Текст книги "Забытые боги славян"

Анатолийские корни культа Януса. Иван – хранитель мирового древа

Несмотря на то что имена Янош и Иван относятся к одному и тому же богу, они несколько различны по семантике. Первое – этимологически связано со словом юноша, второе – со словом жизнь. Становится понятным, почему в Древнем Риме было два бога, носящих имя Иван, – Янус и Юпитер. Можно предположить, что эти два имени существовали параллельно уже в архаичных цивилизациях Анатолии. Об этом свидетельствуют сохранившиеся корни этих имен в языках народов Малой Азии. Большой энциклопедический словарь «Мифы народов мира»[75]75
  Мифы народов мира: В 2 т. М.: Российская энциклопедия, 1997. Т. 1. С. 90.


[Закрыть] называет некоего восточноанатолийского бога под названием Анушаван – юноши, символизирующего душу мирового древа. В этом имени четко прослеживается корень имени бога Януса, славянского Яноша – юноши. Бог с аналогичным именем имеется и в иранской мифологии – Ануширван. Имя этого бога с фарси переводят как бессмертная душа. Таким образом, мы видим, что славянское слово юноша сохранено в лоне других индоевропейских языков. Правда, в несколько искаженной транскрипции – ануш, с семантикой, весьма близкой славянскому слову. В иранских языках этот корень обозначает бессмертный, в славянских – вечную юность. Ануширван, согласно иранским источникам, символизирует мудрость и справедливость. Анушаван – мировое древо. Мы обнаруживаем весьма важный аспект культа бога Ивана. Иван является хранителем мирового древа. Сохранился весьма интересный античный барельеф, на котором отображен юный Зевс. Что примечательно, младенец Зевс находится у кроны сакрального древа. Надо полагать, что речь идет о мировом древе. В этой связи интересно замечание словенского лингвиста Матея Бора, согласно которому в языке венетов (древних славян) прослеживается слово ван. Слово это обозначало небеса, рай. Подобное слово с аналогичной семантикой существует в санскрите – вану. Нетрудно заметить, что славянское имя Иван родственно забытому ныне слову ван. Таким образом, вполне возможно, что имя Иван в седой древности свидетельствовало о божественной связи с высшими мирами, с небесами. Поэтому идентификация Ивана, как хранителя Мирового Древа, символизирующего эту божественную связь, надуманной не кажется. Возможно, отголоском именно этой парадигмы является сакральная символика скипетра самодержца. Царь, так же как и забытый бог Иван, символизирует ось мира (axis mundi), связывающую Землю и Небо. Скипетр служит вечным напоминанием этого. Народы Анатолии сохранили фрагментарные воспоминания о забытом славянском боге Иване. Бог Иван, он же бог Жив, обеспечивал эту связь с божественным измерением. О значимости культа этого бога в Анатолии может свидетельствовать сохранившаяся сакральная топонимика этого региона. В частности, интересно обратить внимание на названия озера Ван и одноименного города на его берегу[76]76
  Является весьма интересным тот факт, что область вокруг озера Ван армянами называется Рштуник. В переводе с армянского языка это название обозначает русский дом. Соответственно озеро Ван армянами называется рштунеац цов, то есть русское море. Небезынтересно также вспомнить о том, что одна из столиц государства Урарту называлась Русаин или Русин.


[Закрыть]. Не исключено, что эти названия были посвящены славянскому богу Ивану. Вавилонский жрец Бероэс, взятый в плен Александром, поведал древним грекам знания о забытых богах Вавилона. Среди этих богов был некий Иоаннес (греческая транскрипция) – Человек-рыба, который открыл уцелевшим от потопа людям сакральные знания. Греческое имя Иоаннес является иной формой имени Иван. И это весьма примечательно. Примечательным прежде всего является то, что этот самый Иван ассоциируется с водной стихией. Мы невольно возвращаемся к истории утверждения культа бога Юпитера. История возвеличивания Юпитера, как было отмечено выше, была связана с историей всемирного потопа. Таким образом, прослеживается явная генетическая взаимосвязь между культами вавилонского бога Иоаннеса – Ивана и Зевса – Юпитера, того же Ивана. Речь идет об одном и том же боге. Славяне сохранили память о тех далеких событиях в празднике Ивана Купалы. До сих пор нет однозначного объяснения семантики этого сакрального праздника. Хотя его анализ приводит к довольно интересным выводам. Иван Купала является все тем же вавилонским Иоаннесом, который творит новый мир. Очевидно, поэтому он – Купала. Семантика символа заветного цветка, который открывается в ночь на Ивана Купалу, указывает на сакральные знания, который приносит бог Иоаннес. Масонский символизм сохранил весьма странный обряд почитания сакральной ладьи на день Иоанна Предтечи (того же Ивана Купалы) – главный праздник масонов. Этот обряд весьма ветхий. О его ветхости, в частности, можно судить по названию Нового Года в древнеанатолийской традиции, в которой он называется навазард, дословно украшение корабля. Символика ковчега в данном случае перекликается с символикой сакральных знаний, богоизбранности. Становится объяснимым использование символики сакральной ладьи в культе латинского бога Януса. Янус является хранителем божественного завета в измерении людей. Последнее в очередной раз подтверждает известный тезис – новые народы, переняв культ того или иного бога, часто теряют сакральный посыл этого культа. У нового народа старый бог становится иным богом, с другими функциями. Лишь разрозненные, незначительные на первый взгляд детали позволяют восстановить этот изначальный сакральный посыл, который был связан с изначальным культом.

Отголоски культа бога Ивана в Библии. Иона и Авраам

В этой связи уместно вспомнить историю библейского Ионы. По сути, это все та же самая история бога Ивана. Весьма важно отметить, что в библейской истории Иона является лишь пророком, а не богом. Бог Ионе открывается в то время, когда тот был в чреве кита. В чрево кита Иона попадает как искупительная жертва, необходимая для налаживания отношения с Богом. Сотоварищи по морскому путешествию принесли Иону в жертву во время разгула морской стихии. Примечательно, что свой гнев бог проявляет на море. Море является стихией потопа, стихией наказания, стихией разрушения старого мира[77]77
  В сакральном наследии Венецианской республики можно обнаружить реликты этих древнейших воззрений. В «Светлейшей» республике акт наказания преступника мыслился как акт символической смерти старого, плохого человека, погрязшего в грехах; соответственно заключение преступника в деревянный короб-гроб и, возможно, его нового рождения в качестве добропорядочного гражданина. Мы упомянули об этом лишь потому, что изначально Венеция являлась сакральным центром венетов – славян. Многие сакральные обряды этого города изначально связаны именно со славянским духовным измерением и имеют весьма ветхие корни.


[Закрыть]. Библейская история Ионы еще раз указывает нам на весьма важный аспект забытого мифа. Иван изначально не был богом. Иван является средством налаживания новых взаимоотношений с Небесами. Это потом, когда все утрясется, Иван будет обожествлен. А пока Иона тот, кто «из чрева преисподней» взывает к богу, чтобы тот услышал его. Иона символизирует того, кто должен исправить старый мир. Именно он должен сделать так, «чтобы крепко вопияли к богу и чтобы каждый обратился от злого пути своего и от насилия рук своих» (Иона, 2-8). Проповеди Ионы в итоге мир исправят. Еще бы… В библейской притче имеется весьма знаковая деталь. И тут упоминается о божественном древе, которое вырастает у Ионы. «И произрастил Господь растение. И поднялось оно над Ионою», (Иона, 4-6). Правда, древо потом засохнет, и нехорошие люди его срубят. Но это другая история. Еврейская традиция трактует имя Иоанн как дар Божий. Тем самым в очередной раз подчеркивается, что Иона, тот же Иван, является героем (если хотите, пророком – даром Божьим), с личностью которого связывается эсхатологическое обновление мира. Иона богом не является. Он выступает лишь в роли посланника, миссия которого – спасение мира проявляется во время всемирного катаклизма – потопа. Это одно из важных свидетельств того, как в свое время был обожествлен человек. В этом и заключается принципиальное отличие Ивана от других богов. Он действительно символизирует тот знаковый рубеж в истории человечества, когда боги стали общежителями человека. Иван символизирует совершенно иное, отличное от старого времени новое время, когда нивелировалась грань между миром человека и миром богов. В празднике Ивана Купалы, который, как было сказано выше, является отголоском культа забытого бога Ивана, интересно обратить внимание на сексуальную составляющую этого праздника. Эта сторона славянского праздника напоминает нам, что Иван является богом Живом. Логично предположить, что культ бога Жива был особенно важен в опустошенной всемирным катаклизмом стране. Эта сторона культа бога Ивана прослеживается в Ветхом Завете. Интересна православная икона «Лоно Авраамово». Канон изображения этой иконы отражает бесчисленное племя потомков ветхозаветного патриарха, образ которых он вмещает. Авраам считается родоначальником еврейского народа. Этимологический анализ имени Авраам помогает понять сакральный смысл православной иконы. В семитских языках это имя так же, как и имя Иван, связывают с понятием жизнь. В образе Авраама угадывается забытый облик славянского бога Жива, который является родоначальником богом избранного племени. Поклоняясь этой иконе, мы, не осознавая этого, вспоминаем забытого славянского бога Жива, или, вернее, забытого героя Ивана – родоначальника обновленного человечества. Тождественность образов Ивана и Авраама напоминает нам о другом важном сакральном символе, а именно о понятиях Божественного завета и Богом избранного народа. В русском языке существует удивительная этимологическая пара ладья – люди. На первый взгляд может показаться, что эта этимологическая связка является случайной. Однако это не так. Более того, эта этимологическая пара слов является одной из ключевых, которая как ни одна другая характеризует менталитет русского народа. В данном случае подразумевается, что люди это те, которые сопричастны Божественной ладье, то есть завету Бога. Не существует другой более наглядной пары слов, которая бы так точно символизировала богоизбранность. Хотя, стоило бы вспомнить одно из названий наших далеких предков – венеты. Название венеты показывает этимологическую взаимосвязь как с именем Иван, так и с упоминаемым Матеем Бором словом вану – небеса, рай. Именно ощущение своей богоизбранности позволило нашим далеким предкам называть себя Иванами, иными словами, венетами. Те далекие времена оставили нам еще одно весьма интересное сакральное слово – венец. Венец мыслится тем магическим фетишем, надев который приобщаются к божественному измерению. И вновь мы видим явную этимологическую взаимосвязь этого слова с именем Иван. Слово венец (венок) весьма архаично. Достаточно упомянуть о том, что это слово прослеживается в архаичных цивилизациях Анатолии. Эмиль Бенвенист в работе «Индоевропейские социальные термины»[78]78
  Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М.: Прогресс, 1995. С. 259.


[Закрыть] упоминает слово ванак, которое обозначало титул принц на острове Крит. Одно это слово может свидетельствовать о протославянском характере архаичных цивилизаций, существовавших как на острове Крит, так и в Анатолии. Вряд ли стоит обсуждать этимологическое родство слов принц (ванак) и венок. Принц является тем, кто носит венец, который является символом связи с небесами. В этом контексте принц является персонификацией того же бога Ивана – Жива или, иными словами, служителем этого бога.

Дажьбог и Стрибог. Новый взгляд на старых богов

В свете вышеизложенного совершенно по-новому необходимо взглянуть на функции славянских богов – Дажьбога и Стрибога. Существующий в литературе анализ культов этих богов вносит полную путаницу и, по нашему мнению, весьма далек от истины. Функции этих богов лежат в плоскости вопросов эсхатологии. Эти функции намного глобальнее, чем представлялось до недавнего времени. Согласно общепризнанной точке зрения, Дажьбог называется богом Солнца, а Стрибог – богом ветра или ветров. Богом ветра Стрибога исследователи называют, ссылаясь главным образом на древнерусский литературный памятник «Слово о полку Игореве»[79]79
  Слово о полку Игореве. М.: Наука, 2004.


[Закрыть]. Именно этот бог насылает на славянское войско злые ветры. «Ветры, Стрибожьи внуки, веют с моря стрелами на храбрые полки Игоревы». Откровенно говоря, одной строки из исторического памятника, пусть и гениального, для идентификации функций неизвестного бога явно недостаточно. Из «Слова…» лишь следует, что Стрибог является недругом славян. А злые ветры могут быть и одним из орудий бога – противника, и красивой метафорой гениального писателя древности. В древнерусских источниках Стрибог, как правило, упоминается совместно с другим забытым богом славян – Дажьбогом. Об этом боге известно чуть больше. В частности, известно, что его кумир стоял в столице Руси – Киеве. О важности этого бога можно судить по тому же «Слову…», в котором русские князья названы Дажбожьими внуками. «Встала обида в силах Дажь-Божа внука, вступила Девою на землю Троянову (то есть Русь)». Дажьбог и Стрибог образуют некую взаимодополняющую пару. Исходя из ныне господствующей точки зрения – это бог Солнце и бог Ветер. Считается, что эти боги олицетворяют природные стихии. И что же их в таком случае связывает? Что-то тут не сходится. Обратимся к культу Дажьбога. Исходя из нашей точки зрения, правильное понимание функций этого бога дает духовное наследие южных славян. В южнославянской мифологии Дажьбог имеет транскрипцию Дабог. Но вот парадокс: Дабог богом не является. Дабог является мифологизированным образом земного царя, который противопоставляется богу на небе. На Балканах существует и гора Дажьбог. Прочитав имя Дабог по-русски, получаем, что Дабог это тот, который дает бога. Именно дает, а не дается. Тот, кто дается богом, у славян называется Богдан. Все вышеизложенное, касающееся культа забытого бога Ивана, вмещается в славянское имя Дабог – дающий бога. Дабог, скорее всего, и был тем изначальным Иваном, который обновляет мир. В этом контексте словосочетание Дажьбожьи внуки, скорее всего, относилось к тем, кто чувствовал свою ответственность за обновление Мира. Иваны, или венеты являются потомками вечного Ивана, который изначально был царем, пророком. И лишь затем был обожествлен[80]80
  В этом контексте кажется логичным предположить, что венецианский Дож изначально выступал к роли верховного жреца славянского Дажьбога.


[Закрыть]. Почему же Дажьбог называется богом Солнцем? Этот казус прослеживается еще в летописи 1114 года, где Дажьбог назван Царь-Солнце. Но Царь-Солнце не есть само Солнце. Солнце – одна из красивых аллегорий-характеристик этого царя. Согласно древнерусской летописи, Дажьбог является первым царем, при котором был введен солнечный календарь вместо лунного[81]81
  Является весьма важным свидетельством факт введения Дажьбогом солнечного календаря. Память об этом сохранена в латинской традиции, у которой общие корни с традицией русской. В роли Дажьбога выступает бог Юпитер (тот же Иван), который является хозяином календаря. Таким образом, тот неизвестный Иван был дарителем и знания о делении времени и его взаимосвязи с движением небесных светил. Звездой того забытого Ивана была планета Юпитер. Согласно Цицерону именно планета Юпитер называлась Фаэтоном. То есть солярным принцем.


[Закрыть]. Он же ввел законы моногамии. Это был справедливый царь. О чем сохранилась память в русском языке в пословице «Помолись Дажьбогу. Он и управит все понемногу». Молиться нужно не Солнцу, а справедливому царю. В этом контексте фразу «Погибла жизнь Дажьбожьего внука» из древнерусской летописи «Слово…» следует понимать, как гибель Традиции. Тогда и кончилась сакральная история архаичной Руси. Все последующее можно назвать лишь нехорошим сном. Сохранилась удивительная украинская песня, в которой Дажьбог посылает соловья запирать зиму и отпирать лето. Как это похоже на функции латинского бога Януса, который запирает и отпирает годовые циклы. Одно это является веским свидетельством наличия протославянской цивилизации – предшественницы цивилизации Рима на Апеннинах. В этом контексте проясняются и функции Стрибога. О. С. Гейда[82]82
  Гейда О. С. Языческие древности Чернигово-Северщины в трудах Филарета (Гумилевского) // Докирилловская славянская письменность и дохристианская славянская культура: Материалы Первого международного конгресса: В IV т. СПб.: ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2008. Т. III. С. 52.


[Закрыть], анализируя «Историко-статистическое описание Черниговской епархии»[83]83
  Историко-статистическое описание Черниговской епархии: В 7 т. Чернигов, 1874; Гейда О. С. Языческие древности Чернигово-Северщины в трудах Филарета (Гумилевского) // Докирилловская славянская письменность и дохристианская славянская культура: Материалы Первого международного конгресса: В IV т. СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2008. Т. III. С. 52.


[Закрыть], пришла к выводу, что среди наиболее почитаемых богов северян был Стрибог, который в народных рассказах предстает в образе седого старика с длинной белой бородой, одетого в белую рубаху. Иными словами, Стрибог ассоциируется со старостью. Это весьма ценное свидетельство. Ибо из него следует, что Стрибог, вечный антагонист Дажьбога, Ивана, Юпитера, есть не кто иной, как бог, известный в латинской цивилизации как Сатурн. Этимология обоих богов, скорее всего, восходит к русскому слову старый. Утверждение культа бога Ивана, Дажьбога предполагает низвержение культа старого бога. Но старый бог не исчезает в небытие. Согласно статистическому опросу, этого бога почитали на Украине вплоть до XIX столетия. Стрибог существует как противостоящий принцип справедливому богу. И любые неудачи, и промахи в размеренной жизни под руководством Юного бога мыслятся как происки этого самого старого бога Стрибога – Сатурна. Низверженного, но никак не забытого. Поэтому и видится поражение русского воинства в «Слове…» как погибель от злых ветров, посылаемых Стрибогом. Поражение русского воинства в данном случае не следует рассматривать как очередное историческое событие, пусть и очень важное. Поражение русского воинства является космической катастрофой, с которой связана гибель старого Мира, символизирующего Золотой Век. Это эсхатологическая катастрофа – Конец Мира. Лишь этим можно объяснить упоминание Дажьбога в этом фрагменте летописи. Спасения Божьего Мира не получилось. И не получилось потому, что бог, ответственный за это спасение, отвернулся от русского войска. Этот факт воспринимается как огромная трагедия, ибо речь идет о противостоянии не русского войска и его недругов. Нет, в лице дружины Игоря гибнут светлые чаяния самого Дажьбога, мифического Героя, ставшего когда-то Богом. С дружиной Игоря гибнет рай на Земле. Гибнет то обновляющее мир начало, которое когда-то спасло этот мир. Злые ветры Стрибога наступают на Русь. Стрибога – значит бога старого. Вот наступают смутные времена. И злые ветры старого, нехорошего вновь дают о себе знать. Вот истинная причина плача русской княгини. В этом фрагменте рукописи ярко подчеркивается образ русской княгини как некоей жрицы – хранительницы как государства, так и, в более широком смысле, божественного предназначения этого государства. Подводя итог вышеизложенному, можно утверждать следующее. Культы латинских богов Януса и Юпитера, а также греческого Зевса своими корнями уходят в архаичные цивилизации Передней Азии, которые, судя по всему, имели протославянский характер. Утверждение культа этих богов произошло после глобального природного катаклизма, который в разных традициях связывается с потопом. Тогда же среди славян утверждается культ бога Жива, в иной транскрипции – бога Ивана. Одним из ярких символов этого бога выступает ладья. Символ преемственности сакральных (неземных) знаний, которые лежат в основе существования цивилизации. Бог Иван выступает символом новых взаимоотношений с Небесами. Именно с ним связывается и понятие богоизбранности, которое у славян находит отражение в их названии – венеты. Богоизбранность, помимо прочего, предполагает новый уровень ответственности в материальном мире. Именно поэтому бог Иван как никто другой из богов принимает антропоморфные черты. «Обозреваю Я – Бог в человеческом облике – землю» (Овидий, «Метаморфозы» I. 1-213). Именно тогда происходит постепенное нивелирование грани между божественным и человеческим измерением. По меткому выражению Мигеля де Унамуно, тогда «Бог создается или открывается в Человеке, а Человек создается в Боге». Память об этом боге славяне сохранили в образе Дажьбога (Дабога), то есть того, кто дает бога. Последующая идентификация Дажьбога как бога Солнца не совсем верна. Речь может идти лишь об аллегории.

Уранические боги исчезнувшей цивилизации – символы преемственности мира

Этимологическая взаимосвязь латинского термина «consul» и русского слова «конь»

Плутарх, описывая историю раннего Рима, упоминает о весьма знаменательном факте. Он пишет, что, согласно одной из точек зрения, Рим был основан пелазгами. Народом, который «обошел чуть ли не весь свет и покорил чуть ли не все народы»[84]84
  Плутарх. Сравнительные жизнеописания. В 2 т. М.: Наука, 1994. Т. 1. С. 23.


[Закрыть]. Мы останавливались на вопросе происхождения этого народа. Согласно нашей точки зрения, пелазги являлись предками славян[85]85
  Подробнее об этом сказано в главе «Сакральная символика царя».


[Закрыть]. Поэтому истоки многих римских сакральных терминов, по идее, должны быть связаны со славянским духовным измерением. Одним из таких терминов является термин consul. Плутарх оставил свидетельство появления этого термина в Древнем Риме. Оказывается, что термин consul этимологически связан с русским словом конь. Последнее в очередной раз подтверждает славянские корни пелазгов.

Ромул при основании Рима столкнулся с острой нехваткой женского населения. Никто не хотел поселяться в городе, который был открыт всякому «сброду и разбойнику». Поэтому было решено заманить женщин в Рим хитростью. Преимущественно речь шла о женщинах из племени сабинов, которые были ближайшими соседями Рима. Во время одного из очередных праздников были организованы народные гуляния, куда и прибыли сабинянки. Действительно, план удался. В итоге девушки были изнасилованы. После чего девицы сами не захотели возвращаться домой к отеческим очагам и остались в Риме вместе со своими нежданно обретенными мужьями. В этой истории заслуживает внимания описание этого сакрального праздника, который положил начало Риму. Плутарх пишет: «Прежде всего, Ромул распустил слух, будто нашел зарытый в земле алтарь какого-то бога. Бога называли Консом, считая его то ли богом Благих советов (ибо слово совет и ныне у римлян называется консилий, а высшие должностные лица – консулы, что значит советники), то ли Посейдоном Конником, ибо алтарь этот установлен в большом цирке, и его показывают народу во время конных состязаний»[86]86
  Ibid. С. 31.


[Закрыть]. Итак, согласно Плутарху латинский термин consul, возможно, происходит от «неизвестного» слова конь. Для нас является очевидным, что речь идет о славянском термине. Отсюда следует весьма важный вывод о том, что упоминаемый Плутархом культ Посейдона Конника также должен иметь славянское измерение[87]87
  Славянский термин Конь является весьма архаичным. Это слово встречается в тексте египетского Розетского камня эпохи Птолемеев. Македонские ученые Т. Бошевски, А. Тентов, исследовав текст Розетского камня, пришли к выводу, что он является скорее древнеславянским, нежели древнегреческим, ибо большая часть слов этого текста сохранена в современном македонском и других славянских языках. Подробнее об этом: Бошевски Т., Тентов А. Словарь древнего македоно-славянского языка// Докирилловская славянская письменность и дохристианская славянская культура: Материалы Третьего международного конгресса. В 2 т. СПб.: ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2010. Т. 1. С. 97.


[Закрыть]. Именно этому вопросу посвящено наше исследование. Остановимся на вопросе сакральной символики коня. Немецкий хронист Титмар Мерзенбургский оставил весьма интересное свидетельство почитания коня западными славянами в сакральном центре Ретра. В частности, он пишет: «Окончив гадание, они покрывают жребий зеленым дерном и, воткнув в землю крест-накрест два остроконечных копья, со смиренным послушанием проводят сквозь них коня, который почитается ими, как священный. Несмотря на уже брошенный жребий, наблюдаемый ими ранее, через это якобы божественное животное они вторично проводят гадание. И если в обоих случаях выпадает одинаковый знак, задуманное приводится в исполнение; если же нет, опечаленный народ отказывается от затеи»[88]88
  Титмар Мерзенбургский. Хроника. М., 1980. С. 102.


[Закрыть]. Это свидетельство немецкого хрониста о значимости сакральной символики коня в духовной жизни славян косвенно подтверждается другими фактами из древней истории[89]89
  В скандинавской мифологии обитель богов – город Асгард был построен каменщиком Хримтурсом с помощью своего коня Свадильфари. Боги должны были расплатиться за этот небесный город Солнцем, Луной и богиней Фрейей. Они избежали этого, так как прибегли к хитрости: Локи, превратившись в кобылу, отвлек коня Свадильфари от работы. Подробнее об этом смотри в «Младшей Эдде».


[Закрыть]. В свете вышеизложенного по-новому открывается герменевтика славянской былины «О вещем Олеге». Прежде всего, обратим внимание на то, что Олег называется вещим. То есть он является жрецом. Если учесть, что Конь является аллегорией сакральной Традиции, то гибель Коня, иными словами – гибель Традиции, безусловно должна привести и к гибели жреца – хранителя этой самой Традиции. Возможно, что главным лейтмотивом всей этой истории является утрата жрецом Традиции. Такое тоже иногда случается. После этого естественна кончина Вещего Олега, ибо жрец без Традиции – это уже и не жрец. Другой важный аспект былины – в ней перечисляются сакральные центры славян данной эпохи. Традиция хранится в Центре. Олег княжит в Киеве, Новгороде, совершает поход на Царьград и заканчивает свое призвание в Старой Ладоге. История Троянской войны оставила нам два важных свидетельства значимости символики коня в архаичных обществах. Во-первых, интересно вспомнить, что могущество одного из влиятельных союзников троянцев – фракийского владыки Реса (Руса?) зиждилось на владении «волшебными конями». Одним из условий победы греков в той войне было похищение этих коней. Наша точка зрения сводится к тому, что «волшебные кони» являются неким важным сакральным символом. Косвенным подтверждением этого является другая история троянского цикла, а именно история злополучного троянского коня, который принес погибель Трое. Увы, в научной литературе практически не уделяется внимания сакральной стороне данного вопроса. Прежде всего, необходимо обратиться к этимологическому анализу имени троянского жреца бога Посейдона – Лаокоона. Учитывая, что корень лао в архаичных анатолийских диалектах имеет значение сын, то имя Лаокоон можно перевести как сын коня. Это вполне логично, если вспомнить, что символ коня является одним из основных в культе бога Посейдона. Поэтому жрец этого бога и называется сыном коня. Конечно, такая трактовка обоснована только в том случае, если допустить, что второй корень в имени Лаокоон имеет славянское происхождение. Такая гипотеза имеет косвенное подтверждение, если принять во внимание свидетельства Плутарха о сохранности русского слова конь в духовном наследии Древнего Рима, который был прямым наследником троянской цивилизации. Что же связывает культ бога Посейдона и символ коня? Какое отношение имеет бог морей к коню? Обращаясь к русскому языку, отметим, что слово конь культурологически связано с категорией времени. Слово исконный, то есть изначальный, содержит корень кон. В то же время нелишне вспомнить слово конец, обозначающий границу времени. Таким образом, образ коня является одним из основных символов времени[90]90
  Подобная этимологическая связь наблюдается и в других индоевропейских языках. Укажем на родственность слов англ. hors (конь), греч., лат. оra (час, время).


[Закрыть]. Вспомним квадригу огненных коней, которые мчат Солнце по небосводу. Исходя из вышеизложенного, троянский конь символизирует границы времени. В данном случае речь идет о времени сакральном, наполненном смыслом и целью. Мы имеем свидетельство одного из забытых аспектов культа бога Посейдона, суть которого связана со временем существования цивилизаций. Подтверждением данной гипотезы служат эпизоды греческих мифов, касающихся деяний Посейдона. Некогда Посейдон выступил в роли строителя стен Трои. По сути, он является основателем этого города. Правда, незадачливый бог был обманут хитроумным царем Трои Лаомедом, который так и не расплатился с ним, что в итоге приведет к гибели этой цивилизации. Посейдон сыграет свою роль и при кончине Трои. Именно символ бога Посейдона – Конь станет причиной гибели Трои[91]91
  В этой связи весьма интересен сакральный памятник троянскому коню, который хранится в городе Падуя в Италии в Palazzo della Ragione. Это один из самых таинственных памятников, сохранившихся в Италии. Конь является наглядным символом передачи эстафеты цивилизации в векторе исторического времени.


[Закрыть]. В истории Рима мы в очередной раз имеем косвенное упоминание о роли Посейдона в основании города. Правда, это упоминание мимолетное и на первый взгляд ни о чем не говорящее. О значимости роли бога Посейдона в возвеличивании новой цивилизации косвенно свидетельствует значимость должности консулов. Консулы, по сути, были жрецами бога Посейдона. Правда, об этом не осталось никаких свидетельств за исключением языка. Официально они считались негласными правителями Рима, хранителями Закона[92]92
  Отметим, что в русском слове закон также обнаруживается корень кон.


[Закрыть]. Конь помимо прочего выступает символом вселенной. Жертвоприношение коня является сакральным действом творения нового мира. Подобные воззрения сохранились в славянском духовном наследии. А. Н. Афанасьев приводит весьма любопытную словацкую сказку, суть которой, на наш взгляд, отражает сакральную символику коня[93]93
  Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. М.: Современный писатель, 1995. Т. 1. С. 309.


[Закрыть]. Была некогда страна печальная, как могила. Жители этой страны давно разбежались бы, если бы царь не владел волшебным конем с горящим солнцем во лбу. Время от времени этого коня водили по этой злополучной стране. Везде, где конь появлялся, мрак отступал и утверждалась жизнь. Конечно же, в образе коня мы имеем аллегорию закона и порядка. В более широком смысле речь идет о сакральных знаниях, лежащих в основе функционирования государства[94]94
  В этом же контексте следует рассматривать герменевтику другой русской сказки, а именно «Конек-горбунок».


[Закрыть]. В этой связи уместно отметить, что термин кабала имеет не столько еврейское, сколько индоевропейское происхождение. Эжен Канселье отмечает, что этимология термина cabala связана с романским словом конь kaballes (славян. Кобыла)[95]95
  Канселье Э. Алхимия. Несколько очерков по герметической символике и практике. М.: Энигма, 2002. С. 226.


[Закрыть]. Наука Кабала рассматривает сакральные таинства при помощи анализа этимологии сакральных терминов. Язык позволяет кабаллистам приблизиться к откровениям божественного порядка. В свете вышеизложенного необходимо по-новому взглянуть как на символику троянского коня, так и на сакральный праздник жертвоприношения коня при основании Рима. Таким образом, проявляются те забытые стороны культа бога Посейдона, которые связаны с хранением сакральных знаний.

В истории становления Афин как мирового центра также не последняя роль отводится богу Посейдону. Памятна история соперничества бога Посейдона и богини Афины за лидерство в Афинах. Афина одержала верх в этом споре. Несмотря на это, роль Посейдона в духовной жизни Афин была далеко не второстепенной. Об этом свидетельствуют горельефы Парфенона на Акрополе. Посейдон представлен в паре с молодым богом – Кефисом (Кетусом, или Китом). Пара молодой – зрелый является аллегорией времени, что наглядно подтверждается названием последнего месяца греческого календаря, который посвящен богу Посейдону. Посейдон замыкает годовой цикл. Таким образом, другим значимым символом этого бога является время, которое также персонифицируется в символике коня. Сохранившееся русское слово в цивилизациях Рима и Трои позволяет предположить, что этот аспект культа Посейдона корнями уходит в славянское духовное наследие. При этом важно подчеркнуть, что речь идет прежде всего о времени существования цивилизаций. Как видим, это время обожествлялось, и его персонификацией выступал Посейдон.