Текст книги "Вечный огонь страстей"

Женщин оттолкнули, пытаясь быстрее вписать на лист свои имена. Вскоре Джулиана стала подозревать, что толчки происходят специально. На первый взгляд случайные, они имели определенную цель. Когда рука молодого охотника как бы невзначай задела ее грудь, она быстро на него посмотрела. Мягкий, мечтательный взгляд подсказал ей, что неуклюжее касание было вполне намеренным.

Задумав проверить, так ли это, женщина отступила назад, но рука охотника по-прежнему касалась ее. Тогда она резко произнесла:

– Не могли бы вы убрать свою руку подальше?

Ее сердитый возглас заставил других посмотреть в их сторону. Охотник повернул к ней свое смеющееся лицо и, когда она попробовала снова отодвинуться, обнял ее за талию.

– А что если я уберу их сюда? – засмеялся он.

Джулиана вскипела: «Неужели сейчас повторится то, что произошло с ней в таверне в Трентоне? Ничего, этого я сейчас проучу так же, как и тех двух». Она занесла руку и изо всей силы ударила мужчину по лицу. От неожиданности тот отступил в сторону. Молли смотрела на нее, широко открыв рот. Грянул смех. А затем, к удивлению Джулианы, охотник, на щеке которого ярко горели следы ее пальцев, засмеялся вместе с другими.

– Ради бога, мужчины, не стойте так близко к женщинам. Это должно послужить всем хорошим уроком, и женщинам тоже, – пробурчал Пит и протянул свою большую руку Джулиане. – Маленькая чертовка. Вы правильно поставили на место этого грубияна.

– Разреши и мне пожать твою руку, Чертовка, – загалдели вокруг.

Последним к ней подошел виновник скандала:

– Извини, – произнес он. – Нам в этих краях еще не встречалась, такая как ты. – Он усмехнулся и добавил, – и в других местах тоже.

– Извините, я сделала вам больно, – улыбаясь, ответила Джулиана, – я не думаю, что ударила сильно.

Молодой мужчина снова улыбнулся, трогая рукой пылавшую щеку.

Пока Молли улаживала дела, мужчины слонялись по комнате, не сводя глаз с молодой женщины. Она купила муки и несколько сковородок, так как желающих приходилось на шестнадцать пирогов, а в доме было лишь четыре сковороды. Готовый товар она оставила в магазине, решив, что позже его заберет Джон, но ей тут же предложили свои услуги. Из магазина они вышли в сопровождении восьми помощников, которые толкались до тех пор, пока один узел с мукой не уронили в грязь, туда же последовали и три круглых сковороды. Когда, наконец, добрались до дома, Молли прогнала всех и устало прислонилась к двери:

– Ты когда-нибудь видела таких людей? – проворчала она.

Джулиана, смеясь, с размаху шлепнулась на стул.

– Нет, конечно.

– По-моему, в тебя все влюбились, Чертовка, – поиздевалась Молли.

– Пожалуйста, не называй меня так, – взмолилась она.

– Я-то не буду. Но остальным не прикажешь. Наверное, ты теперь должна привыкать к новому имени.

– О, дорогая, ты действительно так считаешь? Это звучит как-то дико.

– А что такое черт? – улыбнулась Молли. – Это дикий кот.

Молодая женщина нахмурилась:

– Как ты думаешь, Джон разозлится, когда узнает такое?

– Нет, – Молли весело покрутила головой. – Ему покажется это смешным. – Затем подумала и добавила: – На самом деле Джон не такой, каким пытался казаться. Эта мерзкая Айва заставляла его притворяться.

Джулиана слегка вздохнула. Сегодняшние охотники напомнили ей Сэйта. Она тут же вскочила и стала освобождать стол. Только работа заставит ее не думать о нем. Донеслось бормотание Молли:

– Думаю, надо испечь побольше, на всякий случай.

Сейчас Джулиана вспоминала их первый день распродажи. С самого утра они дружно ставили и. месили тесто, делали сладкий яблочный джем.

Стрелки часов показывали уже три. Женщины вынули последний пирог и положили его к остальным, аккуратно сложенным на столе. Молли наклонилась и понюхала ароматный запах, затем отошла, чтобы со стороны критически оценить свои изделия.

– Ну, дорогая, как твое мнение?

– Думаю, выглядят превосходно, – Джулиана села на стул, потирая руки.

– Мужчины набросятся на них, как стая голодных волков. Надо было сказать Джону.

– Он бы запротестовал, Молли. Я даже знаю, чтобы ответил: «Сумасшедшая идея, дорогая. Ты только зря потеряешь время и яблоки».

– Может быть, он был бы и прав, – усмехнулась невестка, отошла к окну и стала смотреть на дорогу, ведущую в деревню. – Разве они придут?

– Молли, – набросилась на нее Джулиана, – они скоро будут здесь. Пойди надень чистый фартук.

Спустя минут пятнадцать появились первые посетители. Их было довольно много, они шумно входили, занося ногами много грязи и сосновой хвои. Вмиг чисто вымытый пол приобрел ужасающий вид. Обе женщины счастливо улыбались, вручая им лакомства.

– И не забудьте отдать сковородки, – напоминали они каждому из них. – А не то больше пирогов не получите.

Некоторые пытались есть прямо здесь, но Джулиана настойчиво их выпроваживала, объясняя, что здесь не харчевня, а собственный дом. Джон не застал происходящее буквально на полчаса, однако как только вошел, то сразу заметил сияющие и довольные лица женщин. Он знал, что они ему сейчас все расскажут. После ужина Молли с гордостью положила перед ним пачку денег:

– Джон, купи, что ты планировал, – сказала она.

Ему больше ничего не потребовалось объяснять. В горле перехватило дыхание.

Обе женщины принялись наперебой рассказывать, и он едва был в состоянии понять, в чем дело.

Прежде, чем потушить в камине огонь и задуть свечу, все трое потратили не менее двух часов, обсуждая, что они смогут купить для хозяйства, если продолжат начатое дело.

Вряд ли слышала Джулиана той ночью доносившиеся с чердака звуки, она настолько устала, что сразу уснула. На следующее утро Молли едва смогла разбудить ее.

С того дня они с утра до полудня были постоянно в работе, и дни проносились быстро, но Джулиана не переставала вспоминать о Сэйте. Вскоре начались дожди, снег постепенно сошел. Воздух наполнялся теплом, а мечтательные глаза Джулианы – слезами. «Скорее всего, он уже едет в Трентон, – думала она. – И, наверное, очень удивится, когда Тилли направит его сюда».

* * *

– Джулиана, ты собираешься спать целый день? – Молли заставила ее очнуться и сесть в постели, – А может быть, ты думаешь о вчерашнем последнем покупателе?

Молодая женщина, вспомнив о новом посетителе, окончательно проснулась. Он зашел последним.

«Самый привлекательный из всех, кого я видела,» – пронеслось у нее в голове. Она исподволь обвела взглядом его крепкую фигуру и чисто выбритое лицо. У него были вьющиеся каштановые волосы, широкие плечи обтягивала синяя шерстяная рубашка. «Подтянутая, стройная фигура и молодила его, но на вид – около сорока», – успела подумать Джулиана.

– Я бы хотел у вас купить пирог, – сказал он четким голосом.

Молодая женщина покраснела, так как поймала себя на мысли, что представляла его своим любовником.

Незнакомец заметил ее смущение и пошутил:

– Наверное, это последний и вы оставили его себе.

Она посмотрела в смеющиеся глаза и успокоила покупателя:

– По правде говоря, мне до смерти надоели яблочные пироги, – широко улыбнулась она и предложила: – Может, присядете и поедите здесь? Желаете чашку кофе?

– С удовольствием, – последовал быстрый ответ. – Я уже и не вспомню, когда был в компании белокожей женщины.

Вся возбужденная, Джулиана быстро накрыла на стол перед приятным посетителем. Затем налила три чашки кофе, села напротив него и представилась:

– Меня зовут Джулиана Рэслер, а это моя невестка Молли Немет.

– Рад с вами познакомиться, Джулиана Рэслер, – спокойно ответил мужчина, не сводя с нее глаз.

Молли слегка кашлянула.

– И с вами тоже, миссис Немет. Меня зовут Рос Адамс. Я живу в двадцати милях отсюда.

– О, так далеко? – удивилась Молли. – Вы приехали сюда за покупками?

Он утвердительно кивнул и стал резать пирог.

– Да. И у меня просто дыхание остановилось, когда я подумал, что бы было, если бы отложил поездку.

Джулиана заинтересованно спросила:

– А в чем дело, мистер Адамс?

Несколько мгновений его серо-голубые глаза в упор смотрели на нее почти с сожалением. Молчание прервал бой часов. Он лукаво улыбнулся:

– Оставшись дома, я бы не встретился с самой красивой женщиной на свете.

Джулиана мягко засмеялась, а Молли добавила:

– И не попробовали бы самый лучший на свете яблочный пирог.

– И это тоже, – согласился Рос, откинулся на спинку стула и заметил: – не помню, когда я их вообще ел.

– Думаю, вы не женаты? – предположила Молли.

Воцарилась тишина. Затем Рос извиняющимся взглядом посмотрел на Джулиану и тихо сказал:

– Нет, я женат.

Джулиану задел его ответ. Она успокаивала себя: «Какое твое дело? Мне нравится Сэйт, я дождусь его и выйду замуж». Но тем не менее слова Роса вызвали в ней разочарование.

– Разве она у вас не печет пироги? Странно, – говорила невестка.

– Не так уж и странно, миссис Немет, – тихо ответил Рос. – Зоэ не знает, как это делать. Она индианка.

Молли удивленно открыла рот:

– О-о-о, – наступила напряженная тишина.

Рос прервал ее, встав со стула. Он снова улыбнулся женщинам и сказал:

– В следующий раз, когда буду здесь, обязательно зайду.

– О, пожалуйста, – гостеприимно произнесла Молли.

– Но это будет не так скоро, – добавил он, направляясь к двери.

– Я приезжаю сюда раза три в год.

Он уже взялся за щеколду и хотел попрощаться, как Джулиана быстро встала. Подошла к нему и сказала:

– Я вас провожу, мистер Адамс.

Она заметила, как удивление в его глазах сменилось радостью. Мужчина сразу подал ей накидку, висевшую у двери.

Солнце уже опускалась за горизонт, когда Джулиана и Рос вышли на улицу, молча направившись к белому жеребцу. Она погладила животное по шее, дотронулась до бархатных губ и совсем не удивилась, когда ощутила на своих плечах большие ладони Роса. Он повернул ее, посмотрел в глаза и прошептал:

– О, Джулиана, я хочу… я хочу…

И вдруг крепко обнял, так крепко, что она вскрикнула. Застонав, мужчина стал жадно целовать ее.

Она была смущена.

– Боже, Джулиана, если бы я встретил тебя три года назад.

Он прыгнул в седло, в последний раз посмотрел на нее, стегнул лошадь, та резко взяла с места, и они вскоре скрылись из вида.

Джулиана смотрела ему вслед, пальцами трогая распухшие от поцелуя губы. «Что со мной происходит? Неужели Айва была права насчет меня? Как я могу, ожидая Сэйта, увлечься кем-то еще?» – пытала она себя. «Нет, это просто инстинктивная тяга к мужчине», – с отвращением убеждала себя Джулиана, входя в дом и снимая накидку.

– Поторопись ко мне, Сэйт, – прошептала она, одевая домашние тапки.

ГЛАВА 9

Два первых дня охотник ехал по старой дороге по направлению в Филадельфию, которую знал.

Но на третий день с самого утра, когда он ступил на территорию, где раньше не довелось находиться, дороги стали петлять и пересекаться.

Это был дикий и суровый край, изобилующий горами и долинами. Много раз ему приходилось взбираться на каменные глыбы, которые тянулись на мили, а в некоторых местах поднимались на сотни футов вверх. И вся эта местность пересекалась ущельями. Он уже дважды сбивался с дороги, терял драгоценные дневные часы в поисках правильного пути.

Но, тем не менее, Сэйту понравились эти места. Здешняя тишина и суровость очень подходили ему, и он чувствовал себя спокойно, как дома, подумывая, что если бы искал место по душе, пожалуй, выбрал бы это.

К закату четвертого дня охотник вышел на довольно большую просторную поляну, в центре которой стоял невысокий, основательно построенный домик с примыкающим к нему амбаром. Все выглядело аккуратным и хорошо ухоженным. Кто бы здесь ни жил, приходилось подумать о ночлеге.

Сэйт тряхнул головой. «Нет, я полный дурак. За сто километров от своих мест, и половина индейских племен на тропе войны».

Из трубы поднималась струйка дыма. Он почувствовал, что голоден.

Подъехал к бревенчатому строению, спрыгнул на землю, привязал Джейка к перилам крыльца, почистил оленьи штаны и постучал.

Ответа не последовало. Сэйт разочарованно вздохнул. «Похоже, снова придется ужинать кукурузной лепёшкой, и что того хуже, опять продрожать ночь в одеяле».

Очень неохотно он стал спускаться с крыльца. Приказал псу ждать его возле лошади и направился по проторенной тропке, ведущей за домик. На углу он остановился и удовлетворенно улыбнулся. Молодая, красивая индианка набирала охапку дров с поленницы у стены. Она выпрямилась, чтобы идти обратно, но, увидев незнакомца, испуганно вскрикнула. Сэйт окинул взглядом ее ладную фигуру и почувствовал непреодолимое желание. Отсутствие женщины давало о себе знать.

Но что-то заставило его сдержаться. Индианка выглядела иначе, чем другие. Чистые волосы свободно падали на стройную спину; у нее была гладкая кожа; опрятный передник спускался ниже колен. Нет, эта женщина находилась в чьих-то заботливых руках.

Сэйт улыбнулся и тихо сказал:

– Извините, я напугал вас. Ваш муж дома?

Она внимательно посмотрела на него своими черными глазами, затем утвердительно кивнула головой и показала рукой на амбар:

– Он там.

– Спасибо, мэм, – поблагодарил охотник и пошел через небольшой ухоженный садик к амбару. Рядом была хорошо утоптанная дорожка, которая вела к небольшой боковой двери. Сэйт толкнул ее и сразу почувствовал знакомые запахи. Мужчина улыбнулся: как давно он ушел из дома. До него донеслись с чердака голубиное воркование и хлопанье крыльев, потом похрустывание сена и кукурузы на зубах домашних животных и мягкие звуки молока, стекающего в деревянную бадью. Сэйт откашлялся и окликнул:

– Здесь есть кто-нибудь?

Звуки дойки прекратились, и грубый голос требовательно спросил:

– Кто там? Что надо?

«Не очень любезно, – отметил про себя Сэйт. Я бы тоже был осторожен, если бы в доме жила такая индианка». Охотник тихо стоял, присматриваясь в полумраке, затем стал медленно продвигаться по амбару.

– Меня зовут Сэйт Магрудер, – четко произнес он. – Индианка сказала, что тебя можно найти здесь.

Наступило молчание, затем голос ответил:

– Зоэ не индианка, а моя законная жена.

– Извини. Я не собирался никого оскорбить. Она очень приятная женщина.

Наконец Сэйт увидел мужчину с себя ростом, вышедшего к нему. В тусклом свете висевшего на крюке фонаря он не смог различить лицо хозяина, но по крепкому рукопожатию понял, что силой тот не обделен.

– Рад познакомиться, Магрудер, – мрачно произнес он. – Я Рос Адамс. Если и показался сначала неприветливым, так это потому, что живем в глуши, далеко от цивилизации и надо быть осторожным.

– Я бы поступал также. По дорогам слоняется много разных людей – краснокожих и белых.

– Краснокожих я особенно не боюсь. Отец Зоэ – вождь племени пеннакоков. Они нас не трогают. Но многие белые не остановятся и перед убийством, чтобы заполучить такую женщину, как Зоэ.

Охотник согласно кивнул. Адамс добавил:

– Ужин скоро будет готов. Привязывай лошадь и корми ее.

К тому времени, как Сэйт управился с делами, стало темно. Мужчины вышли из амбара. Рос нес в руке фонарь, освещавший дорожку. В доме охотник увидел чистоту и порядок. «Так и должно быть», – отметил про себя охотник, снял одежду, протянул ее Адамсу и только сейчас хорошо разглядел хозяина. Несмотря на подтянутую фигуру, выглядел он гораздо старше.

Адамс поймал его удивленный взгляд и усмехнулся:

– Жена не жалуется на мой возраст, – спокойно сказал он.

Мужчина виновато опустил глаза.

– Ну, конечно, я не сомневаюсь, – промямлил он.

Глаза Роса весело заблестели. Он повернулся к жене и обнял ее за плечи:

– Зоэ, знакомься – Сэйт Магрудер.

Молодая женщина доверчиво прижалась к мужу. Охотник молча улыбнулся: «Без сомнения Адамс хорошо справлялся со своими супружескими обязанностями».

Эта мысль снова посетила его, когда он несколько раз за ужином замечал, какие взгляды бросала индианка на хозяина, вовсе не скрывая определенное желание. После ужина, мужчины расположились у огня и закурили. Зоэ устроилась у ног мужа, прислонившись головой к его коленям. Рос с улыбкой посмотрел на нее, как смотрит отец на любимое дитя, и с удивлением подумал: «Я не люблю ее как женщину. Она всего лишь красивая игрушка, удовлетворяющая мои прихоти ночью».

Часы пробили десять.

– Я думаю, кое-кому пора спать.

Сэйт посмотрел на него с завистью: «Индианочка будет любить его всю ночь напролет».

Какое-то время спустя он лежал у огня, завернувшись в одеяла, и прислушивался к звукам, которые напомнили ему о Джулиане. Он с сожалением вздохнул, повернулся к огню спиной и под доносившийся скрип кровати уснул.

На следующее утро после завтрака мужчины пошли в амбар. Между паузами в работе Рос невинно спросил:

– Надеюсь, мы не мешали тебе спать?

Сэйт простодушно переспросил:

– Почему ваши воркования могли помешать мне?

Хозяин довольно заулыбался:

– Да я так просто спросил. Зоэ иногда забывается и начинает ужасно шуметь.

Сэйт не сразу отозвался на шутку. Он подождал, пока этот великан поднял на вилы очередную порцию сена и громко сказал:

– Она не так уж часто шумит, как я заметил. Например, утром, когда вы проснулись, что-то было совсем тихо. Кроме сморкания и пыхтения я ничего не услышал и даже подумал: не медведь ли вместе с вами в кровати.

Рос засмеялся так раскатисто, что с крыши летели голуби, испугав кота.

– Боже! Так ты все слышал? Ты прав, по утрам я очень ленив.

– Давно вы женаты? Зоэ кажется такой молоденькой.

Рос спустился с чердака:

– Она старше, чем выглядит. Ей было шестнадцать, когда я выкупил ее у вождя. Мы живем уже больше трех лет.

– Три года? Ты хочешь сказать, что всегда ведешь себя так, как вчера! И тебя еще терпят?

Мужчина ответил на подшучивания озорной улыбкой:

– И все-то ты знаешь. Я из тех, которым часто нужна женщина. Я всегда хочу Зоэ.

– Тогда какого черта ты не заведешь несколько подобных молодок?

Рос туманно улыбнулся:

– Зоэ не может иметь детей, Сэйт. Когда была маленькой, чем-то переболела. Отец охотно продал ее.

– Печально слышать такое.

Хозяин оперся о вилы. В глазах появилась затаенная тоска.

– Иногда это меня беспокоит. Я думаю, любому хотелось бы иметь сына, как говорится, своя кровь и плоть. Когда человек умирает, кто-то должен оставаться после него, – он выпрямился и добавил: – я никогда не говорю с ней об этом. Она переживает, что не может родить.

Сэйт не нашел, что добавить и постарался перевести разговор:

– Что ты можешь рассказать об этих местах? Тебе не приходилось слышать о Скво Холлоу?

В глазах Роса промелькнуло удивление.

– Странно, что ты об этом спросил, – ответил он, – три дня назад я вернулся оттуда.

– Черт возьми, неужели?

– Первое, что могу тебе сказать, – улыбнулся Рос, – ел там вкусные яблочные пироги и видел самую красивую женщину. Ее прозвали Чертовкой. Если бы у меня не было индианки, я бы сразу посватался к ней. Ох! Женщина – слюни текут, глядя на нее.

– Меня не интересуют красивые женщины, – резко прервал его Сэйт. – А как сама деревня? Большая? Что за люди живут там?

Рос прислонился к стойлу.

– Всякий народ. Есть хорошие, но больше плохих. Могут украсть, убить. В общем, шуметь умеют. Там полно охотников, потому что достаточно живности. Есть и индейцы, некоторые из них вполне приличные, другие же совсем спившиеся. Ну и шлюх хватает, как всюду. Многие из них глотку перережут за деньги.

Сэйт коротко шутливо усмехнулся:

– Ну и веселую картинку ты нарисовал, приятель. В общем, стоит не раз подумать, прежде чем отправиться туда.

– Могу сказать одно: слабому там долго не выжить.

– Ясно. Ну, у меня пока крепкие нервы и сердце, думаю, надо попробовать, – ответил он и начал седлать лошадь.

– Я тоже так считаю, – засмеялся Рос. – Хочу сказать, я был рад с тобой познакомиться, Сэйт. Когда приеду в те края в следующий раз, разыщу тебя, чтобы, посмотреть, как устроился.

– Идет, – охотник вставил ногу в стремя, – буду рад отплатить за гостеприимство.

Рос Адамс немного постоял, глядя вслед удаляющемуся гостю, пока тот не исчез из вида.

– Странный парень. Но, кажется, у него не будет проблем с устройством на новом месте.

День уже клонился к вечеру. Сквозь листву деревьев Сэйт рассмотрел несколько индейцев. Лица их были воинственно разукрашены, что заставило его вздрогнуть.

«Эти – на тропе войны. Куда они направляются?»

Охотник привязал Джейка под разлапистым кедром и дал знак собаке тихо лежать. «Может это отщепенцы?» – размышлял он, пока группа индейцев проезжала мимо его укрытия, их дикие выкрики были слышны далеко.

Многие молодые, обозленные индейцы ушли во время войны из своих обжитых мест. Они нападали на фермы, запоздалых путников, тем самым накаляя обстановку между белыми и краснокожими.

Когда индейцы исчезли, Сэйт осторожно поехал вперед в поисках какой-либо пещеры. Спать под открытым небом охотник совсем не хотел. Едва он проехал двести ярдов, как наткнулся на брошенную сломанную повозку. Нигде не было лошадей. Невдалеке у догорающего костра он увидел распростертые тела мужчины и женщины.

– Убиты.

Он свистом подозвал собаку и поспешил отъехать, сожалея в душе, что не может закопать тела. Здесь задерживаться ему не следует, если сам хочет остаться цел.

По пути не оказалось ни одной пещеры. Наступила ночь. Сэйт встретил ее под сосной, завернувшись в одеяла и дрожа от холода. Ему очень хотелось развести костер, но он не осмеливался. Опасность где-то рядом.

На следующее утро охотник быстро позавтракал холодным мясом с кукурузным хлебом, которые Рос положил ему в сумку перед отъездом, дал жеребцу пару пригоршней овса и прыгнул в седло.

Около полудня он увидел всадника, выехавшего слева из леса, и в задумчивости прищурился: «Если человек избегает ехать по проложенной дороге – это вызывает подозрение».

Ему показалась знакомой высокая фигура мужчины.

– Чэд Мэдисон, – с отвращением буркнул он. – Негодяй наверное удирает от какого-либо обманутого мужа.

Сэйт было направил свою лошадь за ним, решал, стоит ли это делать, не забыв, что дал себе слово хорошо проучить этого мерзавца, если тот ему попадется.

Пока Сэйт колебался, Мэдисон исчез за огромными валунами. Он еще какое-то время раздумывал, потом натянул поводья, утешая себя мыслью, что рано или поздно негодяй получит свое, так не будет продолжаться до бесконечности.

Все чаще стали встречаться усадьбы, его путешествие подходило к концу. Часто раздавался стук топора. Целые семьи собирали живицу с молодых кленов, а недалеко от домов на огне стояли большие железные чайники, до краев полные сладким кленовым, соком. Весь день они потихоньку будут кипеть и превратятся в прозрачный сироп.

Охотник въехал в поселок Скво Холлоу на закате дня. Шел мелкий дождь, начавшийся час назад.

Он устал и проголодался, а лицо его выражало огромное нетерпение. Мимо него проходили спешащие под дождем люди, бросая в его сторону быстрые взгляды.

Сэйта привлек громкий шум, доносившийся из длинного низкого дома. Он ослабил поводья: таверна. А это значит, что там можно согреть свое промерзшее тело и выпить горячего, чтобы разогнать кровь.

Охотник направил лошадь к углу дома и привязал ее рядом с другой. Пес устало улегся на охапку сена и повилял хвостом, когда он, уходя, потрепал его по голове.

Сэйт ступил на узкое крыльцо и собирался открыть дверь, как вдруг та широко распахнулась и оттуда вылетели двое дерущихся, задев его за плечо. Он заглянул внутрь и криво усмехнулся: там шла драка вовсю. Табуретки и бутылки летали в воздухе, а сквозь ругательства слышались испуганные женские крики.

Охотник очутился в самом центре. Голубые глаза загорелись жаром борьбы. Тяжелые кулаки начали месить и крушить чьи-то челюсти, руки, все, что двигалось на пути. Сэйт чувствовал, как ему становится легко, ушло напряжение последних дней, и кровь играла в жилах. Здесь, в этой драке, он словно мстил Джулиане за нанесенную ему обиду.

Громом прокатившийся по комнате ружейный выстрел заставил, наконец, всех остановиться, только шарканье ног по полу поднимающихся мужчин, сплёвывания и ругательства нарушали наступившую тишину. Сквозь заплывшие веки Сэйт попытался рассмотреть стрелявшего. Мужчина довольно крупного телосложения спокойно стоял за стойкой бара, из ружья еще поднимался дым. Когда шарканье стихло, и наступило временное затишье, он громко сказал:

– Тому, кто сейчас осмелится опять поднять руку на другого, выпущу кишки.

Он подождал, пока его слова дошли до сознания драчунов, и добавил:

– Сейчас одна из женщин обойдет вас со шляпой. Каждый, кто дрался, пусть лучше сам положит туда деньги. Вы тут все переломали, и я требую возмещения убытков. Хочу предупредить: у меня записаны ваши фамилии.

Он опустил ружье на прилавок, а женщина с худым лицом стала обходить комнату, собирая протягиваемые деньги. Сэйт сделал то же самое. «Видимо такое происходит не впервые», – решил он. Это было своего рода молчаливое соглашение. Присутствующие как бы говорили: «Слушай, мы немного выпустили пар, несколько нарушив монотонность нашей жизни. Когда снова наступит зима и мы сможем заниматься охотой, станем совсем другими».

В таверне восстановили порядок. Прислуживающие женщины прошли между столами и поставили выпивку. Местные шлюхи, напуганные дракой и сбившиеся в кучу, свободно разбрелись по комнате.

Две из них нацелились на Сэйта. В тот момент, когда охотник пробирался с пивом к столу, они разом бросились к нему, налетев с такой силой, что он пролил содержимое кружки. Разозлившись, охотник стремительно развернулся и оттолкнул их так, что упали две женщины. Сэйт посмотрел на худые, потасканные тела, выделив у одной из них остатки былой красоты. Затаенная боль защемила его сердце.

Рассердившись на себя за эти чувства, он подошел к ним и помог подняться:

– Зачем же так, девочки. Не надо за меня драться. Я позабочусь о вас обеих.

Они довольно захихикали и пошли к бару, с жадностью глядя на бутылку с ромом в руках хозяина.

* * *

Сэйта разбудил доносившийся скрип колес. Он лежал на спине, поднял голову и тут же уронил ее на грязную подушку.

– Бог мой, сколько же я вчера выпил? – простонал он. – И где я, черт возьми?

Затем медленно повернул голову и выругался. Рядом с ним на нерасстеленной кровати лежала в неопрятном платье одна из женщин, которую он угощал. Он перевел взгляд на себя и облегченно вздохнул. Штаны были застегнуты. По крайней мере, есть гарантия того, что ночью он не подхватил никакой заразы.

Мужчина набросил край одеяла на худую спящую женщину. Та застонала во сне. Сэйт медленно сел и спустил ноги на грязный пол. Через несколько минут, как прошло головокружение, он похлопал себя по карманам, и снова раздался вздох облегчения: деньги остались нетронуты. Он оглянулся:

– Уж не знаю, дорогуша, или ты такая честная, или была так пьяна, что не добралась до моих карманов.

Затем вынул чек, положил его на кровать, встал и вышел из комнаты. Оказавшись на дороге, Сэйт стал искать открывшуюся таверну, никогда еще ему не хотелось так выпить, как сейчас. Наконец, показался знакомый длинный дом, и он мысленно перекрестился: «Сейчас немного выпью и пойду к своим животным».

Сэйт на какое-то мгновение задержался в дверях. Прислуга, закатав рукава, деловито работала: убирали грязь, мыли заплеванный пол, собирали битое стекло. Сам хозяин отскребал деревянный прилавок.

– Вижу, охотник, ты снова у нас. Рановато поднялся, если учесть, сколько рому ты вчера выпил.

– А… чего там. Сейчас хочу выпить только пару глотков.

Общительный и веселый хозяин поставил перед ним бутылку и стакан:

– Наливай себе. Я угощаю.

– Спасибо, мне нужно немного, чтобы только прийти в норму.

Дрожащей рукой Сэйт поднял бутылку, плеснув в стакан темной жидкости. Опрокинул его и энергично потряс головой. Жгучий напиток обжег голодный желудок. Затем повернулся и, собираясь уходить, пробурчал.

– Пойду посмотрю животных.

Хозяин убрал бутылку на полку:

– Твои лошадь и собака у меня в конюшне. О них позаботились.

– Да ну, – удивился охотник, – большое спасибо.

Толстяк помахал рукой.

– Не стоит. Животные у тебя превосходные.

– Я твой должник, – улыбнулся он и протянул для рукопожатия руку.

– Я Магрудер, Сэйт Магрудер.

– Рад познакомиться, – ответил тот, – меня все зовут Бэттл.

Сэйт усмехнулся и спросил:

– Здесь можно поесть, Бэттл? Я не ужинал со вчерашнего дня.

– Есть яйца, колбаса, картофель.

– Звучит здорово. Я целую зиму не ел яиц.

В ожидании еды он подошел к камину, чтобы согреться. В это время в таверну зашел мужчина, лет тридцати, лицо которого показалось Сэйту знакомым. Вошедший быстро переговорил с хозяином и сразу ушел. Молодая служанка принесла охотнику завтрак. Бэттл опустился на стул напротив него и приказал принести ещё чашку кофе. Затем кивнул головой в сторону ушедшего:

– Это был Джон Немет. Его жена с сестрой пекут яблочные пироги и продают их. Джон приходит за заказом каждое утро. Некоторым он запрещает бывать у себя дома, они заигрывают с его сестрой. Поэтому для таких я покупаю сам.

– Кажется, я уже слышал о вкусных пирогах и красивой женщине, – ответил Сэйт, стараясь не показать своей заинтересованности.

– Да, это Чертовка, – вздохнул Бэттл. – Она действительно красива. Я бы дорого заплатил, чтобы переспать с ней хоть раз.

– Чертовка? Довольно грубо для женщины.

Бэттл засмеялся:

– Видишь ли, во многом это прелестная женщина. Но когда мужчина переходит границу, она становится буквально как дикая кошка, как сам черт. Сходи, отведай их пирога и посмотришь сам. Еще никому не удалось соблазнить ее. Может быть, тебе повезет больше.

Охотник взял свою чашку кофе.

– Меня не интересуют знакомства с красивыми женщинами.

– Ну, как хочешь, – пожал он плечами, – но ты много теряешь.

– Если не возражаешь, я уже лучше потеряю. С меня хватит индианок и трактирных шлюх. Единственное, что они могут украсть – это деньги.

Бэттл в раздумье смотрел на человека, сидевшего напротив, но прежде чем успел что-либо сказать, служанка поставила перед ним чашку с кофе. Она облокотилась на его плечо и тихо спросила:

– Что-нибудь еще?

Сэйт понял, что стоит за ее фамильярным вопросом, и не удивился, когда тот положил ей руку на грудь и ответил:

– Да, конечно. Через пятнадцать минут… в задней комнате.

Она хихикнула и, покачивая бедрами, удалилась. Хозяин довольно вздохнул:

– Знаешь, приятель, я счастливый человек. Мне не нужны ни шлюхи, ни индианки, еще заразишься от них. У меня есть три здоровых женщины, которые вполне удовлетворяют.

Охотник посмотрел на его довольное лицо и нахмурился:

– Эти служанки?

Бэттл кивнул:

– Да, они. Ты скажешь, противозаконно спать с ними? – его глаза хитро заблестели, – но если они не возражают, это другое дело. И я тебе скажу – не возражают.

Сэйт вспомнил женщину, с которой спал на одной кровати, и сравнил ее с пухленькими, розовощекими служанками. Он позавидовал.

– Что ты об этом скажешь, приятель? – весело и с вызовом спросил толстяк.