Текст книги "Камни раздора"

И сыщик достал телефон и набрал номер Юрия Егорова. Выяснилось, что они с Ксенией уже сидят на вокзале в Тольятти, ждут московского поезда. Гуров стал рассказывать Юрию свой разговор со старшим Егоровым, передал, что отец сожалеет о резких словах, сказанных сыну. Вначале Юрий никак не хотел идти на примирение с отцом, простить ему оскорбительные слова, сказанные утром. Сыщику пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить юношу.

– Продолжение вашего конфликта, ваш отъезд в Москву выгодны только людям, которые надумали погубить и вашего отца, и вас, – говорил сыщик. – Я это понял сразу, как только услышал утром о вашем конфликте. А когда Вадим Александрович пересказал мне содержание «послания с того света», которое он получил, я совершенно утвердился в этой мысли. Зачем же вам выполнять замыслы этих людей? Я думаю, вам надо остаться здесь.

– Вернуться в усадьбу? – уточнил Юрий.

– Нет, не в усадьбу, – отвечал Гуров. – Думаю, вам лучше будет поселиться где-то в Тольятти. Или, если хотите, в селе Рыбкино – если там есть условия для этого. Ксения может поселиться с вами или уехать – это не так важно для реализации моего плана. Но лучше, наверное, чтобы она тоже осталась. Мне важно, чтобы вы были здесь, недалеко, чтобы в нужный момент могли вступить в игру.

– Мне надо посоветоваться с Ксенией, – сказал Юрий. – Потом я вам перезвоню.

– Хорошо, – согласился сыщик. – Буду ждать.

И он терпеливо гулял по дорожкам парка, ожидая звонка. Ждать пришлось минут десять, не меньше, – видимо, обсуждение вышло непростым. Но вот Юрий позвонил и сказал:

– Мы согласны. Мы поселимся здесь, в Тольятти. Найдем недорогую гостиницу… И я попрошу Игоря Сергеевича, отца Ксении, чтобы он оставил нам свой «Рено». А он может вернуться в усадьбу на такси. Нам здесь машина будет нужна.

– Да, это хорошая идея, – согласился Гуров. – Кроме всего прочего, машина вам может понадобиться, если нужно будет быстро вернуться в усадьбу. В общем, я очень рад такому вашему решению. Еще лучше, если вы снимете частную квартиру, в которой не регистрируют постояльцев. Я понимаю, что это странно: я, полицейский, призываю вас пользоваться услугами людей, которые нарушают закон. Но сейчас для нас важно, чтобы вас не могли найти наши противники. Лучше всего, если бы вы вообще в лесу в палатке жили! Но вряд ли Ксения на это согласится…

– Да, она вряд ли согласится жить в лесу, – сказал Юрий. – Да и палатки у нас нет…

– Ладно, это я так, – сказал Гуров. – У меня к вам остался последний вопрос. На что вы все-таки так упорно копили деньги, отказывая себе во всем, то и дело рискуя потерять накопленное? На путешествия с Ксенией? Или на квартиру?

– Ни то и ни другое, – отвечал Юрий. – Я копил деньги на собственный бизнес. Я хочу открыть собственный инвестиционный фонд. У меня куча идей, куда вкладывать капиталы, получая высокую прибыль. Но я не хотел просить деньги у папы. Я хотел, чтобы это был полностью мой проект, понимаете?

– Понимаю, – отвечал сыщик. – Об этом вашем замысле, конечно, знала Ксения. А еще кто-нибудь об этом знал?

– Ну еще пара моих надежных друзей в Москве, – сказал Юрий. – Но они не из болтливых. Так что я не представляю, как об этом мог узнать еще кто-то.

– Матери вы об этом не говорили?

– Нет, ей я тем более не говорил. Я вообще всегда был откровеннее с отцом, чем с ней.

– Откуда же об этих ваших действиях, о том, куда вы вкладываете все свои сбережения, узнали наши противники? – спросил Гуров.

– Понятия не имею, – признался Юрий. – Я был уверен, что об этом не знает никто в мире. Еще и поэтому для меня был такой шок, когда сегодня утром отец вдруг заговорил об этом, да еще в таком ключе, что это я его деньгами рисковал, играя на бирже. Откуда эти люди об этом могли узнать?

– Значит, они специально следили за всеми вашими операциями, – отвечал Гуров. – Теперь ответьте мне, пожалуйста, еще на пару вопросов. В Тольятти, в больнице, ваш отец лежал в отдельной палате или с ним рядом кто-то был?

– Нет, отец с самого начала настоял на отдельной палате, – отвечал Юрий.

– А вы? Где вы находились?

– В больнице меня не согласились оставить, и я ночевал в доме по соседству. А по утрам приходил в палату и весь день находился там, с отцом.

– И на процедуры с ним ходили?

– Обязательно ходил.

– Хорошо, теперь у меня больше не осталось вопросов, – сказал сыщик. – Сейчас пока что закончим. Я с вами еще свяжусь. А пока и вам, и Ксении советую меньше выходить на связь, пользоваться телефонами.

Глава 15

Закончив разговор, Гуров быстро направился к дому Приходько. Как он и ожидал, его друга Кости дома не было – он был на рыбалке. Тогда сыщик обратился к Лизе:

– Скажите, могу я воспользоваться вашей машиной? – спросил он. – Мне необходимо срочно съездить в Самару.

– Я думаю, Костя бы не стал возражать, – отвечала Лиза. – Правда, ему можно позвонить: он берет с собой в лодку телефон. Но связь здесь неустойчивая, да и нужно ли звонить, отвлекать его от ловли? Я же говорю: он вам ни в чем не откажет. Ключи вон там, на холодильнике лежат.

– Спасибо! – сказал Гуров, взял ключи от машины и вышел во двор.

Перед тем как выехать со двора, он позвонил капитану Соловьеву и спросил, где тот находится.

– Я в данный момент нахожусь в Тольятти, – отвечал Соловьев. – Проверяю, чем занимается пенсионер Игорь Карманов. Вы же мне это вчера поручили, не помните?

– Помню, конечно, – отвечал Гуров. – Но тут появилось совершенно новое перспективное направление расследования. И по этому поводу я выезжаю к тебе в управление. Но ты можешь не дергаться, можешь так и оставаться в Тольятти. Дело в том, что мне тоже туда нужно. Но не одному – мне надо привезти в Тольятти ваших криминалистов. Так что давай посчитаем… Два часа мне надо на дорогу до Самары, да еще пара часов, чтобы доехать до Тольятти… В общем, примерно через четыре часа давай встретимся в Тольятти, в горотделе полиции. Там мне и о Карманове расскажешь, что о нем удалось узнать. Так пойдет?

– Почему же не пойдет? – отвечал Соловьев. – Пойдет. А сейчас не хотите сказать, что за новое направление?

– Нет, сейчас не хочу, – отозвался сыщик. – Зачем удовольствие комкать? Скоро все узнаешь.

Приехав в самарское управление, сыщик сразу прошел в экспертный отдел, к начальнику отдела майору Старцеву.

– Никита Семенович, мне опять нужны ваши специалисты, – сказал он. – Причем срочно.

– А какие именно специалисты на этот раз потребовались? – спросил Старцев.

– Одни – это специалисты по нахождению всевозможных следов и отпечатков, хотя бы самых ничтожных. А еще мне нужен какой-нибудь Эйнштейн в области телефонии. Вот он просто позарез нужен!

– В области телефонии… – задумчиво произнес Старцев. – Такие не часто встречаются. Честно сказать, у нас только один такой и имеется – старший лейтенант Артем Парамонов.

– А почему такая несправедливость – редкий специалист, один на все управление, и всего лишь старший лейтенант? – поинтересовался Гуров.

– Потому что молодой совсем, – объяснил Старцев. – Всего полгода назад на службу поступил. Ему и «старшего» вне очереди дали, чтобы деньгами привлечь. Так что выбирать вам не приходится: другого такого специалиста у нас нет. Ну а в качестве специалиста по всевозможным отпечаткам и следам… в качестве такого специалиста с вами поеду я сам. Лучше меня вы все равно никого не найдете.

– В это я охотно верю, – отвечал Гуров.

– А что за проблема у нас возникла? – спросил Старцев. – Не объясните?

– По дороге в Тольятти объясню, – пообещал сыщик. – Приводите к машине вашего старшего лейтенанта, и поехали.

Спустя несколько минут «Рено», в котором сидели на этот раз уже трое, вырулило на дорогу, ведущую в Тольятти. Майор Старцев сидел рядом с Гуровым, а на заднем сиденье разместился специалист по телефонии Артем Парамонов. Это оказался высокий, под два метра, молодой человек с волосами, недопустимо длинными для сотрудника полиции. Впрочем, Парамонова, судя по всему, длина его волос не смущала. Он вообще, кажется, был не из тех людей, которых можно чем-то смутить или испугать. Едва сев в машину, он тут же задал вопрос, чем ему предстоит заниматься в Тольятти. И майор Старцев его в этом поддержал.

– Что там у них, у Егоровых, опять приключилось? – спросил он. – Ради чего мы мчимся в Тольятти?

И Гуров подробно, не спеша рассказал им обо всем, что приключилось этой ночью в усадьбе Вадима Егорова. Разумеется, помня о данном Вадиму Александровичу слове, он не стал передавать содержание послания, которое «вышедшая из ада» Юлия Егорова адресовала своему мужу. Да это и не требовалось. Ведь суть дела была в другом.

– Таким образом, мы можем констатировать, что в усадьбе Егорова действует группа мошенников, – заключил сыщик свой рассказ. – Почему я говорю о группе? Потому что я совершенно убежден, что одной Юлии не под силу провернуть такую операцию. Ведь здесь требуется отличное знание телефонных устройств, умение взламывать всякие коды и пароли. Из чего я заключаю, что у Юлии имеется партнер. Этот партнер – незаурядная личность. Человек технически очень грамотный, изобретательный, гораздый на выдумку. К тому же дерзкий, умеющий действовать нестандартно. Вот его мы и хотим поймать.

– А почему для этого надо ехать в Тольятти? – продолжал недоумевать Старцев.

– Кто-то залез в телефон Вадима Егорова и настроил его таким образом, что может теперь управлять им дистанционно, включать и выключать, когда захочет, – отвечал Гуров. – Когда и где это было сделано? Можно, конечно, предположить, что это сделали уже после возвращения отца с сыном из больницы домой. Но там Вадим Егоров все время держал телефон при себе. Как бы злоумышленник смог к нему подобраться? Гораздо больше возможностей для этого у преступника было в больнице в Тольятти, где лежал Вадим Егоров. Ведь больного вызывают на разного рода обследования, процедуры. Он туда что, тоже с телефоном ходит? Нет, он его оставляет в палате. Вот где появляется возможность подобраться к пациенту и его аппарату. И вот почему мне нужен в Тольятти специалист, умеющий находить разного рода следы.

– Что ж, теперь я понял свою задачу, – сказал Старцев. – Будем искать.

– А я не понял, что мне там делать, – сказал Артем Парамонов. – Пока я не получу в руки телефон этого вашего Егорова, я ничего не смогу сделать. Дайте мне этот телефон, хотя бы на час – и я смогу решить эту задачу.

– Телефон Егоров решительно отказался мне дать, – объяснил Гуров. – В этом и состоит проблема. Но вы сможете встретиться с сыном Вадима Александровича, Юрием Егоровым. Я надеюсь, он не станет возражать против обследования его телефона. Я сумел убедить Юрия не уезжать в Москву, остаться в Тольятти. Думаю, смогу уговорить его дать свой телефон для изучения. Вполне возможно, преступник проник в телефон отца, используя телефон сына.

– Что ж, это возможно, – отозвался Парамонов.

– Тогда мы будем действовать так, – рассуждал сыщик. – Сначала отыщем в городе Юрия. С ним вместе проедем в больницу. Я договорюсь с больничным начальством, чтобы нас пропустили в палату, где лежал Вадим Александрович, дали пройти всеми маршрутами, которыми он там передвигался. На этом этапе найдется работа для вас, майор. А тем временем мы сможем установить доверительные отношения с Юрием, и на втором этапе Артем обследует его телефон.

– Хороший план, – дружно одобрили Старцев и Парамонов.

– Да, а ведь мне тоже есть что вам рассказать, – вспомнил майор Старцев. – Я даже собирался вам сегодня позвонить чуть попозже и сделать подробный отчет. Но вы меня опередили, и я забыл об отчете. Готов его сделать сейчас.

– А в чем вы хотите отчитаться? – спросил Гуров. – Я что-то никаких своих поручений не помню…

– Плохо, что не помните, – отвечал Старцев. – Два дня назад, когда мы спустились на берег Волги и вы нас убедили, что Юлия Егорова не разбилась, упав на острые камни, мы говорили о том, что надо проверить эту гипотезу…

– А, теперь вспомнил! – воскликнул Гуров. – Манекен! Вы хотели попросить у автопроизводителей манекен, с помощью которого они проверяют лобовые столкновения машин, делают так называемые «краш-тесты», и проверить его на волжском обрыве.

– Да, и вы просили нас проделать этот эксперимент как можно быстрее, – подтвердил Старцев. – И мы вчера все сделали. Просто тогда мы не стали вас искать, ничего говорить. Нам надо было вернуться в Самару, обработать полученные данные на компьютере. Вот, мы все обработали, и я могу сообщить результат.

– С нетерпением жду такого сообщения, – сказал сыщик.

– Значит, смотрите, что получается, – начал докладывать криминалист. – Сначала мы бросали манекен на не защищенные ничем камни. Результат получился однозначный: человек должен разбиться вдребезги. Причем частицы его тела должны разлететься как раз на такое расстояние, о котором вы говорили – примерно на шесть-семь метров.

– И доползти потом до Волги, чтобы упасть в воду, такой человек не мог? – спросил Гуров.

– Нет, никак не мог, – отвечал Старцев. – Я же вам говорю – тело должно было разбиться вдребезги, оно уже на тело человека было бы не очень похоже. Затем мы стали подкладывать различные защитные покрытия. Сначала использовали обычный матрас, потом спортивный мат, потом различные комбинации матрасов, в том числе надувных, матов и одеял. И при определенной толщине такого защитного покрытия получили результат, о котором вы говорили: человек оставался жив и даже не получал значительных повреждений. Но толщина защитного покрытия при этом получалась солидной – сантиметров сорок, не меньше.

– Наверное, пришлось вам полазить на обрыв и обратно, чтобы прийти к таким выводам! – заметил Гуров.

– Нет, лазать взад-вперед мы не стали, – объяснил майор. – Мы действовали двумя группами. Суходольский стоял наверху, на обрыве, а я с лейтенантом Теребякиным – внизу. Слышно нам друг друга было хорошо, и этого вполне хватало.

– Значит, вы пришли к выводу, что при хорошей подготовке человек, упавший с обрыва, мог остаться в живых? – уточнил Гуров.

– Да, мы подготовили такое заключение, – кивнул Старцев. – И готовы представить его в случае судебного разбирательства. Но я хочу сказать, что ведь тот человек, который задумал эту, скажем так, инсценировку, – он тоже должен был проделать такие же расчеты. А ведь у него, скорее всего, не было манекена, который можно бросать с обрыва! Значит, этот преступник должен хорошо разбираться в анатомии человека, и вообще голова у него должна хорошо соображать.

– Да уж, голова у него работает, – согласился Гуров. – Об этом говорит и то, как он воспользовался телефоном Егорова. В общем, спасибо, майор, за ваш доклад. Он мне сильно поможет в расследовании.

За этим докладом Старцева дорога до Тольятти прошла незаметно. Когда оперативники приехали в город, они стали действовать по плану, намеченному Гуровым. Правда, Юрий, который всерьез отнесся к призыву Гурова засекретить свое место жительства в городе, не стал его называть, и они договорились встретиться уже возле больницы. Гуров поднялся в кабинет главного врача, представился и объяснил цель своего приезда. Получив согласие на осмотр палаты, где лежал Егоров, сыщик повел туда свою «бригаду».

Как оказалось, в палате уже была проведена полная уборка, кровать была перестелена, все было готово к приему нового пациента. К счастью, он еще не прибыл, можно было работать без помех.

– Вы тут, конечно, не только полы помыли, но и подоконники? – спросил Гуров у нянечки, которая открывала им палату.

– Конечно, все помыли, как полагается, – отвечала та.

– И дверные ручки тоже мыли?

– Нет, ручки еще не успела, – отвечала нянечка. – А надо? Я сейчас, мигом!

– Нет, ни в коем случае! – воскликнул майор Старцев. – Это хорошо, что вы не трогали ручки. Может, и на тумбочке что-то осталось…

И он развернул свой чемоданчик, надел резиновые перчатки и приготовился искать следы, оставленные в палате. А Гуров тем временем прошел к столику сестер и начал беседовать с ними.

– Скажите, пока Вадим Егоров лежал в этой палате, кто еще туда заходил, кроме врачей и сестер? – спросил он.

Две медсестры, сидевшие за стойкой, переглянулись.

– Да вот Юрий заходил, – сказала одна из них, пожилая, указав на стоявшего рядом с сыщиком сына Егорова.

– Это я понимаю, – кивнул Гуров. – Юрий, можно сказать, тут весь день проводил. А кто еще? Может быть, сюда студентов водили, которые практику проходят?

– Нет, что вы! – всплеснула руками молодая медсестра. – В отдельные палаты студентов не водят. К тому же там больной был против того, чтобы его кто-то беспокоил. Так что в 102-ю никто не ходил.

– Ну почему же никто? – не согласился Гуров. – А санитарки? Уборку делать?

– Санитарка на этом этаже одна, вот она, Нина, – объяснила пожилая медсестра. – Она да, заходила. А больше никто.

– А соседи из других палат не могли зайти?

– С какой стати они станут заходить? У нас тут не день открытых дверей. Если кто-то начнет из палаты в палату ходить, такому сразу замечание сделают. У нас такое не принято.

– Да, я тоже не помню, чтобы к папе заходили какие-то посторонние, – поддержал медсестер Юрий.

Между тем майор Старцев закончил обрабатывать все доступные поверхности в палате № 102, в которой еще вчера лежал Вадим Егоров. А закончив, он подошел к Гурову, отозвал его в сторону и негромко сообщил:

– Могу сказать, что в разных местах в палате – на ручке двери в туалет, в душевой, на тумбочке, на спинке кровати, на подоконнике – я обнаружил отпечатки пальцев семи человек.

– Семи? – удивился Гуров. – Так много?

– Да не так уж и много, – не согласился криминалист. – В это число входят отец и сын Егоровы, врач, медсестра, санитарка… даже, наверное, две санитарки… В общем, если я смогу получить отпечатки всех перечисленных мною людей и сравнить их с полученными результатами, я смогу вам сказать, был ли в палате еще кто-то посторонний.

Гуров снова вернулся к стойке медсестер.

– Значит, эту палату убирала только одна санитарка, Нина, – начал он подводить итоги. – Из сестер заходили вы двое. Или кто-то еще?

– Нет, только мы, – ответила пожилая.

– И лечащий врач, так?

– Да, Ираклий Олегович постоянно заходил.

– Но, наверное, для консультации и других специалистов приглашали?

– Нет, никого не приглашали! – пожилая медсестра уже начала сердиться на этот затянувшийся опрос. – В конце концов, этот больной у нас всего сутки лежал.

– Понимаю, понимаю… – терпеливо отозвался Гуров. – Итак, следы своего пребывания в палате могли оставить двое Егоровых, вас двое, а также врач и санитарка. Итого шесть человек, верно?

– Да, вроде все правильно, – согласилась молодая сестра.

– Отчего же тогда наш специалист обнаружил там отпечатки семи человек? – спросил сыщик. – Значит, был еще кто-то? Кто же?

Наступило тягостное молчание. Обе медсестры, а также Юрий, стоявший рядом с Гуровым, старались вспомнить человека, которого вроде не должно было быть в палате – но он там был.

– Может, и правда какой-то больной из соседней палаты… – неуверенно произнес Юрий. – Например, когда мы с папой уходили на процедуры…

– Какой больной?! Никакие больные… – начала было пожилая медсестра и вдруг замолчала, что-то вспомнив.

– А ведь верно вы сказали насчет процедур! – воскликнула она. – Он тогда и приходил, когда больного на процедуры увели!

– Кто это «он»? – удивилась ее молодая напарница. – О ком ты говоришь?

– Да о рабочем! Рабочий приходил из хозблока, – объяснила пожилая. – Сказал, его Герман Станиславович прислал, наш заведующий хозяйственной частью. Сказал, что готовится полная замена всей системы отопления, и ему нужно все померить, прикинуть, какие трубы потребуются.

– Вот оно что! – воскликнул Гуров. – Так я и знал! Значит, рабочий… Он что же, был в спецовке?

– Ну да, в синей такой спецовке, в какой наши рабочие ходят, – продолжала объяснять пожилая медсестра. – Еще ключ у него был с собой, какими сантехники пользуются…

– Ключ Бако? – уточнил сыщик.

– Он самый. Ключ, рулетка… в общем, все, что положено.

– Он был молодой или в годах?

– В годах, вроде меня. Солидный такой дяденька. Но подтянутый, стройный. В общем, молодец!

– Какого он был роста?

– Какого роста… Пожалуй, что ростом он с вас. Да, прямо как вы.

– То есть высокий?

– Да, высокий, подтянутый…

– А вы когда-нибудь раньше видели этого рабочего у вас в больнице?

– Нет, не видела, – призналась медсестра. – Но что тут такого? Рабочие у нас часто меняются.

– Значит, пожилой, но стройный… А вы смогли бы узнать этого человека, если бы снова увидели?

– Узнать… Тут есть трудность, – призналась медсестра. – Он ведь в маске был. У нас снова вводят масочный режим, потому что ковид опять стал распространяться, но пока не обязательно, а добровольно. Так вот этот рабочий носил черную маску, которая закрывала нос и рот. А еще у него борода такая заметная, как у Карла Маркса на портретах. Так что по бороде я его сразу узнаю.

Гуров и майор Старцев переглянулись. Оба подумали об одном: нет более надежного способа скрыть свою истинную внешность, чем надеть фальшивую бороду, закрывающую лицо. А еще маска…

– А еще он, наверное, был в очках? – предположил Гуров.

– Нет, без очков, – отвечала медсестра. – Голубоглазый такой, это я запомнила.

– Что ж, вам придется проехать с нами в горотдел полиции, – сказал сыщик. – Там мы запишем ваши показания относительно визита в вашу больницу этого «рабочего» и с вашей помощью попробуем составить его фотопортрет.

– Зачем же его портрет составлять? – искренне удивилась женщина. – Вы спуститесь в наш хозотдел, там его и увидите…

– Мы, конечно, побываем в вашем хозотделе, – отвечал Гуров. – Но, уверяю вас, никого, похожего на «голубоглазого рабочего с бородой», мы там не найдем. Так что придется нам его поискать… Но сначала давайте мы у всех вас, кто бывал в палате № 102, возьмем отпечатки пальцев. Начнем с вас двоих…