Текст книги "Девять с половиной дней чужой жизни"

Александра мало занимали слова доктора.

– Женни, ты сама ничего не хочешь мне объяснить? Надеюсь, в данный момент ты при памяти и хорошо помнишь, что сказала мне сегодня утром?

Конечно же, она все хорошо помнила и сейчас могла в точности повторить свои слова и, даже сказать намного больше, потому что видела, как он страдает. Однако хорошо понимала и то, что дороги назад нет. Жалкая самозванка, случайно оказалась в чужой жизни и теперь должна уйти, исчезнуть, освободив место для женщины, которой он принадлежит по праву. И никого не должно волновать то, что она сейчас чувствует.

– Я жду, – Александр протянул к ней руку и вдруг сказал совсем другим тоном: – Поехали домой. Что-то я устал.

Шура встал между ними. Он уже понял, что Сильвия находится в полной власти этого человека. Еще секунда промедления и она последует за ним, хоть на край света. Срочно требовались кардинальные меры.

– Послушайте, вы нормальный? – спросил он, заслонив ее собой. – Моя клиника ничего общего не имеет с клиникой для душевнобольных. Оставьте в покое мою жену.

По тяжелому дыханию Александра, Сильвия поняла, что сейчас от доктора не останется и мокрого места.

– Говоришь, ничего общего? А, знаешь, я уже начинаю в этом сомневаться, – он рукой отстранил Шуру, который стоял между ними и, не отрывая от нее взгляда, спросил: – Хорошо, если эта женщина – твоя жена, – он кивнул на Сильвию, – то тогда, может, ты мне скажешь, где сейчас моя жена? Надеюсь, ты понимаешь, что у нас с тобой жены разные?

Шура вовремя заметил ее порыв в сторону Александра и удержал за руку.

– Ваша жена находится в палате, – сказал, крепче сжимая ее ладонь. – Ведь для вас не секрет, что она еще не окончила курс лечения? Я выписал ее домой под вашу ответственность. Но, как показали последние события, это было неправильное решение. Сегодня Евгения приехала в клинику одна на такси. На крыльце почувствовала себя плохо и упала… Хорошо, что это заметил охранник, и мы вовремя оказали ей необходимую помощь. Сейчас уже все в порядке. Она отдыхает после приема лекарства. Думаю, через несколько дней вы снова сможете забрать свою жену домой, если там, конечно, будет за ней лучший присмотр. Как лечащий врач, могу уже сейчас сказать, что пребывание дома не пошло ей на пользу…

Александр слушал доктора и не сводил с Сильвии напряженного взгляда. Она старалась не смотреть на него. Это было невыносимо. Бежать… бежать подальше отсюда. Пока что только это может ее спасти от самой себя.

– Я поеду к маме, – сказала, опустив глаза, и попыталась освободить руку, но ей это не удалось.

– Нет, – жестко ответил Шура, чем несказанно удивил ее. Такая интонация в его голосе была совершенно незнакомым явлением. – Ты поедешь домой, и я сейчас распоряжусь об этом.

– Но ты не можешь распоряжаться мной, – повторила упрямо.

– Ну, пожалуйста, я прошу тебя, – мягче добавил он. – Будь благоразумна. Я приеду, как только освобожусь. Давай перенесем все объяснения на вечер.

От этих слов она чуть не задохнулась. Второе предложение на сегодняшний вечер для решения всех проблем. Она хватала ртом воздух, не в силах что-либо возразить.

Шура воспользовался этим и силой вытащил ее в коридор, прикрыв дверь в кабинет. Он прижал ее к стене и настойчиво уговаривал образумиться.

– Прошу тебя, не упорствуй, поезжай домой. Нам обо всем нужно поговорить спокойно. Давай не будем принимать поспешные решения. Дождись меня дома. Хорошо? – он ласково погладил ее по волосам. – И, пойми, наконец, я на работе… это важно.

Александр решительно открыл дверь.

– Она никуда не поедет, пока я не увижу свою жену.

В коридоре стали появляться больные, и, вскоре из ординаторской вышел врач.

– Александр Маркович, какие-то проблемы? – спросил он.

– Все в порядке, – поспешно ответил Шура, махнув рукой. – Хотя, нет… Скажите, когда сделали укол пациентке из десятой палаты?

Тот посмотрел на часы и ответил:

– Два часа назад.

– Прекрасно, сейчас мы все решим. Идемте же, – стремительно двинулся по коридору. Александр не решался отойти от Сильвии даже на шаг, но доктор уже ждал его перед дверью последней палаты. Кивнул и жестом пригласил войти.

– Сейчас она спит. Можете остаться. Она вполне адекватна и способна здраво рассуждать.

Доктор был совершенно спокоен. Он уже понял, что этот раунд выигран.

Сильвия продолжала всхлипывать. Однако стоило ей заглянуть в палату, как слезы мгновенно просохли. Жгучая ревность захлестнула с такой невероятной силой, о которой она раньше и подумать не могла. Эта спящая красавица – Женни, даже пальцем не пошевельнув, уже забрала у нее Александра. И, что с того, что он был ей совершенно безразличен? Этого он пока не знал. Слова любви и ночь, не вместившая в себя чувства, которые ими владели, сейчас прочно держали его у кровати жены. Это было так не похоже на высокомерного и самоуверенного Александра, но она собственными глазами видела, как он опустился на колени и прижался губами к руке жены.

Сильвия перевела беспомощный взгляд на Шуру. Он понял ее без слов и горько усмехнулся. Логическое завершение бразильского сериала с наименьшими потерями для злодеев. Все произошло почти так, как она предвидела с самого начала.

Первое время после возвращения домой она помнила плохо. Целыми днями лежала на тахте в своей комнате, плотно закрыв шторы, и бессмысленно смотрела в потолок. Ночи были еще страшнее. Изредка тенью проскальзывала на кухню или в ванную комнату, но это никаким образом не вносило разнообразия в ее, потерявшую смысл, жизнь.

Вместе с ней безвинно страдала мама, терзаясь в догадках. Еще недавно дочь звонила из Москвы и рассказывала о своих успехах на интересной работе и о новых достижениях в написании диссертации. Настроение у нее было на подъеме. Теперь все куда-то быстро и безнадежно ушло. И никакие уловки в виде свежих номеров научных журналов или недописанные страницы ее фундаментального труда, случайно оказавшиеся на письменном столе, не способны были вызвать интерес. Ничто не могло вернуть Сильвию к привычной жизни.

У мечты есть коварное свойство: чем недоступнее – тем желаннее. Пожалуй, лучше о ее состоянии сказать было трудно. Ее мечта была недосягаема по многим на то причинам.

Не в силах справиться с собой, она пропустила выступление на ученом совете, и это могло в будущем плохо сказаться в работе над диссертацией. Однако на данном этапе жизни вся подобная суета была не нужной мышиной возней. Все, абсолютно все, чем она жила раньше, потеряло смысл.

Однажды вечером, когда мамы не было дома, в квартиру несколько раз позвонили. Сильвия нехотя вышла в коридор, открыла дверь и увидела цветы. Их кто-то протягивал, спрятавшись за косяком.

Сердце мгновенно ушло в пятки. Почему она подумала, что это Александр? Вслед за букетом появилось лицо Олега – поклонника по летнему отдыху в заводском профилактории. Сильвия готова была разрыдаться, как ребенок, которого жестоко обманули, предложив пустой фантик, вместо вкусной конфеты.

Олег, почувствовав напряжение, смущенно кашлянув.

– Светлана Викторовна сказала, что вы неважно себя чувствуете… Вот я и решил навестить…

Вздохнув, молча посторонилась в двери. Она сразу поняла, что мама сегодня задержалась не случайно. Значит, придется принимать гостя.

– Проходите. Наверное, мне нужно сказать, что мне очень приятно вас видеть, и я очень растрогана вашим вниманием. Да? Так вот, я этого не скажу, – добавила с каким-то ожесточением.

Олег развернулся и направился к двери.

Ей вдруг стало стыдно.

– Подождите. Я несколько одичала за последнее время, – произнесла не совсем уверенно и снова вздохнула. – Может, попьем чаю?

– С удовольствием, – обрадовался парень и протянул ей коробку с тортом, которую до этого прятал за спиной.

В ответ она слабо улыбнулась и ушла на кухню ставить чайник.

Мама появилась дома через пару часов. Она с явным удовлетворением заметила, что дочь немного повеселела и даже о чем-то беседует с молодым человеком. Это было хорошим началом.

В тот вечер Олег засиделся допоздна. Чувствовалось, что ему не хотелось уходить из их тесного, но уютного дома. Провожая его, Сильвия слегка коснулась рукава его куртки. Он с готовностью остановился.

– Скажите, тогда… в санатории, вы пошутили относительно гороскопа?

Парень растерянно заморгал глазами.

– Ну, помните, вы еще сделали мне прогноз на ближайшее время… что касается личной жизни…

– Честно? Хотелось, так сказать, запрограммировать будущее, чтобы в нем было место и для меня. Вы были так недосягаемы, и я подумал, что нужно вас чем-то заинтересовать, чтобы выглядеть лучше, значимее, что-ли, в ваших глазах. Простите меня, а? Я больше не буду, – он так обезоруживающе улыбнулся, что Сильвия ответила тоже улыбкой.

– А, знаете, Олег, хотели вы того или нет, но каждое слово вашего прогноза сбылось с поразительной точностью. Правда, только первая его половина. А вторая… Вторая осталась в ваших фантазиях…

Когда они с мамой остались одни, Сильвия взяла ее за руку, усадила перед собой и спросила:

– Зачем?

– Дочка, тебе не помешает немного отвлечься. Этот молодой человек так часто о тебе спрашивает. Ты ему очень нравишься…

После возвращения из «московской командировки», они с мамой ни разу серьезно не говорили. На все ее вопросы, Сильвия отмалчивалась, но сегодня, пожалуй, сама захотела кое-что объяснить.

– Мамочка, давай договоримся. Ты больше не будешь пытаться устроить мою жизнь. Понимаешь, сейчас я еще не готова откровенно рассказать обо всем, что со мной приключилось, но, поверь, я с этим справлюсь. Говорят, время лечит. Вот на это я и надеюсь.

– Ты поссорилась с Шурой? – вопрос мамы в какой-то степени отражал истину.

– Нет. Просто я отказалась выйти за него замуж.

– Отказалась? – не поверила мама. – Ждала его столько лет и теперь отказалась? Ты думаешь, что делаешь?

– Я поняла, что не люблю его, – она понуро опустила голову.

– Что ты говоришь? Вы же всегда были прекрасной парой, и я надеялась, что однажды все закончится свадьбой.

– Мама не мучай меня. Я не могу выйти замуж за Шуру, потому что люблю другого человека, – выпалила неожиданно для себя.

– «Другого»… – как-то странно повторила мама. – И, как на это смотрит Шура?

– Шура на это смотрит отрицательно, но это нисколько не влияет на мое решение.

– Сильвочка, да ты в своем ли уме? О таком женихе, как Шура Ямпольский мечтает добрая половина Москвы. И потом, тебе уже давно пора быть замужем, – намекнула она на ее возраст. – Время не стоит на месте, и я совсем не хочу, чтобы ты провела жизнь в одиночестве. Подумай хорошеньки и, пока не поздно, завтра же позвони Шуре.

Сильвия ничего не ответила. Да и как она могла рассказать маме, что именно Шура втянул ее в эту историю, которая закончилась для нее столь плачевно?

А через неделю в их квартире собственной персоной появился Ямпольский. За это время он похудел и осунулся. Было видно, что он переживает.

Мама встретила его, как самого дорогого гостя. Приготовила ужин, немного посидела с ними, а после ушла к подруге, многозначительно посмотрев на дочь.

– Как жизнь? – спросил он, когда они остались вдвоем.

– Жизнь замкнулась в стенах этой квартиры, – ответила честно.

– Ты плохо выглядишь, – в голосе его было искреннее беспокойство. – Это я говорю, как врач, а не как мужчина. Может, сходим завтра куда-нибудь? Развеемся. Давай в нашу «стекляшку»?

Сильвия покачала головой.

– Почему? Ну, скажи, почему? – впервые с момента их встречи он подошел к ней так близко, что ей пришлось немного отступить.

Шура вздохнул.

– Хорошо, тогда скажи, чем он лучше меня? Господи, мог ли я когда-нибудь подумать? Какой же я был дурак… Беспечный и самоуверенный дурак. Каких-то девять дней… чуть больше недели, но они перевернули всю жизнь.

– Девять с половиной, – поправила она, и спросила: – Как Женни?

– Нормально. Она уже давно дома, и, как я понял, продолжает прожигать жизнь. Эта история, похоже, ничему ее не научила. Но тебя ведь интересует совсем другое? Изволь. Муж навещал ее в клинике каждый день. Бывал даже чаще папы. А после выписки лично увез домой на своей машине. Не доверил водителю свое сокровище.

Это сообщение отозвалось особенной болью в душе. Потому что это ей, а не Женни нравилось, когда Александр сам садился за руль.

– Не знаю, как там у них между собой на самом деле, но внешне все выглядело довольно прилично, – добавил безжалостно Шура.

Сильвия закусила губу и вспомнила глаза Александра в то утро. Неужели он теперь так же смотрит на Женни? Она зажмурилась и намеренно стукнулась несколько раз головой об стену.

Шура подскочил к ней, и испуганно обхватив руками лицо, приподнял его вверх.

– Сильва, ну нельзя же так. Тебе нужно сменить обстановку. Помнишь, мы мечтали, что уедем на далекие экзотические острова? Будем только ты и я, я и ты и больше никого. Бананы, рассвет и море… – он с надеждой заглянул в ее глаза. – Я уже в отпуске и нам ничего не мешает отдохнуть, придти в себя после всего этого кошмара… Ну же, решайся.

– Мне нужно на работу, – вдруг сказала она так, словно собиралась идти в институт, несмотря на позднее время.

– Это успеется, – ответил он небрежно, задержав ее руку в своей. – Кстати, я привез твои вещи, медицинскую справку и освобождение на время восстановительного периода после стационарного лечения.

– Спасибо Шура, ты – хороший, – она попыталась улыбнуться, но вместо этого получилась какая-то гримаса.

– Ну, прости меня, ботаник, – он прижался щекой к ее лбу. – Я виноват перед тобой. Я сам во всем виноват. Скажи, как мне все исправить? Как снова заслужить твое доверие? Как заслужить твою любовь? Лишь когда ты уехала, я все осознал и готов был пешком бежать следом, вернуть тебя… все вернуть назад.

– Не говори глупостей, – сказала Сильвия. – Я по-прежнему люблю тебя, и ты всегда будешь для меня самым родным и близким человеком, другом и всем, кем еще можно тебя назвать.

– Назови меня мужем, – тихо попросил он.

Она поцеловала его в щеку и, горько усмехнувшись, сказала:

– Я так думаю, достаточно для меня и одного мужа. Слишком это все больно. Другого, пожалуй, уже не потяну – здоровья не хватит. Ты же сам сказал, что я плохо выгляжу.

Шура еще несколько дней пробыл в городе. Они вместе гуляли, ходили в кино, как это было много лет назад, пару вечеров провели в «стекляшке», но эти прогулки так ничем и не закончились. Куда бы она ни направилась, глаза Александра сопровождали повсюду. Ей катастрофически его не хватало. На вокзале Шура поцеловал ее и тихо шепнул на ухо:

– У нас еще есть время. Кто-то приходит в твою и мою жизнь, но потом уходит, а мы остаемся. Я не теряю надежды надеть на твой пальчик красивое обручальное кольцо.

– Поживем – увидим, – по-старушечьи ответила Сильвия, совсем так, как это говорила мама. – В одном ты прав. Жизнь не закончилась и у нас еще все впереди, – добавила она многообещающе и сама удивилась этим словам.

Доктор Ямпольский после столь праведных трудов уехал отдыхать в какую-то восточную страну, а Сильвия, спустя несколько дней, вышла на работу. Это явилось для нее настоящим спасением.

Иногда вечерами звонил Олег. Тогда они выбирались на прогулку или на концерт в филармонию, но чаще всего, свободное время она проводила в библиотеке, серьезно взявшись за диссертацию.

Шура звонил часто, и каждый день присылал sms сообщения. Он скучал и очень жалел, что она не может разделить с ним восторженное впечатление от отдыха. Уже вернувшись в Москву, звонил несколько раз в день, не теряя надежду на ее возвращение. Однако Сильвия упорно отказывалась, и вскоре он замолчал.

Прошло полгода.

Жизнь постепенно входила в привычную колею. Работа, студенты. Пожалуй, это и все, чем она жила, и еще диссертация. На последнем ученом совете ее тему внесли в план осенней защиты.

Учебная доска была исписана формулами. Сильвия медленно повернулась к аудитории и старательно вытерла влажной салфеткой, испачканные мелом пальцы.

– Успели записать? Не торопитесь, еще есть время, – она посмотрела на часы, и, выдержав значительную паузу, объявила: – Сегодня была заключительная лекция по органической химии не только в этом семестре, но и в учебном году.

– Ура! – закричал юношеский голос и его поддержал дружный смех.

– Митрофанов, – произнесла бесстрастно, – после звонка я жду вас с конспектом. Можете пригласить для компании Агееву, также с конспектом по всему курсу за последний семестр. Я просто уверена, что в полной мере смогу разделить вашу радость. А теперь, пожалуйста, не мешайте мне. Итак, – она снова обратилась к аудитории, – попрошу еще несколько минут вашего внимания. Со следующей недели начинаются семинары и практические занятия. Отнеситесь к этому серьезно. А в июне, с полным объемом знаний, мы встретимся с вами на экзамене. У кого есть вопросы?

В зале воцарилась тишина. Сильвия опустилась на стул, сняла очки и обвела медленным взглядом аудиторию. На мгновение ей показалось… Но в это время, кто-то крикнул:

– Вопросов нет.

Реплика вызвала шум среди студентов и отвлекла.

– Известное дело, – улыбнулась. – Вопросов нет. Они, как правило, появляются на экзамене. Желаю вам успехов, и хочу еще раз напомнить, что по средам в 14.00 на кафедре проходит факультатив. Кому нужна помощь и дополнительные знания – милости просим, – она снова посмотрела на часы. – Ну, что же, если больше вопросов нет, сейчас будет звонок.

В аудитории мгновенно возник раскрепощенный шум.

– А кто будет принимать экзамен? – выкрикнул знакомый голос и все сразу притихли.

Сильвия улыбнулась и, не скрывая иронии, ответила:

– Экзамен буду принимать я, Митрофанов. Меня нисколько не удивляет ваша активность. Предупреждаю заранее, что в этот раз вам уже ничто не поможет. Кстати, это касается и всех остальных. Короче, занимайтесь, мои дорогие, старательно постигайте науку, и ваша учеба вскоре принесет свои плоды на… – она не закончила фразу, остановившись на полуслове.

Мир вдруг засиял всеми красками, какие лишь можно было себе представить, а в центре многоцветного ореола были знакомые глаза. Все вокруг исчезло, и остались только эти глаза, устремленные на нее.

Прозвенел спасительный звонок. Студенты поспешно покидали аудиторию.

Сильвия неподвижно сидела на стуле. Что творилось в ее душе, передать невозможно. Она не заметила, как возле стола появились Митрофанов с Агеевой и что-то пытались объяснить, показывая одну на двоих тощую тетрадку. Она даже не обратила на них внимания. Взгляд был прикован к последнему ряду.

– Вы свободны… – прошептала отрешенно.

Повторять дважды не требовалось. «Сладкая парочка» лишь на мгновение впала в оцепенение, не поверив своим ушам, но уже через минуту их и след простыл.

Только сейчас Сильвия словно очнулась. Она быстро собрала конспекты и решительно направилась к выходу.

Александр, несмотря на свою мощь, оказался проворнее. Он преградил дорогу уже у двери.

– Ты даже не хочешь со мной поздороваться? – спросил с усмешкой.

Она промолчала, все еще не в силах справиться с волнением.

– Не ожидал, – сказал он все тем же насмешливым тоном. – Раньше ты была смелее.

– Это была не я, – ответила тихо.

– Как? – он удивленно поднял брови. – История снова продолжается? И ты меня, конечно же, не знаешь?

Она вздохнула.

– Куда от тебя денешься? Ну, что же, давай знакомиться. Меня зовут Сильвия. Сильвия Викторовна, – добавила и протянула дрожащую руку.

– Интересно… Сильвия… – он посмотрел на нее, не скрывая удивления, и сжал маленькую ладошку в своей большой твердой ладони. – А ведь я еще в клинике слышал это имя, но тогда и подумать не мог, что оно настоящее.

– Значит, – спросила шепотом, – ты все-таки нашел меня? Специально приехал получить удовлетворение? Пожалуй, я этого заслуживаю… Ты хочешь меня убить?

– Нет, – покачал он головой, – придушить. Наверное, я так и сделал бы, если бы ты попалась мне сразу, как только я понял весь ваш обман. Велика Россия, но нет в ней места, где бы я тебя не смог отыскать.

– Я никогда не обманывала тебя, – она посмотрела на него совершенно невинным взглядом.

– Да? – глаза его округлились до невероятных размеров. – Теперь это так называется? А, как это называлось тогда?

– Так же. Вспомни, я сама с предельной честностью рассказала тебе о том, что я не Женни, и, о том, что пришла вместо нее из другого мира. Разве это было не так на самом деле? Я доверчиво поведала тебе, что не помню, чтобы выходила за тебя замуж. Ты просто невнимательно слушал, или не хотел слышать. Я ни разу не сказала тебе, что я Женни, ты сам называл меня этим именем. И даже изумруды – твой подарок – я оставила ей, потому что ты купил их для жены, а я – самозванка. Все, что когда-либо принадлежало твоей Женни прямо или косвенно, с ней и осталось, – добавила грустно. – Еще в клинике я вернула ей все, к чему каким-либо образом прикоснулась в ее отсутствие. Там я вновь обрела свое собственное имя и свой скромный костюм. Но, в первую очередь, я вернула ей тебя, оставив на коленях у ее постели. Поверь, вот это мне было нелегко. Правда… – она замялась и слегка покраснела, – кое-что я все же унесла с собой. Прости, но я сознательно присвоила себе одну вещицу, которая раньше была твоей, – Сильвия вынула из кармана жакета зажигалку и протянула ее на ладони. – Если хочешь, можешь ее забрать.

– Ни разу не обманула… – задумчиво повторил за ней Александр и сжал в кулачок ее ладонь с зажигалкой. – А ты помнишь, что сказала мне в то утро?

– Помню, – ответила спокойно. – К счастью, на самом деле я не страдаю потерей памяти. Тогда мне нужно было хорошо сыграть свою роль, и я старалась…

– Тебе это удалось, – в голосе его почувствовалась горечь.

– Чего ты от меня ждешь сейчас?

– Правды. Теперь, когда тебе уже ничего не нужно играть, не нужно изображать другую женщину, ты можешь сказать правду?

Она усмехнулась.

– Правду? Я тебе всегда говорила правду. За это время других безумств в моей жизни не случилось и… думаю… В общем, как ни странно это прозвучит, но по-настоящему я любила только тебя, – только сейчас она решилась посмотреть ему в глаза.

– Любила? – быстро переспросил он. – А теперь что-то изменилось?

Сильвия покачала головой и опустила глаза.

Александр приподнял ее подбородок.

– Пожалуй, это лучшее, что ты могла сказать, – прошептал он взволнованно.

Ее, красивой формы рот, слегка изогнутые полные губы манили его и он, не сдержался и, наклонившись, нежно прижался к ним губами.

В это время дверь в аудиторию открылась и голова Митрофанова с, выпученными от удивления глазами, возникла в проеме.

– Сильвия Викторовна, может, вам нужна помощь? – с готовностью спросил он, пытаясь рассмотреть ее хрупкую фигуру, прижатую к стене крупным телом. – Мы тут, рядом.

Ноги подкосились, и она чуть не упала от стыда и ужаса.

Александр, не оборачиваясь, протянул руку и, нащупав голову Митрофанова, вытолкнул ее за дверь.

– Господи, – прошептала в отчаянии, – меня уволят с работы за аморальное поведение, но я даже рада этому, потому что совершенно не в состоянии противиться этой варварски-разрушительной силе, – она обняла его за шею и притянула к себе.

Он не заставил себя ждать и поцеловал ее по-настоящему, со всей страстностью и необузданностью натуры.

– Нет, это невозможно, – простонал, оторвавшись от ее губ. – Сейчас же идем отсюда.

Сильвия засмеялась и несколько отстранилась от него.

– Мне нужно на кафедру, – сказала с лукавой улыбкой.

– Начинается. Так я и знал. У вас в институте один выход? – спросил обеспокоено.

– Ты боишься, что я сбегу? – снова засмеялась.

– От тебя можно ждать чего угодно. Просто не хочется больше терять время на поиски, и потом, тогда мне уже точно придется тебя придушить, – он вздохнул. – А мне бы совсем этого не хотелось.

– Ладно, подожди меня в скверике. Я постараюсь быстрее освободиться.

Прошло немногим больше получаса. Александр сидел в студенческом скверике на скамейке и курил. Сильвия подошла сзади и присела рядом.

– У вас все в порядке, Сильвия Викторовна? – спросил откуда-то сбоку голос Митрофанова. – Мы, прям, беспокоимся. Ни на минуту нельзя оставить вас без присмотра.

Она оглянулась и увидела на соседней скамейке своих студентов. Похоже, они и в самом деле сегодня следовали за ней по пятам.

– Спасибо. У меня все отлично.

– Мы рады за вас, – подала голос его подруга. – Все мы люди и ничто человеческое нам не чуждо, конечно в разумных пределах, правда?

Она промолчала, смутившись под их любопытными взглядами.

– А ведь еще совсем недавно мы не понимали друг друга, – многозначительно добавил парень. – И вы еще обвиняли нас в том, что мы придумываем про вас небылицы. А, что их придумывать, если все и так ясно? Мы же не маленькие, сами все видим.

– Придумывать небылицы о моей жене – последнее дело, – подал строгий голос Александр. – Я вам, ребята, этого делать не советую. В противном случае, будете иметь дело со мной.

Возникла пауза, но длилась она недолго.

– Последнее дело, это – обманывать детей, – беззлобно огрызнулся студент. – Вот этого точно делать нельзя, иначе можно на всю жизнь испортить их, еще неустоявшуюся психику. Все знают, что Сильвия Викторовна не замужем.

– Это настолько устаревшая информация, что даже не интересно слушать. Я ее муж и можете спокойно рассказывать об этом в каждом уголке вашего института.

– А… тогда что же ваша жена ходит в театр с другим? – быстро сдала ее Агеева. – Мы сами видели, как он подавал ей в гардеробе пальто и смотрел влюбленными глазами. Где же в это время были вы? Так что мы скорее поверим в то, что он ее муж, а вы так себе… обычный ухажер. И еще он часто встречает ее после занятий с цветами.

Сильвия вспомнила, как недавно они с Олегом были на новом спектакле в театре русской драмы. Но откуда это стало известно вездесущим Митрофанову с Агеевой? А о том, что он поджидает ее у института? Она посмотрела на Александра, заметив, как в его глазах сверкнули молнии. Он встал и, подавая ей руку, повернулся к студентам.

– То, что вы видели, было понарошку и в последний раз, – сказал уверенно и тут же добавил: – Кстати, Сильвия Викторовна завтра увольняется и уезжает со мной в Москву. Муж и жена должны жить вместе, чтобы не нужно было ходить в театр с чужими дядями. А экзамен у вас будет принимать другой преподаватель.

– А-а-а… – хотел что-то сказать Митрофанов, тотчас лишившись способности членораздельно излагать мысли, но Александр уже отвернулся, чем дал понять, что беседа больше не имеет продолжения.

– Пойдем? – спросил он.

Они вышли на широкий бульвар и остановились.

– Я поселился в этой гостинице, – кивнул на высокое здание. – Номер очень уютный, выходит на южную сторону, думаю, тебе понравится. Правда, там нет медвежьих шкур и жаркого камина, но все остальное, имеется, – добавил с легкой улыбкой. – И потом, я проголодался. Не будем зря терять время и закажем обед в номер. Согласна?

Сильвия промолчала. Обед в номере предполагал и другую программу. Она задумалась.

– Неужели нам с тобой не о чем поговорить? Ты должна мне еще многое рассказать. Идем, – Александр настойчиво увлекал ее за собой.

– Я не могу.

– Как опять? – удивился он. – Это, дорогая, что-то невероятное.

– Меня дома ждет мама. Она будет волноваться.

– Ах, да, мама. Именно фраза о маме и сбила меня с толку в клинике твоего изобретательного друга. Кстати, я сегодня с ней познакомился. У тебя отличная мама, она все правильно поняла, и, кажется, я сумел произвести на нее должное впечатление.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь. Плохое впечатление произвести на мою маму у тебя бы просто не получилось. Ты же не обещал ее придушить?

Александр засмеялся.

– Она будет ждать нас завтра к обеду.

– Завтра?

– А раньше мы никак не управимся, – снова засмеялся он. – Идем, я расскажу тебе обо всем по дороге.

– Уже вечер. Что же будет дальше? – спросила задумчиво, прикоснувшись пальчиком к завитку волос за его груди. В душу снова вернулись переживания «минувшего дня».

– Дальше? – переспросил Александр. – Мы закажем ужин в номер. Кажется, мы забыли пообедать?

– Я не об этом. Понимаешь, данная ситуация несколько отличается от той, что была у тебя дома.

– Ну-ну, любопытно послушать, – усмехнулся он.

– Раньше я вынуждена была играть роль твоей жены, и все, что происходило на самом деле, хотя и было неправильно с точки зрения морали… Все же этому находилось объяснение.

– Даже так? – спросил насмешливо. – Вот именно, с точки зрения морали, дурачить чужого мужа, да и всех остальных впридачу, было самое – то. Что же тебя смущает теперь?

– Теперь я занимаю положение посторонней женщины, и то, что мы с тобой в этой гостинице…

Он притянул ее к себе, и, не выпуская из объятий, позвонил в ресторан. Начинать заново тот же разговор не хотелось.

Вскоре официант вкатил в номер столик, заставленный приборами с едой. На нижней полке в ведерке со льдом, виднелись две бутылки шампанского.

– Открыть? – спросил с готовностью.

– Это мы в состоянии сделать сами, – высокомерно ответил Александр. – Сегодня больше нас не беспокойте. Посуду заберете утром, когда принесете завтрак.

Тот, понимающе кивнул, и быстро удалился.

– Ну-с, – Александр удовлетворенно потер руки, подкатив столик к широкой кровати, на которой сидела Сильвия, – пора подкрепиться, – и достал бутылку шампанского. – У нас есть прекрасный повод.

– Интересно, какой?

– За встречу!

– Ну, да, – согласилась она, скорчив соответствующую гримасу, и сглотнула слюну – настолько все выглядело аппетитно. – Банальный повод.

– Нет, ты не поняла меня, – он стал серьезен. – Я благодарю судьбу за встречу с тобой. Пускай она оказалась самой невероятной из всех в мире встреч, даже с точки зрения морали, – усмехнулся, – но она подарила мне тебя, моя инопланетянка. А, поскольку подарки назад не принято забирать, значит, ты теперь мой подарок судьбы навсегда. Ты с этим согласна?

– А, как же… – неоконченная фраза повисла в воздухе, потому что Александр легонько закрыл ей рот рукой.

– Давай об этом сейчас не будем. Мы все обсудим немного позже, обещаю. Я готов к любому диалогу, кажется, так ты говорила мне в свое время? А сейчас не будем портить наш романтический вечер проблемами, тем более что их уже нет.

– Нет? – она недоверчиво посмотрела на него.

– Нет, – ответил серьезно. – Я мог бы уже давно приехать за тобой, но, предвидел все, что встанет на нашем пути, и постарался это «все» решить заранее. Ты даже не представляешь, как здорово жить, когда нет проблем. Но с другой стороны, чего мне стоило знать, где ты, и сдерживать себя столь долгое время. Однако мы снова отвлеклись от романтического вечера.

– Романтический вечер таким не бывает, – упрямо произнесла Сильвия. – Без свечей он не настоящий.