Текст книги "По ту сторону реальности (сборник)"

Кристальный ключ

Ему очень хотелось убежать из дома. И ещё больше хотелось остаться, закрыться в своей комнате, заткнуть уши руками и отключить себя от происходящего. А происходило самое обычное. Домашний скандал с участием подвыпившего отца, измотанной от домашних дел матери и двоих детей, один из которых он, Денис.

Вот, с кухни послышались звуки бьющейся посуды и снова крик матери:

– Всё побей! Всё! Не тобой нажито, ничего в дом не тащишь. Бей, бей!

Да, послать всех и отключиться было бы самым лучшим, но Ленка! Сестрёнке всего двенадцать лет, а она уже с детства запуганная малышка с большими и молчаливыми глазами. Если он убежит или закроется, то всё достанется ей одной. И плач матери, и пьяное бормотание отца, и уборка на кухне под тяжкие стоны и всхлипывания. Да что они делают с ними!

Нет, ни убегать, ни прятаться нельзя. У него, как у старшего брата, остаётся только один, испытанный способ действия. Всё-таки ему уже шестнадцать, и он может найти дома запуганную Ленку, отвести её в дальнюю комнату, усадить перед телевизором и на полную включить громкость. Пусть орут, она рядом с ним успокоится, уставится в экран своими глазищами и через пять минут перестанет дрожать. А войти к ним в комнату он не позволит, сила уже давно на его стороне. Не лезли бы, не приставали бы к ним, и больше им с Ленкой ничего от них не надо. А пьяные вопли перекроет громкая музыка или тупая передача о спорах взрослых людей, как же страна оказалась в таком кризисе. А что, не они, взрослые люди её туда отправили? Но, впрочем, это сейчас не волновало Дениса, он пытался справиться с судорогами на своём лице, чтобы ещё больше не напугать Ленку, когда найдёт её. Наверное, она, как обычно, залезла в большой шкаф у бабушки в комнате и стучит там зубами от нервного озноба.

Бабушка несколько лет назад умерла, и её комната стала почти неприкасаемой. Родители, оба, не любили туда заходить, мать изредка убиралась там и всё время жаловалась, что обстановка её угнетает, напоминает ей о её бедной мамочке. Но Дениса устраивало, что эту комнату обходят стороной. Ленка больше всех приведений на свете боялась пьяного отца, и поэтому комната давно стала их убежищем.

Денис убрал руки от лица, оказывается, он всё это время закрывал его, выпрямился, очень тихо выругался и пошёл искать Ленку. Что-то тяжёлое с грохотом упало на пол, на кухне уже принялись за мелкую мебель.

Ленку он нашёл не в шкафу, а на подоконнике, за занавесками. Она спряталась там и сидела тихо, как мышка, надеясь, что её никто не заметит. Испуганное лицо, бледные губы. Да, она дрожит этой знакомой ему, мелкой и неприятной дрожью.

– Дэник! – руки её слабо обхватили его, головой она неловко постаралась залезть ему куда-то под мышку.

– Ленка, ну что ты? Успокойся, я здесь. Всё хорошо.

Он снял её с подоконника и поставил на ноги, интуитивно стараясь заслонить спиной от двери. С кухни снова донеслись крики и несдержанный, навзрыд, плач матери. Что-то опять упало.

– Ленка, ну ты же знаешь, сейчас они покричат и успокоятся.

– Дэник, он ещё водку пить будет, – обречённо прошептала Ленка. – У него есть.

– Ну всё, хватит, – решил Денис. Не мог он смотреть на то, как пугается его младшая сестрёнка, как застывает на её лице выражение детского отчаянья и белеют розовые губы. Что угодно, только не это.

Он усадил её к кресло, включил телевизор и плотно закрыл дверь в комнату. Сел на пол и прикрыл глаза. Почему всё так? Ведь когда-то он не чувствовал себя ответственным за неё. До одного случая.

Как-то, в первом классе он возвращался домой из школы. Шёл мелкий моросящий дождь, даже не дождь, а густое марево, похожее на туман? заволокло всю их улицу. Затянувшаяся сырая осень не прибавляла хорошего настроения, а у Дениса оно и так было неважнецким. Первая училка оказалась злющей придирой, школа – самым скучным местом на свете, а постоянное желание спать не проходило уже который день. Денис медленно вошёл во двор, лениво обвёл его взглядом и вдруг обомлел. Он увидел знакомую коляску, в которой сидела его маленькая сестра и таращила на него большие заплаканные глазищи. И рядом с ней никого не было! Он нерешительно приблизился, оглядываясь вокруг, в поисках кого-нибудь из взрослых. Но двор был пуст, даже из его друзей никто не гулял. Да и когда, все только что вернулись из школы. Денис некоторое время размышлял, сидя перед Ленкой на корточках. А она внимательно и доверчиво смотрела на него, словно понимала, что теперь в безопасности и бояться ей нечего. Так, молча, они смотрели друг на друга минут пять, а потом он встал, и решительно взяв коляску, направился домой. Дома была одна мать. Она открыла дверь и всплеснула руками:

– А где ваш отец?

Денис пожал плечами и вкатил коляску через порог:

– Мам, ты что, выбросила Ленку на улицу?

Он искренно думал в ту минуту, что она так и сделала, и тут же получил затрещину:

– Ах ты, сопляк! Поговори ещё! А где этого алкоголика носит, я ж его за хлебом отправила.

Не обращая внимания на затрещину, Денис решил выяснить для себя раз и навсегда, какое место Ленка занимает в их доме:

– Давно?

– Ну что давно?

– Давно отец ушёл за хлебом?

Мать, расшнуровывая Ленкин ботинок, раздражённо пожала плечами:

– Да часа полтора, как.

Она осеклась, всмотревшись в заплаканное Ленкино лицо, и тихо ойкнула. Не глядя на Дениса, она осела по стенке и закрыла лицо руками.

«Понятно», – сам себе сказал Денис и деловито стал расшнуровывать оставленный матерью ботинок. Потом он переодел Ленку, вымыл ей руки и накормил.

«Они оба забыли про неё. Им нельзя доверять ребёнка», – с несвойственной семилетнему мальчишке серьёзностью думал он. Мысль эта была горькой, потому что Денис внезапно понял, что и о нём нечасто вспоминали, но с этого момента, не давая себе никаких обещаний, он просто стал заботиться о ней. Как будто больше было некому! Но он больше никому не доверял. Тот молчаливый Ленкин взгляд возле подъезда перевернул всю его жизнь. С этого дня Денис строго следил за тем, когда её приводили с прогулки, как одевали и чем кормили. Мать сначала отмахивалась от его заботы, а потом привыкла и стала считать это в порядке вещей. Через пару лет он уже сам водил её в детский сад и забирал домой. Воспитатели только улыбались, видя, как ловко братик научился причёсывать девочку и как настойчиво интересуется, не обижают ли её здесь?

И не важно, что потом его дразнили, не часто брали играть и дружно высмеивали его привязанность к живой кукле. Да что они знали! Разве им приходилось находить свою младшую сестру забытой на улице?

– Дэник, – тихо позвала Ленка, отвлекая его от мыслей.

– Ну что? – отозвался он, стараясь смягчить свой давно сломавшийся голос.

– Можно я уйду? – спросила она.

– Куда?

– К тёте Марине. К Симе.

Серафима не была её лучшей подругой, тем более она была ровесницей Дениса, но Ленка часто заходила к ней, потому что они жили на одной лестничной площадке, и потому что Ленка всегда старалась угодить Денису. Она давно догадалась, что первая красавица у них во дворе нравится брату, и хотела чем-то ему помочь. Конечно, это была неуклюжая помощь. Сима воспринимала Ленку как маленькую несмышлёную девочку, но уж так сложилось, что их матери с детства передавали детей друг другу, когда им надо было ненадолго отлучиться. Серафима привыкла к Ленке, могла её просто не замечать в комнате, а иногда, подобрев, давала ей какие-то мелкие поручения. Ленка и этому была рада. Сделать что-нибудь для такой красивой девушки, в которую превратилась Серафима, было совсем не трудно. И можно постараться завести разговор о брате.

– Ленка, так ведь мать туда скоро отправится, – вспомнил Денис.

– Ещё не скоро, – вздохнула Ленка, прислушиваясь к крикам на кухне.

«Может, и не скоро», – согласился он мысленно, но вслух сказал:

– Лучше я провожу тебя к Насте.

– Не-а, – протянула Ленка. – Не хочу одеваться, а к Симе я так.

Она легко соскочила с кресла и подошла к двери, выбирая момент, когда лучше всего выскользнуть из квартиры.

– Да не бойся, – ободряюще улыбнулся ей Денис. – Они сейчас даже себя не слышат. Ты мышкой, только дверью не хлопай.

– Ага, – кивнула Ленка, приоткрыла дверь из комнаты, огляделась и быстро направилась к входной. Еле слышный щелчок замка, и Ленка на свободе. Денис снова улыбнулся и… вдруг увидел на полу незнакомый предмет. Окажись эта вещь в его или Ленкиной комнате, он бы мог её не заметить. Но в бабушкиной комнате всегда царила идеальная чистота.

Не задумываясь, он подошёл и поднял с пола прозрачный ключ.

– Кристальный, – почему-то решил Денис, разглядывая его.

«Откуда он здесь взялся? Минуту назад его не было».

Он задумчиво повертел ключ в руке. Нет, такой вещицы в доме раньше не встречалось. Эта штука свалилась с потолка или возникла из ниоткуда.

За дверью послышались шаги отца. Он нетвёрдой походкой шёл к Денису требовать к себе уважения. Денис быстро продел ключ в цепочку на шее и спрятал его под футболку. Дверь распахнулась, и на пороге появился пьяный отец. Выражение его лица не предвещало ничего доброго, в лучшем случае сегодня обойдётся без драки. Мать что-то кричала ему с кухни, а Денис подумал о том, как хорошо, что Ленка ушла к соседям.

Отец качнулся в сторону Дениса, успел поднять кверху палец и…

Всё. Денис на одну секунду зажмурился, мысленно проговорил «не хочу», и всё пропало. Когда он открыл глаза, отца в дверях уже не было. Но не только это так сильно поразило его, а ещё и то, что он услышал, как мать на кухне нежным голоском напевает знакомую песенку, и в квартире пахнет пирожками.

Ничего не понимая, он медленно, не оглядываясь назад, пошёл на кухню. Картина, представшая там перед ним, окончательно лишила его дара речи. Эта женщина, с голосом его матери, была не его мать! Незнакомая тётя в брючном костюме и с повязанным фартуком на стройной талии хлопотала возле их плиты. А на столе, на большом блюде, горкой лежали испечённые пирожки.

– Ветер с моря дул, ветер с моря дул, – в который раз запела незнакомка тот же куплет, видимо, не зная продолжения. Впрочем, это не мешало ей ловко раскладывать на противне новую порцию пирожков. Белые от муки руки умело справлялись с работой, на её золотисто-рыжем затылке, среди множества завитков, поблёскивала перламутровая голубая заколка. И голос! Голос, который остался от его матери.

Денис не выдержал и осторожно спросил:

– Где мать?

Дар речи ещё не совсем к нему вернулся, и женщина не услышала вопроса. Но она обернулась на звук его голоса и радостно улыбнулась:

– Дэн! Ты вовремя. Давай-ка, съешь на пробу.

Этого не могло быть! Мать, изменившаяся до неузнаваемости, похудевшая, улыбающаяся, даже красивая, это была она! И всё в ней было её и не её, такой она могла быть только в самых радужных мечтах Дениса. И как она его назвала? Дэн? Он давно мечтал, чтобы его так называли, но разве можно было об этом здесь заикнуться?

– Молодой человек, что вы встали на проходе? Не поможете мне вынести ведро? – шутливо произнесла новая мама и снова отвернулась к плите.

«Новая мама», – это он подумал сразу же, как её увидел. Не представляя, что всё это может означать, он с восхищением разглядывал её и вдруг почувствовал, что не хочет докапываться до причины, что случилось. Хорошо было на этой кухне, вкусно пахли пирожки, и… Кажется, его о чём-то просили? Он взял с блюда один пирожок, откусил его и потянул руку к ведру, стоявшему у ног новой мамы. Даже если это просто сон, он хочет ещё какое-то время побыть здесь.

– А где отец? – с набитым ртом, на всякий случай, спросил он. Новая мама удивлённо обернулась:

– Дэн, дорогой, разве ты не знаешь, что папа спит? Он так устаёт после двух смен.

Возможно, но когда пьяный отец успел исчезнуть с порога в бабушкиной комнате и лечь спать? Может, Денис на какое-то время потерял сознание, и кое-что успело произойти без него?

«Ну да, а мать успела убрать кухню, испечь пироги, похудеть и стать рыжей. А отец устал после каких-то смен. И где?» – проговорил его внутренний голос. Нет, временная отключка ничего не объясняла.

– Он трезвый? И работает? – наугад спросил Денис, доедая пирог.

– Ну и шуточки у тебя, – ответила новая мама и что-то бросила в ведро, которое он держал в руке. – Послушай, соверши наконец этот героический поступок и доберись сегодня до мусоропровода. А за чаем всем нам расскажешь, какие опасности ты встретил на своём пути.

Мама смеялась! Нет, это самое невероятное, что могло произойти.

– Я… да… это, – промямлил Денис и неловко поинтересовался. – Мам, почему ты рыжая?

«Мам» чуть не застряло у него в горле, но он всё же выговорил слово, с которым забыл, когда в последний раз к ней обращался. Она подняла на него глаза и почти дотронулась испачканной в муке рукой до своих волос:

– Теперь и ты, как Лён, будешь доставать меня моим золотистым каштаном?

– Как кто? – чуть не выронил ведро Денис.

– Лён, Алёнушка, твоя дорогая и беспокойная сестрёнка постоянно руководит, в какой цвет мне себя покрасить. По её милости я то блондинка, то шатенка. Теперь и тебе есть дело до моих творческих поисков? Дэн, раньше я не замечала, что тебя это волнует.

– Ты назвала её Лён?!

– А что? – с беспокойством в голосе спросила новая мама. – Ей разонравилось, когда её называют Лён? Но её все так зовут. Может, наша девушка выросла и хочет быть Еленой Викторовной? Что она тебе сказала?

– Ничего. Ей нравится имя Лён.

«Понравилось бы», – добавил он мысленно и поскорее покинул кухню, чтобы хоть немного прийти в себя. Уходя, он схватил с блюда ещё один пирожок и увидел, как игриво новая мама погрозила ему вслед белым пальчиком. Мгновенно вспомнился приподнятый кверху палец отца, и у Дениса почему-то участилось дыхание.

* * *

Некоторое время, вернувшись назад, он просто ходил по квартире, рассматривая, что в ней изменилось, искал Ленку, но нигде не нашёл. Всё это не очень хорошо укладывалось у него в голове. Сказочные превращения не вписывались в его привычную жизнь. Надо найти Ленку и обсудить всё с ней. Она поймёт его или она тоже изменилась? Лён красивое имя, может, и она теперь стала совсем другой? Не понимая, почему, он не хотел, чтобы Ленка менялась. Она была единственная, кого он хотел увидеть прежней.

Думая о ней, он отправился к Серафиме. Дверь ему открыла тётя Марина, полноватая невысокая женщина с усталым лицом. Если бы черты её лица так не напоминали черты лица Серафимы, то вообще невозможно было бы догадаться, что под этой усталостью скрывается необычайная красота. Серафима взяла всё самое лучшее от своей матери и сейчас считается признанной первой красавицей их школы и двора.

– Здрасте, тётя Марин. А Ленка у вас? – привычно спросил Денис.

– Здравствуй, Дэн. Ты к Симе? Заходи, – она распахнула перед ним дверь и повернулась, чтобы идти по своим делам.

– А Ленка, тётя Марин?

– Что Ленка? – не поняла она.

– Ленка у вас? – теряя терпение, повторил он.

– Алёнушка, что ли? Да она домой пошла. Заходи, сам у Симы спроси, – махнула она рукой и скрылась в комнате.

Пошла домой? И они не встретились на одной лестничной площадке? Что-то здесь не так. Тревога за Ленку внезапно окатила его, и он быстро прошёл искать Симу.

Серафима сидела к нему спиной на вертящемся кресле, положив свои длинные ноги на стол. Она разговаривала по телефону, но, услышав звук, сразу же обернулась вместе с креслом, грациозным движением закидывая одну ногу на другую. Раньше Денис оцепенел бы от такого зрелища, но сейчас он с беспокойством оглядывался вокруг, ища глазами Ленку. Её здесь не было.

– Да, солнышко, я тоже возьму, – разнеженным голосом пропела Серафима и вдруг глаза её вспыхнули:

– Ах, Дэн! Я не ждала тебя так рано. Подожди минуточку.

И тут же добавила в трубку:

– Всё, я занята. Да, потом. Завтра перезвоню.

Она выключила телефон и не глядя положила его позади себя на стол. Чтобы Серафима ради него прекратила с кем-нибудь разговаривать, такого быть не могло. И её улыбка не могла быть адресована ему, он видел, как такую загадочную, русалочью улыбку она дарила заезжающим за ней на авто незнакомым молодым людям. Денис хорошо знал эти манящие в омут глаза и губы, это странное, бросающее в жар и дрожь выражение на её лице, но он так же знал, что оно было предназначено не ему. Только избранные холёные типчики с толстыми папиными кошельками могли рассчитывать на внимание почти голливудской красавицы. А он в их число никогда не входил.

Но вопреки всем его ожиданиям Серафима поднялась к нему на встречу, плавно приблизилась, протянула руку и, коснувшись его плеча, поцеловала Дениса в щёку:

– Здравствуй, милый. Я ещё не одета. Подожди меня.

Сцена осуществлённой несбыточной мечты чуть не свалила Дениса с ног. Он даже не успел ни о чём подумать, а её пальчики с длинными ноготочками уже взъерошили ему волосы.

– Ах, Дэн, Дэн. Не представляешь, как плохо я спала этой ночью.

– Ночью? Да… Что случилось? – он хотел спросить про Ленку, но все её движения, её режущая глаз красота гипнотизировали его.

– Ты ещё спрашиваешь! Тебе мало моего сердца, ты забираешь у меня мой спокойный сон. Это не честно, я хочу спать по ночам, а не мечтать о тебе.

Более фантастичного признания с её губ сорваться не могло. Плохо спит, потому что мечтает о нём? Денис стал быстренько вспоминать, где он ударился головой. Глюки. Глюки появились и не кончаются. Но с такими глюками можно смириться, к ним даже хочется привыкнуть. А Серафима отпустила его волосы и принялась расчёсывать свои, явно демонстрируя их длину и густоту. Расчёска всё скользит и скользит по одной пряди, а ей конца нет. Руки с блестящими браслетиками перекидывают волосы через плечо, а Денис всё молчит, заворожённый этим зрелищем. Если он сейчас ей ничего не скажет, она рассмеётся ему в лицо и будет права.

– Где Ленка? – наконец выдавливает он из себя непослушным голосом.

– Кто? – Серафима удивлённо приподняла изломленную чёрную бровь.

– Сестра. Она ушла к тебе.

– Ах, Лён, – с облегчением вздохнула Серафима. – Так ей захотелось купить себе новые духи, и она ушла.

– А у неё были старые? Извини, Сим, мне срочно надо домой.

Перед глазами Дениса всё замелькало, как в калейдоскопе, он почувствовал, что не может больше выдержать столько сюрпризов за такое короткое время.

– Да, конечно, – как-то сразу согласилась Серафима. – Но не забудь, я жду тебя.

– Не забуду, – уже в дверях пробормотал Денис и опрометью бросился к себе.

* * *

Прошла ночь, наступило утро, а Денис спал, не пытаясь во сне найти ответы на появившиеся вопросы. И сон ему снился приятный. Он видел Серафиму, танцующую босиком на белом песке возле воды странный танец. Плавные и загадочные движения, манящие взгляды, еле слышный смех недоступной красавицы. Во сне она снова была недосягаемой, как звезда на небе, и такой же яркой. Но вдруг где-то в небе пронзительно закричала птица, и Денис проснулся.

Сначала он ощутил досаду, что такой сон оборвался, а потом увидел, что лежит на кровати одетый, вспомнил вчерашний день и рассмеялся. Явь была волшебнее любого сна.

– Дэн, дорогой, ты проснулся? – в подтверждение к смеху услышал он голос новой мамы.

– Да, мам. Сейчас встану, – отозвался он, с удовольствием потягиваясь.

– Выходи и рассказывай, что тебя так насмешило, – мама в шутку постучала по его двери ноготочками и удалилась.

Он быстро поднялся, сделал паузу на то время, за которое бы оделся, и вышел из комнаты. В коридоре никого не было, но, возвращаясь из ванной, он услышал из комнаты родителей мамин визг и тут же её смех:

– Витька, не смей! Немедленно поставь меня!

Денис отступил на два шага, и вовремя, потому что дверь в спальню родителей распахнулась, и из неё вышел отец в одних джинсах и с мамой на руках. Она весело смеялась, рассыпав свои рыжие волосы по его загорелой руке. А он, заговорщически подмигнув Денису, понёс её на кухню.

– Витька, пусти! Витька, я буду кусаться!

– Королева Виктория хотела посмотреть, как мужчины умеют печь блины? Сейчас увидит. И не королевское это дело – кусаться.

– Витя, я пошутила! Витя, поставь меня!

Они уже скрылись на кухне, а Денис остолбенело смотрел им вслед. Во-первых, у отца никогда не было таких сильных и загорелых рук, так же, как и у мамы не было таких кудрявых и рыжих волос. Во-вторых, он никогда не поднимал маму на руки и, в-третьих… В-третьих, имена Виктор и Виктория служили иногда поводом для шуток, но королевой Викторией отец её никогда не называл. По крайней мере, при Денисе. Да и без Дениса, скорее всего, тоже.

– Ладно, – махнул он рукой. – К этому просто надо привыкнуть.

С кухни всё ещё раздавались их смех и весёлая болтовня, когда Денис покинул квартиру, направляясь к Серафиме. То ли сон о ней не давал ему покоя, то ли отсутствие Ленки в её комнате толкало его на поиски сестры. Где-то в этом мире она должна быть? Не думая долго, он позвонил в квартиру напротив.

– Здравствуй, Дэн. Ты к Симе? – по-вчерашнему спросила его тётя Марина.

– Здрасте, тётя Марин, – ответил он, как обычно. – Можно?

– Проходи, – мама Серафимы снова на удивление легко впустила его.

«Пора ничему не удивляться», – сам себе посоветовал Денис и уверенно прошёл к Серафиме.

– Привет, – выговорил он, увидев её в той же позе, с ногами на столе.

«Ну, скажи – ах, Дэн», – мысленно попросил он.

– Ах, Дэн, – незамедлительно слетело с её губ. – Где же ты был вчера?

Она снова развернулась на кресле, открывая взгляду свои безупречные ноги.

«Если мне каждый день суждено такое видеть, я хочу остаться в этом мире навсегда», – подумал Денис.

– Ну, поцелуй меня, милый. Видишь, я не могу встать, – Серафима показала на чёрную кошку, свернувшуюся у неё на коленях. Он только что заметил Ляську и не сразу понял, что это из-за неё Серафима не может пошевелиться.

«Чудно. Раньше бы она скинула Ляську со своих ног, даже не подумав, что кошку это может огорчить».

Чувствуя себя не в своей тарелке, он подошёл к ней, нагнулся и поцеловал в нежную щёку.

– Да что с тобой, Дэн? – тут же отреагировала красавица. – В щёку ты целуешь меня на людях, а здесь мы одни.

– И часто? – спросил он непослушным голосом.

– Что часто? – не поняла его Серафима.

– Часто я целую тебя? – Денис ещё не пришёл в себя от первого поцелуя.

– Всегда! – смеясь, объявила она.

– Всегда? Ладно.

Он приблизился к ней и небрежно, как будто для него это обычное дело, поцеловал Серафиму в губы.

– Это значит «да»? – услышал он её вопрос, потому что внезапно закрыл глаза.

– О чём ты? – переспросил он, отчётливо понимая только то, что весь мир вокруг него вертится.

– Ну, нормально. Через неделю выпускной, я уже купила платье, а ты так и не сказал, будешь ли ты там моим бой-френдом? Не хочу я, чтобы там ко мне другие приставали. Герман, например.

Ещё одна новость. Денис открыл глаза. Она не хочет, чтобы к ней приставали, когда она появится в новом платье. Только не Серафима. Не побеспокоить кошку она ещё могла, но не побеспокоить сердца выпускников на выпускном балу было выше её сил.

«Выше сил её прежней», – добавил он мысленно.

– Ну, и? – переспросила она. – Я могу на тебя рассчитывать? А то этот Герман, да и Сашка Сомов уже замучили меня предложениями.

– А ты хочешь официально стать моей девушкой?

– Но я уже твоя девушка, – произнесла она тоном, не терпящим возражения. – Пора уже выбираться на свет. Сколько можно от всех скрывать? Да ты и сам знаешь, что пока мы не объявим себя парой, ко мне будут приставать другие, хочу я или нет.

В её словах была логика, в их компании пару не разбивали, существовал такой негласный закон. Но нужно было при всех об этом заявить. А Серафима ещё ни разу не встречалась со своим ровесником. Более того, на её внимание давно претендовал Герман, лидер их компании, но Серафима была единственная девушка, которая его не замечала.

– Я сделаю, как ты хочешь, – пересохшими вдруг губами проговорил Денис. Перспектива всегда быть возле Серафимы кружила голову.

– Вот и отличненько, – подвела она итог, довольная разговором. – Платье я тебе пока не покажу, но так и быть, скажу, что оно розовое. Воздушное и неземное.

Платье Дениса совсем не интересовало, но из приличия он сделал кислую мину.

– И не проси, всё равно не покажу, – ещё более довольная пропела Серафима. – Мы будем с тобой самой запоминающейся и классной парой. А теперь пойдём на улицу.

* * *

На улице, возле белого школьного забора уже собрались их знакомые. Большинство из них были их одноклассниками, но в толпе мелькали ребята и из параллельных классов и даже младшие, или точнее, мелкие. Серафима только на секунду сморщила носик, разглядев среди них Германа, но тут же взяла Дениса за руку и повела его навстречу шумным друзьям.

– Общий привет, – произнесла она, окидывая всех взглядом и не выпуская руки Дениса.

– Какая птичка к нам прилетела, – шутливо приподнял свою чёрную бейсболку Герман. – И не одна. Здорово, Дэн.

– Ну, привет.

«И даже Герман называет меня Дэном», – отметил про себя Денис, на время забыв, что в его руке находятся пальчики Серафимы. Но она не дала ему возможности как следует переварить эту новость и быстро заговорила:

– Так, нам с Дэном некогда. Объявляем всем официально, что любим друг друга и теперь мы пара. Вопросы?

Звонкий голос Серафимы в конце фразы потонул в тишине. Первым пришёл в себя Юрка, лучший друг Германа. Он широко улыбнулся и весело сказал:

– Поздравляем.

И тут же девчонки повисли на шее у Серафимы со своими восторгами и поцелуями. Они оттащили её от Дениса и защебетали наперебой, словно и правда отдавали её замуж. Но такой обряд существовал в их кругу уже пару лет, и никто его не отменял. Девчонкам это доставляло большое удовольствие, а тем более теперь, когда главная их соперница и причина ревнивых слёз уплывала в тихую гавань.

Улыбаться продолжал один Юрка, остальные ребята сдержанно поводили плечами. Для них заявление Серафимы было уж очень неожиданным.

А Денис светился счастьем, потому что только сейчас поверил, что она не шутила, когда говорила ему о своих чувствах. Как бы неправдоподобно это ни было, но она с ним, и сказка продолжается. Среди всех этих радужных переживаний он неожиданно вспомнил о Ленке. Второй день он не может её найти. Что-то явно не так, если в этом мире ему хорошо со всех сторон, то она должна быть рядом. Без Ленки никакое счастье не будет полным. Да и волноваться за неё он не разучился.

– Что грустный такой? – спросил его Тоша из параллельного.

– Да, Дэн, ты какой-то невесёлый. В такой день, – поддержал его Юра, ослабив свою улыбку.

– Ленка потерялась, – честно признался Денис.

– Лён? Да ты что! Да вон она! – наперебой отозвались ребята, и даже девочки, оставив Серафиму, стали показывать ему пальцами на окна.

– Где, где? – быстро переспросил он, стараясь понять, куда они все показывают.

– Да в вашем окне, на кухне, – сказал кто-то.

Денис внимательно посмотрел туда, куда указывал десяток пальцев, но кроме занавесок ничего не увидел.

– Вы что, смеётесь? – растерянно выговорил он.

– Что с тобой, милый? – подошла к нему Серафима и ласково взяла его под руку. – Лён машет нам рукой, ну приглядись же!

– Лён, Лён! – закричали все и тоже замахали руками. Один Денис ничего не видел. Он видел только пустое окно на третьем этаже и ещё больше огорчился.

– Ладно, – сказал он. – Глупый розыгрыш. Кто в последний раз видел сегодня Ленку? Я не шучу.

– Очнись, Дэн. Лён сейчас выпрыгнет из окна, если ты ей не помашешь, – весело сказал Герман. – Или вы поссорились?

– Да не ссорились мы! – в сердцах крикнул Денис, и все замолчали. – Скажите мне, где моя сестра?

– Твоя сестра, Лён, смотрит на тебя из окна, – тихо повторила его одноклассница Маша. – Мы все её видим и не понимаем твою шутку.

Денис растерянно оглядел их всех, задержал свой взгляд на изумлённых и от этого ещё более красивых глазах Серафимы, обернулся и вдруг быстро пошёл домой. За его спиной раздались недоумённые возгласы, но вслед за ним никто не побежал. Поднявшись бегом, без лифта на свой этаж, он достал ключи от квартиры и немного замешкался. Странные мысли вертелись у него в голове. Он сначала отогнал их, а потом повернул ключ в замке. Оказавшись дома, Денис сразу направился на кухню. Ленки не было. Затем он обошёл все комнаты, и устало сел на бабушкину кровать. Дома вообще никого не было. Странные мысли вернулись и обрели уверенность.

«Здесь нам не встретиться», – отчетливо прозвучало у него в голове. Что делать? Он всё ещё держал связку ключей в руках. Два ключа от квартиры, ключ от почтового ящика и ключ-брелок, не подходящий ни к одному замку.

– Ключ, – громко сказал он, и слово эхом отозвалось в комнате. Конечно, всё дело в ключе. Этот мир хорош, но без Ленки в нём делать нечего. И кто заступится за неё там, где он её оставил? Пора было возвращаться. Денис поднялся и вытащил на свет бабушкин кристалл.

– Бабушка, спасибо. Ты подарила надежду на то, что на свете существуют нормальные семьи, – уже тихо прошептал он. – Твоя внучка обязательно это увидит.

Откуда он узнал, что надо делать, он так и не смог потом вспомнить. Просто узнал и всё. Посмотрел на ключ, снова спрятал его под футболку и мысленно произнёс:

«Назад. Хочу назад».

Всё. Лёгкое затемнение в глазах, и вот он уже видит поднятый кверху палец отца, и слышит с кухни приглушённый плачь матери.

И сказки как не бывало!