Текст книги "Мрачный и опасный"

– Вы уверены?

– Конечно, уверена! Что за вопрос? Он зашел ко мне, а я как раз собиралась за покупками, и он вызвался мне помочь.

Она показала на свертки и коробки, которые Коллин все еще прижимал к себе, и только тогда Джейк ослабил свой смертоносный зажим. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего, так что Кэтрин с ужасом опасалась его дальнейших непредсказуемых действий.

– Вы не должны были выходить из дома! – гневно провозгласил он.

Кэтрин так перепугалась этого рыка, что даже отшатнулась от него, припав на больную ногу. Но тотчас взяла себя в руки.

– Послушайте, Джейк! Я отказываюсь сидеть все дни напролет взаперти. Мне надо было выйти за покупками. Кого я пошлю? Хорошо еще, что пришел Коллин и согласился проводить меня. Уверяю вас, мне ничто не грозит.

– Вам и прежде с ним ничего не грозило? – яростно вопрошал Джейк, вперив в нее свой неистово пылающий взгляд.

– Это совсем другое дело, – резко отозвалась она.

– Неужели? А теперь? Вы думаете, что в случае нападения он храбро бросится вас спасать? Отчего же тогда он меня до сих пор не поверг на землю? Вы же видите, я все еще держусь на ногах. Так что угрожай вам настоящая опасность, он просто удрал бы как заяц, что уже и проделал однажды.

– Оставим зайцев в покое, жуки, мыши и зайцы по моей части. А его вы просто повергли в шок, у вас было явное преимущество – неожиданность, – сердито пыталась заступиться она за несчастного Коллина.

– Вы что, думаете, если на вас нападут, то заранее предупредят об этом? – в полный голос вопрошал ее Джейк. – Поймите, вы, дурочка, все произойдет неожиданно. – С этими словами он решительно взял ее за руку. – Моя машина здесь, за углом. Я отвезу вас домой.

Вся эта кутерьма начала даже доставлять Кэтрин удовольствие, поскольку первый испуг прошел, да и второй – тоже. В этот момент Коллин наконец опомнился, выступил вперед и с невесть откуда взявшейся храбростью заявил:

– Она останется со мной. А вас, пока вы не провалились ко всем чертям, спешу заверить, что за это безобразие я подам на вас в суд.

– Подавайте! – ласково проговорил Джейк, обернувшись к очнувшейся жертве. – Только поспешите собрать свидетелей, пока они не разбежались.

Когда-то Джейк раз и навсегда понял, что какое бы то ни было участие в безобразном публичном скандале совершенно неприемлемо для щепетильного сознания любого англичанина. Так что он знал, что говорит: публика и действительно вмиг испарилась.

– А мне и не нужны свидетели со стороны, – злобно выкрикнул Коллин. – Достаточно того, что Кэт была здесь и все видела.

– Она будет защищать мои интересы, – безапелляционно заявил Джейк, забирая из рук Коллина свертки и пакеты и подталкивая Кэтрин к углу здания. – И запомните, приятель, – ледяным тоном добавил он в завершение, – эту женщину зовут не Кэт, эту женщину зовут Кэтрин.

Прежде чем он уволок Кэтрин за угол, она успела бросить последний, виноватый и извиняющийся взгляд на Коллина, и вот они уже потеряли друг друга из виду.

– Вы не правы… – начала было Кэтрин, но Джейк грозно взглянул на нее, и она замолкла.

– Ни слова, – свирепо бросил он. – А то я вернусь и прикончу его.

Кэтрин сочла за лучшее промолчать, но сразу же после того, как ее ноги перестали дрожать и она вполне оправилась от испуга и смущения, ей стало безумно весело. Она явственно ощутила, что с по явлением Джейка ступила в иной мир, в мир этого сумасшедшего. А он еще говорил, что безумна она! Не удержавшись, Кэтрин разразилась смехом. Вот оказывается, как надо убивать второго зайца! Ох, какое растерянное лицо было у Коллина, какой его обуял страх! Ей даже стало жалко его, а отчаянную попытку защитить свое мужское достоинство она и вообще восприняла как подвиг. Одно хорошо – он вряд ли позвонит ей опять, ибо сегодня израсходовал все свое мужество на много лет вперед. Значит, так – смерть зайцам, да здравствуют тигры!

Ее веселье, как видно, не очень-то нравилось Джейку, а ей было все равно. Когда они подъехали к магазину и он повел ее внутрь, она все еще усмехалась.

Берт и его ребята продолжали с большим интересом наблюдать за развитием событий. Их рыжая Кэтрин вышла из дому с одним мужчиной, а вернулась с другим. Однако они приняли это и весьма дружелюбно кивали Джейку. Тот уже достаточно успокоился, чтобы кивнуть им в ответ.

Затем Кэтрин бесконечно долго поднималась в лифте, стоя рядом с большим молчащим человеком, который все еще хмурился. Она впустила его в квартиру и, не сказав ни слова, забрала у него свои покупки. Снежок выглядел настороженно. Как и все на свете коты, он обладал обостренным пониманием происходящего, а в данный момент инстинкт безошибочно подсказывал ему, что надо до поры воздержаться от лишних движений. Понимая подоплеку поведения кота, Кэтрин развеселилась еще больше и, забрав у Джейка свои коробки и пакеты, которые свалила на кухонный стол, разразилась смехом.

Она все еще смеялась, когда Джейк подошел и повернул ее к себе. Он смотрел в ее смеющееся лицо, а потом охватил ее голову ладонями и страстно поцеловал. Она даже не поняла, злится ли он еще или уже нет, а была просто рада, и ее руки тотчас обвились вокруг его шеи.

Все это несколько озадачило Джейка, он немного отстранился и посмотрел на нее, затем одной рукой обнял за талию, а другой нежно погладил по голове.

– Вы маленькая нарушительница порядка, – прошелестел его шепот возле самого ее уха. – Вы перевернули всю мою так хорошо отлаженную и спланированную жизнь. Когда я впервые увидел вас, то подумал, что вы сумасшедшая. И был прав. Надо было повернуться и уйти, уехать в другую сторону, будто я вас и не видел.

– Почему же вы этого не сделали? – тихо спросила Кэтрин, взволновавшись от этих переговоров шепотом и от того, как его дыхание колышет прядку ее волос на виске.

– Время-то шло к вечеру, и я опасался за вас. Я и сейчас за вас опасаюсь. Это, кажется, стало моим постоянным состоянием.

– Я в безопасности, Джейк.

Кончиком языка она прикоснулась к его губам и ощутила всю сладость этой невесомой ласки. Он весь напрягся, будто ему передались ее ощущения, это невероятное наслаждение, достигнутое слабым прикосновением.

– Нет, вы не правы. В обществе этого придурка вы не были в безопасности. Да и в данный момент говорить о вашей безопасности не приходится.

Последовал еще один поцелуй, и каждый из них чувствовал, что теряет голову от удовольствия и восхищения происходящим. Необходимость говорить иссякла. Она прижалась к нему, пылко обняв его, а он нежно ласкал ее тело. Ох, какая она хрупкая и совершенная! Руки его двигались медленно-медленно, пробуя и изучая, а губы пили сладостный мед поцелуя. Это было то, чего она хотела. То, чего хотел он…

Когда он коснулся ее грудей, Кэтрин издала тихий стон, и он поднял ее на руки, чувствуя, что больше не способен справляться со все нарастающим желанием плоти. Она была такая воздушно-легкая, почти нереальная, она опять стала нимфой. Неся ее в сторону спальни, он прикоснулся губами к ее шее и пообещал себе провести с ней всего минуту, крошечную минутку, чтобы насладиться ее полным подчинением, а потом уйти. Он чувствовал, что все в ней стремится к нему, и был не в силах остановиться. Хотя остановиться, конечно, необходимо. Но эти почти неслышные стоны, что доносились до его слуха…

Никто еще не реагировал на него так, даже во время соитий, и эта ее возбужденная, ставящая в тупик уступчивость как ничто другое говорила о ее нетронутости. Мысль об этом еще больше возбудила его, воспламенив кровь, и он опустил ее на кровать и сам опустился рядом, крепко ее обняв.

– Вы должны опасаться меня, – сдавленно предостерег Джейк.

Кэтрин глядела ему в глаза, и ее глаза горели, как два чистой воды изумруда.

– Знаю, – прошептала она, – но не могу отвергнуть вашу нежность. Да и не верю я ничему плохому о вас. Стоит мне подумать о вашей истории, как мое сознание тотчас оказывается на вашей стороне, и с этим я ничего не могу поделать.

Он как-то странно смотрел на нее, его темные глаза мерцали над ней, полузакрытые и загадочные. Прижал ее к себе, потом отстранился, отбросил назад ее волосы. Его взгляд блуждал по ее чистому лицу, по красивым губам и стройной хрупкости ее тела. Потом он заговорил, и его голос звучал непривычно тепло и проникновенно.

– Кэтрин, знаете ли вы, что душой и телом принадлежите Пенгаррону? Любое другое место вам не годится. Вы рыжеволосая нимфа, вышедшая из лесу, в котором стоит дом, нуждающийся в вас. Никто другой не сможет вернуть его к жизни.

ГЛАВА 12

Его губы вновь прикоснулись к ней нежно и сильно, и, пока он целовал ее, Кэтрин была несколько напряжена, а когда начал медленно и властно ласкать ее тело, вздохнула и расслабилась. Возникло неизведанное еще ею чувство, что она ожидала этого мужчину всю жизнь. Когда она с Джейком, ничего плохого случиться с ней не может.

А он целовал ее шею, плечи и постепенно дошел до грудей, прикосновениями губ обрисовывая их плавные контуры. Это было какое-то волшебство, Кэтрин таяла от наслаждения, позволяя ему делать нее, что он хочет, доверясь ему, как никогда прежде никому не доверялась.

Вдруг он замер, и она, прильнув к нему, нетерпеливо просила продолжения, но не словами, а тихим, дрожащим стоном.

– Я должен остановиться, – неровно дыша, сказал Джейк.

– Почему? О, пожалуйста, нет… – Кэтрин еле слышно всхлипнула, а он громко простонал и припал горячим ртом к ее груди, увлажнив языком тонкую ткань. Затем поднял голову, посмотрел на нее и медленно, одну за другой, начал расстегивать пуговки ее блузки.

Прохладный воздух коснулся ее кожи, и она увидела глаза Джейка, сосредоточенные на работе пальцев, его дыхание стало тяжелым и глубоким, глаза были полуприкрыты. Обнажив наконец грудь, он вздохнул и стал целовать ее, нежно касаясь языком розового напряженного соска. Ему показалось, что он ощущает сам вкус жизни, и громкий стон исторгла его гортань.

Странное ощущение полета… Теперь Кэтрин находилась где-то на краю света. Она пылко прильнула к Джейку, руки, до того бессильно лежавшие вдоль тела, теперь обнимали его, пальцы жадно ощупывали живой рельеф мужской спины, мощные плечи, а потом вошли в жесткую густоту его черных волос.

– Джейк! – простонала она. – Джейк!

– Тсс… Я знаю, – шепнул тот и сильнее прижался к ней.

Он хотел ее, желание почти лишало его рассудка. Но какой-то частью своего сознания помнил, что сейчас не время и не место.

Лаская ее, он подвергал себя пытке, но не мог остановиться. Каждый ее ответ на его прикосновения – движением, стоном – говорил ему, что она хочет отдаться ему.

Эта девушка не нуждалась ни в роскоши дома-дворца, ни в драгоценностях, ни в дорогой одежде. Она была счастлива тем особенным платьем, которое сделала ей подруга, гордилась своим чудовищным котом, была верным другом для Ральфа. Но отдаться она хотела ему, Джейку. Не за что-нибудь, а по велению сердца.

Он приподнял ее и вгляделся в это удивительное лицо.

– Я хочу тебя, – проговорил он хрипловатым голосом. – А ты?.. Ты позволишь мне?..

– Да.

Она смотрела на него широко распахнутыми зелеными глазами, чье очарование было ясным и прозрачным, как вода в струях какого-то экзотического фонтана.

– Зная то, что ты обо мне знаешь? Зная, в чем люди подозревают меня, ты все же согласна прийти ко мне, спать со мной, остаться со мной?

– Да. – Кэтрин прикоснулась губами к его лицу, и он увидел в ее глазах слезы. Это потрясло Джейка: она же никогда прежде не плакала – ни от страха, ни от боли. Одна слезинка поползла по щеке, и он, слизнув ее, сдавленно проговорил:

– Не надо, Кэтрин, не плачь. Я не вынесу этого.

Она грустно улыбнулась ему.

– Я чувствую, что ты хочешь уйти. Хочешь поступить великодушно и строго. Ты уйдешь и оставишь меня…

– Да. – Он несколько принужденно улыбнулся. – Хотя и не хочу уходить.

– И все же уходишь…

– Я должен. Но знай, ты теперь навсегда останешься в самой глубине моего сердца.

– Ох, как бы мне не потонуть там.

Он смотрел на нее и не верил своим глазам. Она здесь, перед ним, такая прекрасная! И эти невероятные глаза, исполненные нежности и чистоты.

– Я, кажется, уже утонул, – сказал Джейк неверным голосом, сердце его бешено колотилось.

Кэтрин, его Кэтрин ничего не хотела, кроме того, чтобы просто быть с ним. Переполнявшие его чувства доставляли ему безмерную радость, и он знал, что, когда бы ни увидел ее вновь, это ощущение вернется к нему, ибо оно непреходяще.

Он сжимал ее в объятиях, женщину, которая почти покорилась ему и в то же время так сильно овладела всем его существом. Его родители хотели прежде всего видеть в нем наследника своего состояния. Жена хотела богатства и роскоши, которые он мог ей дать. Кэтрин хотела только его, его самого.

Наконец Джейк выпустил Кэтрин и принялся методично застегивать пуговки, пытаясь отвлечься от соблазнительной красоты женского тела и стараясь избежать ее укоризненного взгляда. Она не протестовала. Слез уже не было. И тогда он поднял ее, поставил на ноги и немного придержал, пока она не перевела дыхание и не улыбнулась ему.

– Я не буду извиняться, потому что не я одна виновата, – твердо сказала она. – Если вы не хотели…

– Я хотел. – Он приподнял ее лицо и смотрел на нее серьезно.

Кэтрин улыбнулась, но улыбка, мелькнув, тотчас исчезла.

– Пойду приготовлю чаю. – Это было предложено с таким серьезным видом радушной хозяюшки, что Джейк развеселился.

– Что такое? – строго спросила она. – Что вы нашли здесь смешного?

– Не скажу! Вы же не сказали мне, почему смеялись по дороге сюда, вплоть до той минуты, как вошли в квартиру, да и потом…

Он последовал за ней на кухню, восхищаясь тем, как быстро она взяла себя в руки, в то время как он сам все еще испытывал внутреннее смятение.

– А думала, это и так понятно, – проговорила Кэтрин, включая чайник и доставая из буфета чашки. – Вы, как черт из коробочки, выскочили неизвестно откуда и вцепились Коллину в глотку. Думаю, ему никогда в жизни не случалось так перепугаться.

– Почему вы вообще пошли с ним? – жестко спросил Джейк, и остатки страсти исчезли с его лица, как последний отблеск солнца с поверхности темной воды.

– Коллин пришел проведать меня, а я хотела поскорее отделаться от него, но так, чтобы не обидеть. Вот я и взяла его с собой, отправляясь за покупками. По-моему, это была весьма удачная идея.

– Своим поведением он дал право обижать его, сколько вам захочется, хоть ноги о него вытирать, – хмуро пробормотал Джейк. – Можете даже грубо выставить его за дверь, если он еще хоть раз заявится к вам.

Нет, не надо было тащиться за ней на кухню. А то вот он не удержался и, обняв ее за талию, привлек к себе. Сердце его вновь забилось как молот, когда она нежно прильнула к нему, сразу же откликнувшись на призыв.

– Нет. – Он отпустил ее и отошел на безопасное расстояние.

– Это была ваша идея, – проворчала Кэтрин, оглянувшись через плечо. – Или перестаньте приставать ко мне, или не переставайте – одно из двух.

– Ваше безумие, как видно, штука заразная. – С этими словами Джейк удалился в комнату, где и пребывал в ожидании чая. А когда Кэтрин принесла его, был благодарен ей, что она села не рядом с ним, а напротив.

– Не просил ли вас Коллин возобновить отношения? – спросил он, выпив немного чаю и взглянув на нее исподлобья.

– Нет, об этом речи не было. Я вытащила его на улицу, прежде чем он успел выразить какие-либо пожелания.

– А как вы считаете, он будет этого добиваться?

– Думаю, да.

– И как же вы тогда поступите?

Она подняла на него свои обезоруживающе чистые глаза.

– Что это за допрос с пристрастием? Вы так спрашиваете, будто угрожаете мне.

Джейк выпрямился на своем стуле и уставился на Кэтрин.

– Вам кажется, что я угрожаю?

– Есть малость. Но зря вы беспокоитесь об обстоятельствах моей жизни. Я как-нибудь сама с этим справлюсь. А у вас есть дела и поважнее, так что идите и спокойно занимайтесь ими.

Он растерянно улыбнулся. Волна чувств, захлестнувшая Джейка и только сейчас начинавшая помаленьку убывать, заставила его забыть, что Кэтрин женщина самостоятельная, привыкшая жить своим умом, и вряд ли потому потерпит, чтобы кто-то командовал ею, стараясь прибрать к рукам. Это и делаю ее покорность в иные минуты такой волнующей. Она была прекрасна, талантлива, и она хотела его. Чувства опять охватили его, порождая в душе смятение.

– Вы говорили с Ральфом о наших трудностях? – спросил он, стараясь не выдать голосом своего волнения.

Она просто кивнула и отвернулась, и он почувствовал холодок, пробежавший между ними. Нетрудно представить, что мог сказать на это Ральф. Он и сам при подобных обстоятельствах сказал бы что-то такое же. Но все же ему необходимо было услышать это из уст Кэтрин, заодно проследив за выражением ее лица.

– Ну и какова была его реакция? – Сказал, что все это может оказаться ложью, – ответила она, не пытаясь увильнуть от ответа. – Сказал, что единственная конкретная вещь – история с тормозами, но и то сам бы он обвинил в подобном не каких-то врагов, а ремонтников в своем гараже, которые плохо следят за состоянием машины. И все же посоветовал мне быть осторожной, поскольку все это может оказаться правдой.

Они сидели, глядя друг на друга, и Джейк почувствовал, как сжалось его сердце.

– Кэтрин, а вы тоже думаете, что я лгу?

– Не знаю, – честно ответила она. – Знаю только, что я на вашей стороне. И ничего не могу с этим поделать.

– Вы думаете, что я опасен?

– Да. – Она опустила глаза, а затем вновь подняла их и открыто взглянула на него. – Вы принадлежите к категории опасных людей.

– В таком случае, почему вы принимаете меня?

– Потому что я хочу этого, – сказала Кэтрин, не отводя глаз. – Потому что вы часть моей мечты и потому что я чувствую себя с вами в безопасности.

– Но вы же сами сказали, что я опасен.

– Для меня вы не опасны.

И с этими словами она так непринужденно принялась за чай, что напряжение Джейка тотчас ослабло.

– Вы сумасшедшая, Кэтрин, – хрипло проговорил он.

Она кивнула и добродушно улыбнулась.

– Я знаю. Это все мои гены. Мои бабушка и дед тоже были немного того… – Она помахала рукою возле виска. – Вот тетя Клэр не совсем безумна, но тоже в общем-то…

Он хотел встать и обнять ее, хотел обладать ею, задушить ее в своих объятиях. Но ничего этого он, конечно, не сделал – выдержки ему было не занимать.

– А вы все еще остаетесь моим другом?

Кэтрин вопросу удивилась.

– Думаю, да. Хотя Ральф тоже мой друг, но он ведет себя совсем не так, как вы.

– Ваш Ральф ничуть не лучше меня! – огрызнулся Джейк.

Она с усмешкой посмотрела на него, и он рассмеялся над смехотворностью собственной запальчивой реплики. И подумал: нет, если я сейчас же не уберусь отсюда, то ясно, чем это для них кончится. Она просто околдовала его, еще немного, и он полностью потеряет контроль над собой.

Джейк больше не появлялся. Кэтрин очень скучала по нему, а он, как видно, твердо решил держаться от нее подальше. Звонил, правда, регулярно, но, судя по голосу – сдержанному и деловитому, – вернулся к своей обычной, хорошо распланированной жизни. Кэтрин начинало казаться, что нее это – и любовные объятия, и поцелуи, и задушевность их разговора – лишь пригрезилось ей.

Жизнь стала тусклой и невыразительной, она сидела безвылазно дома, и однажды, когда Ральф предложил ей прогуляться, с радостью согласилась.

В городе поведение Ральфа было таким настороженным, что Кэтрин не без иронии подумала, как сильно он привлекает этим излишнее к ним внимание. Ведет себя почище тайного агента секретной службы, охраняющего значительную персону. Единственное, чего ему не хватало, так это руки, многозначительно засунутой в карман, – на случай если придется стрелять навскидку.

Кэтрин довольно ехидно одернула его, попросив вести себя более естественно, но он, казалось, полагал, что ведет себя вполне нормально. И даже сказал ей, что при подобных обстоятельствах никто не мог бы держать себя естественнее и выдержаннее.

– При подобных обстоятельствах? – переспросила Кэтрин. – При каких таких обстоятельствах? Ты же сам говорил, что Джейк меня обманывает и ничего страшного случиться со мной не может.

– Ну, полной уверенности у меня с самого начала не было. Мало ли что… Полиция занималась им наверняка очень тщательно. Они, может, и сейчас приглядывают за ним. Наверняка обыскали весь его дом, все окрестности. Так что если что-нибудь можно было найти, они нашли бы это. Нет, знаешь, я все больше склоняюсь к тому, что он говорил правду.

– Молодчина, Ральф, ты делаешь успехи, – сказала Кэтрин, беря его под руку.

– А ты по нему с ума сходишь, не так ли?

Кэтрин усмехнулась.

– Что, очень заметно?

Ральф покачал головой и насмешливо проговорил:

– Только когда ты говоришь или думаешь о нем.

– Откуда тебе знать, о ком я думаю?

– Тоже мне неразрешимая загадка…

Ральф оставил эту тему и вновь насторожился – подозрительно оглядывался, осматривался, фиксировал свой взгляд на вполне мирных и добропорядочных гражданах. Кэтрин даже показалось, что он рад «подобным обстоятельствам». Ну ничего, пусть себе поиграет в бывалого телохранителя, зато он вытащил ее из дома и весьма позабавил, заставив ненадолго отвлечься от мыслей о Джейке.

Каждый вечер Кэтрин тщательно запирала дверь и, хотя жила на самом верхнем этаже дома, задергивала занавески. Виной тому появившаяся нервозность – ощущение, что кто-то подсматривает за ней в окна, – хотя ей было ясно, что это практически невозможно. Ральфа она заставляла делать то же самое, и он каждый раз клятвенно заверял ее, что предельно осторожен, хотя и не считал себя главным участником опасных событий.

Почувствовав в себе излишнюю подозрительность, Кэтрин не на шутку огорчилась: это переставало быть забавным. Она хотела вернуться к нормальной, тихой и спокойной жизни. Вернуться в Пенгаррон и рисовать в чудесной роще. И чтобы Джейк был там, неподалеку, появляясь время от времени неизвестно откуда, пусть даже и на страшном черном коне.

Позвонила тетя Клэр, сообщившая, что вернулась наконец домой.

– Ну и как ты? Как себя чувствуешь? – тревожно спросила Кэтрин, хотя уже по голосу тетушки поняла, что тревожиться не о чем.

– Свежа, как огурчик. Я же говорила, что этот Гордон Фелпс просто старый зануда, впадающий в панику из-за всякого пустяка. Меня больше беспокоит, как ты. Слышала, что тебя отсюда похитил Джейк Трелони.

– Ох… Да, мы немного знакомы с ним, – постаралась сказать Кэтрин как можно небрежнее.

– Хорошо, детка, полагаю, ты знаешь, что делаешь. Только вот Джин Пенгелли считает, что он больно тобой командует.

– Я… Ну, мы встретились в Лондоне, после того как я вернулась от тебя в первый раз. Теперь… он теперь мой друг.

– Скажите на милость! А Джин уверяла меня, что он твой дружок. Впрочем думаю, так оно и есть. Ты красивая девушка, и у тебя с Джейком будет все хорошо. Он знает, как и что надо делать.

Кэтрин не возражала, хотя и была уверена, что ничего хорошего ее с Джейком не ждет. Единственное, что могло заставить ее переменить свое мнение, это реальные события, которые вдруг начали развиваться иначе, нежели она предсказывала. Тут уж Клэр Холден не оставалось ничего другого, как признать свою ошибку.

Но Джейк, Джейк!.. Разве Кэтрин могла точно сказать, чем она была для него? Он беспокоился о ней, решил держаться от нее подальше, чтобы она была в безопасности. В какой-то момент он даже хотел ее, но не было ли это лишь вспыхнувшим жаром чувственности? Однако как бы там ни было, все, что она могла, это неустанно думать о нем и ждать его…

– А что, тетя, не замечено ли в Пенгарроне каких-нибудь новых… движений?

– Нет, дорогая. Одно время мы с Джин следили за поместьем, но поскольку там ничего не происходило, то и махнули на него рукой. Надеюсь, в один прекрасный день правда сама выплывет наружу. Я думаю, что эта женщина просто сбежала с кем-то, вот и все. Будто Джейк и без того недостаточно несчастен в своей жизни, чтобы ему еще и подобные гадости устраивать.

– Но Джиллиан так красива… – проговорила Кэтрин уже после того, как тетушка положила трубку.

Интересно, скучает ли Джейк по Джиллиан? Не было ли это лишь своего рода самозащитой, когда он сказал, что ненавидит ее? А может, где-то в глубине души он ее все еще любит?

Эти мысли нагнали на Кэтрин такую глухую тоску, что следующие несколько дней она перестала заботиться о безопасности, выходила в город, причем даже тогда, когда Ральф не мог ее сопровождать. Побывала на нескольких выставках, гуляла по улицам, заглядывая в витрины, без всякой видимой цели обошла все большие магазины, в общем, за день изматывала себя так, что ночью засыпала без всяких страхов, тревог и душевных терзаний.

Джейк, все так же ежедневно звонивший ей, почувствовал по ее голосу, что что-то не так. Несколько дней он старался не замечать этого, но потом все же спросил:

– Что случилось, Кэтрин? Ты чем-то напугана?

– Ничем я не напугана, – заверила она его. – Просто устала. У меня было много всяких дел.

– Это связано с книгой?

– Да нет…

Ей не хотелось ни о чем говорить, она была рада, что разговор происходит по телефону и Джейк не может видеть ее тусклого лица.

– Так в чем же дело? – продолжал расспрашивать он, и голос его, как ей показалось, прозвучал почти нежно.

Кэтрин давно не слышала в его голосе таких интонаций. Ей подумалось, что она ошиблась, что ей это лишь показалось. Но нет, он и действительно говорил с ней очень тепло и проникновенно. А вот видеться с ней по-прежнему не хочет!..

– На днях звонила тетя Клэр, – раздраженно выпалила она. – Говорит, что в Пенгарроне ничего страшного не происходит. Вообще ничего не происходит.

– И все же ты не должна туда возвращаться! – резко сказал Джейк.

Голова Кэтрин беспомощно опустилась на грудь. Помолчав с минуту, она прошептала:

– Я и не собиралась… Скажи, Джейк, она была очень красива?

– Кто? Джиллиан? Да, очень, – проговорил он мягче. – Я ведь говорил тебе. Да ты наверняка видела ее фотографии. Их тогда множество было во всех газетах.

– Я видела одну. Под ней стояла подпись: «Джиллиан Трелони».

– Что тут особенного, это ее имя. Я ведь женат на ней, Кэтрин. – Потом была долгая пауза, после которой Джейк мрачно добавил: – Все еще женат.

– Если она жива, – прошептала Кэтрин. – Это то, почему… почему ты…

– Почему я отказался от близости с тобой? Ты это хотела спросить? Почему я оставил тебя? Нет, Кэтрин, нет! Я оставил тебя ради твоей безопасности. А положение женатого человека не подавляет меня. Мои мать и отец состояли в браке. Но они сделали меня несчастным. Я женился на Джиллиан – и возненавидел ее. Важен не сам по себе брак, а нечто иное. – Кэтрин молчала, и Джейк, подождав немного, заговорил опять: – Я сделал тебя несчастной, Кэтрин, не так ли? Ты жила привольно, распоряжалась собой, бродила по лесам, рисовала своих жуков и мышей, писала, а я вторгся в твою жизнь и сделал тебя несчастной. Мне бы надо жить одному, ни с кем не общаясь, и тогда никому от меня не было бы вреда.

– Нет, Джейк, нет! Это не так! – воскликнула она, услышав в его голосе неподдельное горе, но было слишком поздно, он уже положил трубку.

У Кэтрин появилось ужасное ощущение, что ее ворчливость привела к тому, что теперь Джейк навсегда покинет ее. Перезвонить, а тем более отправиться к нему она не посмела. Нет, видно, ей не суждено увидеть его! И впервые в жизни она горько и долго рыдала. А потом просто плакала, пока силы не оставили ее и не наступило тупое, сонное состояние, когда ни думать, ни чувствовать она уже не могла.

На следующий день позвонил Коллин, и она, сама тому удивившись, не бросила трубку, а выслушала его и даже начала отвечать.

– Кэт, ты, наверное, совсем с ума сошла? – вместо приветствия гневно заявил он. – Я был слишком ошарашен, чтобы что-то предпринять, когда этот сумасшедший напал на меня, но все же заметил, что ты с ним ушла по своей воле. Мне, кстати, его лицо показалось знакомым, и я даже вспомнил, как только ты ушла, что это Джейк Трелони, писатель. Я не ошибаюсь?

– Нет, Коллин, не ошибаешься, – спокойно ответила Кэтрин, подавив в себе раздражение, возникшее от его недопустимого тона. – И он мой друг.

– Ах, скажите на милость, еще один друг! Но, сдается мне, он малость отличается от Ральфа Престона. А меня ты, выходит, держала за полного кретина? Сознайся. Со мной вела себя как истинная недотрога, не позволяя лишний раз прикоснуться к тебе, а сама… Я ведь уже тогда догадывался, что ты спишь с этим, с нижнего этажа, и вообще торчишь все время в его квартире. Теперь и того чище – обзавелась новым дружком. Но это тебе не Ральф, так и знай! К твоему сведению, ты спишь теперь с человеком, который убил свою жену.

– Никого он не убивал! – выкрикнула Кэтрин, не в силах больше сдерживаться. – И вообще, если бы Джейк слышал, что ты говоришь, он бы тебя в клочки разорвал.

– Значит, тебе известно, на что он способен в ярости? Я рад этому, – прошипел Коллин. – Так не мешало бы тебе подумать своими куриными мозгами и сообразить, что тут куда ни кинь – все клин. Ведь если он не убивал свою жену, то он женатый человек. А если он убил ее, то почему бы ему однажды, под настроение, и тебя не разорвать в клочки?

Договорив, Коллин швырнул трубку, и только тут Кэтрин осознала, до какой степени она возмущена. Никто никогда в жизни не разговаривал с ней в подобном тоне. Она понимала, конечно, что Коллин просто-напросто пытается задним числом защитить свое попранное мужское самолюбие, причем делает это самым жалким и презренным образом, вполне соответствующим его натуре. Она понимала, что теперь, трусливо бросив трубку и не дав ей возможности возразить, он чувствует себя просто великолепно. Бог с ним, должно быть, после столь унизительной для него стычки с Джейком ему было жизненно необходимо обрести равновесие.

Но понимание ситуации не улучшило самочувствия Кэтрин. Она чувствовала себя оскорбленной, а потому, ища сочувствия и понимания, спустилась этажом ниже и поделилась своей неприятностью с Ральфом. Реакция Престона была вполне предсказуема.

– Мерзкий червяк! – гневно воскликнул он. – Где он живет? Я сейчас же поеду и набью ему морду.

– Он больше тебя, Ральф, – хмуро обронила Кэтрин.

– В таком случае, одно из двух: или ты наплюешь и забудешь, или пошли к нему своего драгоценного Джейка.

– Да Джейк просто убьет его! – ужаснулась Кэтрин. – И прошу тебя, не вздумай сказать ему об этом идиотском звонке.

– Ох, нашла чего бояться! Да этот твой Джейк и не разговаривает со мной. С чего это я начну сообщать ему всякие местные новости? Он один только раз и удостоил меня разговора, да и то припугнул, что натравит на меня эту дикую и подлую тварь… Ох, прости, я хотел сказать, твоего пушистенького беленького котика.