Текст книги "Честь Девлина"

XX

Со смертью Аннасдаттер поиски мятежников продолжились с еще большим упорством, но неделя прошла, а Девлин был не ближе к мечу, чем в тот день, когда въехал в город.

Допрос всех членов гильдии кузнецов не дал никаких положительных результатов. Всплыло несколько мелких нарушений закона. Обнаружилось, что Амалия похищала средства из казны гильдии, чтобы выплатить долг своим кредиторам – она потеряла кучу денег на некой торговой сделке. Но ничто не указывало на связь членов гильдии ни с похищением меча, ни с Детьми Инниса.

Лорд Коллинар по собственной инициативе предложил награду за информацию о Детях Инниса или убийстве капрала Аннасдаттер. Когда ответа не последовало, он удвоил сумму, и это тоже не помогло.

Девлин подозревал, что мятежники попытаются использовать меч как приманку, чтобы убедить его встретиться с ними. Однако дальнейших посланий не приходило. Казалось, бунтовщики растаяли в тумане.

Хотя это не означало, что в городе наступило затишье. Напротив, каждый день поступало все больше сведений о волнениях. Стивен едва не попал в уличную стычку, вызванную последними сведениями о вспышке зернового безумия. Он сумел вовремя сбежать, но двоим солдатам и десятку кейрийцев не так повезло. К счастью, дело обошлось ранами и переломами, однако Девлин понимал, что новые смерти – только вопрос времени.

А он ничем не мог успокоить город. Более того, что бы Избранный ни предпринимал, ситуация только ухудшалась. Страдая от собственного бессилия, Девлин делался все более вспыльчивым. Слуги наместника обходили его стороной, а солдаты бледнели при одном его виде. Впрочем, ни один человек, даже друзья, не советовал ему образумиться. Во время самых яростных вспышек они смотрели на него спокойно или с сочувствием.

Воин понимал, что такая выдержка показывает, насколько они беспокоятся за него – беспокоятся, что бесплодные поиски мучают, а Заклятие давит все сильнее. Девлин понимал это по тревожным взглядам, которыми обменивались Стивен и Дидрик, когда, по их мнению, он не мог этого заметить. Еще они то и дело умолкали, когда их друг входил в комнату.

Хаакон больше не являлся ему, но он продолжал дразнить Девлина, истязая страхами и сомнениями. Даже во сне бедняга не мог найти убежища, и Избранному казалось, что он потихоньку сходит с ума.

Он не раз оказывался где-то, не понимая, как попал туда и зачем. А однажды Девлин очнулся посреди разговора с Дидриком, даже не подозревая, о чем речь и как давно лейтенант сидит в комнате. Он постарался скрыть свое замешательство, но ясно было, что друга так просто не обманешь.

Воин порой задумывался, как чувствуют себя его товарищи, поклявшиеся следовать за ним, подозревая его в безумии? А утешить их он ничем не мог. Избранный сам не понимал, что произойдет, если поиски затянутся еще дольше.

Отпустит ли его Заклятие? Будет ли ему позволено вернуться в столицу с пустыми руками? Долг и без того раздирал его на две части. Одна требовала найти священное оружие во что бы то ни стало и сколько бы это ни заняло времени. Другая беспокоилась о силе войск и укреплениях, о том, как скоро наступит весна и хватит ли прибрежным регионам солдат, чтобы отразить иноземных захватчиков. Смогут ли Сольвейг и лорд Рикард потеснить позиции самых консервативных членов Совета? Если он задержится здесь, выведет ли Олваррсон армию из гарнизонов? Или он сделает то, чего опасается Девлин, – бросит провинцию на произвол судьбы и отступит под защиту мощных укреплений?

Его место в Джорске. Следует убедиться, что королевство готово отразить натиск врагов.

Но также Девлин понимал, что его долг вернуть меч, знак его положения. Единственный талисман, в котором никто не усомнится. С мечом в руках он сможет убедить советников признать его власть и навсегда заткнуть рот сомневающимся в истинности его призвания. А если он вернется сейчас, попытавшись найти меч и потерпев поражение, все окончится ничем. Враги уцепятся за неудачу как за свидетельство того, что и вовсе не выбирали Девлина своим защитником. Его лишат титулов, а вместе с тем исчезнет надежда, что ему удастся вести войско на защиту Джорска.

В конце концов все упирается в проклятый меч. Найти его необходимо. И ради королевства, и ради того, что осталось от его души.

Отбросив темные мысли, Девлин вышел из своих покоев и отправился в приемную, превратившуюся в штаб расследования. Обычно в любой час дня и ночи здесь кто-то был. Приблизившись к двери, он услышал голоса. Внутри находились Дидрик, Стивен и Коллинар, собравшиеся вокруг стола, на котором была развернута карта города.

– Это старый, но почтенный квартал, – говорил наместник. Он стоял спиной к Девлину, а потому не заметил его появления. – Не богатый и не бедный. Ничем не примечательный, что, как я полагаю, делает его прекрасным местом, чтобы спрятать похищенное.

– А кто прячет? – спросил Избранный.

Коллинар резко выпрямился и развернулся к Девлину.

– Может быть, у нас появилась зацепка в этом деле.

– Рассказывайте.

– Информатор сообщила одному из моих солдат, что глава бунтовщиков – человек, называющий себя Передур Труча. Он живет в Зеленой аллее в стороне от Стариковского переулка.

– А можно доверять этому информатору?

– Она сбежала, как только солдат попытался задержать ее. За ней погнались, но она скрылась в толпе на рынке. Само по себе это не назовешь надежным свидетельством, но…

– Я тоже слышал имя Передур Труча, – сказал Стивен. – Сегодня я был в таверне недалеко от квартала торговцев и услышал, как подмастерья хвалили хитрость Передура и то, как он опозорил великого защитника Джорска.

— Странно, что они говорили в открытую, – заметил Девлин. Невзирая на сомнения, он позволил Стивену продолжить попытки отыскать нужные сведения в тавернах, не столько надеясь, что ему удастся подслушать что-нибудь важное, сколько желая, чтобы менестрель не путался под ногами. – Они знали, что ты там?

– Не думаю, – пожал плечами Стивен. – В таверне было полутемно. И я услышал всего лишь обрывок разговора. Они ушли, как только допили. Я собирался проследить за ними и выяснить, где они живут, но все трое разделились сразу по выходе на улицу. Чтобы не выбирать, за кем из них следить, я вернулся сюда с докладом.

– Мудро. – Мужества Стивену было не занимать, хотя ему не хватало навыков и инстинктов профессионала. Если эти подмастерья были Детьми Инниса, менестрель мог легко оказаться в ловушке. А друзья так и не узнали бы о грозящей ему беде, пока не нашли окровавленный труп.

– Ждать не следует. Стивена могли узнать. Или информатор пожалеет о содеянном и попытается предупредить этого Передура, – добавил Дидрик.

– Согласен. – У Девлина полегчало на душе от возможности хоть что-нибудь предпринять после долгих дней ожидания. Наивно надеяться, что меч находится у этого Передура, и все-таки он может привести их к нему. – Вы уже отправили посыльного к главе Микалу?

Лорд Коллинар откашлялся.

– Я бы не советовал этого, Избранный.

– Почему?

– Потому что в последних двух обысканных домах жители сбежали до того, как мы туда пришли. Кто-то предупреждает их. У меня нет причин сомневаться в моих солдатах, а вот что касается дружинников… – Коллинар сделал многозначительную паузу.

– Микал – человек чести, – заверил Девлин.

– А вы настолько же уверены в каждом дружиннике? В каждом из них?

Воин открыл было рот, но понял, что нет, не уверен. Почти сотня людей носит форму городской дружины или служит им. С тех пор как они с Керри уехали из Кингсхольма, там появилось много новых лиц, да и те, кого он некогда знал, стали ему чужими. Среди них могут быть мятежники. Или же кто-то всего-навсего проговорился, потому что среди находящихся под подозрением оказались его родственники.

– Что ж, попробуем по-вашему, – проговорил Девлин. – Возьмем небольшой отряд лучших солдат. И убедитесь, что они понимают – кровопролития быть не должно. Мы должны получить Передура живым, чтобы он мог нам все рассказать.

– Разумеется, – согласился лорд Коллинар. – Если мы не будем мешкать, то он окажется у нас до того, как бунтари осознают, что произошло. А потом, Избранный, вы получите нужные вам ответы.

Девлин надеялся, что все и вправду окажется настолько просто. Пришло время удаче улыбнуться им.

Расхаживая взад-вперед по коридору рядом с кабинетом лорда Коллинара, Дидрик в который раз выругался. Дверь была закрыта, но через нее доносились голоса. Судя по всему, Девлин начал извиняться. Опять.

Все пошло вкривь и вкось с самого начала. Передур Труча оказался морщинистым стариком, который был поражен, когда его поднял ото сна отряд солдат, ворвавшийся в его спальню. Впрочем, он проявил достойную уважения выдержку, потребовал, чтобы ему позволили одеться. Даже полностью облаченный, Труча напоминал скорее тень человека – ноги и руки были такими хрупкими, что казалось – коснись его, и он упадет. Но с разумом и языком у него все было в порядке.

Вместо того чтобы испугаться, он принялся журить Дидрика, словно глупого ребенка. Он потребовал, чтобы в качестве свидетельства взяли его записи, а кроме того, назвал семерых людей, которые могли поручиться за его доброе имя.

Возглавлял список глава Микал. Может быть, он блефовал, хотя Дидрик нутром чуял, что они совершили ошибку. И все-таки дело надо было довести до конца, так что вызвали паланкин, чтобы доставить Передура в казармы – старик был так дряхл, что рисковать его здоровьем на скользких мостовых не годилось.

Когда Передур предстал перед Девлином, глаза Избранного расширились в изумлении. Он терпеливо допросил его в присутствии Дидрика и лорда Коллинара. Естественно, старик напрочь отрицал свою связь с Детьми Инниса. Как выяснилось, Передур Труча был тем, кого кейрийцы называют служителем закона. Судьей, иными словами. И очень уважаемым.

Явившись, глава Микал подтвердил слова старика. Как и прочие свидетели. В свитках не оказалось никаких планов мятежа, а были записи за много лет, касающиеся дел, которые судил Передур, включая несколько случаев, когда он серьезно наказывал тех, кто нарушал мир призывами к восстанию или нападением на джорскианских торговцев.

Их просто обвели вокруг пальца. Так называемый информатор. Пьяные подмастерья. Все это часть заговора, призванного выставить Избранного дураком и возбудить в кейрийцах еще большую ненависть к джорскианским правителям.

Профессиональная гордость Дидрика была оскорблена. Кто же так ведет расследование? Если бы они посоветовались с Микалом, прежде чем отправлять солдат, позора легко удалось бы избежать. Но их враги весьма умно сыграли на противоречиях, существующих между армией и городской дружиной.

Положение было ничуть не лучше, чем неделю назад. Хуже того, они еще раз оскорбили жителей города бессмысленным арестом Передура, так что нечего и надеяться на добровольное сотрудничество. Дидрик начинал приходить в отчаяние при мысли, что они могут так и не отыскать меч.

Девлин пытался предупредить их, что дело может оказаться непростым, а методы, которые прекрасно работают в Джорске, не помогут здесь, где из-за родственных связей даже самые бедные люди не становятся информатором. А в Альварене, судя по всему, каждый человек – родственник остальным. Уже трое слуг наместника уволились в знак протеста, потому что приходились кем-то членам гильдии кузнецов.

Казнь трех заложников в качестве мести за смерть Аннасдаттер была необходима, но она лишь подогрела недовольство народа, и горожане еще меньше, чем прежде, стали склонны к сотрудничеству.

И все это в городе, до предела запруженном людьми, с лабиринтами узких кривых улиц, которые так трудно патрулировать, не говоря уж о том, чтобы следить за подозреваемыми или проводить поиски мятежников. Особенно если ты чужеземец.

Дружинники умели разбираться с нарушителями закона по-своему и тоже были связаны родственными узами с людьми, которые помогали им отыскать злодеев. Судя по тому, что он слышал, эта система прекрасно работала в обычных случаях. Что ни говори, но в Альварене в целом порядок, если учесть его населенность и количество бедных людей. Однако в данном случае ни законопослушные граждане, ни распоследние жулики из трущоб не собирались выдавать мятежников джорскианским правителям.

– Это я виноват, – тихо проговорил Стивен.

Дидрик поднял голову, удивленный появлением менестреля. Девлин в последнее время не подпускал музыканта к себе. Он разрешал ему высказывать мнение на совещаниях, но не позволял присутствовать на допросах или сопровождать солдат во время обысков. Лейтенант задумался, где же Стивен провел последние несколько часов и долго ли ему пришлось толочься здесь в ожидании новостей.

– Я должен был понять, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. С чего бы именно мне обнаружить то, что упустили другие? А я даже не задумался об этом.

– То же самое могло случиться с любым из нас, – утешил его Дидрик. Хотя это было не совсем правдой. Стивен был единственным, кто бродил в одиночестве, надеясь услышать какие-нибудь сплетни. Трудно сомневаться, что его заметили, и мятежники решили им воспользоваться. – Командующего Коллинара тоже обманули. Не будь тебя в таверне, они нашли бы другой способ донести до нас сплетню. Мы знали, что информация может оказаться ложной, но не обратить на нее внимания не могли.

Им следовало посоветоваться с командиром Микалом. Правда, задним умом каждый крепок. Исходя из того, что они знали на тот момент, утаивание планируемого ареста от дружинников казалось разумной мерой.

– Теперь мы будем умнее и не ошибемся так же во второй раз.

– Если он будет. Как ты думаешь, долго ли сможет продержаться Девлин? С каждым днем он все слабее.

Слова Стивена были правдивы, хотя Дидрик не хотел об этом ничего слышать.

– Девлин выдержит столько, сколько понадобится. И мы тоже.

– Мы должны найти меч. Должны, – пробормотал Стивен.

– И найдем, – заверил его Дидрик. – Мы найдем меч и успеем вернуться к первому весеннему Совету.

Надо в это верить. Нельзя позволять сомнениям взять над собой верх. Девлин умудрялся добиться успеха и в куда более трудных ситуациях. С мечом или без него, он все равно Избранный, человек, отмеченный Богами, чтобы защищать Джорск в трудное время. Он победит. Другого выхода нет.

Дидрик скрестил руки на груди и прислонился к стене коридора, причем настолько небрежно, что капитан Драккен, увидь она его сейчас, не преминула бы сделать нерадивому подчиненному замечание. Но ему было все равно. Сейчас он не в карауле, а тело упорно напоминает, что лейтенант не спал целый день и ночь. Задумчиво посмотрев на друга, Стивен встал на другой стороне коридора в той же позе.

Дидрик позволил себя расслабиться. Через некоторое время дверь в кабинет лорда Коллинара открылась. Лейтенант резко выпрямился. На пороге показался Передур Труча, опирающийся на руки сопровождающих. За ним следовали два солдата, неся сундук с документами. Дидрик сопроводил их взглядом до самих главных дверей.

Девлин и не подумал показаться, поэтому через некоторое время лейтенант подошел ко все еще открытой двери и заглянул внутрь. Лорд Коллинар сидел за своим столом, что-то строча на пергаменте. Девлин стоял у окна, глядя на расстилающийся внизу город.

Дидрик откашлялся. Коллинар поднял голову, однако стоящий у окна даже не шевельнулся.

— Избранный? – Ответа не было. Лейтенант задумался, не случился ли с его другом один из частых в последнее время припадков. – Девлин? – позвал он уже громче.

Брови Коллинара поползли вверх от удивления такой фамильярностью, но воин повернул голову.

Дидрик пришел в ужас от того, что открылось его глазам. Казалось, Избранный состарился за несколько часов. Глаза глубоко запали.

– Каковы будут ваши приказы?

– Мы достаточно натворили за один день, – отозвался Девлин. – Глава Микал в ярости от нашей ошибки и все же согласился встретиться с нами вечером, чтобы обсудить дальнейшие действия.

– А почему не сейчас? – Если он действительно хочет им помочь, то зачем заставлять Девлина ждать его совета? Или он просто выражает таким образом возмущение, что с ним не посоветовались раньше?

– Потому что он должен решить созданные нами проблемы, – с горечью проговорил Избранный. – Микал боится волнений в бедных кварталах и отправился организовывать дополнительные патрули.

– Он ожидает беспорядков? – Вообще-то, согласно простой логике, кейрийцы должны были понять, что произошла ошибка. При этом с Передуром обращались вежливо и отпустили, не причинив ему вреда. Но, кажется, логика и кейрийцы – вещи несовместные, а кто знает, что может подтолкнуть этих странных людей к восстанию?

– Это всего лишь предосторожность, – проговорил Девлин. – Я думаю, что по крайней мере на сей раз лучше прислушаться к его совету.

Дидрику почудился в последних словах упрек, хотя он понимал, что его друг винит только себя.

Лорд Коллинар решил остаться в кабинете, заявив, что хочет еще раз изучить отчеты своих солдат в надежде обнаружить в них ранее пропущенные важные детали.

У ворот казарм собралась небольшая толпа, которая принялась свистеть и улюлюкать при виде вышедших из ворот Девлина, Стивена и Дидрика. Лейтенант окинул людей взглядом, выискивая скрытую угрозу, но оружия не приметил. Кажется, они довольствовались оскорблениями. Любимое слово было «феарним», а он уже успел выяснить у менестреля, что это означало «предатель».

Впереди шли двое солдат, еще четверо окружали Избранного. Дидрик держал ладонь на рукояти меча, жалея, что не попросил Стивена взять оружие. Всю дорогу менестрель не снимал с пояса клинка, однако, добравшись до Альварена, отцепил его вместе с ножнами, чтобы изображать невинного путника. Теперь музыканта все равно разоблачили, да и идет он рядом с Девлином, так что рассчитывать на безопасность не стоит. Надо будет предупредить музыканта, что нельзя больше бродить по улицам города безоружным.

Они свернули за угол и принялись подниматься по дороге, ведущей к дому наместника. Как и казармы, здание это было расположено на вершине одного из холмов, составляющих город. Когда дом показался впереди, Дидрик вздохнул с облегчением. Если не считать толпы вокруг казарм, город был необычайно тих, и он порадовался, что беспокоился зря.

Последний подъем был самым крутым, и икры привычно заныли. Навстречу им спускалась женщина с телегой, наполовину заполненной корнеплодами, прикрытыми соломой. Очевидно, что она только что доставила овощи в дом, и лейтенант невольно посочувствовал ей – так тяжело было толкать тяжелый груз вверх по холму. Телега гремела по камням мостовой и женщина, казалось, с трудом удерживала ее.

Она улыбнулась солдатам и жизнерадостно пожелала им доброго дня. Потом заметила Избранного и споткнулась. Пытаясь устоять на ногах, она оперлась на ручки телеги, и та повалилась на бок, высыпав все содержимое на улицу.

Солдаты впереди разошлись, стараясь не наступать на катящиеся свеклы и морковки. Девлин пробрался среди них и подошел к женщине.

– Что я наделала? – воскликнула та. Она окинула взглядом улицу, глядя, как некоторые корнеплоды закатились в канаву, а прочие устремились дальше вниз.

Телохранители за спиной расхохотались над неловкостью женщины.

Та сунула руки под плащ, будто замерзла.

– Это случайность, – проговорил Девлин, шагнул к незнакомке и наклонился, собираясь перевернуть телегу в правильное положение.

Дидрик осмотрелся по сторонам, но все казалось спокойным. Стивен собирал упавшие овощи в плащ. Единственная женщина среди солдат помогала ему, а остальные с любопытством наблюдали за происходящим.

Потом он повернулся к Девлину и в ту же секунду заметил, как что-то блеснуло в руках женщины. Казалось, время застыло.

– Девлин! Нож! – закричал лейтенант, прыгая вперед.

Избранный начал поворачиваться, да так медленно, будто никуда не торопился. Кинжал женщины резанул его в бок, запутавшись в плаще. Когда Девлин наконец развернулся к ней, она как раз заносила руку во второй раз.

Уголком глаза Дидрик увидел солдата, обнажающего меч, но тот был слишком далеко, чтобы помешать нанести еще один удар. Лейтенант бросился к нападавшей, все ожидая, что Девлин вытащит оружие или вскинет руку, чтобы метнуть нож. К его ужасу, Избранный и не пытался обороняться или даже уворачиваться. Вместо этого он спокойно стоял, свесив руки по сторонам, с удивительно спокойным видом ожидая смертельного удара.

Дидрик взвился в воздух, врезался в бок женщины и сбил ее наземь. Раздался громкий треск, и она закричала – сила удара пришлась на руку. Кинжал вылетел из ее пальцев и упал на мостовую. Некогда блестящее лезвие было окрашено алым.

Лейтенант испугался, что опоздал.

– Генерал! Вы ранены? – спросил капрал.

Дидрик поднял голову и увидел, что Девлин все еще стоит неподвижно. Судя по всему, он не замечал крови, текущей по левой руке. Взгляд оставался таким же странно-пустым, словно он видел нечто, скрытое от других. Лейтенант все ждал, когда Избранный отреагирует, но он то ли застрял в своем личном видении, то ли был ранен сильнее, чем казалось с первого взгляда. В любом случае этого хватало, чтобы у его помощника кровь застыла в жилах.

– Ты. Иди сюда, – велел Дидрик ближайшему солдату. – Займись арестованной.

Он встал на ноги, а солдат поднял террористку. Та мрачно посмотрела в его сторону и плюнула.

– А ну не хами, – бросил солдат, ткнув ее в спину рукоятью меча. Женщина пошатнулась.

– Довольно, – велел Дидрик. – Она понадобится нам живой, чтобы ее можно было допросить. Ведите ее внутрь, в комнаты для прислуги. Присматривайте, чтобы она не навредила себе. После того как лекарь осмотрит Избранного, мы отправим его к ней.

– Есть, сэр, – отсалютовал капрал, явно благодарный за то, что кто-то взялся командовать.

Дидрик неожиданно обозлился на себя, поняв, что не знает даже имени капрала. И он доверил жизнь Девлина ему и солдатам, не поинтересовавшись, как их зовут и не узнав, на что они годятся. В Кингсхольме такого бы никогда не случилось. Охранников для Избранного подбирал либо он, либо капитан Драккен. Да, он стал беспечным, и его друг едва не поплатился за это жизнью.

Лейтенанта охватил жгучий стыд. Тем временем Стивен сложил свой плащ и прижал к боку раненого.

– Девлин, тебе надо уйти с улицы. Это всего лишь царапина, но ее надо перевязать. И мы не знаем, нет ли у женщины сообщников. – Менестрель говорил мягко и тихо, однако руки его слегка дрожали.

Девлин покачал головой, а потом, судя по всему, пришел в себя. Взгляд снова стал осмысленным, он обозрел упавшую тележку, окровавленный кинжал и незадачливую убийцу, смотрящую на Избранного с ненавистью.

– Разумеется, – ответил он и позволил Стивену повести его вверх по дороге. Двое солдат конвоировали пленницу, а оставшиеся плотно окружили Избранного, как и следовало поступить с самого начала. Дидрик пошел следом, обнажив меч. Он не подведет Девлина во второй раз.