Текст книги "Девять с половиной дней чужой жизни"

Александр преградил дорогу.

– Женни, меня все время преследует странная мысль… – он с трудом подбирал слова, и это было заметно. – Ты так изменилась. Иногда мне кажется, что рядом со мной совершенно другая женщина…

– Она тебе нравится меньше? – осторожно спросила, внутренне сжавшись, как пружина.

Ведь с самого начала было ясно, что глупая затея Шуры может провалиться в любой момент. Нельзя подменить одного человека другим и надеяться на то, что этого никто не заметит.

– Я схожу от нее с ума, – с опозданием ответил Александр. – Но эта женщина, которая сейчас стоит передо мной, не Женни… Для нее я не пошевелил бы и пальцем, но к твоим ногам готов бросить целый мир.

– Спасибо. Это так трогательно. Хочешь, взамен твоему признанию, я открою тебе страшную тайну? – шепотом спросила Сильвия, решив все обратить в шутку.

Он отступил и, окинув ее взглядом с головы до ног, усмехнулся.

– Ну-ну, чужие, а тем более, страшные тайны, меня никогда не интересовали, но твою я готов выслушать.

– А я и не Женни. Вернее, не совсем Женни. Твоя злая и взбалмошная жена ушла… навсегда. Теперь она живет в другом мире в наказание за то, что не любила тебя. А я посланница Добрых Сил и пришла на ее место из мира, существующего параллельно этому. Ведь кому-то нужно скрашивать твое одиночество, любить тебя, быть рядом и никогда не огорчать, – она заставила себя улыбнуться, но с горечью подумала, что этот шутливый рассказ слишком похож на правду.

– Я готов в это поверить, – вдруг сказал Александр, поддержав игру, и тихо добавил: – И, раз ты уже пришла, больше никогда не покидай меня. Хорошо?

– Пожалуй, это будет самым трудным. Идем, – она схватила его за руку и потащила к двери.

Уже на улице прижалась к нему и тихо попросила:

– А ты не мог бы сам сесть за руль? Я хочу, чтобы мы в машине были вдвоем без водителя. Мне так понравилось с тобой кататься…

Он открыл перед ней дверцу.

Сильвия совершенно не знала Москву, вернее она ее знала, но в пределах своих интересов. Поэтому сейчас понятия не имела, куда они едут? На самом деле ей было все равно, главное, что ОН был рядом.

Машина остановилась у многоэтажного здания. Места для парковки практически не было, и Александр загнал свой BMW в какой-то тупик. Отец уже поджидал их, нервно прохаживаясь у входа.

– Ну, наконец-то, дорогие мои, я уже не знал, что и подумать? Официальную часть вы, конечно же, пропустили, так что теперь осталось самое интересное – банкет, – он взял Сильвию за руку и, поправив на ее плечах меховую накидку, задумчиво сказал: – Ты так красива и, все больше становишься похожа на мою маму. Только прическа у нее была не такая, и платьев тогда такие не носили. У мамы были длинные каштановые волосы и большие зеленые глаза. Она заплетала косу и укладывала ее вокруг головы, как корону.

– Тогда было другое время. Женщины одевались скромно, почти не пользовались косметикой и причесывались по-другому. Даже волосы редко кто красил, – ответила ему и поцеловала в обе щеки.

Отец слегка отстранил ее, и пристально посмотрел в лицо. Взгляд его увлажнился и стал задумчиво-печальным.

– Что-то не так? – взволнованно спросила она.

– Даже не знаю… Дочка, это невероятно, но в последнее время ты все чаще чем-то неуловимым напоминаешь мне одну девушку… Да… грехи молодости. Они не оставляют нас до последнего дня и особенно мучают под старость, – грустно вздохнул он. – Идите вдвоем. Я немного подышу. Что-то сердце давит, и немного не по себе. Возраст не тот, сказывается перелет и перемена климата. Ведь мы еще сегодня днем были в Узбекистане. Не ждите меня. Я подойду немного попозже.

Сильвия взяла Александра под руку, но вдруг поспешно вернулась к отцу.

– Спасибо за подарок. Мне очень понравилось колье, и еще… мне очень дорого твое внимание и забота.

– О, ком мне еще заботиться, дочка? Ты у меня одна.

– И ты у меня тоже, – она поцеловала его и прошептала на ухо: – Ты самый лучший.

Александр ревниво наблюдал за этой сценой. Удвери двери она остановилась и прошептала:

– Мне страшно. Не оставляй меня одну даже на минуту, пожалуйста.

– Как бы мне хотелось верить в то, что ты говоришь.

Через пару минут они вошли в большой, празднично украшенный зал. Он объединял в себе общество влиятельных мужчин и блистательных женщин. На первый взгляд могло показаться, что все они слишком заняты собой, однако это было обманчивое впечатление. Стоило лишь новой паре появиться на пороге, как внимание присутствующих мгновенно переключилось на них.

Сильвия рядом с Александром выглядела дюймовочкой, но чрезвычайно привлекательной и это сразу бросалось в глаза. Ее, словно экспонат в музее, откровенно рассматривали с головы до ног и, конечно же, изумруды, ярко сверкающие при электрическом освещении, не остались без внимания. Изысканный вечерний туалет открыто обсуждался, и при этом никого не заботили даже элементарные правила приличия. Она ловила взгляды, обращенные в свою сторону, но ни в одном из них не заметила и капельки доброжелательности.

Спустя пару минут, женщины окружили ее плотным кольцом, засыпая вопросами и наигранным сочувствием. Сильвия держалась строго и достойно, терпеливо отвечала на самые глупые вопросы, пыталась отшучиваться и мило улыбалась, пропуская мимо ушей откровенную глупость или двусмысленность. Правда, это придавало ей некоторую надменность и даже холодность, которую свободно можно было назвать высокомерием, но ее это нисколько не беспокоило. Женни занимала в обществе особенное положение. Ее поведение давно никого не удивляло и ей привыкли прощать все.

Смирившись с тем, что банкет обернется для нее подлинным кошмаром, она, поискав глазами Александра, бросила на него умоляющий взгляд о спасении.

Он понял и, бесцеремонно растолкав толпу, увел ее в другой зал, несколько поменьше этого. Там находился шведский стол.

– Хочешь что-нибудь съесть? – спросил заботливо.

В ответ она покачала головой.

– У меня совершенно пропал аппетит. Наверное, я зря согласилась сюда приехать. Мне неуютно и…

– Расслабься, улыбнись и будь проще. Я сейчас принесу шампанское.

Он оставил ее возле какой-то старухи и вышел.

– Мы так рады, что вы выздоровели, – сладеньким голосом сказала та, сразу включившись в общение. – Бедный ваш отец, он так переживал. Это же надо, какое горе свалилось на вашу семью? А вы, наверное, не помните меня?

– Извините, – смутилась Сильвия, – мне нужно идти, – она поспешно отошла к окну и нос к носу столкнулась со знакомым уже мужчиной. Высокий шатен, самонадеянный и слишком интересный собой. Его свободно можно было назвать красавчиком, и, похоже, он это знал. Тогда в восточном ресторане он сидел за столиком, и она не обратила внимания на его рост. Сейчас же он стоял перед ней, слегка склонив голову.

– Женни, ну, наконец-то, душа моя, я так по тебе соскучился. Ты все время от меня прячешься, и дома тебя надежно охраняют верные псы. Я так и не смог пробиться. Пробовал подослать Полину, но она так умудрилась разозлить тебя, что ты ее спустила с лестницы. Тут о тебе всякое болтают, но я не верю, – горячо зашептал он, увлекая ее за собой в сторону.

Сильвия удивленно смотрела на щеголя, рассыпающегося перед ней в любезностях.

– Ты же узнала меня? Правда? Только ради Бога, не притворяйся, я вижу по глазам, что ты знаешь, кто я?

– Конечно, знаю, Гарри. Неужели ты способен поверить в эту чушь, которую несут наши светские сплетники?

Он засмеялся.

– Никогда. Никогда я этому не поверю. Ты умница. Конечно же, так удобнее. Ловко придумала, снимаю шляпу. Вот только меня пугает, что ты стала избегать меня.

– Т-с-с, – Сильвия приложила палец к губам, – все должно выглядеть правдоподобно. Пусть это будет наша маленькая тайна. О ней знаем только ты и я.

Они засмеялись.

– А ты похорошела, поправилась. Это тебе здорово идет, и ни сколько не мешает оставаться, как всегда, элегантной, – он взял ее за руку и прижался к ней губами. – Красивое платье, оно так заманчиво открывает грудь, украшенную изумрудами… Боже мой, какие чудные камушки, настоящие… – прищурился Гарри, стараясь лучше рассмотреть украшения. Он не отрывал взгляда от ее ожерелья, но уже через мгновение слишком откровенно прошелся по фигуре. Сильвия поймала его взгляд, заметив в нем похотливый огонь, и беспомощно оглянулась. Александра нигде не было, а дьявольский взгляд нетерпеливо раздевал ее и уже обволакивал тело, как куколку в липком коконе. Она внутренне содрогнулась от отвращения и резко выдернула руку из его цепкой ладони.

– Нужно носить темные очки, чтобы твои мысли оставались недоступны для окружающих, – сказала неприязненно, немного отступив. – И нечего так откровенно пялиться на мои изумруды. Больше я не собираюсь продавать свои драгоценности. Можешь не стараться. Мне они самой нравятся, так что, в этот раз тебе не удастся меня уговорить. Облом, дорогой мой, облом.

Гарри засмеялся и, взяв ее за обе руки, поцеловал их по очереди.

На этой сцене их застал Александр.

Сильвия довольно стойко выдержала его взгляд. Он менялся на глазах и становился все более холодным и насмешливым. Протянув ей бокал шампанского, повернулся к Гарри.

– Ты имеешь наглость по-прежнему преследовать мою жену? – спросил таким тоном, что ей стало не по себе.

– А тебе не наплевать на это? – вызывающе спросил адвокат. – С каких это пор ты о ней вспомнил? Не тогда ли, когда ее акции резко пошли вверх?

Глаза Александра налились кровью, и он стал похож не разъяренного быка.

– Не стой на дороге, не то в порошок сотру, – хрипло сказал он и с такой силой сжал кулак, что бокал в нем раскрошился на мелкие осколки и остатки шампанского пролились на пол.

– Мальчики, не ссорьтесь, – вмешалась в разговор Сильвия.

Она достала из сумочки маленький платочек и вложила в окровавленную ладонь Александра. – Мы просто беседовали. И потом… я его совсем не знаю.

Александр перевел на нее недоверчивый взгляд, под которым бедняга почувствовала себя абсолютно беззащитной. Ситуацию спас солидный мужчина, оказавшийся рядом с ними.

– Ты так похорошела, Евгения, – он бесцеремонно взял ее руку и поцеловал. Затем многозначительно посмотрел на Гарри, перевел взгляд на Александра и, усмехнувшись, спросил:

– Господа, вы не будете возражать, если я украду у вас это сокровище на пару танцев? – обратился сразу к обоим, открыто потешаясь над ними. Похоже, ни для кого в этом зале не был секретом этот, давно сложившийся треугольник.

Мужчины промолчали. Такой расклад в ситуации им не нравился, но возразить гостю, они не решались. К тому же, к ним были обращены любопытные взгляды со всех сторон зала.

Сильвия залпом выпила шампанское, отдала пустой бокал Гарри и подошла к Александру. Оглянувшись мимоходом, она изобразила на лице смущение.

– Мне неловко вам отказывать, но сегодня я буду танцевать только с мужем, – и решительно взяла его под руку, оставив озадаченных поклонников.

– Идем танцевать. Я не танцевала целую вечность.

Он сдержанно обнимал ее и молча двигался в такт музыке.

– Ты помнишь, что говорил папа? – спросила, встретившись с ласковым взглядом отца. Он наблюдал за ними из другого конца зала, окруженный мужской компанией.

– Он много чего говорил, – ответил уклончиво. – Что конкретно ты имеешь ввиду?

– Мы должны всем показать, что у нас нет проблем в семье… что будет способствовать развитию нашего бизнеса.

– Нет проблем? – взвился он и остановился. – А этот, хлыщ? Он, как и прежде, рядом с тобой и, как я заметил, тебе это нравится.

– Ну, пожалуйста, давай танцевать. На нас уже смотрят. Я не знала, что это и есть Гарри. Ну не заставляй же меня оправдываться. Он сам подошел и заговорил со мной, как старый знакомый.

– О чем? – несколько спокойнее спросил Александр.

– Он говорил комплименты и то, что не мог попасть к нам в дом, чтобы навестить меня. Оказывается, ты распорядился его не впускать.

– А ты уже успела по нему соскучиться? Я, между прочим, это сделал в целях твоей же безопасности. Кажется, ты уже забыла о своей сделке с этим негодяем, и о том, что поставила под угрозу всю компанию?

– Прошу тебя, – Сильвия теснее прижалась к нему и обняла за шею. – Какая красивая музыка. Давай просто потанцуем. Скажи честно, когда ты в последний раз танцевал со мной? – спросила шепотом, слегка коснувшись губами его уха.

Он вздохнул, потому что больше не хотелось на нее сердиться, но глаза Гарри, неотрывно следящие за ними отовсюду, раздражали.

– Ты забыл?

Калейдоскоп событий быстро пробежал в памяти. Практически все эти годы, они были с Женни совершенно чужими и плохо переносили общество друг друга. Какие уж тут танцы?

– Наверное, это было на нашей свадьбе, – ответил неуверенно.

Она промолчала и крепче обняла его за шею. Как ни печально, но к той свадьбе она не имела никакого отношения. Зато сейчас… Шампанское кружило голову и ей вдруг страшно захотелось, чтобы в этом зале никого кроме них не осталось. Александр смотрел на нее сумасшедшими глазами и бережно прижимал к себе. Он боялся поверить в то, что с ними это происходит на самом деле.

Банкет подходил к своему завершению. Время близилось к полуночи. Они ни на минуту не разлучались. Несколько раз Сильвия встречалась с красноречивым взглядом Гарри. Он пытался делать ей какие-то знаки, на что она лишь пожимала плечами и улыбалась в ответ.

– Ты, наверное, устала? – наклонился к ней. – Мне и самому этот банкет не в радость. Скоро поедем домой, потерпи еще немного.

В это время в его кармане зазвонил телефон. Удивленно взглянул на трубку, и, немного поколебавшись, прижал ее к уху.

Мужской голос что-то быстро говорил, не останавливаясь. Александр положил телефон в карман и чертыхнулся.

– Как назло, отец уже уехал домой.

– А, что случилось? – обеспокоено спросила она.

– Пришел какой-то срочный факс вдогонку из Самарканда, и я должен обязательно на него взглянуть. Бред. Придется подниматься на седьмой этаж, а лифт уже отключен, – он беспокойно оглянулся по сторонам.

– Не тащить же мне и тебя по лестнице? Женни, я скоро, а ты, пожалуйста, подожди меня и никуда не уходи.

Гости стали незаметно рассасываться. В зале оставались лишь самые стойкие любители общества и общения, а, может, просто хорошей выпивки в компании из друзей и деловых партнеров.

Он, словно ребенка, усадил ее в кресло, принес бокал шампанского и небольшое пирожное на тарелочке.

– Сиди здесь. Я скоро…

Быстрым шагом направился к выходу, но потом вернулся назад.

– Женни, не вздумай выкинуть какой-нибудь номер. Вечер прошел, на удивление, спокойно, но он еще не закончился…

– Я уже жалею, что приняла твое предложение, – вздохнула она. – Иди уж, и возвращайся быстрее, не то я скоро одна останусь и буду куковать, как последняя дура, в этой пустоте.

Александр не зря беспокоился. Не успел он скрыться за углом, как перед Сильвией возник Гарри. Загадочная улыбка сияла на лице.

– Господи, как трудно к тебе подобраться. Этот большой человек, не будем называть его грубо, весь вечер держал тебя, словно обезьянку на веревочке. Бедная Женни. Я смотрю, они основательно взялись за тебя, – он наклонился и слегка коснулся губами ее щеки. Сильвия вздрогнула от неожиданности и поспешно оглянулась по сторонам.

– О-о-о, – произнес он. – Кроме всего остального, кажется, им удалось еще тебя и запугать. Нехорошие люди. Душа моя, – он снова наклонился к ней, – поедем ко мне. Я так соскучился.

– И, куда же это к тебе? К жене и очаровательным ребятишкам? – игриво спросила она.

– Ты несносна, – обиделся Гарри. – И еще ты нетерпелива. Ну, Женни, любимая, подожди еще немного, и мы будем вместе, – прошептал, нежно коснувшись ее щеки.

– Немного – это сколько? – она решила поддержать игру и потянуть время. – И прекрати сейчас же целовать меня при всех.

Адвокат выпрямился и с любопытством посмотрел на нее с высоты своего роста.

– Я тебя не узнаю. Что-то произошло? Я единственный человек, который любит тебя такую, какая ты есть. Я единственный, кто от тебя ничего не требует, и ты же меня еще и отталкиваешь? Душа моя, может, ты и правда нездорова? Не пугай меня и не заставляй беспокоиться.

– Я здорова, как никогда. Вечер сегодня такой утомительный, и, какой-то безразмерный, – она оглянулась, отметив про себя, что в зале остается все меньше гостей. – Ты даже не догадываешься, как я устала. Эти многозначительные намеки, понимающие улыбочки. Вот и ты меня напрягаешь. Давай поговорим в другой раз. Скоро вернется Александр и, боюсь, ему не понравится то, что мы с тобой снова вместе. Зачем мне лишние неприятности?

Гарри вздохнул.

– Ладно, давай выпьем за встречу, – он протянул ей бокал красного вина.

– У меня уже есть шампанское, – капризно сказала Сильвия и отхлебнула большой глоток из своего бокала.

– Женни, – он снова наклонился к ней, и она ощутила его горячее дыхание у уха. – Прошу тебя, поедем в мой загородный дом. Ведь тебе там нравится. Я разожгу для тебя камин, мы бросим на пол медвежьи шкуры и всю ночь будем вдвоем. Все будет так, как ты захочешь, обещаю. Я буду выполнять любое твое желание, даже мысленное. Я буду для тебя добрым и всемогущим джином, а ты – моей повелительницей. Тебе даже не придется ничего произносить вслух, потому что я буду угадывать все желания и мысли на расстоянии.

– Гарри, не искушай меня. Сейчас вернется Александр. Давай завтра созвонимся.

– Завтра будет поздно. Да и завтра тебя уже будет не достать. А нам так нужно поговорить. Да не смотри ты на эту дверь, – досадливо сказал он. – Этот Кин-Конг скоро не вернется. Ему до утра хватит с такой массой бегать по лестницам. Так что у нас есть хороший шанс незаметно смыться.

– Так, это ты? – догадалась Сильвия. – Ты подстроил историю с факсом?

– А, как иначе? Сам он бы ни за что тебя не оставил. Ну же, Женни, решайся. Давай выпьем на дорожку и быстренько сбежим. А, хочешь, сначала где-нибудь посидим в уютном ночном ресторанчике, а потом махнем за город. Ну же. Я тебя просто не узнаю. Нельзя упускать такую возможность, ведь завтра тебя даже из дома не выпустят.

– Нет, я не могу. Я обещала. И пить не хочу, – она решительно отвела в сторону его руку с бокалом. – Я и так сегодня выпила лишнего. Ты же лучше других знаешь, что мне нельзя смешивать напитки и знаешь, чем это может закончиться.

– Значит, нет? – странным голосом спросил адвокат, на минуту задумавшись. – Ты не передумаешь?

– Сегодня я никуда с тобой не поеду.

– Ну, что же. На нет, и суда нет, – ответил огорченно. – Прощай, дорогая, видно не судьба, – он наклонился, чтобы поцеловать на прощанье и вдруг неожиданно обнял ее. Сильвия лишь успела ощутить крепкие пальцы на шее и сразу провалилась в темноту.

Резкий запах аммиака, а чуть позже боль от крепких пощечин полностью вернула к сознанию. Она открыла глаза и увидела перед собой Александра.

– Ну, вот, наконец-то наши бесстыжие глазки открылись, а то я уже думал, что придется ночью побеспокоить твоего доктора. Что на сей раз, ты придумаешь, дорогая? – в его голосе была неприкрытая ирония.

– Мы уже дома? – она удивленно оглянулась по сторонам.

– А вам, где хотелось бы быть.

– Что за вопрос? – она прижала пальцы к вискам. – Странно. Я почему-то ничего не помню. Как мы доехали домой… и, – она посмотрела вокруг себя, – как я оказалась в своей постели…

– Надо же? Какая удобная позиция. Делай, что хочешь и на все один ответ: я ничего не помню, – он развел руками. – Кажется, ты настолько уже привыкла к этой роли, что…

– Но я на самом деле ничего не помню. Со мной что-то произошло? – перебила его Сильвия, поднимаясь с кровати. – Похоже, я просто потеряла сознание.

Слегка покачиваясь, подошла к зеркалу и долго смотрелась в него, пытаясь вернуть в памяти окончание вечера. Александр закурил и молча наблюдал за ней.

– Ради Бога, – поморщилась, – не кури здесь. У меня и так болит голова.

– Неужели твоя голова может болеть? Порой мне кажется, что она напрочь у тебя отсутствует, – сказал он и глубоко затянулся дымом. – Надо же, какие мы нежные: не курим, не пьем, только катаемся с чужими дядями на их машинах.

– Ты себя имеешь в виду?

– Нет, дорогая. Я имею в виду твоего ублюдка Гарри, – он зло усмехнулся. – Я оставил тебя всего на несколько минут…

– И, что же произошло за эти несколько минут? – невинно спросила она, потому что на самом деле ничего не помнила. Вернее, помнила, как простилась с Гарри, а потом сразу провалилась в темноту.

– Она еще спрашивает? – Александр с трудом держал себя в руках. – За эти несколько минут ты умудрилась набраться так, что этот мерзавец вынес тебя к машине на плече, совершенно бесчувственную, как какой-то чурбан.

– Неужели? Но этого не может быть, – Сильвия задумалась. Нет, она хорошо помнила, что ничего не пила с Гарри. – Вынес на плече… Скажешь тоже. Ты, что следил за мной?

– Охранник рассказал. Когда я появился в холле, он сдерживался изо всех сил, чтобы не рассмеяться мне в лицо и с удовольствием в мельчайших подробностях показал, каким образом и в какую сторону адвокат понес мою пьяную жену. Господи, Женни, я этого больше не вынесу. Мне, наверное, показалось, что после аварии ты что-то поняла, изменилась, наконец, но ты – неисправима.

– А, как я попала домой? – недоуменно спросила Сильвия. Ей все же очень хотелось связать концы с концами. – Меня привез Гарри?

Он тяжело вздохнул.

– Как же, Гарри, наверное, для того и загрузил тебя в машину, чтобы отвезти домой и уложить спать. Похоже, я сорвал ваше свидание. Извини, дорогая.

– Умоляю тебя, Александр, прекрати меня изводить. Я так плохо себя чувствую и вообще ничего не помню, – она энергично терла виски, пытаясь справиться с головной болью. – Плохие симптомы. Обязательно нужно сказать доктору. К тому же я точно знаю, что ничего больше не пила.

– Я особенно это заметил, когда нашел тебя бесчувственную у камина, – с горечью произнес он, нисколько не обращая внимания на ее переживания.

– У какого камина? Боже мой. Постой, я вспомнила… Кажется, Гарри звал меня в свой загородный дом, где есть камин и медвежьи шкуры.

– О, уже прогресс, если ты это вспомнила. Именно на медвежьей шкуре я тебя и нашел в полной отключке, а рядом с тобой был твой вдохновитель.

Сильвия тяжело вздохнула. Этого она точно не помнила.

– Прошу тебя перестань говорить глупости, – она снова поморщилась от головной боли. – Я же вернулась с тобой домой, чего ты еще от меня хочешь?

– Я? Хочу? Да, нет. Я просто не устаю удивляться твоей наглости. Она вернулась домой. Это когда же такое было? Когда я отобрал у любовника твое безжизненное тело и погрузил его в машину?

– ???

– Какой невинный взгляд, полный искреннего удивления.

– Подожди, что значит, «отобрал»? Я, что вещь?

– Хуже. Ты была, как куль с мукой, к тому же, совершенно ничего не соображала.

– А ты не обманываешь меня?

– А ты не издеваешься надо мной, задавая такие вопросы? – ответил ей в тон.

– Я, правда, ничего не помню. Не сердись на меня. А, что Гарри? Куда он меня привез?

– Ясное дело, куда? На постоянное место ваших свиданий – в свой загородный дом. Кажется, там тебе нравится проводить время? Это ни для кого не было секретом.

– Неправда. Он звал меня к себе, но я не согласилась, я это хорошо помню, – слабо защищалась Сильвия, вспомнив настойчиво приглашение адвоката.

– Ага, значит, ты кое-что все-таки помнишь? – снова насмешливо спросил он.

– Кое-что… да, – ответила неуверенно. – Однако странное состояние. Что-то помню, а, что-то будто выпало из сознания… А зачем ты меня оставил одну? – вдруг перешла в наступление. – И, кто вообще позволил тебе ставить под сомнение мою порядочность?

– Даже так? Мне это нравится. Тогда давай вспоминать все сначала. Мне позвонили и пригласили получить факс.

– Эту историю я уже слышала. Это придумал Гарри, чтобы спровадить тебя от меня.

– Значит, не зря я набил ему морду? – удовлетворенно хмыкнул Александр.

– О чем ты говоришь? – испугалась Сильвия. – Когда ты успел?

– Именно тогда, когда ты без чувств, совершенно пьяная валялась у его еще незажженного камина.

– Я устала тебе повторять, что я не была пьяная. Когда ты ушел, Гарри сразу же появился рядом со мной и стал предлагать выпить. Он настойчиво совал бокал с вином, но я наотрез отказалась. Тогда он предложил поехать в ночной ресторан, чтобы продолжить вечер вдвоем. Последнее его предложение было – провести ночь в загородном доме на медвежьих шкурах у камина, – она старательно перечисляла все, что всплывало в памяти, потирая при этом виски, отдающие глухой болью. – Он обещал его разжечь… обещал стать моим джином и еще много всего другого, исполнять желания на расстоянии, кажется… Но я точно помню, что не согласилась. Тогда, как же я попала к нему в дом? Ты не разыгрываешь меня?

– С чего бы мне тебя разыгрывать? Тут впору плакать, а не шутить.

– Нет, этого не может быть, потому что я совершенно не помню, как мы туда ехали…

– Конечно, не помнишь. Если верить словам охранника, ты в тот момент вообще ничего не соображала, когда Гарри нес тебя на плече. Удивительно, что ты хоть что-то вспомнила.

– Ради Бога, Александр, неужели ты можешь предположить, что я позволила бы на глазах у всех нести себя на плече? – в отчаянии прошептала Сильвия. – Он обнял меня на прощанье, и я вдруг почувствовала его пальцы на шее, а потом как-то быстро провалилась в темноту…

– А, может, я ему мало набил морду? – заволновался он. – Нужно было оторваться, как следует. И тебя за компанию придушить, как котенка. Если бы ты в тот момент была в сознании, тебя бы уже ничто не спасло.

– Господи, что ты говоришь? Ты дрался с ним? Гарри юрист и он в два счета посадит тебя за хулиганство и членовредительство, тем более на его территории, – от отчаяния она даже всхлипнула.

– Ой, как страшно. Замучается сажать. Вот за дверь, которую я вышиб, я готов заплатить. А ты что же, его защищаешь? Уж не жалеешь ли, дорогая, что я не дал осуществиться вашим планам на медвежьих шкурах? – он потушил сигарету и подошел к Сильвии. – Пожалуй, тебя не поздно еще и сейчас придушить, – он резко повернул ее к себе и сомкнул пальцы на ее горле. – Я просто уверен, что меня оправдают. Убийство в состоянии аффекта, вызванное тяжким оскорблением и издевательствами.

Она смотрела на него, выпученными от ужаса глазами и боялась даже пошевелиться. Горло сжимали железные пальцы. Одно маленькое движение с его стороны и ей придет конец.

– Отпусти, – прошипела она. – Я папе скажу.

– Ах да… Я совсем забыл про твоего папу, – пальцы его ослабли.

Почувствовав свободу, Сильвия на всякий случай отошла в другой конец комнаты.

– Ты давно взрослая женщина, а все время бегаешь жаловаться папе. У тебя своя семья, муж, наконец, которого ты должна хотя бы уважать, а не позорить… И запомни на будущее, я его нисколько не боюсь. Давно уже рассчитался за все и заплатил намного больше. Цена одной-единственной ошибки – моя жизнь, которую можно было сравнить с сущим адом, – он снова закурил, нервно затягиваясь дымом.

Ее нисколько не интересовали эти нравоучения. Почему она должна отвечать за чужие ошибки, обиды, предательство и прочие дела, к которым на самом деле не имеет никакого отношения? Ее роль в этом доме самая маленькая – изображать Женни, которая ничего не помнит и никого не узнает.

Во всем теле была невыносимая ломота. Может, он говорит правду? Ее и в самом деле всю ночь перегружали, как куль с мукой из одной машины в другую, бросали на пол, хоть там и была медвежья шкура, но это не спасло?

– Если бы ты только знал, как я от всего этого устала, – она закрыла глаза и потянулась, прогнувшись в пояснице, словно кошка.

Александр замер.

– А, знаешь, дорогая, кажется, я сам виноват. Если ты чего-то и в самом деле не помнишь, то сейчас самое время тебе напомнить.

– Ты о чем? – спросила она, все еще продолжая выгибать спину.

– О том, что у тебя есть муж.

Сильвия резко обернулась сразу же, как только до нее дошел смыл этих слов.

– Уже поздно. Давай продолжим этот разговор завтра, – робко предложила она, отступая к стене. – Я устала и хочу спать. Знаешь, не зря ведь говорят, что утро вечера мудренее.

Этого он уже не слышал, сжав ее в объятиях так, что у нее перехватило дыхание.

– Пожалуйста… – пыталась его образумить. – Прошу тебя… пожалуйста… я не могу…

– Почему? – спросил он, не отпуская ее.

– Пожалуйста, отпусти. Мне нельзя, – выпалила она одним духом.

– Что ты еще придумаешь? – спросил, ухмыльнувшись, и снова крепко прижал ее к себе.

Он целовал ее волосы, слегка покусывал мочку уха, скользил горячими губами по шее, все больше вовлекая ее в плен обоюдного желания. Она уже не могла с собой бороться, но мысль о том, что нельзя допустить эту близость, не давала покоя. Как она завтра посмотрит в глаза Шуре? А Женни? Она не имеет права обманывать всех и Александра в первую очередь. К тому же эта близость могла выдать ее с головой.

– Александр, – лепетала она бессвязно, – прошу тебя. Все эти дни ты был со мной так нежен. Остановись…

Он и в самом деле остановился, немного отстранив ее от себя, и посмотрел в глаза, чтобы уже окончательно убедиться в том, что теперь навсегда и безнадежно утонул в этом зеленом омуте.

– А, кто тебе сказал, что я сейчас буду грубым? Я не собираюсь тебя принуждать, и, тем более, насиловать. Я буду сама нежность… – прошептал прерывисто и снова притянул ее к себе властным жестом.

Каждое его прикосновение все больше убеждало в том, что он предъявил серьезные права на то, что принадлежало только ему. Сильвия больше не могла сопротивляться, принимала его пьянящие поцелуи, даже не успевая отвечать на ласки. Весь мир сейчас был у ее ног. Мир безумства и блаженства. Все смешалось. И, рвущая сердце нежность, и восторг от того, что она принадлежит этому большому и сильному человеку и, всепоглощающая страсть мучительного предвкушения наивысшего апогея любви. Ощущения невиданной остроты подняли ее, оторвали от земли и закружили в огне ненасытного желания навстречу такой же страстной энергии, стремившейся к ней…

Она открыла глаза и сразу все вспомнила. Краска стыда залила щеки, хотя нисколько не жалела, что поддалась искушению Лукавого, получившего после грехопадения власть соблазнять людей.

– Проснулась? – Александр склонился над ней и пристально посмотрел в глаза.

– Доброе утро, – прошептала едва слышно и спрятала лицо на его широкой волосатой груди.

– Это полное безумие. Я готов поверить, во что угодно и даже в то, что ты на самом деле пришла из другого мира… – голос его срывался от волнения. Он обхватил ее лицо большими ладонями и приблизил к своему лицу, – но то, что происходит на самом деле, не поддается никакому логическому объяснению. Нам нужно очень серьезно поговорить. Я думаю, ты понимаешь, о чем я?