Текст книги "Дневник русского украинца: Евромайдан, Крымская весна, донбасская бойня"

Спасибо Евромайдану за Крым
Кого Россия должна благодарить за полуостров

05.03.2014

Могут ли в Украине ненавидеть Россию больше, чем ненавидят последние пять-шесть лет? Оказывается, могут. Как сейчас. До шевеления волосков, до судорог кишечника.

Двадцать лет обработки, политвоспитания сделали свое братоубийственное дело. Скажи «Россия» – получишь в ответ кислотную ненависть. Точно задушить хочет.

Срабатывает как «якорь» из НЛП – вводит в нужное ресурсное состояние: на глазах пелена, сознание отключено. Ненависть априорная, без сомнений, без вариантов. Никаких компромиссов – переговоры обречены. Потому что если «русское», то обязательно инфернальное, агрессивное, воли, жизни лишающее.

Дай Бог, чтобы так не бесповоротно, не навсегда. Хотя кажется, что всё больше – именно по этому, раскольному, вектору.

Российские войска – в Крыму. В Украине – мобилизация. В Украине – психоз. Странная новостная лента с дикими сообщениями вроде «украинские военные отбивались от российских спецназовцев черенками лопат». И рядом – «украинский солдат: буду стоять до последнего патрона, иначе дед не поймет».

Информационной пропагандой такое не назовёшь. Больше напоминает неконтролируемое сокращение желудка, стремящегося избавиться от накопившейся ядовитой желчи.

То, что СМИ швыряют новостные «коктейли Молотова» в одного врага, – это понятно, логично. Информационную блокаду, окончательно зацементированную, укрепленную Евромайданом – кто против, тот телеканал «Интер», – не прорвать.

Чуднее другое – украинцы верят абсолютно всему. Безоговорочно, как в дважды два. Образованные, воспитанные украинцы.

Приезжаю из Севастополя в Киев. Первый вопрос: «Как прорывался? Война!» Где? С кем? Но бесполезно объяснять, что Крым – по-прежнему Украина. «Войска ввели! Путин! Кошмар!» – истероидно обязанных не успокоить.

Если удивлю, то простите, но российские войска стоят в Крыму вот уже двадцать лет. В секретных и не очень частях. За что платят украинскому государству деньги. 132 бронемашины, 25 000 человек, 22 самолета – столько разрешено по украино-российскому договору. До недавнего времени он всех устраивал. Как Россия устраивала миллионы западных украинцев, ездивших в нее на заработки. В перерывах между приступами ненависти.

Но это раньше, до обещаний «раздавить московского монстра». А теперь Россия сама пришла в Украину. И спасибо за это должна сказать не своим сторонникам, а противникам. Тем, кто так яростно проклинал и хаял ее.

Не приглашали? Разве? Уточните у части населения Крыма и Юго-Востока Украины. Скоро вы услышите и их голос.

Три месяца на Евромайдане сыпали, будто посевные работы вели, зёрна ненависти к России, завешивая площадь плакатами с карикатурами на «имперцев», распевая бандеровские песни, обещая уничтожать москалей – этакий «жовто-блакитный» джихад, – не забывая слать десант патриотичных хлопцев, шарахавших граждан, сбивавших памятники, в другие города. Для профилактики, для устрашения.

Конечно же, не обошлось без восклицаний: «Эй, вы, рабы! Что молчите? Чего не выходите? Валите в свою Россию!»

И вдруг адресаты вышли. Сотни тысяч. Чтобы выразить мнение, чтобы идентифицировать себя. И это, собственно, главная неожиданность последствий Евромайдана. Ведь думали, что, как в 2004 году, покорятся, согласятся, сглотнут. Действительно поведут себя, как рабы.

Но не на этот раз. Хватит! Слишком долго, усердно издевались над их культурой, историей, языком. Слишком нагло, безответственно вели себя по отношению к русским украинцам.

Ведь многие люди в Крыму и на Востоке, да и по всей Украине тоже, не просили о революции. Это надо помнить. И понимать. Они хотели рожать детей, зарабатывать деньги, сеять редиску. Им не нужны были горящие шины, убитые люди, горящие автобусы, разобранная брусчатка. Они не просили свергать президента, хотя, скорее всего, он им тоже не нравился, но для выражения своего «фи» оставалось чуть меньше года – проголосовали бы на законных выборах.

«Рабы», «овощи» – называйте их как угодно, но они до последнего не хотели войны. Однако сознательные, активные украинские герои решили иначе. Решили за всех.

Есть какая-то чудовищная, с оскалом безумия издёвка в том, что новое правительство страны, вопиющей со дна политической, культурной, социальной, экономической бездны, первым делом думает о запрете русского языка и преследовании всего русского. Нет, потом спохватились, конечно, но Фарион с издевательствами над русскими детьми и Тягнибок, ненавидящий советских ветеранов, уже въелись в память другой (не лучше, не хуже) Украины. Но и снова, вместо того чтобы выслушать, её решили научить, перевоспитать, поставить на колени, снарядив «поезд дружбы».

А ведь ни о каком отделении от Украины речи не шло. Только об уважении.

Вот тогда народ разозлился по-настоящему. И заявил: «Хотели, чтобы мы валили в свою Россию? Мы свалим!»

Люди Крыма, Востока вышли, чтобы сделать демократию такой, какой её придумали в Украине. Подстроить под принятую модель. Выбрать своего мэра (вот только прежнего на колени не ставили). Сформировать отряды своей самообороны. Защитить свою позицию.

И эту жуткую, разрушительную «свою игру» в «наш – ваш» начали не на площади Нахимова, а на Евромайдане. Это там придумали правила и заставили играть по ним всю страну.

Правда, события в Киеве почему-то назвали мирным протестом, выражением гражданской позиции, а происходящее в Севастополе и Крыму – сепаратизмом, предательством. Но так бывает – суть одна, названия разные.

Не нравятся российские флаги? А почему крымчанам должны нравиться американские и европейские? Смущает приезд российских депутатов? А что делали в Киеве поляки, немцы, американцы? Крым – в Россию? А для чего Украину – в Евросоюз? Может, и надо, но спрашивали?

Выходит, одним – ничего нельзя, а другим – всё можно? Но паспорт-то у всех одинаковый – с трезубцем и жёлто-голубым флагом. А значит, и уважение, как и закон, должно быть одно и для всех.

Да, Крым терпел долго – не выдержал. Украинское государство ему в этом хорошо подсобило. Насколько же сильно оно ненавидело своих граждан, что те так возненавидели его?

Крым всё больше становится российским. И не Путина, не Аксёнова, не Януковича надо благодарить за это. Евромайдан – ему спасибо. Постарались так постарались.

Крым, которого больше нет
Накануне референдума

14.03.2014

Только и разговоров, что о войне в Крыму. Россияне ломят – гнутся украинцы. Украинцы ломят – гнутся россияне. Кто-то обязательно ломит, и кто-то обязательно гнётся. Это, пожалуй, единственное, что можно утверждать наверняка. Всё остальное по большей части напоминает фантастические зарисовки, коим, впрочем, охотно верят и пересказывают, добавляя новые – конечно, сенсационные – подробности.

На деле же всё выглядит несколько иначе. Ни бэтээров, ни танков, ни российских и украинских солдат на улицах города. Никто не стреляет, не взрывает. Точно война не с нами и не у нас. Она там, на периферии и в медийном пространстве.

У здания севастопольской госадминистрации – регулярно от силы полсотни человек. Собственно, только они и еще полевая кухня у Дома Москвы сигнализируют, что в городе-герое всё не так, как год или два назад.

В Симферополе в сотнях метрах от митингующих покупаешь самсу у татарина, мирно беседуешь с ним, а тебе звонят родственники, друзья из Москвы, Киева, Санкт-Петербурга, кричат в трубку: «Что там у вас? Война? Татары бьют русских!» И ты невольно смотришь на продавца самсы уже по-другому, а рядом всё те же люди, улыбаются, смеются.

Но, наверное, дома их, как берсерков, охватывает ярость, и они, мутируя в синтез Александра Бушкова и Стивена Кинга, бросаются нагонять страсти. По телефону, на форумах, в социальных сетях. Чем кровавее, чем братоубийственнее – тем лучше. И ежедневная игра в страшилки, пожалуй, сводится лишь к одному – где-то что-то происходит. Скажи конкретнее? Ну, я не знаю. И не объяснить, что те бэтээры, которые демонстрируют по ТВ, ездят по бухте Казачьей вот уже 10 лет.

Люди верят в войну. Люди хотят войны, потому что она представляется им вот такой – пассивной, удалённой, их не касающейся. Всё логично. Их готовили к этому десятки лет, убеждая, что россияне и украинцы слишком разные, а главное – им есть что делить. И в тлетворной среде, где иммунитет здравого смысла был сведен к нулю, Евромайдан стал тем вирусом, что превратил вяло текущую хроническую болезнь в острый, возможно, смертельный приступ. Инфицировав людей на центральной площади Киева, он разнесся по городам и регионам, попав на благодатную почву уставших, обозлённых, разочарованных украинцев, замученных рабской жизнью.

Вот только жизнь эту они отчасти сами себе создали, перекроив реальность в 1917‑м, затем в 1991‑м и 2004‑м, а теперь – в 2014 году. Само собой ради благих, высоких идей. Но по факту – что дальше? Когда Януковича нет, когда «москалям» указали на их место. Стало ли лучше? Сейчас, когда Украина в буквальном смысле разваливается на части.

Ведь мнения других украинцев, тех, кто был не готов к перевороту, тех, кто не страдал русофобией и настороженно относился к европейским ценностям, никто не спросил. Более того, непрерывно подчёркивал, что мнения этого априори быть не может. Мы тут революцию делаем, а вы в сторонке постойте и рты закройте; потом спасибо скажете, когда начнем объяснять, как вам жить.

Потому меня удивляют те, кого удивляет поведение Крыма. Простите, но это напоминает реакцию мужа, который гнобил, унижал жену, мало того, во время скандалов аки мантру повторял «не нравится что – вали к бывшему», а теперь изумляется, почему она и правда хочет к этому самому бывшему.

Ведь для части украинцев Янукович – по-прежнему законно избранный президент. Нравится он или не нравится – к делу не относится. Для них то, что произошло в стране, – переворот, неважно, в какую обёртку он был завёрнут, а значит, новое правительство нелегитимно.

Простые, ясные вещи, с которых надо было начинать диалог. Но между Киевом, Севастополем и Симферополем не было сказано ни слова. Янукович покинул Украину в ночь с 22 на 23 февраля. Тогда же было сформировано новое правительство. До начала марта никто из его представителей не связался с руководством Крыма, не разъяснил, что называется, политику партии, хотя было очевидно, что именно полуостров окажется самым проблемным украинским регионом. Те же, кто попытался, были изгнаны прочь.

Вместо этого крымчан дразнили на расстоянии. Поставим на колени, отдадим 5 миллионов русских под суд, отменим советское наследие – это не крики малолетних националистов, а заявления политиков, олицетворяющих власть. Да, имея таких патриотов, стране и врагов не надо. Они сделали всё, чтобы Крым захотел отделиться от Украины, взяв на вооружение евромайдановский опыт в ставке на беспроигрышную национальную идею.

Тут же появились униженные и оскорблённые, закричавшие, что все годы незалежности их притесняли. Да, украинская власть насаждала свои законы, свой язык, свою историю и культуру, но, будем откровенны, в Крыму как говорили, так и говорят на русском. Другой вопрос, что знать язык своей страны её гражданин обязан. Глупо, получив, например, паспорт Германии, кричать, что немецкий учить не собираюсь и вообще всей душой его ненавижу. Нынешние же крымские трибуны действуют именно так.

И в срывании украинских флагов с государственных зданий, замене их на российские нет принципиального отличия от того, что происходило на Площади Независимости месяцами ранее. Чем толпа, скандирующая антиукраинские лозунги в Севастополе и Симферополе, отличается от тех, кто в Киеве декларировал русофобию? Лишь тем, что не первой развязала войну. Но и на евромайдане всё стартовало мирным протестом, а закончилось «убивай приспешников власти, всех тех, кто не с нами».

Новый Крым случился тогда, когда аэропорты заняли вежливые люди с автоматами. В контексте уголовной ответственности для русских жителей Крымы, списков «врагов народа», «поездов дружбы» это было логично. Так началась пресловутая война, о которой все знают, но никто её толком не видел. А дальше всё просто, ради того и затевалось: либо ты – врага, либо враг – тебя. Главное – определиться, кто враг. Не можешь – тебе помогут. Будут агитировать, стращать.

Оттого и торопятся с референдумом новые власти Крыма, перенося его с 25 мая на 30‑е, а после – на 16 марта. Ведь для людей главное сейчас – не с кем жить, а чтобы война, начатая не ими, скорее закончилась. Они не будут вдаваться в подробности выбора: принять Конституцию 1992 года, став автономией, или присоединиться к России. Думать об этом станут лишь те, кто не хочет ни первого, ни второго. А таких достаточно.

Как Евромайдан родил протест, так и нынешняя крымская революция – её напор, скорость, безальтернативность – плодит несогласных. Их мнение не доминантно, но оно есть. Разговоры о том, что Крым жуть как хочет в Россию, – прежде всего разговоры на эмоциях. И это не совсем то желание, что присутствовало в 1990‑х, когда написанное едва ли не на каждой стене «Крым – Россия» воспринималось как догма. Появилось новое поколение (не возрастное – мировоззренческое), с одной стороны, не помнящее прежнего родства, а с другой – подходящее к вопросу практично: что даст нам Россия?

Кто в новом российском Крыму обеспечит воду, газ, электричество? Кто выплатит зарплату, если центральные офисы большинства компаний находятся в Киеве? Кто возьмёт на себя пенсии и пособия? Кто приедет в туристический сезон? Не превратится ли Крым в отрезанный ломоть? Что делать с татарами, глава меджлиса которых попросил НАТО ввести войска? Что делать с украинцами, скандирующими «с нами Вашингтон, Лондон, Берлин»?

Пока что российский Крым – лишь прожект наподобие моста через Керченский пролив. Прожект, требующий конкретики и ответственности от каждого участника. Он может состояться, но это, прежде всего, вопрос долгосрочной перспективы. И это тоже война, но война с самим собой. Крым же украинско-националистический – коллапс, непонимание и отмщение за вежливых людей с автоматами и российские флаги. Ведь «поезда дружбы» всё еще готовы отправиться в путь.

Новый военный Крым начался как реакция на Евромайдан. И самым страшным будет, если он так же закончится. Впрочем, пока ещё есть шанс если не вернуть прежний мирный Крым – его больше нет, – то создать адекватный Крым новый.

Дождь кончился
О том, как проходил крымский референдум

17.03.2014

«Перемен, мы ждем перемен!» – неслось из школы, переделанной под избирательный участок крымского референдума.

Пока я голосовал, звучали и другие песни. Репертуар, похоже, выбирался не просто так: «Как упоительны в России вечера», «Там, за туманами», «Офицеры». Но «Хочу перемен» Цоя было уместнее всего.

Собственно, под этим лозунгом и прошли в Крыму последние недели перед референдумом. «Не надо бояться перемен к лучшему», – писали на билбордах, наплевав на энэлпэрские советы. Агитации накануне референдума было много, но вся она выглядела топорно, безыскусно; ведь делали ее впопыхах. Там, где еще недавно виднелись поздравления с 8 Марта, теперь на фоне российского триколора значилось «16 марта домой в Россию».

Этот лозунг быстро обосновался в народе, красуясь и в транспорте, и на досках объявлений, и на стенах. На последних он, как правило, соседствовал с корявыми, будто детскими, надписями «Нет бандеровцам». Обстановка назойливо рождала реминисценции 1990‑х, когда об отделении Крыма от Украины не говорили разве что потомки Шухевича и Бандеры, чудом попавшие на полуостров.

Но в отличие от тех времен сейчас никто не стрелял. Захват воинских частей выглядел с места событий так:

– Здравствуйте, открывайте.

– Не откроем!

– Ну вы же всё равно откроете.

– Это да…

Дальше шла напряженная торговля, через сколько времени открывать. Некоторые выдерживали пять, иные девять часов, но итог был один – «зеленые человечки» с автоматами брали в кольцо украинские части. После чего знакомились и находили общие интересы. В Севастополе я наблюдал, как украинский морпех стрелял у «зеленого человечка» сигареты, после чего они с улыбками беседовали о чем-то, пока к «зеленому» не стали выстраиваться местные жители с просьбами о фотографии. Тот соглашался охотно, был улыбчив, но немногословен, а если и говорил, то с легким акцентом.

Желающих сфотографироваться хватало. Неудивительно, ведь «зеленые человечки» отличались не только вежливостью, но и отменными внешними данными. «Один такой положит десяток наших», – то ли восхищенно, то ли завистливо говорила мне знакомая, украинская военнослужащая из воинской части в Балаклаве. И, наверное, строила ему глазки.

Не обошлось и без провокаций. То отпущенные на волю украинские солдаты вдруг решили вернуться, пройдя маршем с почему-то украинскими и советскими флагами. То заезжие гости в Крым пожаловали. Мало того что сезон не туристический, так еще и заехали не на час. Для начала устроили фиктивные избиения. У памятника Шевченко в Севастополе на кровавые сцены ушел не один литр краски. В других же городах пробовали изображать мифические разгоны мифических митингов крымских татар. Местные жители воспринимали подобное как «тьфу-тьфу, пока что всё тихо».

Но ближе к референдуму ситуация изменилась. Гости из Западной Украины устроили стрельбу, заодно прихватив в Крым шприцы с ядовитыми веществами. У греко-католического священника обнаружили бронежилеты. А на блокпосте задержали полтонны взрывчатки.

Отряды самообороны, спешно обученные бывшими вэдэвэшниками, действовали уверенно. Иногда настолько, что, встречаясь с ними, становилось беспокойно, а залетающий в рейсовый автобус «Симферополь – Севастополь» с криком: «Паспорта, готовь паспорта!», человек в маске невольно заставлял вспоминать Сашко Билого.

Люди начали запасаться водой, газовыми баллонами. Бросились тратить деньги: скупать продукты, бытовую технику. Благо якобы закрывающиеся магазины наперебой предлагали якобы скидки. У банков выстроились очереди, точно крымчане массово решили сыграть в «змейку».

Однако происходящее в своей эпичности, безусловно, уступало телевизионной картинке, судя по которой Крым давно уже стал частью России. «146 миллионов человек, самая большая территория в мире, одна большая семья», – вещали крымские телеканалы. Пока украинские СМИ, забыв про недавние манифесты о титульной нации, под брендом «За единую Украину» рассказывали о крымских сепаратистах, нанятых белгородских титушках (среди которых я узнал своих украинских знакомых) и колонне российских танков, двигающихся на Херсон и Киев. Подобный диссонанс рождал в крымчанах лишь одно желание – поскорее всё это закончить, начатое не ими и не ради них.

Оттого, наверное, уже к 12 часам воскресенья 16 марта явка избирателей перевалила через 50‑процентный минимум, обязательный для того, чтобы считать референдум состоявшимся. К участкам, открывшимся в 8 часов утра, стояли очереди. Особенно усердствовали пенсионеры. Голосовать, как на последний бой, шли даже те, кто последние годы не выходил за пределы квартиры.

«Никогда не было столь высокой явки. Ни на парламентских, ни на президентских выборах, – говорил мне член избирательной комиссии. – А главное – настроение у людей отличное. Пришли как на праздник».

Многие крымчане на участках действительно поздравляли друг друга с праздником. А после, не сворачивая, кидали бюллетени в урны. Чтобы все видели: крестик или галочка стоит в первом квадратике – за вступление в состав Российской Федерации.

– Не дадут ли обратный ход? – неделей ранее спросила моя знакомая у одного из «зеленых человечков», окруживших её часть в Балаклаве.

– Вы не беспокойтесь, – ответил вежливый человек с автоматом. – Всё уже решено.

Вероятно, потому, что всё уже было решено, так странно выглядела женщина с лицом цвета вареной свеклы, проводящая экзит-полл у избирательных участков.

– А то вы не знаете, за кого я голосовал! – улыбнулся ей в ответ добродушный бородач, покосившись на членов отряда самообороны с георгиевскими ленточками чуть выше локтя. – Хотя, – погрустнев, он раскрыл зонтик, – видите, какой дождь.

– Говорят, когда уезжаешь, дождь – хорошая примета.

– Ну, дай Бог, – вновь заулыбался бородач…

А вскоре дождь кончился. И появилось крымское солнышко.

Скоро никакой Путин вам не поможет
О поиске внешнего врага в Украине

19.03.2014

Путин везде, он повсюду. Все разговоры – только о нём. К нему – все устремления. Ему – все проклятия. Это даже не культ личности – больше похоже на шизофрению.

Начни говорить с кем – особенно, если убеждённый евромайдановец, – выдаст список претензий к Путину. Отобрал Крым, захватил страну, купил провокаторов.

Страх и ненависть в Украине – всё из-за Путина. Чем больше говорят, тем сильнее возбуждаются и свирепеют. Путлером обозвали, усики пририсовали.

Один враг, одна ненависть, один страх. В этом многие украинцы едины.

Да, это Путин по ночам развешивает в Украине российские флаги. А ещё раньше он привёл к власти вооружённых людей. Это Путин осёдлывал бульдозер, швырял «коктейли Молотова» и палил шины. Он разъезжал по городам, валил памятники и рисовал свастики. Путин избил раввинов, осквернил украинские синагоги. Врывался в офисы украинских телеканалов. Путин заявил, что надо вешать «москалей». Он выставил безоружных людей на баррикады, а потом, будучи действующим президентом, сбежал в Ростов-на‑Дону. Нанял снайперов. Он, он, он во всём виноват!

Любой недочёт, любой ужас, любую трагедию можно списать на Путина. Согласитесь, весьма удобно. Есть «козёл отпущения», тот, кто за всё и за всех ответит, тот, которого можно ненавидеть, дабы не ненавидеть тех, за кого ещё недавно стоял на Евромайдане.

Путин везде, он повсюду. Ссыт в подъездах. Мусорит. Разрисовывает стены. Пьяными голосами орёт под окнами. Продаёт детям алкоголь и сигареты. Хамит в транспорте. Не выплачивает зарплату. Ворует. Да, Путин – в каждом из нас.

Ну почему он не появился раньше, а? Почему его придумали только сейчас? Это же так удобно – всегда иметь при себе Путина. «Ты почему получил в школе “двойку”?» – «Путин голову задурил». «Гад, ты мне с секретаршей изменял!» – «Прости, милая, Путин попутал». «Сволочь, опять нажрался!» – «Это меня Путин споил».

Проблема не в том – какой Путин; проблема в том – какие мы.

В Украине, как и на всём постсоветском пространстве, большинство никогда не желало отвечать ни за что. Любое разбирательство, спор неизбежно превращалось в поиск виноватых: на кого бы спихнуть, кого бы посадить за решётку. Избавились, нашли – и слава богу. Можно жить дальше. Как раньше.

Сейчас подобная модель поведения в Украине как никогда актуальна. Сейчас, когда ассоциация с ЕС идёт, как фура, из которой прямо на дороге воруют груз, а её заносит то влево, то вправо. Когда снайперы, убивавшие и демонстрантов, и «Беркут» оказались нанятыми вовсе не Януковичем. Когда похищают людей за инакомыслие. Когда раскол Украины состоялся.

Это ведь под дулами путинских автоматов голосовали в Крыму? Путин купил крымчан. Заставил гулять и ездить по улицам, скандируя «Россия» и размахивая российскими триколорами. Принудил выйти на площади. Приказал: «Быть празднику» – и праздник был.

Всесильный человек этот Путин.

Тогда почему вы, новые украинские политики, всё время рассказываете людям, какое ничтожество есть Путин?

А ведь ещё три месяца назад Крым и не думал отделяться от Украины. Крымчане хотели жить в мирном государстве, но им несли войну. Их запугивали и стращали. А ведь за спиной было двадцать странных, противоречивых лет.

Теперь вы называете их сепаратистами. Подскажите, чем они отличаются от тех, кто шёл с оружием на Грушевского? Может быть, тем, что обошлось без насилия и крови? Пока что обошлось. Но вы, наверное, постараетесь, да?

То, что Крым отделится от Украины, стало ясно ещё в январе. Почему вы не вспомнили о целостности, единстве страны тогда? Где вы были? Почему не приехали в Крым? Ведь, стоя на Евромайдане, вроде как вещали от имени всех украинцев, выражали мнение всей страны. Так почему вас не было с народом, который вас якобы полностью поддерживал? Почему вы предали свой народ?

Да, теперь вы смелые. Мирошниченко прессует главу «Первого национального» Пантелеймонова. Ляшко наказывает в Луганске «сепаратиста». А неизвестные похищают Губарева в Донецке.

Сколько ещё таких историй предстоит нам? Скольких боевиков пригонят в Днепропетровск, Харьков, Одессу? Сколько ещё они будут изображать мирный протест? Сколько будут прививать ломами и битами европейские ценности? Сколько ещё вы будете издеваться над своей страной?

Это агония, самая настоящая агония. Окститесь, не мучайте себя и украинцев! Чем больше истерик, провокаций и заявлений, тем глубже раскол Украины.

Неужели вы не видите, что Юго-Восток уже поднялся на борьбу с вами? Вдохновлённый Крымом, он будет сражаться ещё яростнее. И это реакция прежде всего на ваши действия.

Всё ещё ищете сепаратистов? Посмотрите в зеркало.

Но вы обещали, что сепаратистам везде будет плохо. Сможете наказать сами себя? Арсений Петрович клялся, что пулю в лоб, если что не так, если проиграли. Тогда почему пули в лбы получаю другие?

Но вы уже проиграли. Оттого и продолжаете искать виновных. Вы развалили страну. Не Янукович, не Кучма, не Кравчук, даже не Ющенко, а вы. И часть украинцев не хочет иметь с вами ничего общего. Та часть, которую вы упорно не хотели выслушать, за которую говорили сами.

«Нас поддерживают все, мы тут за всех сражаемся». Какие ж вы молодцы!

Но видите, как бывает? Оказывается, не за всех. Оказывается, не все. От вас уходят, бегут. Сначала – Крым. Дальше – Юго-Восток.

Хорошо русским в Крыму – они рады. У них реальное счастье – возвращение домой. С татарами Россия вроде как договорилась. Но что делать тем, чья родина – по-прежнему Украина? Тем, кто не хочет расставаться с ней? Тем, кто, ведомый благородным порывом, поддерживал вас на Евромайдане? Им что делать?

Мне пишет крымчанка: «Никогда не было так плохо». Пишет девушка, победившая рак. Она сильная, но ей плохо. Из-за вас. И таких людей много. Вы сдали их. А сейчас хотите подчинить, уничтожить людей на Юго-Востоке. Неужели Крым ничему вас не научил?

Оттого и говорите всё время о Путине. Он нужен вам как прикрытие. Вы ведь ни за что не хотите отвечать. Забыли идеалы Евромайдана. Раскололи народ. Предали свою страну. Предали украинцев. А теперь всё хотите свалить на Путина.

Да, вам нужен внешний враг, я понимаю. Чтобы народ не замечал врага внутреннего. Но, поверьте, фокус уже изменился. К вам присматриваются. И скоро никакой Путин вам не поможет.