Текст книги "Ключ от стены"

Кармен уставилась на него, холодея от дурного предчувствия. Потом сделала шаг, еще один…

Это было как в кошмарном сне: ты стоишь, когда надо бежать, и идешь туда, куда тебе не следует идти.

Кармен приблизилась к домику – его заливало нестерпимо ярким электрическим светом. Неаккуратно вырезанное окошко уставилось на Кармен, как подслеповатый глаз. Она присела на корточки, взяла домик в руки и, перевернув, заглянула внутрь.

Он был весь затянут паутиной. Пепельно-серой, провисшей. С погребенными тушками насекомых, которые, раз попав в сеть, запутались в ней навсегда…

Прямо в центре сидел большой паук-крестовик. Он был неподвижен, лишь изредка лениво перебирал узловатыми лапами. В дальнем углу паутина сбилась небрежным комом. Там возился другой паук – потревоженный ярким светом, он начал суетливо и беспорядочно бегать по своим липким нитям, волоча за собой огромное, раздувшееся белое брюхо. Еще одно мерзкое существо – коричневое, с широкими, почти плоскими конечностями, медленно ползало по внутренней стене домика. Тут же сбились в кучу множество коконов, и в них различалось какое-то темное шевеление. Это готовились появиться на свет паучьи детеныши…

Кармен уронила домик на пол и зажала рот ладонями, чтобы подавить крик. Ее отшатнуло к стене. Краем глаза она заметила какое-то темное пятно наверху. Испуганно вскинув голову, она увидела в углу, прямо под потолком, идеально ровный круг паутины – и огромного, не меньше ладони, черного паука с толстыми мохнатыми лапами. Кармен отскочила к другой стене и прижалась к ней спиной. И тут же брезгливо отдернулась, потому что стена вдруг покрылась мягкими, липкими паучьими нитями. Клочья порванной паутины повисли на одежде и волосах Кармен.

Девушка метнулась к двери и принялась отчаянно дергать за ручку. Все напрасно. Дверь была надежно заперта.

«Спокойно, – сказала себе Кармен, пытаясь унять сердцебиение. Щеки ее пылали, и она дышала часто-часто, как после быстрого бега. – Помнишь, что тебе говорил дедушка? Пауков не надо бояться. Они ведь сами боятся тебя».

И тут вдруг в комнате что-то изменилось.

Лампочка затрещала и закачалась, как от внезапно налетевшего сквозняка.

Раздался еле слышный шорох. Кармен подняла глаза и увидела, что черный паук покинул свою сеть. Быстро перебирая лапами, он полз по стене – полз прямо к ней.

Деревянный домик, лежащий там, куда бросила его Кармен, словно ожил. Он начал перекатываться по полу, а затем… затем из него полезли отвратительные твари. Это были те самые пауки, которые напугали когда-то пятилетнюю Кармен, но сейчас они выросли и распухли так, что кукольный домик больше не мог их вмещать. Первым выбрался наружу паук-крестовик: призрачный зловещий узор на его спине был теперь виден отчетливо, до последней линии. Вслед за ним вылез коричневый горбатый паук. Последним показался отвратительный белобрюхий: он мерзко сучил ногами, пытаясь вытащить свою тушу из слишком узкого отверстия. А потом домик вдруг задрожал, затрясся… и разлетелся в щепки. Из-под обломков темной лавиной хлынула армия крошечных паучков, которые вырастали прямо на глазах.

Кармен спрятала лицо в ладони и осела на пол.

Уже через секунду она почувствовала, как что-то быстро взбирается по ее ноге.

И тогда Кармен закричала.

… Первое, что она увидела, придя в себя, – низкий серый арочный потолок. Она сразу узнала его – это был потолок их с Лили подвальной комнаты. Вдруг Кармен показалось: что-то ползает по плечу. Она вскрикнула и стала судорожно отряхивать рукав. Вскочила со своего тюфяка и принялась трясти одеяло, на котором лежала.

Никаких пауков на рукаве не было. На одеяле тоже.

В комнате сгущалась привычная темнота. Трещали дрова в камине, горела лампа. Кармен медленно, словно дряхлая старуха, опустилась на стул. И увидела Лили: забившись в угол своего дивана, она наблюдала за подругой. В ее глазах смешались страх, жалость и брезгливость. Так смотрят на заразных больных, мелькнуло в голове Кармен. Если у нее еще теплилась надежда на то, что все случившееся с ней накануне – это просто дурной сон, то взгляд Лили эту надежду развеял.

– Как я попала сюда? – спросила Кармен осипшим голосом.

Лили поежилась.

– Тебя притащил один из этих… ну, один из его слуг. Ты была бледная как смерть и вроде без сознания.

Кармен молча кивнула. Оказывается, в Южной комнате она упала в обморок. Впервые в жизни…

Вдруг Лили наклонилась к ней и лихорадочно зашептала:

– Только не надо, я тебя прошу, не надо рассказывать мне, что там было. Не рассказывай, поняла?!

Кармен пожала плечами. Меньше всего ей сейчас хотелось что-то рассказывать. Тем более о том, о чем она предпочла бы забыть.

Лили вновь смерила ее пристальным взглядом:

– Ну, теперь-то ты поняла, что не надо лезть на рожон?

Кармен чувствовала себя совсем разбитой. Ее знобило. Внутри была пустота.

Она перебралась на свой тюфяк и до подбородка укрылась одеялом. Нужно было что-то ответить подруге, но что?..

– Не бойся, Лили. В Южную комнату ты не попадешь. Ты же у нас пай-девочка.

Лили поджала губы.

Кармен отвернулась к стене и тотчас же провалилась в глубокий сон.

… Пребывание в страшной паучьей комнате, высасывающий взгляд темного мага, казалось, опустошили душу Кармен. Так бывает, когда над зеленым лугом вдруг пролетит огненный вихрь: и вот, там, где совсем недавно шумело море травы, царит тишина, пропитанная горечью.

Кармен погрузилась в состояние апатии и какой-то вековой усталости. Она не то чтобы стерпелась и смирилась со своим положением. Она стала почти равнодушной к нему, потеряв силы сопротивляться. Она больше не грызла стены своей тюрьмы, а молча сидела в темном углу, не имея доступа к свету.

Света действительно больше не было в ее жизни. Больше не было ярких образов и восхитительных грез. Кармен перестала сниться Феерия. Она помнила о ее красоте и звездном свете… но увидеть их уже не могла – точно ослепла. Однако каждый раз, укладываясь спать, она по-прежнему мысленно перебирала легенды и шептала цитаты из любимых книг о Феерии – шептала почти машинально. Как молитву.

И все же если бы не потеря этого хрупкого душевного приюта, Кармен, пожалуй, была бы даже довольна своим состоянием. Потому что глубокая апатия действовала как обезболивающее – и немного притупляла страх перед Рагнором Неро. Это оказалось как нельзя кстати: Кармен стала все чаще оставаться с магом наедине.

Дело в том, что с некоторых пор Рагнор Неро начал давать некоторые поблажки Лили… по крайней мере, это выглядело именно так. Он освобождал ее от работы в библиотеке и отправлял к своей экономке. Тогда Кармен приходилось в одиночку терпеть присутствие мага и выдерживать напор его тяжелого взгляда из-под черных очков. И хотя в последнее время отношения между подругами были более чем прохладными, без Лили Кармен чувствовала себя совсем заброшенной и беспомощной.

А Рагнор Неро, как назло, стал подолгу задерживаться в библиотеке. Если раньше он проводил с пленницами часа два, а потом отправлялся в свой кабинет или и вовсе уезжал из дома (девушки слышали, как во дворе рычал двигатель лимузина), то теперь маг редко покидал свой кожаный диван, откуда пристально, почти не отрываясь, наблюдал за Кармен.

Зато для Лили настало золотое время. Она – неведомо каким образом – сумела найти общий язык и даже подружиться с неприятной экономкой. Лили сидела с ней на кухне или помогала делать легкую работу по дому. И каждый вечер молчаливую, измученную Кармен ждал бодрый рассказ о том, как Лили провела день и что видела.

– Мина, ты не представляешь себе, какой это роскошный особняк, – щебетала она. – Какая мебель и ковры… А на следующей неделе мы будем чистить драгоценности. Госпожа Марта (так Лили называла экономку) говорит, что это нетрудно, есть специальное магическое средство… стоит только тряпочкой один раз провести – и все сияет.. Я жду не дождусь, так хочется посмотреть на эту красоту…

Или:

– Знаешь, я так удивилась, что в таком богатом доме нет столового серебра. Ведь у всех богатых оно должно быть, так в книжках написано. Но госпожа Марта мне объяснила, что маги не любят серебряные вещи, и железные тоже. Они предпочитают золото. Интересно, да?

Кармен устало слушала болтовню Лили – и удивлялась беззаботности подруги. Удивлялась – и слегка завидовала ее жизнелюбию.

Так бежали день за днем. А потом… Потом случилось нечто непредвиденное. Кармен уже перестала мучиться вопросом о том, для чего маг держит их в своем доме – и внезапно получила ответ на этот вопрос. Ее душа покрылась было защитным панцирем апатии – и вдруг этот щит разлетелся вдребезги.

В то утро темно-синий, как всегда, доставил их в библиотеку. Рагнор Неро был уже здесь: он стоял, небрежно опираясь на высокую спинку стула. Обычно он почти сразу вызывал экономку и приказывал ей забрать Лили. На сей раз маг этого не сделал. Он задумчиво разглядывал девушек глазами-невидимками.

– С завтрашнего дня вы будете жить в другой комнате, – вдруг произнес Рагнор Неро самым любезным тоном. – Ведь такие прекрасные юные леди достойны куда лучших апартаментов, чем подвал.

Кармен прикрыла глаза. Что это значит? Куда их отправят?.. Ее воображение быстро нарисовало мрачную сырую келью с крысами, решетками на окнах и кандалами, вмурованными в стену…

– Я присмотрелся к вам, – продолжал Рагнор Неро, – и вижу, что вы – хорошие девушки. Поэтому одна из вас станет моей… наложницей.

Лили ахнула и прижала ладонь к губам. Кармен, сбитая с толку мыслями о решетке, крысах и кандалах, не сразу поняла, о чем идет речь. Ей показалось было, что маг сказал «заложницей». Но что-то в выражении лица Рагнора Неро, его странной, едва заметной улыбке заставило Кармен понять свою ошибку.

Она поняла – и отшатнулась, словно ее с размаху ударили по лицу. Между тем маг говорил что-то еще. Кажется, про то, что вторая девушка также будет жить в его доме и для нее найдется приемлемое занятие, которое не будет ей в тягость. Кармен слушала – и не слышала. Понимала – и не понимала. Кровь шумела в ушах, и она не могла ни на чем сосредоточиться.

Мир перевернулся вверх дном.

Мир сошел с ума…

Более-менее Кармен пришла в себя в подвальной комнате. Их с Лили привел туда темно-синий: Рагнор Неро освободил пленниц от работы и велел готовиться к переезду и собирать вещи. Все имущество девушек составляли свертки с одеждой, которые при встрече передали им родители. Но поскольку в доме мага они должны были носить выданные экономкой серые платья, вещи так и остались нераспакованными. Так что к переезду девушки были готовы. Готовиться им нужно было к другому…

Они сидели друг напротив друга и молчали. Кармен казалось, что все происходящее – это нелепый сон. Только проснуться никак не удавалось…

– Я знала, что это случится, – вдруг произнесла Лили. Кармен вздрогнула и уставилась на нее. Такой свою подругу Кармен еще не видела. Лили, которая рыдала по любому поводу, сейчас не обронила ни слезинки. Она держалась очень прямо, хотя лицо ее было белым как бумага. Губы сжаты в тонкую нитку. Только руки на коленях слегка дрожали.

– Ты знала?.. – почему-то шепотом переспросила Кармен.

Лили кивнула.

– Догадалась. Подумай сама: с чего это он стал так милостив ко мне? Избавил от сидения в этой жуткой библиотеке.. Через госпожу Марту показал свой дом… драгоценности… Наказывать перестал… Сразу стало ясно, что у него на меня какие-то планы. А какие именно, понять нетрудно. Мина, я же не наивная дурочка.

Кармен открыла рот. Новый удар шока лишил ее дара речи. Слово «наложница» настолько выбило ее из колеи, что она как-то даже не успела подумать о том, кому из них двоих уготован страшный жребий. И теперь, когда все прояснилось, сердце Кармен сжалось – от боли за подругу и от ужаса перед ее судьбой…

– Ох, Лили…

– Не надо, Мина, – перебила подругу Лили, и теперь в ее голосе отчетливо зазвучали слезы. – Не надо, не надо меня жалеть. И говорить ничего не надо…

Они просидели молча весь день.

Ночью Лили плакала в подушку.

Кармен смотрела, как отблески каминного пламени пляшут на низких сводах потолка.

Медленно, словно нехотя, наступило утро. Маленькое окошко подвальной комнаты затянуло серым: дождь, начавшийся накануне вечером, продолжал барабанить в стекло.

Как всегда, за ними пришел темно-синий. Правда, на сей раз он не ухмылялся и не грубил, а держался иронично-вежливо. Он спросил, собрали ли девушки свои вещи, а затем, подхватив их легкие свертки с одеждой, велел следовать за ним. Они покинули подвальную комнату и поднялись в холл. Прошли мимо пылающего камина к красивой деревянной лестнице. Впервые их не понукали, не подталкивали в спину, не тащили за руки. Они шли за темно-синим свободно, не торопясь – прямо как богатые постоялицы в отеле шествуют за коридорным, с горькой усмешкой подумала Кармен.

Второй этаж особняка казался уютнее, чем первый. Просторный холл устилал изящный ковер, а по его периметру были расставлены небольшие мягкие пуфы. На стенах, обшитых деревянными панелями, висели картины из мягко светящихся драгоценных камней. Но самым причудливым украшением этой части дома были декоративные растения в высоких, задрапированных бархатом, кадках. Они напоминали карликовые деревья разных пород – но, подойдя ближе, Кармен обнаружила, что они сработаны из какого-то удивительного материала – возможно, даже магическим способом. Это была искусная имитация живого – но жизни в ней не было.

Пройдя по странной аллее, они остановились у двери, выкрашенной в приятный кофейный цвет. Темно-синий открыл ее и легким, полунасмешливым поклоном пригласил девушек войти. Переступив порог, Кармен и Лили оказались в небольшой девичьей спальне. Сиреневые гобеленовые обои с едва заметным рисунком. Две одинаковые, уютные кровати, застеленные атласными покрывалами. Возле каждой – аккуратный комод с зеркалом. Высокий – до самого потолка – платяной шкаф. На полу – мягкий коврик.

Темно-синий откланялся и ушел, оставив девушек одних. Лили озирала свои новые владения с нескрываемым восхищением.

– Ты посмотри на это, Мина, – произнесла она почти благоговейным шепотом. – Посмотри, какая красота…

Кармен бросила свой сверток на пол и уселась на край кровати, подперев подбородок руками. Восторгов Лили она не разделяла. Эта спальня нравилась ей не больше, чем подвал. По ее мнению, обе комнаты слишком уж наглядно демонстрировали положение девушек. Подвал – место для узниц, ну а эта нарядная, почти кукольная спаленка идеально подходит для обитания той, в кого чертов маг решил превратить Лили. Кармен с отвращением покосилась на изящные флакончики и коробочки с косметикой, расставленные на комоде.

Между тем Лили продолжала радостно щебетать:

– Я эту комнату раньше не видела! Она была заперта, и госпожа Марта говорила, что ее готовят для гостей… Я и подумать не могла, что этой гостьей окажусь я… То есть мы.

– Гостьи… Ха-ха. Оказывается, у твоей госпожи Марты есть чувство юмора, – пробормотала Кармен. Однако Лили ее не слушала. Она обнаружила неприметную дверцу в ванную комнату.

– Мина! – ахнула она. – Какая прелесть! Чур, я первая ныряю!

Через минуту Лили уже плескалась в ванне, распевая песни. Кармен слушала – и удивлялась самообладанию подруги. Та вела себя так, словно горячей водой и ароматной пеной собиралась легко смыть с себя липкую грязь слова «наложница». «Если бы я была на ее месте, то утопилась бы в этой ванне», – мрачно подумала Кармен.

Спустя три четверти часа Лили вышла – в белом махровом халате и с полотенцем на голове. Она уселась на мягкий пуфик перед комодом и принялась деловито перебирать флакончики с духами. Потом замерла и, немного подумав, обернулась к Кармен.

– Мина, – сказала Лили, словно продолжая прерванный разговор. – Знаешь, я подумала… Зато он не будет меня больше наказывать Узами. И кормить будут лучше… и жить я буду в роскошной комнате, а не в подвале…

Кармен все эти преимущества показались более чем сомнительными. Но она не сочла нужным говорить об этом вслух. Вслух она сказала:

– Ты права. – И, помедлив, добавила:

– Ты здорово держишься, Лили. Я бы так не смогла…

Лили досадливо поморщилась, словно ожидала услышать нечто другое. И, отвернувшись к зеркалу, принялась расчесывать мокрые волосы.

Утром их ждал очередной сюрприз. В комнату вошел темно-синий, но отнюдь не для того, чтобы вести их на работу. Он принес два огромных чемодана и поставил их перед девушками.

– Это вам понравится, милые барышни, – ухмыляясь, произнес он. – Тут вам кое-какая одежка. Подарок от хозяина.

Как только дверь за темно-синим закрылась, Лили тут же занялась своим чемоданом. Она расстегнула молнию и стала вынимать наряды, охая и ахая. Там не только было все необходимое – от изящных халатиков до вечерних платьев в пол. Вся одежда была подобрана по размеру, а главное – доставлена, судя по этикеткам, из самых дорогих магазинов города.

– Мина! Мина, смотри, какая юбочка! Помнишь, мы видели такую в торговом центре? Я хочу ее надеть, немедленно!

Кармен пожала плечами. Свой чемодан она, не открывая, затолкала поглубже под кровать – с глаз долой. Сама мысль о том, чтобы напялить на себя тряпки, подаренные Рагнором Неро, вызывала отвращение.

Лили, однако, не была свойственна подобная щепетильность. Она перемерила все наряды, которые нашла в чемодане. Вскоре у нее появился благодарный зритель в лице экономки: женщина принесла на подносе изящно сервированный завтрак. Лили тут же усадила ее и принялась демонстрировать свои обновки.

Кармен было противно, хотя она всеми силами пыталась подавить в себе нехорошее чувство. В конце концов, если Лили может отвлечься и порадоваться, – это ее дело. И слава богу, что у нее это получается.

Но как же все просчитал этот проклятый маг!..

У Кармен сердце заходилось от гнева, когда она думала о том, какую искусную сеть сплел для них Рагнор Неро.

Он умело приручал своих пленниц – сначала кнутом, теперь – пряником. Сначала показал, какой невыносимой может быть их жизнь, а потом – как все может измениться в лучшую сторону, стоит ему произнести лишь слово. И вот – поглядите: Лили уже готова есть у него с рук. Да и сама Кармен… она такая же мушка в паутине. Которая и сопротивляться-то толком не может…

Не может, нет. Потому что и кнут, и пряник мага были пропитаны ядом страха. И Кармен, как ни крути, тоже была отравлена. В этой горькой истине она вскоре убедилась.

Маг не только поменял клетку для своих птичек. Он еще и изменил их распорядок дня.

Теперь им обеим не нужно было работать в библиотеке. Девушки были полностью предоставлены самим себе. А главное – они получили право свободно перемещаться по всему дому. И самое поразительное – дверь в их комнату не запиралась. Даже по ночам.

Кармен была и рада, и не рада. Конечно, после долгого сидения взаперти, в четырех стенах, прогулки по дому стали настоящей отдушиной. Еще бы на воздух выпускали – было бы совсем хорошо.

С другой стороны, тюрьма по-прежнему оставалась тюрьмой. Куда бы она ни пошла, за ней пристально наблюдали темно-синие. Входная дверь была наглухо закрыта. А главное, здесь везде, повсюду довлела воля Рагнора Неро, хотя сам маг пока не призывал своих пленниц и не показывался на глаза.

И, наконец, эта внезапно свалившаяся невиданная свобода означала одно: Рагнор Неро уверен: птички никуда от него не денутся.

И он был прав. Черт побери, он был прав.

Гуляя по дому и украдкой изучая его закоулки, присматриваясь к привычкам и порядкам его обитателей, Кармен осознавала, что впервые за все время пребывания в этой странной тюрьме, она получила реальный шанс всерьез задуматься о побеге. Ей удалось выведать много полезного. К примеру, однажды Кармен подслушала разговор одного из темно-синих с новеньким, который, видимо, еще только начинал служить магу. По всей видимости, новенькому нужно было срочно доделать какую-то серьезную работу, а он не хотел задерживаться допоздна – таким образом, Кармен выяснила, что темно-синие не ночуют в доме.

– Ты идиот, – внушал молодому слуге старший коллега. – Чего ты трусишь? Откроешь дверь да пойдешь себе домой. Никто тебя не укусит.

– Да?.. – с сомнением протянул робкий новичок. – А как же всякие там защитные чары? Кто их отключит, когда я буду выходить?..

– «Отключит», – насмешливо передразнил темно-синий. – Для тебя, дурака, никто не будет ничего «отключать». Но ты можешь не опасаться за свою шкуру.

– Почему это?

– Да потому. Чтоб ты знал: могущественные маги вроде нашего хозяина наводят, конечно, защитные чары. Да такие, что любой, кто сунется, костей не соберет. Но тебе-то надо не войти, а выйти. Усек? Чары снаружи, а не изнутри. Так что не трусь. Если ничего не замышляешь против воли хозяина – бояться нечего.

Значит ли это, что любой может спокойно покинуть дом мага – достаточно лишь научиться открывать входную дверь?..

«Если ничего не замышляешь против воли хозяина»..

Что означает эта оговорка темно-синего?.. Сказано ли это для красного словца или…?

Узнать ответ можно было только одним способом. Но решиться Кармен не могла.

Однажды она поймала себя на том, что скорее играет в мысли о побеге. Как бы прячется в них, спасается ими. Но не делает никаких шагов для воплощения своих игрушечных планов в жизнь. Мало того, стоит ей только подумать о реальных действиях, как по спине пробегает трусливый холодок…

Тогда Кармен решила поговорить с Лили – в конце концов, та была в еще худшем положении. Возможно, думала Кармен, вдвоем они смогут преодолеть страх…

Однако когда Кармен шепотом, с опаской поглядывая на плотно прикрытую дверь их кукольной спаленки, попыталась поделиться с подругой своими мыслями о побеге, Лили заткнула ей рот. В буквальном смысле – зажав губы Кармен ладонью.

– Ты спятила?! – зашипела Лили. – Замолчи, слышишь?!

Кармен раздраженно отбросила ее руку.

– И что ты предлагаешь, сгнить здесь?

– Если ты еще раз заведешь этот разговор, я все расскажу ему. Пусть он тебя наказывает, а не меня, – вдруг угрожающе произнесла Лили.

Кармен отшатнулась от подруги. Видимо, на ее лице слишком отчетливо проступили ужас и отвращение, и Лили поняла, что хватила лишку. Она покусала губы, нахмурилась – и уже более спокойным тоном сказала:

– Послушай, Мина. Я думаю, просто еще рано… ну, говорить о таких вещах. Слишком опасно пока что-то предпринимать, понимаешь?..

Кармен с отчаянием смотрела на подругу. Она вдруг осознала: ничего не выйдет. Рагнор Неро слишком надежно запер их. Не только снаружи. Но и изнутри.

… Они не видели мага несколько дней. Видимо, с отвращением думала Кармен, он дал им время выплакаться и освоиться со своим новым положением. Но вот однажды утром экономка принесла завтрак – и новости от Рагнора Неро.

– После обеда хозяин ждет вас в своей библиотеке, – торжественно объявила она. Кармен уронила вилку. Лили побледнела как полотно. Аппетит у обеих мгновенно улетучился.

Время до роковой встречи каждая из пленниц коротала по-своему. Кармен сидела на кровати, уставившись в одну точку.

Лили лихорадочно выбирала себе наряд, а затем охорашивалась перед зеркалом. Делала она это с каким-то вызовом и яростным ожесточением, а на лице застыло грозное выражение, словно она собиралась на войну. Кармен вспомнились истории про то, как в старину молодых красавиц приносили в жертву кровожадным богам, предварительно облачив в лучшие одеянья. А тут девушка сама наряжалась, идя на заклание…

Ровно в три часа за ними пришел темно-синий. Сердце Кармен упало. В горле стоял ком, словно она проглотила кусок свинца. Как себя чувствовала Лили – можно было только догадываться.

По мнению Кармен, они слишком быстро преодолели знакомый путь до библиотеки. И вот – снова сама собой отворилась странная дверь с магическим треугольником… Снова темная дымка в воздухе, снова ряды мрачных стеллажей…

Рагнор Неро стоял там же, где они видели его в последний раз – точно так же положив ладонь на спинку стула. Маг слегка наклонил голову, приветствуя своих пленниц. От его невидимого взгляда не укрылся ни эффектный наряд Лили, ни старенькие клешеные джинсы Кармен (она так ни разу и не открыла свой чемодан с обновками, а потому, избавившись от серого платья, носила одежду, которую передала ей мать на памятном свидании). Рагнор Неро насмешливо улыбнулся.

– Рад снова видеть вас, мои дорогие, – сказал он.

Девушки молчали.

– Уверен, вы тоже с нетерпением ждали нашей встречи, – продолжал маг. – Ведь сегодня я наконец развею ваши сомнения и назову имя той, кто станет моей…хммм… подругой сердца.

Краем глаза Кармен заметила, как Лили напряженно выпрямилась и вскинула подборок.

Рагнор Неро молчал. Все так же улыбаясь. Все так же разглядывая своих пленниц из-под черных очков. А потом произнес:

– Кармен.

… Поначалу ее поразило только то, что он – впервые! – назвал ее по имени. Казалось, что маг взломал последнюю дверь…От одного лишь слова рассыпались в прах остатки стен, защищавших ее внутренний мирок от чуждой, давящей силы.

А потом у нее перехватило дыхание, как от удара в солнечное сплетение. «Это не я! Нет, нет, только не я!» – отчаянный детский протест, беспомощный, бесполезный – неудержимо рвался наружу. И дикая надежда: вдруг маг ошибся?.. вдруг перепутал имена? Вдруг назвал не ту?..

Однако Рагнор Неро смотрел прямо на нее. И продолжал улыбаться.

Мир перевернулся вверх дном.

Мир сошел с ума.

Ей хотелось согнуться пополам от невыносимого ужаса.

… Этот день навсегда остался в памяти Кармен днем-призраком. Она не помнила, говорил ли маг что-то еще. Она не помнила, как он отпустил своих пленниц. Не помнила, как снова очутилась в их с Лили комнате…

Там медленно сгущались сумерки. Тишина была как ватный ком.

… Мать всегда считала ее инфантильной. Она была права – но лишь отчасти. Кармен многое знала и понимала – просто некоторые вещи пропускала мимо, не находя им места в собственной жизни. Была она осведомлена и об отношениях, которые могут возникать между взрослыми мужчиной и женщиной. Узнав об этом когда-то (кажется, от той же Лили), Кармен сначала не поверила, потом ощутила прилив отвращения, а потом решительно поместила это знание в папку «Не для меня». Повзрослев, Кармен не изменила своих взглядов – впрочем, она почти не задумывалась об этом. Просто жила и дышала мыслями и чувствами, лежащими в совершенно иной плоскости, в иной параллели. Даже романтика первой любви, первые робкие свидания были территорией Лили, а для Кармен – чужой, далекой страной. Параллельной вселенной под грифом «Не для меня».

А теперь…

Наложница?! Подруга сердца?!..

Мир сошел с ума.

Чертов, чертов мир…

…Где-то внизу пробили часы. Кармен вздрогнула. И словно очнулась.

Она обнаружила, что сидит на своей кровати. Правая рука онемела: оказалось, все это время Кармен сжимала в кулаке скомканную бахрому покрывала. Она с трудом распрямила пальцы.

В комнате она была одна. Видимо, Лили опять сидела на кухне с экономкой.

Кармен медленно встала и подошла к столику, на котором остался их нетронутый ужин. Налила в стакан воды и выпила залпом.

Потом она опять сидела, тупо уставившись во тьму. Порой по ее телу пробегала внезапная судорога. Она вздрагивала – и снова замирала.

Наконец в коридоре послышались легкие шаги. Скрипнула дверь, вспыхнул свет. Заслонив глаза ладонью, Кармен обернулась. На пороге комнаты стояла Лили. Кармен почувствовала, как скрученный внутри узел немного ослаб. Все-таки она была не одна…

Однако Лили старательно избегала ее взгляда. Она слегка нахмурилась и надула губы. Не говоря ни слова, подошла к своей кровати, сняла покрывало и взбила подушки. Потом подхватила халатик, небрежно брошенный на пуф. И только тогда повернулась к Кармен.

– Возьми себя в руки, – холодно произнесла Лили. – Я же как-то держалась.

И удалилась в ванную, хлопнув дверью.

Кармен молча смотрела ей вслед. По щекам одна за другой катились слезы.

… Как ни странно, в ту ночь ей снилось что-то доброе и светлое. Что именно – Кармен так и не смогла вспомнить. Когда тусклое серое утро угрюмо заглянуло в окно, сон ушел безвозвратно – последний светлый сон, который ей было суждено увидеть в этом доме. На Кармен неумолимо надвигался день – и невидимой глыбой давил на сердце. Лежа в полудреме, она пыталась вспомнить, откуда взялся этот страшный камень, что случилось и от чего так тяжело. Вспомнила – и резко села на постели, обхватив голову руками.

Лили в комнате уже не было. На подносе – остатки завтрака. Кармен посмотрела на часы. Половина десятого. Она вскочила с кровати. Наспех умылась и оделась… Руки не слушались, Кармен трясло, будто в страшном ознобе. Ее охватил животный страх, безотчетный ужас. Кармен отчаянно хотелось спрятаться, забиться в какой-нибудь угол, сжаться в неприметный комочек – и не двигаться с места.

Вот хотя бы платяной шкаф…

Но она живо представила себе, как темно-синие, посланные магом, силой вытаскивают ее из укрытия, как они смеются над ней… Нет, нет. Только не это. Надо постараться сохранить остатки собственного достоинства – или она просто спятит, превратится в загнанное животное. Надо постараться…Кармен стиснула зубы. И тут же испуганно обернулась на дверь. Решительные шаги в коридоре. Настойчивый стук. У Кармен пересохло в горле, и она не смогла произнести ни звука. Дверь распахнулась. На пороге стоял темно-синий.

– Идем. Тебя ждет хозяин, – негромко произнес он.

Нельзя показывать этому гаду, этому прихвостню, что творится у нее на душе. Кармен выпрямила спину. И даже изобразила нечто похожее на презрительную улыбку. Но глаза выдали – их затравленное выражение не укрылось от темно-синего, и он оскалился с каким-то отвратительным торжеством.

Он повел ее в библиотеку. Кармен отчаянно озиралась по сторонам в надежде увидеть Лили, в надежде, что ее тоже отведут к магу, и Кармен не останется с ним наедине. Напрасные и глупые мечты… Она понимала это – и все же не могла не хвататься за соломинку.

Она и в библиотеку вошла с этой надеждой… Но Лили здесь не было. Здесь был только маг. Рагнор Неро сидел на диване и читал газету.

Кармен резко остановилась, точно налетела на стену. Никто и ничто не заставит меня сдвинуться с места, решила она. Темно-синий переминался с ноги на ногу и явно не знал, что делать с Кармен. Судя по всему, насилие по отношению к пленницам было с некоторых пор под запретом, и он растерялся. Наконец маг оторвал взгляд от газеты. Едва заметный кивок темно-синему – и того словно ветром сдуло. Кармен продолжала стоять как вкопанная.

– Подойди, – прозвучал приказ Рагнора Неро.

Она не пошевельнулась.

– Подойди, Кармен, – уже мягче сказал маг. – Ты ведь знаешь, что тебе все равно придется подойти.

Кармен представила себе, как ее, сопротивляющуюся, тянут к ногам темного мага невидимые силки, и содрогнулась. Сжала кулаки и сделала шаг. Тело плохо слушалось. Еще шаг… Еще…