Текст книги "Око. Закройте глаза Истине"

Глава 39

Ровная дорога в лесной чаще привела нас к зелёному забору с воротами и будочкой охраны. Подошедший человек в костюме и при галстуке проверил пропуск водителя и махнул рукой. Двери стали автоматически открываться.

В конце прямой дороги виднелось какое-то здание, а от дороги то и дело отходили дорожки в стороны и виднелись двухэтажные особнячки.

В один отворот свернули и мы.

В доме на первом этаже было две двери. Мы вошли в левую.

– Вот ваша лаборатория, – сказали мне.

«Лаборатория» состояла из комнаты с кроватью, совершенно пустой комнаты, кухонного отсека, ванной комнаты, туалета и встроенных шкафов в каждой комнате.

– Осматривайтесь, составьте список нужного оборудования и передайте нам, скоро за вами зайдут и проводят в место для приёма пищи, – сказал мой сопровождающий.

– Мне нужен мой компьютер, – сказал я.

– Всё будет, осваивайтесь, – и он ушел.

Я пошёл принять душ после дороги и в это время кто-то и что-то переставлял у меня в помещениях. Я вышел в махровом халате и с мокрой головой и поразился увиденному. Вероятно, я прибыл несколько внезапно, а сейчас в моих комнатах была полная обстановка, рабочие заканчивали развешивание штор и портьер, техническая работница заправляла мою кровать, а со мной поздоровалась миловидная женщина в красивом брючном костюме.

– Здравствуйте, Юлиан Васильевич, – сказала она, – пойдёмте в вашу спальню, я сниму с вас мерки.

– Извините, я не одет, – стал сопротивляться я, потому что замочил в ванной свое бельё и намеревался его постирать немного позднее.

– Не волнуйтесь, я к вам не буду приставать, – улыбнулась она. – Всё бельё, нижнюю и верхнюю одежду вам принесут через несколько минут.

Я скинул халат. Женщина промокнула им некоторые мокрые места на моём теле и, ничуть не смущаясь, стала снимать портновские мерки. Мне когда-то приходилось шить костюм на заказ, и эта процедура была мне знакома, только я тогда не был совершенно голым.

Закончив измерения, она достала из плоской сумки каталог и дала мне.

– Отметьте всё, что вам нужно, и вам это доставят, – сказала она. – Мой номер телефона вы найдете в справочнике на тумбочке в прихожей. До свидания.

Только я проводил гостей и стал переодеваться в найденный синий спортивный костюм из шерсти с лавсаном, как в дверь кто-то постучался. На пороге стоял молодой мужчина с каким-то странным взглядом.

– Привет. Ты новенький? Я твой сосед. Пустишь? А у тебя хорошо, – и он и, не дожидаясь приглашения, прошёл в мои апартаменты. – Компьютер тебе поставили, что надо. Ты программист? Кстати, через полчаса пойдём обедать. Я тебе всё покажу. Не волнуйся, я был такой же, как ты. Ага, меня зовут Миша. Ты не волнуйся, я нормальный, я просто разговариваю одновременно с тобой и с собой, поэтому можешь не отвечать на мои вопросы, я не обижаюсь.

Мой сосед по-хозяйски осмотрел моё новое жилище и повернулся ко мне.

– А ты чего умеешь? – спросил он. – Обещали нам привезти мужика, который глазами способен рассмотреть детали на вещи, находящейся в тридцати километрах отсюда. Вот это способности, так способности. А у тебя как началось? Ты сначала головой обо что-нибудь ударился или тебе молния под ноги полыхнула? У одного, я знаю, грибков поел и отравился. Так организм стал себя спасать и проявил сверхспособности. Сейчас вот сидит с карандашом, проверяет компьютерные расчеты и ошибки находит. У компьютера. Ты представляешь это? С карандашом, ха-ха. Я его спрашиваю, зачем тебе карандаш, возьми ручку, хочешь с золотым пером, хочешь – с платиновым? Нет, говорит он мне, карандашик лучше, он сам на ошибку указывает. Если я тебе надоел, то ты так и скажи. Я не обижусь. А вот вчера я был на Куликовом поле и знаешь, что я тебе скажу? Не было там никакой битвы. Так подрались два конных разъезда, потом к ним на помощь прискакали по сотне с обеих сторон. Похлестались, поплевались, поматерились друг на друга и разъехались. Поняли, что русские в силу вошли и с ними лучше не связываться. Новый характер отношений строить нужно. Там как раз в Золотой Орде перестройка была.

– Тебе никто не говорил, что у стен есть уши и болтать нужно меньше? – спросил я.

– Да мне всё время про это говорят, – согласился Миша, – я к этому уже привык. Мне выговориться нужно, потому что внутренняя энергия без выхода меня убьёт.

– А если ты к врагу попадёшь, и все тайны ему выдашь? – съязвил я.

– Уже попадал, уши от меня затыкали, да только я язык за замком умею держать, и нам с тобой ещё придется вместе работать, – сказал парень, – а сейчас пошли кушать. Если хочешь, то еду будут доставлять прямо сюда. У нас здесь полный коммунизм на отдельно взятом маленьком кусочке необъятной нашей родины. Лучше, всё-таки, ходить в столовую. Первое – прогулка и разминка. Второе – общение. Третье – а чего же третье? А это сам придумаешь, что у тебя будет на третье.

– Почему же ты думаешь, что нам придется вместе работать? – заинтересовался я. Похоже, что здесь все и всё знают, кроме меня, конечно.

– Если тебя поселили в дом, где живет Миша, то и ты имеешь дело с временными скачками, – ответил сосед. – Потом поговорим.

– А у тебя какое звание? – спросил я Мишу.

– Ученая степень? – переспросил парень. – Никакой. Школа да самоучкой историю, химию, физику и прочие науки, что под руки попадаются.

– Я про военное звание говорю, – уточнил я, – сержант или лейтенант госбезопасности?

– Ты, видно, сильно головой стукнулся, – сказал Миша, начав странно смотреть на меня. – Какой госбезопасности? Здесь одни учёные люди и все гражданские. Нет здесь никакой госбезопасности. Здесь самый главный Николай Николаевич, в кремовом пальто и в мягкой шляпе. Ты же с ним приехал? Здесь полная свобода, но в пределах периметра с колючей проволокой. Ты видел вывеску на воротах? Не видел. И я не видел. Но здесь находится научно-исследовательский институт изучения информации. НИИИИ. И знаешь, какую информацию здесь изучают? Всякую. Нет бесполезной информации. Это даже я знаю. Вот, например, как открыть бутылку вина с натуральной пробкой без штопора и его производных?

– Каких производных штопора? – не понял я.

– Какой ты непонятливый, – усмехнулся Миша, – производная штопора это шуруп. Его вкручивают в пробку и вытаскивают её с помощью плоскогубцев.

– Что-то мне кажется, что вы тут ерундой занимаетесь, – сказал я, начиная испытывать раздражение от болтливого соседа и никчемности разговора, – всё проще простого. Пробка проталкивается внутрь бутылки, затем берется мягкая проволока, складывается в виде петли, просовывается в горлышко и ею зацепляется пробка. Достаточно будет, если петля лишь прижмется к пробке. Тянешь проволоку на себя, и она легко выходит вместе с петлей. Причём пробка будет неповреждённой.

– Ух, ты, – восхитился Миша, – где ж ты раньше был? Ты же незаменимый человек. Понимаешь, не так давно я крутился около одного сосуда с вином, в который упал старинный папирус и никак не мог достать его, но у меня была веревка, и я всё думал, что у меня нет крючка, чтобы достать документ из длинного горлышка. Вот, говорят, век живи, век учись. Пошли. Потом поговорим. И не смотри на свой внешний вид. У нас все новички в первый раз приходят в спортивном костюме.

Глава 40

Столовая находилась неподалеку от административного корпуса в таком же коттедже, в каком было определено жильё мне.

Вся территория была изрезана хорошо асфальтированными дорожками, всюду была зелень, берёзки, ёлочки. Так и хотелось сойти с дорожки и полежать под деревьями.

– Успеешь ещё поваляться под берёзками, – сказал Миша.

– Ты умеешь читать мысли? – удивился я.

– Нет, мысли я читать не умею, – улыбнулся сосед, – просто у меня были такие же мысли, когда я в первый раз проходил здесь.

Обеденный зал находился на первом этаже и был разделен на две половины – розовую и голубую.

– Вы что, все тут гламурные? – скривил я губы.

– На гламур никто не обращает внимания, – спокойно объяснял мне Миша, – просто у каждого человека каждый день разное настроение. И основные виды настроения – голубое и розовое. С чёрным настроением люди обедают у себя. Но настроение учитывается только у постоянного состава, а переменный состав обедает на втором этаже. У них там без гламура.

– А кто это постоянный состав? – спросил я, сегодня мой день вопросов.

– Постоянный состав – это мы, – сказал Миша, – а переменный состав это те, кто обеспечивает нашу работу.

– Это получается, что мы здесь на пожизненно? – утихшее было раздражение снова начало пробуждаться во мне, так как я начал понимать, что мою свободу ограничили колючей проволокой и, вероятно, я не буду иметь возможности держать связь с внешним миром.

– Получается, что так, – уныло согласился Миша, – но скучать здесь не приходится.

– И что, ни у кого нет семей, родных? – задавал я бесчисленные вопросы.

– Семья и родные мешают науке, – сказал Миша, – если тебе нужна женщина, то она придет через полчаса после звонка и удовлетворит все желания. Чего тебе ещё надо?

– Действительно, а что мне ещё надо? – думал я. – Клетка есть, игрушки есть, кормят вволю, одевают, обувают, сексуальные потребности удовлетворяют. Живи да радуйся. Кому ещё выпадают такие условия для работы? Да, пожалуй, никому.

Меню обеда было разнообразно и обильно. Как в санатории. Карандашиком я отметил то, что я хотел бы скушать на следующий день. На завтрак, обед и ужин. Народу было немного. В голубом зале сидели пять человек, которые мельком взглянули на меня и снова уткнулись в свои тарелки.

После обеда мы ещё погуляли по территории. Миша рассказал, что и где находится, а потом, взглянув на часы, сказал, что обеденный перерыв уже почти закончился и нужно идти на рабочие места.

Меня это несколько удивило. В санатории, обычно, не работают. Получается, что здесь не санаторий.

– А где твоё рабочее место? – спросил я.

– В моей комнате, – просто сказал Миша, – а у тебя в твоей комнате, где стоит компьютер.

В моей комнате уже сидел Николай Николаевич и читал какую-то бумагу. Увидев меня, он посмотрел на часы и сказал:

– Вот здесь распорядок дня. Просьба придерживаться составленного расписания. Здесь программа предлагаемых вам исследований. Мы всё-таки организация, которая получает финансирование и дает выходную продукцию, оправдывающую наше финансирование, а я являюсь вашим начальником.

– Неужели наше государство такое бедное, что не может содержать пару десятков бездельников, воображающих, что они чем-то занимаются, и чтобы над ними не было никаких начальников? – съязвил я.

– Государство может, – согласился начальник, – но мы не государство. Тот, кто вкладывает свои деньги, хочет, чтобы эти деньги работали, то есть приносили прибыль. Что вы сделаете, если купленная вами вещь перестаёт работать?

Его вопрос был настолько наивен, что я даже удивился тому, что такого человека ставят руководить чем-то сложным и требующим недюжинного ума, поэтому и ответил так, как был задан вопрос:

– Странный вопрос. Конечно, верну товар в магазин и получу назад свои деньги. Пусть они сами разбираются с производителями.

– Так вот, у нас не получится вернуть товар производителю, – с улыбкой сказал Николай Николаевич, – мы ещё не установили прямые контакты с Господом Богом, чтобы вернуть ему негодное для нас творение, не желающее отрабатывать потраченные на него деньги. Кроме этого, мы очень заинтересованы, чтобы информация о нас не просочилась за пределы уже виденного вами забора. Так что, делайте сами выводы из всего мною сказанного.

– Это звучит как прямая угроза, – резко сказал я.

– Я же говорил, что вы умный человек, – спокойно сказал начальник, – с такими людьми приятно работать. Мы знаем, что вы нашли способ компьютерного проникновение в пространство и можете получать необходимую документальную информацию по интересующим нас вопросам. Нас интересует проблема «2012».

– Светопреставление? – удивился я. – Но ведь это невозможно по всем научным законам. Человек может устроить светопреставление, но только в отдельной части Земли, а конца света не будет, если не начнется всеобщей ядерной войны. И даже в этом случае конца света не будет. Ядерная зима – это ещё не конец. Человек привыкнет к ядерной зиме и будет находить в ней что-то такое особенное, как на курортах Турции или Египта.

– Вы немного не так трактуете проблему «2012», – наставительно сказал Николай Николаевич. – «2012» это президентские выборы в России. Я не буду вас просвещать, но в каждом автократическом государстве с выстроенной вертикалью власти любой съезд партии или выборы президента-властителя всегда сродни с революцией или с государственным переворотом. Это у западных демократов всё просто: кто бы ни пришел к власти, они будут двигаться вперёд по пути развития капитализма. А у нас, знаете ли, генеральная линия похожа на пилу с обратным загибом режущего зуба. Шёл на выборы демократом, встал у руля и оказалось, что он коммунист-монархист и задача его – прославиться так же, как и Сталин, чтобы стихи о нём слагали, памятники везде ставили, а пионеры под гром барабанов и скрипучие звуки горнов декламировали: спасибо товарищу Этому за наше счастливое детство.

– А если на выборах выберут демократа? – спросил я.

Николай Николаевич снисходительно посмотрел на меня, улыбнулся и сказал:

– Молодой человек, демократы – это горе России. Они никогда не придут власти. Они могут собраться вместе, но по поводу их договоренностей о совместных действиях очень хорошо прошёлся баснописец Иван Крылов. Помните? Однажды Лебедь, Рак да Щука взялись с поклажей воз везти. Или вот это. Проказница-Мартышка, Осёл, Козёл да косолапый Мишка затеяли сыграть Квартет. Вот вам ваши демократы. Причём не я, а сами демократы к ним относятся с презрением и подозрением. Победить может только беспартийный кандидат с определённой харизмой. Как слышу это слово, так сразу думаю, что речь идет о лице, о харе, значит. Скажу об этом пару слов, чтобы у нас с вами было общее понимание этого свойства человеческой личности.

Самое понятное определение харизмы дал немец Вебер. Это одаренность человека сверхъестественными, сверхчеловеческими или, попросту, особыми силами и свойствами, не доступными другим людям. Это свойство выражается в том, что этот человек способен повести за собой людей. Таких людей сейчас нет. Все, кто находится у власти, это не харизматики, это случайные люди, попавшие во власть на волне перемен. И их должна сменить харизматическая личность, типа Будды, Моисея или Христа. Или Ганди и Мартина Лютера Кинга. Это может быть новый Наполеон или Гитлер, Ленин или Троцкий, но кто-то должен прийти, потому что Россия загибается, а поднять упавшего колосса по силам только кому-то из них.

Глава 41

– Вы считаете, что грядёт новый приход Мессии и именно в нашу страну? – спросил я.

– Я не считаю, я это знаю, – сказал Николай Николаевич, – я даже знаю кто, но у меня нет документального подтверждения. Все данные на уровне как бы предсказаний, хотя в искренности предсказателей я не сомневаюсь. Так вот, вы должны получить точные данные о том, что будет в 2012 году и кто будет новым президентом России.

– А если мои данные не совпадут с вашими предсказаниями, то вы будете их экстраполировать, то есть подгонять их под то, что вам нужно? – улыбнулся я. – Когда ты загнан в угол, то не надо соблюдать политес с твоими притеснителями. Лучше делать напоследок то, что тебе больше нравится и быть тем, кем ты всегда хотел быть. Не бояться никого и ничего.

– Экстраполяция в бизнесе неприемлема, – сказал начальник, – деньги любят точный счёт и выбрасывать их неизвестно куда тоже не стоит. Чем раньше мы точно узнаем, кто этот самый Мессия, тем больше средств будет выделено на его поддержку и инвестиции в перспективные отрасли, куда нас не пускали, и на кредитование малого бизнеса, который наконец-то будет хозяином положения и приведет к развитию страны. Если всё останется так, как оно есть сейчас, то нашему бизнесу лучше перемещаться за границу, оставляя здесь маленькие опорные пункты для возможного, при положительной перспективе, возвращения на родину. И не смотрите на меня как Ленин на буржуазию. Любому бизнесу лучше работается на родине, при условии, что Родина – это современная и развитая страна, а государство – защитник бизнеса. А когда государство, то есть верхушка, гребёт под себя, возвышаясь над нищим населением богатой страны, то грядёт революционная ситуация. А бунт всегда разрушителен, под какими бы лозунгами он не проводился.

– А вы не думаете, что новым президентом станет петербургский певец Юрий Шевчук? – спросил я.

Николай Николаевич встрепенулся и спросил:

– И у вас есть документальное подтверждение этого тезиса?

– Нет, это тоже моё предположение, – ответил я, поняв, что попал в самую точку. Пожалуй, в стране осталась одна харизматичная личность, которая способна повести за собой народ и поднять Россию с колен. И пальцем в неё ткнул бывший президент и нынешний премьер, который на встрече с певцом практически сорвался и стал очень агрессивным. Неглупые люди сразу распознают объект чрезвычайной опасности. И в этот момент они раскрываются сами, показывая людям, кто они на самом деле: дикие звери или вдумчивые люди.

– Это ваша самая главная задача, – сказал начальник, – всё, что вам нужно, мы обеспечим. Все ваши заявки будут удовлетворяться сразу. Мы знаем, что вы автор видеозаписей на историческую тематику, размещённых в Интернете. Вы можете встать в позу и сказать, что ничего не будете делать для нас. Ничего страшного. Мы – люди не гордые, подождем, пока вы созреете и снова захотите вернуться в вашу уютную комнатку. И это не угроза, это просто прояснение позиций сторон, как говорят дипломаты. Незаменимых людей нет, как и не бывает безвыходных положений. Если есть проблема, то всегда найдется человек, который эту проблему решит. Для всего общества ваше время ещё не пришло, а мы ценим тех, кто родился раньше своего времени. Это не про вас сказано? – спросил Николай Николаевич и продекламировал четверостишие:

 
Я что-то застрял в этом проклятом веке,
Назад не вернусь и не двинусь вперед,
Как много собралось в одном человеке,
И пламя бушует, и зеркалом лед.
 

– Мне нужен мой компьютер, – сказал я, стараясь не подать вида, что узнаю собственные стихи. Глубоко копают эти люди.

– Юлиан Васильевич, – сморщил нос Николай Николаевич, – у вас самый суперсовременный компьютер. Ни у кого таких нет. Специально для вас старались. Работайте на здоровье. Нужны программы? Закажите и мы для вас их разработаем.

И он ушел.

– С одной стороны это хорошо, что у меня есть прекрасные условия для работы, которым позавидовал бы любой экспериментатор, – думал я, – с другой стороны, как будут использованы результаты моих исследований, во вред или во благо человечества?

Я задавал себе самые банальные вопросы, которые задавал бы себе каждый ученый. Ну, почти каждый. И если бы на эти вопросы давались отрицательные ответы, то мы до сих пор жили бы в каменном веке.

Разве ученые не ведали о разрушительной силе атома? Ещё как ведали, а две первые применённые бомбы в Хиросиме и Нагасаки показали, что это оружие будет убивать постоянно, десятилетиями после применения. Но была перспектива и мирного применения атомной энергии. Любое изобретение вначале примеряется к военному мундиру, а уж только потом начинает примеряться к цивильной одежде.

Любое техническое новшество имеет двойное применение, и с этим никак не поспоришь. И на моё место придет молодой человек, вдумчивый и любознательный, как и я, быстро определит, в чём соль вопроса и будет решать информационные задачи по подтверждению теорий историков по вопросам истории.

– Так что, вещий Юлиан, – сказал я сам себе, – если представилась возможность поработать, то работай. Потом этого может и не быть. Сколько раз было, когда ты отказывался съесть что-то вкусное, а потом голодной ночью вспоминал об этом и думал, какой же ты дурак, что не откусил от того манящего пирожного или не взял за руку женщину, которая смотрела на тебя призывными глазами и не увел её в свою постель, чтобы наутро расстаться с чувством глубокого удовлетворения и хорошего настроения.

С этими мыслями я принялся за работу, попутно начав написание вот этих записок, которые вы читаете, а это значит, что у меня их отобрали и предали гласности, чтобы под вымыслом скрыть истинное значение сделанного мною открытия. А где нахожусь я, это никому не будет интересно. Хотя и мне было бы любопытно знать, записки обрываются на самом интересном месте или всё же как-то логически заканчиваются?