Текст книги "Каботажный крейсер. Запретная любовь"

– Кто тебе это сказал? – нахмурился Блад.

– Фиалетавая, аднака!

– Николай Петрович, – расстроился капитан, – взрослый человек, а такие низкопробные шуточки себе позволяете. Нола, отобрать у присяжного увесистый аргумент.

Как ни брыкался Ур, дроиды все же отняли дубинку у шестирукого присяжного заседателя и уволокли ее из зала.

– Ну все наконец в сборе, – хмыкнул Блад, обвел глазами пестрое сборище. Дурдом! Самый настоящий дурдом. Другого слова и не подберешь. Но весело. Кроме Лилиан, никто ничего толком не понимает, и, если эта вертихвостка не проболталась, все должны принимать суд за чистую монету. Мало ли какие в моей Эпсании порядки? Так что продолжим цирк. – Нола, будешь вести протокол. Видеозапись этого суда заархивируешь потом в бортовом компьютере.

– Будет сделано, мой капитан!

– В данный момент я господин судья.

– Все будет сделано, господин судья.

– Итак, оглашаю дело, – начал заседание Блад, но Лилиан его снова перебила:

– Протестую. Никакого дела нет!

– Как это нет? – опешил Блад. – Почему нет?

– Уголовные дела такого рода заводятся только на основании письменного заявления пострадавших. Предъявите мне соответствующее заявление, и я сниму протест.

Блад мысленно чертыхнулся. Эта ушастая вредина крыла его по всем статьям, конкретно выставляя дураком, а этого он потерпеть уже не мог.

– Основанием для заведения уголовного дела является мое личное распоряжение. Как капитан корабля я мог бы довольно просто навести здесь порядок, – демонстративно помахал киянкой Блад, – и подсудимой очень повезло, что кораблем командует такой демократичный капитан. Протест отклонен!

Забывшись, судья грохнул киянкой по столу, и всем осталось только ждать, когда дроиды уберут обломки. Как только новый стол занял свое место, заседание продолжилось.

– Итак, оглашаю дело. Этой ночью подсудимая, нарушив установленный специально для дам комендантский час, вышла на прогулку в пять часов утра, где и столкнулась возле мужской душевой с одним из потерпевших, сержантом Гревом. После короткой, но очень энергичной перепалки она загнала его в душ, где к тому времени находилось еще семнадцать членов экипажа из числа вновь прибывших на корабль наемников, зверски избила их…

– Я протестую! – опять подпрыгнула Алиса. – Они сами себя избили, а свалили все на обвиняемую. Вы только посмотрите на нее! – Она театрально простерла руку в сторону Стесси. – Разве могла эта слабая, беззащитная девушка справиться с толпой вооруженных до зубов здоровенных лбов?

– Да запросто, – почесал затылок Зека, вспомнив, как летел вместе со стулом в этой же кают-компании, отброшенный в сторону нежной девичьей рукой. – Ух как она меня недавно шибанула!

– А улики потом нам подбросила! – поддержал коллегу Гиви. – Вот только на перчатках произошел облом. Не наш это размерчик!

– Нет, ну надо же, даже дело огласить не дали, – обиделся Блад и мрачно покосился на молоток.

– Я протестую! – теперь уже поднялась Лилиан. – Как только что выяснилось, у прокуроров с подсудимой сложились неприязненные отношения, а потому на их объективность рассчитывать не приходится. Они не смогут вести дело беспристрастно! Я требую дать обоим прокурорам отвод, если они как порядочные люди не сделают самоотвод.

– А мы не люди, – резонно возразил Гиви.

– Начальник, в натуре, – взвился под потолок академик, растопырив пальцы на всех шести руках. – Никогда козлами не были, только по чесноку пойдем!

Тут уж Блад не выдержал, согнулся пополам и ткнулся лбом в столешницу.

– Отвод не принимается, – прохрюкал он оттуда. – Как видите, уважаемые адвокаты, прокуроры обещают работать по чесноку… в смысле объективно. – Судья разогнулся, стряхнув с век выступившие от смеха слезы. – Ну короче, вы меня поняли.

– И вот чего ты влезла? – зашипела Алиса на Лилиан. – Если он на меня запал, то протест бы принял и суду конец. Что это за суд без прокурора?

– Да, ты права. Учту на будущее, – кротко согласилась эльфа.

– Небольшая просьба к прокурорам. Прошу говорить чисто конкретным – тьфу! – чисто нормальным языком без вульгаризмов и жаргона. И, если позволите, я все-таки продолжу оглашение дела, – сказал Блад, который все прекрасно слышал.

– Разрешаем, – милостиво кивнула Алиса.

– Итак, подсудимая зверски избила пострадавших, разоружила, после чего подкинула отобранное оружие в каюту нашего уважаемого академика, где он с господином штурманом отдыхал после серии научных экспериментов над своим дедушкой.

– Гы-гы…

Блад поднял глаза. Около входной двери на хвосте сидел Фантик с аквариумом в передних лапах, внутри которого хлопала глазами лягушка.

– А ты говоришь: пьянствовали, – мяукнул Фантик лягве. – Научные эксперименты ставили, а не пьянствовали!

– Вы здесь в качестве кого? – кротко спросил Блад.

– Зрителей, – ответил кот.

– Ну так займите место на галерке, освободите проход.

Дроиды притащили еще одну лавку, и пристроили ее поближе к креслу Джима. Кот осторожно поставил на нее аквариум и только после этого запрыгнул наверх сам.

В своем артистическом прошлом Бладу не раз приходилось разыгрывать на сцене судебные процессы, и он прекрасно знал, что после оглашения дела сначала выступала сторона обвинения, потом сторона защиты, затем давалось слово пострадавшему, потом обвиняемому и только после этого начинались прения сторон с привлечением свидетелей как с той, так и другой стороны. Но вокруг был такой балаган, что до сути дела, если вести процесс по протоколу, он никогда не доберется, а потому решил сразу взять быка за рога.

– Предоставляю слово пострадавшей стороне. Господин сержант, озвучьте вашу версию событий.

Грев дохромал до трибуны. Наложенный на здоровую ногу гипс здорово мешал.

– Уважаемые дамы и господа, у нас есть традиция. Мы с друзьями в пятн… а сегодня у нас какой день недели?

– Вторник, – подсказал ему кто-то из подельников.

– Так вот, я и говорю, у нас есть традиция: мы с друзьями каждый вторник в пять часов утра ходим в баню.

– Да ну? – радостно изумился Блад. – С легким паром вас! А почему в такую рань?

– Чтоб не мешать никому. Ведь нормальные люди в это время еще спят, – с самым серьезным видом сказал адмирал.

– Трудно возразить, – согласился капитан. – Нормальные люди спят, а вы в баню, на общую помывку. Все понятно. Продолжайте.

– Ну вот… чтобы не нарушать сон честных граждан, мы в пять утра решили собраться в бане. Помыться, попить пива, поговорить о своем мужском, и тут в нашу чисто мужскую компанию врывается… э-э-э… подсудимая и начинает всех конкретно пи… – Грев поспешил заткнуться, сообразив, что чересчур увлекся и чуть было не перешел на ненормативную лексику.

– Не верю! – опять подпрыгнула Алиса. – Это ложь! Как эта худенькая маленькая девочка, еще не познавшая любви…

Эльфа ткнула ее в бок.

– Уже познавшая.

– Что? – вздрогнул Грев, который о ночном вояже Стесси к Джиму еще не знал.

– Не важно, – отмахнулась от обоих Алиса. – Так вот, как эта хрупкая маленькая девочка могла вас так избить? Как зоолог утверждаю – это нонсенс! Потерпевший, лучше признайся по-хорошему, что это вы ее туда заманили.

– Для чего? – опешил Грев.

– Для свершения… – Алиса замялась, не зная, как деликатней сформулировать обвинение, – помывочных действий.

Блад демонстративно похлопал в ладоши.

– Немножко повторяетесь, но надо сказать, неплохая попытка поменять местами истца и ответчика. Однако она не засчитана. Надо лучше готовиться к судебному процессу, госпожа адвокат. Нола, продемонстрируй суду запись инцидента.

В воздухе появилась голограмма натягивавшей на руки перчатки Стесси и ее повелительный кивок на дверь, в которую покорно вошел Грев. Вот глаза Стесси мстительно блеснули, она сделала глубокий вздох, что-то пробормотала себе под нос и нырнула вслед за гигантом. Дверь затряслась от ударов изнутри.

– Достаточно.

Нола отключила изображение.

– Предлагаю теперь выслушать подсудимую. Извольте изложить вашу версию ночных событий, – повернулся к подсудимой Блад.

Стесси встала, поправила на голове бантик.

– Эта ночь для меня была очень трудной. Я, знаете ли, привыкла спать одна в своей девичьей постели, а тут попала в натуральное общежитие. Одна храпит, другая во сне стонет, пушистый со своим молоком достал, совсем мышей не ловит, по спальне хвост трубой носится…

– Поклеп! – возмутился Фантик.

– Что значит «поклеп»? – повернулась к нему эльфа. – Если бы мы тебя не связали и в рот соску не засунули, так бы до утра по нашим постелям и скакал.

– Но он так чмокал, сволочь, что я все равно заснуть не смогла, – поспешила добавить Стесси.

– Да вы совсем оборзели, девки, – разобиделся Фантик. – Все было не так!

– А хвостатым слова не давали! – погрозила своей киске кулачком Лилиан. – Тем более хвостатым, у которых начался весенний гон.

– Сейчас вроде бы лето, – удивился Гиви.

– По галактическим стандартам да, а по эпсанским только началась весна, – возразила эльфа. – А во время гона Баюнам верить нельзя. Врут безбожно, как собаки!

– И вообще, животные не имеют права голоса в суде! – внесла свои три копейки Лепесткова.

– Нет, ты это слышала? – Фантик возмущенно посмотрел на лягушку.

Та только удрученно вздохнула и развела передними лапками.

– Разрешение на прения сторон я не давал! – забывшись, опять грохнул молотком по столу Блад. – Тьфу! Нола, смени реквизит.

И снова пришлось ждать, пока дроиды не уберут обломки и не притащат новый стол.

– Подсудимая, можете продолжать.

– Так вот я и говорю: одна храпит, другая стонет…

– Я бы на вашем месте не настраивал против себя адвокатов, подсудимая. Кстати, а кто из них храпит? – заинтересовался Блад.

– Данная информация отношения к делу не имеет, и подсудимая не обязана отвечать на поставленный вопрос, – поспешила сказать Лилиан, сердито посмотрев на Стесси.

– Ты потерпи немножко, – посоветовала Бладу гнома, – через неделю сам все выяснишь.

– Что?!! – подпрыгнул профессор.

– Нола! – дружно завопили адвокаты.

– Прекратить этот бардак! – разнес своей киянкой очередной стол судья. – Стесси, продолжай! – приказал Блад, не дожидаясь замены реквизита, и дроидам пришлось работать прямо в процессе судебного заседания.

– А тут еще в каюте духотища, – продолжила рассказ Стесси, – не спалось. Вот я и решила прогуляться по кораблю, подышать свежим воздухом.

– Что значит «свежим воздухом»? – Теперь уже возмутилась Нола. – Что значит «духотища»? У меня на корабле все кондиционеры работают исправно. Ручаюсь!

– Так же исправно, как датчики? – улыбнулась Лилиан. – Из твоего поля зрения пассажиры с членами экипажа постоянно выпадают, а ты за кондиционеры тут ручаешься. А в каюте этой ночью на самом деле было жарко! Правда, Лепесткова?

– Правда! – без раздумий соврала Алиса.

– Поверим, – кивнул Блад. – Что было дальше, подсудимая?

– Ну иду я по коридору, как раз проходила мимо мужской бани, и вдруг вижу, что мне навстречу двигает этот наглец, – кивнула Стесси на адмирала. – Я его спрашиваю: не спится? А он мне отвечает: да. Решил вот в душе освежиться, не хочешь бравому сержанту спинку потереть? Это он мне, невинной девушке, такое предло…

Договорить Стесси не успела.

– Убью!!!

Джим сорвался с места. Подброшенное в воздух тело Грева рухнуло на пол, а над ним уже стоял юнга с занесенной для смертельного удара рукой. К счастью для адмирала, не только его соперник обладал способностью мгновенно входить в темп. На Джима с двух сторон навалились Блад и пулей вылетевшая из своей клетки Стесси, пытаясь без особого членовредительства скрутить взбесившегося юнгу…

Скованный наручниками, с кляпом во рту Джим сидел на своем кресле, для надежности прикрученный к нему еще и веревками.

– Юнга, хочу тебе напомнить, что ты здесь выступаешь в качестве зрителя, – вещал со своего места Блад, натягивая на голову букли седого парика, который слетел с него вместе с шляпой в процессе усмирения Джима. – Еще раз скажешь что-то не по делу, прикажу вывести из зала. Ты меня понял?

Джим отрицательно замотал головой и что-то неразборчиво промычал, что тем не менее было воспринято судом как знак согласия.

– А парень-то неплохо не по делу говорит.

– Одним ударом вышиб челюсть нашему сержанту.

– И пять зубов.

– Этот за свою девчонку постоит! – одобрительно загомонили пираты.

Грев мрачно разглядывал выплюнутые на ладонь окровавленные зубы, осторожно ощупывая другой рукой только что вправленную челюсть. Он проиграл. Стесси никогда не будет его по своей воле. Она из породы однолюбов. У нее это было наследственное, и Грев об этом прекрасно знал. Но если ее герой-любовник все-таки окажется из ГБ… придется не пожалеть и королеву. Армаду нельзя бросать на произвол судьбы.

– Хочу напомнить всем нарушителям порядка, что у меня есть очень хороший судебный аргумент, – потряс Блад киянкой. – В случае чего у нас правосудие для всех равно. Знаете, кто такая Фемида?

– Нет.

– Нет.

– Нет.

– Богиня правосудия. Страшная, между прочим, баба, – сообщил судья, пристраивая шляпу на парик, – в одной руке весы, в другой… – Блад покосился на свою шпагу, – вот это, – еще раз тряхнул он судейским молотком. – А на глазах повязка, и, если она этой кувалдой начнет махать, мало никому не покажется. Она разбираться не будет, кто прав, кто виноват. А ты чего руками машешь, Зека? У тебя есть к суду претензии?

– Слышь, начальник, протестую. Беспредел в натуре! – Зека поднял кресло вместе с Джимом и выставил претензию прямо на стол судьи.

– Академик, твою мать! Верни зрителя назад и сам сядь на свое место! Претензия не принимается.

Зека поволок кресло с Джимом обратно, но поставил его почему-то не на старое место, а рядом со скамьей присяжных заседателей.

– Я же сказал: назад, а не к своему дедушке под бочок. И не надо совать прикованному напильник, Ур. Откуда ты его вообще взял? Что? Фиолетовый дал? Николай Петрович, ну вы же взрослый человек, на серьезную организацию работаете, в ГБ стучите, как вам не стыдно? Профессор, зачем вы суете ему булавку? Он все равно наручники ею не откроет. Что? Уже открыл? Нет, это не суд, а черт знает что! Так, пока зритель окончательно не развязался, сержант, ты подтверждаешь слова подсудимой?

– Какие? – пробурчал Грев.

– Что делал ей предложения непристойного характера?

– Да пошутил я прошто, – прошепелявил адмирал. – Кто ж жнал, што она так деретшя?

– Джим, ты понял? Товарищ просто пошутил, а твоя подруга слегка погорячилась, так что кончай рваться из веревок. Кстати, подсудимая, как вам это удалось?

– Да очень просто. Спинку ему потереть! Ишь, чего выдумал! Я никому не позволю оскорблять невесту моего Джима!

– То есть себя, родную? – потребовал уточнения судья.

– Совершенно верно. Зашла в раздевалку, а их там вместе с Гревом восемнадцать штук оказалось, ну я всем, кто под руку подвернулся, спинку и потерла.

– Сте-э-эсси, – расстроилась эльфа, – что ж ты нам защиту рушишь? Договаривались же все свалить на наемников, дескать, они сами там друг друга отмутузили.

Капитан просто рухнул при этих словах и откровенно заржал в голос.

– Три девицы под окном… – прорыдал он сквозь смех, – недоработочка у вас вышла с линией защиты.

– Да пошла она, эта линия защиты! – сорвала с себя бантик Стесси. Ударом ноги она выбила решетчатую дверь клетки, в которую после усмирения юнги сама забралась добровольно, подошла к своему избраннику и начала развязывать веревки. – Тоже мне, нашли беззащитную девочку! Против меня на этом корабле разве что вы, капитан, сможете выстоять. Видела я, как вы в ресторане на базаре Блуда с какими-то придурками махались.

– А вот с этого момента поподробней, – встрепенулся Блад. – Собственно, именно этот вопрос меня и интересовал. Где деревенская девчонка из провинции так научилась драться?

– На Тассили, – буркнула Стесси.

– Кто научил?

– Отец.

– Фермер с аграрной планеты?

– И хранитель секретов древнего искусства восточных единоборств, – рубанула с плеча Стесси. – Единственный, между прочим, на всю Галактику хранитель.

– Восточных единоборств? – переспросил Блад.

– Восточных, – кивнула Стесси. – Только не спрашивайте у меня галактические координаты этого Востока. В упор не знаю. А вот секреты этого искусства отец мне передал. Его пытаются сейчас возродить в силовых структурах КОФЕ. Тайбакс, еще какая-то фигня, но то, чем они владеют, жалкие ошметки того, чем владел мой отец и теперь владею я.

– Так вот почему к вам так благосклонен богатенький буратино по имени Алонзо Бельдини, – «сообразил» Блад. – Надеялся завладеть наследством древних мастеров?

– Вы очень догадливы, капитан.

– Начальник, а чего она не за решеткой? – расстроился академик.

– Мы что, ее засуживать не будем? – сердито спросил Гиви.

– За что? – поинтересовался Блад. – За то, что отстояла свою честь?

– А за подставу? – взвился Зека. – Ты из-за ее фокусов моего дедушку чуть не прибил!

– Да, Стесси, – согласился с доводами обвинения Блад, – зачем ребят подставила? Я согласен с ними. Очень некрасиво.

– Да растерялась просто. Вышла из душевой вся расстроенная. Ой, чую, пришьют мне дело!

– И решила свалить все на меня? – возмутился Зека.

– Академик, ну вам-то какая разница? Годом больше, годом меньше, вы ж на зоне свой!

– Вообще-то правильно решила, дочка, меня там уважают, – растрогался внезапно Громов и во всю глотку заорал: – Свободу Стесси!!!

– Свободу Стесси!!! – поддержал его Джим, изо рта которого подруга только что вытащила кляп.

– Свободу Стесси!!! – дружно, в один голос, завопили присяжные заседатели, адвокаты и все потерпевшие, за исключением Грева.

– Обязательно дам, раз уж того требует народ, – кивнул судья, – если она честно ответит на один вопрос: как в нарушение моего приказа оказалась в постели Джима?

– С расстройства, – сделала траурную мордочку Стесси. – Эх, думаю, что ж я, дура, делаю? Хороших людей подставила! Пошла поплакаться в жилетку к Джиму, а ее на нем не оказалось. Я же не знала, что он по ночам в постели без жилетки спит.

– Протестую! – на этот раз заволновалась Нола. – У меня все записано! В жилетку Джиму ты плакалась до того, как напала на наемников.

– Протест отменяется! – завопили в один голос адвокаты.

– Это еще почему? – Бладу было интересно, как на этот раз девчонки вывернутся.

– Потому что программным глюкам тут слово не давали! – воинственно сказала Алиса.

– Глюкам? – возмутилась Нола.

– Да еще каким! – поддержала Лепесткову Лилиан. – У тебя же типичное раздвоение личности. То ты пай-девочка, то семихвостой плеткой тут помахиваешь.

– А мой жених, между прочим, прекрасный программист, – похвасталась подсудимая. – Он в твоих программных чакрах поковыряется и докажет, что все это – поклеп!

– Свободна! – грохнул по столу судейским молоточком Блад, вдребезги разнеся очередную столешницу под оглушительный хохот почти всех участников судебного заседания.

22

Обвенчать молодых в походных условиях имел право только капитан, но он, как в сердцах высказалась Стесси, сволочь такая, сделать это категорически отказался под тем предлогом, что вопрос серьезный и ему нужна неделя на раздумье, а до тех пор ни-ни, и комендантский час никто не отменял. Все сразу начали что-то подсчитывать, косясь при этом на Алису, до дня рождения которой осталось всего шесть дней, и одобрительно кивать головой, дивясь законопослушности капитана, который в принципе на корабле и царь и бог. Алиса же просто цвела. Простой математический расчет говорил, что Блад предпочел ее, а не свою ушастую подданную, и это радовало.

Больше ничего примечательного на корабле в этот день не произошло. Греву в лазарете дроиды быстро вырастили новые зубы, Джим, о чем-то пошептавшись с Лилиан, нырнул вместе со Стесси в рубку управления и начал издеваться над бортовой программой, не обращая внимания на истерические вопли Нолы. В результате этого оперативного вмешательства в программу корабельные датчики перестали замечать как его, так и Стесси по их желанию, и они со спокойной совестью продолжили наслаждаться медовым месяцем после отбоя, наплевав на все запреты капитана.

Самому же Бладу этой ночью было очень тяжело заснуть. Несмотря на отсутствие внешних признаков, на него накатило тревожное ощущение надвигающейся беды. И не только у него. Капитан ворочался с боку на бок, а на столе волновалась лягушка в аквариуме. Квакала, прыгала, словно хотела что-то ему сказать, но до края бортика своей стеклянной тюрьмы не доставала. В конце концов усталость все же взяла свое, веки капитана сомкнулись и он сразу провалился в тяжелый, тревожный сон.

– Третий помощник, срочно зайдите в каюту капитана.

Блад прибавил шагу, на ходу одергивая на себе белоснежный китель с серебряным позументами. Добравшись до каюты капитана, поправил на боку шпагу, снял с головы белую фуражку с золотой кокардой и, держа ее на запястье полусогнутой левой руки, почтительно постучал в дверь.

– Войдите, – услышал он до боли знакомый голос. Знакомый и в то же время незнакомый.

Блад нахмурил лоб, пытаясь сообразить, где он его раньше слышал. А ведь он слышал его очень часто. Пит помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение, но голова третьего помощника при этом не шелохнулась. Он (третий помощник) без колебаний надавил на ручку двери и вошел внутрь.

Сидевший за столом человек развернул кресло, и Блад увидел в этом кресле… самого себя! На нем был точно такого же покроя камзол и точно такая же шляпа, в которой Блад рассекал по «Ара-Белле» с тех пор, как ввязался в эту авантюру, только белого цвета.

– Вызывали, капитан? – щелкнул каблуками третий помощник, и только тут Блад сообразил, что разговор шел на чистом русском языке.

– Да, Эрвин, – кивнул капитан. – Научный десант к высадке готов?

– Так точно, господин капитан, – опять щелкнул каблуками третий помощник.

– Прекрасно. Я принял решение назначить тебя начальником базы на Радуге.

– Но как же так, – явно растерялся третий помощник, – господин капитан…

– Вижу, у тебя есть сомнения. Давай подсаживайся к столу и поговорим неофициально. В данный момент я для тебя не император, не верховный главнокомандующий, не капитан, а просто Питер Блад.

Эрвин (а вместе с ним и Питер Блад, во все глаза таращившийся на своего двойника) подсел к столу.

– Так какие у тебя сомнения? – повторил вопрос Блад.

– Капитан, я не ученый!

– Знаю.

– Что я буду делать на этой Радуге? Для организации охраны объекта достаточно одного взвода, которым сможет командовать любой фельдфебель. Все сооружения будут под землей, к проблеме маскировки мы подходим очень серьезно…

– Эрвин, ты не понял главного. Объект на Радуге имеет высший статус. С этой базы будет координироваться работа всех научных центров этого сектора Галактики. У нее статус Альфа-один. А ученые они и есть ученые, их зачастую заносит. Твоя задача не столько охрана и поддержание режима секретности, хотя и эта функция целиком и полностью возлагается на тебя, сколько контроль. Я давно к тебе присматриваюсь. Ты грамотный офицер, прекрасный хозяйственник и очень ответственный человек. И в то же время твое образование позволит разобраться в разработках наших ученых. Пусть не очень глубоко, пусть в чем-то даже поверхностно, но достаточно для того, чтобы вовремя выявить проблему и быстро ее устранить. Лучшей кандидатуры на этот пост я просто не вижу, полковник.

– Ну если вы ставите вопрос так…

– Именно так. Это наша третья по счету база, но она будет центральной. Местоположение Радуги в этом плане уникально, и все вновь организованные базы на периферии этой части Галактики будут переподчинены тебе. Главное, не дать им отойти от темы: адаптация и создание на планетах оптимальных условий жизни для людей. Как только они будут созданы, сразу запуск СМК, Суррогатной Матери-Кормилицы. Наиболее благоприятные условия для этой цели именно на Радуге, а потому там будет центр, который ты первым делом спрячешь под «зеркалами». На кону стоит судьба человечества, и рисковать мы не имеем права. Через сто, двести, может, через триста лет они за нами обязательно придут, и мы должны быть к тому времени готовы.

– Мы будем готовы, капитан. Я вас не подведу. Клянусь!

Блад проснулся в холодном поту, сел на кровати, свесив на пол босые ноги. На столе из аквариума на него таращилась лягушка.

– Слышь, зелененькая, это не ты мне тут ночные кошмары навеваешь? Ну чего молчишь? Хотя бы квакни из приличия. А лучше навей что-нибудь приятное. Про мою ушастую подданную или про Алису.

Блад прошлепал босыми ногами в душевую, попил прямо из-под крана воды, вернулся, плюхнулся обратно на кровать и вновь погрузился в тревожный, тягучий сон.

– Проект «Тритон-головастик» близок к завершению, но на Альфа-три образцы не выживают. Я считаю изначальной ошибкой закладывать базу на планете, страдающей гигантизмом. Испытуемые прекрасно ведут себя в водной среде, но сразу становятся добычей морских обитателей, которые порой достигают размеров боевого линкора. А вот открытая вами Нереида…

– Предлагаешь эвакуировать базу туда?

– Со временем. На данном этапе там достаточно организовать небольшую станцию и доставить на эту планету-океан последнюю партию образцов. Если они там приживутся…

– Я понял. Даю «добро».

– От капитана Блада нет известий?

– Нет.

– Тридцать лет уже прошло. Вам не кажется, что надо послать в зону Бэтланда на поиски Истинного…

– Нет! Не забывайте про его запрет. Что бы ни случилось с капитаном Бладом и ковчегом, дело не должно страдать! Мы должны осваивать эту часть Галактики и ждать появления Истинного или его посланника. Продолжайте работу.

Бывший полковник, а ныне император Эрвин I, в империю которого, благодаря СМК, уже входило двадцать шесть бурно развивающихся планет, отключил связь и откинулся на спинку кресла. Однако отдохнуть ему не дали. Коммуникатор на руке императора опять замельтешил рубиновыми всполохами. Это вызывала База-18, сотрудники которой занимались агросектором.

– Может быть, хоть аграрии меня чем-нибудь порадуют, – устало вздохнул Эрвин, включая связь.

Перед ним появилась голограмма плотного мужчины средних лет, облаченного в генеральскую форму.

– Император, кажется, у нас проблемы.

– Докладывайте.

– Две плантации взбунтовались.

– Не понял.

– Генетики наши перемудрили с самоупаковывающимися клубнями. Похоже, эта гибридная картошка обрела разум. Клубни захватили транспортный корабль вместе с экипажем и ушли в подпространство.

– Да вы с ума сошли! Нам не нужна разумная еда. Нам нужно продовольствие для войны. Какому идиоту пришла в голову такая дикая мысль и как вы лично такое допустили?

– Император, я не ученый, я военный и…

– Немедленно уничтожить все плантации под корень. И найти мне этот корабль! – рявкнул император. – Я…

Легкий ветерок, словно кто-то веером махнул перед разгоряченным лицом, вышвырнул Блада из сна. Он распахнул глаза, и на мгновение ему показалось, что этим веером, или, скорее, опахалом, служил широкий рукав юной красавицы, роскошные русые волосы которой венчала золотая корона. Что это, остатки его бредового сна или очередной призрак, появившийся на «Ара-Белле»? Блад этого так и не понял, но, когда он взметнулся с кровати, пытаясь поймать неуловимое видение, в спальне уже никого не было. Голова трещала. Общее состояние подозрительно напоминало похмельный синдром. Но он же накануне ничего не пил! Внезапно накатившая слабость заставила опуститься обратно на кровать. Он лежал поверх одеяла, весь в поту, сотрясаемый мелкой дрожью.

– Блин! Да что со мной?

Девица-красавица с короной в русых волосах… Блад с трудом приподнял голову. Лягушка сидела в своем аквариуме, невинно таращась на потолок.

– Делаешь вид, что ты тут абсолютно ни при чем? – пробормотал капитан. – Напрасно. Почитывал я в детстве сказки. Правда, не верил в них. Даже когда маленьким был, не верил. А теперь верю. Жизнь заставила. Раз есть на белом свете кот Баюн, то и царевна-лягушка имеет право на существование. – Блад опустил голову обратно на подушку, сделал несколько глубоких вздохов. Вроде чуток полегчало. – Тебя как зовут? Василиса Прекрасная или Василиса Премудрая?

Лягушка упорно молчала.

– А ты, однако, вредная царевна, неудивительно, что твой прежний хозяин с Блуда чуть не сошел с ума. Ну чего молчишь? Устроила мне тут ночное представление, а теперь в молчанку играешь… если, конечно, это ты мне представление устроила, а не Фантик. Этот наглый котяра еще и не на такое способен. Нола!

– Да, мой капитан, – склонилась над кроватью призрачная гнома.

– Этой ночью здесь кто-нибудь появлялся?

– На корабле или конкретно в твоей спальне?

– Конкретно в моей спальне.

– Конкретно в твоей спальне посторонние девушки не появлялись.

– А ты откуда знаешь, что я о девушке говорю?

– А о ком еще ты можешь в постели говорить, озабоченный ты наш?

– Тьфу! – Блад опять сел на кровати. На этот раз не рывком, а очень осторожно. Голова уже не кружилась. – Вот что, радость моя программная, прежде чем издеваться над капитаном, напряги свои электронные мозги и припомни: сколько раз я в своих подозрениях и предположениях ошибался?

– Превеликое множество!

– Тебе напомнить про Лилиан? Ты в нее до последнего отказывалась верить, пока наш академик не взял ее за шкирку.

– С ее стороны очень нечестный ход, – надулась Нола. – Лезут в мои электронные мозги все кому не лень, датчики отключают…

– Вот и я о том. Влезла она, мог влезть и кто-нибудь еще. Чем занимается команда?

– В кают-компанию к завтраку стекаются. По галактическим часам на корабле утро. Это ты тут в гордом одиночестве о девочках мечтаешь, а нормальные люди…

– Нола, заткни фонтан! – поморщился Блад, поднялся и поплелся в душевую приводить себя в порядок.

Неестественная бледность капитана сразу привлекла внимание всех собравшихся в кают-компании на завтрак. Блад молча ковырялся вилкой в своей тарелке. Кусок в горло не лез.

– Пит, что с тобой? – спросила Алиса, тревожно заглядывая ему в глаза. Сегодня она, под добродушные улыбки всех присутствующих, заняла место за столом рядом с капитаном, бесцеремонно отодвинув в сторону Гиви.

– Все нормально.

Блад врал. Нормально не было. Голова просто раскалывалась. Что-то давило на него, пыталось прорваться в мозг, и напор становился все сильнее.

– Император, клубни прорвались! Они захватывают…

Блада шатнуло. Он навалился грудью на стол, затем с усилием оттолкнулся от столешницы и откинулся на спинку кресла.

– Пит!!! – Кресло Алисы отлетело в сторону. Ее теплая ладошка легла на лоб Блада. – Господи, да ты как ледышка!

– Нола! Медицинских дроидов сюда!

– Брателло…

– Отставить, – прохрипел капитан.

Как только его коснулась рука Алисы, сразу стало легче. Он судорожно вздохнул, потряс головой и начал, словно спросонок, озираться. Взгляд Блада затормозился на Фантике, который пытался, пользуясь общим замешательством, стащить кусок мяса с тарелки хозяйки.