Текст книги "Девять с половиной дней чужой жизни"

Мария встретила приветливой улыбкой.

– Я рада вас видеть, Евгения Львовна, – искренне сказала она, пропуская Сильвию в дверь. – Как вы себя чувствуете?

– Спасибо, все хорошо. А вы, как, освоились в новой должности? Не тяжело?

– Все в порядке. Работа знакомая, а я работать люблю, – скромно ответила женщина.

– Уже поздно. Можете идти отдыхать. Я потом спущусь и сама закрою дверь.

Она поднялась по ступенькам и, проходя мимо кабинета, увидела Александра за компьютером.

– Добрый вечер, – поздоровалась, заглядывая в дверь. – Я вернулась. Как настроение? Как спишь? Хороший ли у тебя аппетит?

Он легко поднялся из-за стола и двинулся навстречу.

– Дела идут, сплю в одиночестве, а ем всегда с удовольствием. А, как ты?

– Радуюсь встрече с мужем, – она встала на-цыпочки и легко коснулась губами его щеки. – Я уверена, что тебе неприятно это слышать, но я, все же, скучала по тебе. Надеюсь, ты не будешь против этого особенно возражать?

Он изменился в лице, но не ответил на ее вопрос и задал свой:

– Как отдохнула? И почему ты не сказала мне, что давно мечтаешь о восточной кухне?

– И, что бы было, если бы сказала? – спросила кокетливо, не надеясь на ответ. Она уже хотела уйти, но Александр задержал ее руку.

– Знаешь, хотя дела у меня сейчас идут не очень хорошо, но свозить жену в ресторан я еще в состоянии. Мне даже как-то неловко стало перед твоим отцом.

– Что ты, дорогой? Могла ли я принять от тебя такую жертву? – грустно улыбнулась Сильвия. – Я никогда не забуду тот холод, который исходил от тебя в больнице. Господи, как ты на меня тогда смотрел, в свое первое и единственное посещение. Мне до сих пор страшно. Я еще тогда остро почувствовала свою вину в том, что не разбилась насмерть. К тому же, пару дней назад ты слишком убедительно рассказывал о том, как ненавидишь меня на протяжении многих лет. И еще о том, что я безнадежно испортила тебе жизнь. Мне жаль, поверь. Я вполне осознаю, что жизнь слишком коротка, но она настолько же и необъятна, что каждый из нас может выбрать в ней свой путь, чтобы больше не мучить друг друга. Жизнь обретает смысл, когда в ней присутствует любовь, а не ненависть. Я в последние дни много думала об этом, и, кажется, готова к более серьезному диалогу на эту тему…

– Я ненавижу тебя, – прошептал, не отрывая от нее взгляда, и вдруг с силой притянул ее к себе. – Ненавижу… ненавижу, – шептал, страстно осыпая поцелуями ее лицо, шею и обнаженные плечи.

Самая эрогенная зона у женщины – слух. Она слышала его низкий голос и чувствовала желание, отчего с ужасом осознавала, что полностью теряет контроль над собой. Горящие глаза подчиняли, а сильные мужские руки требовательно блуждали по послушному телу и уже нащупали на спине застежку платья… Вдруг все прекратилось и лишь тяжелое прерывистое дыхание все еще обжигало ухо.

Сильвия оглянулась и увидела отца. Тот стоял у двери, прислонившись к косяку, и держался рукой за сердце.

Александр нехотя отпустил ее и потянулся за сигаретами. Она вдруг почувствовала себя так, словно взяла что-то чужое, не принадлежащее ей, и от этого краска жгучего стыда щедро залила щеки.

– Ты забыла в машине сумочку, – сказал отец сдавленным голосом, стараясь не смотреть ей в глаза. Он подошел к столу и поставил маленькую сумочку на стул. В кабинете возникла неловкая пауза.

– Пойдем, покурим, – сказал Александру и при этом смущенно кашлянул в кулак.

Они спустись на первый этаж. Сильвия еще какое-то время находилась в кабинете, но потом, захватив сумочку, понуро побрела в свою комнату. Щеки горели от стыда, но, наверное, больше от пережитых чувств.

Этот Александр… Он действовал на нее совершенно разрушительно. Ни один мужчина не вызывал в ней ничего даже отдаленно напоминающего те чувства, которые она испытывала от его прикосновений. Его страстные поцелуи и объятия сводили ее с ума. Она всегда знала, что любит Шуру. Его привычные объятия и поцелуи были приятны, но это были другие поцелуи. Сейчас они казались по-детски наивными и совершенно невинными. В них не было такой сумасшедшей страсти и пленительной силы чувств, которые охватывали ее уже от одного только взгляда этого совершенно чужого человека.

Закрылась на ключ и, сбросив платье, вошла в ванную. Там она долго нежилась в ароматной пене, мечтательно улыбалась и не слышала, как кто-то настойчиво постучал в дверь.

Ночь пролетела незаметно, хотя уснуть так и не удалось. Первые лучи солнца заглянули в окно.

Зеркало безжалостно показало следы бессонной ночи. Не хотелось, чтобы Александр увидел ее такой.

Натянув черное эластичное трико, которое быстро отыскалось в огромном шкафу, Сильвия подвязала на талии пояс и высоко заколола волосы. Тихонько спустилась в спортзал и там, на толстом ковре, старательно занялась гимнастикой.

Расслабиться полностью не удавалось. Беспокойные мысли о положении самозванки не оставляли ни на минуту. Хотя, по большому счету, от нее мало, что зависело. Раздвоенность, отсутствие опоры и, что еще хуже, внезапно охватившие чувства, на которые она не имела ни малейшего права. Все, что окружало, не принадлежало ей. Она остро чувствовала себя пришельцем, человеком с другой планеты, с другого мира, и ясно осознавала, что рано или поздно, ей все же придется туда вернуться, чтобы освободить место настоящей хозяйке этой заколдованной сказки, и главного ее героя – Александра. Это будет непросто…

Пытаясь отогнать плохие мысли, Сильвия нагружала мышцы до тех пор, пока они не стали протестовать. Заметив магнитофон, уверенно щелкнула кнопкой. Зажигательная мелодия заполнила помещение. Несколько лет назад они с подругой посещали танцевальный класс в фитнесс клубе. Потом подруга уехала за границу и на этом ее танцы закончились. Музыка звала к движению. Уже через несколько минут тело подчинилось стремительному ритму – лучшему средству от стресса и напряжения.

Присутствие Александра она почувствовала безошибочно. Тот стоял у двери, скрестив руки, и внимательно наблюдал за ней.

– Не очень-то хорошо ты себя ведешь, – недовольно проворчала Сильвия, вместо приветствия, и резко выключила музыку.

– Интересно, что ты имеешь в виду? – он сделал вид, что не заметил ее недовольство.

– Я не люблю, когда за мной подсматривают, – ответила тем же тоном, вытирая влажной салфеткой пот со лба. – Тебе, кажется, давно уже пора быть на работе.

Александр подошел так близко, что она вынужденно отступила, опасаясь, что после насыщенной физической тренировки и зажигательного танца, от нее, как от хорошей лошади на скачках, пахнет потом.

– Ты ставишь меня в неловкое положение, – сказала немного другим тоном. – Может, позволишь привести себя в порядок?

Похоже, его забавляло все, что она делала, и доставляло удовольствие поддразнивать ее. Он засмеялся.

– Ты изменилась, – сказал вдруг серьезно. – Это ночное происшествие, кажется, поставило твои мозги на место и нас с отцом это радует.

– Спасибо, – ответила несколько запоздало и обижено поджала губы. Александр оценивал ее через призму прежнего поведения Женни. – Я все поняла, а теперь оставь меня, чтобы я могла принять душ и привести себя в порядок.

– Такая ты мне тоже нравишься, – сказал он уже насмешливо и не сдвинулся с места.

– Твои слова можно считать объяснением в любви, после пятнадцати лет совместно прожитой жизни? – в голосе ее почувствовалась ирония и это его задело.

– А они были, эти пятнадцать лет? – спросил холодно, освободив проход.

Сильвия содрогнулась от презрения и глыбы, мгновенно застывшего льда во взгляде. Им он щедро одарил ее, прежде чем оставить одну.

Прохладный душ приятно освежал кожу. В зеркале было видно, как струятся по телу ручьи воды. Этот мужчина все больше нравился ей. И, чем больше она это осознавала, тем сильнее болела душа. Ее влекло к нему с какой-то страшной и незнакомой силой, а его приятный низкий голос приводил все естество в трепет, зажигая жгучий огонь внутри. Ей все чаще хотелось смотреть в его глаза, прикасаться к его сильному и крепкому телу, ощущать страстные поцелуи. Это пугало и, в то же время, не хотелось освобождения из сладкого плена.

Настойчивый стук прервал лирический ход мыслей. Сильвия поспешно закрыла кран, и сдернула с крючка яркое пушистое полотенце. Оно приятно пахло и хорошо впитывало влагу.

Наспех закутавшись, подошла к двери.

Мария держала в руке телефонную трубку.

– Евгения Львовна, вам звонят из клиники. В другом случае, я не стала бы вас беспокоить так рано, но вы распорядились сообщать обо всех звонках доктора. Это он.

Сильвия, поблагодарив, закрыла дверь.

Через пятнадцать минут она спустилась на первый этаж. Свежий румянец играл на щеках, а легкий утренний макияж скрыл остатки следов бессонной ночи.

Александр не ожидал увидеть ее в столовой. Он окинул фигуру жены внимательным взглядом и несколько дольше задержался на ее глазах – они выдавали тревогу.

– Ты позавтракаешь со мной? – спросил так буднично, словно их семейная идиллия по утрам была самым обычным делом.

– Только кофе, – повернулась она к повару, возникшему за спиной.

Сделав несколько поспешных глотков, дождалась, когда ни остались одни, и поставила чашку на стол.

Александр аппетитно ел яичницу с беконом, с любопытством поглядывая в ее сторону.

– Скажи, – она слегка прикоснулась к его руке, – кто такой Игорь Всеволодович Куракин?

Он мгновенно изменился в лице и, бросив вилку в тарелку, решительно отодвинул ее в сторону.

– Т-а-а-к… А что ты еще знаешь о нем, кроме полного имени, фамилии и отчества?

– То, что он известный в Москве адвокат, занимает высокое положение в обществе, очень дорожит своей профессиональной репутацией, имеет жену и двоих детей.

– Подумать только, какая полная информация – целое досье, – тон его стал насмешливым, а глаза снова излучали холод и недоверие. – И, что же ты еще хочешь узнать от меня? По-моему, того, что ты знаешь, более чем достаточно.

– Перестань, – Сильвия снова прикоснулась к его руке. – Я не знаю, кто это, но мне не нравится, что моя скромная персона его так интересует. Только что звонил доктор и сообщил, что некий человек по имени Куракин Игорь Всеволодович приезжал вчера в клинику. Кстати, это именно доктор выдал мне о нем всю информацию. Но для меня этого не достаточно. Я хочу знать, что у нас общего с этим Куракиным, кроме его странной заботы о моем здоровье? И потом, мне показалось, что папа обеспокоен и считает, что мне что-то угрожает. Ты, случайно, ничего не знаешь?

Александр многозначительно хмыкнул. Во взгляде сквозило недоверие, и, похоже, он все еще размышлял, не готовит ли она какой-то очередной подвох.

– Это все, что его интересовало в клинике? – спросил осторожно, после затянувшегося молчания, пропустив мимо ушей ее последний вопрос.

– Нет не все. Больше всего его интересовало, дееспособна ли я после аварии, вернее, несу ли ответственность за свои поступки и действия? Я так понимаю, он хотел знать, все ли у меня в порядке с головой на сегодняшний день?

– Вот как? Это уже любопытно. И, что же твой доктор? Насколько я знаю, он не имеет права давать подобную информацию постороннему человеку, даже если тот занимает высокое положение в обществе? – в его словах звучала неприкрытая ирония.

– Доктор сказал, что я еще нездорова, но с головой у меня, слава богу, все в порядке. Скажи, кто этот Куракин? И, что ему от меня нужно?

– Что нужно влюбленному Гарри от своей дамы сердца? А, что нужно адвокату от клиента, с которого он еще не все взял? А, что нужно управляющему, без прав и полномочий? – кривая улыбка исказила его лицо.

– Так этот Куракин и есть Гарри? – удивленно спросила Сильвия.

– Другого я не знаю, – прозвучал холодный ответ.

– Выходит… Постой, но он женат… Имеет детей. Тогда, что ему нужно от меня?

– Хороший вопрос, и, заметь, своевременный. Только ты все это и раньше знала, но такие пустяки тебя мало занимали. Если мне не изменяет память, ты в скором времени собиралась выйти за него замуж и всячески склоняла папу поддержать идею нашего развода. Ты уже передумала?

– Но ведь он женат… – повторила растерянно.

– С каких это пор, дорогая, тебя стали беспокоить такие пустяки? Избалованному ребенку требовалась новая игрушка и, чтобы ее получить, ты была готова на все. Вот, пожалуй, самый правильный ответ на твои вопросы.

– И… он… он что же, собирался на мне жениться? – в ее голосе чувствовалась неуверенность. – Боже мой!

– Я особенно не вникал в его планы, – сухо заметил Александр. – А, впрочем, не знаю, собирался ли он на тебе жениться на самом деле, или нет, но прибрать к рукам нашу компанию, давно мечтает. И, заметь, не без твоей помощи. Ведь это так просто: придти и взять готовое, – добавил все тем же тоном.

– Неужели я такое чудовище? Этого не может быть… Господи, бедный папа.

Он задержал на ней внимательный взгляд.

– Наверное, для того, чтобы твои мозги встали на место, нужна была такая авария… – произнес задумчиво, допивая кофе. – Однако радует хотя бы то, что ты стала обо всем здраво рассуждать и как-то оценивать свои поступки, – он поднялся из-за стола. – Я уезжаю в Самарканд.

– Нет, – неожиданно вырвалось у Сильвии.

Александр удивленно поднял брови и продолжил:

– Скорее всего, твой отец тоже поедет со мной. Настоятельно тебя прошу никуда не выходить из дома. Думаю, что даже визит к доктору можно отложить на пару дней. Не ищи приключений на свою и нашу голову, их и так уже в избытке и еще…прошу тебя: никаких гостей. Я об этом распоряжусь дополнительно.

– Я под домашним арестом? – грустно улыбнулась она. От одной только мысли о том, что он покидает ее на целых два дня, становилось нехорошо.

– Думай, как хочешь, мне все равно, но я должен принять все меры для твоей же безопасности. Пожалуйста, найди себе занятие дома. У нас прекрасная библиотека, сад полон цветов… вспомни, наконец, что ты умная и образованная женщина и не веди себя, как вздорная и взбалмошная дура, с полным отсутствием интеллекта и всяческих интересов.

– Надо же, оказывается, иногда полезно, побеседовать вот так с мужем за завтраком. Самое время узнать, что он о тебе думает?

– Я никогда не скрывал своего мнения о тебе, но сейчас настоятельно прошу: веди себя прилично и будь осторожна. Подумай о своем отце. Он любит тебя и больше не переживет какой-нибудь новой чудовищной выходки.

– А ты? – она с вызовом посмотрела в его глаза.

Александр промолчал.

– Ты не ответил.

Ей все больше не хотелось, чтобы он уезжал, но, похоже, этого не избежать.

– Скажи, могу ли я тебе доверять? – спросил он после некоторой паузы.

– Все будет хорошо, обещаю, – быстро ответила Сильвия.

Ее поспешный ответ заставил Александра усомниться в том, что все и на самом деле будет хорошо.

– Это все, что ты хочешь мне сказать? – он внимательно посмотрел на нее.

– Нет. Хотя, со всей ответственностью обещаю, что буду послушной, но для этого ты должен выполнить одно мое условие. Так сказать, честная сделка, – она грустно улыбнулась своим мыслям, остро предчувствуя разлуку.

– А без условий нельзя? – спросил строго.

Она покачала головой.

– Ну, тогда давай быстрее свое условие, – он посмотрел на часы, – не то я опоздаю на самолет.

Сильвия подошла к нему, встала на-цыпочки и обняла за шею. Александр замер.

– Поцелуй меня, – сказала она тихо и тут же добавила: – на прощанье, чтобы мне было о чем вспоминать во время твоего отсутствия.

Какое-то время он размышлял над ее словами, потом порывисто обнял и нежно прикоснулся к губам. Женщина всем телом откликнулась на его ласку, ощущая нарастающую волну чувственности, в ответ пробежавшую по большому крепкому телу. Хриплый стон, внезапно вырвавшийся из полуоткрытых губ, отрезвил и вернул дар речи:

– Почему мы живем так, словно у нас в запасе вечность? – прерывистым шепотом спросил, крепче прижимая ее к себе. – Это неправильно.

От близости желанного тела, она окончательно потеряла голову. Лишь одна мысль сейчас занимала: она не увидит его несколько дней.

– Не уезжай, – шептала одними губами, в коротких перерывах между поцелуями, – не уезжай… я этого не хочу… Я знаю, что наша разлука неизбежна. Она придет очень скоро… но, пожалуйста, не сейчас… не уезжай… Я не хочу думать о том, что будет потом. Я сегодня не хочу отпускать тебя. У нас осталось так мало времени…

Александр крепко держал ее в объятиях. Наверное, он чувствовал, что земля безнадежно уходит у нее из-под ног и она сейчас особенно в нем нуждается.

– Я вернусь, – сказал он, целуя ее, – я очень скоро вернусь. Не держи меня, я не могу отменить поездку. Пожалуйста, от меня ничего не зависит…

Он легко подхватил Сильвию на руки, и, не смотря на свою мощь, проворно взбежал по лестнице, открыв ногой дверь ее комнаты. Затем бережно опустил на кровать, слегка коснувшись губ, и резко отстранился.

– Отдыхай и набирайся сил. Два дня пролетят очень быстро, и я вернусь.

Сильвия осталась одна. Она укуталась в одеяло и тихонько заплакала. За таким занятием ее можно было увидеть крайне редко, но сейчас был именно тот случай, когда никто не мог утешить. Глупая и безвыходная ситуация. Мало того, что она занимает чужое место, так еще и умудрилась безумно влюбиться в чужого мужа. Через несколько дней она покинет этот дом и снова станет сама собой, вернется домой, а Александр останется здесь, потому что он ей не принадлежит. И, возможно, он никогда не узнает о том, что рядом с ним жила чужая, совершенно посторонняя ему женщина со старомодным именем Сильвия, по странной случайности, поразительно похожая на его жену. И еще он никогда не узнает, что она любила его, и будет любить всегда. Это останется для всех тайной и для нее самой в первую очередь, потому что она никому и никогда не сможет об этом рассказать.

Наплакавшись вволю, вытерла слезы и тяжело вздохнула. Пожалуй, одному человеку, ей все же придется все рассказать. Этим человеком будет Шура, потому что теперь она уже точно знала, что никогда не выйдет за него замуж и их детская любовь останется лишь в воспоминаниях.

Прошло два дня. Они тянулись настолько медленно и тягостно, что Сильвия устала считать часы одиночества. Если раньше она мечтала о том, чтобы отоспаться, вволю начитаться и устроить себе несколько ленивых выходных, то сейчас эта возможность ничуть нет радовала. Дважды в день она плавала в бассейне, но и это занятие уже не приносило удовлетворения. Пробовала несколько раз открыть книгу, но строчки сливались в одно большое пятно, которое вскоре превращалось в лицо Александра. Она думала лишь о нем и с нетерпением ждала его возвращения.

Шуре звонить боялась. За несколько дней все настолько изменилось, что она уже и себе ничего не могла объяснить. Даже не верится, что всего несколько дней назад дико боялась этого дома и мечтала лишь о том, чтобы Женни скорее выздоровела и избавила ее от обязательств перед Шурой. Особенно пугала встреча с чужим мужем. Теперь же она скучала по нему и с нетерпением ждала его возвращения, считая часы и даже минуты, все больше осознавая, что не может бесконечно занимать чужое место.

Господи, куда ни посмотри, все здесь принадлежит Женни. Ее дом. Красивая дорогая машина, которую подарил отец. Это ее – свою дочь он водил в ресторан и там заботился о ней, как о маленьком ребенке. Это Женни, свою жену, так страстно целовал Александр и к ней он обещал вернуться. Никто из них даже не подозревает, что их драгоценная Евгения все еще тяжело больна и находится в клинике, а свою заботу и любовь они отдают жалкой самозванке.

В дверь постучали.

– Евгения Львовна, вам звонит отец, – сообщила Мария.

Сильвия быстро вскочила с кровати и схватила трубку.

– Ну, как ты там, девочка моя? – спросил он. – Не скучаешь?

– Скучаю, – ответила честно. – Александр говорил, что вы уезжаете на два дня, но, кажется, уже прошло больше…

– Мы уже в Москве, – довольный сообщил отец. – Александр передает тебе привет. Пожалуй, дам ему трубку…

– Женни? – спросил знакомый и такой родной низкий голос. – У тебя все в порядке?

– В, общем, да, – ответила она.

– А, в частности? – забеспокоился он.

В ответ она лишь тяжело вздохнула, все еще находясь в плену своих грустных размышлений.

– Женни, – это слово снова больно отозвалось в груди, – что-то случилось?

– Все нормально, не беспокойся. Я была послушна. Никуда не выходила, никого не принимала и даже ни с кем не говорила по телефону.

– Это радует. Сегодня на фирме закрытый банкет для акционеров. Все будут с женами или подругами… – он сделал паузу.

Сильвия вздохнула, подавив в себе чувство ослепляющей ревности.

– Я понимаю, можешь дальше не продолжать. Я недостойна появиться рядом с тобой в столь изысканном обществе, так что не буду возражать, если ты пригласишь на банкет свою подругу. Мог бы и не спрашивать. Ведь ничего не изменилось, кроме того, что к прочим моим заслугам в глазах окружающих, я стала еще и дурочкой, которая совсем ничего не помнит. Ты же меня тоже считаешь такой? Так что все в полном порядке, и я ни на что не претендую.

– Я бы очень хотел, чтобы ты пошла со мной, – сказал Александр, притворившись, что не услышал ее слова. – Кстати, прекрасная возможность продемонстрировать твои, запылившиеся в шкафу, сногсшибательные наряды и драгоценности.

– Драгоценности? Пожалуй, самая бесполезная, на мой взгляд, вещь.

– Ну, не такая уж и бесполезная, – усмехнулся он и это было хорошо слышно даже по телефону. – Раньше ты думала иначе.

– Возможно, – ответила она, и подумала, что за это время ни разу не видела украшения Жени. – У меня есть драгоценности? – с удивлением прозвучал запоздалый вопрос.

– Были, но ты их умудрилась продать. А потом с помощью небезызвестного теперь тебе Игоря Всеволодовича заменила на фальшивые – точную копию оригинала.

Сильвия не сдержалась и застонала прямо в трубку.

– Господи, да я настоящее исчадие ада, и Игорь Всеволодович, кажется, слишком достойная мне пара.

– Хорошо, что ты это понимаешь, – сказал Александр совсем так, как это недавно сказал ей отец. – А, что касается украшений, не огорчайся, мы что-нибудь придумаем. Собирайся, я скоро за тобой заеду.

– А папа? – растерянно спросила она.

– Папа обязательно будет на банкете. Он сегодня главный виновник торжества и очень хочет видеть тебя рядом с собой.

На самом деле Сильвии было приятно его приглашение, но она вдруг подумала, что совершенно не готова выйти в общество, в котором все знают Женни. К тому же, для нее это было еще и опасно.

– Нет-нет. Я не могу. Спасибо за доверие, но я не могу.

– Почему? – не понял он столь решительного отказа.

– Тебе не понять, как я буду чувствовать себя среди всех этих людей… Они же будут открыто надо мной смеяться, – она серьезно заволновалась.

– Хотел бы я посмотреть на того, кто посмеет это сделать, – серьезно сказал Александр. – Я тебя очень прошу, – добавил совсем тихо.

– Пожалуйста, не заставляй меня. Мне и так трудно с собой бороться.

В разговоре возникла пауза, и было слышно, как Александр о чем-то переговаривался с отцом. Потом тот взял трубку.

– Женечка, девочка моя, ты не должна ни от кого прятаться. Вокруг нашей фирмы в последнее время ходит слишком много самых невероятных слухов. Это нужно прекратить. Мы должны быть на банкете всей семьей. Я так хочу и прошу тебя об этом, – сказал он ласково, но в голосе были решительные нотки, еще не знакомые ей.

Сильвия вздохнула, соображая, какую бы еще придумать причину, чтобы отказаться, но в голову ничего серьезного не приходило. В конце концов, ей пришлось согласиться.

– Ладно, уговорили, – сказала тихо и нерешительно. – В котором часу банкет?

– Умница, – остался доволен папа. – Я знал, что ты меня не подведешь. Банкет в 19 часов. Александр заедет за тобой раньше.

В задумчивости положила трубку. Старинные часы на стене показывали, что времени еще достаточно – целых четыре часа. Банкет станет главным ее выходом и испытанием, однако выбора нет. Нужно постараться не только достойно представлять Женни, но и заставить всех в это поверить.

Сильвия решительно подошла к шкафу. Каждый раз, открывая его, она не переставала удивляться роскошному магазину.

– Весенне-летняя коллекция одежды, обуви и аксессуаров, стильные туфли, украшенные стразами, и обычные лодочки на все случаи жизни, – бормотала, словно демонстрировала большой гардероб на очередном показе моды, тщательно перебирая плечики. Из всего множества нарядов, ей предстояло выбрать самое красивое платье.

В маленьком боковом ящичке, заметила ключ. Наверное, это и есть кладовая драгоценностей, подумала, открывая его.

Она не слишком разбиралась в бриллиантах, но на первый взгляд они блестели очень эффектно, и трудно было назвать эту красоту фальшивкой. Да, Женни в сообразительности отказать трудно. Ее бы энергию, да в мирных целях, цены бы не было этой женщине.

Сильвия несколько раз перебрала платья и остановила выбор на двух, которые ей особенно понравились. Туфли тоже оказались впору. Под цвет малахита, легкие изящные, на высокой металлической шпильке, они плотно сидели на ноге. Невероятно, но у них был даже один размер ноги.

Платья были примерно одного модного фасона с большим декольте, сильно открывающим грудь и плечи. К таким платьям украшения сами просились на шею, и она принялась старательно перебирать модную бижутерию в шкатулке. Отдельно в большом замшевом футляре присутствовало множество бус из натуральных камней. Там же были и массивные золотые украшения с самоцветами, но они показались слишком вычурными и вызывающими.

В конечном итоге можно было что-то подобрать подходящее. Но все же, к этим платьям просилось что-то другое. Фальшивые бриллианты надевать рискованно, хотя на самом деле, эту подделку мог отличить только специалист. А, вдруг, кто-то из гостей посвящен в тайну бриллиантов Женни? Похоже, она не очень заботилась о своем добром имени. Выставлять себя на посмешище не хотелось. Наверное, все же нужно будет посоветоваться с Александром или с папой. Дело семейное и тут стесняться нечего.

Оставалось лишь привести себя в порядок, и Сильвия отправилась в ванную комнату. Наложила на лицо питательную маску, освежила оттеночным шампунем медно-рыжий цвет волос, так прекрасно создающий гармонию с зелеными глазами, и занялась водными процедурами.

Когда через полтора часа она снова появилась в комнате, макияж был значительно ярче обычного, но чуточку скромнее, чем это делала Женни. Волосы Сильвия подсушила феном и, слегка уложив их, собрала на макушке невидимой заколкой. Теперь подошла очередь платья. Она примерила оба и остановилась на зеленом, напоминающем блеск змеиной кожи. Большое круглое декольте открывало плечи и высокую грудь, подчеркивая изящный изгиб талии. Туфли надела под конец, на ходу отметив, что высокая шпилька для женщины, сродни крыльям, возносящим ее вверх. От одной лишь мысли, что Александр будет смотреть на нее весь вечер, она и в самом деле готова была летать… парить в облаках.

Прошлась несколько раз по комнате, чтобы немного привыкнуть к новому образу. Взгляд остановился на туалетном столике. Имиджу нужно соответствовать полностью. Взяла флакончик и побрызгала на себя «Диором». Ей тоже нравились эти духи.

Кажется, все. Зеркало отражало потрясающую женщину. Конечно, только благодаря Женни, она сейчас выглядела столь ярко и нарядно.

Машинально поправила волосы и вдруг заметила Александра. Он сидел в кресле, как и в первую их встречу и с восхищением смотрел на нее. Щеки мгновенно покрылись густой краской смущения.

– Ты снова напугал меня, – сказала она, не в силах скрыть радость.

Как ему удалось незаметно войти в комнату? Ведь еще несколько минут назад кресло было пустым.

– Какая ты красивая, – Александр был сдержан. Медленно поднялся и направился к ней.

Сильвия застыла на месте. Он сказал «красивая». Сердечко сильно стучало от волнения и его близости.

– Отец просил передать тебе маленький презент из солнечного Узбекистана, – вложил в ее руку небольшой красный футляр.

Она с любопытством заглянула в него и бережно вынула красивое гранатовое колье. Украшение икрилось, загораясь на свету кровавым огнем.

– Какая прелесть, – вскрикнула, не в силах скрыть восторг.

Он снисходительно улыбнулся и молча достал из кармана продолговатый замшевый футляр. Открыл его и передал ей.

– А это тебе от меня. Я хочу, чтобы ты надела сегодня все это.

Сначала Сильвия подумала, что это мастерски выполненная бижутерия, но, когда подняла глаза на Александра, поняла, что в замшевой коробочке находятся настоящие изумруды.

– Это так дорого… – прошептала взволнованно.

Он пожал плечами и сам застегнул на ее шее изящное ожерелье, неторопливо вдел в уши красивой формы серьги, и немного повозившись, застегнул на запястье браслет.

– Ну вот, теперь порядок, – сказал, вполне довольный своим подарком.

– Мне идет? – спросила Сильвия и посмотрелась в зеркало. У нее никогда не было ничего подобного, и все, что происходило за последние дни, было похоже на сказочно-счастливый сон.

– Я заслужил маленькую благодарность? – вместо ответа спросил с улыбкой Александр.

– Маленькую? – удивилась она, но тут же спохватилась и кокетливо спросила: – А, как тебя нужно благодарить?

Он с готовностью подставил щеку для поцелуя. Сильвия была в туфлях на высокой шпильке, и сегодня ей не нужно было вставать на-цыпочки. Она долго смотрела ему в глаза.

Скоро история бедной Золушки закончится. До полуночи, пока ее карета не превратилась в тыкву, нужно многое успеть. Только это произойдет не сегодня, а, возможно, завтра или в самое ближайшее время. Она оставит на столе футляр с изумрудами, повесит в шкаф сногсшибательные вечерние наряды и тихо закроет за собой дверь. А, как же Александр? Господи, как он смотрит! Она вспомнила его холодный взгляд при первой встрече и зябко повела плечами. Прошло всего несколько дней, а, кажется, целая жизнь. Чужая жизнь, в которой она все умудрилась перевернуть. Муж снова поверил своей жене, смотрит на нее влюбленными глазами и даже не догадывается, что пробьют безжалостные часы… и все закончится. Сильвия сглотнула тяжелый ком, сдавивший горло.

– Что с тобой? – встревожился Александр. – Ты себя плохо чувствуешь?

Она кивнула, едва сдерживая слезы.

– Ты не можешь пойти без меня? – спросила тихо, опустив голову.

– Я этого не хочу, – решительно ответил он и, приподняв ее за подбородок, заглянул в глаза, наполненные слезами. – Нет, определенно что-то происходит. Все эти дни ты доверяла мне, спрашивала совета, считалась с моим мнением. Что – то изменилось? Скажи, что тебя беспокоит?

Она попыталась улыбнуться.

– Ты верно подметил. Я и в самом деле огорчена, потому что не могу тебя поцеловать.

– Вот как? И, что же тебе мешает? – удивился он.

– У меня уже накрашены губы, – она вытянула их трубочкой и покачала головой. – Спасибо, родной. Ты у меня такой хороший, – добавила уже серьезно, и чуть – чуть приподнявшись на носочках, вскользь коснулась губами его щеки. – Идем, мы опоздаем, – быстро развернулась на каблуках и, захватив маленькую сумочку из мягкой замши на длинной серебристой цепочке, направилась к двери.