Текст книги "Цианид по-турецки (сборник)"

Писатель Терри Гресс

О своем разговоре с Сайласом Виртоном я рассказала комиссару по телефону. Я собиралась ехать в управление, но позвонила сначала Терри Грессу, номер его телефона мне еще вчера сообщил Дэвид, оказалось, что он с писателем неплохо знаком. Поскольку господин Гресс предложил мне приехать к нему прямо сейчас, я не стала откладывать разговор, время тут могло оказаться весьма важным фактором. Выяснилось, что ехать нужно в Сент-Стоун, и, значит, у меня было время поговорить с Эриком Катлером прямо из такси.

– Знаете, о чем я подумал, – вдруг произнес комиссар, выслушав меня., – странно все же, что так и не был найден сотовый телефон Боулда. Обычно, если кто-то находит чужой аппарат, он сообщает в телефонную компанию, с которой этот аппарат связан, а та, в свою очередь, связывается с клиентом. Аппарат можно потерять только в случае, если он попал в такое место, где его никто не смог найти. Но это так мало вероятно! Что-то тут не так.

– Да, я тоже об этом думала, – поддержала я сомнения Эрика Катлера, – где-то этот аппарат есть. Между прочим, в памяти этого несложного устройства тоже может оказаться важная информация.

– Вы просто читаете мои мысли! – воскликнул комиссар.

Впрочем, чтение мыслей мне мало помогло. Никаких версий о судьбе мобильного телефона Питера Боулда у меня не появилось..

Вскоре я приехала по адресу, который продиктовал мне господин Гресс. У него был очень красивый дом, но без всяких индивидуальных излишеств, просто удобное современное жилище достаточно состоятельного человека. Терри открыл мне двери сам, я даже не знаю, был ли еще кто-нибудь в его доме.

* * *

Я впервые видела Терри Гресса, если не считать фотографий, которые иногда появлялись в газетах. На вид ему было лет тридцать пять, смуглый, с большими выразительными глазами, он был больше похож на актера или художника, чем на писателя, а тем, более издателя, если следовать сложившимся стереотипам.

– Не ожидал увидеть в роли детектива столь очаровательную девушку, – вместо приветствия произнес он.

Это был комплимент, не отличающийся особой замысловатостью, но оставалась надежда, что хотя бы искренний.

– Спасибо, я очень рассчитываю на то, что вы не делите женщин на умных и красивых, – пожалуй, мой ответ тоже трудно было назвать оригинальным.

– Стараюсь быть объективным, – улыбнулся Терри Гресс, жестом предлагая мне сесть в большое уютное кресло.

Сам он расположился за своим рабочим столом, поскольку все это происходило в его кабинете.

– Вы сказали, что у вас есть ко мне несколько вопросов, но, очевидно речь не идет об интервью, ведь вы не журналист, как я знаю.

– Да, я не журналист, понятно, что это не интервью. Речь пойдет о вашем бизнесе, хотя о литературе я бы поговорила с большим удовольствием.

– О бизнесе? Вы меня удивили. Мое участие в нем – это небольшой денежный вклад и мое имя, не сочтите мои слова проявлением нескромности.

– Не сочту, – я невольно усмехнулась, – меня, собственно говоря, не интересует ваше участие в коммерческой деятельности, меня интересует ваш партнер по издательству «Круиз».

– Алекс? – но не проще ли поговорить с кем-то из его близких, мы с ним, конечно, в прекрасных отношениях, но не друзья, если вы понимаете, что я хочу сказать.

– Я понимаю, но у меня конкретные вопросы, на которые сможете ответить только вы.

– Например?

– Знакомо ли вам имя Питера Боулда?

– Возможно. А я должен был слышать это имя?

– Госпожа Гирш сказала нам, что слышала разговор своего сына с вами, и этот разговор был именно об этом человеке.

– Наверное, это так и было, но мы говорим часто о разных людях, этот, как вы сказали…

– Питер Боулд.

– Да. Он что-то пишет? Он – автор?

– Возможно, Алекс Гирш говорил вам, что парень упрям как сто мулов, но он его убедит, помните ли вы такой разговор?

– Ах, вот вы о ком! Я-то не запомнил его имя, но теперь мне понятно. Теперь я могу сказать точно, что слышал о нем от Алекса. Занятный субъект, можно сказать, загадочный. Пожалуй, не мешало бы познакомиться с ним поближе.

– Боюсь, что это уже невозможно, Питер Боулд умер.

– Умер? Но он был еще не стар, и Алекс не говорил мне ничего о его болезнях, хотя о чем я? Вы же детектив! Его убили?

– Возможно. Мы не исключаем эту версию.

– Теперь я кое-что начинаю понимать. Но мне кажется, что вам было бы целесообразней поговорить с Алексом.

– Я не возражаю, но ваш партнер исчез. Его телефон не отвечал, а сейчас и вовсе отключен. Он купил билет на самолет до Парижа, но в самолете его не было, он даже не явился на предполетную регистрацию. Это весьма странно, не правда ли?

– Да, это странно, но не более. Если вы Алекса подозреваете в убийстве этого Боулда, то вы ошибаетесь. Он хотел на нем заработать, и, кстати, его самого вытащить из нищеты, зачем бы ему совершать столь рискованный и глупый поступок? У меня неплохое воображение, но придумать причины я бы не смог.

– Знаете, я тоже не верю в то, что ваш партнер мог убить Питера, особенно после разговора с его мамой, я говорю о госпоже Руфине Гирш, но нам нужно его найти, он, наверняка знает какие-то детали, без которых мы не можем решить нашу головоломку. Кстати, неужели вы с господином Гиршем собирались издавать стихи Питера Боулда, я не думаю, что сейчас можно заработать на стихах, даже, если они гениальны.

– Конечно, речь не о стихах, тут вы, к сожалению, правы. За стихи сейчас никто не хочет платить, а поэтому на них и не заработаешь, хорошо еще, что существует государственный проект, а то о поэзии уже остались бы одни воспоминания…

– Так, значит, у Питера, кроме стихов, еще что-то было? – спросила я не без удивления.

– Поверьте мне, я все же кое-что смыслю в литературе, – Гресс улыбнулся, – этот малый был очень талантлив, его роман – это гениальное озарение, я не преувеличиваю.

– Вы хотите сказать, что рукопись романа Питера Боулда находится в вашем издательстве?

– Копия, которую мы с трудом выпросили у автора, но от подписания договора на издание он категорически отказался, правда, его не устраивали только условия, которые ему предложил Алекс.

– Он просил больше денег? – искренне удивилась я.

– Нет, о деньгах он вообще не спрашивал.

– Так что его не устроило? Насколько я знаю, авторы обычно сами ищут возможности издания своих произведений, причем, не всегда гениальных.

– Это верно, в большинстве случаев именно так, но этот парень был с характером, Алекс предложил ему издать его роман под псевдонимом, он считал, что его собственное имя слишком невыразительное, чтобы привлечь к нему внимание. Он убеждал Питера в том, что со временем, это перестанет иметь значение, и тогда тот сможет печатать свои произведения, как Питер Боулд, и знаете, что ответил ему этот странный человек?

– Что? – с неприкрытым любопытством спросила я.

– Что он вовсе не уверен, что способен написать еще что-нибудь стоящее, а писать для денег он не станет.

– Да, ужасно жаль, что так с ним случилось, – грустно подвела я итог сказанному.

– Не жалейте. Его жизнь закончилась вместе с работой над его романом, если бы вы прочитали этот текст, вы бы это и сами поняли. А теперь, я надеюсь, этот роман смогут прочитать многие, да необходимость в псевдониме отпала, если с толком использовать факт его загадочной кончины. Я понимаю, что это звучит цинично, но такова жизнь, а точнее, таковы люди.

– Люди разные, – возразила я, – спасибо, что ответили на мои вопросы, и мне сейчас кое-что стало понятно. И не думаю, что я очень ошибусь, если скажу, что ваш партнер обязательно с вами свяжется. Передайте ему, что он поступает невероятно глупо, продолжая скрываться. Никто не собирается его обвинять в том, что он не совершал. Впрочем, у него есть выбор. Надеюсь, он поступит разумно. Кстати, вы не скажете мне название романа Питера Боулда?

– Человек с планеты Икс, – так назвал свой роман автор.

– Это фантастика? – почему-то удивилась я.

– Не думаю, хотя и присутствует фантастический элемент. Этот роман включает в себя очень точные портреты каждого из нас. Странно, но меньше всего Питер писал о себе, по крайней мере, таково мое впечатление.

– Почему странно? – ему был интересен мир других людей, это он исследовал, наверное, и это описывал.

– Видите ли, я знаю, что вы тоже имеете отношение к литературному творчеству, – Тэрри улыбнулся и продолжил, – в девяносто девяти процентах книг автор рассказывает читателю о себе, и только в редких, очень редких случаях, умудряется рассказать людям о них самих, то есть, создать своеобразное литературное зеркало мира, в котором мы все живем.

– Вы меня настолько заинтриговали, что я буду с нетерпением ждать выхода этого романа, – сказала я, и это было правдой, абсолютной правдой, – насколько это возможно?

– Ну, некоторые правовые проблемы могут возникнуть, но наши адвокаты, я думаю, все уладят. Жаль только, что мы располагаем лишь копией рукописи, что означает наличие где-то в неконтролируемом нами пространстве оригинала.

– Да, любопытно, где этот оригинал? – возникшая вдруг мысль заставила меня задуматься, – не могла ли эта рукопись стать причиной смерти Питера? Кто-нибудь еще мог интересоваться его романом?

– Разве что издательство «Коррида», – после недолгого раздумья ответил Гресс.

– Они тоже знают об этом романе?

– Алекс говорил, что в это издательство со своей рукописью обращался Питер, но его даже не стали слушать, вы же знаете, что эти господа свои деньги делают на уже известных именах. Как получилось, что начинающий автор рискнул к ним обратиться, я не знаю. Впрочем, там, кажется, была причина, я не помню, но Алекс должен знать.

– Что ж, мне остается надеяться, что ваш партнер по издательству вскоре объявится. Еще раз благодарю вас за интересный и очень полезный разговор.

Рукопись

Пока я ехала из Сент-Стоуна в свою контору я все время думала о судьбе романа Питера Боулда. Очень может быть, что рукопись этого романа была в той самой коробке, которую упоминала Санти, и которую пока не удалось найти. А что если Питера убили именно из-за этой рукописи? Впрочем, смысла в подобном мотиве было немного. Под своим именем Питер готов был издать свое произведение в любом издательстве. Зачем же его убивать? Нет, это полный бред. И, тем не менее, мне почему-то казалось, что найти эту коробку очень важно. Может, он сам ее спрятал?

И еще я подумала тогда о том, что очень далеко отошла от того расследования, которое должна была проводить для фирмы, заплатившей мне аванс. Теперь я уже была почти уверена, что смерть Питера Боулда никак не связана с ограблением злополучного склада. Теоретически никаких аргументов для такой уверенности у меня не было, но сколько-нибудь разумной, логичной связи между двумя этими событиями тоже не просматривалось.

* * *

– Вы надолго? – не отрывая взгляда от монитора своего компьютера и лишь едва заметным кивком ответив на мое приветствие, спросил меня мой секретарь.

– А это важно? – ответила я вопросом на вопрос.

– Да, к вам хотел заехать господин Фрамм, я обещал ему позвонить, когда вы появитесь, но если вы забежали на десять минут…

– А почему он не позвонил мне?

– Он весьма воспитанный господин, я думал, вы это заметили.

– Я это заметила, именно поэтому он вполне может позвонить и мне лично, передай ему, пожалуйста, я действительно ненадолго, я работаю, если ты способен это заметить.

– Я даже способен этому от души порадоваться. Если таково ваше распоряжение, я позвоню господину Фрамму.

– Сделай одолжение.

Вообще я хотела сделать передышку хотя бы на час, но после этого разговора мне ничего не оставалось, как, посидев для пущей важности у себя в кабинете минут десять, отправиться в полицейское управление. Работать, так работать.

* * *

Я настолько ушла в свои размышления, что даже не подумала, о том, чтобы предварительно позвонить комиссару и убедиться, что он у себя. Вспомнила я об этом, когда уже входила в здание полицейского управления. Но мне повезло. Я застала Эрика Катлера на месте.

– А у меня новости, – встретил он меня неожиданным возгласом, – есть основания считать, что Питер Боулд все же был убит. Эксперт сделал точный расчет силы удара, которая могла стать причиной смерти Боулда, и он пришел к выводу, что так сильно удариться о камень покойный мог только в том случае, если кто-то его намеренно ударил об этот камень. На теле есть и другие подозрительные кровоподтеки, они могут свидетельствовать, скорее всего, о том, что между Питером и кем-то была попросту драка, которая и закончилась так трагически.

– У меня тоже есть новости, – вздохнув, ответила я, – и то, что я выяснила, может означать возможность новой версии, хотя пока не могу похвастать, что она у меня уже есть.

После этого я подробно поведала о своем разговоре с писателем Терри Грессом.

– У меня такое ощущение, – произнесла я, окончив свой рассказ, – что нам обязательно нужно найти жестяную коробку, ту, о которой говорила нам Санти.

– Не стану спорить с вами, коллега, – согласился со мной комиссар, – возможно, ее содержимое помогло бы нам понять хотя бы, кому мог настолько досадить этот человек.

– Жаль, что мы пока не можем поговорить с господином Гиршем.

– Это вопрос времени, сколько он сможет скрываться?

Словно в ответ на эти слова зазвонил телефон. Комиссар взял трубку..

– Да. Как вы сказали? Проведите его сюда, инспектор.

Поверите вы мне, или нет, но я в этот момент уже знала, кто сейчас войдет в кабинет.

Выглядел Алекс Гирш так, что было понятно без всяких объяснений, что он сейчас чувствовал, что ему пришлось пережить. Он был бледен, глаза воспалены, а взгляд выражал усталость, граничащую с апатией. Забыв не только о формальностях, но и об элементарной вежливости, он вошел в кабинет и буквально рухнул в кресло у стола. Меня он просто не видел.

– Может, вы хотите пригласить своего адвоката, – спросил его комиссар.

– Зачем? – Гирш устало и как-то безнадежно махнул рукой, – если вы мне поверите, то адвокат мне ни к чему, а если нет, то какой от него прок?

– А почему вы думаете, что вам не поверят, – спросила я, тем самым обратив на себя внимание.

– А вы и есть Мэриэл Адамс? – он даже почти улыбнулся, если его гримасу можно было назвать улыбкой, – мама мне рассказала о вашем визите.

– Это она посоветовала вам прийти сюда? – мягко спросила я, игнорируя его вопрос, на который он, впрочем, скорее всего, и не ждал ответа.

– И мама тоже, но убедил меня Терри.

– Вы правильно поступили, – опять вступил в разговор комиссар, – расскажите нам все, что произошло между вами и покойным Питером Боулдом.

– Хорошо. Я расскажу все, чтобы вы могли хотя бы мне поверить, за эти пару дней я, кажется, и сам в себе начал сомневаться.

– Мы вас слушаем, – я постаралась, чтобы мои слова прозвучали мягко и сочувственно, – расскажите, для начала, как вы познакомились с Боулдом.

– Вы правы, – Алекс Гирш заговорил более спокойно, – это действительно очень важно. Мне позвонил коллега из другого издательства и попросил посмотреть одну рукопись, он сказал, что вещь великолепна, но не в их формате. Честно говоря, я решил, было, что он просто хочет сбыть мне какого-то назойливого графомана. Ну, не часто бывает, чтобы издатель издателю передавал что-то стоящее. Формат форматом, но таланты в нашем деле встречаются не так часто. Тем не менее, я обещал, что почитаю, если он мне пришлет. Оказалось, что эта рукопись еще и не занесена в компьютер, то есть, ее не существует в электронном варианте. Это меня еще больше удивило. Я был заинтригован, поскольку в наше время нет графоманов без компьютера, ну не знаю я не одного такого. Даже если кто-то пишет ручкой, он не решится предложить свою писанину издателю, не переведя ее в соответствующий файл. Я поехал на встречу с этим коллегой и он передал мне ксерокопию рукописи романа Питера Боулда «Человек с планеты Икс» Хотя почерк у Боулда вполне приличный и, что называется, разборчивый, читать мне было вначале нелегко, но страниц через пять я уже не замечал неудобства и непривычность процесса чтения. Текст меня увлек так, как в детстве меня увлекали рассказы Джека Лондона, романы Купера, или романы Эла Планка. Первый и единственный, как потом выяснилось, роман Боулда затянул меня внутрь своей воображаемой реальности, и мне было очень трудно вернуться в привычный мир. Вы понимаете, о чем я говорю? Приходилось ли вам испытывать нечто подобное?

– Я вас отлично понимаю, – ответила я и вспомнила свои любимые книги, свое первое впечатление от прочитанного романа Гюго, в который я могла возвращаться и обязательно возвращалась в какие-то моменты жизни. Да, я понимала, что имел в виду Алекс Гирш.

– Так вот, в успехе подобного произведения не засомневался бы даже самый осторожный представитель нашего бизнеса. Я был полон идей, я поехал к этому парню и предложил ему договор, деньги, а, в будущем, и славу. Кто же мог подумать, что он заупрямится на пустяке. Дело в том, что его собственное имя ни о чем не скажет читателю, к тому же, оно достаточно серенькое, невыразительное, естественно было издать его первый роман под звучным псевдонимом. Именно это я ему и предложил. Но он слышать об этом не хотел. Я не терял все же надежды, что мне удастся его уговорить. И, надо сказать, был готов, в крайнем случае, пойти на его условия. Но пару дней назад я позвонил ему.

– На какой телефон? – уточнил комиссар.

– Его мобильный не отвечал, и я позвонил в пансион, ну туда, где он жил. Его позвали, без всяких вопросов. Так вот, он мне вдруг заявил, что другое издательство предложило ему более выгодные условия. Когда он сказал, что это издательство «Коррида» я удивился, и не только потому, что в «Корриде» никогда не издавали шедевры никому неизвестных, пусть даже гениальных, неудачников. Вы, несомненно, знаете, что это издательство специализируется на мемуарах и литературных пробах разных знаменитостей. Чтобы принести им свою рукопись, сначала нужно прославиться. Нет, конечно, пару имен и они создали в свое время, но это было очень давно. Я все это объяснил Питеру. Но он вдруг заявил, что его книгу, они, тем не менее, издадут, и под его собственным именем, между прочим. Хотите, верьте, хотите – нет, но в этот момент я почувствовал, что он собирается сделать какую-то глупость. В тот проклятый день я поехал к нему, чтобы поговорить, чтобы убедить, я должен был ему помочь понять… Но я опоздал. Вы представляете, что я чувствовал там у этого вонючего ручья, когда увидел его?! Он был уже мертв. Но я не идиот и прекрасно понимал, в какое положение себя поставил. Дело в том, что я решил оставить машину в поселке, там у нас живет один сотрудник. От поселка, если идти напрямик через рощу до «Сиреневого уголка» всего-то минут семь быстрой ходьбы! Откуда я мог знать?

– Вы боялись, что вас обвинят в убийстве? – спросил комиссар, хотя это было и так понятно.

– Конечно! Сразу я действовал спонтанно, не думая, просто подчиняясь каким-то инстинктам. Я хотел улететь в Европу, в Париж, чтобы там дождаться, когда это дело будет расследовано, и Бог даст, найдут настоящего убийцу, но когда у регистрационной стойки я увидел вашего, – он посмотрел на комиссара, – человека, я убежал. Я не скажу вам сейчас, у кого я прятался, но я надеялся, что все вот-вот выяснится. Сегодня я решился позвонить Терри, чтобы он хотя бы успокоил маму, она ведь ждет моего звонка. Вот он и убедил меня прийти и все рассказать. А теперь решайте сами, верить мне, или не верить.

– Почему вы решили, что вам не поверят? – спросил Эрик Катлер, и я с удивлением услышала в его голосе чуть ли не отеческие нотки.

– Я бы сам не очень верил, – вздохнув, признался Гирш.

– А ваш сотрудник, между прочим, не сказал нашему инспектору, что вы у него ставили машину, – усмехнулся комиссар.

– Это меня мало порадовало, значит, он тоже предполагал, что это может мне навредить, то есть, тоже подозревал, что я…

– Не обязательно, – заметила я, – простая осторожность. Его о вас конкретно не спрашивали, и он не стал лезть со своей информацией. Во всяком случае, сейчас у нас есть данные, которые частично и косвенно, но подтверждают ваш рассказ.

– Спасибо вам за показания, – опять вступил в разговор Эрик Катлер, – сейчас отправляйтесь домой, успокойте маму, отдохните, но на всякий случай будьте на связи.

– Еще один маленький вопрос, – остановила я Гирша, когда он был уже у двери, – коллега, который передал вам копию романа Боулда, это ведь редактор издательства «Коррида»?

– Да, – несколько смущенно ответил Алекс Гирш, – это был Дэйв Селдон.