Текст книги "Любовь. И более…"

– Это – нормально, – продолжая мыть пол, произнёс Алексей. – Я бы не поверил, если бы ты сказала, что не делаешь этого.

– Почему? – Пересиливая охватившее её чувство стыда, она с любопытством взглянула на двигающегося со шваброй посреди кухни Алексея.

– Потому, что это – нормально. – Он остановился и посмотрел на гостью. – Гораздо хуже было бы для меня, если бы ты оказалась лесбиянкой!

– Ты серьёзно?

– Вполне.

– Эгоист! – Ольга не смогла сдержать улыбки.

– От такой слышу!

– Ну, показывай свои фотографии! – рассмеялась она. – Десантник!..

Они сидели в машине.

– О чём ты думаешь? – спросил он в тишине.

– Я сейчас не здесь…

– Что-то случилось?

– Случилось.

– Что?

– Я ничего не знала о тебе.

– Ну, узнала. И что изменилось?

– Лёша, я – другая. Пойми. Ты не знаешь меня совсем.

– Понял. И что дальше?

– Я погублю тебя!

– А без тебя, Оля, я погибну и сам.

– Не выдумывай…

– Ответь мне, девочка, почему мы страшимся, когда счастье оказывается рядом, когда оно становится возможным, для чего мы наказываем неверием себя и других, почему стремимся ощущать себя несчастными, и думать, что так и должно быть? Для чего мы живём? Скажи.

– Сейчас я ничего не смогу ответить тебе, Лёша. Сейчас у меня не то состояние.

– А я думаю, что ты боишься быть честной даже сама с собой.

– Честной?

– Да. Твоя душа просыпается от спячки, и тебя почему-то пугает это. Ты не хочешь принимать нового ощущения мира, новую себя. Ты закрыта: независима, самодостаточна, но этого не нужно в нашем с тобой мире.

– А что нужно?

– Нужно сделать шаг навстречу друг другу и быть собой, отпустив свою душу на свободу.

– Мне кажется, что после первой нашей встречи, Лёша, моя душа уже мне не подчиняется, – выдавила из себя признание она. – Увидев тебя и уступив своим желаниям, я думала, что смогу, что выдержу. Но вот я дошла до предела. До края. Да, моя душа воспарила, охваченная странным, сильным чувством, которое я не могу контролировать! Но я ослабла. Стала уязвимой. Я чувствую себя незащищённой в пустом пространстве, где очень завишу от тебя. А я не хочу ни от кого зависеть! Лёша, я погублю и себя и тебя.

– О чём ты говоришь? Не понимаю.

– Не о придуманном тобой мире, а о том, в котором мы живём наяву.

– Оля, очнись! Законы жизни неумолимы везде! И в них одним из первых написано слово «Любовь»!

– А какое место в них занимает слово «Смерть»?

– Господи! О чём ты всё время думаешь?! Девочка, прошу, очнись! Посмотри вокруг!

– Мне пора, – засобиралась она.

– Ты можешь дать мне неделю? – неожиданно спросил он, меняя тему разговора.

– Неделю? На что? – Она с интересом смотрела на него.

– Мы поживём моей, как ты говоришь, придуманной жизнью. От тебя нужно будет только одно – просто верить мне и ничему не удивляться.

– Нужно будет жить с тобой? – осторожно поинтересовалась она.

– Рядом со мной. Вместе со мной. Просто жить. И пусть тебя это не пугает.

– А что потом?

– А потом мы вернёмся к этому разговору. Но нужна неделя, когда тебе никуда не нужно будет уезжать. Она у нас есть?

Ольга задумалась на несколько секунд.

– До новогодних праздников осталось девять дней, – произнесла она, медленно растягивая слова и производя подсчёт в уме. – И там три дня… Пожалуй, я могу никуда не уезжать ближайшие две недели.

– Вот и замечательно! Завтра закрывай все свои ежедневники, отменяй все встречи, переноси мероприятия. А послезавтра начинается отсчёт нашей с тобой недели.

– И с чего мы начнём?

– Это – сюрприз! Скоро узнаешь. Ну, договорились?

– Как-то неожиданно…

– Договорились? – более настойчиво повторил он.

– Договорились, – сдалась она.

– Только имей в виду, Ольга: эти семь дней всё твоё время будет принадлежать мне!

– Диктатор какой-то! По-другому нельзя?

– По-другому нельзя. А теперь поцелуй меня.

– Неделя уже началась? – Она послушно прикоснулась к его щеке губами.

– Это не в счёт. Целуй, как следует.

Она снова потянулась к нему. Алексей, улучшив момент, поймал руками её лицо и припал губами к её губам. Ольга почти не сопротивлялась.

– Представляю, что ты потребуешь на неделе! – изобразив возмущение и пряча улыбку, тихо произнесла она, когда он отпустил её голову.

– Помечтай пока. Уверяю – не пожалеешь!

– Ну, я пошла?

– Проводить?

– На сегодня достаточно приключений.

– Тогда до послезавтра?

– До завтра! – Она открыла дверь «Тойоты».

– Не понял? – опешил Алексей, поймав и удерживая девушку за руку.

– Ну, я ведь ещё не справляла новоселье. Завтра приглашаю тебя к себе на ужин часов в семь.

– Вот это настоящий сюрприз! Оля, надеюсь, ты не шутишь!

– А ты думаешь, тебе одному можно шутить подобным образом? – Она, мягко высвободив руку, вышла из машины.

– Пока! – крикнул он вслед. – Завтра в семь часов я у тебя!

Пройдя несколько шагов до подъезда, Ольга обернулась и помахала рукой. Он просигналил фарами.

Девушка вошла в подъезд.

…Испытывая трепет он переступил порог её квартиры. Сразу же поразило множество набросков городских улиц с чёрными силуэтами спешащих по ним людей, мужских и женских портретов, летних и зимних пейзажей, – они были развешены на стенах по всему периметру большой комнаты, скромно обставленной дорогой мебелью: белая панель телевизора, белый диван, два кресла под комплект, журнальный столик, торшер, тумбочка и открытый шкаф для книг – всё белого цвета. Рисунки висели и стояли даже на шкафу.

– В другой комнате только поклеили обои, и там ещё нет мебели. Разместимся здесь. Если хочешь, можем пройти на кухню, – произнесла хозяйка, пропуская гостя в квартиру.

– Я исследую всю жилплощадь, если вы не против? – галантно поинтересовался Алексей, вручая принесённую бордовую розу на длинной ножке, набор чайных чашек с блюдцами и целуя хозяйке руку. – С новосельем!

– Благодарю! – театрально поклонилась она, приглашая его жестом пройти на кухню. – Прошу, месье…

– Классно рисуешь! – похвалил он её работы, проходя мимо и как бы невзначай коснувшись талии девушки рукой.

– Это – черновые наброски. Не обращай внимания. Они мне создают ауру для творческих изысканий.

– Нормально, – как фотообои, – пошутил он.

Окрашенная в кремовые тона и обставленная светлой мебелью кухня удивляла своими размерами.

– Она у тебя в полквартиры! – не смог скрыть своего восхищения он.

– Основная часть жизни женщины проходит на кухне! – продекламировала она и добавила: – Или должна проходить. Садись, где тебе удобно.

Пока хозяйка разбиралась с подарками, Алексей выбрал для себя диван.

На Ольге снова были надеты блузка и джинсы, в которых он уже её видел у сестры. И пока она суетилась у плиты, повернувшись к нему спиной, Алексей придирчиво оглядывал ладную фигуру и думал о том, что, пожалуй, желал бы сегодня увидеть Ольгу в мини-юбке или даже без…

– Чем ты там занимаешься? – не оборачиваясь, подала голос хозяйка.

– Да, так – смотрю. – Алексей почувствовал себя пойманным на месте преступления и отвёл глаза. – Кухней любуюсь…

– У меня от твоих взглядов вся спина горит! – Ольга повернулась с супницей на подносе и, сделав несколько лёгких шагов, поставила её на стол. – Не знаю, что получилось, но я старалась.

– А что там? – полюбопытствовал Алексей, ощутив исходящий от блюда аппетитный аромат.

– А ты посмотри.

Алексей приоткрыл тяжёлую крышку.

– Кролик!

– Да. В белом вине. Не пробовал? Очень вкусно! Моё фирменное блюдо. Хочешь, расскажу, как готовить?

– Жажду! – почти правдоподобно воскликнул Алексей, хотя чувствовал, что готов съесть этого кролика прямо сейчас.

– Мой рецепт прост, – деловито начала Ольга. – На сковороде разогреваем масло и кладём в него чеснок и кусочки крольчатины, как только они покроются золотистого цвета корочкой, вливаем в жаровню вино, кладём крупно нарезанные шампиньоны, соль, перец, можно добавить немного лимонного сока. Сок придаёт блюду особый привкус, но делает нежное кроличье мясо жестковатым. Поэтому – на выбор. Ставим всё это тушить на медленном огне до выпаривания жидкости. На гарнир у нас сегодня картофельное пюре, тоже приготовленное по моему особому рецепту.

– Госпожа художница, вы ещё и кулинар? В вас столько талантов! – рассыпался в похвалах Алексей, исходя слюной. – Вы сразили меня наповал!

– И когда же? – радуясь, что угодила ему, Ольга, поставив на стол большое блюдо с картошкой, села напротив.

– Что «когда»? – временно вышел из образа галантного кавалера он, ответственно раскладывая в тарелки куски дымящегося кролика и поливая их ароматным соусом.

– Ну, когда сразила-то? Наповал.

– А-а! Сегодня. Сейчас. Вчера! – Алексей чувствовал, что больше не вынесет этой ароматной пытки. Он хотел уже побыстрее добраться до еды.

При слове «вчера» Ольга опустила глаза.

– Я хочу ещё раз извиниться за своё поведение… – начала она тихим голосом.

– О-оля-а!.. – позвал он, заставив её замолчать и поднять взгляд. – Всё – супер! Не думай об этом. Ты мне нравишься такой, какая ты есть… Честно – так не терпится приступить к поеданию бедного кролика с белым вином!

– Я куплю тебе тарелки… – не хотела отступать она.

– Я знал, что ты это скажешь, поэтому уже купил целый комплект вместе с чашками. Для таких случаев я всегда держу про запас. Не надо.

– Часто к тебе сумасшедшие заглядывают? – не сдавалась она.

– Что делать? – Теперь Алексею больше ничего не оставалось, как, убрав руки со стола, примерить образ драматического актёра: состроив страдальческое лицо, он испустил трагический вздох: – Как говорится, умные к умным, а здоровые к здоровым… – Не мог же он начать есть в одиночку.

– Ладно, давай ужинать, – милостиво разрешила Ольга.

За ужином, наперебой расхваливая кролика, они пили белое вино, смеялись и строили планы на предстоящую неделю. На их неделю.

– Куда ты меня повезёшь? – поинтересовалась она, ставя на стол десерт.

– Мы поедем в Москву.

– Интересно… – Улыбка сошла с её лица. – Зачем?

Он уловил перемену в её настроении, но продолжал говорить бодрым голосом:

– По случаю успешного завершения финансового года наша управляющая компания устраивает приём и торжественный вечер в столице. Директора филиалов приглашены с жёнами. Послезавтра утром мы с тобой вылетаем самолётом. В нашем распоряжении одна из неплохих столичных гостиниц. Двухместный полулюкс на целых три дня. Обратно – поездом. Вагон СВ. Билеты уже заказаны. Представляешь, прогулки по Москве, ужины в ресторанах! Целых три дня и три ночи!

– Давно ты это придумал? – В её голосе засквозил холод.

– Приглашения пришли неделю назад. – Он тоже стал серьёзным. – Я подумал, что не плохо бы было нам вместе… Сегодня утром заказал билеты…

– Не плохо было бы в начале посоветоваться со мной! – Ольга говорила сухо и резко.

– Я не понимаю: тебе не нравится слово «Москва» или «жена»?

– Я тебе не жена!

– Уже теплее… – усмехнулся он. – Так стань ею.

– И когда же?

– У нас впереди целая ночь.

– Ага! Прямо сейчас и начнём! – Алексей увидел в глазах девушки уже знакомую решимость и почувствовал растущее электрическое напряжение в воздухе. Он воспринял это, как сигнал к активным действиям.

– А чего тянуть? – он спокойно поднялся из-за стола. Ольга ясно прочла по взгляду гостя его намерения.

– Не прикасайся ко мне! – Она вскочила и кинулась к спасительной двери. Алексей опередил, перекрыв выход из кухни.

Схватив, он придавил девушку к стене своим телом. Не сильно, но так, чтобы Ольга могла вырваться, если очень этого пожелает. Но та почти не сопротивлялась, и он просто держал её за руки.

– Пусти, – тихо попросила она, отвернув лицо.

– Сейчас мы примем душ, – медленно произнёс он, – и продолжим наше знакомство дальше. Оля, послушай меня, мы с тобой уже подошли к тому моменту, когда наши разлуки и ожидания встреч должны быть вознаграждены. Не бойся, малыш, я буду очень ласков и нежен.

– Давай немного ещё посидим – рано ложиться спать… – Услышав в голосе девушки просящие интонации, он понял, что она уже сдалась. Ещё он понял, что сказанное – просто слова, слабая попытка защиты, которая уже не нужна – Ольга уже готова.

– Доверься мне, малыш, и ничего не бойся, – ласково произнёс он. – Разреши мне сегодня увидеть тебя настоящую – без комплексов и без одежды. Разреши прикоснуться к тебе, осыпать твоё тело поцелуями. Разреши говорить слова, которые ты хочешь слышать. Разреши делать с тобой то, чего ты давно ждёшь. Я буду очень чуток и нежен…

Она высвободила руки, положила их ему на плечи. Потом прижалась всем телом, пряча лицо:

– Только не делай мне больно…

Кромешная тьма – тяжёлые шторы плотно задвинуты. Но в этой темноте он угадывает контуры её тела. Прикосновение. Он чувствует тепло её гладкой кожи. Они стоят на коленях друг напротив друга. Она протягивает руку и кончиками пальцев нежно касается его груди, затем – лица. Он тоже касается её груди. Ещё вчера только одна мысль об этом заставляла его волноваться, трепетать и думать о счастье. Сейчас волнение уже не имеет границ…

Протянув другую руку перед собой, он гладит её живот и бёдра. И нащупывает грань между мирами бытия и блаженства. Он – счастлив. Безмерно. Ольга рядом, на расстоянии вытянутой руки. Обнажённая. Открытая. Поверившая ему.

Это заставляет его волноваться ещё больше. Да, он сделает всё так, как хочет она. Он сделает Ольгу счастливой! Ему трудно улавливать свои мысли, потому что чувства обгоняют их. Он не хочет думать. Он ласкает Ольгу. Но не спешит. Пусть эти лёгкие прикосновения сильнее опьянят её. Руками, губами, языком в полной темноте он знакомит своё тело с её телом. У них впереди целая ночь. Восторг, словно хорошее вино, растекается по крови, обдавая жаром плоть, согревая душу, ударяя в голову и заставляя иначе воспринимать реальность. Он опьянён Ольгой. Два разных человека, они могут стать чем-то единым прямо сейчас. Но они сдерживают себя, оттягивая на последний миг божественное, неземное блаженство. Ещё чуть-чуть, и они шагнут за ту грань, где жизнь, как воздух, входит отдельными глотками, и каждый глоток равен самой жизни, где нет ничего постыдного и скверного, где только он и она, где на краю бытия мутится сознание и, оторвавшись от плоти, срывается в пропасть, где сбиваются с ритма сердца, где, вдосталь испив желание, на вершине блаженства на мгновение замирают тела, ловя каждой клеточкой, – вмещающей в себя всю Вселенную, – ловя каждой своей клеточкой пульсацию жизни и растекающееся всевселенское наслаждение, и где звучит божественная музыка любви.

Когда они чувствуют, что ожидание уже выше их сил – её пальцы переплетаются с его пальцами…

И свершается таинство. И их души и их тела говорят на одном языке…

– Я зажгу свет? – после нескольких минут наступившей тишины спросил Алексей.

– Как хочешь, – прозвучал в темноте усталый и счастливый голос Ольги.

Высвободив руку из-под её волос, Алексей потянулся к тумбочке, стоящей у изголовья кровати, нащупал на ней лампу и щёлкнул выключателем. Неяркий свет ночника озарил большую, кажущуюся огромной и совсем незнакомой комнату с рисунками.

Алексей повернулся и посмотрел на Ольгу: девушка лежала на спине, закрытая до лица простынёй. Из-под самого обреза белой материи на него с удивлением смотрели огромные серо-голубые глаза. Он улыбнулся и тепло чмокнул её в торчащий из-под простыни нос:

– Что ты нового во мне увидела?

– Лёша, я, наверное, влюбилась, – таинственным голосом сообщила она.

– И кто же тот счастливчик? – беззаботно поинтересовался Алексей, просовывая руку под простыню и обнимая Ольгу.

– Я его совсем не знаю, – тем же таинственным голосом произнесла Ольга.

– Как это не знаешь? – возмутился Алексей. – Он тебя знает, а ты его – нет?

– Я не знаю, что мне делать дальше.

– Что делать? Просто жить. Жить вместе.

– Но чтобы жить вместе, надо многое поменять в моей жизни, и в твоей тоже. Лёша, я не могу быстро принимать такие важные решения. – Ольга высвободилась из-под его руки, смело скинула простыню, поднялась и направилась в ванную.

Он задержал взгляд на обнажённой грации, затем тихо присвистнул от восхищения и потянулся с блаженной улыбкой на лице.

– Можно мне в душ с тобой? – крикнул он, когда за Ольгой уже закрылась дверь ванной комнаты.

– Подожди. Я скоро выйду! – донеслось из-за двери.

Он поднялся и, чтобы скоротать время, стал осматривать комнату. Его взор привлекла толстая чёрная папка с бумагами под журнальным столиком – как он понял, с Ольгиными рисунками – перетянутая резинкой.

Дотянувшись и сняв резинку, он развернул плотную обложку. Внутри стопкой лежали чёрно-белые рисунки, изображающие… его самого. Сделанные в карандаше, где-то наспех, где-то в чётких, продуманных линиях, во весь рост, сидящим в машине, портрет в анфас, в профиль, с улыбкой и без – рисунков оказалось много, очень много. И все они, запечатлев движение, улыбку или взгляд, точно передавали характер Алексея. Но было в них и что-то такое, чего Алексей не замечал за собой раньше – какая-то не свойственная ему выразительность в глазах. «Значит, она видит меня таким!» – улыбнулся он приятному открытию. Перебрав все рисунки, Алексей аккуратно закрыл папку и положил её на место.

«Она любит меня! Любит! И полюбила не сегодня!», – радостно стучало в его голове.

«Любит! Любит! Любит!», – ликовала его душа.

Успокоив рвущееся из груди сердце, он направился в ванную, откуда доносились звуки льющегося душа и всплески воды.

Открыв дверь, он увидел за полупрозрачной запотевшей шторкой угадывающийся силуэт, и, убрав с пути шторку, шагнул в белую эмалированную ванну.

– Ты чего? – не выключая воду, спросила Ольга, ощутив спиной его присутствие.

– Можно к тебе?

– Я сейчас выйду.

– А я хочу к тебе. – Алексей заскочил под тёплый дождь, струящийся сверху, и плотнее прижался к Ольге.

– Ты не устала? – поинтересовался он, давая свободу своим рукам.

– А ты?.. – Она повернулась к нему лицом. Теперь на них летели тысячи тёплых брызг, мешая смотреть друг на друга и говорить. Но они не двинулись с места, и она не противилась его ласкам.

– Сколько ты меня ещё собираешься истязать, мучитель?

– Всю жизнь… любимая…

Такого с ней ещё не бывало. Она стонала, кричала, билась в кровати так, как никогда ещё в жизни. Он поцелуями глушил её крик. Но не мог долго сдерживаться и сам. Их неразделимое наслаждение длилось уже больше часа…

При включенном свете они нагие, мокрые и горячие, лежали, приходя в себя из беспамятства, будто возвращаясь из далекого полёта в самые затаённые глубины космоса. Она, расслабленная, пребывала в каком-то смятении чувств, не решаясь взглянуть на Алексея и пряча глаза, будто стыдилась того, что снова случилось. А он, открытый, смотрел на Ольгу, любуясь красотой линий её тела.

– Что ты сделал со мной?

– То, что ты хотела.

– Весь мир перевернулся.

– Нет, просто ты видишь его другим.

– Почему?

– Мы стали другими.

– Где ты научился так заниматься любовью?

– Не знаю. Я чувствую тебя.

Ольга повернулась к нему лицом, прижалась доверчиво, словно ребёнок, обвила его своим телом и прошептала с самое ухо:

– А я – тебя. И никому тебя не отдам.

Потом отстранилась и подняла на него глаза. И по её взгляду он понял, как она отчаянно нуждается в нём.

– Я всегда буду с тобой. – Он поцеловал её горячие губы.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Я быстро. – Поднявшись во всей красоте и силе своей наготы, она пошла в ванную. Королева! Алексей проследил за ней взглядом. Затем вытянулся на кровати и закрыл глаза – неделя началась прекрасно!

Впереди их ждала Москва.

Глава 10

Прямо из аэропорта они на такси приехали в гостиницу.

Разместившись и опробовав на прочность широкую кровать номера полулюкс, они, счастливые и немного утомлённые, спустились на первый этаж высотного здания в ресторан. Пообедав, снова поднялись в свой номер. Ближе к вечеру стали приводить себя в порядок. Уже стемнело, когда, вызвав такси, они отправились к офисному зданию фирмы. Но не приняли в расчёт пробки на дорогах. Поэтому опоздали на двадцать пять минут.

Стрелки на часах показывали без пяти минут семь, когда перед ними бесшумно разошлись двери лифта на отметке восьмого этажа. Алексей и Ольга оказались одни. Охрана дежурила внизу. На этажах работали телекамеры.

Подав ей руку, Алексей смело шагнул на этаж.

В длинном полуосвещённом коридоре звучала музыка. Ближайшая к лифту дверь, похожая на другие, была распахнута наполовину, оттуда доносились приглушённые мужские и женские голоса. И хотя их никто не встречал, они поняли, что им нужно именно туда.

При входе в зал гостей ожидали администраторы и официанты. Справившись об именах, распорядители указали им места в середине длинного – во весь зал – богато сервированного стола. В центре зала, окружённый нарядно одетыми людьми, глава фирмы, стоя за импровизированной трибуной, произносил речь, которая как раз подошла к концу.

Алексей с Ольгой были очень довольны – их опоздания почти никто не заметил – гостей со всей страны присутствовало много. В основном – безупречно одетые пары от тридцати до сорока лет. Были и старше, редко – моложе.

За ужином вперемежку с тостами продолжали звучать поздравительные речи. Изысканные блюда не успевали сменяться одно другим, а между поднятиями бокалов происходило награждение и чествование лучших директоров филиалов. Алексею тоже под общие аплодисменты вручили диплом, и генеральный директор лично поднёс коробку с дорогой мужской парфюмерией.

Ольга произвела всеобщее впечатление. Алексей видел это по восхищённым, а иногда завистливым взглядам коллег.

Когда зазвучала музыка, гости стали подниматься со своих мест. Начались танцы. Встречая знакомых, Алексей вежливо здоровался и представлял свою спутницу. Мужчины – все как один – целовали Ольге руку. А женщины, сверкнув глазами, напускали на лицо милые улыбки, произнося дежурные «Как дела?», «Ещё увидимся!». Алексею и Ольге тоже пришлось примерить соответствующие происходящему событию маски и приклеить к лицам улыбки.

Очень скоро Алексея утомила вся эта полуофициальная суета и, прокружившись с Ольгой один быстрый и два медленных танца, он решил немного посидеть в кресле у стены. Ольга, напротив, заслышав музыку, только раззадорилась. Её энергия, казалось, била через край.

Алексей смотрел на её счастливую улыбку и понимал, что тоже счастлив.

– Повеселись немного сама, – сказал он, когда смолкла музыка. Заметив тревожный огонёк в её глазах, поспешил успокоить: – Я буду рядом. Посижу, полюбуюсь тобой.

– Ты только не ревнуй, – попросила она. – Я просто чуть-чуть оторвусь. Ладно?

– Ну, не знаю… – протянул он шутливо.

Со скрытой ревностью Алексей наблюдал, как Ольгу наперебой приглашали мужчины. Он внимательно следил, чтобы её партнёры не допускали вольностей: не опускали руки ниже талии, не прижимали её слишком близко. Но этикет соблюдался безупречно.

«А ты ведь раньше никого так безумно не ревновал!», – поймал себя на мысли Алексей и, приложив усилие, заставил тело и голову расслабиться и просто смотреть на всё вокруг, включая и других женщин.

– Разрешите вас пригласить? – услышал он возле себя приятный женский голос. Удивлённо подняв глаза, Алексей увидел незнакомую интересную темноволосую особу лет тридцати на вид в сером, обтягивающем стройное тело платье. Отказывать в таком случае было не принято.

Медленно кружась, Алексей ловил глазами взгляд Ольги, танцующей в метре от него с каким-то мужчиной. Когда глаза Алексея встречались с её глазами, по лицу Ольги пробегала лукавая улыбка.

– Я вас понимаю: красивая у вас жена, – произнесла партнёрша, интуитивно определив, на кого направлен взгляд Алексея. – Даже очень.

– Спасибо. – Он смотрел на Ольгу.

– Я знаю вас, Алексей Разанов. Не удивляйтесь, я, правда, недавно, назначена директором департамента розничных продаж. Меня зовут Нина, – представилась партнёрша.

– Так вы – Нина Гаврилова? – посмотрел на неё другим взглядом Алексей. – Значит, именно вам я отправляю по электронной почте еженедельные отчёты?

– Да, именно так. И именно я иногда журю вас.

– Приятно познакомиться с вами в такой обстановке, – галантно произнёс Алексей.

– Я решила поговорить по той причине, что… – Нина Гаврилова взяла официальный тон, – в конце января я собираюсь наведаться к вам с проверкой.

– Мило, что вы решили меня предупредить заранее, – не покривил душой Алексей.

– Я впервые еду в ваш город. Поэтому хочу попросить вас, Алексей, уделить мне время не только в офисе, но и для того, чтобы показать город. Вам не трудно будет учесть это при планировании одного из своих рабочих дней?

– Думаю, что проблем не возникнет.

Музыка смолкла. Танец закончился.

– И кто это? – поинтересовалась подошедшая Ольга, опираясь рукой на плечо Алексея и снимая взглядом мерки со спины удаляющейся брюнетки в сером платье. – А фигурка у неё – ничего!

Алексей обнял Ольгу за талию и притянул к себе:

– Женщинами интересуешься?

– Да нет, похоже, что это женщины интересуются тобой. Нельзя ни на минуту оставить одного.

– Да брось ты! Разве кто-нибудь на этом свете может сравниться с моей королевой?

– И о чём же вы так мило беседовали? Поведай королеве.

– Оказывается, она – мой прямой начальник.

– Да-а! А ты раньше не знал?

– Её недавно назначили.

– Как интересно… Что она ещё сказала?..

Зазвучала ритмичная музыка, и Алексей потянул Ольгу во вновь образующийся круг.

То, как на этот раз танцевала Ольга, привлекло внимание всех: девушка, приподняв подол длинного платья и приоткрыв стройные ноги, почти не сходя с места, показала, как умеет владеть собственным телом – в такт музыке она делала такие движения бёдрами, что даже познавший днём любовь Алексей почувствовал сильное волнение. Но ему было неприятно видеть откровенные взгляды стольких мужчин, недвусмысленно направленные на его девушку. Вместе с тем Алексей понимал, что Ольга танцует только для него, и пусть какая-нибудь Нина Гаврилова попробует сделать лучше!

Музыка ещё только начала угасать, а Ольге уже хлопали все, включая и генерального директора, вставшего из-за стола полюбоваться профессиональным исполнением номера.

Уже в следующем танце Ольга кружилась с генеральным директором.

– Ты сделаешь мне головокружительную карьеру! – поддел свою спутницу Алексей после того, как генеральный подвёл Ольгу к нему и галантно поцеловал ей руку.

– Танцуй с ним ты, – как ни в чём не бывало предложила Ольга и снова пошла в центр круга.

– Слушай, Лёша, в твоём городе ещё водятся такие королевы красоты? – неожиданно поинтересовался стоящий рядом директор одного из подмосковных филиалов.

– Таких – больше нет, Вася! – с сожалением посмотрел на него Алексей.

– А у твоей королевы есть сестра?

– Есть. Старшая. Но выглядит, как ровесница.

– Лёха, считай, что я уже влюбился. Познакомишь, когда приеду?

– Обязательно!

Они, засмеявшись, ударили по рукам.

Ольга веселилась без устали, а Алексей сидел в кресле и пил вино. Он видел её, и ему было очень хорошо.

В танцевальной программе объявили перерыв. Но никто не собирался расходиться.

Алексей смотрел на светловолосую стройную женщину, стоящую среди гостей, и с затаённым желанием воображал себе, что скрывает её красивое вечернее платье. Под обтягивающей материей он угадывал величину и форму её немаленьких грудей, чуть выдающийся рельеф упругого живота с милым углублением нежной ямочки посередине, видел её тонкую красивую талию, желанный овал бёдер и стройные сильные ноги. Он мог бы любоваться Ольгой часами. Алексей понимал: он – счастлив! Счастлив безмерно. И ему сейчас было решительно всё равно, какое время года и какая погода за окном: светит ли там солнце или идёт дождь. Глядя на Ольгу, он испытывал радость. Это чувство нельзя было назвать бескорыстным – он безумно желал Ольгу, – но радость эта была настоящей, как бокал красного итальянского вина в его руке. И сейчас ему не нужно было никому ничего доказывать, потому что он достиг своей самой трудной высоты: он любил эту молодую красивую женщину! Он испытывал к ней мощнейшую тягу. И эта тяга не была простым вожделением её тела, её груди, живота, ног, – он желал её куда сильнее – эта тяга была вожделением её души! Он хотел быть с ней рядом. Быть всегда. Чувствовать и понимать её.

– Знаешь, – сказал Алексей, когда Ольга, оставив гостей, подошла к нему, вольно раскинувшемуся в кресле, – наверное, никакое самое лучшее вино не пьянит меня так, как всего лишь один твой взгляд.

– Ты говоришь опасные слова, – предупредила она, найдя опору для рук на боковинах кресла и, потянувшись, чуть изогнув спину, всем телом к Алексею, словно пантера к своей добыче. – Я ощущаю себя женщиной от одного твоего взгляда. Ты рискуешь…

– Я, пожалуй, рискну сегодня ещё раз. – Он подался к ней навстречу. Её лицо оказалось возле лица Алексея, а глаза очень близко к его глазам.

– Ты успел раздеть меня всю? – одними губами спросила она.

– Уже не единожды, – не соврал он.

– Уйдём отсюда! – почти простонала она.

Успев закрыть дверь номера лишь на один оборот ключа, он бросился на неё в коридоре, испытывая уже даже не страсть, а крайнюю степень возбуждения. Она почти не сопротивлялась, шепча:

– Лёша, ну что ты… Пошли на кровать…

– Как долго я ждал этой минуты! – простонал он, прижав её к стене, осыпая поцелуями лицо и шею.

– Подожди!.. – Склонив голову, Ольга расстегнула платье, дав ему соскользнуть на пол. С бриллиантовым колье на шее, с открытой его взору грудью, теперь она, почти голая, стояла перед ним лишь в туфлях на высоком каблуке, чулках и тонком нижнем белье. У него закружилась голова. Подхватив Ольгу на руки, он быстро понёс её к кровати…

– Сумасшедший… – простонала она.

Они летали в ином измерении. И мир в этом измерении был открыт ими совсем недавно. Мир – где любовь была источником всего, источником самой жизни, где они наслаждались друг другом. Это был их мир. И в нём не существовало ничего: ни забот, ни боли, ни страданий. Он был наполнен Любовью. И кроме них самих ничего не имело значения, – ничего кроме нежности, страсти и заветных слов…

– Я люблю тебя, – прошептал еле слышно он.

– И я тебя люблю.

– Ты плачешь?..

– Я никогда не была такой счастливой… Сегодня ночью я вдруг почувствовала, что стала ближе к Богу. За много месяцев, за много лет моей жизни я впервые почувствовала раскаяние. За всё. Понимаешь, не в церкви, а в постели с тобой. Поэтому и слёзы…

На завтрак они опоздали, зато хорошо подготовились к обеду, после которого, не заходя в номер, отправились на прогулку по Москве.

Им повезло – погода стояла на редкость удачная: светило не по-зимнему яркое солнце, и лёгкий морозец только подогревал их радостное настроение.

Ольга и Алексей побывали на Воробьёвых горах, погуляли по набережной Москвы-реки, прошлись по Красной площади. Когда уже стемнело, ужинали на Старом Арбате.

– Я тебя не заморозил за целый день? – спросил Алексей, когда они заняли места напротив друг друга за свободным столиком у окна.