Текст книги "Санкт-Петербург и русский двор, 1703–1761"

Екатерина тоже упоминала о склонности двора к маскарадам далее в своих записках, рассуждая о придворном календаре светских мероприятий около 1750 г. Она пишет, что на маскарады отводилось два вечера в неделю. Один из этих вечеров был только для двора и специально приглашенных гостей императрицы, и присутствовало на нем всего около 150–200 человек. Второй маскарад предназначался для всех «сановных лиц», начиная от полковника (чин 6-го класса по Табели о рангах) и выше, а также офицеров гвардейских полков. Она добавила, что на эти мероприятия иногда допускали все дворянство и наиболее именитое купечество. По ее оценке, на публичных маскарадах собиралось до 800 масок687687
  Екатерина II. Mémoires IV (I) // Сочинения. С. 296.


[Закрыть]. В начале 1748 г. в камер-фурьерском журнале было отмечено, что несколько «вольных», или «публичных», маскарадов состоится в Оперном доме с одобрения императрицы. Эти мероприятия организовывал Шарль Сериньи, директор труппы французского театра, приглашенной в Петербург из Парижа в 1742 г.688688
  О Сериньи и его труппе см.: Всеволодский-Гернгросс В.Н. Театр в России при императрице Елизавете Петровне. С. 136–149.


[Закрыть] Сериньи, устраивая подобного рода увеселения в России, вероятно опирался на опыт парижских bals publiques – между теми и другими явно наблюдается сходство.

Публичный маскарад был доступен любому, кто мог заплатить два рубля за билет и надеть маску, причем знатным дворянским семьям (именуемым «люди боярские»689689
  В рассматриваемый период этот термин служил несколько старомодным наименованием семей верхушки российского дворянства: Словарь. Т. 2. С. 119.


[Закрыть]) не приходилось заботиться о последнем требовании. Билеты можно было купить либо заранее у Сериньи, либо уже при входе на бал. Далее в журнале говорилось, что Сериньи обязан предоставить билеты и рекламные материалы на русском и французском языках за свой счет, а печатать их следовало в Академической типографии. Печатные афишки уже применялись для оповещения о театральных спектаклях, и из записи в журнале ясно, что они предназначались для рекламы мероприятия. Несмотря на то что для обозначения этих маскарадов использовалось слово «вольный», предполагавшее менее официальную обстановку, чем аналогичные придворные увеселения, на них действовало несколько ограничений социального свойства. Например в Оперном доме было два входа: один для «знатных» гостей и остального дворянства, а другой для всех прочих. Кроме того, во время маскарада членам двух этих социальных групп не разрешалось танцевать вместе690690
  КФЖ. 1748. С. 15. 11 февраля.


[Закрыть] 691691
  Обычно танцующие разных категорий не смешивались благодаря натянутой между ними веревке. – Примеч. научн. ред. перевода.


[Закрыть].

Во избежание любых возможных ссор и «неучтивостей» принимались некоторые предосторожности. Отбирать билеты назначали двух старших придворных лакеев, а отряд гвардейцев во главе с сержантом, состоявший из 3 капралов и 30 солдат, обеспечивал порядок, в особенности возле двух входов692692
  КФЖ. 1748. С. 15–16. 11 февраля.


[Закрыть]. Для угощения посетителей Сериньи должен был предоставить (опять же за свой счет) чай, кофе, лимонад, шоколад, оршад (молочный напиток с миндальным ароматом) и «конфекты». В приказе специально оговаривалось, что водку и вино подавать не следует – свидетельство известной озабоченности воздействием алкоголя на поведение и манеры гостей. В отличие от придворного маскарада, на котором за танцами, как правило, следовал банкет, официального ужина не подавали. Однако императрица, великий князь и великая княгиня могли поужинать у себя в ложах, так как ужин для них готовили на придворной кухне и привозили в Оперу693693
  КФЖ. 1748. С. 15. 11 февраля.


[Закрыть]. Это мероприятие также фиксировалось в поденных караульных журналах, потому что к нему привлекались гвардейские караулы. Предварительные инструкции для гвардейцев были изданы гофмаршалом С.К. Нарышкиным; в этот вечер солдаты караула поступили под начало капитана И.А. Шубина из Измайловского гвардейского полка. Императрица покинула дворец, чтобы отправиться на маскарад, в 8 часов вечера, а вернулась в час по полуночи694694
  РГИА. Ф. 439. Оп. 1. Д. 2. Л. 24, 25 об. (Приказы, записанные в поденном караульном журнале 10 и 11 февраля 1748 г.).


[Закрыть].

Похоже, что вечер удался, так как императрица и великий князь с великой княгиней посетили еще один такой маскарад в Оперном доме 16 февраля, а потом, когда императрица ночевала в Царском Селе, великий князь с супругой еще два вечера подряд были на маскарадах, организованных Сериньи. Оба этих маскарада упоминаются как «вольные»695695
  КФЖ. 1748. С. 19. 16, 18 и 19 февраля.


[Закрыть]. Когда императрица вернулась из Царского Села, она приказала организовать еще один маскарад в Опере, в тот вечер, когда великий князь и княгиня обедали с канцлером Бестужевым-Рюминым. Разница между этим мероприятием и предшествующими маскарадами Сериньи понятна по составу приглашенных: знатные особы, старшие офицеры гвардии и полевых полков, стоявших в Петербурге, другие военные и гражданские чины (без упоминания класса) и все высокопоставленные дворяне. Маски этих гостей инспектировали на входе в оперу гоф-фурьер и офицер гвардии696696
  Там же. С. 20. 20 февраля. В караульных журналах приписано, что среди гостей были иностранные посланники: РГИА. Ф. 439. Оп. 1. Д. 2. Л. 32 (Указ, внесенный в поденный караульный журнал 20 февраля 1748 г.).


[Закрыть]. В программу вечера входил ужин, накрытый на сцене театра, а танцы происходили в зрительном зале. Стол был накрыт на сто персон, что позволяет приблизительно оценить число приглашенных697697
  Там же. С. 19. 20 февраля.


[Закрыть].

То, что такой ужин подавали именно на этом маскараде, а не на других, открытых для платной публики, снова подчеркивает ограниченность взаимодействия между двумя группами гостей. Легкие угощения на публичных маскарадах делали длительное общение между гостями из двух больших социальных групп гораздо менее вероятным, чем за настоящим ужином. Впрочем, на последнем маскараде присутствовали одни дворяне, так что ужин не мог стать потенциальным источником различий. Сцену использовали из-за практических трудностей с организацией ужина для многочисленных гостей в таком помещении, как оперный театр. К тому же размещение гостей на сцене подчеркивало театральные элементы маскарада, не только являвшегося развлечением для его участников, но и спектаклем, зрелищем. Такую интерпретацию подтверждает тот факт, что императрица и великий князь с великой княгиней на первом маскараде сидели в своих ложах и смотрели на происходящее, как на пьесу или оперу. Хотя это новшество просуществовало недолго и после 1748 г. больше не было упоминаний о маскарадах в Опере, проводимых Сериньи, на них впервые отмечается намерение ввести в Петербурге подобные развлечения для платной публики.

Сходный процесс происходил и с маскарадами, которые в этот период давали при дворе. 1 января 1751 г. в камер-фурьерском журнале появилось сообщение об указе от 12 декабря, в котором императрица распорядилась включить публичный маскарад в празднования по случаю ее дня рождения, 18 декабря. Этот маскарад пришлось отложить до 2 января, в связи с чем указ и упоминается в журнале. На маскарад допускались весь двор и знатные особы, иностранные посланники, все дворянство с семьями (кроме самых маленьких детей), лишь бы они были в масках и должным образом одеты. Пускали по билетам, распространявшимся Дворцовой канцелярией, – офицеры, желавшие присутствовать, должны были обращаться за билетами через свои полки. Пропуском гостей занимались два штаб– и шесть обер-офицеров698698
  ЖДГА. 1751. С. 225. 1 января.


[Закрыть]. Маскарад начался в 8:30 вечера и продолжался до 7:30 утра. Во время маскарада пажи разносили гостям чай, кофе, лимонад и напитки из заманчивой категории «разные», а также «конфекты». В перерыве между танцами в час ночи подали холодный ужин, причем гостей разделили на две группы. «Генералитет» 1-го и 2-го класса, придворные дамы и кавалеры, а также иноземные гости присоединились к великому князю и великой княгине за двумя специально накрытыми столами в их столовой. Остальные гости ужинали за тремя столами во втором и третьем парадных залах от главного зала, в котором танцевали. Всего присутствующих в тот вечер было 665 человек699699
  КФЖ. 1751. С. 7–8. 2 января.


[Закрыть].

Указ, изданный Дворцовой канцелярией в 1751 г. по поводу еженедельных маскарадов при дворе, позволяет выделить три важных параметра для сравнения с описанным выше публичным маскарадом: день проведения, состав гостей, дресс-код. Придворные маскарады назначались каждую неделю по вторникам. Приглашения надлежало рассылать чинам первых двух классов с женами (но без детей), а также придворным обоего пола. В приписке оговаривалось, что жену саксонского посла нужно также включить в число приглашенных. В указе уточнялось, как гостям следовало одеваться, а именно – в маскарадное платье. За рассылку повесток накануне маскарада всем, кому полагалось, отвечали гоф-штаб-квартирмейстер и камер-фурьер. Затем обер-гофмаршал и его заместитель получали список гостей, с которым можно было свериться в ходе самого маскарада700700
  РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 3 (Указ Дворцовой канцелярии от 9 января 1751 г.).


[Закрыть]. Позднее в том же месяце вышел еще один указ по поводу публичных маскарадов при дворе, которые должны были проводиться еженедельно, начиная с пятницы 18 января и до Великого поста701701
  Там же. Л. 6–7 (Указ Дворцовой канцелярии от 15 января 1751 г.).


[Закрыть]. Прецедент маскарада, состоявшегося 2 января 1751 г., прямо упомянут в этом указе. Доступ на эти мероприятия разрешался всем дворянам, русским и иностранцам, вместе с семьями, за исключением маленьких детей. Простолюдины не допускались.

В камер-фурьерской журнальной записи о маскараде 18 января выделены две основные группы предполагаемых гостей: знатные персоны, в том числе иностранные посланники при русском дворе, и дворянство с семьями. Вход разрешался по билетам, которые надо было заказывать в Дворцовой канцелярии. Это условие имело две цели: оно позволяло двору точно узнать число будущих гостей из организационных соображений, а также составить их список, подобный спискам гостей на придворных маскарадах. Последнее особенно важно, так как в указе подчеркивалось, что те, кто заказал билеты, но затем ими не воспользовался, будут оштрафованы, согласно списку с отмеченными именами702702
  РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 6–6 об.


[Закрыть]. Запись в камер-фурьерском журнале подтверждает этот пункт, так как гласит, что, хотя Дворцовая канцелярия выдала 867 билетов, на маскарад явилось только 637 человек703703
  КФЖ. 1751. С. 15. 18 января.


[Закрыть]. Требования к нарядам на этом маскараде включали в себя «приличные» или «пристойные» маски, а являться в костюме паломника, арлекина или в «непристойных» сельских нарядах запрещалось особо. Запрещались также дешевые или мишурные побрякушки, стеклянные украшения, а тех кавалеров, кто явится с оружием (вероятно, со шпагой), ожидал штраф. Указ кончается инструкцией камер-фурьеру Нестерову внести поправки в список тех, кого следует допускать, и передать его гоф-фурьерам, стоявшим у входа и проверявшим по списку гостей и их костюмы. Эти поправки были основаны на указе, данном Нестерову императрицей 31 декабря и, вероятно, относившемся к маскараду 2 января704704
  РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 7.


[Закрыть].

Следующий указ о публичном маскараде, назначенном на 8 февраля, содержит много таких же деталей, что и указ от 15 января, но отличается от него несколькими важными чертами. В список тех, кому разрешалось присутствовать, наряду с русскими и иностранными дворянами и их семьями, включались все классы «знатных». В этом контексте термин «знатные», по-видимому, относится к высшим чинам генералитета, упомянутым в указе о придворном маскараде 9 января и зафиксированным в описании этого события в камер-фурьерском журнале за 1751 г.705705
  КФЖ. 1751. С. 31. 8 февраля.


[Закрыть] Уточнялось, что наказание для недворян, пытающихся проникнуть на маскарад, налагается в форме штрафа. Наконец, появляется практическое объяснение необходимости заранее знать число гостей: после маскарада, в час ночи, подадут ужин. Если в предыдущем указе речь шла в основном о напитках и конфектах, то на этот раз надлежало подать мясное кушанье706706
  РГИА. Ф. 466. Оп. 1. Д. 84. Л. 14 (Указ придворной канцелярии от 5 февраля 1751 г.).


[Закрыть]. Различие, которое следовало проводить между двумя группами участников публичного маскарада, становится яснее из другого указа, изданного позднее в том же году по случаю празднования годовщины коронации Елизаветы. Маскарад должен был состояться в галерее и парадных залах Зимнего дворца, после чего намечался ужин. При этом знатные гости должны были ужинать в зале, а остальные гости – в недавно построенных помещениях, расположенных напротив залы707707
  Там же. Л. 50 (Указ Дворцовой канцелярии от 23 апреля 1751 г.).


[Закрыть]. Таким образом, между двумя группами гостей было проведено вещественное и наглядное различие, хотя все они происходили из дворян.

Эта форма публичных маскарадов оказалась при дворе Елизаветы весьма долговечной. Наряду с их более элитарным придворным эквивалентом они являлись постоянной частью календаря светских событий елизаветинской эпохи до тех пор, пока в конце 1750-х гг. здоровье императрицы не ухудшилось; с тех пор она предпочитала не столь подвижные виды развлечений. Как театр и музыка, увлечение маскарадами овладело также членами придворной элиты, такими как И.И. Шувалов и П.Б. Шереметев, которые в этот период устраивали у себя такие увеселения для императрицы и ее семьи708708
  См., например: КФЖ. 1755. С. 23. 22 и 26 февраля.


[Закрыть]. Они продолжились и в царствования преемников Елизаветы. Несмотря на негативное мнение Екатерины о публичных маскарадах времен Елизаветы, она с восторгом участвовала в других маскированных увеселениях при дворе и оплатила зрелищный трехдневный маскарад «Торжествующая Минерва» на улицах Москвы в дни своей коронации в 1763 г.709709
  Wortman R. Scenarios of Power. Vol. I. P. 119–120 (см. русский перевод: Уортман Р.С. Сценарии власти. Т. 1).


[Закрыть] Примеры изучаемого периода ясно показывают, что русский двор усвоил маскарады разных видов как часть самопрезентации. В Петербурге проводились большие официальные маскарады в составе придворных празднований, сродни тем, что проходили тогда при европейских дворах. В 1750-е гг. они стали постоянным элементом светской жизни двора. История рассматриваемого периода дает еще один пример того, как развлечение, изначально ограниченное кругом придворной элиты, впоследствии распространилось и охватило широкие слои дворянства и других именитых представителей населения Петербурга. Доступ на маскарады все еще был ограничен, как явствует из инструкций, изданных Дворцовой канцелярией по поводу внешнего вида гостей. Появление маскарадов для платной публики, как и введение открытых театральных и музыкальных представлений, было важным, ибо воспроизводило подобные коммерческие начинания в других европейских странах, хотя в данный период они пользовались в России меньшим успехом.

ЛЕТНИЙ САД 710710
  Расширенная версия этого раздела издана как: The Summer Gardens in the Social Life of St Petersburg, 1725–61 // SEER. Vol. 88/1–2 (2010). P. 134–155.


[Закрыть]

В конце XVII и начале XVIII в. королевские дворы всей Европы создавали и содержали обширные сады и парки в составе дворцовых владений. Создание парков с их характерными атрибутами – сооружениями парковой архитектуры, системами фонтанов и т.п. – требовало существенных материальных вложений, а потому являлось красноречивым символом богатства и статуса правителя. Эти парки имели также символическую важность для двора, так как олицетворяли первозданную природу, преобразованную на регулярный лад, что отражало власть правителя над его земными владениями711711
  Mukerji Ch. Territorial Ambitions and the Gardens of Versailles. Cambridge, 1997. P. 8–18, 248–272.


[Закрыть]. Искусно разбитые сады Версаля служили блестящим выражением идеала регулярности, и их устройство вдохновляло как подражателей, так и соперников по всей Европе на протяжении рассматриваемого периода712712
  Thompson I. The Sun King’s Garden: Louis XIV, André Le Notre and the Creation of the Gardens of Versailles. London, 2006. См. особенно с. 297–307.


[Закрыть]. Так, Август II, польский король и курфюрст Саксонский, побывал в Версале в 1687 г. и до конца свого царствования, под влиянием увиденного, занимался устройством королевских садов Дрездена. С тех пор сады дворцового комплекса Цвингер и Гроссергартен служили сценой пышных придворных празднеств713713
  Puppe R. Saxon Baroque Gardens (1694–1733): Nature’s Entertainment Palaces // Michel Conan (ed.). Baroque Garden Cultures: Emulation, Sublimation, Subversion. Washington DC, 2005. P. 215–218, 226–231.


[Закрыть]. Шведский архитектор Никодемус Тессин в 1680-е гг., прежде чем приступить к перепланировке дворцовых садов в Стокгольме и в королевском владении Дроттнингхольм, тоже посетил создателя садов Версаля, Андре Ле Нотра714714
  Hendriksson L. Landscape Gardening // Marten Snikare (ed.). Nicodemus Tessin the Yonger: Royal Architect and Visionary. Stockholm, 2002. P. 151–165.


[Закрыть]. По тому же пути шли и представители всех ведущих дворов Европы. Сады Бельведера, дворца принца Евгения Савойского, создавал один из учеников Ле Нотра, Доминик Жирар, и он же трудился над садами баварского двора в Нимфенбурге715715
  Baumgartner Th. Vienna Gloriosa and the Prince’s Garden // Agnes Husslein-Arco (ed.) Prince Eugene: General-Philоsopher and Art Lover. Vienna, 2010. P. 120–123.


[Закрыть]. Сады Бельведера были, по меньшей мере, столь же великолепны, как сады Шенбрунна, летней резиденции Габсбургов, которые Иоганн Бернхард Фишер фон Эрлах расширил в начале 1720-х гг.

Эти дворцовые сады представляли собой важное социальное и праздничное пространство для двора. Сады являлись удобной площадкой для куртуазного общения, например для учтивых бесед во время прогулок, которые к концу XVII в. все больше входили в Европе в обиход социального взаимодействия. Однако, создавая место для подобных занятий, надо было принимать во внимание местоположение этих садов. Некоторые из перечисленных примеров размещались в королевских имениях на некотором расстоянии от столиц – Версаль недалеко от Парижа, Дроттнигхольм близ Стокгольма, да и в других местах были такие примеры, как Хэмптон Корт под Лондоном. Летний сад находился почти в центре Петербурга, поэтому по характеру использования он сравним с парками, помещавшимися в центре других европейских городов и принадлежавшими или королю, или ведущим знатным фамилиям, как, например дрезденские Пале Гартен и Гроссергартен, как сады Тюильри и Пале-Рояля в Париже или городские зеленые зоны Гайд-парка и Сент-Джеймс-парка в Лондоне716716
  О Париже см.: Jones C. Paris: the Biography of a City. London, 2006. P. 142–143, 182–185. О Лондоне см.: Picard L. Dr. Johnson’s London: Life in London, 1740–1770. London, 2000. P. 35–40.


[Закрыть]. С точки зрения процессов, происходивших в Петербурге, было показательно, что в XVIII в. доступ в Летний сад разрешался либо в особых случаях, либо на регулярной основе, и в результате он сформировался как важное городское социальное пространство717717
  Melton J. van H. The Rise of the Public. P. 169.


[Закрыть].

Как отмечалось в первой главе этой книги, Летний сад представлял собой значительной элемент городского ландшафта. Впрочем, в первые десятилетия своего существования он в основном предназначался для членов царской семьи и ее свиты. Другие лица или группы лиц посещали его по особому разрешению, особенно если в саду проводились праздники. Так, в конце июня 1721 г. Карл-Фридрих, герцог Голштинский, был на празднике в Летнем саду после парада двух гвардейских полков перед Петром на Царицыном Лугу. Берхгольц рассказывает о прогулке по аллеям сада, о любезных беседах с дамами у фонтанов. Он заметил, что другие гости, включая членов царской семьи, русскую знать и иностранных вельмож, проводили время подобным же образом, когда были застигнуты проливным дождем, который заставил всех забиться в одну из галерей сада718718
  Берхгольц Ф.В. Дневник // Неистовый реформатор. С. 135–142.


[Закрыть]. В конце мая 1725 г. в Летнем саду праздновали свадьбу царевны Анны Петровны и герцога Голштинского. Во время этого праздника участники свадьбы, а также другие знатные гости – русские и иностранцы – находились в Первом Летнем саду, а остальные части сада были отведены для представителей других слоев общества719719
  Описание о браке между Ея Высочеством Анною Петровною, Цесаревною Всероссийскою, и Его Королевским Высочеством Карлом Фридрихом, герцогом Гольштейнготторпским // Сын отечества. Т. 8/3. 1839. С. 268–269.


[Закрыть]. Берхгольц, присутствовавший на свадьбе, не приводит никаких дополнительных подробностей и не упоминает о гостях из иных социальных групп720720
  Берхгольц Ф.В. Дневник // Юность державы. С. 287–291.


[Закрыть].

Летний сад продолжал играть роль и в придворной жизни времен Анны Ивановны. Несмотря на то что в целом он гораздо реже упоминается в камер-фурьерских журналах, чем при Петре или Елизавете, ограниченный круг источников аннинского времени не следует считать показателем того, что Летний сад вышел из употребления или к нему упал интерес. Императрица продолжала жить в Летнем дворце как в главной резиденции с начала мая до конца октября каждого года, и поэтому в Летнем саду отмечали несколько крупных праздников, приходившихся на эти месяцы. Например в конце июня 1734 г. в Первом Летнем саду состоялся пир под навесом близ здания Грота в честь взятия Данцига в Войне за польское наследство, описанный миссис Джейн Вигор, тогда – леди Рондо, женой английского резидента Клавдия Рондо721721
  Vigor J. Letters from a Lady, Who Resided Some Years in Russia, to Her Friend in England. London, 1775. P. 98–104.


[Закрыть]. Подобный же пир был устроен в честь взятия османской крепости Очаков в конце августа 1737 г.722722
  КФЖ. 1737. С. 33–35. 28 августа.


[Закрыть] Одновременно сад продолжали использовать как место проведения регулярных мероприятий придворного календаря, например банкета, накрытого перед Гротом, для императрицы и ряда знатных гостей после придворного маскарада, проходившего в Летнем дворце в июле 1739 г.723723
  Там же. С. 38. 9 июля.


[Закрыть]

Такая модель использования Летнего сада сохранялась и при Елизавете, хотя в целом двор стал теперь проводить летом больше времени в царских владениях Петергофа, Царского Села и Ораниенбаума, а Летний сад уже не столь регулярно служил местом придворных праздников. Возможно, для того чтобы использовать сад по назначению, Елизавета издала ряд указов, разрешивших доступ в Летний сад представителям нескольких социальных групп петербуржцев. Эти законодательные документы дают еще один пример расширенного доступа населения в пространства социальной жизни двора, ранее доступные лишь узкому кругу элиты. Как и доступ в театр и на другие увеселения в царских дворцах, посещение садов зависело от целого ряда строгих критериев, отсекавших неподходящих или нежелательных посетителей от этого привилегированного пространства.

В мае 1750 г. в камер-фурьерском журнале записали, что в церемониальную часть Коллегии иностранных дел было направлено письменное извещение, гласившее, что имперского посла следует пускать на прогулки в сады императрицы (конкретный сад не назван), и прибавлено, что такое разрешение давалось и прежним послам724724
  КФЖ. 1750. С. 58–59. 22 мая.


[Закрыть]. Но запись в караульных журналах в июле того же года проливает любопытный свет на вопрос о доступе в Летний сад. Указ из Кабинета Е.и.в. майору лейб-гвардии Гурьеву гласил, что, как доложили императрице, иностранных посланников и членов генералитета не пускают в императорские сады. Поэтому императрица указала, что всякого иностранного посла, члена генералитета и других знатных персон, пожелавших гулять в Летнем саду, должно туда допускать, а простолюдинов («подлых людей») не пускать ни в коем случае725725
  ЖДГА. 1750. С. 208. 1 июля.


[Закрыть]. Оба указа наводят на мысль о том, что определенные привилегированные группы раньше пускали гулять в Летний сад, но потом перестали – либо потому, что не было желающих, либо по недоразумению. Сопоставление дат этих двух записей и того факта, что вопрос об имперском после решался в письменном виде, говорит о том, что произошла какая-то ошибка, но, когда она обнаружилась, ее исправили. В свете дальнейших указов по поводу Летнего сада кажется существенным, что второе распоряжение вышло тогда, когда Елизавета с двором пребывала в Петергофе, а значит, не пользовалась постоянно Летним садом.

Доступ в сад был расширен еще больше в конце мая 1752 г., через месяц после того, как императрица совершила ежегодный переезд из Зимнего дворца в свой новый Летний дворец726726
  КФЖ. 1752. С. 34. 28 апреля.


[Закрыть]. Придворная канцелярия направила указ в Полицмейстерскую канцелярию, гласивший, что избранные группы верноподданных императрицы вместе с семьями, а также знатных иностранцев следует пускать для прогулок в Первый и Второй Летние сады на Неве по воскресеньям и праздникам. Состав этих группы перечислялся достаточно подробно, начиная с младших офицеров, капралов и гренадеров лейб-компании, затем шли штаб– и обер-офицеры лейб-гвардии и армейских полков, Кадетского корпуса, Артиллерийского и Инженерного корпусов и флота. Дальше в списке значились гражданские чины, приравненные к офицерским, а также все дворяне без исключения. После них в список были внесены социальные группы недворянского статуса, главным образом русские и иностранные купцы, а также – возможно, вследствие того опыта общения, который приобрела Елизавета в царствование своего отца, – иностранные моряки. К ним относились шкиперы и другие старшие члены корабельных команд, но только не простые матросы, что специально оговаривалось.

Указ требовал, чтобы для доступа в Летний сад эти люди были пристойно одеты, сообразно чину или статусу. Женщины не допускались, если их наряды можно было счесть неподходящими для такого случая – в домашней одежде или в платьях без фижм или кринолинов (т.е. надлежало быть «в фижменных юпках»). Купцам не разрешались бороды или неприбранные волосы – последнее условие могло подразумевать отсутствие парика или аналогичной прически из собственных волос. Ни при каких обстоятельствах не допускались в сад ливрейные лакеи и крепостные крестьяне. Не могли они также сопровождать никого из членов упомянутых выше групп, допущенных в сад, под угрозой телесного наказания (а не штрафов, грозивших за незаконное проникновение на придворные мероприятия). Указ следовало обнародовать, а Полицмейстерской канцелярии надлежало уведомить те группы населения, о которых в нем шла речь727727
  РГИА. Ф. 439. Оп. 1. Д. 10. Л. 13–13 об. (Приказ П.И. Шувалова Полицмейстерской канцелярии).


[Закрыть]. Этот указ свидетельствует о стремлении увеличить число людей, допущенных в Летний сад, в сравнении с предыдущим периодом, когда доступ разрешался либо по особым случаям, либо по индивидуальному запросу, как было с имперским посланником. С 1752 г. Летний сад открывался еженедельно для посещения городской элитой – включая иностранных дипломатов, высшие чины администрации и высшее офицерство – а также для дворянства в целом, вместе с семьями, как и для избранных групп недворянского происхождения, например купечества.

После выхода этого указа вопрос о доступе в императорские сады больше не появляется ни в камер-фурьерских журналах, ни в указах Дворцовой канцелярии, хотя в караульный журнал продолжали вносить инструкции для караулов, когда императрица находилась в новом Летнем дворце и намечалось какое-то мероприятие. Однако в мае 1755 г., снова вскоре после переезда из Зимнего в новый Летний дворец, императрица приказала Дворцовой канцелярии оповестить капитанов гвардии, командовавших караульными, что еженедельно по четвергам иностранным министрам, а также находящемуся в Петербурге генералитету и другим персонам всякого чина дозволено гулять в Первом и Втором Летнем садах. Как и в вышеописанном указе, им полагалось быть одетыми чисто и опрятно. Затем в приказе разъясняется, что считать неопрятным, а значит, неподходящим внешним видом, – неубранные волосы, сапоги, сермяжные кафтаны у мужчин, а также «простое» и традиционное русское платье у женщин728728
  Там же. Л. 37 об. (Приказ, записанный в поденном караульном журнале 10 мая 1755 г.).


[Закрыть]. Ливрейным лакеям по-прежнему запрещалось являться в сад. Особо упоминался имперский посол, которому позволялось посещать оба сада, когда ему заблагорассудится. Эта привилегия была распространена и на его окружение, т.е. на господ из его свиты с сопровождающими их пажами, хотя и не относилась опять-таки к ливрейным слугам. Всем этим группам посетителей полагалось входить в сад по мосту через канал возле Оперного дома, где постоянно несли караул часовые729729
  Там же. Л. 38. (Приказ капитану гвардии Федору Вадковскому от 10 мая 1755 г.).


[Закрыть].

Это извещение было разослано всем придворным обоего пола, в Полицмейстерскую канцелярию и церемониальную часть Коллегии иностранных дел; последнюю обязали информировать о приказе всех иностранных дипломатов, а особенно имперского посла730730
  КФЖ. 1755. С. 54–55. 10 мая 1755 г.


[Закрыть]. Более конкретный приказ был направлен в тот же день капитану гвардии, командовавшему дворцовым караулом. Этот документ буквально совпадал с извещением для Придворной канцелярии, но включал в себя больше подробностей по поводу ограничений в костюме. Здесь содержалось упоминание о бородатых купцах, как в указе 1752 г., а запрещенные «простые» платья описывались как не имеющие ни фижм, ни кринолина731731
  РГИА. Ф. 439. Оп. 1. Д. 10. Л. 38. 10 мая 1755 г.


[Закрыть]. Купцы упоминались в данном документе (хотя и не упоминались в исходном указе), и это показывает, что их по-прежнему относили к общей группе людей «всякого звания». В следующем месяце вышел аналогичный приказ Придворной канцелярии, в котором тем же людям, при тех же условиях относительно костюма разрешался доступ в Первый, Второй и Третий Летние сады по четвергам и воскресеньям732732
  Там же. Ф. 1329. Оп. 2. Д. 47. Л. 29. (Приказ в поденном караульном журнале от 17 июня 1755 г.).


[Закрыть]. Запись в камер-фурьерском журнале с перечислением деталей относительно допущенных групп посетителей и их внешнего вида опять легла в основу уведомлений, разосланных придворным дамам и кавалерам, в Полицмейстерскую канцелярию и в церемониальную часть, как было и 10 мая733733
  КФЖ. 1755. С. 66. 16 июня.


[Закрыть]. Включение в этот приказ Третьего императорского сада совпало с отъездом императрицы и двора в Петергоф на следующий день, когда великий князь с великой княгиней уже покинули Петербург и поселились в Ораниенбауме. Елизавета вернулась в столицу утром 3 августа, и гвардейскому капитану Ащерину, командовавшему караулами, был дан приказ, согласно которому посещения Третьего Летнего сада по четвергам и воскресеньям больше не разрешались (хотя Первый и Второй сады по-прежнему были открыты в эти дни)734734
  Там же. С. 73. 3 августа; РГИА. Ф. 439. Оп. 1. Д. 10. Л. 64 об. (Приказ капитану гвардии Михаилу Ащерину от 3 августа 1755 г.).


[Закрыть]. Закрытие Третьего Летнего сада по возвращении двора наводит на мысль, что они все равно оставались в основном местом прогулок императрицы и ее семьи. Зависимость допуска в Летний сад от присутствия или отсутствия Елизаветы в Петербурге четко обозначилась в 1756 г. Приказ из Придворной канцелярии в Полицмейстерскую канцелярию от мая 1756 г. гласил, что доступ в Первый и Второй императорские сады разрешается еженедельно по четвергам, когда императрица находится в Петербурге, и по четвергам и воскресеньям, когда она отсутствует. Указ касался групп знатных и простых горожан, упомянутых ранее в указе от мая 1752 г., а среди тех, кто не допускался, числились простые матросы, дворовые и «подлые». Требования к одежде были те же, что в 1755 г.735735
  РГИА. Ф. 1329. Оп. 2. Д. 48. Л. 16–16 об. (Приказ А.Б. Бутурлина в Полицмейстерскую канцелярию от 24 мая 1756 г.).


[Закрыть]

Далее в приказе говорилось, что первые два класса генералитета, а также иностранные послы, в частности Священной Римской империи, Англии и Швеции, вместе со свитами могут пользоваться Первым и Вторым Летними садами в указанные дни, когда пожелают. Наконец, там говорилось, что придворные обоего пола будут и впредь иметь свой обычный привилегированный доступ в сады – эта деталь ранее не включалась в подобные указы736736
  ПСЗ. Т. 14. № 10560. 24 мая 1756 г. С. 573–574.


[Закрыть]. Привилегированный характер этой узкой группы был подтвержден очередным указом в июне 1756 г., когда императрица распорядилась пускать иностранных послов и членов генералитета от бригадира и выше в Третий императорский сад по четвергам и воскресеньям737737
  РГИА. Ф. 1329. Оп. 2. Д. 48. Л. 19. (Приказ А.Б. Бутурлина в Полицмейстерскую канцелярию от 19 июня 1756 г.). См. также: ПСЗ. Т. 14. № 10573. 19 июня 1756 г. С. 588.


[Закрыть]. Эти указы проводили различие между социальными группами, имевшими доступ в Первый и Второй Летний сады в зависимости от присутствия Елизаветы в Петербурге, и теми, кто мог посещать любой из трех садов в оба дня. Включение Третьего императорского сада, прежде открытого только для родных императрицы, когда они пребывали в Петербурге, стало важным шагом к формированию этой узкой избранной группы, состоявшей из тех же лиц, что посещали другие закрытые придворные мероприятия для узкого круга, такие как куртаги.

Очевидно, что наряду с вопросом о доступе в сад остро стояла проблема охраны такого открытого пространства. В мае 1748 г., накануне переезда двора в Летний дворец, капитан Семеновского гвардейского полка Шубин записал перечень постов и инструкцию караульным в поденном караульном журнале. Это были постоянные караульные посты при новом Летнем дворце постройки Растрелли, близ Мойки, и при старом петровском Летнем дворце, перекрывавшие доступ к апартаментам царской семьи и к службам, например на кухни. Гвардейцы стояли у входов в сад, в частности у прохода к Партикулярной верфи на Фонтанке, а также в нескольких местах внутри самого сада, например возле Грота, где императрица часто обедала с гостями738738
  ЖДГА. 1748. С. 70–71. 1 мая.


[Закрыть]. На мосту через Лебяжью канавку, отделявшем Летний сад от Царицына луга, находился постоянный караул в составе капрала и двух гвардейцев, так как здесь же был вход в Оперный дом. Гвардейские полки выделяли также патруль для несения охраны в самом саду, состоявший из младшего офицера, 2 капралов и 20 солдат739739
  РГИА. Ф. 439. Оп. 1. Д. 10. Л. 38. (Приказ капитану гвардии Федору Вадковскому от 10 мая 1755 г.).


[Закрыть]. Инструкции для этих караулов зависели от характера охраняемого мероприятия, и перечень с инструкцией, которые записал капитан Шубин, представляют нам стандартную процедуру. Лица, являвшиеся ко двору по служебным делам, снабжались специальным билетом или печатью, позволявшими проходить через караульные посты. В 1748 г. такие билеты были выданы священникам, дьяконам и псаломщикам, служившим в новом и старом Летних дворцах740740
  ЖДГА. 1748. С. 76. 19 мая. В этом приказе отмечается, что такие билеты уже были выпущены 4 и 18 мая.


[Закрыть].

Приказы по поводу придворных мероприятий, проходивших в Летнем дворце или охватывавших также Летний сад, издавались и в дальнейшем. В мае 1755 г. генералитет, иностранные посланники и дворянство с семьями (кроме маленьких детей) были приглашены на публичный маскарад в новом Летнем дворце. Однако если членам генералитета было сказано входить во дворец обычным путем, то другим гостям велели проходить через Летний сад со стороны Царицына луга, пользуясь мостом возле Оперного дома. На мосту у них проверяли билеты один из камер-лакеев императрицы и караул гвардейцев. Затем им полагалось идти по саду до Мойки и воспользоваться нижним входом, слева от Летнего дворца741741
  КФЖ. 1755. С. 56–58. 17 и 21 мая.


[Закрыть]. Информация об этом конкретном мероприятии, содержавшаяся в извещении, разосланном придворным, была внесена также в караульные журналы. Эта запись означала, что сведения переданы офицерам, командовавшим подразделением гвардии у моста близ Оперного дома, а также патрулям, несшим караул в саду, дабы избежать путаницы с приглашенными гостями742742
  РГИА. Ф. 439. Оп. 1. Д. 10. Л. 43–43 об. (Приказ, записанный в поденном вахтенном журнале 17 мая 1755 г.).


[Закрыть].