Текст книги "Гиперборея: приключения идеи"
Автор книги: Олег Матвейчев
Жанр: Исторические приключения, Приключения
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Гиперборея расколдовывается
По мере «расколдовывания» античного мира, авторы все чаще выражали сомнение в достоверности рассказов о Гиперборее. Уже Геродот, как мы помним, доказывал невозможность существования гипербореев, прибегая к доказательству «от абсурда», мол, если есть те, кто живет за Бореем, то должны быть и те, кто живет за Нотом, южным ветром, но о таковых никому не известно. Действительно, абсурд.
Красноречива и нелестная аттестация Диодором труда Гекатея о Гиперборее – «россказни» (τὰ περὶ τῶν Ὑπερβορέων μυθολογούμενα)[152]152
Diod. Sic. II47: Гекатей Абдерский. О гипербореях. С. 151–152.
[Закрыть]. Пересказывая Абдерита, Диодор, стало быть, не упускал из виду очевидный утопически-нравоучительный характер его произведения или, как минимум, его слабую достоверность как исторического источника.
Скепсис в отношении Гипербореи нашел отражение в самой этимологии этого термина. Согласно наиболее распространенному толкованию, Ὑπερβορεία – это «страна за (ὑπερ) Бореем», то есть, «за владениями Борея» или же, в более рационалистической трактовке, «вне пределов досягаемости северного ветра» (напр. Diod. Sic. II 47). Но уже у Геродота появляется версия о происхождении данного топонима от περφερες, «перфереев» – так именовались гиперборейские посланники, сопровождавшие дев с дарами для Артемиды (Hdt. IV 33). Звучало также и предположение о родственности имени северной страны с названием горы Бора во Фракии (напр. Tit. Liv., XLV 29, 8).
По наиболее распространенной, но далеко не единственной версии, топоним «Гиперборея» происходит от имени Борея, древнегреческого бога северного ветра
В схолиях к Олимпийским песням Пиндара название северной страны выводится из созвучного греческого эпонима: «Названы… гипербореи от некоего афинянина Гиперборея, как (говорит) Фанодем, а Филостефан утверждает, что Гиперборей – фессалиец, другие [выводят имя гипербореев] от пеласга Гиперборея – сына Форонея и Перимеды, дочери Эола». При этом схолиаст уверен, что гипербореи – это не отдельная народность, но лишь название для особой касты жрецов Аполлона[153]153
Schol. Pind. 01. Ill 28а: Гекатей Абдерский. О гипербореях.
С.160.
[Закрыть], и эта идея не является маргинальной. Так, поэт Ференик утверждал, что гипербореи происходят из рода титанов (Schol. Pind. Ol. Ill 28a). А категорически не верящий в гипербореев Страбон высказывал предположение, что название это относится не к какому-то конкретному народу, но ко всем северянам вообще: «если поэты употребляют это выражение скорее в мифическом смысле, то их толкователи по крайней мере должны были бы прислушаться к голосу здравого смысла; признать, что под „гипербореями“ имеются в виду только народы крайнего севера»[154]154
Strab. I 3, 22: Страбон. География. С. 68–69.
[Закрыть]. К тому же склонялся и Птолемей (Schol. Dion. Perieg. 7).
Фактически лишившись статуса отдельного народа, гипербореи входят в поговорку, а их страна становится источником поэтических метафор.
Фактически лишившись статуса отдельного народа, гипербореи входят в поговорку, а их страна становится источником поэтических метафор. Уже Гораций (2 пол. I в. до н. э.) использует этот топоним для достижения художественного эффекта:
Желая обозначить крайние пределы мира, обращается к гиперборейской метафорике и римский поэт Марк Анней Лукан (сер. I в.):
И под возком ледяным Медведицы гиперборейской,
И в иссушенной стране, где небо, сковано зноем,
Не позволяет ни дням, ни ночам неравным рождаться,
Власть и правленье над всем, куда бы судьба ни влекла нас,
Будут сопутствовать нам![156]156
Lucan. Pharsalia V 23–27: Лукан. Фарсалия. M.: Научно-изд. центр «Ладомир» – «Наука», 1993. С. 97–98.
[Закрыть]
Под «Медведицей гиперборейской» Лукан понимает Малую Медведицу – созвездие, под которым лежат самые северные земли.
Как поэтическую аллегорию немыслимой дали использовали Гиперборею и авторы эпиграмм «Палатинской антологии». Так, Филипп Фессалоникский (1 пол. I в. н. э.) молит богиню Артемиду забрать болезнь у «лучшего из царей» и отправить ее «к гиперборейцам»[157]157
Anthol. Pal. VI 240: The Greek Anthology / W. R. Paton (ed.). Vol. 1. London: William Heinemann; New York: G. P. Putnam's sons, 1927. P. 427.
[Закрыть], т. е. «куда подальше»[158]158
Традиция использовать географические понятия в качестве аллегории «дальней дали» сохраняется в по сей день: «Где? – Ой, да где-то в Дюртюлях!»; «А далеко ли? – О, да как от нашего – до Евлашево!» Да что далеко ходить? Вспомним хотя бы пресловутую «Тьмутаракань», синоним дикой глуши «на краю географии».
[Закрыть].
«Ледяная гиперборейская Медведица» Лукана на карте звездного неба. Илл. из атласа Яна Гевелия «Уранография» (Гданьск, 1690)
А Антипатр Фессалоникский (1 пол. I в. н. э.) воспевает славу Ортигии, достигшую самой немыслимой дали:
Славен, не спорю, был также и ты. Бореадам крылатым,
Тенос, обязан ты был некогда славой своей.
Но об Ортигии слава достигла далеких пределов.
В Гиперборейских горах чтилося имя ее….
Автор уверен, что никакой Гипербореи больше нет, и обращается к острову Теносу:
Для нужд христианской проповеди использует легенду о Гиперборее апологет Климент Александрийский (II в.), интерпретируя ее как интуицию и «предварительное откровение», полученное язычниками относительно подлинного «Града небесного»: «Подобный небесный град описывают поэты. Полагают, что города гипербореев и аримаспов, а также Елисейские поля представляют собой образец таких мест проживания совершенных. Парадигма платоновского града также расположена на небесах»[160]160
Clem. Strom. IV 172, 1: Климент Александрийский. Строматы. СПб.: Издательство Олега Абышко, 2003. Т. 2. С. 74.
[Закрыть].
Выступая прежде символом идеальной счастливой жизни, гипербореи уже не вызывают пиетета у греков и римлян, считающих себя достигшими вершины цивилизации. Гиперборею теперь почти принято ругать, хотя пока еще чужими устами. Элиан передает историю, якобы рассказанную историком Феопомпом о неких великанах, обитающих на таинственном континенте, находящемся за пределами обитаемого мира. Собравши миллионное войско, они будто бы переправились через океан и дошли до гиперборейских пределов, однако «не пожелали идти дальше, ибо, наслышанные о том, что тамошние жители слывут у нас самыми счастливыми, нашли их жизнь жалкой и убогой»[161]161
Ael. Var. hist. Ill 18: Элиан. Пестрые рассказы. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1963. С. 34.
[Закрыть].
Климент Александрийский, использующий легенду о Гиперборее для нужд христианской проповеди. Илл. из книги Андре Теве «Истинные портреты и жизнеописания прославленных греков, латинян и язычников» (Париж, 1584)
Восхищенные рассказы древних о невероятных способностях гиперборейцев становятся объектом насмешки. Лукиан с нескрываемой иронией повествует о баснословных «чудесах» гиперборейцев: «Я считал совершенно невозможным верить им, и, однако, как только впервые увидал летающего иностранца, варвара – он называл себя гиперборейцем, – я поверил и оказался побежденным, хотя долго противодействовал. И что, в самом деле, оставалось мне делать, когда на моих глазах днем человек носился при мне по воздуху, ступал по воде и медленным шагом проходил сквозь огонь?…О мелочах, которые он показывал, говорить не стоит, – как он напускал любовные желания, призывал духов, вызывал давно похороненных покойников, делал видимой даже Гекату и низводил с неба Луну»[162]162
Luc. Philops. 13: Лукиан Самосатский. Любители лжи, или Невер //Лукиан Самосатский. Сочинения: В 2 т. Т. 2. СПб.: Алетейя, 2001. С. 200–201.
[Закрыть].
Интересно, что Луна, которую, получив плату в 20 мин, достал с неба гиперборейский маг, самым комичным образом явилась сначала в образе женщины, а затем предстала «красивой коровой» и тут же превратилась в щенка.
Гиперборея почти забыта
В Средневековье тема Гипербореи, являвшаяся актуальной на протяжении практически всей эпохи античности, почти полностью ушла на задворки как общественного сознания, так и научной мысли. Осведомленнейшая в других вопросах Суда упоминает Гиперборею лишь однажды, растолковывая «темное место» в уже упомянутом выше стихотворении Филиппа Фессалоникского, в котором автор молит Артемиду отослать «ненавистную болезнь от лучшего из царей к гиперборейцам». Имеется в виду «куда подальше», – объясняет Суда[163]163
На карте Птолемея Гиперборейские горы венчают крайний Север
[Закрыть].
К X в. страна Аполлона забыта вместе и с самим Фебом, и сонмом прочих языческих богов. Христианская цивилизация породила новые интересы, паттерны, идеалы, новые доктрины.
На карте Птолемея Гиперборейские горы венчают крайний Север
Значение этого слова – «гипербореи» – уже приходится объяснять специально. К X в. страна Аполлона забыта вместе и с самим Фебом, и сонмом прочих языческих богов. Христианская цивилизация породила новые интересы, паттерны, идеалы, новые доктрины.
Некогда повсеградно известное слово сохранилось для человека поздней античности и раннего Средневековья лишь в названии т. н. Гиперборейских гор – изобретения Птолемея (Geogr. V 9, 13), указавшего даже их «точные» координаты (район российского Приполярья), а также в качестве поэтической метафоры, радикально изменившей коннотацию.
Сидоний Аполлинарий (430–486) пишет о «гиперборейских инеях»[164]164
Sidonius Carm. XI 96: Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. 1949. № 4. С.292.
[Закрыть], Магн Феликс Эннодий (473–521) – о «гиперборейских морозах»[165]165
Ennodius Carm. I 8, 17 – .Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. 1949. № 4. С. 304.
[Закрыть]. Отныне Гиперборея – это не сказочная страна с теплым климатом, а территория мрака и лютого холода; горе тому, кто окажется в этих ужасных местах!
Подобные указания на холодный климат Гипербореи, казалось бы, резонны: упоминаемый Мелой и Плинием гиперборейский день, длящийся шесть месяцев, характерен для полярных широт, где ныне почти круглогодично господствуют свирепые морозы. Однако если иметь в виду, что сообщения латинских ученых приходятся на время резкого потепления климата в Северном полушарии – т. н. период римского климатического оптимума (III в. до н. э. – IV в. н. э.), их содержание уже не кажется таким уж фантастическим.
Об оптимальных природных условиях, отличающих страну Гиперборею, пишет разве что Роджер Бэкон (XIII в.). Но пишет как эрудит, книжный человек, опиравшийся в своих географических штудиях на Плиния Старшего и Марциана Капеллу.
Роджер Бэкон – едва ли не единственный средневековый автор, удостоивший Гиперборею сколько-либо теплых слов
Слышны у Роджера Бэкона и отголоски дельфийских легенд о благочестивом, идеальном во всех отношениях народе Гипербореи, получившем у Удивительного доктора вполне конкретную географическую «прописку»: «За Руссией, к северу, живет племя гипербореев, которое так именуется от больших гор, называемых Гиперборейскими. И это племя из-за живительного воздуха живет в лесах, племя до такой степени долговечное, что они не думают о смерти. Племя тихое и миролюбивое, ведущее благонравнейший образ жизни, никому не причиняющее зла и не испытывающее беспокойства со стороны других. Напротив, другие сбегаются к ним, словно в приют»[166]166
Бэкон Р. Великое сочинение // Матузова В.И. Английские средневековые источники IX–XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. M.: Наука, 1979. С. 212–213.
[Закрыть].
Пассаж из "Opus Majus" английского богослова – пожалуй, единичный случай похвалы Гиперборее за всю историю Средневековья. В целом, тенденция была обратной.
«Всё зло
Приходит с севера»
Отрицательную коннотацию слово «Гиперборея» приобрело у жителей Римской империи во многом в связи с нашествием северных племен, получившим название Великое переселение народов.
Теперь слово «гипербореи» ассоциировалось с ужасом перед угрозой с северо-востока вкупе с глубоким презрением к варварам. Сидоний Аполлинарий в «Панегирике Антемию» (469 г.) рассказывает о диком, суровом, хищном племени, живущем «там, где падает с рифейских скал белый Танаис, несущийся с Гиперборейских гор». Даже лица их детей, по словам Сидония, «внушают особый ужас»[167]167
Sidonius Carm. II 245–246: Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе//Вестник древней истории. 1949. № 4. С. 288.
[Закрыть]. По имени предводителя племени Гормидака, упомянутого Сидонием, мы понимаем, что речь идет о гуннах, воплотивших для европейцев «темную, гиперборейскую силу». Волшебная страна, оттуда раньше прилетали на волшебных стрелах чудотворцы-Абарисы, предстала обиталищем свирепых и недалеких воинов (даже дети их ужасны), отчизной всяческого зла, источником постоянной угрозы.
Автор раннесредневековой «Космографии» (VII–VIII в.), известный под именем «Этик Истрийский», характеризует гипербореев как «народ глупейший», относящийся словно «к роду крокодилов и скорпионов»; земля их, Гиперборея, «не родит никаких полезных плодов», зато в ней «обилие диких животных и скота»; богата она и драгоценными камнями, и железом, а местами – золотом»[168]168
Цит. по: Матузова В. И. Английские средневековые источники IX–XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. M.: Наука, 1979. С. 227.
[Закрыть].
Для средневекового человека понятие Гипербореи – не более чем метафора, выражающая ужас перед угрозой с северо-востока вкупе с глубоким презрением к варварам.
К демонизации северян приложил руку и французский ученый-бенедиктинец Аббон Флёрийский. В своем жизнеописании короля Восточной Англии Эдмунда (ок. 986 г.) он рассказал о его убийстве в 869 г. викингами, что, по его мнению, было вполне ожидаемо, «ибо известно, по предсказанию пророка, что с севера приходит все зло».
По утверждению Аббона, по-видимому, склонного к самым широким обобщениям, все северяне «до такой степени жестоки из-за врожденной злобности, что не умеют смягчаться, видя несчастья людей, так как некие из их народа питаются человеческой плотью и по причине такого деяния именуются по-гречески "антропофаги". Весьма многие подобные народы во множестве обитают далее Скифии около Гиперборейских гор, и, как мы читаем, они последуют за антихристом прежде всех народов, чтобы без всякого сострадания наслаждаться мучениями людей, не захотевших напечатлеть на челе знак зверя. Потому они уже не могут, беспокоя христиан, жить с ними в мире»[169]169
Аббон Флёрийский. Страдание св. Эдмунда, короля и мученика //Памятники средневековой латинской литературы. X–XI века. M.: Наука, 2011. С. 512–513.
[Закрыть].
В середине IX в. о древнем эпитете вспомнили в связи с событием, имевшем принципиальное историческое значение.
В июне 860 г. крупнейший и богатейший город мира, Константинополь, осадила на двухстах кораблях армия русов. Атака была неожиданной и яростной, и падение великого града казалось неизбежным. Перед лицом смертельной опасности патриарх Фотий произнес с кафедры собора Святой Софии свою знаменитую гомилию.
«Что это? Что за гнетущий и тяжкий удар и гнев? Откуда обрушилась на нас эта страшная гроза гиперборейская? Что за сгустившиеся тучи горестей, каких осуждений суровые скрежетания исторгли на нас эту невыносимую молнию? Откуда низвергся этот нахлынувший сплошной варварский град – не тот, что срезает пшеничный стебель и побивает колос, не тот, что хлещет по виноградным лозам и кромсает недозревший плод, и не ломающий стволы насаждений и отрывающий ветви – что часто для многих бывало мерой крайнего бедствия, – но самих людей, тела плачевно перемалывающий и жестоко губящий весь род [человеческий]? Откуда или отчего излился на нас этот мутный отстой – чтобы не сказать сильнее – таких и стольких бед? Разве не из-за грехов наших все это постигло нас? Разве не обличение это и не торжественное оповещение о наших проступках? Не знаменует ли ужас настоящего страшные и неподкупные судилища будущего?»[170]170
Святейшего Фотия, архиепископа Константинопольского первая гомилия «На нашествие росов» // Древнейшие государства Восточной Европы: 2000 г.: Проблемы источниковедения. M.: Восточная литература, 2003. С. 31.
[Закрыть].
Спешно вернувшийся из похода на арабов император Михаил III, согласно летописям, тайно проник в свою столицу и вознес с патриархом Фотием молитву во Влахернской церкви, после чего они с народом своим вынесли божественную ризу Богородицы и окунули ее в воды Пропонтиды.
«Была в это время тишина, и море было спокойно, – повествует автор "Повести временных лет", – но тут внезапно поднялась буря с ветром, и снова встали огромные волны, разметало корабли безбожных русских, и прибило их к берегу, и переломало, так что немногим из них удалось избегнуть этой беды и вернуться домой»[171]171
Повесть временных лет. СПб.: Наука, 1996. С. 149.
[Закрыть].
Чудесное спасение Фотием града Константинополя от «страшной грозы гиперборейской». Фреска из Успенского собора Княгинина монастыря во Владимире, 1647–1648 гг.
Вскоре произошло большое историческое событие: оценив силу христианской молитвы, русы отправили в Константинополь посольство и попросили о крещении. Отряженный Фотием епископ[172]172
По некоторым сведениям, фотиевскими миссионерами и первыми крестителями руси выступили Кирилл и Мефодий.
[Закрыть]крестил «гипербореев». В своем Окружном послании к восточным архиерейским престолам (867 г.) патриарх с удовольствием отметил, что «даже сам ставший для многих предметом многократных толков и всех оставляющий позади в жестокости и кровожадности, тот самый так называемый [народ] Рос… переменили языческую и безбожную веру, в которой пребывали прежде, на чистую и неподдельную религию христиан, сами себя охотно поставив в ряд подданных и гостеприимцев вместо недавнего разбоя и великого дерзновения против»[173]173
Фотий. Окружное послание к восточным архиерейским престолам//Древнейшие государства Восточной Европы: 2000 г.: Проблемы источниковедения. M.: Восточная литература, 2003. С. 75.
[Закрыть].
Поход Руси на Царьград ознаменовал выход на международную арену никому прежде не ведомого народа. Русы показали себя как народ воинственный и отчаянный. Впредь эпитет «гиперборейцы» весьма продолжительное время относился по большей части именно к ним. Гунны стали историей. В Европе появилась новая, грозная сила.
Гиперборея превращается в Россию
Почти сведшиеся на нет в монгольский период русско-западноевропейские связи, по сути, возобновились лишь к XV в., в эпоху Габсбургов. Интерес к Московской Руси подогрели Флорентийский собор 1439 г., фактическое провозглашение в 1448 г. автокефалии Русской церкви и бракосочетание Ивана III с византийской принцессой Софьей Палеолог (1469 г.). Страна, победившая Орду и стремительно набиравшая вес на международной арене, стала объектом пристального внимания со стороны Европы, над которой нависла османская угроза и которую сотрясали внутренние противоречия, вылившиеся в т. н. Итальянские войны. Кем станет Русь для Европы, союзником или врагом? – именно этот вопрос беспокоил европейских правителей. Как и прежде, наша страна вызывала не только любопытство, но и опасения.
Именно в это время европейские путешественники, дипломаты, негоцианты заново открывали теперь уже Московскую Русь, впрочем, не всегда идентифицируя ее с древней Русью домонгольского времени. И, тем не менее, в отношении Руси продолжал использоваться эпитет «гиперборейский», чаще всего – в связи с топонимами из «Руководства по географии» Птолемея, ставшего известным западноевропейцам во второй половине XV в.
Список птолемеевской «Географии», правда, без карт, посчастливилось разыскать византийскому монаху Максиму Плануду в XIII в. После захвата Константинополя турками (1453 г.) бежавшие в Европу греки привезли книгу с собою. Здесь она была переведена на латынь, и в 1466 г. немецкий монах-бенедиктинец Николай воссоздал по описаниям Птолемея утраченные карты, выполнив изображение в трапециевидной проекции. В 1477 г. в Болонье вышло первое печатное издание «Географии», снабженное картами Николая. Книга была переиздана многократно, став основным источником географических знаний в Европе.
Описывая в поэме «Лузиады» (1572 г.) устами Васко да Гамы северные пределы земли, классик португальской поэзии Луиш де Камоэнс возвещает:
У полюса холодного, седого
Гиперборейских гор встают вершины.
Эола с них дыханье удалого
Несется вниз, в окрестные равнины.
Там луч слабеет Феба золотого
И не тревожит мощных льдов глубины.
Под вечным снегом горы изнывают,
Моря и реки подо льдом страдают[174]174
Камоэнс Л. Сонеты. Лузиады. М.: Художественная литература, 1988. С. 105.
[Закрыть].
«Жителем Эллады», который «ныне стал гиперборейцем» называл себя в письме, адресованном некоему Макробию (1552 г.), знаменитый афонский богослов Максим Грек, прибывший в Москву для помощи в исправлении церковных книг[175]175
175.Максим Грек. «Слово о покаянии» и «Слово обличительно на еллинскую прелесть» // Труды Отдела древнерусской литературы. Том 47. СПб. Издательство «Дмитрий Буланин», 1993. С. 240.
[Закрыть]. Проведя полжизни среди русских, в самом деле, мудрено не стать гиперборейцем.
Преподобный Максим Грек, «гипербореец из Эллады». Миниатюра конца XVI в.
Во власти античных представлений находился и римский эрудит, любитель латинских древностей Юлий Помпоний Лэт, совершивший в 1479 г. путешествие по южным областям Руси и включивший собранные хорографические сведения в свои комментарии к Вергилию[176]176
Юлий Помпоний Лэт. Лекции по Вергилию // Алексеев М.П. Сибирь в известиях западноевропейских путешественников и писателей. XIII–XVII вв. Иркутск: ОГИЗ; Иркутское обл. изд-во, 1941. С. 69.
[Закрыть]. Интересно сообщение Л эта о «большом острове на крайнем севере, недалеко от материка», где «редко, почти никогда не загорается день; все животные там белые, особенно медведи»[177]177
Забугин В. Юлий Помпоний Лэт. Критическое исследование. СПб.: Типография M.M. Стасюлевича, 1914. С. 80.
[Закрыть], это сообщение нередко расценивают как первое упоминание о Новой Земле.
О состоянии знаний о географии Московской Руси можно судить по знаменитой карте мира Мартина Вальдзеемюллера (1507 г.), на которой фигурировала и страна Гиперборея за Гиперборейскими горами, и «Столпы Александра», и племена амазонок и антропофагов, и прочие мифологические объекты. Стоит заметить, что в прочих аспектах эта карта опережала свое время, и именно на ней впервые появилось название «Америка», предложенное Вальдзеемюллером в честь Америго Веспуччи.
Одним из первых авторов Нового времени, осмелившихся оспорить авторитет Птолемея, стал Матвей из Мехова (1457–1523), профессор Краковского университета, автор термина «татарское иго»[178]178
Малов Н. М., Малышев А. Б., Ракушин А. И. Религия в Золотой Орде. Саратов: Изд-во Саратовского гос. ун-та им. Н. Г. Чернышевского, 1998.
[Закрыть]. Его «Трактат о двух Сарматиях» был написан в 1517 г. к грядущему бракосочетанию короля польского и великого князя литовского Сигизмунда I; автор поставил перед собой задачу разоблачить мифы различных «очковтирателей» (frapatores), «противопоставляя им, вместо всяких хитроумных доводов, реальный опыт»[179]179
Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. M.-JL: Изд-во АН СССР, 1936. С. 84.
[Закрыть].
Карта мира Мартина Вальдзеемюллера (Страсбург, 1507)
Основываясь на рассказах русских военнопленных (сам он на Руси не бывал), Матвей дерзнул опровергнуть важнейшие постулаты птолемеевской географии и выступил с утверждением, что «гор Рифейских и Гиперборейских в природе нет ни в Скифии, ни в Московии, ни где бы то ни было, и хотя почти все космографы утверждают, что из этих гор вытекают Танаис, Эдель, или Волга, Двина (Dzwina) и другие крупные реки, написанное ими – выдумки и невежественное баснословие. Танаис, Волга и наиболее крупные реки текут из Московии, из страны равнинной, болотистой и лесистой, вовсе не имеющей гор»[180]180
Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. С. 84.
[Закрыть]. Настаивал Матвей и на вовсе возмутительном факте, что в местах, куда древние помещали свою Гиперборею, «нет чудовищных людей – одноглазых, двуглавых, псоглавых и пр., а живут там люди, нам подобные, но живут редко, разрозненно, на расстоянии друг от друга и в малом числе»[181]181
Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. С. 85.
[Закрыть].
Матвей живописует тяжелую жизнь русских людей, ограничиваемых московскими владыками во всяком веселье, особенно питии. «Во избежание пьянства, государь запрещает под страхом лишения жизни держать в домах мед или другие опьяняющие напитки, кроме двух-трех раз в году с разрешения государя»[182]182
Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. С. 114.
[Закрыть]. Кроме того, князья-деспоты, по словам ученого поляка, нарушают и другие права своих подданных, например, не пуская их за границу, для чего вдоль рубежей выставлена стража[183]183
Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. С. 115.
[Закрыть]. По уверению Меховского, русские даже пашут не плугами, а привязанными к лошадям ветками деревьев, поскольку не знают металлургии[184]184
Матвей Меховский. Трактат о двух Сарматиях. С. 114.
[Закрыть].
Открытия Матвея Меховского подвергали сомнению не только правдоподобность античных карт, но и доктрину самого Аристотеля, согласно которому все реки берут свое начало в горах[185]185
Arist. Meteor. 350а: Аристотель. Метеорологика// Аристотель. Сочинения: В 4 т. Т. 3.M.: Мысль, 1981. С. 467.
[Закрыть]. Уже вскоре к краковскому ученому присоединились нидерландский писатель Альберт Кампенский («О Московии к Папе Клименту VII», 1523–1524 гг.), напрочь отринувший возможность существования Гиперборейских гор, «которые произвела на свет лживая Греция, а не природа»[186]186
Альберт Кампенский. О Московии // Кудрявцев О. Ф. Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы. M.: Русский мир, 1997. С. 105.
[Закрыть], итальянский врач и историк Павел Йовий («Книга о посольстве Василия», 1525 г.), назвавший «столько раз прославляемые древними» Гиперборейские горы «совершенно баснословными»[187]187
Йовий П. Книга о посольстве Василия, великого князя Московского, к папе Клименту VII // Кудрявцев О. Ф. Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы. M.: Русский мир, 1997. С. 273.
[Закрыть], а несколько позднее – автор «Всеобщей космографии» (1544 г.) Себастьян Мюнстер[188]188
Мюнстер С. Всеобщая космография // Кудрявцев О. Ф. Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы. M.: Русский мир, 1997. С. 340.
[Закрыть].
Столь дерзкая переоценка научных ценностей взбудоражила ученый мир Европы: Птолемей и Аристотель были не дополнены новыми сведениями, как полагалось в то время, но решительно пересмотрены. Неудивительно, что не было предела возмущению большого любителя географии императора Священной Римской империи Максимилиана I, которому Меховский отправил свое сочинение. Снаряжая с посольской миссией к Великому князю московскому Василию III дипломата Франческо да Колло, император дал ему особое поручение – опровергнуть сообщения краковского звездочета.
Это поручение венецианец выполнил с подобающим прилежанием. Рассказы очевидцев, самолично побывавших в Югре, дали ему основание отождествить Гиперборейские горы с Уралом, где да Колло в своем «Доношении о Московии» (1519 г.) поместил истоки русских рек, в т. ч. Танаиса (Дона)[189]189
Колло, да Ф. Доношение о Московии // Итальянец в России XVI в. Франческо да Колло. Донесение о Московии. M.: Наследие. 1996. С. 63–65.
[Закрыть].
Важнейшим источником знаний о Московской Руси стали «Записки о Московии» (1549 г.) Сигизмунда фон Герберштейна, которые «заслонили собой и в некотором смысле обесценили все, что было написано о Московской Руси его предшественниками»[190]190
Кудрявцев О. Ф. Россия в первой половине XVI в.: взгляд из Европы. M.: Русский мир, 1997. С. 3.
[Закрыть]. Австрийский дипломат дважды посетил русское государство – в 1517 и в 1526 г., оба раза выступая посредником в мирных переговорах Москвы и Великого княжества Литовского. Его монументальный труд стал настоящей энциклопедией русской жизни, увиденной глазами европейца, и вплоть до новейшего времени служил основным источником знаний о нашей стране.
Карта Московии по Герберштейну (из базельского издания «Записок о Московии» 1571 г.)
В споре о локации Гиперборейских гор Герберштейн оппонировал Меховскому, чью книгу он брал с собой в Россию: горы эти есть, но находятся они за рекой Печорой, и название имеют иное: Пояс Мира[191]191
Герберштейн С. Записки о Московии: В 2 т. Т.1. M.: Памятники исторической мысли, 2008. С. 377.
[Закрыть]. Впервые в истории картографии Герберштейн с точностью указал расположение Уральского хребта, определил истоки крупнейших русских рек. Для большинства географических объектов Герберштейн, отринув античную традицию, приводит их русские названия. На карте мира появляются Днепр, Дон, Волга. После появления «Записок» мало-помалу с карт начинают исчезать Гиперборейские горы.
Вместе с тем, «Записки о Московии» проникнуты нескрываемым неуважением к народу, оказавшему ему гостеприимство. В духе Сидония и Этика Истрийского Герберштейн описывал дикие нравы «новых гиперборейцев», в частности, их якобы «раболепие».
«Все они называют себя chlopi, то есть рабами государя… Этот народ находит больше удовольствия в рабстве, чем в свободе», – не обинуясь утверждает австрийский барон[192]192
Герберштейн С. Записки о Московии. С. 239.
[Закрыть], увязывая положение русов с абсолютной властью монарха – князя Василия III, не признающего власть папы, а стало быть, претендующего на положение «ключника и постельничего Божьего»[193]193
Герберштейн С. Записки о Московии. С. 93.
[Закрыть]. Он описывает «техники тела», которые позволяют русским царям держать свой народ в рабстве. Закрепощение русов идет, по его мнению, через… раздачу на праздниках калачей, напоминающих по виду хомут, что знаменует, по мнению, Герберштейна, «тяжкое иго и вечное рабство»[194]194
Герберштейн С. Записки о Московии. С. 559.
[Закрыть]. Оттого часть работного люда покорно трудится даже в праздники, чему барон сам, по его словам, был свидетелем[195]195
Герберштейн С. Записки о Московии. С. 229; 205.
[Закрыть].
В связи со всем этим Герберштейн советует европейским правителям не связываться с Россией.
Для умаления места России он использует средства средневекового пиара, лишая нашу страну даже ее названия. «Если в начальных разделах автор правильно именует описанную им страну "Руссией" и вопреки польско-литовской концепции настаивает на единстве "этнической" Руси вне зависимости от политической принадлежности ее частей в XVI в., то в более поздних дополнениях, равно как и в заголовке, он принимает термин, восходящий к польской традиции – Московия. Этот термин подчеркивал ограниченность власти главы самого восточного европейского государства пределами Московского княжества и ставил под вопрос правомерность борьбы за "воссоединение" древнерусских земель в Русском государстве, не принимавшуюся и западными соседями Княжества всея Руси – Литовским Великим княжеством и Короной Польской»[196]196
[Хорошкевич. А. Л.] Сигизмунд Герберштейн и его «Записки о Московии» // Герберштейн С. Записки о Московии: В 2 т. Т. 2. Статьи, комментарий, приложения, указатели, карты. M.: Памятники исторической мысли, 2008. С. 156–157.
[Закрыть].
С IX по XVI век эпитет «гиперборейцы» относился по большей части к русскому народу.
Новая дисциплина – русистика – развивалась в контексте «гипербореанской» проблематики.
Автор тезиса о вечном рабстве русских Сигизмунд Герберштейн в шубе, подаренной государем Василием III в 1517 г.
Записки Герберштейна стали классическим текстом новой дисциплины – русистики, в определенном смысле закрывшей на некоторое время гипербореанскую проблематику.
Лишь иногда понятие «гиперборейцы» появляется в страноведческих текстах как древнее и давно вышедшее из употребления название «московских племен». Уроженец Курляндии дипломат Яков Рейтенфельс напоминает в своем отчете о путешествии в Россию (1680 г.): «Хотя все ныне называемое Московией государство заключает в себе, и до сей поры, народы, ведущие свое начало от потомков Мозоха и Магога, т. е. мосхов, готов и скифов, как бы сросшихся в одно целое, тем не менее они, то все в совокупности, то лишь некоторые из них, были в разное время известны остальному миру под различными именами. У древнейших греков, которым мы почти исключительно обязаны древнейшими о них известиями, они сперва назывались гипербореями и киммерийцами, затем скифами и сарматами, а также и скифоготами, и многими еще другими именами»[197]197
Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии // Утверждение династии. M.: Фонд Сергея Дубова; Рита-Принт, 1997. С. 243.
[Закрыть].
Однако в подавляющем большинстве своем уже с середины XVI в. ни картографы, ни бытописатели далеких стран в те времена более не нуждались в термине «гипербореи» с его устрашающей коннотацией. Для этого теперь становятся вполне пригодными понятия «русский», «Россия», «Москва».
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
