Текст книги "Труды клиники на Девичьем поле. Рассказы о моих пациентах"

В этой концепции понятны и формы клинического проявления симуляции. Тут господствует правило Laseguea: «On nimite bien que се quon а». А это значит, во-первых, что каждая индивидуальная форма симулированного психоза определяется типом психопатического склада симулянта, или, иными словами, она строится, как и психотическая реакция, конституционально-характерогенно, а во-вторых, что все многообразие форм симуляции предопределяется многообразием примитивных психизмов, участвующих как в примитивных психогениях, так и психозах сложной психики. Отсюда понятно, что симулируются всякого рода эпилептические и истерические расстройства, кататонические психозы и состояния слабоумия, но не приступы маниакально-депрессивного психоза как чистые формы душевной болезни сложной развитой психики. Осмеливаюсь утверждать, что симуляции депрессивных состояний так же, как большинству реактивных депрессий, свойственны больше примитивные аффекты страха или состояния апатии, роднящие их с соответственными состояниями при шизофрении, и что симулированные маниакальные состояния несут на себе печать пуэрилистического характера, придающего им сходство с гебефреническим возбуждением.

Симулируют ли душевное расстройство так называемые нормальные или психически уравновешенные здоровые люди? Симулировать в целях экспериментального изучения симуляции они могут, как это и имело место в опытах Хебнера и Утица. Клайнбергер заявляет, что его 10 случаев симуляции относятся к здоровым людям. Но я сомневаюсь, чтобы все симулянты Клайнбергера были вполне уравновешенными психически людьми. Одного из них он сам признает психопатом, другой, летчик, потерпел аварию. Ну, а само пленение для других его пациентов не было ли психической травмой? И не было ли оно только одним из звеньев бесконечной цепи вредных воздействий на психику войны, породившей и активировавшей такое количество психопатий? В здоровой сложной психике современного человека низшие влечения и психизмы стоят на службе у высших социальных инстинктов и способностей, а тогда и притворство претворяется в социально-полезную способность.

К вопросу о паранойе и параноической конституции

Н. С. Молоденков

За последние годы через психиатрическую клинику 1-го Московского государственного университета прошло большое количество больных, диагностированных как параноики в смысле Крепелина. Появление в психиатрическом учреждении такого количества параноиков (формы, вообще говоря, редко попадающей под наблюдение психиатров) по всем данным приходится отнести за счет переживаемых нами за последние годы событий, за счет тех пертурбаций и сдвигов во всех областях жизни, в неопределенной атмосфере которых для каждого параноика представляется необычайно широкое поле деятельности для выявления патологических особенностей его характера.

Но, с другой стороны, было бы ошибкой обилие изучаемого материала относить исключительно за счет благоприятной в этом отношении внешней обстановки. Не последнюю роль, по нашему мнению, играет и то обстоятельство, что установленное за последнее время (Крепелин) точное ограничение паранойи как болезни, характеризующейся постепенным, основанным на эндогенных причинах развитием стойкой непоколебимой бредовой системы, которая идет параллельно с полной сохранностью и ясностью интеллекта, в значительной мере облегчает диагностику и позволяет выделить паранойю из той массы случаев, которые в настоящее время мы относим к шизофрении и маниакально-депрессивному психозу.

Не касаясь сознательно литературы данного вопроса, так как, с одной стороны, это слишком расширило бы рамки нашей статьи, а с другой стороны, и не входит в данный момент в нашу задачу, перейдем к описанию случаев, прошедших через нашу клинику в период от 1919 до 1922 года.

Случай I. Больной Ч., 28 лет, окончил железнодорожное училище, по профессии хиромант.

Со стороны наследственности отмечались психическое заболевание матери и алкоголизм брата больного.

Больной происходит из крестьянской семьи. Развивался нормально. С детства по характеру общителен, жив, весел, добродушен, но в то же время настойчив и фанатик своих убеждений.

С 14 лет начинает самостоятельную жизнь. Переменив ряд профессий, в конце концов, будучи матросом, случайно попал к хироманту в Баку, который произвел на него большое впечатление своими гаданиями и предсказаниями; в результате – больной остался у хироманта учеником и в конце концов сделался профессиональным гадальщиком.

Еще до этого у больного отмечалась наклонность ко всему чудесному и мистическому. 15 лет больной в первый раз галлюцинировал – за несколько тысяч верст в подробностях видел смерть отца. С этого момента, по словам больного, у него устанавливается «постоянное тесное общение с загробным миром», которое и легло в основу бреда, под влиянием которого складывается вся его последующая жизнь. С 20 лет, под влиянием бредовых идей («по приказу высшего существа»), он начинает в широких размерах заниматься благотворительностью, с течением времени у больного формируется стойкая бредовая система, содержание которой в общих чертах таково: больной – человек совершенно исключительный, имеющий возможность свободно общаться с миром духов и тем самым познавать Вселенную вообще и жизнь отдельных людей в частности с совершенно особых, недоступных другим людям точек зрения. Ему открыто как прошедшее, так и будущее. Обладая этими способностями, больной, общаясь с душами людей, может влиять на них на расстоянии. Кроме того, постоянно общается с «высшим существом», т. е. с богом. Благодаря всем этим особенностям, больной, по его словам, принимает самое активное участие в жизни всего мира и, между прочим, даже может влиять на ход исторических событий – по его намерению, например, было издано в свое время несколько декретов, касающихся призрения детей.

Имея большой успех как хиромант, больной все время жил в очень хороших материальных условиях и, кроме того, имел возможность порядочную часть своих доходов тратить на благотворительные цели.

В 1918 году по инициативе больного организуется «Братский Союз» – общество, имеющее целью помогать детям и военнопленным, в члены которого вступает целый ряд видных московских общественных деятелей. На средства общества больной организует в Москве ряд столовых для детей, развивает в этом направлении крайне энергичную деятельность и в 1919 году отправляется на Украину для покупки сахара для этих столовых. Купив сахар и привезя его после целого ряда затруднений в Москву, больной узнает, что, согласно общим порядкам, сахар его подлежит реквизиции и, таким образом, не попадает в детские столовые. Тогда больной продает сахар по спекулятивным ценам и с вырученными деньгами отправляется в Екатеринбург для организации там продовольственной помощи детям. В Екатеринбурге он получает извещение из потустороннего мира об ожидающей его в скором времени крупной неприятности; предполагая, что неприятность эта имеет связь с совершенной им продажей сахара, больной, желая возможно скорее изжить эту тяжелую полосу жизни, идет и сам на себя доносит в местную ЧК, представляя при этом оставшиеся деньги и точный отчет об истраченных суммах. Дело принимает серьезный оборот, больного арестовывают, чуть не расстреливают, но в конце концов приговаривают к 20-летней каторге и пересылают в Москву. В Москве в тюрьме больной своим необычным поведением (гадание по рукам, экстатическое состояние и пр.) обращает на себя внимание окружающих и в конце концов попадает, впервые в жизни, под наблюдение психиатров. У него диагностируют паранойю и освобождают от наказания.

Для наблюдения больной был помещен в психиатрическую клинику.

Во все время пребывания в клинике больной хорошо настроен, бодр, очень общителен. Больным себя не считает, относясь со снисходительным сожалением ко всем, не разделяющим его бредовых идей. Свой бред высказывает с непоколебимой уверенностью, говорит о своих исключительных способностях, о том, что ему «доступно познание всех вещей»: на этом основании больной совершенно не читает, так как «наперед знает, что в книгах написано». Галлюцинирует – «общается с высшим существом и с душами умерших». Во время галлюцинаций впадает «в особое возвышенное и необыкновенно приятное, недоступное другим» экстатическое состояние. Совершенно уверенный в загробной жизни и в том, что «земное существование есть только временный этап», предлагает врачу «свое тело для производства над ним с научными целями вивисекции».

По выписке из клиники больной в течение долгого времени ничем себя особенно не проявлял, но весной 1922 года был арестован ГПУ по обвинению его в мошенническом ведении дел какой-то вновь созданной им полукоммерческой-полублаготворительной организации. На допросе выяснилось, что он уже находился под наблюдением психиатров и был признан душевнобольным. На этом основании больной был препровожден в Институт судебно-психиатрической экспертизы, откуда бежал. С тех пор о судьбе больного ничего неизвестно.

Органических симптомов со стороны нервной системы не наблюдалось; соматически здоров.

Случай II. Больной Е., 23 лет, сын врача, военнослужащий, окончил среднее учебное заведение и некоторое время был студентом физико-математического факультета.

Со стороны наследственности – ряд психопатов с материнской стороны, фантастические лгуны и истерички в 3-х поколениях. Отец – умеренный алкоголик. Брат по отцу – шизофреник.

Развитие опаздывало, больной поздно начал ходить и говорить; позднее прорезывание зубов. До 8 лет говорил непонятно для посторонних. До 3 лет крайне вял, а дальше – живой ребенок без моральных дефектов, но психопатически лабильный: пугливый, мало сообщительный. Учился средне. Способности дисгармоничные. В пубертатном периоде считал, что родные плохо к нему относятся. Лет с 16, наоборот, экспансивен, а на 17 году в выпускном классе он уже центр кружка товарищей – староста, делегат и, наконец, председатель Всероссийского съезда учащихся. Усваивает взгляды анархистов-индивидуалистов, соответственно, как он выражается, своему «анархическому характеру». Однако об анархических теориях имеет слабое понятие. Отец считает больного недалеким, без интересов, но очень добрым. Товарищи любят его. С 19 лет и по сие время – воинская повинность, служит в военно-топографическом управлении. По службе успевает, ловок на поручения, произведен в коменданты учреждения. В частной жизни умеет устраиваться, вовремя спекульнуть брильянтами, не стоит родным ни копейки. Всегда в хорошем настроении, себя переоценивает, мало читает, считая, что «своя голова лучше», считает, что способен на многое – ему все удается.

Весной 1921 года во главе юных товарищей-сослуживцев совершает вооруженную выемку 60 миллионов рублей из кассы колхоза, причем часть денег идет якобы на поддержку бедных, чем и оправдывается преступление. Арестован через месяц по случайному доносу 18-летней проститутки, его новой случайной знакомой, которой он сам разболтал, приглашая ее в их организацию, имевшую целью дальнейшие экспроприации. Девушка эта показалась ему «жертвой общественного темперамента», он звал ее «к лучшей жизни» и дал ей на руки 2 миллиона рублей, истратив, кроме того, в ее обществе около миллиона.

В тюремном заключении обнаружилось бредовое отношение к преступлениям – экспертиза и больничное испытание вскрыли систему идей величия, развивающуюся около 4 лет и значительно подвинувшуюся и оформившуюся в тюрьме. Около года существуют, чаще ночные, видения и экстазы. Бредовые идеи вкратце таковы: он человек совершенно исключительных дарований, великий изобретатель, открывший по поводу своей способности влиять на людей лично и гипнозом на расстоянии новый закон «весомости мысли». Далее он установил существование «невидимого эфирного субстрата» в человеческой природе и, таким образом, окончательно доказал вечность и бессмертность человека. Смерть – переход в состояние невидимости. Христианство в сравнении с его миссией – только намек и предчувствие. Люди примут его учение о «бессмертии невидимого состояния» и станут переходить в это состояние, т. е., на обычном языке, кончать жизнь самоубийством, чего, однако, не хочет сделать сам больной, имея в виду свою миссию опубликования печатного труда – докладов по крупным городам СССР. Сила влияния его так велика, что он мог бы стать «всемирным императором», если бы захотел. Хочет действовать убеждением, так как не признает насилия. Собирается спасти человечество от гибели после охлаждения солнца через 2 миллиона лет. Для этой цели толкует о плане электрификации земного шара, имея в виду создать из земли колоссальный источник электрической энергии, превратив земной шар в электромагнит, обмотав его проволокой.

Соматически больной во всех отношениях совершенно здоров.

По прекращении дела больной был выписан из клиники и в настоящее время, по имеющимся сведениям, чувствует себя великолепно, хорошо настроен, жив, бодр, энергично занимается спекуляциями и собирается продолжать университетское образование.

Случай III. Больной М., 39 лет, врач, по происхождению черногорец.

Со стороны наследственности отмечаются: психическое заболевание тетки со стороны отца и эпилепсия у брата больного. Отмечается очень большая продолжительность жизни в роду больного.

Развивался нормально. Учился хорошо. По характеру с ранних лет очень энергичен, самостоятелен, живо на все реагирует, неуклонно проводит в жизнь то, что считает необходимым для себя и окружающих. Отмечается неуживчивость, стремление к перемене мест и приключений. Настроение всегда великолепное, жизнерадостен, раздражителен.

Вся жизнь больного до последнего времени представляет собой ряд приключений и конфликтов с окружающими. Это является следствием его миросозерцания, фанатически проводимого им в жизни. Больной очень заинтересован возможно более широким распространением своих идей, совершенно не считаясь при этом с окружающей обстановкой.

Миросозерцание больного в общем таково. Он – коммунист, сторонник прогресса и враг рутины во всех областях жизни. Всех, с кем только приходится сталкиваться в плоскости как личных, так и служебных отношений, обвиняет в отсталости, косности и непригодности к тому роду деятельности, которую они избрали. Как врач, он стоит за все новое в медицине, для лечения болезней ищет совершенно оригинальных путей, основанных на более глубоком понимании природы вообще и природы человека в частности. Практически методы лечения больного своеобразны и подчас рискованны. Бронхит, например, лечится вдыханием любого размельченного в порошок вещества – известки, мела, просто земли и т. п. Предлагает также ряд реформ в области питания, считая, что число потребляемых для питания продуктов можно в значительной степени расширить – можно, например, есть траву, уголь, глину и т. п.

Убежденный материалист в области научных воззрений, больной свои научные взгляды передает в крайне сжатой, формальной и резонерской по существу форме. Все его научные убеждения и методы подхода к изучению природы заключаются в слове «ортаметапаран» – сокращенное сочетание слов «орто», «мета», «пара», т. е, объясняет больной, ко всему в мире у него «метаподход», «параподход», и «ортоподход». Что все это обозначает, больной объясняет довольно сбивчиво, формально и резонерски. Смысл всех этих резонерствований заключается, по-видимому, в том, что больной хочет систематизировать, объединить в одно целое и как бы сжать все знания, доступные человеку.

Проводя фанатически в жизнь свои убеждения и пользуясь каждым удобным случаем для их распространения, больной находится в постоянном конфликте с окружающими, нигде не уживается и, естественно, во всех видит или отсталых жалких людей, или даже врагов.

Несмотря ни на что, больной чувствует себя всегда великолепно, хорошо настроен, предприимчив и ни перед чем не останавливается для проведения в жизнь своих абсурдных идей.

В жизни практичен, занимал ряд ответственных постов по своей специальности, был главным врачом в госпиталях, заведовал санитарной частью корпусе в армии. Будучи коммунистом, выполнял ответственные партийные поручения. Соматически вполне здоров.

Случай IV. Больной В-р, 39 лет, зубной врач, женат, имеет 1 ребенка. Отмечается некоторое отягощение наследственности с материнской стороны – дядя алкоголик, человек со странностями.

Развивался нормально, учился хорошо. С детства проявлял большой интерес к естественным наукам – занимался собиранием коллекций, чтением и т. д. С детства по характеру крайне решителен, настойчив и непреклонен в исполнении своих желаний. В обращении с окружающими мягок, очень принципиален, но вообще, благодаря своим фанатически проводимым в жизнь убеждениям, несколько, по выражению жены, «шероховат». Благодаря своеобразному складу психики больной в молодости имел постоянные столкновения с отцом, причем поведение его в таких случаях было настолько странным, что отец обращался за советами к психиатрам.

Никаких грубых изменений со стороны психики у больного не отмечается, вполне доступен и охотно разговаривает с врачами, подчеркивая в разговоре свое духовное превосходство и иронизируя по поводу помещения его в клинику на испытание. Больным себя не считает. Рассказывая о своем миросозерцании, развивает картину стойкого, систематизированного бреда, проникнутую ясно выраженным резонерством. Миросозерцание больного, по его словам, начало формироваться лет с 14–15, уже с этого времени он отмечает в себе особенности, не свойственные другим людям. По убеждениям он – «анархист и в то же время спиритуалист». В основе всего, по мнению больного, лежит духовное начало. Кроме того, путем параллельного изучения евангелия и естественных наук он пришел к ряду положений и открытий, примиряющих науку с религией и позволяющих больному «использовать в практическом отношении некоторые, скрытые для других, силы природы». Пользуясь этим, он, по его словам, может передавать мысли и внушать на расстоянии, общаться со сверхчувственным миром, лечить внушением и наложением рук и т. п. Весь бред внешне вполне логичен и тесно связан с личностью и поведением больного; он совершенно уверен в абсолютной истинности своих убеждений и совершенно не допускает критического отношения к своей бредовой системе. Больной принимает живейшее участие в общественной жизни своего района, популярен в своем кругу, но, благодаря присущей ему прямолинейности и фанатизму, находится в постоянном конфликте с окружающими и властями. В клинику поступил для производства над ним экспертизы по предписанию Военно-медицинской комиссии.

Случай V. Больная Г., 46 лег, крестьянка, занимается домашним хозяйством; замужем. Со стороны наследственности – умеренный алкоголизм родителей и наклонность к алкоголизму братьев больной.

О раннем детстве сведений нет. 21-го года вышла замуж, имела 14 родов и 1 выкидыш.

С детства богомольна, ходила по монастырям и «знает, что есть бесы». 12 лет самоучкой выучилась грамоте. С увлечением читала св. писание, производившее на нее громадное впечатление. Много с молодых лет думала на религиозные темы, 14 лет познакомилась с баптистами. После замужества под влиянием внешних обстоятельств – материальная необеспеченность, рождение детей и пр. – несколько отошла от занятий религией. В возрасте от 35 лет – усиление религиозного чувства, много молилась, постилась и боролась с грехами. Религиозные переживания не скрывала от окружающих. Около того же времени имела видение огненного креста, после чего у больной начинается целый ряд откровений религиозного характера.

Однажды, находясь в молитвенном состоянии, больная видела как «божия матерь сошла с иконы, на которую молилась больная, благословила ее и дала ей меч». В результате всего этого – сложная бредовая система с религиозным содержанием, особенно пышно развившаяся с началом революции, когда больная даже стала выступать на митингах. Больная была против современного духовенства, «поставленного дьяволом, а не богом», обвиняла его во грехах и особенно ненавидела патриарха Тихона. Больную осенил дух божий и предназначил ее к великой миссии обновить церковь христову на земле, на это благословила ее богородица, подавшая ей меч. В результате – покушение на убийство патриарха Тихона, арест и помещение на испытание в психиатрическую клинику.

Бред стойкий, непоколебимый. Сознание собственной правоты и отрицание болезни. Держит себя смирно, но с достоинством.

Случай VI. Больной П., 24 лет, окончил реальное училище, холост, занимается живописью и оккультизмом.

Со стороны наследственности обращают на себя внимание прадед и тетка со стороны матери. Прадед слыл за чудака, вел странный образ жизни и якобы обладал способностью ясновиденья. Тетка отличалась некоторыми странностями характера и окончила жизнь самоубийством.

Больной родился в срок, в развитии не отставал, но развивался, как говорят родные, «волнообразно», т. е. 5-ти лет, например, знал всю азбуку, но вскоре всю ее позабыл, так что лет 7-ми пришлось изучать ее сызнова. В среднем учебном заведении учился хорошо – окончил одним из первых. Лет с 12–13 занимался живописью и писал стихи. После окончания реального училища больной переменил массу профессий и занятий. Был художником (выставлял свои картины на выставках), писал и издавал стихи, был студентом историко-филологического факультета и Коммерческого института, учился в театральной студии, был корректором в газете, корреспондентом, актером, режиссером, заведующим театральными постановками в войсковых частях; в последнее время главным образом занимался оккультизмом, считая это основным своим призванием.

По словам больного, он с раннего возраста имел пристрастие ко всякого рода «таинственным явлениям в природе», а 16 лет, побывав у хироманта, решил серьезно посвятить себя занятиям оккультными науками. Прочтя предварительно массу книг по этому вопросу, начал «совершенствовать себя через науку дыхания но методу индийских йогов». Параллельно изучал магнетизм и гипнотизм, писал по оккультным вопросам статьи в газетах. В результате у больного сложилась собственная оккультная теория, а на себя он стал смотреть как на своего рода учителя, долженствующего своим учением перевернуть всю науку и жизнь человечества. По мнению больного, оккультизмом достигается «укрощение и упрочнение (от слова прочный) всех занятий, которые мы достигаем научным путем и которые, благодаря применению оккультизма, будут даваться сами собой». «Так, например, – говорит больной, – где медику приходится тратить много лет на изучение симптомов какой-нибудь сложной болезни, оккультисту достаточно возложить руки на голову больного, чтобы сразу уяснить всю сущность болезни». Такого рода лечебные мероприятия удавались, якобы, и больному. Он лечил своего дядюшку, «лежавшего без ног, благодаря застарелому ревматизму, онанизму и лени». Лечил «магнетизмом»: магнетизировал самого дядюшку, его одежду, пищу и чередовал магнетические клизмы с магнетическим закрепляющим. Неудачный исход – смерть дяди – нимало не поколебал уверенности больного в своем лечебном методе. Впрочем, лечебная деятельность больного носит более или менее случайный характер, а главным образом он интересуется оккультными науками и спиритизмом. Для занятий спиритизмом выискивает медиумов среди своих знакомых – преимущественно женщин. С одним из таких медиумов, начинающей актрисой, открыл прием желающих узнать свое будущее, чем и обратил на себя внимание властей, решивших подвергнуть больного экспертизе. Придавая громадное значение своим занятиям оккультизмом и считая себя человеком выдающихся способностей как вообще, так и в оккультной области, собирается в будущем «придать оккультизму государственное значение». С этой целью больной представил в соответствующие инстанции подробный доклад, в котором советует правительству открыть «Центральный институт по оккультным наукам», который будет ведать устройством школ на оккультных принципах, оккультных лечебниц и прочих учреждений, основанных на самом широком применении оккультизма.

Больной несколько суетлив, эйфоричен; в поведении и костюме отмечается некоторый уклон к оригинальничанию. Вполне доступен, абсолютно уверен в своем превосходстве и непогрешимости своего миросозерцания. Обращает на себя внимание резкое понижение критики по отношению и содержанию бреда и общая наивность суждений.

Последнее время больной служил преподавателем рисования в доме для дефективных детей. На сослуживцев производил впечатление человека весьма недалекого, с громадным самомнением, бестактного, плохо ориентирующегося в обстановке.

По более поздним сведениям выяснилось, что больной хорошо ориентируется в практической жизни и успешно ведет коммерческое дело, доставшееся ему после смерти отца.

Случай VII. Больной К., 47 лет, чернорабочий, образование низшее, женат. Ничего патологического со стороны наследственности не отмечается.

Больной – уроженец Костромской губ. Лет с 19 переехал из деревни в город и стал работать по найму, причем часто менял места службы. Работал на винном складе, землекопом при постройке железной дороги и т. п. Во время работы на винном складе сильно пил.

30-ти лет больной познакомился с каким-то стариком, выдававшим себя за пророка. Старик этот передал больному свое учение и имел громадное влияние на всю его последующую жизнь. После этого старик вскоре умер, а больной, считая себя его единственным и прямым наследником, решил себя посвятить распространению его учения. Учение его вкратце таково: сам больной – пророк и призван богом восстановить на земле правду и справедливость путем борьбы со всякого рода темными силами, распространяющими лжеучения, в том числе и «с попами и богачами». Свое учение больной проповедует, не прямо объясняя его слушателям, а путем изобретенных им символических таблиц, фигур и знаков, которые он объясняет, сопровождая свои объяснения разного рода прибаутками и облекая их стихотворную форму. Все это учение символически изображено на скрижалях, кубах и прочих предметах, которые больной делает из стекла и разноцветной бумаги. Первое произведение этого рода – «Скрижаль» – представляет собой железный лист около 1/3 аршина высоты и 1 аршина длины с наклеенным на нее листом белой бумаги, на которой наклеены сочиненные больным тексты, составленные из букв, вырезанных из разноцветной бумаги. Сверху все это покрыто толстым зеркальным стеклом. Эту «Скрижаль» больной принес на себе из Костромы, придя в Москву, влез на памятник Пушкина и, выставив ее, стал говорить проповедь. Больного арестовали, препроводили в ГПУ, «Скрижаль» отобрали, а самого его отправили на испытание в психиатрическую клинику. В клинике он был признан душевнобольным и вскоре, как не представляющий опасности для общества, отправлен на родину. Через несколько месяцев больной снова явился в Москву для проповеди, принеся с собой новое произведение: «Живую книгу». Книга эта сооружена по тому же принципу, что и «Скрижаль» (тексты и символические орнаменты), и покрыта стеклом; все это заключено в два футляра, также облицованные стеклом и покрытые разного рода текстами и украшениями. Из Костромы в Москву больной шел пешком, неся с собой, кроме «книги», лом, лопату, кирку и топор – символы его миссии: выламывать и вырубать человеческие заблуждения.

По дороге он заходил в церкви и монастыри, проповедовал, спорил на религиозные темы, при чем не обходилось без столкновения с милицией. Побыв некоторое время в Москве, больной продал после долгих уговоров «Живую книгу» в Музей психиатрической клиники и отправился домой. Летом 1923 года больной в третий раз явился в Москву, с одной стороны, чтобы подработать на постройке сельскохозяйственной выставки, а с другой стороны, проповедовать свое учение. На этот раз он принес с собой «Шестигран» – большой покрытый надписями из разноцветной бумаги и облицованный стеклом шестигранник, который, в свою очередь, вкладывается в покрытый узорами и надписями трехгранник. Зимой 1924 г., узнав о смерти Ленина, больной, связав каким-то образом это событие со своими бредовыми идеями, отправился пешком из Костромы в Москву, волоча за собой сани с поклажей весом не менее трех пудов. В поклажу входил «Памятник Ленину» – черный крест, на поперечной палке которого висят две полоски с текстами, и «жезл» – стеклянная трубка около 1,5 арш. длиной и 1 верш. в диаметре, в которую плотно вкладывается деревянная палка, сплошь покрытая текстами, извивающимися в виде спирали. Больной присутствовал на похоронах Ленина, занимался проповедью и недели через две уехал домой, с тем, чтобы летом 1924 г. снова появиться в Москве. В последний раз больной принес с собой «митру», «меч» и «коричневого железного крокодила» – изделия в обычном его стиле. Пробыв некоторое время в Москве, он отправился пешком в Ленинград.

Больной вполне сознателен, крайне доступен, доверчив, с большой охотой рассказывает о своем учении и показывает свои произведения. Он крайне оживлен, аффективен, всегда в великолепном настроении, говорит очень быстро и в рифму. Все разговоры старается свести к интересующей его теме – проповеди своего учения. Говоря про себя, облекает свою личность некоторою таинственностью, намекая на то, что он – архангел Михаил. Произведения больного («Живая книга», «Скрижаль», «Шестигран» и пр.) все крайне оригинальны, сделаны с большим художественным вкусом и великолепно подобранными красками.

Соматически здоров, органические симптомы со стороны нервной системы отсутствуют.

Случай VIII. Больной В-ф, 41 года, землемер, холост, происходит из бедной еврейской семьи.

Со стороны наследственности отмечается общая нервная слабость семьи больного. Отец религиозный до фанатизма, тяжелый, неуравновешенный по характеру человек. Мать после рождения больного перенесла психическое заболевание. Брат вообще слабый и недоразвитый, в продолжение 6 месяцев болел психически. Дядя со стороны отца умер от туберкулеза, а тетка по матери страдала диабетом и перенесла несколько приступов циркулярного психоза.

Больной в детстве несколько отставал в развитии, физически был слаб, хил, страдал рахитом. Учился плохо, был крайне впечатлителен, слабохарактерен, застенчив и легко поддавался чужому влиянию, чуждался товарищей и был до смешного доверчив. По окончании землемерного училища участвовал в войне с Японией и 1/2 года пробыл в плену. По возвращении из плена, не устроившись на службу, эмигрировал в Америку. Перед самой Европейской войной вернулся в Россию, был на фронте и в конце концов попал в плен, из которого вернулся в 1919 году.