Текст книги "Алтарных дел мастер"

Глава 8
Тень друида

Остаток дня Еремеев провел в темпе лошадки, которой вожжа попала под хвост. Ему слишком многое надо было успеть: переговорить с Ларионом о беседе с Мургом, запустить авантюру под кодовым названием «Алтарных дел мастер», разузнать о подарке Зарины, рассказать ближникам о свалившихся на Крашенский уезд напастях, посоветоваться с местным батюшкой относительно странной находки в мертвом городе…

Священник, выслушав боярина, долго рассматривал его, словно увидел впервые. Затем, не выдержав, спросил:

– Данила, а ты действительно волшебник?

На что Еремеев лишь пожал плечами, зная, что чародеев даже в церковь не пускают, а тут, похоже, он прикоснулся к священному месту.

Батюшка покачал головой и продолжил:

– Могилы святых старцев скрыты от людского взора и показывают себя только избранным. Мне неведомо, какие испытания приготовлены тебе Божьим промыслом, но та встреча – знак, что будут они нелегкими и для людей важными. Завтра же направлю стопы свои в славный град Смоленск, дабы созвать братию для обсуждения твоего, несомненно, чудесного случая.

На вечернем собрании ближников Александр доложил о способностях наемного убийцы и предложил внедрить систему опознавания «свой – чужой» для ключевых фигур Крашена. Кроме того, обсудили способ передвижения по городу, проведение проверки на ежедневном собрании с обязательным присутствием Жучки.

С Ларионом разговор был долгим. Разумник подробно рассказал о том пленнике, который сбежал от них в мертвом городе. Он уже хотел отказаться от своих задумок и с Хрычом, и с продажами алтарных камней, но боярин убедил приятеля, что обратного хода нет – в игру уже вовлечен Мург. Требовалось срочно подтвердить подозрения гнома, поскольку Еремееву очень не понравилось срочное желание Тагура встретиться.

– Гномам нужно дать цепочку, по которой они начнут раскручивать сеть. Цепочка должна порваться, когда чужаки решат, что алтарных дел мастер у них в руках. Тогда снова придут ко мне, ведь тот человек вышел на меня, значит, доверяет. И его осторожность после неудачи гномов будет еще более обоснованна.

О живой плети, которая превратилась в огненную, Ларион тоже рассказал много интересного. Прочитавший не одну сотню магических книг разумник обладал обширными знаниями, в том числе – и о преобразованных в оружие живых существах. Ползучие в этом смысле использовались чаще других животных.

Сегодня Еремеев снова поднялся до рассвета. Помимо обычного набора, прихватил кожаную флягу с водой болотного источника, плеть да пару емких накопителей. Один полный, другой пустой.

На сей раз ему не удалось не разбудить Зарину, а потому расставание получилось жарким. На прощанье супруга пригрозила:

– Не вернешься за пару дней – мы с Ладой отправимся на поиски. И не вздумай у всяких кикимор задерживаться, не то начну ревновать.

– Буду стараться. Мне-то времени много не нужно. Прийти, взглянуть на друида, помочь дубу-ведуну – и назад.

– Ну да, легкая прогулка, – закивала Зарина. – Одно непонятно – почему в эту прогулку можно брать лишь того, о ком не знал раньше?

– Вернусь – расскажу, любимая. В общем, за тем и направляюсь.

Покинув Крашен через западные ворота, Александр встретился с лешим.

– Здрав будь, хозяин леса. Как ночь провел? – поздоровался человек.

– И тебе не хворать, Данила, – ответил старик. – Ночь провел в думах тяжких о деле нашем непростом.

– Придумал чего?

– Задумка прежней осталась: являемся к великану, освобождаем – и ходу. Токмо мне, пожалуй, возвернуться предстоит, дабы задержать друида, пока ты станешь путь-дорогу к ведуну пролагать.

Еремеев отметил про себя, что леший изменился. Он стал намного решительней и смелее. Сейчас он сам подставлялся под дополнительный риск, что выходило за все рамки его прежнего поведения.

– Неплохая затея! Я вижу, ты шибко осерчал на друида поганого.

– А нечего этому аспиду свои порядки на моей земле устраивать! Кстати, водицу-то не забыл прихватить?

– Конечно взял. На нее токмо и надежда.

– Тогда нечего лясы зря точить! Нам поспешать надобно, порученец.

Леший открыл зачарованную тропу, ступив на которую оба умолкли. Александр старался глядеть только в спину идущего впереди, а потому сразу обратил внимание на недовольные взгляды старика. Тот постоянно озирался и щурил глаза, словно пытался разглядеть еще кого-то, шагавшего позади.

Еремеев не удержался и также пару раз обернулся. Кроме тянувшихся когтистых веток да страшных рож, мерещившихся в каждом кусте, ничего не заметил.

«Да, на зачарованных тропах лучше по сторонам не глазеть, еще родимчик хватит, да так здесь и останешься», – поежившись, подумал человек и остальную дорогу смотрел лишь перед собой.

Резко отступивший холод сообщил Александру, что с тропы они сошли. Практически сразу подал голос леший:

– Сознавайся, порученец, что нынче с тобой не так? Почему нас будто трое шагало по пути, для людей запретному? Я умаялся, словно полдня топал!

– Откуда ж мне знать, – пожал плечами Еремеев. – Я лишь прихватил с собой то, что болотный источник присоветовал. И ничего более.

– А ну, покажи!

Александр дотронулся до пояса на кафтане, и змея ожила. Она быстро разместилась в ладони человека, преобразившись в плеть, пока еще не огненную.

– Вот об этом мне говорил болотный источник. Дескать, захватить с собой то, о чем я не знал. Пришлось брать.

– Кто же так над гадиной поиздевался? – Леший осуждающе покачал головой.

– Не я. Трофей у лихих людишек был отобран.

– Ужель это от нее так тяжко топать пришлось? – Старик пребывал в глубокой задумчивости.

– И где наш дуб-великан? – осмотревшись, спросил Еремеев.

– А ты гадал, мы прямо к нему и выскочим? Эх, молодежь, учить вас еще и учить уму-разуму. Эдак бы мы враз доложили друиду, что прибыли. Дескать, встречай нас, аспид поганый. – На самом деле леший из-за чар чужака просто не мог проложить тропу ближе к месту, но для порученца выдал другое объяснение, поучающее. – Следуй за мной!

Вскоре они добрались и до дерева.

«Ни хрена себе!» – мысленно воскликнул Данила.

Исполин являл сейчас жалкое зрелище: ветви чуть ли не узлами скрутило, ствол искорежило, кору сплошь усыпало язвами, а крона облысела на две трети. Дуб явно доживал последние деньки.

«Это какой нужно быть сволочью, чтобы такого красавца изуродовать! А ведь он мне, считай, родной, лично взращенный. И кто-то за эту порчу должен ответить!» – Александр стиснул челюсти до хруста.

Приблизившись к опаленным березовым кольям, Еремеев ощутил, как завибрировал расписанный рунами пистоль. Заметил потрескавшуюся почву вокруг ствола. Попытался проникнуть между кольями, но неведомая сила грубо оттолкнула назад.

– Это и есть гнилое проклятие? – спросил он.

– Знамо дело, оно, – кивнул леший. – Доставай водицу источника болотного.

– Погоди, надо сперва своими средствами попробовать, – заупрямился человек, он хотел сохранить подарок болотного источника для основной цели, а не тратить ее на отвлекающий маневр.

– Я пытался, – покачал головой старик.

– Значит, моя очередь.

Он мысленно нарисовал на стволе каплю, пронзенную кинжалами, одними губами произнес: «Поток» – и… Стукнулся головой о невидимую преграду.

«Ничего себе! Такое чародейство мне еще не встречалось. Оно вообще ничего не пропускает? Ладно, попробуем другой вариант!»

Александр дотронулся правой ладонью до опаленного столбика, чтобы отобрать энергию у заклятия. Раньше это получалось, а тут…

Руку прострелило такой болью, что человек с трудом удержался от крика. Мало того, ладонь почернела. Левой он вытащил пустой накопитель и попытался сбросить убийственную энергию. Частично это удалось, но медальон заполнился до краев и начал раскаляться. Нахлынувшее ощущение опасности, исходившее от горячей штучки, заставило Александра отбросить вещицу как можно дальше. Грянул мощный взрыв, едва не сбивший с ног. Еремееву показалось, что кто-то вскрикнул.

– Леший, ты слышал? – Он принялся всматриваться туда, где прогремел взрыв.

– Тут и глухой бы услыхал, – пробурчал старик, ковыряясь в ухе.

– Да нет, вроде стонал кто-то. – Александр тряс почерневшей кистью, пытаясь стряхнуть боль.

– Ты лучше руку водицей полей.

– И то верно. – Еремеев достал флягу и начал поливать ладонь над березовым колышком.

Стоило нескольким каплям упасть на опаленное дерево, и колышек рассыпался в труху. За ним второй, третий… Вся ограда исчезла, словно и не бывало, а трещины в почве начали затягиваться.

Александр осмотрел руку, с удовольствием отметив, что чернота ушла вместе с болью. Леший тем временем бросился к дубу и обнял его, бормоча что-то себе под нос.

«Вот это да! – Человек с восхищением заметил, как принялись распрямляться ветви, зарастать язвы, выравниваться ствол исполина. – Молодец, старик!»

– Ага! Безобразничаем, значится?! – раздался скрипучий голос. – И кто же тут такой смелый выискался? Опять ты, тля? На сей раз тебе не сбежать.

Еремеев увидел мужичка в серо-зеленом невзрачном балахоне. Сразу обратил внимание на лицо, которое действительно казалось наполовину мертвым.

Впрочем, разглядывать чужака времени не было, тот уже тянул свои руки в направлении лешего.

Александр мигом телепортировался к друиду. Захват, бросок, и появившийся отлетел метров на пять в сторону.

«А говорили – мощный колдун, непобедимый волшебник…» – промелькнула мысль в голове Еремеева.

– Ага, так тля с собой еще двоих притащила. Значица, будет с кем поразвлечься.

Леший некоторое время не мог оторваться от дерева, поскольку собирался закончить сеанс лечения, но и друид теперь отвлекся на новую цель.

Первое, что ощутил Александр, дребезжание пистоля. Прыжок в сторону. Боковым зрением уловил, что рядом из почвы выскочили тонкие прутья и попытались его схватить.

Снова смещение, теперь при помощи пронзенной кинжалами капли. Перекат с одновременным извлечением револьвера, три выстрела, опять смена места, ближе к друиду, новые выстрелы.

«Точно попал, а ему хоть бы что. Вот же гад. О каких двоих он еще говорил? Вроде у него леший…»

Обрывки мыслей вертелись в голове, когда Еремеев кружил вокруг опасного противника. Человек еще раз сблизился с друидом, нанес пару ударов, попытался провести прием и тут же разорвал дистанцию.

«Рано я радовался. Теперь он стоит как вкопанный, да и кулакам досталось, словно по скале лупил!»

Леший оставался приклеенным к стволу дуба, а потому Александр не мог покинуть поле боя, у него даже не было возможности обдумать схему схватки.

Пару раз его настигали выползавшие то тут, то там корни, но магия телепортации позволяла вырваться. Однако частые прыжки тратили прорву энергии, вскоре потребовалась подзарядка от накопителя.

– Ага, прыткий, гришь! – снова раздался ненавистный скрипучий голос. – Скачи, скачи… От меня не уйдешь!

«Ну, наконец-то!» – Еремеев увидел, что возле дуба лешего нет, и решил сократить дистанцию.

Но в это время на человека повеяло арктическим холодом, и остатки энергии будто корова языком слизала. Данила потерял возможность телепортации и попробовал бежать.

Шагов десять он сделать успел, затем одну ногу захлестнул корень. Падение, искры из глаз, попытка подняться и захват другим корнем руки. Чуть позже Александр почувствовал, как гибкие прутья буквально оплетают все тело.

– Ага, попался! Говорил, значится, что от меня не уйти. Так оно и вышло! – ликовал друид.

Кокон вместе с Еремеевым перетащило ближе к победителю и притянуло к стволу осины.

– Еще ничего не вышло, Навуходоносор полудохлый. Я с тобой не закончил. Сейчас передохну малость и все эти долбаные корни засуну тебе туда, откуда их очень сложно будет выковыривать! – попавшийся выплеснул эмоции, хотя понимал, что делу они не помогут.

– Ага. Ругаемся от бессилия. Это правильно. С одной букашкой покончено, теперь можно и другой заняться. Она думает, я ее не вижу, а зря. Значится, охота началась! – объявил друид.

Свободной у Александра оставалась только голова, а потому он мог смотреть за всем, что творится вокруг. А зрелище, разворачивающееся неподалеку от дуба-великана, напоминало фильм ужасов.

Еремеев с трудом успевал отслеживать, как в разных местах выскакивали из земли корни, пытаясь кого-то ухватить, как возникали целые стены из переплетенных прутьев, которых становилось все больше.

Александр настолько увлекся наблюдениями, что не отреагировал на подозрительный стук о дерево, раздавшийся над самым ухом. Он все глядел, как друид создавал перегородки, постоянно сужая свободное пространство. Повернув голову влево, Еремеев вдруг увидел торчавший из осины клинок.

«Ого! Выходит, это точно не леший. А я уже начинал думать, что старик невидимость освоил. Тогда ну очень интересно узнать, куда он подевался? И почему не помогает?»

В это время пленник почувствовал запах дыма и немного отвлекся от друида. В области живота заметно потеплело, ослабло давление кокона на тело, а вскоре возле лица появилась огненная змейка. Она выползла наружу и расположилась вдоль кокона. Через несколько секунд живая плеть раскалилась и принялась по всей своей длине прожигать оковы хозяина. Досталось и кафтану, но сейчас это вообще не волновало Александра – он получил свободу, которой следовало правильно воспользоваться.

«Надо делать ноги, пока друид занят, но убежать от него без магии вряд ли получится. Чем бы его еще отвлечь?» – принялся искать выход Еремеев.

– Ага! – пронесся победный клич над лесом. – И вторая букашка поймана. Теперь, значится, и познакомиться можно.

Александр с трудом рассмотрел тесную клетушку, внутри которой виднелась человеческая фигура.

«Этот, что ли, в меня клинок бросал? Неужели я ему больше насолил, чем этот «агакальщик»?»

– Вижу, ты и сам освободился, порученец! Молодца. Теперь можно и супостата прикончить, – раздался со спины голос лешего.

– Ты в своем уме? Не видишь, чего этот гад вытворяет? Сам же говорил, у него в каждой руке по источнику…

– Сие не совсем он, – сообщил леший, – всего лишь одна из теней. И сил она тут оставила немало. Твоя плеть должна совладать, да и я подсоблю. Действуй, порученец, у нас мало времени.

«Он еще и приказывает!» – мысленно возмущаясь, Еремеев направился к друиду.

Ларион говорил, что эта плеть не промахивается, нужно только выбрать место для нанесения удара. И Александр замахнулся.

– У-у-у!!! – взвыл чужак, получив обгоревший рубец на голове. Развернувшись, он принялся говорить: – Ага, значится…

Слушать речи сумасшедшего Еремеев не собирался. Он принялся снова и снова хлестать врага, расчерчивая того черными как смоль рубцами. При этом друид был, похоже, настолько изумлен, что никак не мог задействовать свое главное оружие – подземные корни. Он просто медленно приближался к дерзнувшему напасть человеку.

«И где помощь? – начал волноваться Еремеев. – У меня рука не железная, сейчас устанет…» – закончить мысль он не успел. Просто заметил, как сначала под ногами друида на миг раздвинулась земля, захватив того по коленки, затем те самые плетеные перегородки, что сейчас были установлены повсюду, взлетели в воздух и резко упали на голову друида, натыкаясь, подобно бумаге на штырь. Когда эти «бумажки» достигли шеи «агакальщика», того сверху приложило упавшим сухим деревом.

– Теперь поджигай и уходим! – скомандовал леший.

Очередной удар огненной плетью закончился яркой вспышкой. Пламя разом захватило так и не сумевшего освободиться друида, и над лесом разнеслось ужасающее:

– У-у-у-у!!! – резко оборвавшееся взрывом пылевого облака.

– Что это? – с тревогой в голосе спросил Александр, заметив, как образовавшаяся пыль устремилась к дубу-великану и впиталась в его кору.

– Малый источник, сию тень поддерживавший, обрел свободу и скрылся в подходящем месте силы. Теперича сие деревце непросто одолеть будет.

– Надеюсь, источник не темный?

– Нет, тот бы враз к хозяину полетел. Аспид наверняка утрату почуял. Сейчас сам пожалует. И нам надобно оказаться как можно дальше от этого места, – заторопился леший.

Оба отошли на достаточное расстояние от места схватки, чтобы хозяин леса сумел открыть зачарованную тропу. Теперь путь лешего и его порученца лежал к золотолистному дубу.

«Если это была всего лишь тень, то каков же он сам!? – размышлял Александр, двигаясь за стариком. – И кто была вторая букашка, попытавшаяся между делом меня прикончить? Ведь дождался же, гад, когда я всю энергию потрачу. Рисковый тип, даже не побоялся «агакальщика». Может, не знал его возможностей или переоценил свои? Не о нем ли предупреждал болотный источник? Уж об этом я точно ничего не знал. Даже то, что я взял его с собой, до недавнего времени оставался для меня загадкой. Одно хорошо – невидимки сейчас нет в городе. Но насколько же он силен! Сумел даже по тропе с нами идти, да так, что ни я, ни леший его не увидели».

Тот, о ком в эту минуту размышлял Еремеев, только сейчас остановил свой бег. Он присел на поваленное дерево и осмотрел рану на правом плече, которая не позволила нынче же закончить важную работенку.

«Откуда этот Данила знал, куда бросать свою бомбу?! Ведь прямо в меня метил. Видел или учуял? И бомба еще оказалась страшной волшбой напитанная, не иначе магия проклятий. Такую даже мой организм не сразу одолеет. Вон края как воспалились».

Колдун вытащил из кармана несколько порошков и посыпал ими рану. Затем положил поверх ладонь и пробормотал слова заклинания. Стало намного легче. Однако, пошевелив пальцами поврежденной руки, он поморщился и покачал головой.

«Сутки на выздоровление, не меньше. И как в таком состоянии выполнить работу? Был бы еще клиент обычный, а тут… Его мгновенные перемещения становятся большой проблемой. Один промах – и второй попытки может не быть».

Метаморф припомнил слова эльфа о боярине:

«Я на него охотился, а первый же его выпад пропустил. Теперь залечивать придется. А он из страшной передряги, похоже, невредимым вышел. Еще и мне помог выбраться, пусть и невольно. Очень необычный противник. В моей практике первый, в кого я промазал».

Метаморф прекрасно видел, что его клинок полетел именно туда, куда его бросили. Подвели раненая рука и необходимость убегать от друида.

«А ведь все складывалось неплохо. Данила истощил себя по полной, был привязан к дереву, но даже в этом состоянии я не сумел закончить дело… Правда, мне мешали».

«Охотник» попытался оценить силу волшебника с полумертвым лицом. Он прокрутил в голове схватку незнакомца с Данилой, собственные потуги и пришел к неутешительным выводам:

«Раз в пять сильнее меня. Ежели леший и боярин сумели такого прикончить, то с ними придется считаться. Следующую попытку стоит рассчитывать тщательнее. Не зря старый эльф говорил, что этот тип быстро превращается из дичи в охотника. И надо сказать, весьма смертоносного. Нынче я подобрался совсем близко и сам едва не сдох».

Метаморф еще раз взглянул на рану, снова покачал головой и поднялся с поваленного дерева. В лесу он оставаться не собирался, а потому следовало определиться с местом ночлега.

«Пожалуй, в угодьях лешего я наследил более чем достаточно, да и боярин теперь наверняка знает, что по его душу пришли. Надо отдать должное его службам, работают там ладно. Казалось бы, кому какое дело, что напали на гномов, – мало ли дураков на свете? Так нет, в тот же день отправились проверять. Да еще с собачкой, к которой близко подходить не хочется».

Сигнальная магия, установленная на месте убийства аса, сразу сообщила метаморфу о непрошеных гостях. Потом был еще сигнал от живой плети, которую кто-то либо уничтожил, либо оглушил, а это значило, что подготовленные подельники раскрыты. Многого они рассказать не могли даже при большом желании, но выводы думающий человек мог сделать сразу.

«Дураком Данилу не назовешь. И людей он подобрал себе под стать. Сколько же у этого боярина тайн припасено? И враги у него – один круче другого».

Метаморф собрал максимум сведений о крашенском боярине и понял, что, несмотря на баснословную сумму, полученную от короля Швеции, все равно продешевил.

«Слишком быстро я согласился. А что? Предлагают цену, словно за правителя, а прикончить надо всего какого-то боярина средней руки. Вот только за плечами этого человечишки поверженное чудовище эльфов, победа чуть ли не в одиночку над шведским войском, разгром тысячи ляхов, уничтожение некоего Тадеуша, который был дружен с гномами. Опять же Данилу обвиняют в гибели десятка эльфов, среди коих Аивауд собственной персоной. А тот чародеем был мощным, пару раз с ним сталкивался».

Ближайшая деревня находилась примерно в часе пути, но метаморф решил направить стопы в более отдаленное селение. Он больше не собирался допускать ошибок, понимая, что с нынешним клиентом это может слишком дорого обойтись. Ему и так приходилось начинать все сначала, поскольку те, кого он притащил в Крашен, раскрыты. Теперь требовалось найти и еще более тщательно подготовить новых.

«Надо скорее выбираться из леса, а то как бы подданные лешего не начали присматривать за мной».

Переговорив с главарем тех парней, которые упаковали его в мешок, Ларион многое узнал про таинственного незнакомца. И размах этого типа-разумника поразил.

«Завидная оперативность. Собрать банду в Смоленске, внедрить ее в Крашен, выйти на Хрыча, войти к нему в доверие – и все это меньше чем за неделю. Одно непонятно: как он узнал о поездке Мурга, когда успел подготовить ловушку? Вожак сказал, что прибыл к месту, где все было подготовлено. Видел, как аса убили на краю ямы, раздели в мгновение ока и сбросили на дно. Только потом дали команду перерезать веревку, удерживавшую камень».

Ларион в который раз похвалил себя, что провел допрос сразу по возвращении в город, поскольку буквально через час схваченный умер от удушья. Предусмотрительность незнакомца поражала – тот дважды перестраховался: сначала живая плеть, затем яд медленного действия.

«Не удивлюсь, ежели умершему давали противоядие, которое на время нейтрализовало снадобье. Стоило пропустить один прием – и все концы в воду. Даже не представляю, сколько подобное снадобье может стоить! У нашего врага с деньгами явно никаких проблем!»

Обо всем этом разумник успел бегло переговорить с Данилой, но, похоже, его голова была занята другими проблемами, и боярин не особо проникся серьезностью сложившегося положения.

Нынешним утром Ларион вызвал к себе разведчицу. При встрече он дотронулся до пуговицы кафтана, кашлянул и только затем поприветствовал вошедшую:

– Доброе утро, рад видеть. Как самочувствие?

– Приветствую, – кивнула она, как бы невзначай коснувшись шеи. – Увы, самочувствие не из лучших.

В системе опознавания, введенной на скорую руку, сочетались жесты и слова. Для того, кто начинал разговор, – обязательное касание груди и упоминание слов «видеть» и «как», следовавших одно за другим. Отвечать требовалось, дотронувшись до шеи и с обязательным «увы».

– Садись, – Ларион кивнул на стул. – Наш вчерашний пленник все-таки окочурился. Понимаешь, что сие означает?

– Уж наверняка не от раскаяния руки на себя наложил. Магия?

– Нет, скорее весьма дорогой яд.

– Выходит, король Швеции действительно не поскупился, наняв лучшего наемника. Я, когда обучалась у профи, изредка слышала, как благоговейно упоминали некоего гуру, чуть ли не молились, дабы хоть немного приблизиться к его мастерству.

– Да, противник очень опасен, не ограничен в средствах и оперативен в организации. За неделю он успел… – Ларион перечислил все дела, о которых удалось узнать, и в конце подытожил: – Я не представляю, как против этого убийцы действовать. Данила наш тоже непрост, но он слишком любит подвергать себя риску. Причем и за себя, и за многих других, а потому защищать его сложно.

– Он не позволит себя защищать, – решительно замотала головой Лада. – Когда Данила действует самостоятельно, ему надо не отвлекаться на то, чтобы оберегать других. Однако помощь ему все равно нужна, но от того, кто не требует присмотра.

– Ты имеешь в виду Жучку? – спросил разумник.

– Да, это лучший вариант, – согласилась Лада. – Или хотя бы Борич.

– Жучка охраняет Зарину, вряд ли Данила согласится снять эту охрану. Борич? – Ларион задумался. – В борьбе с тем же друидом он не помощник. Там мощь такая…

– В том и проблема. Выходит, надо подключать Зарину. Моя подруга должна отыскать способ убедить мужа, чтобы он взял с собой собачку.

– Если Данила узнает, что мы задумали, он нас убьет, – покачал головой Ларион.

– Меня – нет, я сестра, – улыбнулась Лада. – А ты постарайся не проговориться.

– Да я вообще тут ни при чем, – поднял руки разумник.

– Скорее бы он вернулся. Этот чокнутый друид не выходит у меня из головы.