Текст книги "Моя собачья жизнь"

26

Бабушка, самая большая поклонница Дэвида Уоллиамса наша, с Эшли. Между прочим, фотографировал я – я профессионал фэшн-фотографии, как Бонио Тестино.

Вернувшись в свой бюджетный отель, мы никак не могли успокоиться. Даже бабушка не выказывала никаких признаков усталости. Вместе с Эшли и Пенни она не переставая обсуждала события нынешнего вечера, не выпуская из рук фотографию с автографом Дэвида Уоллиамса и время от времени обращалаясь к ней, как будто он находился с нами здесь, в комнате. И только когда бабушка обнаружила мини-бар, Пенни наконец заявила, что всем нам пора отдохнуть.

«Эшли и Пузик рано утром участвуют в телевизионной программе, – сказала она бабушке. – Представь, что будет, если ты выползешь из такси с похмелья. Пожелаем фотографам удачной охоты!»

«Мама права», – хмыкнула Эшли.

Бабушка взглянула на ряд миниатюрных бутылочек, которые она выставила из холодильника. Вздохнув, она отправила все на место, кроме одной.

«Ну, чуть-чуть на ночь можно. Просто чтобы успокоиться».

Я не мог уснуть даже в темной комнате. Лежа на одеялах рядом с кроватью Эшли, я слышал, как постепенно выровнялось ее дыхание и как наконец заснула. Этот долгий, изнурительный день менял нашу жизнь. Он открывал перед нами целый мир возможностей, в котором было место танцующему псу.

Однако сегодня случилось и нечто ужасное. В вихре победы мне удавалось не думать об этом, но теперь, в тишине, я не мог уже не думать о том, чего стоила наша победа: амулета Красавчика Брэда – одной из его девяти жизней. Только благодаря амулету я сумел в один присест пройти по столу перед жюри, не сорвавшись. И я потерял его.

«Мне конец, – вздохнул я. – Кот убьет меня».

Поверьте мне на слово, в собачьем мире никто не осмелится огорчить вожака стаи. Неважно, что вожаком нашей собачьей стаи оказался Брэд – рыжий кот. Дома мы жили по его правилам, и если нам случалось их нарушить, мы несли наказание.

Долго-долго я лежал, выдумывая, как я мог бы возместить коту одну из девяти жизней, потерянную мною. Может быть, Брэд удовлетворится автографом Саймона Коуэлла или, может быть, мне до конца моей жизни придется служить его грелкой? Вдруг он решит искалечить меня за эту бесценную вещь? Ведь коты известны своей жестокостью. Эти размышления мучали меня. Поэтому когда прозвонил будильник Эшли – звучала мелодия из «Флинстоунов», потому что Эшли забыла переменить ее, – я едва ли спал.

Попасть в утреннее шоу «За завтраком» – большая честь, но я должен сказать, что это небольшой обман. Почему? Потому что никакого завтрака не было. Ничего подобного. Нас усадили на диван и расспрашивали о том, как мы чувствуем себя после победы. А потом безо всякого угощения мы сели в автомобиль, который за нами прислал Саймон. Нет, я не хочу показаться вам избалованной звездой, я воспитан в других правилах, но завтрака не было! Вот вам и телевидение.

Однако и на этом дело не кончилось. Я думал, что сразу после выступления мы отправимся домой. Но нет, Пенни позвонили из пресс-центра, и через несколько минут мы уже неслись на очередное интервью.

«Поверить невозможно, – удивлялась по дороге Эшли. – Столько людей интересуется нами!»

По правде говоря, я не был расстроен тем обстоятельством, что нам пришлось задержаться в Лондоне. Оно означало, что мне можно было некоторое время не думать о предстоящей встрече с Красавчиком Брэдом. Как бы вы сообщили коту о том, что потеряли одну из его девяти жизней? Это ведь не пульт дистанционного управления от телевизора, который можно заменить. То, что я потерял, было уникальным. И я не мог представить себе, какое наказание меня ожидает.

Все утро мы ездили с одного интервью на другое: для телевидения, радиостанций, газет и веб-сайтов. С нами желали беседовать представители не только британской прессы. Мы встречались с журналистами всего мира. Эшли вела себя спокойно и собранно, но было заметно, что ее распирает от гордости. Я сидел у нее на коленях, скалился в камеры и думал, что мне, наверное, лучше вообще не возвращаться домой.

«Пузик, все нормально? – в конце концов спросила Эшли. – У меня такое чувство, что ты сейчас свернешься клубочком и уснешь».

Откровенно говоря, мне хотелось свернуться клубочком и умереть, но этому не суждено было случиться. Погрузив наши вещи в багажник такси, мы наконец покинули Лондон и направились домой. Обратное путешествие получилось странным. Мы возвращались в знакомый мир, но все казалось иным. Эшли и я больше не были просто «девочкой и собакой», которые стремились к своей мечте. Мы теперь жили в сказочном мире, где каждый встречный знал наши имена. Мы убедились в этом сами, когда остановились на автозаправочной станции. Не только у Эшли просили автографы. Как только она выпустила меня на травку размять лапы, ко мне, тявкая, подбежал терьер.

«Эй, пес из телека! Ты вчера прославил все собачье братство, дружок. Тузик, верно?»

«Пузик», – поправил я.

«Как скажешь, – терьер принялся обнюхивать мой хвост. – Можно?»

«Да, пожалуйста!» – вежливо ответил я, однако, не чувствуя никакого желания сделать то же самое. Краем глаза я следил за Эшли, к которой стайкой спешили дети, любопытствуя, что же здесь такое.

«Этот сладкий запах победы! – произнес пес. – Ну, и каково это – быть знаменитым?»

Я повернулся к нему мордой.

«Честно? – сказал я. – Никакой разницы».

«Правда? – терьер определенно не поверил мне. – Но теперь тебе не о чем беспокоиться!»

Я представил себе Красавчика Брэда, ожидавшего нашего возвращения. До сих пор я не придумал, что же мне предложить ему взамен утраченной кошачьей жизни – одной из девяти. У меня не было ничего, что могло бы смягчить утрату. У меня не оставалось выбора. Все, что я мог сделать, – это правдиво рассказать коту, что произошло, извиниться перед ним от всего сердца.

Увидев, что Эшли заканчивает подписывать листочки бумаги, руки и плечи, которые подставляли ей для автографа, я простился с терьером.

«Мне нужно ехать. Нужно поговорить кое о чем с одним котом».

«Надавай ему пинков», – крикнул терьер мне вслед, но я подумал, что все может случиться совсем наоборот.

27

Последнее время я много летаю на самолетах. Вот мои главные советы собакам, совершающим длительные перелеты:

1. Хотя это против собачьих правил, не поддавайтесь искушению сделать глупую морду и не высовывайте язык, когда вас фотографируют для собачьего паспорта. Это облегчит вам прохождение контроля.

2. Когда заходите на борт, всегда поворачивайте налево. Места направо – для крупного рогатого скота.

3. Не обращайте внимания на то, что говорят люди о смене часовых поясов. На самом деле все не так серьезно.

Когда таксист выгрузил наши вещи у дома, я услышал шум пылесоса – я клянусь. Он шел из-за входной двери, но прекратился, как только Пенни открыла ворота. Кажется, мой острый слух позволил мне услышать то, на что никто другой не обратил никакого внимания. Из-за двери к нам выскочили Инди и Оби.

«Вы победили! – пролаяла мама, носясь позади собак. – Мы смотрели шоу от начала до конца, Пузик! Вы оба заслужили победу!»

«Спасибо, – отозвался я, нервно оглядываясь. – А где Брэд?»

«Мучается головной болью, я думаю, – сказала мама. – Его друзья плохо на него влияют. Они ухитрились раздобыть коробку спрея с кошачьей мятой. Ты знаешь, что это? Экстракт растения, от которого кошки начинают сходить с ума. Во время шоу они начали играть в дурацкую игру. По ее правилам надо было разбрызгивать спрей всякий раз, когда Саймон говорил, что всегда хотел такую собаку, как ты».

«Понятно, – сказал я. – А он повторял это много раз?»

Мама не ответила, но зато сказала, что мы не скоро увидим кота вновь. Я готов был признаться в своей потере, но ее оттеснили колли.

«Вот он! – лаял Оби. – Пес, который растопил сердце нации!»

«Не преувеличивай! – улыбнувшись, попросил я. – Это всего лишь я, Пузик».

Оби встал передо мной и потряс головой. Когда пес встряхивается, он не может остановиться, и движение доходит от ушей до самого хвоста.

«Сейчас не время скромничать, – торжественно произнес Оби. – Ты стал суперзвездой. Мечта превратилась в реальность. И этот дом подойдет для начала карьеры, если за него хорошо взяться».

«Надо обновить наше гнездышко, – предложила Инди, разделявшая восторги Оби. – Я представляю себе обои со вкусом курочки… наши собственные диваны, на которых нам разрешат сидеть. И большой холодильник, который можно открыть лапой».

«Надо отметить событие вечеринкой! – бешено виляя хвостом, заявил Оби, – хотя на самом деле с прошлого вечера она у нас не прекращалась».

Я посмотрел на открытую дверь.

«Что там происходит? – спросил я. – Пенни не будет рада, если вы устроили там бедлам».

«Да, там был небольшой беспорядок, – призналась Инди. – Но спасибо Смиджит – она организовала экстренную уборку. Удивительно, как быстро и эффективно тридцать морских свинок могут прибраться в доме. Даже коты, которые явились без приглашения, признали это, поэтому не стали разносить тут все, когда Оби их выставил вон».

Это было бы чересчур, если бы не все, что произошло с нами за последние два дня.

Внутри дом выглядел неплохо, видно было, что животные постарались, и все выглядело как новенькое. Пенни ничего не заметила, хотя с подозрением понюхала воздух, остановившись посередине комнаты.

«Мне кажется, – спросила она и подошла к дивану взбить подушку, – или здесь действительно странный запах?»

Бордер-колли уставились в пол.

«Тебе кажется», – проговорил Оби.

«Здесь не было никакой вечеринки, – добавила Инди, не в силах хранить этот секрет. – Мы не трогали кошачий спрей. Это не для нас. И мы не таскали чипсы из буфета. Ну… может быть, чипсы…»

«Успокойтесь вы, – призвал я их. – Даже если вы решите чистосердечно во всем признаться, Пенни вас не поймет».

«Что за вой? – обратилась к собакам Эшли, проводившая бабушку в гостевую, где та собиралась повесить на стену драгоценную фотографию Дэвида. – Вы так скучали?»

Она приласкала обоих колли, погладила маму и обернулась к Пенни. Здесь, в нашем доме все казалось таким обычным, и все же столько всего изменилось! Минуту они молча смотрели друг на друга, потом прижали ладони к лицу и издали такой вопль восторга, что заставили нас всех подскочить.

«Как в сказке! – кричала Эшли, подпрыгивая.

В это время зазвонил домашний телефон.

«Неужели снова?» – пожаловалась мама. – Он звонил не переставая: друзья, родственники, не говоря уже обо всех букетах у двери. Все хотят вас поздравить».

Я вздохнул и посмотрел в окно.

«Я пытаюсь наслаждаться моментом, – сказал я ей. – Но одна мысль мешает мне сделать это».

«Что такое?» – спросила мама.

Оба колли тоже ждали от меня ответа. Я не представлял себе, как они отнесутся к тому, что я позаимствовал одну из жизней кота, к тому же умудрился ее потерять. Это было не по-собачьи. И все же мне казалось, что они должны узнать о том грузе, который давил мне на плечи, поэтому я честно рассказал им об амулете. Но Оби и Инди не стали высмеивать меня. Они пожали плечами так, как будто такие вещи случаются постоянно.

«Это жизнь, – слегка растерянно сказал Оби. – Ему вообще повезло, что у него их девять, и я уверен, что он обойдется без одной из них».

«Брэд использовал уже больше половины, – ответил я. – Нельзя стать вожаком собачьей стаи, не пройдя многих испытаний»

«Я знаю, что делать! – воскликнула Инди, уже предвкушая эффект от своего предложения. – Я знаю, мы сделаем ему еще одну жизнь».

«Жизнь? Из чего?» – поразился я.

«Ну, не знаю, – Инди очевидно расстроил мой вопрос. – Может быть, из серебряной фольги и безопасной булавки?»

Я подумал. Собаки от всего сердца хотели мне помочь, но на самом деле у меня уже не было выбора.

«Мне нужно найти Красавчика Брэда, – сказал я им. – Я поговорю с ним честно, как пес с котом».

Когда Брэд заходил к нам в гости, он всегда появлялся со стороны забора, отделявшего наш сад от лужайки Шреддера. Я не знал точно, почему кот появляется именно там: то ли там он тоже потерял несколько жизней, то ли присматривал за бульдогом. Но я предположил, что начинать поиски следует в этом направлении.

Я постарался обойти загон свинок. Как мне ни хотелось повидаться со Смиджит, приходилось прежде всего думать о потерянной мною одной жизни Брэда.

Немногие собаки могут забраться на забор и сохранять равновесие, стоя на нем. К счастью, мои тренировки сделали дело, и я мог свободно и безопасно разговаривать с бульдогом, который заметил меня и мгновенно вскипел от ярости.

«Шреддер, могу я попросить тебя о любезности?» – начал я.

«Ничего подобного ты от меня не дождешься! – прорычал он, не переставая бросаться на ограду. – Я видел тебя по телевизору в эти выходные – ты гарцевал по сцене. Это позор для собак, парень. Тебе самому не стыдно?»

«Да, конечно, спасибо… Но дело в том, что я кое-что брал в долг для шоу. Амулет на счастье Красавчика Брэда».

Шреддер на мгновение перестал прыгать.

«Одну из его девяти жизней? – спросил он. – Для котов эта вещь дороже золота».

«Да, точно, и я потерял ее».

Я никогда не видел Шреддера таким: ярость совсем отпустила его. Бульдог молча глядел на меня.

«Да, приятель, – сказал он наконец, – у тебя проблемы».

«Знаю, знаю, – сказал я. – Я хорошо знаю правила: не переходи коту дорогу, потому что коты мстительны и злобны».

«Они умеют затаить злобу, – согласился Шреддер. – Ну, и что ты собираешься делать?»

Тогда я сказал, что хочу поговорить с Брэдом честно и ничего не утаив.

«Ты с ума сошел? – забегал взад-вперед Шреддер. – На твоем месте я бы закрылся в доме и никогда больше не выходил бы из него. Когда дело доходит до мести, коты не знают пощады. Ты играешь со смертью, друг мой».

«Так будет правильнее всего», – сказал я.

«Если у тебя хватит смелости, – ответил он, – но ты знай, тебе стоит разок поступить неправильно. Может быть, безопаснее будет скрываться от него до конца жизни».

«Нет, это не для меня! – я посмотрел вниз на Шреддера, подумав, не выше ли я его не только в буквальном смысле. – Но если я отправлюсь искать Брэда, мне придется пройти через твой сад. И я прошу тебя, как пес пса: дай мне эту возможность!»

Шреддер на мгновение опустил голову, потом вновь взглянул на меня.

«Не знаю, Пузик, – сказал он. – Я сказал бы “да”, но понимаешь, этот мой инстинкт охраны территории… Я не уверен, что смогу сдержаться. Если ты спрыгнешь сюда, и перед моими глазами встанет красный туман, я не смогу уже отвечать за свои действия».

Я заглянул в его глаза, надеясь увидеть в них хоть искорку сочувствия.

«Ну, пожалуйста, Шреддер. Дай мне пройти, и мы никогда больше не будет об этом вспоминать».

«То есть ты никому не скажешь? – спросил бульдог, сперва убедившись, что нас никто не подслушивает. – Все в округе знают, что я – крепкий орешек».

«Я не собираюсь портить твою репутацию», – ответил я и приготовился прыгать.

«А теперь будь хорошим псом, – продолжил я под пристальным взглядом Шреддера. – Дай Пузику пройти».

Я беззвучно опустился на землю и на секунду присел на случай, если мне придется срочно прыгать в обратном направлении. Шреддер невольно рыкнул. Цербер внутри него готов сорваться с цепи, но пока он как-то сдерживается. Не отводя взгляда, я начал обходить его.

«Брэд живет в доме через дорогу, – прорычал Шреддер. – И еще в третьем доме направо отсюда и в пятом доме налево по этой стороне. Зависит от того, где предложение получше».

«Отлично, – сказал я, продолжая увеличивать расстояние между нами. – Большое спасибо».

В ответ Шреддер сощурил глаза.

«Я сдерживаюсь из последних сил. Поторопись. Беги!»

Я заметил, как с этими словами он задрожал всем телом и поджал хвост – ярость уже раздирала его. К счастью, я уже имел большое преимущество и успел добежать до ворот и перемахнуть через них до того, как разъяренное чудовище успело меня сцапать. Это был совсем уже другой пес, но все равно, я был благодарен Шреддеру за небольшую передышку.

Выскочив на дорогу, я огляделся по сторонам, размышляя с чего начать поиски. Долго думать мне не пришлось, потому что знакомый голос назвал меня по имени. Этот голос заставил меня вздрогнуть.

«Посмотрите, кто вернулся! – воскликнул Красавчик Брэд. – Разве это не Спотыкай-пятка!»

Я наконец разглядел его – он сидел у входной двери через два дома отсюда. Это не был один из тех домов, на которые мне указал Шреддер.

Видимо, в этом доме ему как раз могли кое-что предложить, если судить по бутылке молока, крышечку которой Брэд как раз поддел когтем.

«Привет! – я нервно улыбнулся. – А я тебя ищу».

«А вот он и я, – кот слизнул сливки из горлышка. – М-м, вкусно. Ничто так не помогает от головной боли, как капелька молока».

«Я слышал, вы неплохо погуляли», – ответил я, осмелившись подойти ближе.

«Два дня гуляли, приятель. Было бы невежливо не отметить с размахом вашу победу», – он замолчал, чтобы сделать еще глоток.

«Вижу, мой амулет помог тебе справиться с волнением», – продолжил он, вытирая усы лапой.

«Он помогал мне до самого конца, – я не много помедлил и продолжил: – Брэд, я хочу тебе кое-что сказать. Помнишь, как я бежал по столу перед жюри».

«Ты это сделал безупречно и достойно, – вставил Брэд. – Отличная находка».

Я отвел глаза в сторону, но потом заставил себя взглянуть на Брэда.

«Мне кажется, я потратил твою жизнь, чтобы у меня это получилось».

Мне показалось, что все птицы на деревьях на мгновение смолкли, потому что сам уже я не слышал их трелей и щебета. Брэд с трудом сглотнул, и этот единственный звук я и уловил.

«Что?» – переспросил он, не мигая.

Я повторил свои слова и стал извиняться.

«Поверь, Брэд, если бы я знал, что так получится, то оставил бы амулет в гримерке и доверился бы случаю».

Брэд тяжело выдохнул.

«Ты же знаешь, что это означает?» – он подошел так близко, что наши головы соприкоснулись. Потом он угрожающе прошептал мне на ухо: «За каждую потерянную жизнь назначена цена».

28

«Вообще-то я человек не суеверный, но если ты есть там, наверху, спаси меня… Супермен!»

Гомер Симпсон

Я не знал, что мне надо говорить. Единственное, что я мог, – это сказать правду, и я сделал это.

«Сколько у тебя осталось жизней?» – нервно спросил я.

«После того что было на вечеринке? Наверняка не больше одной», – ответил он.

От Брэда разило перебродившей кошачьей мятой и свежим молоком. Мне хотелось отойти, но у меня не хватило мужества сдвинуться с места.

Хоть я и был больше Брэда, у меня не было его инстинкта убийцы. Я знал, что, если у него будет повод, он сумеет зайти дальше, чем любая собака, и мне не поздоровится. Поэтому я смирился со своей судьбой, но продолжал обращаться к нему от всего сердца: «Я знаю, что значил для тебя амулет. Лучше бы мне было с позором свалиться на судей, чем стоять сейчас перед тобой».

Брэд перестал кружить и встал прямо передо мной, глядя мне в глаза. Он прищурился, и кровь моя остыла. Но, к моему удивлению, он засмеялся.

«Скажу тебе правду, ты бы прошел по столу и без амулета! – сказал он мне, не сдерживая смех. – Мы смотрели передачу от начала до конца, Пузик. Амулет не сыграл в твоем выступлении никакой роли. Совершенно случайно твой жетон зацепился за рампу. В любом случае ты с достоинством вышел из затруднительного положения. Мне приятно думать, что это я научил тебя этому».

Я взглянул на Брэда, пытаясь уловить, что он имеет в виду.

«Ты считаешь, что мне помог мой внутренний кот?»

Понемногу к коту вернулась серьезность. Он хмыкнул и пошел дальше описывать круги.

«Тебе это неприятно?»

Уставившись себе под ноги, я обдумывал его слова.

«Но ты же действительно потерял одну жизнь, – сказал я. – И все из-за меня».

Красавчик Брэд описал полный круг. Он как будто задумался над тем, что это может для него значить, но потом решил, что с этим он как-нибудь справится.

«У большинства земных тварей только одна жизнь. Я думаю, что мне придется постараться насладиться сполна этой одной жизнью».

Кот поднял хвост, который извивался, как кобра перед заклинателем змей, и направился обратно к оставленной молочной бутылке.

«Так какую же цену я должен заплатить?» – спросил я. Я хотел спокойно уснуть ночью, поэтому мне надо было получить ответ.

«Считай, что все улажено, – сказал Брэд и потянулся когтями к серебристой крышечке на очередной молочной бутылке. – Каждый кот в округе знает, что танцующий пес – мой ученик. Пес, который заполучил полмиллиона фунтов в национальном телешоу! Это произвело на них большое впечатление, Пузик! И особенно то, что это я учил тебя всему этому!»

Кот обернулся, чтобы увериться, что я правильно его понял.

«А как же Эшли?» – спросил я, неуверенно кашлянув.

«Конечно, она помогала! – небрежно отозвался Брэд. – Но без меня ты вообще бы ничего не достиг».

Я отступил на шаг, обдумывая, что же все это значит.

«Можно я еще кое-что спрошу?»

«Конечно».

«Ты хочешь, чтобы все думали, что мы победили благодаря тебе?»

Казалось, Брэд доволен тем, что я наконец задал этот вопрос.

«Прямо сейчас по всей округе, – сообщил он мне, – коты учат своих собак стоять на задних лапах. Прислушайся, и ты услышишь, как они заставляют этих бедолаг высоко подскакивать, поворачиваться и кружиться. Это просто уморительно, Пузик! Конечно, все они обречены на провал. И это тоже пойдет мне на пользу!»

Я начал понимать, в чем дело.

«То есть ты теперь вожак не только в нашем доме… – сделал я предположение. – Твой авторитет будет признан на всех улицах и во всех домах нашего города?»

Красавчику Брэду явно понравились мои слова.

«Ты когда-нибудь слышал о мафии? – спросил он. – У котов очень похожая организационная структура. Не официальная, конечно, но каждый знает, кто главный».

«Вау!» – изумленно гавкнул я. Раньше я этого не знал.

«У собак нет такой организации. Нам всегда говорят, что нам делать».

Брэд ничего не ответил, но, взглянув на солнце, которое начинало двигаться к закату, сказал, что нам пора идти домой, поближе к батареям. Мне не пришлось упрашивать кота не проходить через владения Шреддера. Наверное, Брэд решил, что с единственной оставшейся жизнью ему не стоит рисковать.

«С этого момента я буду относиться ко всему еще проще», – поделился он со мной.

«Кот моего возраста, чьи приказы уважают все и каждый, должен дать себе отдых».

«А сколько тебе лет? Девять? Десять?»

«Я в самом расцвете сил, – ответил он. – В этом возрасте кот имеет право спать весь день где-нибудь в теплом месте».

«А мне шесть, – сказал я. – Мне кажется, что у меня вся жизнь впереди».

«Так и есть, – кивнул Брэд. – С тем, чего ты достиг, и при поддержке Саймона Коуэлла, ты пойдешь так далеко, как ни один пес не может вообразить себе».

Я засмеялся. Это казалось мне невероятным. Здесь, дома, трудно было представить себе то, что с нами произошло. Однако, завернув за угол, мы увидели, что все действительно изменилось. По нашей тихой улочке, на которой всегда одни белки во множестве прыгали по деревьям с ветки на ветку, к нашим воротам с разных сторон шли соседи и местные жители.

«Что это такое? – изумился я такому оживлению движения. – Нашествие зомби?»

«Зомби не приносят подарков и не оставляют открытки, – заметил Брэд. – И вряд ли они смеются и болтают между собой».

Дверь была открыта, и люди заходили прямо в дом. Изнутри до нас донеслась музыка. Я сразу же узнал мелодию.

«Это тот человек, который пел под дождем, – сказал я Брэду и начал подпевать. – Я всю свою жизнь обожаю эту песню».

Брэд вспрыгнул на невысокую стену, чтобы получше видеть происходящее.

«Вряд ли моя голова выдержит еще одну вечеринку, – сказал он мне. – Но все же когда еще пес из моей стаи выигрывал на “Минуте славы”?»

Я посмотрел на него снизу вверх.

«Эшли и Пенни ничего не говорили о вечеринке, – сказал я. – Хотя предполагаю, что это бабушкина затея. Когда речь идет о тусовке, она даст фору тебе и всей твоей компании».

«Кто бы ни устроил эту вечеринку, – заявил Брэд, – На ней не хватает одного».

«Чего же?» – спросил я.

«Тебя».