Текст книги "Идеальный напарник"

– Тот маг, кто он? – поинтересовалась я.

– Санор. Советник лорда Шанрасского.

– И ему нужен ты?

Данраш вдруг посмотрел в глаза открыто, не пряча эмоций.

– Агата, ему нужна моя сила. Не больше. Впрочем, как и всем остальным. Друзей у меня нет.

– У меня тоже, – пожала я плечами.

Данраш не ответил, лишь почему-то прижал меня еще сильнее.

– Я открою портал в безопасное место.

Он и это умеет? Интересно, чего я еще не знаю о фениксах? Ведь создавать переход – это высшая степень мастерства, да и силы столько требуется… В нашем мире порталы редкость, я вот для перемещений метлу предпочитаю.

Данраш набрал высоту и сорвался огненным вихрем, разрывая пространство, и только в тот момент я почувствовала запах крови.

Пока я пыталась понять, насколько сильно Данраш ранен, мир кружился, рассыпался и собирался вновь. Мы просто рухнули вниз, цепляясь за ветки. Я упала на Данраша. Крылья у него уже исчезли, сам феникс лежал, раскинув руки и потеряв сознание.

Судорожно осматривая его и не обращая внимания на свои саднящие царапины, не находила ничего, что было похоже на рану. Запаниковала. С трудом, все же весил Данраш немало, перевернула его на живот да так и застыла… По золотому рисунку, что украшал его спину, ползла черная вязь чужой магии. Ядовитая, словно гадюка, опасная… Потянулась к своему поясу, вытащила зелья и чуть не взывала от отчаянья. Я не знаю, что за магия у Данраша, но мои труды бесследно испарились. Даже целебное снадобье, на которое я возлагала надежды. Оно бы точно замедлило действие яда, а я бы за то время разобралась, что за проклятье в него кинули!

– Раш! – позвала отчаянно, сократив его имя.

Даже не пошевелился. Я щелкнула пальцами, решив поставить щит, и осознала, что магии в этом месте нет. Выругалась. Огляделась, осторожно прощупывая пространство. Моя сила никуда не делась, но здесь спала, будто что-то ее глушило.

Глубоко вдохнула. Выдохнула.

Медленно пульсировала на плече феникса черная клякса проклятья, тонул во мгле ночной лес, окружавший нас. И только серебряными точками сверкали над головой звезды, которых не скрывали макушки деревьев. Дыхнуло холодом, словно в нескольких шагах от нас танцевала зима, и я оглянулась и сдавленно охнула.

За моей спиной располагался берег реки, через которую был перекинут мост, казалось, сотканный из серебра. На небольшой поляне, расположенной на противоположной от нас стороне, темнела окнами маленькая бревенчатая избушка, в которой, полагаю, никто не жил. Она выглядела заброшенной, неуютной.

Но больше всего меня поразило не это. На том огороженном от всего мира темными елями клочке земли падал пушистый снег. Он спускался хлопьями, таял в реке. А я думала, темную ведьму уже ничем не удивишь.

Куда ты принес нас феникс? Для чего? И почему же от отчаянья стынет мое сердце?

Я на миг прикрыла глаза, стараясь успокоиться, после поднялась. Ни зелий, ни магии, ни метлы… Лишь мужчина с проклятьем. Мужчина, на которого я смотрю и пропадаю. Пропадаю, не зная ровным счетом о нем ничего. Но готова все за него отдать и потерять.

Суток не прошло, а я безоглядно влюбилась. И забыть Раша не смогу никогда. Вот что значит мастерски завалить задание шефа. И про правило – не смешивать работу и личное, конечно, и упоминать не стоит. Так умудриться влипнуть может лишь темная ведьма. Шеф точно оценит, когда узнает. У меня просто талант к неприятностям.

Сейчас же выбора особо не было: либо остаться посреди ночи в лесу, либо дотащить Раша до избушки и подумать, как снять проклятье. Сдается, такое можно только огненной магией выжечь, и то это будет непросто. Я, достаточно могущественная темная ведьма, бессильна…

Взвалила феникса на плечи, потащила к мосту. Из двух зол стоит выбирать меньшее.

Тяжелый зараза… Мускулы сильные. И огнем от него так и веет. Первую половину моста я шла медленно, прислушиваясь к тишине леса, вглядываясь в толщу воды, но интуиция молча, опасности я не чувствовала. Кажется, Раш говорил, место безопасное.

Стоило дойти до середины моста, как моего лица коснулся снег, а за спиной сомкнулся мерцающий купол. Цветом он напоминал крылья Раша.

Хм…

Я остановилась, отдышалась, позволяя снегу, пошедшему еще сильнее, осесть на моих волосах. Пока отдыхала, пыталась призвать силу, но ничего не добилась. Магии здесь либо я не чувствовала, либо кроме той, защитной, ее просто не было.

Наконец, я дотащила феникса до дверей избушки. Снег повалил густой, налетел ветер, запела едва начинающаяся метель свою песню, начала плести снежную вуаль, которая уже скрыла противоположный берег и частично мост. Елки казались заснеженными сугробами, и мне ничего не оставалось, как шагнуть за дверь избушки.

Стоило попасть внутрь, как под потолком вспыхнуло с десяток мелких огоньков. Они разлетелись по комнате, замерли. И пусть полумрак не развеялся, прятался по углам, но разглядеть окружающую обстановку я вполне могла.

Два окна, за которыми бушевала метель, прикрыты легким тюлем. Слева у входа расположен очаг, рядом с которым лежат полена. Но я не успела и опомниться, как огонь вспыхнул сам, словно повиновался чьей-то руке. Мельком глянула на кухонную утварь, расположенную в шкафах в углу, сундуки вдоль другой стены.

В избушке не имелось ни кровати, ни лежанок, ни стульев. Решив, что хуже уже не будет, опустила Раша на мохнатую шкуру возле огня, а сама отправилась исследовать сундуки.

Полупустые… В одном нашлась мужская одежда, в другом – немного съестных припасов и сушеных ягод. Я поставила воду кипятиться, собираясь приготовить отвар, а пока разорвала одну из рубашек и пошла к Рашу. Долго промывала его раны, рассматривая проклятье и кусая губы. Я не знала, как его снять. Даже будь у меня магия, только попыталась бы задержать. А он… умирал. Раш умирал. Мой феникс, в котором загадок больше, чем прутьев у моей метлы.

Золотистые узоры на нем наливались светом, иногда вспыхивали пламенем. Видимо, пытались выжечь проклятье, но безуспешно. Слишком много сил потратил на бой, на защиту, на переход, на меня…

Я промыла его и свои раны, выпила горячего травяного отвара, прислушалась к воющей за окнами метели, когда тело вдруг налилось жаром.

Раш застонал, открыл глаза.

– Как ты?

– Агата… беги.

– Что?

– От меня беги, глупая, – простонал он и снова провалился в беспамятство.

Сдается, бредит. Жар наверняка поднялся.

Я потянулась к нему, хотела положить на лоб компресс, потому что Раш, действительно, горел, как вдруг оказалась в его объятьях. Он снова открыл глаза, которые напоминали темный янтарь. Безумно яркий. Безумно манящий. Безумно прекрасный.

– Ты – огонь в моем сердце, – прошептал он так, что каждая моя клеточка запылала жаром.

Но чего только не скажет тот, кто под проклятьем, да еще и, кажется, простыл.

Я не успела даже ответить, попытаться высвободится, как Раш перевернул меня, оказываясь сверху, и накрыл мои губы поцелуем. И он был таким сумасшедшим, что захотелось все послать в бездну.

Мы не могли остановиться, задыхаясь от огня, что жег нас, плавясь от нежности. Проклятье, метель, весь мир со всеми его проблемами остались где-то там. Здесь же, возле пылающего очага были лишь мы. Двое. Опьяненные близостью, готовые пойти друг за другом на край света.

Я могла это остановить. Наверное. Но даже не сделала попытки. Я стонала в его руках, изгибалась, откликалась на каждый поцелуй и прикосновение. Я отдавала всю себя, что-то бессвязно шептала, а затем, кажется, уже требовала, когда Раш накрыл меня собой. Уверенно, остро, каждым движением заполняя меня, заставляя понимать, что когда он исчезнет из моей жизни, сердце будет ранено осколками рассыпавшейся мечты, которой не суждено сбыться.

Проклятье, которое забирало жизнь моего феникса, вспыхнуло неожиданно ярко, и я не смогла этого всплеска не ощутить. По-настоящему черная, мерзкая магия цеплялась, пробиралась в сердце Раша. И я вдруг поняла интуитивно, что может это проклятье уничтожить. Самая светлая магия на свете. Та, что подвластна даже темной ведьме.

– Я люблю тебя.

Пусть он этого не вспомнит. В том забытье, в котором ласкает меня, находясь под действием злых чар… Но эти слова, та сила, что рождала их из самого сердца, способна победить любое проклятье.

– Я люблю тебя, – прошептала, сжимая в объятьях, выжигая чужую магию именно любовью.

Искренней. Настоящей. Живой. Я уже знала название проклятья, наложенного на Раша, – морозная стынь. Когда тьма становится холодом, добирается до сердца, делает его ледяным. И любому суждено стать равнодушным, бездушным, жестоким… Любому, но не моему фениксу. С той магией, что живет в его крови, подобное проклятье его просто убьет.

– Ариаса, – прохрипел он, опутывая жаром своих вспыхнувших крыльев, заставляя почти задыхаться от того, что чувствую.

Яркая вспышка сорвалась с его крыльев, превратилась в огненную птицу. Она вспорхнула, опустилась на мою кожу, вспыхнула болью на плече, которое тут же, зацелованное им, заныло.

– Судьба моя… суженая… избранная… Вся моя жизнь. Смысл моего существования.

Бредит. Однозначно.

А мне осталось-то всего ничего, чтобы вырвать корень проклятья. Просто позволить себе стать его. Безвозвратно. Безоглядно.

– Я люблю тебя, – прошептала, находя губы Раша.

Рывок, бешеный ритм наших тел – и нас не просто накрывает, сметает волной. Огненные звезды, шепот моего имени, жадные губы в которых таится нежность…

Я пришла в себя лишь через несколько мгновений, оглушенная, горящая от поцелуев, которыми Раш в каком-то забытьи покрывал меня, по-прежнему обнимая и не выпуская из объятий, а потом затих, провалился в крепкий сон.

Я, все еще прижимаясь к нему, развернулась и посмотрела на тени, которые падали на его щеки. У меня ни с кем так не было. Никогда. И сдается, уже не будет. Он стал не просто моим первым мужчиной. Раш стал единственным.

Проклятье бесследно исчезло, и я невольно посмотрела на свое плечо. Огненная птица расправила на нем крылья. Вечное напоминание. Вечная моя боль. Коснулась пальцами – и она вдруг ожила, расправила крылья, взлетела, становясь раз в пять больше. Живая огненная птица. Я смотрела на нее, затаив дыхание, пока она тревожно и внимательно оглядывалась по сторонам. Недовольно повела головой, рассмотрев за окнами метель, подлетела ко мне, обожгла теплом лицо, а после уселась на подставленные ладони.

Это было безумно ненормально… гладить огонь. Но странный подарок Раша, случайный и такое необычный, кажется, остался довольным. Вскоре он уменьшился, опять забрался на мое плечо, так и замер там. А я легла и положила голову на грудь Раша. Была бы магия, поделилась бы с ним силой, но сейчас я могла согреть моего феникса разве что любовью своего сердца. Морозная стынь – та еще мерзость, и действует на того быстрее, кто наделен мощным даром. Неудивительно, что Раш оказался в таком состоянии.

Погладила Раша по щеке, поцеловала упрямый подбородок. Там, за окнами бушует метель, а здесь у меня… лето. Солнечное, светлое, которое забавно сопит, уверенно обнимая темную ведьму. Счастье, которым я ни с кем не готова делиться. И пусть украденное оно, но какое уж есть.

Некоторое время я смотрела на Раша, потом на огонь. Успела даже немного вздремнуть, а когда метель затихла, и небо окрасилось розовой зарей, выскользнула из объятий феникса, прикрыв того своим плащом, оделась и заплела косу.

Два дня лишь вытерпеть эту боль. Он и не узнает о нашей ночи, никогда не вспомнит. Это ведь проклятье толкнуло Раша в бездну. Фениксы не изменяют своей паре. Сдается, в забытье он просто принял меня за ту, которой отдал свое сердце…

– Агата, – позвал Раш, и я вздрогнула и обернулась.

Проснулся.

Встрепанный, такой родной…

– Долго я в себя не приходил?

– Ночь прошла. В следующий раз стоит предупредить, что попал под проклятье, – спокойно заметила я.

Мы, темные ведьмы, умеем быть сдержанными. И лжем искусно, если потребуют обстоятельства.

– Ты как? Тебя не зацепило?

Лучше бы он не спрашивал.

– Я в порядке. Этот дом…

– Принадлежит мне, не волнуйся. Чарами окружен такими… Тут мы в безопасности.

– Время не терпит, нам стоит собираться в путь.

Я отвернулась, давая ему возможность одеться. Лишь бы не сорваться, не позволить себе слабости…

– Пойдем, я готов.

Кивнула, ступая за ним. Огоньки в доме давно исчезли, а огонь в очаге растворился, стоило нам подойти к дверям.

Снаружи царило… лето. Я оторопело уставилась на обычный бревенчатый мостик, перекинутый через реку, на распустившиеся на поляне колокольчики, на заливающихся трелями птиц в ветвях елей.

Раш споткнулся, огляделся и уставился на меня, явно ожидая объяснений.

– Я к этому действу не имею никакого отношения. Вчера снег падал, метель разыгралась, – пояснила я.

Феникс сверкнул глазами, сощурился, покосился на меня, но ничего не сказал.

Мы быстро пересекли мост, оставляя за спиной избушку.

– Мы потеряли сутки, за нами точно будет погоня. Я чую их достаточно близко, Агата.

– Почему у меня нет магии? – поинтересовалась хмуро.

Феникс едва заметно вздрогнул.

– Раш, скажи правду! – потребовала я.

Он даже не смутился, что я сократила его имя, словно так и должно быть.

– Видимо, моя перекрыла твою, когда нас перемещал. И восстановится она точно не скоро, Агата. Прости. И… я собираюсь лететь, и ты в это время будешь у меня на руках.

– Ты потерял немало сил, не восстановился… – попыталась возразить я, пугаясь этой возможной близости так, как ничего и никакого на свете.

Раш молча подошел, взял на руки, сорвался на бег. Я взвизгнула, когда за спиной у него раскрылись крылья, и он взлетел.

– Ты ненормальный, сумасшедший…

– Выносливый, – поправил он. – Дюжина воинов почти нагнали нас. Я увеличу скорость. Продержись хотя бы до обеда.

Мир замелькал перед глазами, стал залитым светом, и я зажмурилась. Время тянулось медленно. Бешено билось сердце. Я прижималась к Рашу, кусая губы. Мне безумно хотелось ему помочь. Но чем?

Мы спустились ближе к ночи. Раш понюхал воздух, посверкал глазами, явно сканируя местность, отправился добывать еду. А ведь без меня бы он двигался в разы быстрее, точно бы ушел от погони, не рисковал бы… И ведь не бросил.

– Ты как-то странно на меня смотришь, Агата, – заметил Раш, когда пойманная им дичь запеклась в костре, и мы принялись за еду.

– Первый мой напарник оставил меня во время облавы болотников посреди топи, – тихо ответила я. – Второй – сделал приманку для маньяка. Третий продал трем темным магам, которым для проведения ритуала нужна была невинная ведьма. А ты… не бросил ни тогда в лесу, когда шел бой, ни сегодня…

Наши глаза встретились. Феникс поднялся, подошел ко мне, опустился на корточки.

– Тебе просто не везло с напарниками.

– С некоторых пор я работаю одна.

– Когда-нибудь попадется тот самый, идеальный…

Я хмыкнула.

– К слову сказать, меня семнадцать раз выдавали те, кого я считал друзьями. Но сейчас я здесь, с тобой… И знаешь, ты ведь тоже могла не снимать с меня проклятье, а забрать кулон и отправиться в путь дальше.

– Из меня никудышная ведьма, ты это хочешь сказать? – поинтересовалась я.

– В тебе тьмы ни капли, Агата. Сила да, имеется, используешь ее честно, иначе бы душа почернела. А так… Ты живая, настоящая, не жаждешь крови и чьей-то смерти. Боли вот в тебе много, но это можно вылечить, это тьму так просто из души не вытравишь.

– Знаешь, мне жаль, что метлы рядом нет. Передвигались бы на ней, – невпопад заметила я, пытаясь сменить тему и чувствуя, как сердце все равно от его слов наполняется теплом.

Мне, действительно, хорошо с этим мужчиной. В любых обстоятельствах.

– Она у тебя боевая, с характером… – рассмеялся феникс. – Вся в тебя.

Я фыркнула.

– А знания в зельеварение даже меня впечатлили. Поделишься рецептами?

– Ты что, проверял мои запасы? – возмутилась я.

– Будто ты не полезла в мое оружие, – серьезно заявил он. – Так что квиты, да?

Кивнула. Поражение тоже надо уметь принимать достойно.

– Так что с рецептами?

– Да ни за что на свете! – коварно улыбнулась я.

– Ни за что? – прошептал он, склоняясь к моим губам. – Или можно поуговаривать?

– Ты лучше подумай, как от хвоста избавиться. Наемники ведь не остановятся, особенно, если им нужен именно ты.

Раш отстранился, поднялся. Прислушался к тишине ночи.

– Здесь мы не останемся. К обеду окажемся в одном месте, где есть пещера. Там передохнем и поспим. Выдержишь?

– Разумеется, – отозвалась я, осторожно начиная тушить костер.

Ему вовсе необязательно видеть, что я готова расплакаться от отчаянья. Безответная любовь – это полбеды, но если при этом ты темная ведьма, то она становится практически ядом.

* * *

Когда Данраш отпустил меня, я с трудом удержалась на ногах. От невозможности нормально размяться (привалы мы делали лишь пару раз и на несколько минут), тело онемело. Так у меня, бывало, если я долго летала на метле. Жаль, что магия до сих пор не появилась, давно бы призвала свою красавицу.

Раш тем временем проверил окрестности, озвучил, что кроме рыси и парочки ящериц поблизости никого нет, и исчез за деревьями – добывать еду. Все время, пока мы летели, он вел себя безукоризненно вежливо и заботливо. Я же гнала прочь мысли о ночи, проведенной вместе, о которой Раш ничего не вспомнит, и держалась точно так же, как и он. Несчастное сердце, правда, разрывалось от тоски. Интересно, сколько я выдержу, прежде чем она возьмет надо мной верх? И как бы я хотела, чтобы иногда феникс посмотрел тем самым затуманенным от нежности и любви взором на меня, как он иногда смотрел вдаль, явно думая о своей половинке.

Я подвигалась, разминая мышцы, сходила к роднику, попила и умылась, заполнила флягу Раша, захваченную из избушки. Когда вернулась, феникс уже потрошил зайца и успел разжечь костер. Пока готовилась еда, я попыталась снова призвать силу, но она так и не откликнулась. Что с ней происходит? Ведь исчезла с того момента, как Раш перенес нас к избушке. Может быть, я чего-то еще не знаю о фениксах? Вроде бы влияние его магии не должно оказывать на меня воздействие. Странно все это, непонятно…

После еды меня потянуло в сон, сказывалась ночь, где я толком и не отдохнула. Данраш затушил костер, уничтожив следы нашего пребывания, а потом мы нырнули в пещеру. Как оказалось, их было несколько, и они делились на коридоры.

– Раньше здесь прятались оборотни, когда на них устраивали облавы маги, – пояснил Данраш, кидая охапку лапника. – Ты поспи, Агата, я покараулю.

– По очереди отдыхать станем? – утончила я, с трудом сдерживая зевок.

– Я могу и без сна обойтись. Фениксы достаточно выносливы, – пояснил он, накрывая меня плащом.

В пещере, которую мы выбрали, было тихо, и лишь изредка где-то гулко капала вода, и выл ветер. Я закрыла глаза и почти сразу же провалилась в сон. Проснулась от того, что Раш коснулся моего плеча.

– Они близко, – прошептал одними губами, и я медленно и бесшумно поднялась, накинула плащ и посмотрела на него.

Он взял за руку и потянул за собой. Я слепо поддалась следом. Раньше, используя магию, я могла видеть в темноте, но сейчас, когда сила спала, полагалась лишь на Раша, чувствуя себя слепым котенком в лабиринте пещер.

Шаги мы услышали, когда свернули в какой-то коридор и уперлись в тупик. Раш прижал меня к стене, закрывая собой, распахнул крылья, что-то прошептал. Глаза в глаза… Мои губы почти касаются его, я чувствую теплое дыхание мужчины. И его сердце бьется в такт с моим. Ощущение опасности и близости одновременно почти сводило с ума.

Я услышала рядом шаги, потом раздались и голоса тех, кто нас искал, но я… укутанная в сияющие крылья, в волшебство моего феникса, не шевелилась. Не знаю, как ему удалось накинуть невидимость, насколько ее хватит, наверное, дело именно в способностях феникса, мне подобные заклинания были недоступны, но она сработала.

Когда шаги, а после и голоса врагов стихли, Раш убрал крылья.

– Семнадцать? – поинтересовалась я, посчитав наемников.

– Девятнадцать, – поправил он, о чем-то размышляя.

Не маленький такой хвост. Эх, была бы сила, мы бы с ними справились, но сейчас ввязываться в бой, когда удача не на нашей стороне, глупо и бессмысленно.

– Который час? – спросила осторожно.

– Почти полночь. Выберемся отсюда, полетим, – предупредил он.

Кивнула и сжала его ладонь сильнее, доверяя Рашу вывести меня из лабиринта пещер. Любому другому мужчине так просто бы не поверила, но это был Раш… Тот самый Раш, который вторые сутки, выбиваясь из сил, летел со мной на руках. Тот самый Раш, который добывал еду, заботливо укрывал плащом и берег мой недолгий сон. Тот самый Раш, без которого я не знала, как буду просыпаться, дышать и жить… Время безжалостно. Часы моего недолгого счастья заканчиваются.

– Во сколько вы встретитесь с отрядом?

– В полдень, – глухо отозвался он.

Надо торопиться!

С полчаса мы выбирались из пещер. Иногда останавливались, прислушивались, но преследователи либо потеряли наш след, либо устроили впереди засаду. Я больше склонялась ко второму варианту. Мы забрались на небольшой пригорок, и я невольно запрокинула голову, рассматривая звездное небо. Такое чистое, бархатное… Так не вписывающееся в тревожную тишину, разлитую вокруг.

Раш призвал крылья, притянул меня к себе и как-то особо бережно подхватил на руки. Я привычно обняла его за шею, не позволяя себе уткнуться в родное плечо. Взлетел рывком, на бешеной скорости понесся к самой вершине. От стремительности полета Раша, к которому я стала привыкать, безумно колотилось сердце. Когда он стал двигаться ровнее, я глубоко вдохнула, наслаждаясь запахами ночной свежести. И этими последними часами, которые нам суждено провести вместе.

Нас нашли за час полета до Риахандры. Впрочем, я всегда знала, что этому бою суждено состояться, поэтому ничуть не удивилась, когда Раш опустился на поляну, накинул на меня щиты и вскинул руки. Дожидаться, пока две дюжины наемников во главе с Санором выйдут из леса, не стал, ударил первым.

Я прикусила губу. Желание помочь Рашу было сильным, но магия… так и не откликалась. Ненавижу чувствовать себя беспомощной! Закрыла глаза, сосредоточилась, стараясь не прислушиваться к голосам, треску деревьев и шипению искр. Ни Санор, ни Раш не мелочились. Бой шел на смерть, хотя я не считала его ни правильным, ни честным. Двадцать пять на одного! Но в жизни часто случаются несправедливости, надо быть к этому готовой.

Я все же нашла в себе искру, потянулась к ней, призывая магию проснуться, помочь мне, и сила вдруг ожила в крови, потекла огнем. Я ухмыльнулась и выверенным заклинанием ударила в ближайшего наемника. Второго скосила проклятьем льда, третьего – сглазила так, что он спотыкался на каждом ходу и сам свалился в овраг и затих. Темным огнем снесла еще троих. Я обездвижила, била на поражение, не скупясь на сглазы и проклятья, четко зная, что сейчас я – именно темная ведьма. Частично с наемниками разделывался и Раш, но он был отвлечен Санором, который швырял сгустки пламени.

Когда воинов, способных биться, на поляне не осталось, я придвинулась к Рашу. Он как раз расправил крылья, и стена его чистого светлого огня держала тьму Санора. В глазах врага сквозило безумие. Советник лорда Шанрасского был не из тех, кто привык получать отказ, это заметно сразу.

Тьма теснила свет моего феникса, и когда я поняла, что он может не выстоять, шагнула еще ближе, обняла со спины и положила руки на его.

– Не смей, слышишь? – прохрипел он.

– Я не заинтересована в твоей смерти, Раш, – ответила фениксу и позволила своей силе слиться с его.

Я отдавала ее всю, не жалея, не думая о последствиях. Оказывается, даже дыхание смерти не так страшно, как мысль, что вот он – самый желанный мужчина на свете может погибнуть. Чтобы Раш жил, я готова была разрушить весь этот мир. Темные ведьмы безумны, когда влюблены, отчаянно храбры, преданны избраннику до последнего вздоха.

Санор закричал, пытаясь удержать стену огня, но мы вдвоем были сильнее. Золотисто-белое пламя мешалось с моим черным, ураганом снесло тьму врага, и Санор рухнул на землю, пожираемый собственной магией. Мгновение – и он осыпается пеплом, а огонь исчезает.

Раш обернулся, прижал меня к себе, словно желал закрыть от всего того, во что превратилась поляна. Не спрашивая, подхватил на руки, понес к окраине рощи, куда приближался отряд лорда Антанрийского. Я видела нарядные стяги, колышущиеся на ветру, и понимала, что нам с Рашем пора прощаться.

Дернула с шеи Раша кулон, сжала в ладони, зашептала заклинание… С меня слетела личина, зелье метаморфоз как раз закончило свое действие. Я четко рассчитала дозировку. И красавица Иллириана появилась на поляне. Белокурая, голубоглазая, с изящными и нежными чертами лица… Сдается, лорд Антанрийский влюбится с первого взгляда, ему и выбора не оставят. Еще сонная, не соображающая, что происходит, Иллириана потерла глаза.

У нас с фениксом есть всего несколько мгновений.

– Удачи, Раш! – сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Агата, постой… – позвал он, едва я сделала шаг.

Покачала головой, шепнула заклинание, призывая метлу. Мне надо сбежать. Сбежать прямо сейчас, чтобы он не увидел моих слез, готовых вот-вот сорваться с ресниц.

– Что происходит? Где я? – голос Иллирианы вернул его в реальность.

Раш дернулся, и я уловила такой нужный мне момент, вспорхнула на появившуюся метлу, взлетела, помахав рукой лорду Антанрийскому и его свите, замершей в шагах десяти от феникса и Иллирианы.

– Ведьма ненормальная, постой же… – прокричал Раш, с трудом не срываясь с места.

Но я знала, что не рванет следом. Во-первых, имеется кровный долг – и чтобы его вернуть, он не просто должен доставить к лорду Антанрийскому его невесту в целости и сохранности. Раш должен магически заверить выполненное обещание. А во-вторых… у него есть та, что преданно ждет. Его пара.

Поэтому метлу я подняла еще выше, сорвалась с места, позволяя ветру обжигать мокрые от слез щеки, разносить мою боль по свету, чтобы и следа от нее не осталось.

Ничего, я сильная темная ведьма. Справлюсь.

* * *

На меня оглядывались. Снова. И ничему людей жизнь не учит. Парочка привычных сглазов, одно проклятье, которое снесло дверь в отдел зельеваров, и остальные сотрудники исчезли и притаились, словно мыши, не желавшие попасть под руку мне, темной ведьме. Метла угрожающе щелкала, шляпа впитывала магию. Я, подобрав подол очередного черного платья, спешила к шефу. Хорошо хоть верх в этот раз был закрыт, и никому не приходилось пялиться на мои голые плечи. Не то чтобы я сильно переживала по этому поводу, но чужие взгляды не любила. Сейчас у меня и выбора не осталось, я прятала под платьем огненную птицу на плече. Неудобств она не причиняла, я даже как-то успела свыкнуться с ее присутствием, но показывать никому не желала. Слишком личное.

Я прошла через приемную, обнаружив, что Арчи опять нет на месте, видимо, свадьба не за горами, и нырнула в кабинет к шефу.

– Вызывал? – спросила Караса хмуро.

Это при чужих можно было соблюдать хотя бы видимые правила приличия, а когда мы наедине…

– От тебя одна тень осталась, Агата.

– Я справлюсь.

– Уже неделю это от тебя слышу, – вздохнул он. – Рассказать, что случилось, не хочешь?

– Нет.

– Я ведь тебе, как отец, – напомнил он, заставляя чувствовать себя виноватой.

Я знала, что Карас прав, но причинять ему боль не хотелось еще больше. Я и так всю неделю жила так, словно меня резали по живому, ходила по грани… И даже работа с утра до ночи пусть и изматывала, но не избавляла от тоски.

Ощущение было, будто сердце вынули.

Раш… Я просто не знала, как без него жить. Потеряла ориентиры. И лишь жалкие остатки гордости не позволяли сесть на метлу и вернуться к нему. Знала же, что не нужна… И я всеми силами пыталась вычеркнуть его из мыслей, забыть, жить дальше…

Но этого я рассказывать никому не хочу.

– Проклятый артефакт нашла, графиня цела, жива и невредима. Ее муж обещал в благодарность подарить еще парочку бочек хорошего вина, – решила перевести я разговор.

Шеф вздохнул, сел за стол, подписал какую-то бумагу и вдруг сказал:

– Я решил, тебе нужен напарник.

– Что? Опять? Карас, тебе мало тех пяти ид… ненормальных, которые согласились со мной работать? Никто не станет защищать темную ведьму! И я не согласна иметь дело…

– Со мной? – раздался за спиной самый родной и желанный голос на свете.

Я вдохнула поглубже, не сводя взгляда с шефа, выдохнула. Неделю пыталась забыть Раша, душу из себя вытрясла, перевыполнила план всему отделу, но два его слова разрушили всю мою уверенность в считанные мгновения. Все мои старания забыть моего феникса рассыпались прахом сразу же, стоило услышать его голос.

Обернулась, уставилась на Раша. Встрепанного, желанного, любимого… Глаза у него сверкали искрами, приковывали меня, словно бабочку на булавку.

– Я свободен, Агата. Нет больше врага, желавшего посадить на цепь. И от кровного долга остались лишь воспоминания, так что да… я буду твоим напарником. Самым идеальным на свете. И пожалуйста, давай обойдемся без скандалов.

Я зло уставилась на Раша, сгорая от желания одновременно и броситься в его объятья, и придушить. Мы, темные ведьмы, такие… У нас не получается одного без другого.

– И метлу на меня не надо напускать. Такую красавицу и в бой…

И моя метелочка родная, готовая выпустить и колючки, и искры, моментально присмирела и застенчиво щелкнула прутиками.

– И конец света, может, отменишь, а? Лучше устрой мне его в нашем доме.

– К-каком нашем доме? – я от шока начала даже заикаться.

– Нашем, мое лето среди зимы.

– Шеф, по-моему, он сумасшедший. Я и в прошлый раз об этом говорила.

– Потому что зову замуж ведьму? – не дал ответить Карасу феникс.

– Замуж? – я поразилась настолько, что не стала этого скрывать.

– Агата, – Раш шагнул ближе, коснулся пальцами моей щеки, – я понимаю, ты мало знаешь о фениксах, и мне стоило сказать тебе раньше… Прости.

– Я, пожалуй, прогуляюсь, – вдруг заявил Карас. – Кабинет не разгромите, – велел уже у выхода. – И жду вас через неделю.

Дверь закрылась, и на нее легла самая мощная защита из тех, на которые был способен высший огненный демон.

– Я влюбился в тебя с первого взгляда, ариаса.

– Ариаса? – пискнула я, вспомнив, что так он звал меня той ночью.

– Избранница. Моя пара. Половинка. Суженая. Вся моя жизнь. Выбирай из этого то, что нравится больше. Вот кем ты стала для меня, стоило тебе войти в эти двери в тот вечер нашего знакомства. И я уже не видел никого, кроме тебя. Думал не о спасении Иллирианы, а о желании сорвать с тебя проклятое черное платье, разложить прямо на этом столе…

– Убью! – прошипела я.

Или зацелую? Фантазия была столь яркой, что я чуть не застонала.

– Агата, я медленно и верно буду тебя завоевывать. Вытерплю тот огонь, что сжигает меня внутри, сколько потребуется. Обещаю. Я не смогу причинить тебе боль. Никогда. Слишком сильно люблю. Безумно. Да что там говорить… Я себя почти не помню от этого чувства.