Текст книги "Как спокойно говорить с ребенком о жизни, чтобы потом он дал вам спокойно жить"

Мифы о происхождении детей

К этому времени сказки, прочитанные на ночь, уже оказали серьезную помощь родителям. В некоторых из них есть формула: «они поженились, и у них родились дети». Может поддерживаться гипотеза «происхождения ниоткуда». Тот же Карлсон прилетел с крыши, но где он раньше жил? И сколько ему лет?

Поскольку дети до 7 лет еще с трудом устанавливают причинно-следственные отношения, задавая вопрос: «Откуда берутся дети?», они меньше всего ожидают, что вы начнете издалека, будете знакомить их с основами физиологии мужчины и женщины, объяснять механизм совокупления, фазы вызревания плода, этапы рождения и развития малыша. В 4–5 лет ребенка, конечно, интересует, чем отличаются мальчики от девочек, и у них уже есть свои наблюдения, но их больше занимают «видимые различия». «У мальчиков есть пенис. У девочки вагина. Ведь все люди пьют и писают». Это по-ученому. Можно использовать и более простые обозначения: «У мальчиков – трубочки, у девочек – дырочки». Это ближе к восприятию малышей.

Только со временем, годам к 12, вам понадобится давать не частичную информацию, а формировать целостное, действительно научное представление о ряде физиологических актов, в том числе и половом.

Психологи, специалисты по детскому развитию, установили возраст, в котором основные различия между мальчиками и девочками становятся очевидными даже для малышей. Это – три года! Дети замечают, что мальчики и девочки, во-первых, по-разному одеваются, во-вторых, по-разному ходят в туалет. И это очень хороший момент, чтобы объяснить наличие у мальчиков «трубочки», а у девочек «дырочки», хотя в целом «механизм» функционирует одинаково. «Распределение дырочек и трубочек произошло случайно, кому что досталось. Но потом было замечено, что те, у кого трубочка, сильнее и выше ростом, больше едят, любят играть с машинками, больше бегают и чаще дерутся. А те, у кого дырочка, чаще прижимаются к своим мамам, любят крутиться перед зеркалом, поют и танцуют.

Не забывайте добавить: «Люди вообще очень разные. У них разные глазки, разные ушки! «Вон, видишь, Степка толстенький, а Сашка такой маленький. Но они вырастут и будут другими», – рассказывает грамотная мамочка.

Вопрос «Откуда берутся дети?» возникает в пять-семь лет. Поводом может послужить рождение второго ребенка в семье или наблюдение за другими малышами. Наконец, детей интересует вопрос их собственного происхождения. Потому что если папа и мама были маленькими, потом выросли, а потом поженились, что же произошло после женитьбы?

Капуста и аисты – это народные версии происхождения ребенка «ниоткуда». Они соответствуют конкретно-образному мышлению ребенка 3–4 лет.

В 6 лет над капустой и аистами дети уже смеются. Но сложный процесс оплодотворения им тоже не понять.

Среди распространенных попыток объяснить физиологический процесс: «Мама выпила таблетку, и потом у нее вырос животик». На вопрос, как «выродился ребенок?» – отвечают обычно: «Через пупок». Дети все равно недоумевают, как из маленького пупка может «выродиться» целый малыш? Нужно его успокоить: «Не волнуйся. Люди придумали много всего такого, что помогает рожать деток. Потому что для людей дети очень важны».

Это лучше, чем отмазываться: «Вырастешь – узнаешь!» Обидно осознавать, что ты еще слишком мал, чтобы к тебе относились серьезно. К тому же неопределенность и отсутствие информации повышают тревожность детей.

Самый лучший и правильный ответ на вопрос, откуда берутся дети: «Дети рождаются от любви».

«Папа и мама полюбили друг друга. Они так сильно прижимались и обнимались так, что в конце концов мама захотела, «чтобы появился еще один такой же папа!» «Ты уходишь на работу, а я начинаю очень скучать. Мне же надо кого-то обнимать и целовать в это время?» – сказала мама.

А папа очень этому обрадовался. «Только давай, пусть это будет девочка! Я хочу чаще носить тебя на руках и прижимать к себе, любоваться!» Папа захотел, чтобы была еще одна маленькая мама, которую они вначале назвали бы Дочкой. А потом уже Анечкой. Или Сонечкой. Вот такая семейная легенда.

Есть много других ситуаций, которые могут спровоцировать вопрос: «Откуда происходят дети?» Например, «любовь» животных в зоопарке, жабок на лужайке, собачек во дворе. Самое время спокойно и невозмутимо объяснить, что происходит. «Собачки любят друг друга. У них может получиться маленький щеночек. Видишь, как они стараются? Чтобы получилась детка, нужно, чтобы семена внутри папы-собаки встретили семена мамы-собаки. Для этого папа толкает их в маму. Как лопаткой песочек в ведерочко. Там они встретятся и начнут расти, расти, расти. И получится маленький, славный щеночек. А может, даже много щеночков!»

Согласитесь, что про собачек объяснять проще, чем про себя?

Вопрос, на который совсем просто ответить: «А кто решает, будет мальчик или девочка?» Нужно взять монетку и подбросить вверх. «Решка – будет девочка, орел – парень!» Так вы откроете ребенку настоящий закон природы: пол ребенка определяется случайно.

Пожалуйста, справляйтесь со своим смущением и научитесь говорить с детьми серьезно и внимательно, подобно Брюсу Уиллису в многочисленных фильмах, где он спасает детей.

Если вы, конечно, сами знаете, что дети не спускаются на парашютах и не вырастают из случайно залетевших на эту землю насекомых. В прошлом году в Германии был случай, когда на прием к специалисту пришла пара, тридцатилетняя жена и муж тридцати шести лет. Они решили посоветоваться с доктором по поводу того, что у них почему-то нет детей. Осмотр показал, что они абсолютно здоровы. На вопрос же о сексуальной жизни они недоуменно ответили вопросом: «А что это такое?!»

Кем лучше быть – мальчиком или девочкой?

Если внимательно присмотреться к тому, как меняются полоролевые отношения, мы увидим: успешной становится женщина, усвоившая ряд важных мужских навыков. И напротив, мягкий, сговорчивый мужчина делает более успешную карьеру, чем прямолинейный и грубый. Выживает унисекс. Не торопитесь вдалбливать своим детям «простые житейские истины»: «настоящая девочка должна быть скромной и аккуратной», «настоящий мальчик – будущий воин, он не должен плакать и жаловаться». Не бойтесь, что они сменят сексуальную ориентацию. Между мягким, сговорчивым мужчиной и геем – бездна, закрепленная на генетическом уровне.

И не спешите покупать своим девочкам-подросткам гламурные журналы. Россия – одна из тех стран, где официальное признание равенства полов противоречит сексистскому, патриархальному отношению к женщине. Большинство женских журналов: «Vogue», «Elle», «Cosmopolitan» «Cool», «Cool girl», на мой взгляд, внушают девушкам стереотипы женского предназначения (семья, дети, кухня), человеческой второсортности, аморальности, «грязи» и сексуальности. Недавняя реклама на ТВ: «Энциклопедия для девочек научит их быть настоящими женщинами – красивыми, умеющими пользоваться косметикой, хорошо готовить и вести дом. Энциклопедия для мальчиков научит их быть умными, сильными…», и так далее. Между девушкой-игрушкой и самостоятельной, успешной и знающей себе цену девушкой тоже миллион лет.

СПРАВКА ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ

Перспективы социализации наших девочек: на рынке труда положение российских женщин явно хуже, чем мужчин. Согласно официальным данным, уровень безработицы в среднем по стране достигает 8 %, а в некоторых регионах 20–27 %. К концу 2001 г. женщины составили около 70 % из 9 миллионов безработных, зарегистрированных в органах службы занятости. В то время как уровень женской безработицы нарастает, количество женщин, попавших во власть, снизилось с 30 % до 7 %.

Сегодня девочки должны быть конкурентоспособными. И им это удается. По статистике, хотя основные ключевые посты у нас в России занимают мужчины, реальные доходы выше у женщин. Женщины выбирают стабильность и надежность. У женщин есть особый мотив – «ради детей». Скрытая женская солидарность помогает выстоять личностно. Таким образом, если положение женщин реально хуже, компенсаторные практики у них выше, поэтому, как ни странно, уровень удовлетворенности жизнью в целом выше. Возможно, здесь и кроется один из ответов на вопрос, почему женщины дольше живут?

Мальчики и девочки действительно отличаются по своей психофизике

♦ Известно, что от так называемого гиперкинетического синдрома (рассеянность внимания, повышенная возбудимость и подвижность) страдают в основном мальчики.

♦ Они чаще болеют неврологическими заболеваниями, хотя причина пока неясна.

♦ У мальчиков и девочек различается физиологическая сторона восприятия: девочки более чувствительны к шуму, у них выше кожная чувствительность, они сильнее реагируют на телесный дискомфорт и более отзывчивы на прикосновение, поглаживание.

♦ Подрастая, мальчики проявляют всё большие способности в ориентации на местности.

♦ Мальчики начиная примерно с 2,5 года более агрессивны, чем девочки.

Половые различия существуют. Нужно, чтобы дети воспринимали их как особенность, преимущество, достоинство, богатство, а не как обязательство подчиняться стереотипам поведения.

Различия в игре у мальчиков и девочек:

♦ Игры девочек происходят в ближнем кругу, в ограниченном пространстве. Они раскладывают игрушки прямо перед собой.

У мальчиков более широкий кругозор, они отслеживают события далеко за пределами досягаемости, стараясь «занять» как можно больше территорий.

♦ Мальчики хуже переживают ограничения, могут плакать, беспокоиться или впадать в агрессию просто потому, что их «держат» в закрытом пространстве.

♦ Мальчики играют не только «вширь», но и «ввысь», не только в горизонтальной, но и в вертикальной плоскости. Они любят карабкаться по лесенкам, залезать на стул, стол, окно, дерево.

♦ Мальчики в большей мере ориентированы на цель своей деятельности. Девочки – на отношение других к своей игре. У девочек все происходит и оценивается в человеческой системе координат. У мальчиков – в системе объектов-целей. Мальчики – достигаторы, девочки – имитаторы.

♦ Когда девочки играют, активность их мозга носит размытый характер, генерализована, что выражается в эмоциях, которые иногда трудно сдерживать. Мозг мальчиков функционирует локально. Они не воспринимают общих оценок вроде: «Я восхищаюсь тобой!» Лучше сказать: «У тебя все замечательно получилось!»

♦ Соответственно мальчики и девочки по– разному реагируют на оценки взрослых. Мальчики ждут, что оценят и поддержат их план действия, то есть оценок не в свои адрес, а в адрес своих действий. Девочкам важно, как отнесутся именно к ним. Они обращают внимание на того, кто именно оценивает, помогает или мешает, препятствует достижению целей.

♦ Мальчики не любят пересказ подробностей, им достаточно знать общее направление игры, стратегии. Девочки должны увидеть, как играет кто-то другой, от начала и до конца. Они легко и точно сымитируют игру или часть игры, не изучая другие ее возможности. Мальчики любят экспериментировать и поэтому чаще «нарушают правила».

♦ В ролевой игре мальчики готовы играть мужские и женские персонажи. Это мотивировано их экспансивностью, а не слабой половой дифференциацией. Девочки чаще настаивают на том, чтобы соблюдалось правило: мальчики играют мальчиков, а девочки девочек, вне зависимости от того, насколько это кому-то нравится и эффективно для игры в целом.

Одаренность мальчиков и девочек

♦ У мальчиков понижена мотивация к систематическому обучению, но они показывают феноменальные способности в специализированных областях, а также в науках, требующих точного, логического мышления.

♦ По данным ряда исследований, одаренных девочек старшего дошкольного и младшего школьного возрастов на несколько процентов больше, чем мальчиков. Однако к 12–14 годам данное процентное соотношение меняется в пользу мальчиков. Именно в это время у них начинается сложный этап специализированного обучения и возрастает мотивация к обучению.

♦ В средней школе дети являются заложниками своей репутации, поэтому мальчикам труднее «завоевать признание» у педагогов, которые оценивают стабильность успеваемости, а не отдельные достижения.

♦ Среди мальчиков меньше тех, кто борется за успеваемость по всем предметам. Мальчики легче переносят низкие оценки по тем предметам, которые им неинтересны, потому что не связывают оценку на уроке с оценкой своих возможностей в целом.

♦ Мальчику важно чувствовать свой потенциал, свои возможности и получать подтверждение от авторитетных для него взрослых, чем копить отличные оценки прошлых, свершившихся достижений. «Важно не то, что я сделал, а то, что я могу сделать в будущем!» Девочки в большей степени реалисты, их мечтания связаны чаще не с конкретными целями, а с событиями, в которых их будут принимать целиком.

♦ Мальчики более склонны к рисковым решениям задач и любят открывать свои варианты решений. Они более независимы в своих решениях, даже если ошибаются. Девочки опираются на стандартные ходы и могут растеряться, если алгоритм решения неизвестен.

♦ Для мальчиков значимо достижение результата, приобретенные навыки позволяют гордиться собой и стремиться к новым достижениям. Для девочек крайне важны интонация и форма их оценки, публичность.

♦ Добившись результата в изобразительной деятельности, мальчики готовы рисовать одно и то же, что позволяет им утвердиться в своих достижениях. Девочкам важно восхищение ими в присутствии других детей. Кисть руки мальчика отстает в своем развитии от кисти руки девочки на полтора года. Девочки опережают мальчиков не только в художественной, но и в речевой деятельности.

♦ Все выводы, к которым приходят ученые путем экспериментов или наблюдений за поведением детей, а также через анализ биографий, со временем становятся стереотипами, а стереотипы изживаются. Похоже, человеческая природа универсальна по отношению к полу, вопрос только в мотивации и способах достижения.

Женское воспитание мальчиков и мужское поведение девочек

Поскольку мы живем в эпоху смешения традиционно мужских и женских ролей, возникает различий между полами, когда мы воспитываем наших детей? По-моему, различию полов на биологическом, психологическом, социальном уровне ничего не угрожает. По той простой причине, что мы пока еще плохо осознаем практики воспитания, которые приводят к постоянному воспроизведению стереотипов отношений между мужчинами и женщинами. А начинается формирование различий очень рано: когда мы выбираем голубые чепчики для мальчиков, розовые – для девочек, мы уже реагируем на пол, выбираем стратегию воспитания.

Мужской тип чувствования и поведения сформируется у того ребенка, которого:

♦ чаще ругают;

♦ реже берут на руки;

♦ используют прямые указания и глаголы (отойди, принеси, дай, сделай, перестань…);

♦ реже утешают, когда он плачет;

♦ реже называют ласковыми именами.

Женский тип чувствования и поведения сформируется у того ребенка, которого:

♦ окружают заботой и вниманием;

♦ украшают и любуются;

♦ чаще причесывают;

♦ чаще целуют.

Уже этого короткого списка достаточно, чтобы увидеть: некоторые дети находятся в привилегированном положении. Парадоксально, но, несмотря на то что традиционные предпочтения взрослых на стороне мальчиков и родители радуются больше рождению именно мальчика, девочкам достается больше родительской нежности и тепла.

Нерешенность вопроса о том, как нужно учитывать различия в поведении полов, проявляется в готовности возвращать раздельное образование. Не все понимают, что раздельное образование – это всегда религиозное воспитание. Оно опирается на представления о самой высокой миссии будущих мужчин и женщин (женщин – рожать, мужчин – воевать), которые характерны для традиционных обществ. В США до сих пор много католических школ, о которых сложилась репутация добротных образовательных учреждений. Кадетские корпуса, нахимовские училища в России – тоже дань традиции и школа закалки характера юноши. Большинство юношей не поступают на службу в армию, а предпочитают светские профессии, включая творческие, то есть те, которые требуют не столько дисциплины, сколько личной инициативы.

Раздельное обучение дает молодым людям опыт аскезы, отказа. В условиях общества тотального потребления это становится все более ценным навыком выживания. При раздельном религиозном образовании ребятам не угрожает ранний секс, беременность, наркотики. Одна из задач раздельного образования – снизить влияние улицы. Например, в московской средней школе № 1115 раздельное образование практикуют только в старших классах, когда подростковые группы становятся разнополыми, а интерес девочек и мальчиков друг к другу стимулирует рисковое, иногда криминальное поведение.

Есть данные британских исследователей о том, что и успеваемость в раздельных школах выше, чем в обычных, но касается это в основном мальчиков! Такой эффект легко объясним: отсутствует давление женских стандартов обучения, носителями которых всегда были учителя– женщины. За счет этого снижается и конкуренция внутри класса. Если следовать этой логике, то девочки должны учиться хуже, демонстрировать более низкие результаты, чем мальчики, именно в условиях раздельного образования. Однако этого не происходит, поскольку увеличивается конкуренция внутри групп девочек. Я прихожу к выводу о том, что носителями конкурентных отношений между полами являются женщины– педагоги и ученицы. Возможно, в этом проявляется консерватизм женщин, ощущение потенциальной жертвы, неуверенность в собственных силах, отсутствие заказа на женские качества. Отношения между мужчинами и мальчиками в большей мере строятся на принципах солидарности. В конце концов, некритическое принятие инициативы своего товарища в подростковых группировках – это тоже проявление установки на «солидарность».

Слабой стороной раздельного образования является его несоответствие запросам современной жизни, которая проповедует стиль унисекс.

Я думаю, стратегия воспитания сегодняшних мальчиков и девочек должна строиться на двух принципах:

♦ Мы не мешаем детям в выборе видов активности только на том основании, что «так не поступают девочки!» или «настоящий мужчина так не сделал бы!».

Пол – это не приговор. Пол – это возможность!

♦ У любого ребенка должна быть сформирована мотивация к самому широкому обучению. Нет ничего такого, чему не научился бы человек, вне зависимости, мужчина он или женщина. Пол – это фактор индивидуализации, а не типизации. «Мой выбор обусловлен не только принадлежностью к половозрастной группе, но и моими особенностями – тем, чего именно Я хочу, что именно Я могу и умею делать!»

Тайны современных детских игр

Игра в классической психологии считается ведущей деятельностью в дошкольном возрасте. Среди прочих сюжетно-ролевые совместные игры – последний этап перед началом систематического «всамделишного» обучения. Уже не игры в школу, а посещение настоящего учебного заведения, не игры в войнушку, а серьезные конкурентные отношения с одноклассниками… Так было совсем недавно… Последние исследования и наблюдения показывают, что игры не заканчиваются в дошкольном возрасте, а те, в которые играют дошкольники, вовсе не являются ни сюжетными, ни ролевыми, ни тем более полоролевыми…

Куда уходит детство? Часть психологов утверждает, что старые подходы к периодизациям детского развития устарели. Современный человек инфантилен до поздней зрелости, это реакция на его адаптацию к быстрым изменениям. Только проявляя любопытство и дружелюбие ко всему новому, отказываясь от долгосрочных обязательств и приверженности стереотипам и традициям, он может развивать свою карьеру, поддерживать статус, психическое и физическое здоровье.

Как всегда, модернистам яростно противостоят консерваторы и реакционеры. Консерваторы считают, что в воспитании детей нужно придерживаться классической основы, использовать игру для развития таких важных способностей, как воображение и эмпатия, сопереживание другому. Реакционеры настроены бороться с отклонением от всегда вечных, с их точки зрения, психологических и педагогических норм. Они в первых рядах борьбы с телевидением – источником опасных примеров для подражания для маленьких зрителей. Причины проблем развития, дезадаптации современного ребенка видятся в небрежении к образовательным и воспитательным традициям. Инфантилизм рассматривается как следствие социальной болезни, а окончание юности обозначается 18–20, максимум 22 годами. Это несмотря на то, что сценарии социализации изменились, и вчерашние дети начинают зарабатывать едва ли не в возрасте 4 лет: в кино, на подиумах, на улицах в «роли» попрошаек.

Третья гипотеза состоит в том, что «детство исчезло». Дети так рано начинают осваивать технологический мир, что уже в 6–7 лет информированы не хуже своих родителей. Так называемый эффект индиго, раннего познавательного развития, делает бессмысленным выделение возрастных границ. Мир больше не раскрывается перед детьми постепенно, как это было в эпоху культуры чтения. Агрессивное и внезапное возникновение телевидения в жизни ребенка ставит в сомнительное положение его родителей, провоцирует недоверие к тому, о чем говорят взрослые. Изменился сам процесс восприятия мира и идентификации с другими. Жизнь стала провоцировать детей играть по-другому…

В связи с быстрым развитием новых технологий, прежде всего телевидения, исследования, которые проводились мной на базе Института психологии РАН начиная с 90-х годов, показали, что структура игры у детей не прогрессирует по этапам, от предметно-манипулятивных, аутичных игр к совместным ролевым, а регрессирует и, можно сказать, рассыпается на глазах… Произвели лишь одну замену – вместо сюжета известной сказки вроде «Красной Шапочки» или «Репки» детям показали телеверсию сказки «Снежная королева» (фильм Геннадия Казанского, «Снежная королева», «Ленфильм», 1966). Детям раньше читали эту сказку, но телеверсия воспринималась ими как нечто особенное. Если литературная версия – это жесткая последовательность сюжетных ходов, подчиненных авторской логике, то кино – это цепь ярких эпизодов, каждый из которых воспринимался детьми самостоятельно. Если в книге все амплуа точно обозначены и видно, кто враг, кто друг, то в кино симпатию может вызывать обаятельный разбойник или юная разбойница, а сама Снежная королева оценена как «очень красивая».

Когда мы читаем сказку детям, то успеваем сформировать у них установки и стереотипы. Фильм – провокатор произвола! Дошкольники 5–6 лет, у которых были уже сформированы навыки совместной полоролевой игры, начинали выхватывать друг у друга персонажей, наобум вспоминали реплики и разыгрывали понравившийся им эпизод вне зависимости от его значения в сюжете. Поскольку авторская позиция в кино скрыта за кадром, дети вели себя экспансивно, настаивая на своем праве «начинать и выигрывать». Мы видели, что им не удается ни о чем договориться. С уровня совместной игры они скатывались на уровень аутичных ролевых игр (игра в одном физическом пространстве, рядом, не обращая внимания на действия друг друга). И это в лучшем случае! В худшем каждый из них предпринимал попытки подчинить другого, заставить его действовать по своему плану или выталкивал с игрового пространства. Игра концентрировалась вокруг внешних визуальных эффектов.

Мы говорим не о сюжетном, а о клиповом мышлении у детей и подростков, подразумевая именно эту особенность игры воображения юного зрителя скользить от одного яркого образа к другому.

Отсутствие четко артикулированного сюжета и расстановки акцентов в кино, в отличие от книги, конечно, провоцирует зрительные фантазии, увеличивает поводы для конфликтов и, как следствие, повышает уровень напряженности и агрессии у детей. Кино оказывается более сильным стрессором, чем литература. Дети, которые выросли на книжках, плохо справляются с массовой видеокультурой. Она их шокирует, ставит под сомнения старый опыт категоризации событий и оценок персонажей, повышает неуверенность в себе и, соответственно, повышает невротизацию личности ребенка. Если ребенка научили осмыслять события, рассматривать их с точки зрения причинно-следственных связей, то он пасует перед видеорядом, который существует сам по себе, как произвол автора, и «равнодушен» к устоявшимся в жизни связям, нормам, стереотипам. Картина может быть бессмысленной, но яркой.

Значит ли это, что телевизионные и компьютерные миры разрушают детскую психику, или это детская психика адаптируется к новым формам жизни? Что считать нормой: то, что обозначено в классических учебниках по психологии, или то, что чаще всего мы встречаем в жизни? Способствуют ли современные игровые практики адаптации или, напротив, дезориентируют детей начиная с дошкольного возраста? На эти вопросы, скорее всего, ответят сами дети, когда вырастут и кто-то из них начнет проводить исследования. Игра сегодня – это самая привлекательная практика для детей и взрослых. Возможно, человечество недооценивало ее возможности? Или просто у нас до сих пор не было времени на игры, а игра – это проявление творческой свободы, так необходимой в эпоху интенсификации обучения, работы, семейной жизни, дружеских и любовных отношений. Игра – это активная альтернатива обязательствам и жестким предписаниям. Потому что есть и пассивная – наркотики, алкоголь, сон…

Последующие наблюдения за современными детскими играми показали, что хаос, в который погружают детей видеомиры, приобретает четкие классические очертания, если делать ссылку на пол ребенка. Мальчики и девочки начинают экзальтироваться вполне предсказуемым образом. По крайней мере, объяснимо, а не как попало. Раньше считалось, что в сюжетно-ролевых играх дети научаются примерять роли персонажа одного с собой пола. Теперь видно, что:

1. Мальчики довольно равнодушны к полоролевым предписаниям. Их занимает все пространство игры, но более всего они стремятся организовать игру в целом, выступать ее автором, режиссером. Они готовы быть и Бабой-ягой, и Кощеем, если для организации игры это необходимо. Но единственная, даже самая яркая роль, их не устраивает. На роль главных, ярких героинь претендуют как раз девочки.

2. Мальчиков мало интересует внешность и антураж игры. Они опускают детали и сосредотачиваются на действии и его цели – захватить замок, получить приз, убить врага. Девочки интересуются подробностями, деталями и процессом игры. Они могут проигрывать эпизод по много раз, если в нем героиня предстает в выгодном свете. Если такого эпизода нет, они его придумывают. Так в играх появляются переодевания, зеркала, роскошные спальни – идеальные картинки, подсмотренные девчонками в жизни их мам и пап.

3. Мальчики более нетерпимы к критике и вмешательству взрослых. Они рассматривают это как агрессию, давление и проявляют упрямство, настаивая на своем. Девочки относятся к замечаниям взрослых как к проявлению внимания. Они готовы учитывать замечания, если за это их похвалить или просто одобрить действия.

4. И девочки, и мальчики избегают отрицательных персонажей в том случае, если те погибают. Можно сказать, что даже мальчики, с их склонностью к риску и нарушению границ, инстинктивно избегают крайних ситуаций.

5. Мальчики захватывают и контролируют физическое пространство игры – предметы, стулья, игрушки должны быть в их распоряжении. Они готовы поделиться на время, но уступить навсегда уже захваченные территории им трудновато. Попытки взрослых ограничить пространство или время игры чаще вызывают негодование у мальчиков, чем у девочек.

Эти и другие особенности ролевой игры дошкольников вполне узнаются в мужских и женских моделях поведения, известных нам по взрослой жизни. Женщина-лидер уделяет внимание соблюдению ролевых предписаний в своей команде, мужчина-лидер направлен на цель. При разводах мужчины с трудом уступают свои территории, а женщины больше заботятся о своем имидже жертвы. В воспитании детей мужчины пекутся о своей главенствующей позиции, а женщины настаивают на распределении обязанностей и ответственности в каждой конкретной ситуации.

Навыки сюжетно-ролевой игры теряются, но не совсем. Игра разрушается до архитипических сценариев. Технологии испытывают культуру, но не могут ее разбить на атомы. Так землетрясения испытывают планету на прочность, но не уничтожают ее. Более того, культура, в том числе культура детской игры, может рекапитулировать, восстановиться в своей еще более мощной версии. Разработчики компьютерных игр и телепрограмм для детей приглашают в свои команды детских психологов, и это скоро станет не только нормой, но и технологическим требованием. Появится новый класс видео– и телевизионных сюжетов. Давайте следить за развитием событий и. своих детей!

НА ЗАМЕТКУ РОДИТЕЛЯМ

♦ Несмотря на то что традиционные ролевые игры построены на половых различиях (мужчины в них агрессивны и воинственны, женщины терпеливы и уступчивы и т. д.), организуя взаимодействие детей, не обязательно придерживаться традиционных сценариев. Дети все равно отступают от ролевых предписаний. Ролевая игра для них – тренинг эмоций и воображения, а не способ заучивания стереотипов.

♦ Даже в традиционных играх могут принимать участие одновременно мальчики и девочки. Понаблюдайте, как складываются взаимоотношения между ними. Предложите им игры, в которых будет место и мальчишеским, и девчоночьим фантазиям. Например, игра в воду и песок! В ней даже очень маленькие двухлетние дети могут лепить любые фигурки, строить домики, крепости, скульптурки. И это одновременно нравится и мальчикам, и девочкам. Совместное строительство городов из кубиков, групповые аппликации, общая уборка класса иногда требуют распределения обязанностей и функций не по половому признаку, и даже не по предназначению, а произвольно, по принципу «кого назначат».

♦ Конечно, дети различаются по своему ролевому репертуару, готовности играть по чужим правилам, интересу к новым, неожиданным сюжетам, но чтобы определить стиль ребенка, нужно дать ему возможность попробовать разные варианты.

♦ Очень хорошим приемом тренировки эмпатии (умения сопереживать другим и вживаться в новую роль) является инверсия – перевертыш. Возьмите любой сюжет и поменяйте персонажей местами. Пусть три поросенка будут преследовать волка, а лису съест Колобок. Дети понимают такой юмор и с удовольствием подхватят игру.

♦ Разрешая конфликты между детьми, не используйте стереотипные призывы: «Ты – мальчик, поэтому должен уступать девочкам!», «Ты же девочка, не связывайся с мальчишками, они не будут тебя обижать!», «Девочка не может быть Волком!» Вместе с такими предписаниями дети усваивают стратегии взаимодействия с людьми противоположного пола и враждебные установки по отношению друг к другу.

♦ Учите детей запоминать имена новых людей, с которыми они знакомятся. Чаще всего мы говорим: «Этот мальчик с веснушками…», «Девочка с белым бантом.». Но этого недостаточно. Имя указывает на индивидуальность, оригинальность, уникальность Другого. В процессе общения можно открыть Другого как возможность, а можно так и остановиться на первом стереотипном определении.

Тренинг: типичные ошибки пап и мам