Текст книги "Честь Девлина"

– Завтра мы доберемся до Альварена, – сказал Девлин.

– Да, то же самое говорит трактирщица.

– Ты ждешь каких-то проблем? И поэтому велел нам проверить свое снаряжение? – спросил Стивен.

– Это всего лишь предосторожность. Нам надо быть настороже. За долгие годы мой народ научился жить в мире с армией и королевским наместником. Но я не знаю, как они поведут себя, узнав, что среди них Избранный. В лучшем случае ко мне отнесутся как к предателю.

– Или же Дети Инниса попытаются убить тебя, надеясь призвать народ к восстанию, – сухо дополнил Дидрик.

Тоже возможно, хотя Девлин сомневался, что Дети Инниса достаточно организованы, чтобы начать настоящее восстание. С тех пор как Дункейр потерял независимость, такие отряды время от времени появлялись. Обычно они состояли из молодых людей, которые собирались в тавернах и оплакивали былую славу родной страны. И самое большее доходили до мелких пакостей правительству.

Когда же им в головы приходили мысли о насилии, последствия бывали быстрыми и кровавыми. Поэтому равновесие в Альварене сохранялось, и пусть никто не был полностью удовлетворен положением вещей, обе стороны не желали рисковать, представляя последствия войны.

Вряд ли что-нибудь изменилось с тех пор, как он уехал из города.

– Если нам повезет, мы пробудем в Альварене ровно столько, чтобы забрать меч, закупить припасов для путешествия и отправиться обратно в Кингсхольм.

– И ты уверен, что там именно тот меч, что мы ищем, – проговорил Дидрик. Его слова не содержали вопроса.

– Другого быть не может. Меркей знал его так же хорошо, как и я, и сообщил, что мастер Рорик оставил клинок для меня в зале гильдии. Это мое наследство. – От осознания этого Девлина охватывало чувство горечи, которое не смыть вином.

Дидрик задумчиво потер подбородок, а Стивен внимательно изучал напиток в собственном кубке. Ни один из них не желал встречаться взглядом с Избранным, и кто мог винить их в этом? Любому человеку нравится думать, что он сам пробивает себе дорогу в этом мире, однако меч свидетельствовал, что судьба Девлина была предрешена давным-давно.

– Ты говоришь, что твой народ не любит нас. А если они откажутся вернуть меч? Что тогда?

Да, кому, как не Стивену, озвучивать самые тайные страхи Девлина?

– По закону и обычаю он мой. У них нет выбора.

– А вдруг они все же откажутся?

– Я сам заберу его. Силой, если потребуется. Именно поэтому для начала мы отправимся к наместнику. С одной стороны, чтобы вежливо сообщить, что я нахожусь в его землях, с другой – чтобы договориться о военной помощи в случае надобности.

Лорд Коллинар, граф Тирнаха, был королевским наместником Дункейра и командующим расквартированных там войск. Как наместник, он подчинялся непосредственно королю. Как маршал – был подотчетен Девлину, генералу армии. Общение с лордом Коллинаром обещало быть непростым, особенно учитывая происхождение Избранного.

Этот человек правил Дункейром последние двенадцать лет. В самом начале своего наместничества он прославился как жесткий и справедливый человек, выполняющий джорскианские постановления, но воздерживающийся от жестокости. Его немало хвалили за то, что он открыл Новые Земли и предложил их не джорскианским поселенцам, а обделенным кейрийцам. Впрочем, злополучные поселения в итоге стоили наместнику почти всего доброго отношения, заслуженного долгими стараниями.

Девлин знал о лорде Коллинаре только понаслышке. Согласно дворцовым сплетням, консерваторы считали его угрозой себе, а потому сумели изгнать в далекий Дункейр. И одно то, что граф – враг герцога Джерарда, не делало его другом Избранного. Предстоит вынести собственное суждение о Коллинаре, чтобы решить – какую часть правды можно ему открыть.

Девлин покачал головой, стараясь отбросить черные мысли.

– Ты мало рассказал нам об Альварене, – сказал Стивен. – На что похож город? Есть ли там большие дома? Что за народ там живет?

Воин с благодарностью воспринял смену темы и принялся описывать Альварен. Прошло больше трех лет с тех пор, как он в последний раз бродил по улицам города, где родился, и теперь жаждал снова вернуться туда, пусть всего лишь на несколько дней. Отринув дурное настроение, Девлин рассказывал о тех местах, которые некогда хорошо знал. Завтра хватит времени на то, чтобы подумать о насущных проблемах.

XV

– Если бы не почтовый голубь от командующего Уиллемсона, вы бы застали меня врасплох, – сказал лорд Коллинар. – Вам следовало послать весточку, и я бы приготовился к вашему прибытию.

При въезде в Альварен их встретил отряд солдат, которые настоятельно предложили проводить Девлина и его товарищей к королевскому наместнику. Поскольку это совпадало с желаниями воина, он согласился.

Наместник запомнился Избранному как огромный человек, воплощение всего зла, постигшего Дункейр. На самом же деле лорд Коллинар оказался человеком средних лет, немного ниже ростом, чем Девлин. У него было круглое лицо и седеющие волосы, заплетенные в воинскую косу. От долгих лет легкой жизни правитель заметно располнел.

– А какие приготовления вам требовались? – спросил Девлин спокойно, не торопясь садиться, так что и лорду Коллинару пришлось стоять. Это был дешевый трюк, но удобный, если требуется заставить человека почувствовать себя неловко в вашем присутствии.

– По меньшей мере вам приличествует эскорт. Не знаю, о чем думал командующий Уиллемсон…

– Он подчинился приказу. Мне не требовалось сопровождение.

– Сейчас в стране беспокойно, безопасных мест для путешественников из Джорска нет. Такой маленький отряд, как ваш, – прекрасная мишень.

– В отчетах королю вы не упоминали о проблемах.

– Королю докладывают то, что он хочет слышать. Его величеству неинтересно знать о сложностях управления непокорной провинцией, поэтому я не обременяю его своими проблемами.

– Королю рассказывают правду, невзирая на то, приятная она или нет.

Лорд Коллинар внимательно посмотрел на Девлина, словно пытаясь оценить, насколько он серьезен, потом широко улыбнулся.

– И не сомневаюсь, что именно так вы и поступаете. Неудивительно, что Джерард вас ненавидел. Должно быть, вы всех довели до белого каления.

Девлин поборол желание улыбнуться в ответ. Он не хотел чувствовать общность с этим человеком. Ему требовалось от него уважение и готовность к сотрудничеству – и только. Девлин не желал дружить с человеком, символизировавшим порабощение кейрийцев.

– Зима всегда тяжелое время в городе, и я не знаю, как отнесутся к вашему приезду. Если бы вы спросили меня, я бы не посоветовал ехать сюда в это время.

Отчасти он был прав. Когда долгим месяцам зимних дождей и серого неба не видно ни конца ни края, люди делаются более раздражительными, часто вспыхивают ссоры. Но сейчас только середина зимы. Самый тяжелый период впереди. В прошлом народные волнения случались в конце зимы, когда запасы продовольствия подходили к концу или людей мучила лихорадка. А пока Девлин и его друзья должны быть в безопасности. По крайней мере некоторое время.

– Я хорошо знаком с Альвареном. Я прожил здесь большую часть своей жизни, как вам, должно быть, известно.

– Разумеется, мой лорд, – вспыхнул лорд Коллинар.

– А если мое присутствие здесь может создать определенные проблемы, так вам стоило подумать об этом прежде, чем посылать мне навстречу отряд солдат. Я напоминал генерала, торжественно проезжающего по побежденному городу. Конечно, скрыть мой приезд не удалось бы, но лучше придать моему визиту неофициальный характер, нежели связывать его с армейскими делами.

– Я сделал то, что считал нужным, чтобы обеспечить вашу безопасность. И когда вы будете уезжать, я непременно отправлю с вами эскорт.

– Вы сделаете, как я прикажу, иначе окажетесь на дороге, ведущей в Кингсхольм, – заявил Девлин. Он встретился с Коллинаром глазами, пока тот не уступил ему и не отвел взгляд.

Через некоторое время наместник холодно спросил:

– Могу я узнать причину вашего приезда? Вряд ли Избранного увела так далеко от Кингсхольма пустая прихоть, тем более в середине зимы.

Девлин поколебался, а потом понял, что нет причин скрывать от него правду. В конце концов, для выполнения поставленной задачи ему еще может понадобиться помощь Коллинара и его солдат.

– Я приехал за мечом.

– Мечом?

– Сияющим Мечом.

Коллинар еще раз внимательно оглядел Девлина, затем подошел к окну своего кабинета, выходящему во двор, где тренировались солдаты.

– Этот меч искали много десятилетий, без конца тревожа руины Инниса и павших там людей. А теперь вы думаете, что достигнете успеха там, где потерпели поражение столь многие?

– Да, – ответил Девлин.

– Это глупая затея, – покачал головой Коллинар. – Долг призывает вас оставаться в Кингсхольме, и все же вы оставляете свои обязанности и тратите время, рыская среди руин? Я слышал, что вы человек чести, но, видимо, меня неправильно информировали.

Это было смертельное оскорбление. Девлин положил правую руку на рукоять меча и все же не стал его обнажать. Он понимал, что Коллинар специально подзуживает его, надеясь, что в ярости Избранный проболтается о том, что держит в тайне. Два года назад воин мог бы купиться на такую уловку, но с тех пор он прошел через многие словесные баталии в Королевском Совете и имел дело с куда более хитроумными людьми, чем Коллинар.

Вместо этого он глубоко вздохнул.

– Мне не требуются поучения, касающиеся моего долга. А что до меча, то причина неудач проста. Меч не в Иннисе. Он здесь. В Альварене.

– Вы уверены?

– Я видел его своими глазами больше пяти лет назад. Учтите, что мои слова не должны выйти за пределы этой комнаты. Если я узнаю, что вы кому-то проговорились, вас будут судить за измену.

– Понимаю, – проговорил лорд Коллинар, хотя по выражению его лица было ясно, что он в недоумении. – Чем я могу вам помочь?

– В настоящий момент мне нужно жилье для меня и моих спутников. Также требуется собрать провизию, чтобы мы смогли отправиться в обратный путь, как только справимся со своей задачей. Я должен вернуться в Кингсхольм до весеннего Королевского Совета.

– Разумеется, – отозвался Коллинар. Впрочем, Девлин сомневался, что наместник понимает, насколько важным будет приближающийся Совет. Да и как он мог осознавать это? Коллинар провел большую часть последних двенадцати лет здесь, в Дункейре. Если он вынужден полагаться на официальные сообщения, то ему неоткуда знать об истинном положении в королевстве, где приграничные провинции находятся на грани катастрофы. Даже при дворе маска приличия не могла скрыть нарастающую панику.

Приближалась война. Девлин это нутром чуял. И когда она начнется, его место будет в Джорске. Он должен вести армию в битву. Нельзя позволить недругам задержать его.

* * *

Когда Девлин вышел из дома наместника, Дидрик вытянулся в струнку и приветствовал его, коснувшись правой рукой левого плеча. Лейтенант успел облачиться в парадную зеленую форму. Серебряные шнуры на плечах показывали, что он личный помощник Избранного. Рядом с Дидриком стояли шестеро солдат, тех самых, что проводили их через город. Воинов возглавляла молодая женщина в форме капрала. Поймав взгляд Девлина, она прижала руку к сердцу и склонила голову. Рядом с ней солдаты стояли навытяжку, устремив взгляд вперед.

Воин кивнул им в знак приветствия. Поговорив с наместником и приняв от него предложение гостеприимства, Девлин задержался в доме Коллинара, только чтобы переодеться в парадную одежду. Обычно он старался не обременять себя тяжелой и неудобной формой, и сегодня он облачился в нее из уважения к членам гильдии, которые некогда были равны ему. Кроме того, такая одежда должна была напоминать, с кем они имеют дело.

Спускаясь по каменным ступеням на улицу, Девлин бросил взгляд на небо. Начинало темнеть, однако время встретиться с кузнецами до того, как глава гильдии отправится к родному очагу, еще оставалось.

– Избранный, – приветствовал воина Дидрик, называя его официальным титулом, как и всегда в присутствии посторонних.

– Ты понимаешь, что от тебя требуется? – спросил Девлин.

– Да. Мы с капралом проводим вас до места назначения. Затем она и ее солдаты будут ждать снаружи. Вы же зайдете внутрь. Если понадобится помощь, я их позову, – ответил Дидрик. Его лицо осталось невозмутимым, ничем не выдавая неудовольствия от необходимости повторять такие простые приказы.

– А вы, капрал Аннасдаттер, понимаете, что будете присутствовать там на всякий случай? Если вас позовут, вы должны войти и выглядеть внушительно, но ничего не делать. Не обнажать оружие, пока я не прикажу. Ясно?

– Слушаю и повинуюсь, – ответил капрал. Для капрала она казалась слишком молодой. Волосы цвета ржи едва доросли до воинской косы. Совсем ребенок. Девлин даже подумал, не стоит ли попросить кого-нибудь постарше.

Правда, времени на это не оставалось. К тому же при удаче ее помощь и не понадобится. Солдаты – всего лишь предосторожность, не больше. Если глава гильдии не захочет передать Девлину его наследство, им придется войти, чтобы тот понял всю разумность повиновения закону.

Конечно, такой поступок не вызовет любви к Избранному. Напротив, привлекать армию Джорска к решению таких вопросов – против обычая. По негласному уговору за гражданские дела в Альварене и исполнение местных законов отвечала кейрийская городская дружина. Но Избранный не мог обратиться к ним – кто знает, на чьей стороне они окажутся?

– Тогда идем. Надо с этим покончить.

Девлин повел отряд по узким извилистым улицам. Дидрик шел рядом, а капрал и солдаты следовали за спиной. В этот час на улицах было мало народа, но все встречные отходили в сторону и начинали шептаться. Девлин явственно чувствовал спиной неприязненные взгляды. Несколько раз до него доносились проклятия или слово феарним, что означало «предатель».

Понадобилась всего лишь четверть часа, чтобы добраться до Ремесленной площади, где располагался зал гильдии кузнецов рядом с гильдией стекольщиков и на другой стороне площади от горшечников. По джорскианским меркам площадь была слишком мала, чтобы называть ее этим словом, – всего лишь пересечение двух больших улиц. Если перейти площадь и пойти дальше по улице Эгила, через сто шагов можно оказаться возле кузницы, где Девлин работал с детства. Сначала он был учеником, потом подмастерьем и, наконец, стал мастером.

Площадь была пуста, если не считать ученика, несущего в руках какой-то сверток. На это Девлин и надеялся. О конечном пункте их рейда он рассказал только Дидрику, чтобы сведения не просочились куда не следует. Если бы недоброжелатели узнали о планах Избранного заранее, они могли собрать толпу или устроить небольшой пикет, а это лишь привело бы к бессмысленному кровопролитию. Гораздо лучше действовать быстро и тайно, покончив с делом до того, как враги успеют вмешаться.

– Ждите здесь и не забывайте про мои приказы, – велел Девлин.

– Да, сэр. – Капрал Аннасдаттер подала знак, и четверо солдат заняли свои места на улице, а остальные двое встали по сторонам от большой двери, ведущей в зал гильдии.

Девлин собрал волю в кулак, готовясь встретиться с тем, что ожидало его. Потом протянул руку к дверям. Тяжелые створки были так умело подвешены на петлях, что от малейшего толчка бесшумно растворились.

Девлин вошел внутрь. Как и в большинстве домов Альварена, места здесь не хватало, и переднюю сделали небольшой. Но тесноту с лихвой искупало великолепие отделки – стены из черного мрамора подсвечивали искусно расположенные светильники. На левой стене красовалось резная картина, изображавшая, как Эгиль даровал людям огонь. Правую покрывали имена великих мастеров, вырезанные в камне, залитые медью и отполированные до блеска. Чистить эти надписи считалось большой честью для ученика, и юный Девлин провел много часов, натирая металл, чтобы он сиял в свете ламп, и мечтал о славе.

Девлин увидел, что стена немного испорчена – второе имя снизу тщательно убрали, соскребли с поверхности камня, пока на его месте не осталась пустота. Сердце бывшего кузнеца пронзила резкая боль. Он провел пальцами здоровой руки по камню, чувствуя небольшие выбоины там, где некогда красовалось его имя. Боль быстро сменилась яростью. Не из-за оскорбления, а из-за бессмысленности разрушения. Какие выводы могут сделать ученики из того, что нынешние мастера так безответственно относятся к дарованному им наследию, к своей профессии. Что бы ни сделал с тех пор бывший кузнец, некогда его нарекли Великим мастером. Как бы ни старались эти глупцы, они не в силах отнять у Девлина прошлое.

Не могут они и забыть о том, кем он стал теперь. Вежливое покашливание Дидрика вернуло Избранного к реальности. Повернувшись спиной к испорченной стене, он двинулся к арке напротив входа, ведущей в главный зал.

Здесь ничего не изменилось. У входа за столами трудились над архивами гильдии писцы. Центр зала оставался пустым. Там проводились собрания. По краям можно было видеть постаменты и стеллажи, на которых красовались лучшие творения мастеров гильдии. На третьем слева некогда выставили эмалированный светильник, сделанный Девлином еще в бытность подмастерьем, но Избранный прекрасно понимал, что изделие давно убрано с почетного места. Интересно, что с ним сделали? Уничтожили? Продали? Спрятали подальше?

Главу гильдии и его друзей чаще всего можно было найти в нише в задней части комнаты. Вообще-то у мастера Джарлата был кабинет на втором этаже, но в свои преклонные годы он не любил карабкаться по ступеням. А в кузницу глава гильдии заходил еще реже. И ученика у него не было вот уже двенадцать лет. Однако это не мешало Джарлату править гильдией железной рукой.

Из ниши доносился смех, оборвавшийся, когда шаги Девлина зазвучали по каменному полу. Зал показался бывшему кузнецу огромным. Взгляды всех присутствующих устремились на него. Такого чувства он не испытывал со дня принятия в ученики.

Девлин остановился в полудюжине шагов от главы гильдии.

– Великий мастер Джарлат, – сказал он, приветствуя его на родном языке и слегка кланяясь, как положено равным. С джорскианской точки зрения Избранный оказывал простому ремесленнику большую честь. Но с точки зрения того, кто некогда был членом гильдии, подобный поклон можно было расценить как оскорбление.

По сузившимся глазам Джарлата Девлин понял, что тот воспринял жест именно так.

– Что привело тебя в мой зал? – спросил глава гильдии на торговом наречии, будто Девлин был иностранцем. Он и не подумал подняться навстречу гостю и не назвал ни одного из своих титулов.

– Я пришел за наследством, переданным вам на хранение мастером Рориком до моего возвращения, – ответил воин. Он, как и Джарлат, заговорил на торговом наречии.

Раздался женский смех, и Девлин узнал оружейницу Амалию. На ее правой руке красовалось серебряное кольцо, показывающее, что она наконец-то добилась звания мастера – хотя до Великого мастера ей было далеко, как до звезд: не хватало таланта.

– Ты потерял все связи с гильдией много лет назад, когда отрекся от ремесла. Здесь тебя ничего не ждет, – заявила она. Злорадство в голосе удивило Девлина. Ведь насколько Избранный помнил, он не сделал Амалии ничего дурного. Наверное, ее злит, что он умел творить то, что ей и не снилось, и все равно отвернулся от почестей, о которых она могла лишь мечтать.

– Неужели теперь глава гильдии Амалия? – спросил воин. – Мне разговаривать с ней?

– Глава гильдии – я, – отозвался Джарлат.

– Тогда сделайте, что должно. Отправьте одного из ваших прислужников принести то, что принадлежит мне, я уйду и более вас не потревожу.

– От тебя всегда были одни неприятности. И зачем знаменитому предателю понадобились побрякушки, оставленные в наследство Рориком?

Дидрик слегка зашипел, услышав слово «предатель». Раздался негромкий лязг. Девлину не требовалось оборачиваться, чтобы понять – лейтенант проверил, легко ли ходит меч в ножнах, чтобы в случае необходимости его можно было обнажить в одно мгновение.

– Довольно.

Избранный не хотел терпеть подначки Джарлата и тем более усмирять гнев Дидрика из-за нападок на его командира. Пора положить конец подобным глупостям.

Девлин расставил ноги пошире и заложил руки за пояс с мечом.

– Джарлат, Великий мастер, глава гильдии кузнецов, супруг многими оплаканной Лейлы из Ясноводья, во имя Эгила и в присутствии свидетелей я взываю к вашей чести и данному слову. Передайте то, что по праву принадлежит мне, или носите имя нарушителя клятвы до конца своих дней.

Воцарилась тишина, и Девлин уже начал опасаться, что придется прибегнуть к помощи солдат. Потом Джарлат подал знак, и к нему подбежал ученик, стоявший у огня.

– Катан, в хранилище, где мы держим медные бруски, лежит нужный мне ящик. Он длинный и узкий, а на крышке написано имя Рорик. Принеси его.

Ученик выбежал в дверь в конце зала и устремился вниз по лестнице к подвальному хранилищу. Девлин продолжал стоять неподвижно, устремив взгляд на стену над головой Джарлата. Усилием воли он сохранял на лице выражение полного равнодушия, хотя внутри у него все кипело от возбуждения, смешанного со страхом. Он потратил два месяца и преодолел две сотни лиг, чтобы добраться сюда. Через несколько минут он снова увидит Сияющий Меч, предмет, который Избранный одновременно жаждал и боялся обрести.

Пальцы правой руки задрожали, и он взялся за рукоять меча, чтобы скрыть это. Ученик не слишком торопился, но в конце концов вернулся, неся в руках ящик почти с него ростом. Бросив взгляд на мастера Джарлата и получив подтверждение, он приблизился к Девлину и передал ему ценный груз.

Это оказался обыкновенный ящик, сделанный из гладких дубовых досок с медными петлями, запечатанный красным воском. На крышке было начертано имя Рорика, а ниже другой рукой приписано «Девлин». Видимо, ящик тщательно хранили, поскольку на крышке не было и следов пыли.

– Удовлетворен? – спросил мастер Джарлат.

– Почти.

Девлин повернулся к Дидрику, тот вытянул руки и принял в них ящик. Вытащив из-за пояса кинжал, воин вскрыл восковую печать. Та легко сломалась, под ней оказались следы воска другого цвета. Сунув кинжал в ножны, Избранный глубоко вздохнул. Бросив взгляд на лицо лейтенанта, он увидел на лице друга то же нетерпение.

Стивен разозлится, что пропустил такой момент, понял Девлин, невольно улыбаясь. Потом он открыл замочек и поднял крышку.

Избранный недоуменно моргнул, не веря своим глазам. В его мозгу зазвучал торжествующий хохот – Хаакон напомнил о себе.

– Мой лорд? Девлин? – встревоженно позвал его Дидрик, и воин понял, что приоткрытая крышка мешает тому увидеть, что внутри.

Девлин вытащил перевязанный свиток и закрыл ящик. Понадобилось две минуты, чтобы развязать тесемку, стянувшую пергамент, – пальцы неожиданно отказывались слушаться.

– Дети Инниса шлют свое приветствие, – шепнул он Дидрику, потом повернулся к Джарлату: – Вы не исполнили свой долг. Вверенный вам меч был украден.