Текст книги "Барголы. Алтарь Смуты"

10. Друг и наживка

Прибыв на планету варов, Охотник не стал покидать корабль. Он был вынужден иметь дело с работорговцами, но ему было не обязательно лично пересекаться с ними. Хозяева чёрных рынков не обижались на причуды баргола, они прекрасно знали его отношение к их основной деятельности. К неволе диких зверей и их продаже Охотник относился с необходимой терпимостью, а вот порабощение разумных существ вызывало у него зубную боль. Также лёгкое несварение желудка вызывали у Охотника бюрократические и торговые проволочки, связанные с продажей опасных зверей. От всех этих напастей его спасал единственный партнёр и по совместительству корабельный казначей Гурль. Представитель расы фангулов как никто справлялся с этой миссией. Фангулы получали истинное удовольствие от сложных торговых махинаций. За всё, что касалось обеспечения и коммерции, отвечал Гурль.

Процедура получения разрешения на участие в рыночных аукционах давно превратилась для фангула в визит вежливости к губернатору. Гурль и не подозревал, что, отправляясь с визитом уважения к правителю планеты, может попасть в неприятности. Тем более он никак не ожидал их от губернатора. Не каждый правитель рискнёт ссориться с барголами, тем более с Охотником. К тому же вары, несмотря ни на что, считали баргола своим другом. Гурль без суеты выполз из лёгкого наземного флаера у ворот роскошного замка губернатора. Когда он приблизился к открывающимся створкам, его окружили вары-солдаты. Они без предупреждения накинули на него силовую сеть и грубо потащили к дворцу. Не обращая внимания на вопли и брыкание казначея, вары спустили того в подземелья замка. Без слов и объяснений Гурля вытряхнули посреди уютных покоев. В огромном проёме имелась шикарная кровать, ванна и обеденный стол. Пол камеры устилали мягкие ковры, а в дальнем углу тихо журчал небольшой фонтанчик. Только серые каменные стены и стальные прутья вместо одной из них указывали на истинное положение вещей. Одного Гурль не мог взять в толк: для чего губернатор пошёл на такой риск. За любого другого баргола или наёмного казначея Охотник пришёл бы договариваться, за Гурля он развяжет войну с работорговцами.

Гурль был не просто партнёром по бизнесу, он был другом отвергнутого баргола. Встреча Охотника с Гурлем стала подарком судьбы для обоих, она была провидением Всевидящих. В то время Охотник ещё не завоевал себе репутацию и хватался за любой заказ. Исполняя пожелание царицы фангулов – их царствующая правительница являлась страстным коллекционером жутких и причудливых созданий, – баргол оказался в судьбоносный момент на планете Гурля. Он доставил на Фангул редкого тушкана-меченосца, пушистый зверёк не отличался крупными размерами, но был жутко раздражительным. Во всё, что доставляло ему недовольство, он выпускал ядовитые иглы, которыми был утыкан весь его пушистый хвост. В это самое время одно из самых престижных и важных высших учебных заведений подверглось вероломному нападению со стороны местной фауны. Это незначительное происшествие взбудоражило всю общественность планеты. По личной просьбе царицы и за хорошую доплату с её стороны Охотник взялся решить проблему с вредителями.

Фангулы отличались покладистым нравом и небольшой плодовитостью, это позволило им мирно уживаться со всеми видами жизни на родной планете. Главным средством выживания и доминирования змееподобный народ выбрал изворотливый ум и хитрость. Никто во вселенной не мог сравниться с ними в искусстве совершать удачные сделки и управлять финансами. Фангулы интуитивно улавливали все хитросплетения чужих традиций и политик, это позволяло им всегда находиться в гуще событий и получать наивысшие дивиденды. Неудивительно, что статус важнейшего учебного заведения фангулов приобрёл Царский университет межгалактической торговли и права. Выпускники университета могли рассчитывать на высокие должности при любом дворе и в крупнейших корпорациях. Только судьба фангулов, связавших свою жизнь с военной службой, всегда складывалась неудачно. В зависимости от законов того или иного народа, а также от коммерческой жадности фангула, выпускники престижного вуза заканчивали службу в тюрьме или на виселице. Мирный нрав и нежелание связываться с вояками со временем сделали царство Фангул абсолютно нейтральным и самым безопасным государством.

Любое происшествие на змеиной планете сразу же приобретало масштаб государственного значения. Нападение местных ящерок на самый престижный университет оказалось вовсе катастрофическим, оно срывало весь дорогостоящий учебный процесс. Обычно огненные саламандры сильно не тревожат местных жителей. Размером они не превышают обычного кузнечика и пропитание находят в местах сбора мусора. Огненными небольших ящерок прозвали за специфический способ защищать свою территорию. Они выплёскивают едкую ядовитую слюну на нарушителя их спокойствия, которая оставляет на коже небольшие неприятные ожоги. В естественной популяции они скорее приносят пользу университету, подъедая мусор за нерадивыми студентами. И когда десяток саламандр не подпускали к своим кормушкам мусорщиков, это скорее вызывало насмешки со стороны учащихся, чем беспокойство. Но в этот раз на учебное заведение было совершено биологическое нашествие, оно настигло учащихся и преподавателей внезапно и подло. В одно из солнечных утр сотни ящерок не пустили студентов и их наставников в студенческую столовую, а затем они заполонили все жилые кампусы.

В университете Охотника встречали как мессию. Студенты и преподаватели уже третьи сутки питались и ночевали где придётся. Барголу лишь через час удалось избавиться от назойливости учёной братии и приступить к своим непосредственным обязанностям. Для изучения проблемы и поиска выхода из неё к Охотнику приставили одного из самых смышлёных и отважных выпускников. По слухам, он после выпуска готовился отправиться казначеем в Акурианский боевой космический флот, по утверждению преподавателей, добровольно. Барголу не сообщили, чем так провинился ученик, что его заставили прислуживать Охотнику, но на работу своего нового помощника баргол не жаловался. Довольно быстро молодой фангул предоставил ему всю информацию по мелким вредителям и вычислил все вероятные причины столь бурного роста популяции саламандр. К сожалению, ни одна из них не подходила к данному случаю.

Истина открылась неожиданно и самым заурядным образом. Баргол, ещё не привыкший к длинным ночам на планете Фангул, поднимался задолго до рассвета. Дожидаясь, когда жизнь в учебном заведении вновь забьёт ключом, он прогуливался по территории университета. К этому времени даже ночная студенческая жизнь вымерла окончательно, поэтому крадущуюся к мусорным бакам тень Охотник уловил мгновенно. Следить за фангулом было нетрудно, шорох по гравию от его чешуйчатого брюха заглушал мягкие шаги баргола. Не успел ночной незнакомец приблизиться к бакам с мусором, как оттуда высыпал рой саламандр. Они будто поджидали ночного визитёра. Окружив его со всех сторон, ящерки замерли в ожидании. Фангул стал спешно распаковывать свёрток, зажатый в единственной паре лап под змеиным шейным капюшоном. Содержимое пакета он равномерно высыпал прямо в пасти саламандр. Как только угощение закончилось, мелкие вредители, разделившись на пары, скрылись в темноте.

– И как это понимать?! – выплывая из темноты, поинтересовался Охотник у своего помощника. Упитанную спину приставленного к нему студента он узнал с первых секунд. Застигнутый врасплох фангул, надув свой шейный капюшон и подпрыгнув на месте, мерзко засвистел. Звук был настолько неприятным и громким, что заставил баргола зажать уши. В ту же секунду мирный с виду фангул поступил совсем опрометчиво, он бросился на баргола с кинжалом.

Очухался непутёвый студент, лишь когда встало солнце. Его тело было подвешено за хвост в морозильной камере для мясных продуктов. Перед собой он обнаружил разделочный стол со всеми необходимыми принадлежностями. Рядом, сложив на груди все четыре конечности, стоял баргол и внимательно изучал брюхо преступника. Обнаружив, что его жертва пришла в себя, Охотник вдумчиво произнёс:

– Знаешь, я обнаружил интересный факт. Оказывается, репродуктивная система фангулов очень схожа с системой саламандр. И вы и они не обладаете плодовитостью и повышенной сексуальной активностью. Чуть покопавшись, я выяснил, что среди студенток вашего вуза за последнее время повысился процент беременности. Вот я и подумываю изучить твои репродуктивные органы, может, вся причина такой аномалии в них.

Подытожив свою мысль, Охотник взял длинный разделочный нож со стола. Неизвестно, отчего больше побледнел студент, от холода или страха, но ответил он довольно дерзко:

– Мне всё равно, я своего добился. Эти мерзкие напыщенные профессора надолго запомнят мою шутку. Они решили по-тихому избавиться от меня и сослать на верную смерть. Да, я, скорей всего, закончу жизнь на виселице. Служба в армии слишком скучна для фангула, рано или поздно я начну проводить махинации с её имуществом и меня выкинут в открытый космос. Я не боюсь твоих угроз, для меня будущего всё равно уже нет. А вот университет не скоро продолжит свой учебный процесс.

– Боюсь, разочарую тебя дважды. Проблема с саламандрами уже решена, я, в отличие от фангулов, не отличаюсь миролюбием. Пара втяжных турбин – и мусорный трюм моего корабля забит саламандрами под завязку. Без твоих снадобий популяция саламандр на моём судне довольно быстро придёт к естественному контролю, а я на какое-то время избавлюсь от нужды чистить трюм. К тому же перенос саламандр на мой корабль оплатил университет, а ты предоставил великолепную приманку.

Больше всего фангула возмутила потеря имущества, что он тут же и высказал:

– Как ты посмел! Я копил на эту партию возбудителей все семь лет обучения, отказывая себе во всём. Я не желал отправляться в новый мир как нищий. В чём моя вина? Всем и так известно, что наши самки получают образование исключительно для выгодного замужества. А все самые перспективные женихи – выпускники этого заведения. Вот только беда, самцы не выбирают себе партнёрш по желанию и влечению, только по решению родных. Исключением является лишь беременность партнёрши, а как забеременеть от самца, не желающего близости? Почему же моё желание подзаработать, помогая милым дамам, превратили в позорное преступление и меня отправляют в ссылку?! А ты не имел права притрагиваться к моему товару, я лучше бы его пустил на корм акурианцам, чем позволил использовать кому-либо другому.

Тирада преступника заставила задуматься баргола, он с минуту внимательно посмотрел на фангула и молча вышел. Вернулся Охотник, когда студент почти околел от переохлаждения и уже терял сознание. Он не почувствовал, как его сняли с крюка и упаковали в защитный костюм.

Новое пробуждение фангула оказалось ещё более пугающим. Он не был подвешен или скован, его бросили прямо на полу корабельной рубки. Прозрачная поверхность под ним распахнула перед ним чёрную пустоту бесконечного космоса. Резко отпрянув от пугающей глубины, незадачливый студент постарался вытянуться во весь рост. Его тут же повело в сторону.

– Не спеши, к космосу и давлению на корабле нужно привыкнуть.

Голос за спиной имел лёгкие насмешливые нотки, развернувшись, фангул обнаружил в капитанском кресле Охотника. Баргол, усмехаясь, наблюдал за реакцией бывшего помощника.

– Что это всё значит, я что, похищен?

– Ни в коем случае. Ты подписал со мной контракт на пять лет, теперь ты мой личный казначей.

Теперь фангул смотрел на баргола с ещё большим подозрением и недоумением. Он точно помнил, что не подписывал никаких договоров, будучи в сознании. Желая прояснить ситуацию, Охотник продолжил:

– Ввиду твоей невменяемости наше соглашение завизировали ректор университета и твои родители, а одобрение на досрочную выдачу тебе диплома с отличием дала сама царственная особа.

Теперь всё встало на свои места. Подлый баргол воспользовался ситуацией. При других обстоятельствах ему ни за что в жизни не хватило бы средств нанять фангула. А так все довольны – университет избавился от неудобного ученика, царица угодила любимому Охотнику, а последний, скорей всего, задаром будет эксплуатировать гениальный мозг. В подтверждение своих догадок фангул услышал:

– Как мне называть тебя, казначей?

Не желая накалять атмосферу, фангул смиренно ответил:

– Гурль.

– Просто Гурль?

Баргол слегка удивился, обычно фангулы носили трудновыговариваемые и напыщенные имена.

– Я планировал стать самым известным фангулом, а сложное имя трудно запомнить и выговорить.

– Ну что ж, считай, твоя мечта уже сбылась.

Довольно скоро Гурль понял, что имел в виду Охотник. И ни разу за свою жизнь фангул не пожалел о своей судьбе. Историю отвергнутого баргола знали во всей галактике, вскоре мир прознал о его казначее. Гурль честно отслужил свой пятилетний контракт. К тому времени общие приключения и пережитые неурядицы превратили фангула и баргола в настоящую команду.

Обо всём этом было прекрасно известно губернатору. Видать, ему потребовалось от Охотника нечто настолько важное, что он решился взять Гурля в заложники.

11. Шантаж баргола

Охотник никак не ожидал визита губернатора на свой корабль. Ещё больше его удивило и насторожило отсутствие друга среди сопровождающих высокую особу. Едва прибывшие оказались на палубе корабля, Охотник без приветствий обратился к губернатору:

– Где Гурль?!

Грубое обращение не смутило вара, если вообще что-то могло его смутить. На резкий вопрос он спокойно прочирикал:

– Ваш казначей в безопасности, он погостит некоторое время у меня. До тех пор пока мы не договоримся и вы не выполните одно моё поручение.

Все четыре руки Охотника потянулись к мечам за его спиной, а панцирь баргола начал покрывать всю открытую поверхность тела. Неспроста ни одно здравомыслящее существо не решалось доводить до бешенства баргола, в ярости они сначала рубили, а затем разбирались, что к чему. К чести работорговца, он ни на секунду не дрогнул и тем же спокойным тоном заявил:

– Вы должны понимать, уважаемый Охотник, что судьба вашего друга находится полностью в моих руках и зависит от вашего благоразумия.

Броня на барголе медленно вернулась в исходное состояние, только руки не перестали сжимать рукоятки мечей. Холодным голосом Охотник выдавил:

– Говори.

Слегка дёрнув головой, губернатор выложил свои требования:

– Спасибо за понимание. Во-первых, разрешите извиниться за свои действия и поверьте на слово. Не будь у меня веских оснований, я бы ни за что не поступил с вами столь варварским методом. Во-вторых, позвольте вам отчасти прояснить тяжесть сложившейся ситуации. У меня и моих собратьев есть серьёзные подозрения предполагать, что в ближайшее время в наших галактиках вспыхнет война. Подобной ей мы ещё не видали. До недавних пор мы считали, что от этого страшного момента нас отделяет примерно лет пятьдесят. Нам бы вполне хватило этого времени подготовиться ко всем невзгодам. К нашего горькому разочарованию, за последние дни прошла вереница немыслимых событий, которые дают нам основания считать, что бойня начнётся со дня на день. На моё несчастье, обстоятельства привели именно ко мне тех, кто может решить проблему варов в кратчайшие сроки. И мне придётся отвечать перед вами за весь мой народ за понесённые неудобства. В своё оправдание скажу только одно: я вынужден пойти на эти отчаянные меры, чтобы обезопасить свои гнёзда и подданных.

Сделав паузу, губернатор посмотрел в глаза баргола. Не найдя в них ни понимания, ни сочувствия и не услышав возражений, он продолжил свою мысль:

– Я, наверное, один из немногих, кто знает твой истинный секрет, Воин Смуты. Мне известно, что ты одно из древнейших существ в нашей вселенной после Всевидящих. И только Всевидящие ведают, сколько планет и созвездий встречались тебе. Уверен, для тебя не составит труда выполнить мою просьбу.

Вновь замолчав, вар ждал реакции баргола.

– Говори. Я выполню. Но если с Гурлем случиться беда, вары вымрут раньше, чем того пожелали Всевидящие.

Губернатор выдохнул, он готов был идти до конца и припирать баргола к стене до последнего. Но в открытую произносить слова угрозы Воину Смуты всё же не желал. Поэтому с облегчением принял капитуляцию Охотника и поспешил разъяснить свои требования:

– Уверен, для тебя не секрет, откуда берётся аллорин на наших планетах и почему нам приходится бросать обжитые места. Так вот, моей расе перед началом войны необходима предосторожность, нами обнаружено около пяти планет с дарами Незримого. Мы их приберегали на трудные времена. Только впереди всех нас ждут губительные перемены, чтобы их пережить, варам требуется ещё десять планет Всевидящего. В этом и заключается наша просьба. Как можно скорее отыскать и установить на искомых планетах наши навигационные маячки. А заточение Гурля поспособствует вашей расторопности.

Барголы не были склонны к долгим переживаниям и рассуждениям. Убрав руки от мечей, он прорычал:

– Я предполагаю, где можно обнаружить нужное вам. Чтобы убедиться в моих догадках и попасть туда как можно быстрее, мне необходим навигатор и гипердвигатели.

Получив полное согласие Охотника, губернатор приободрился и бодро прочирикал:

– Об этом не волнуйся, ремонтные модули только и ждут моей команды. Уже через пять часов всё необходимое будет установлено, к тому времени на борт твоего корабля доставят навигатора и двух пилотов. Вас также будут сопровождать мои сыновья, связь с навигатором ты будешь держать через них. Надеюсь, нет необходимости лишний раз пояснять, что от состояния моих детей будет зависеть состояние казначея.

– Много условий, сыновья не нужны. Я выполню твоё задание за гарантии жизни и безопасности Гурля, готов подтвердить договором.

Немного занервничав, губернатор всё-таки настоял на своём:

– Я верю твоему слову, но я не позволю вам контактировать с навигатором. Так что сыновья нужны.

Не желая лишний раз спорить и обсуждать впустую, Охотник согласился и выдвинул свои условия:

– Пять часов на установку гипердвигателя и доставку команды, пополнение трюмов запасами продовольствия и запас аллоринового топлива на два месяца. Так как моего казначея вы забрали, всё обеспечение на плечах твоих сыновей. А сейчас мы отправляемся к Гурлю. Я должен убедиться в том, что с ним всё в порядке, и успокоить его.

Довольный проведёнными переговорами, губернатор указал Охотнику в направлении своего флаера.

12. Схватка

Визит к Гурлю не занял много времени. Охотник не был сентиментальным существом, тем более друг всё понял с полуслова. Убедившись в том, что казначей не мучается в застенках, баргол пообещал Гурлю вызволить его в ближайшее время. Других заверений и слов поддержки фангулу не требовалось.

Оставив модернизацию корабля на сыновей губернатора, Охотник отправился на центральную площадь рынка проконтролировать торги гаврузов. В качестве лёгкой моральной компенсации барголу губернатор распорядился выставить его трофеи на ближайшем аукционе и не брать с него положенные комиссионные. Едва ли это могло порадовать Охотника, никогда ранее ему не приходилось подчиняться чужой воле. К тому же ему была не по душе вынужденная модернизация крейсера. При мысли о том, как техники калечат и уродуют его звездолёт, у него сжимались кулаки. Он почти воочию представлял себе, как во внутренних отсеках вырезают и демонтируют клетки и вольеры, освобождая место под навигационную рубку. Крепят снаружи на корпус крылья солнечных рефлекторов и магнитных уловителей. С их помощью пилоты маневрируют в искажённом пространстве. К счастью, этим вандалам нет нужды переоборудовать двигатели корабля, достаточно установить ядро искривления и подключить к нему рубку навигатора. При других обстоятельствах Охотник ни за что бы не разрешил прикасаться к своему кораблю и отправился на задание в одиночку. Но губернатор прилагал слишком большие усилия ради выполнения его миссии. Чтобы уложиться в установленные сроки, вары согнали к его крейсеру всех техников планеты. Работорговцы так спешили, будто и вправду от этого зависела их жизнь, а тогда, вероятно, и жизнь Гурля. Охотник знал о варах чуть больше того, что хотелось бы губернатору. Например, кто на самом деле для работорговца так называемые сыновья. У варов нет деления на мужских особей и женских, отсутствуют у них и семейные отношения. Двое варов, орудующих сейчас на судне баргола, скорее представляли для губернатора выращенных слуг, чем детей. Вары имели социальную структуру, напоминающую осиный рой. Губернатор являлся одновременно маткой, правителем и хранителем гнезда. Вары – гермафродиты, при необходимости они откладывают яйца, из которых вылупляются исполнители или солдаты. Только один раз за свою жизнь вары-матки выносят настоящий плод. После появления на свет новой матки-правителя родившая особь погибает. Были у Охотника на этот счёт особые подозрения, возможно, вары-матки таким образом перерождаются заново. Тогда есть большая вероятность, что губернаторы гнёзд живут тысячелетия. И стоило призадуматься над тем, что так напугало умудрённых жизнью правителей варов.

Погрузившись в размышления, Охотник ни на секунду не выпускал из виду окружающую обстановку и возникшее на рынке напряжение почувствовал сразу. Не ускользнуло от него поспешное бегство из переходов рынка мелких торговцев. Они, хватая свои переносные прилавки, быстро исчезали меж бесчисленных шатров. А из темноты шикарных дорогих палантинов, наоборот, появились охранники всех мастей. Торговый люд лучше многих нутром ощущает возникновение опасного момента. Охотник только обратил внимание на подозрительное поведение движущихся ему навстречу соплеменников, когда как шустрые дельцы уже давно предложили своим покупателям и праздным зевакам покинуть улицу. Им было достаточно бросить одного взгляда на барголов, укутанных в бесформенные мешкообразные плащи, чтобы разгадать их недобрые намерения. Охотника не раз задирали и пытались спровоцировать на конфликт молодые барголы, отверженного давно не беспокоили такие мелочи. Но в этот раз его соплеменники не кричали издалека оскорбления и не проявляли напускной бравады, они с пугающей целеустремлённостью брали его в плотное кольцо. Не скрылось от Охотника, как под плотными плащами руки сородичей потянулись к мечам. Ему до последнего удавалось делать вид, что происходящее вокруг его не касается. Не сдержался он, только когда перекрывшие ему дорогу барголы обнажили свои мечи. На секунду в глазах Охотника застыла искра удивления, тут же переросшая в буйную ярость.

Меч баргола – отражение его внутренней сути, нет ни одного схожего клинка. Только вот окружившие Охотника барголы, все до единого, сжимали в руках по багрово-чёрному мечу. Тёмный металл, отражая солнечные блики, казалось, искажался и менял форму ежесекундно. Вид необычных клинков в руках собратьев заставил Охотника ринуться им навстречу. Всё ещё не прикасаясь к своему оружию, Охотник громко зарычал на соплеменников:

– Вы пошли недостойным путём! Эти мечи несут смерть и чуму в наш народ! Вам не следовало к ним прикасаться!

Неизвестно, чем бы ответили молодые барголы на обидные слова Охотника, но их сдержали двое барголов постарше. Резкий окрик одного из них заставил всех замереть на месте, а сами они выдвинулись навстречу Охотнику. Когда огромные воины застыли друг напротив друга, весь рынок застыл в ожидании пугающего зрелища. Никому из них ранее не приходилось наблюдать стычки между барголами. Кодекс не запрещал дуэли и встречи на поле боя, но Смута научила барголов ценить жизнь собратьев и без необходимости не проливать кровь соплеменника. Один из командиров, глядя с ненавистью на Охотника, ответил на оскорбление:

– Не тебе, Воин Смуты, оспаривать наше право на эти мечи. Мы нашли алтарь, и он даровал нам их. Мы носим их с достоинством и не стыдимся этого, как ты.

Слова помощника командора привели в ещё большее бешенство Охотника. Сжав кулаки, он сквозь зубы процедил:

– Всевидящий пятый Брат не просто так решил скрыть от вас последний алтарь. Ему была ведома тьма, что скрыта в барголах. Вы считаете, будто алтари даруют нам мечи за наши заслуги. Всевидящие Братья создали нам путь познания, только пройдя все этапы, есть шанс узреть учение последнего Всевидящего Брата. Для вас же дар пятого Всевидящего – всего лишь меч, открывающий путь к Смуте.

– Ты прав! Мы познали свободу смуты, и мы отреклись от Кодекса, – перебил второй воин Охотника. В ответ Охотник грустно произнёс:

– Я это вижу. Тьма уже перерождает вас. Она уже прорывается язвами на ваших телах и доспехах.

Один из помощников командора скинул свой плащ. Его защитные пластины местами покрылись выпирающими буграми и острыми шипами. Некоторые из них напоминали застывшие лопнувшие нарывы с острыми краями. На тёмной коже баргола образовались красноватые неприятные язвы, а под ней вздулись чёрные вены, они неприятно перекатывались, словно жирные черви. Вид собрата нисколько не смутил остальных барголов, окруживших Охотника. Они один за другим начали скидывать свои плащи. С вызовом изуродованные командиры бросили Охотнику в лицо:

– Нас изменили мечи. Они питают нас силой и яростью.

Охотник, печально посмотрев в сторону барголов, спокойно выговорил:

– Я не могу позволить вам остаться в живых. Вы несёте заразу, что погубит всех нас.

Помощников командора спасла от смертельного выпада Охотника только молниеносная реакция. Им удалось отскочить к молодым воинам и скрыться за их спинами. Через секунду тело первого баргола с мечом Смуты рухнуло на землю, рассечённое на части. Охотник двигался с грацией танцора и яростью зверя, его четыре меча не давали возможности молодым воинам опомниться. К тому времени, как командиры восстановили равновесие и приняли боевую стойку, отряд поредел ещё на пару бойцов. Будто в забытье прокажённые телохранители Верона наблюдали за плавными выпадами Охотника, его мечи без сопротивления поражали одного воина за другим. Только в эту секунду их пронзило пугающее осознание, какой опасности они подвергли свою миссию, необдуманно бросив вызов Охотнику. Окрылённые последними событиями и имея за спиной десять преданных бойцов, телохранители принца посчитали, что смогут безнаказанно унизить и растоптать ненавистного изгоя. Обретя мечи Смуты, каждый баргол желал встретить того, кого Всевидящий вознёс над всем народом, и ткнуть ему в нос, что он не избранный. Последний Брат Всевидящий указал на Охотника, как на единственного достойного баргола. Всех остальных он лишил шанса доказать свою значимость. Но принц Верон открыл им такую возможность, а после отправил на планету варов, где они тут же встретили изгоя. Помощники командора сочли за проведение судьбы такой шанс. Прошло не более трёх минут, и они увидели, как боги насмехаются над ними за их гордыню. Трое оставшихся в живых воинов из последних сил сдерживали натиск Охотника. У их командиров не было иллюзий, через считаные мгновения молодые барголы падут, и они останутся один на один с разъярённым противником. Впервые в жизни их обуял безумный страх, в голове мелькнула ужасающая мысль: они по глупости не выполнили приказ принца и подвели своего повелителя. Очередной предсмертный стон одного из бойцов привёл в чувства помощников командора. Переглянувшись, они не сговариваясь быстро кинулись прочь с поля сражения. Сейчас главное – выжить и выполнить поручение принца, поквитаться за гибель собратьев и свою честь они смогут позже. Не сомневаясь ни секунды в правильности своего поступка, телохранители Верона оставили своих воинов достойно прикрывать их отступление.

Расправившись с последним молодым барголом, Охотник оглядел место побоища. По-другому оценить свой бой он не мог. Ни один из воинов не имел меча Мастерства и не мог оказать ему достойного сопротивления. К своему удивлению, Охотник не обнаружил и следа бросивших ему вызов командиров отряда. Он не мог в это поверить, барголы не убегают от битвы. До конца осознать произошедшее ему помешал вызов личного коммутатора. Очень не вовремя Охотник понадобился управителю аукционов, тот настойчиво требовал присутствия хозяина гаврузов для завершения сделки. Как же сейчас Охотнику не хватало рядом Гурля. Эта мысль вернула Охотника к реальности, разгребать проблемы нужно по мере их важности. Сперва гаврузы, следом Гурль, а после можно заняться мечами Смуты и их владельцами.