Текст книги "Наследие Драконов: Летописи Иллара. Сказания миров Дыхания Зеркала"

Лувар ненадолго прервался, чтобы покурить. Когда он снова набил трубку табаком, то продолжил.

– Когда мы начали строить Призрачный Край, мы и не гадали, что нас ждет эта напасть – некоторые наши сородичи теряли контроль, менялись, превращались в зверей и убивали всех без разбору. Позже нам удалось узнать, что их Разумом завладела Пустота. Такое бывает, когда илфирин забывает о борьбе и сдается Пустоте. Она впитывает его сущность, как губка воду, душа не может контролировать тело, и оно претерпевает метаморфозы – вырастают клыки на мертвом черепе, увеличиваются когти, удлиняются конечности. Мы назвали этих существ Пустотниками. В первые годы это было просто напастие – то и дело кто-то сдавался в борьбе и превращался в монстра, убивая безоружных. Когда Пустотников стало слишком много, мы не могли найти другого выхода, как изгнать их за Дверь. Мы их не убивали, так как считали, что обращение может быть и в обратную сторону. Но только совсем недавно мы поняли, что это невозможно. Было только слишком поздно – теперь у Тропы слоняются целые стаи пустотников. Вы видели «Черных Теней» и Су-Кхем, их предводителя. Это – разведчики. Они следят за тем, как ведут себя эти твари и докладывают нам, Ансалиму.

– Но неужели все, предавшиеся Пустоте, становятся ими, пустотниками? – спросил Салрон.

– Хороший вопрос, человек. Не все. Когда Пустота овладевает и превращает в своего слугу мага, жреца или просто илфирина, чей магический потенциал много больше, чем у обычного мертвого, то такой илфирин превращается в тварь куда опаснее. Мы их зовем личами. С виду они – как скелет, но в глазах – пламя ярости и смерти. Мы их тоже изгоняли, но так как они не лишались разума полностью, то объединялись там, за пределом Края, и начинали творить зло. Мы узнали, то одна из групп личей переправилась за океан, на Каллеронию, устроились в горах у Ледяной Долины, создали некрополь, где начали ставить над живыми тварями ужасные эксперименты. Вот почему каллеронские орки защищаются сейчас от толп злостных тварей.

– А как посчет других групп? – спросил Этель.

– А другие на протяжении многих лет оскверняли земли вблиз Гор Барга и нашего леса, где как раз и находится Тропа. Ливрийский орден, орден рейнджеров, посылал группы, чтобы покончить с ними, но получалось наоборот. И вот они узнали о нас, наши послы встретились и все обговорили. Мы подписали союз – они нам помогают покончить с личами, а мы им даем прибежище в лесу у гор, чтобы они могли его изучать. Но личи все же были достаточно умны – они не хотели сражаться с союзом и, в поисках места для создания некрополя, напали на пост орков Залаг Нура, что стоял на Сур-Инете. Пост был уничтожен, но мы теперь знали, где они. Личи через несколько дней напали на городок, что в ста лигах от Темной Цитадели. Пока держалась оборона, мы смогли подтянуть свои силы и дать вместе с орками им бой, мы победили. Так мы создали боевой союз с орками, а им он был нужен – варвары клана Зимней Вишни постоянно нападали на северные вотчины орков, и наши солдаты помогали орками защищаться. Наладили торговлю: мы им – магические предметы и диковинки, они – еду, камень, лес и так далее. Вот поэтому я не смог принять вас раньше – торговый караван детей Зараха подошел к Тропе, пришлось вести торг. Иногда даже мы приглашаем их, их Совет и Высшего Вождя. А ливрийцам это даже и не нужно – они довольствуется лишь тем, что могут спокойно, не посягая на свободу разумных, исследовать лес и горы.

– Кстати, посчет Гор Барга. Ведь они же когда то принадлежали демонам? – спросил Салрон, неприлично прервав Лувара.

– Чепуха. Никогда они им не принадлежали. Да, был прорыв демонов, тварей Хаоса. Но это было давно. Даже Врата Барга уже разрушены и усыплены тысялетней землей. Мы пришли сюда и долгое время осматривали места, лес и горы, и никаких признаков того, что здесь царствуют демоны, не увидели, так что мы получили их по праву первых исследователей.

Лицо Салрона налилось краской.

Лувар выпустил колечко дыма и продолжил:

– Кстати и мире и союзе… Вы, как представители града Казандорф, можете стать послами его совета к нам, илфиринам. Я вам напишу грамоту о нас, о предложении мира на взаимовыгодных условиях, о предложении торгового соглашения и тому подобное. Я вам предлагаю, но это не значит, что я настаиваю – вы можете отказаться. Тогда я просто прошу передать мою волю вашим советникам, также прошу прислать их посольство к Тропе, чтобы обсудить все. Мы долго были в тени времени, мы долго скрывались, чтобы окрепнуть. И теперь мы готовы явить себя миру, предложить свою культура, которая есть, вы сами видели, свои знания и исследования. И я думаю, что и вашему граду есть что предложить. Я не жду, что вы примите решения сейчас, я могу дать вам время. Но зная вас, скитальцев, как облупленных, думаю, что вы примите его так быстро, как сможете…

Он закончил. Опустив трубку, он скрестил перед лицом ладони и стал выжидательно смотреть на них. Салрон и Этель думали, как быть, уставившись в шелковый ковер и меняя взгляд от него до магической свечи и обратно…

Когда стук сердца стал сотым, Этель медленно привстал, прошел шаг и, преклонив колено и положив правую руку на сердце, произнес:

– Я, Этель, скиталец, вольный равел Трех Коралловых Островов (три острова, неподалеку от Белогорья. Равелы уже многие столетия властвуют там, использую их, как место отдыха перед дальними плаваниями) приму за честь стать послом от Казандорфа к Призрачному Краю, ибо я ценю то, что вы, народ илфиринов, в лице Магистра и «Черных Теней» спасли мне жизнь, и я в вечном долгу перед вами. Я согласен.

Салрон незамедлительно встал на колено и тоже произнес:

– Я, Салрон, скиталец, гражданин Казандорфа, также приму за честь стать вашим послом, Магистр и Мастер.

Оба преклонили голову. Лувар ухмыльнулся и овтетил:

– Спасибо за ваше решение. Спасибо, братья-скитальцы…

…Алое солнце расплескало по небу красную краску. Человек и эльф стояли на холме и щурились, смотря на закат. Позади, на небольшой полянке, стоял лагерь, и он готовился к ночлегу.

– Как ты думаешь, Салрон, мы приняли верное решение? – спросил эльф, ежась на холодном ветру

– Да. Верное, и я считаю это благородным поступком – отблагодарить таким образом спасших нам жизнь и… честь.

– Согласен. Даже такие странный для нас существа, как илфирины, достойны. В нашем мире всем хватит места…

Салрон не ответил – он напевал какую-то песню…

Этель удивленно посмотрел на певца:

– Интересно, а что ты поешь?

– Балладу… Но ты же не хотел её слушать тогда, перед началом этих событий.

– Извини. Спой, пожайлуста.

– Хорошо. Эта баллада называется – «Вольная печаль»

И хорошо поставленным голосом Салрон начал петь, вовлекая в свои ноты все больше сил и мастерства. Этель слушал балладу, заворожено. На глазах наворачивались слезы…

 
Потреплю коню я гриву,
Прошепчу на ухо нежность,
Чтобы нес меня по миру,
Нес сквозь буйных трав беспечность…
Проведи чрез пашни к речке,
Что впадает в сине море…
Я зажгу на плоте свечку,
Да пущу гулять в просторе.
Ты смотри вдаль, мое сердце!
Видишь огонек в печали?
Он один, один на свете,
Он горит за тех, кто пали.
Смерть застлала мое горе,
Грань клинка слепит закатом.
Он не знает, с кем он в ссоре,
Я же знал, что стало с братом…
Капля слез упала в воду,
Огонек потух в тумане…
Унеси же ты невзгоду,
Помоги зажить сей ране!
А когда настигнет вечность,
потреплю коню я гриву,
Прошепчу на ухо нежность,
Чтобы нес меня по миру…
 

Салрон закончил петь, и было такое чувство, что природа также стихла.

– Красивая песня. Так ты говоришь, это сочинил твой отец?

– Да… Он потерял брата в бою с варварами. Может песня и не к месту, но кажется, она очень подходит нашему общему другу.

– И кому это?

– Лувару… Он потерял прежнюю жизнь, чтобы найти новую. И он посвятил всю свою жизнь для того, чтобы его народ стал свободным и счастливым. И я думаю, он сможет этого добиться.

– Я тоже так думаю, – согласился Этель, восхищенный философией Салроном, – И неважно, что они, илфирины, не такие, как мы. Главное – они нашли себя в этом мире, в их сердцах горит звезда добра и вечной свободы. Свободы. которой порой не достает нам, живым…

Солнце скрылось за горизонтом. А две фигуры так и стояли, смотря на последние лучи уходящего светила…

Эльфийская Охота

Страх и непонятное оцепенение сковывает твои руки, не даёт бежать ногам именно в тот момент, когда это особенно необходимо. Ты бежишь без оглядки, потому что не может быть ничего страшнее того, что увидишь позади себя – тени тех, кого убил, тех, кого ты лишил жизни, прекратил их земной путь только ради собственного низкого желания просто убивать. Ты не смотришь по сторонам, потому что знаешь, что вокруг – девственная зелень сумрачных лесов с их убийственно-нежной красотой и благодатью. Хочешь кричать, но не можешь – лицо свело из-за быстрого бега, ветки хлестают тебя по лицу, оставляют длинные порезы на щеках и лбе. Но нет, ты не чувствуешь боли, оно – ничто по сравнению с тем, что тебя ждёт, если они тебя настигнут. Да, ты был когда-то убийцей, с чёрствой радостью убивал тех, кто мешал тебе или просто стоял на пути. Но теперь ты понимаешь, какого было им, какого быть загнанным зверем, когда в спину смотрит острие ножа и чувствуешь, как лезвие входит в твою плоть, разрывает тебя на куски. Хочешь кричать, но страх не позволит тебе этого сделать, потому что ничего уже не остаётся, как бояться. Не осталось эмоций и чувств, только желание выжить, вырваться из тёмных затворок этой ужасной зелени, оторваться от тех, кто идет по пятам, кто преследует уже несколько дней без передышек и остановок, кто не станет останавливать на полпути руку, кто убьёт без колебаний и жалости, как ты когда-то убивал. Ты помнишь ту девушку, которую убил ради пяти золотых? А старика, что пытался защитить её? Помнишь, а если и не помнишь, то вспомнишь. Не сейчас, так через несколько мгновений. Вспомнишь и поймешь, что ты – ничтожество, ничто, жалкая тварь на лице благодатной земли, мразь, которую надо уничтожить, болезнь, которую надо лечить… Бежишь всё быстрее, правда сваливается на тебя, бьет по бокам, ударяет в голову, из глаз рвутся слёзы, рыдаешь, не в силах остановить неудержимые солёные капли. И вот, кажется, что впереди забрезжил свет, что тенета зеленой смерти расходятся, ты ускоряешься, но вдруг что-то жалит в спину. Холод расходится кругами по телу, ноги не слушаются и не сгибаются. И ты валишься на скатерть павшей листвы, лицо падает в хвою. Стук пульса колотит в виски, смотришь уже начинающими стекленеть глазами туда, откуда пришла лихая смерть и видишь, как еле заметные длинные тени выходят к тебе и хладнокровно смотрят сверху. И ты понимаешь, что умираешь, сердце бьётся слабее и слабее. Последнее, что замечаешь – улыбку на лицах бессмертных убийц и их бесшумный уход, сердце издает последний мучительный стон и… умирает. И лишь густая зелень лесов видит бегущие силуэты, удаляющиеся от твоего уже безжизненного тела.

Такова месть тем, кто проклял жизнь.

Такова Эльфийская Охота.

Тирания Пяти Королей

Королевство Валкор не всегда было оплотом благородства и добродетели, как это принято считать. Зло, жестокость и жажда власти проникла и в великое королевство людей. Те времена запечатлены в хрониках Белогорья, как времена «Тирании Пяти Королей».

Начало этому времени послужила смерть правящего перед тем короля. И случилось именно так, что оставил он в наследниках двух сыновей, да не просто сыновей, а близнецов. Оба сына разительно отличались друг от друга – один был рассудителен и милосерден, другой – жесток, властолюбив и тщеславен.

Но Корона должна была возлежать на голове одного из них. Волею судьбы, злой и непокорной, новым королем стал сын, чья жажда власти помогла ему заполучить трон. Дворцовые интриги, заговоры сопутствовали ему.

Его брат вместе с верными ему людьми из окружения отца пытались воспрепятствовать этому, но тщетно. Изгнанные, они смогли спрятаться в столице королевства.

С этих пор началась эпоха Тирануса – именно так назвал народ нового короля. Король стал бичем континента – многие земли к востоку от Валкора присягнули короне, платили огромную дань. Население роптало, поднимались восстания, но они пресекались гвардией Тирануса. Все расы, кроме эльфов, пострадали от рук жестокого правителя: гномьи южные горы стали провинцией королевства, торговые пути орков были отсечены. Только эльфы Синеля не возжелали подчиняться кому бы то ни было – не раз Тиранус шел войной на Зергиль, сумев лишь отсечь небольшую часть равнины, но не более…

Были трудными те времена, шедшие в течение правления Тирануса и четырех его потомков. Но верные люди брата первого короля-узурпатора не смогли принять то, что сделал тиран с Королевством, ставшим с легкой руки Империей.

После смерти пятого правителя поднялся мятеж во дворце. Гвардия Крови (гвардия императора) была перебита созданным на окраинах империи ополчением из народа Валкора во главе отрядов мятежников. Трон был полит кровью жестоких приближенных Линии Тиранов и очищен от Зла и Жестокости.

Наследник, потомок брата Тирануса, стал править Королевством, помня, что когда-то, века назад, Валкор был великим королевством Добра и Благородства.

Так и стало.

Линия Благодетели, пошедшая вслед Линии Тиранов, запечатлилась в памяти людской расы, как благородная и милосердная, чтящая Свободу, какой бы она не была.

Летопись – Рудди.

Совет Каллеронии

После ухода расы орков с земель белогорских часть родов во главе со своим Королем и его супругой, Сайоджи снарядили корабли и переплыли Великий Северный Океан. Так они начали осваивать материк, названный ими Каллерония, Земля Благородных.

На новых землях было куда холоднее, чем на Фиаре – но орки быстро освоились и привыкли к суровым условиям.

После смерти Короля делами супруга стала заправлять Сайоджи. Именно ею был создан Совет Каллеронии, где заседали вожди десяти родов орков. Власть в Каллеронии всецело принадлежало этому Совету, любая попытка создать другие органы управления пресекались Карателями Совета, личным войском Сайоджи. Пытающиеся установить двоевластие в краю отправляли либо в ссылку на Волчий Полуостров, либо казнили на виду всего народа орков.

Во главе Совета стоит Матриарх или Патриарх, в зависимости от пола. Ниже нее – все остальные, все десять членов Совета, вожди родов Каллеронии. С людской стороны кажется, что иерархия управления очень упрощена, но к чему оркам сложности? Простота, традиции и дисциплина – только это спасет в морозных тундрах материка, и больше ничто иное. Военная машина служит в большинстве своем для отражения атак кочующих хищных зверей и нападений северных разбойников. Только в последнее время военная сила Каллеронии возросла – монстры некрополя близ Ледяной Долины не дают покоя Королевской Ставке, столицы Каллеронии. Именно они подвигли орков возводить монументные крепости и каменные стены, чтобы оградить себя от опасности извне. Войском командует Круг Генералов, а Первый Генерал, выбранный Кругом, получает приказы только от Матриарха или Патриарха.

После смерти правителя Каллеронии Совет выбирает нового всеобщим голосованием. Если голоса распределялись поровну между теми, кто готов встать во главе, то те сражались в поединке до первой крови, чтобы доказать свое право стать Властителем Земель каллеронских.

Летопись – Рудди

Валкорский стиль

Используя древнейшие архитектурные записи в исторических книгах, ученые Казандорфа смогли воссоздать валкорский стиль и построить несколько зданий, ссылаясь на разрушенные временем постройки некогда великого государства. Валкорская архитектура изящна, но в тоже время и величественна. Преобладают овальные, полуовальные и круглые формы. Постройки высокие, потому что зодчие древней страны считали, что они должны жить поближе к небесам, где обитает их бог, Истинный. Так же многочисленные шпили свидетельствуют этому, хотя большинство из них не сохранились. Валкорцы были высококультурной нацией – на многих развалинах были найдены следы гранитных скульптур, а в том месте, где был Высокий Королевский Дворец раскопали обломки исполинской статуи из белого мрамора, редкого для той местности. Предположительно, это была статуя Карэуса, но точно не известно.

Резьба по камню была среди валкорцев в почете – большинство стен более-менее богатых домов испещрены рисунками и изображениями. Гравировка этих «каменных» картин безупречна и красива. Многие казандорфские аристократы также используют валкорскую резьбу и платят архитекторам немало золота за то, чтобы увековечить свое жилище в истории человеческого зодчества. Валкорский стиль слился с современными направлениями градостроительства, но и по сей день он считается эталоном художественной мысли человека и его искусства в целом.

Варвары

Варварские племена премущественно обитают на юге Фиары. Постоянные распри мешали их объединению, но иногда, в периоды мира такое случалось, и проклятье тем землям, что приглянулись им, ибо за собой они оставляют лишь пустоши, лишенные какой-либо жизненной сущности. Их жажда наживы легендарна, они часто нанимаются в Вольные Когорты Белогорья (отряды наемников, защищающие границы Казандорфа), но увы долго не протягивают даже там – их неистовство и безумие на поле боя становится причиной их гибели. Наивысшая честь у варвара, как и у орка – умереть в бою один на один, в справедливом поединке. Поэтому издавна повелось, что если ты выступило один против «Карателя Древнего» (так варвары издавна называют себя. Древним они зовут Карэуса), то не жди пощады, так как он будет биться до последнего, до последней капли крови и вздоха. Дикость варвара – его сила. И другим стоит помнить сие…

Крыло Демона

Демонические крылья отличаются от драконьих, хотя обычно считается, что они одинаковы по строению. Демонический облик может быть разным у различных каст пылающих, но крылья одинаковы у всех: с первого взгляда их можно посчитать крыльями летучей мыши, но они намного плотнее и жестче, покрыты многочисленными чешуйками. Демон может спеленать себя ими так, что тело становится полностью закрытым складками крепкой кожи, порой защищающей лучше всякой брони. Строение самих крыльев всегда интересует многих ученых, как и людей, так и эльфов, потому как необходимо знать врага в лицо: на что он способен икак с ним бороться. И не ведомо им, что многие демоны умеют контролировать свою демоническую сущность и пытаются не ввязыватьсчя в рискованные дела и мероприятия более беспокойных собратьев. Для них крылья – предмет гордости, на них далеко не улетишь, но даже Пылающие знают, что такое красота, в их понимании конечно Потерять хотя бы одно из крыльев, даже в бою, равносильно смерти. И поэтому они стараются сохранить свою «красоту», защитить гордость. Порой ценой смерти остальных…

Прорыв Хаоса в горах Пламенной Смерти (Барга Гор)

Вот что известно ученым наших дней, не исключая представителей научной среды великого Казандорфа. Над Илларом, Дыханием Зеркала, некогда довлело несколько могущественных сущностей. Творец мира, Аонир, и его помощники составляли Семерку Богов, и они же были защитниками нашего мира, его добродетелью. И простиралось на мир их покровительство. Но были сущности, что не приняли Зеркало. И желают либо уничтожить его, либо поглотить, приняв в свое лоно. Таковы Пустота и Хаос…

Выяснено, что Творец создал наш мир из Пустоты, мир – его отражение. Поэтому Пустота, или Ничто, влияет на наш мир, на разумы его обитателей и тех, кто призван служить ей в нашем мире. И не важно, хотят они того или нет. Пустоте важно вернуть то, что она потеряла в начале создания мира – Баланс, который Аонир пошатнул, созидая. Пустота могущественна… И слуги ее, Личи, мертвые духи да твари помогают ей в извечной борьбе.

Хаос… Реальность Разрушения и Уничтожения. Казандорфские профессоры ломали головы: что ему, вечному противнику Пустоты, нужно от нашего мира? И не нашли лучшего объяснения, кроме того что Хаос есть, и он должен Уничтожать.

Реальность многомерна. До создания Зеркала Пустота и Хаос вечно противостояли друг другу, накладывались слои их могущества на Бытие. Так было до тех пор, пока Аонир, Разум, отличный от Тишины и Разрушения, не появился в Реальности. Откуда он пришел? Неизвестно. Может быть, он родился в хитросплетениях сил этих двух сущностей, может быть – был извечным? Может он тот, что был и до Хаоса, который некогда сам возник из Пустоты. Неведомо…

Мир родился. Аонир защищал его от Хаоса, который стал стараться уничтожить созданное. Шесть Богов помогали Творцу мира, но все-таки Разрушение смогло найти лазейку в защите.

Это было катастрофа. «Хаос прорвался» – так твердили все, кто жил в те времена, полторы тысячи лет назад до Падения Тьмы.

Мятежные духи, жители Хаоса, его верные рабы, несли длань своего повелителя на Фиару. Горы Барга пылали, материи Разрушения заполняли воздух, землю и воду. Не было спасения от Хаоса, что накрыл мир.

Пять Богов, Аонир и боги четырех рас, защитники мира, явились тогда миру во всей своей божественной сущности.

Гремели грандиозные войны между силами Мира и Духами Хаоса, ныне известными как Демоны, чьи менее могущественные потомки живут здесь и поныне. Океаны наполнялись кровью, изменялось течение рек, сдвигались горы, рассекая побережья океанов. Земля ходила ходуном, воздух и вода распарывались провалами в иные Планы. Гремела поступь неисчислимых ратей воинов, вызванных богами в помощь Миру.

Многие Защитники пали в той войне, кровопролитнее которой мир не знал до Тьмы: слуги Богов развоплощались во имя жизни, герои многих рас приняли смерть, покрыв себя немеркнущей славой. Тысячи Магов с помощью Богов смогли закрыть Прорыв в Барга Гор… Да, волшебники пали. Но пали так, что Творец навсегда освятил их имена на Камне Вечности, что стоит в его Зале Жизни.

Прорыв Хаоса – катастрофа, изменившего до неузнаваемости лик мира. А демоны, новые жители Иллара, духи, некогда служившие Хаосу верой и правдой, остались в мире. Но помнят тот день, когда их Владыка вел их в бой в его честь. Но лишь немногие из них захотят увидеть День, когда Хаос снова ввергнет Иллар их же руками в ужас Разрушения.

Летопись – Рудди.

Отредатировано Гевеном