры и искусства, а также проведения свободного времени, стихийной передачи информации заставляют молодое поколение по-новому структурировать свое время и фиксировать в сознании ценностные связи: свобода – достижение – успех, удовольствие.

Сложные условия жизни, стремление закрепить свой статус и фиксация на достижении определенных целей создают некую иерархию приоритетов, в которой инстинкт материнства реализовывать не предусмотрено или его реализация отложена на неопределенное время. Вопрос о рождении ребенка влечет за собой серьезное столкновение ценностей: концепция успеха и концепция полноценной счастливой жизни вступают в трудноразрешимое противоречие. В силу этого столкновения ценностей большинство людей сегодня останавливаются на рождении одного-двух детей, и, в конце концов, для реализации экзистенциальной программы, для получения соответствующего эмоционального опыта и привнесения в жизнь счастья достаточно и одного ребенка; после же акцент смещается на реализацию программ личной успешности.

Заключение

Несмотря на несомненную рефлекторную природу инстинкта, понятие инстинкта должно быть сохранено. Понятно, что сложные рефлекторные акты поведения, являющиеся инстинктами, формируются не только из цепей безусловных рефлексов, но и компонентами условных, индивидуально приобретенных рефлексов. Характерной чертой большинства инстинктов является приуроченность их к определенным возрастным, ситуационным или сезонным периодам. При этом проявление многих инстинктов коренным образом изменяет весь стереотип жизни человека. Половые инстинкты, защитные, а также инстинкты размножения занимают определенные длительные периоды в жизни человека. В основе этого стационарного инстинктивного поведения, несомненно, лежит появление в центральной нервной системе стойких очагов повышенной возбудимости – доминанты.

Инстинктивное поведение человека состоит из лабильной начальной фазы, а завершающая фаза редуцирована до рефлекторного акта. Основное отличие инстинктов животных и инстинктов человека заключается в том, что только человек способен сам конституировать смысл своего инстинктивного поведения, в то время как смысл инстинктивного поведения животных состоит в обеспечении лучшей адаптации к условиям внешней среды. Кроме того, для животных инстинктивное поведение императивно (не допускает выбора, повелительно), в то время как человек, осознавший свои инстинкты, свободен.

Основой мотивации поведения являются более или менее значительные и длительные отклонения от нормального уровня физиологических функций, нарушения внутренних ритмов, обеспечивающих жизнедеятельность организма. Эти сдвиги выражаются в появлении потребностей, на удовлетворение которых и направлено поведение, биологически обусловленное в историческом и филогенетическом плане.

Таким образом, жизнедеятельность организма, проявляющаяся во внешней активности, основывается на инстинктивных движениях и других биохимических реакциях (термических, электрических, изменениях окраски, выделении секретов и т.п.), которые обеспечивают все жизненные функции организма. Любые проявления активности человека имеют побудительные причины и детерминированы его внутренним состоянием, воздействием внешней среды, а также усвоенными нормами социума.

Врожденные инстинктивные импульсы подвергаются культурному вытеснению или корректировке в соответствии с требованиями социума. В западной цивилизации такие инстинкты как сексуальный не подвергаются критической оценке, и формируется культура воспитания проявлений инстинктов. Тоталитарный режим, напротив, сексуальный инстинкт считает, большей частью, «неприличным» и «подрывным». Такое общество диктует потенциальную энергию человека направлять на благо социума, что проявляется в форме достижения результатов в трудовой деятельности. В семье как «ячейке» общества складывается идентичное запретное отношение к проявлению инстинктов, тем самым, закрепляя усваиваемые паттерны поведения.

Человек не может не ощущать инстинктивного стремления, однако в его власти подавить его. Человек может воспитывать и обуздывать инстинктивные устремления, ведомый высшими ценностями, путем упражнений он способен вырабатывать в себе поведенческие навыки, поднимающиеся над чисто инстинктивными действиями.

Только человек способен сам конституировать смысл своего инстинктивного поведения, в то время как смысл инстинктивного поведения животных состоит в обеспечении лучшей адаптации к условиям внешней среды. Кроме того, для животных инстинктивное поведение императивно (не допускает выбора, повелительно), в то время как человек, осознавший свои инстинкты, свободен.

Основой мотивации поведения являются более или менее значительные и длительные отклонения от нормального уровня физиологических функций, нарушения внутренних ритмов, обеспечивающих жизнедеятельность организма. Эти сдвиги выражаются в появлении потребностей, на удовлетворение которых и направлено поведение, биологически обусловленное в историческом и филогенетическом плане.

В перспективе дальнейшего исследования данной темы можно выявить факторы, определяющие специфику инстинктивного поведения, а также особенность ситуации, которая провоцирует развитие определенных паттернов поведения у конкретного типа личности. Это позволит составить более полную и точную картину феномена инстинктивного поведения и разработать подходящий инструментарий для понимания и для решения данной проблемы на практике.

Огромное значение для психологического здоровья личности имеет формирование культуры инстинктивного поведения. Инстинкты составляют часть человеческой природы, а разум подчиняет и регулирует их проявление. Инстинкт как мотивационная сила человека является предпосылкой развития основообразующих структур личности и является преобразователем биологически заданного материала силами социальной действительности.

Переход к сознательному контролю деторождения – это, прежде всего, революция, осуществленная женщинами. В рамках этого эволюционного сдвига женщины произвели тройную революцию – против церкви, против государственной власти и против мужчин. Они освободились от навязанного им удела и обязанностей принудительного деторождения. Эти перемены обусловлены динамикой репродуктивной культуры семьи и личностной ориентированностью брака,

В процессе становления цивилизации общественные нормы и социальные условия несколько перестроили приоритет реализации инстинктов: инстинкт самосохранения и выживания стал приоритетнее инстинкта продолжения рода. Улучшение качества жизни, технический прогресс, а также развитие коммуникаций и формирование социального мышления создали некую шаблонность поведения в реализации личного потенциала. Человек должен совершать выбор, опираясь на мораль, ценности и устои социума, между наличием или отсутствием детей, между радостью материнства или успешностью и удовольствиями.

Приоритет статусных потребностей или протест против любых ограничений и лишений подавляет инстинкт продолжения рода и проявляется в тенденции статусной принадлежности, доминирования и независимости. «Childfree» это искусственно создаваемое и временное движение. В связи с социальной политикой по исправлению демографической обстановки в стране явление повышения рождаемости одного порядка с «childfree» ведь оба явления носят временный характер. Моды на детей быть не может, поскольку это физиология. А вот стимуляция рождаемости и непосредственное участие социально-воспитательных организаций в формировании и адаптации зарождающейся личности должно быть главной строкой социально-экономической политики страны. Выбор между наличием и отсутствием детей оказывается сложным выбором между счастьем материнства – и успехом, удовольствиями; между экзистенциальными смыслами существования – и свободой, самореализацией, обеспеченностью. «Обременение деятельностью иного лица обязывает компенсировать ему потраченное время и силы»[55]55
  Камзин Н.Л. Распыление стоимости предмета залога среди аффилированных кредитной
  организации структур // Вестник Самарского государственного экономического университета. – 2010. – № 5 (67). – С. 43.


[Закрыть], а в исследованном вопросе имеет место выбор само обременения. Ровно такой же выбор возникает и в момент принятия решения о рождении или не рождении очередного ребенка.

«Childfree» проявляется, как биопсихосоциальное явление, которое возникает как реакция на конфликт между инстинктивными стремлениями человека и социальными «зажимами», в результате которого происходит становление новой системы отношений между партнерами и формирование новой системы ценностей. Выдвинутая гипотеза полностью подтверждена.