Текст книги "Рука в перчатке"

– Надеюсь, что так, – мрачно проронил Диллон. – Но я должен увидеть Делию, чтобы выяснить… Кстати, а что собирается делать полиция? И чем они сейчас занимаются? Нельзя же просто сидеть и ждать у моря погоды!

– Они наверняка что-то делают.

– Твои бы слова да Богу в уши. Я собираюсь к себе в офис. Хочу переговорить с Эскоттом. Он на короткой ноге с Бейкером и, возможно, сумеет устроить мне встречу с Делией. Хочешь пойти со мной?

– Пожалуй, мне лучше вернуться домой.

Покинув здание суда, они оказались в узком проходе между домами и уже собирались выйти на залитую солнцем улицу, но неожиданно увидели двоих мужчин и женщину, беседовавших у подножия каменной лестницы. Диллон вежливо приподнял шляпу в ответ на приветствие мужчин. Оставив своих спутников, женщина подошла к Кларе с Диллоном. Исходившее от женщины магическое сияние на улице работало не хуже, чем в четырех стенах, успешно соперничая с солнечным светом.

– Здравствуйте, – учтиво начал Диллон, когда женщина подошла поближе. – Вы знакомы…

– Конечно. – Обойдя Диллона, Уинн Коулс приблизилась к Кларе. – Бедняжка! Господи, какой ужас! Я была на ранчо, поздно встала и узнала о случившемся только в одиннадцать утра. Не смогла до тебя дозвониться. Поэтому поехала прямо к тебе домой, но никого не застала и отправилась сюда. Мне сказали, ты у окружного прокурора. Вот я и решила тебя подождать. Бедная деточка! – Странные глаза Уинн Коулс не были приспособлены для выражения сочувствия, но оно явственно слышалось в ее голосе. – Чем я могу тебе помочь?

– Ничем, – ответила Клара. – Спасибо, но пока абсолютно ничем.

– Но должен же быть хоть какой-то выход. В этом мире деньги решают все. Уж кому-кому, а мне это хорошо известно. Ты наверняка не примешь от меня денег, хотя я готова внести любую сумму, назвав это вкладом в общественное благо, чтобы твоей сестре не пришлось расплачиваться за ликвидацию Дэна Джексона.

– Она его не ликвидировала. Она ничего такого не делала.

– Нет? Что ж, поверю тебе на слово. – Уинн Коулс, похоже, решила не вступать в дискуссию. – Клара, послушай, я совершенно серьезно. Мы с тобой партнеры. Я приглашу настоящего адвоката из Калифорнии, который не чета вашим местным законникам – извини, Тай, дорогой, решила тебя поддразнить, – или подкуплю присяжных, или подкуплю весь округ, который в любом случае представляет из себя не более чем груду вулканических обломков, или найду целую ораву свидетелей. Я серьезно. Короче, я готова на что угодно.

– Спасибо, миссис Коулс, но…

– Зови меня Уинн. Мы ведь партнеры. А можно просто Горной Кошкой, как меня зовут на ранчо.

– Хорошо. Но вот что касается партнерства… Я не уверена…

– Почему нет? Ведь мы обо всем договорились еще вчера.

– Ну… Так или иначе, придется подождать.

– Подождать чего?

– Разрешения этого дела… дела моей сестры. Сейчас я не готова к обсуждениям… или новым начинаниям…

– Клара, ты слишком размякла. Тебе необходимо срочно чем-нибудь заняться. Это пойдет тебе только на пользу. О сестре не беспокойся, мы о ней позаботимся. Она милая крошка. Познакомилась с ней буквально вчера. А тебе не мешало бы хорошенько встряхнуться. Ты выглядишь так, словно тебя огрели дубиной по голове. Давай выпьем по коктейлю в моих апартаментах в «Фаулере», что-нибудь перекусим, чтобы ты наконец смогла включить голову. Или можно поехать ко мне на ранчо… это всего-навсего сорок минут езды…

– Мне не хочется никуда ехать. Не сегодня. Я хочу домой. А чуть позже вернусь сюда, чтобы повидаться с Делией.

– Тогда я поеду с тобой. Не возражаешь?

Клара согласилась, и Диллон проводил женщин до длинного низкого кабриолета Уинн Коулс, после чего отправился в свою контору на Маунтин-стрит. Для Диллона стало неожиданностью, что эти две женщины не только хорошо знакомы, но и являются партнерами.

Глава 7

В игорном заведении «Райские кущи» в старом Саммис-билдинг на Холли-стрит, начинавшем работать, хотя и не на полную катушку, уже около полудня, опущенные днем маркизы обычно поднимали лишь после захода солнца за крыши домов. Около трех дня на пороге заведения появился служащий, вооруженный специальной рукоятью. Прежде чем поднять маркизу с помощью рукояти, он внимательно посмотрел на незнакомого мужчину, стоявшего между двумя каменными пилястрами в нише возле двери. Если не считать двух полосок пластыря на правой скуле и усов необычного палевого цвета, в облике этого человека не было ничего необычного: средних лет, немного сутулый. Закончив с маркизами, служащий окинул пристальным взглядом мужчину в нише и исчез в недрах заведения.

Через несколько минут дверь снова открылась и оттуда вышел помощник управляющего «Райскими кущами». С невозмутимым выражением лица помощник управляющего подошел к человеку в нише и поинтересовался:

– Занимаешься переписью населения, братец?

– Нет. Жду друга, – буркнул незнакомец.

– Видать, маловато у тебя друзей. То-то я смотрю, ты уже все глаза проглядел. Битых четыре часа ты маячишь перед нашим заведением. Почему бы тебе не выбрать другой наблюдательный пункт?

– Я никому не делаю вреда. А тротуар – общий.

– И то правда. А как выглядит твой друг?

Мужчина с палевыми усами покачал головой. Помощник управляющего секунду-другую буравил мужчину глазами, после чего подошел к полицейскому, стоявшему в тридцати шагах от них. После обмена приветствиями помощник управляющего спросил:

– Видел усатого парня, обосновавшегося перед моим заведением?

– Ну да. Он тут весь день околачивается. Говорит, ждет друга.

– Почему бы не посоветовать ему ждать где-нибудь в другом месте?

– Легко, – ухмыльнулся коп. – А в чем дело? Думаешь, это федерал, получивший наводку на те два проигранных четвертака?

Помощник управляющего встретил шутку все с тем же невозмутимым выражением лица:

– Мне просто не нравится его настырность. После убийства Джексона там, наверху, у нас и так хватает плохой рекламы. Скажи, а он, случайно, не сыщик, расследующий убийство?

– Нет, он явно не член этого клуба. С виду вроде бы смирный. Я за ним присмотрю.

Несколько успокоенный этими заверениями, помощник управляющего вернулся в «Райские кущи», приступив к своим непосредственным обязанностям по обслуживанию населения. Полицейский, стараясь держаться в тени домов, вразвалочку двинулся за ним и, поравнявшись с незнакомцем, небрежно спросил:

– Ну как, ваш друг еще не объявился?

– Пока нет. Спасибо.

Коп пошел дальше.

Когда тридцать минут спустя перед «Райскими кущами» случилась небольшая заварушка, полицейский на другой стороне улицы сочувственно выслушивал жалобы какого-то горемыки на спущенную покрышку, а потому пропустил прелюдию к трагической развязке долгого бдения усатого незнакомца. Все было кончено за считаные минуты. Усатый внезапно покинул нишу и двинулся наперерез рослому малому в потрепанной одежде, который явно намеревался заглянуть в «Райские кущи».

Усатый, преградив дорогу парню, торопливо произнес:

– Мне нужно с тобой потолковать, паренек. За вознаграждение. Только не начинай…

Парень отпрянул, приготовившись дать деру. Усатый схватил его за руку. Правый кулак парня с размаху угодил в челюсть противника. Усатый, повалившись кулем, покатился по асфальту. Парень отскочил назад, развернулся и помчался, словно испуганный олень. Едва не сбив с ног какую-то женщину, он свернул в сторону и исчез в узком переулке в сорока футах от места потасовки.

Вокруг усатого собрались зеваки. Один из них наклонился, чтобы помочь ему встать. Проигнорировав руку помощи, усатый поднялся на ноги, посмотрел вокруг остекленевшими глазами и спросил:

– Где он? Куда он пошел?

Ему ответил дружный хор голосов. Коп рысцой перебежал через дорогу и, взяв усатого за локоть, саркастически заметил:

– Ну и дружок у вас, право слово! А теперь давайте-ка пройдемте.

– Он смылся! Мне нужно его поймать!

– Будем ловить поодиночке. Так что начнем с вас. Пройдемте.

– Идиот несчастный! – Усатый скривился, подвигал челюстью и снова скривился. – Вы меня знаете! Я Куинби Пеллетт!

– Ага! Нашел дурака! Так я вам и поверил! Где вы взяли такие усы?

– Ой, ради всего святого! – Мужчина дернул себя за усы, и те отвалились. – Куда он пошел, черт побери?! Мне необходимо его найти!

– Ищи теперь ветра в поле. – Коп отпустил локоть Пеллетта, посмотрев на беднягу без улыбки или сочувствия. – Ну и зачем вам этот дешевый маскарад? Эй, минуточку! Куда это вы намылились?

– Не ваше дело! Отпустите меня! Я иду прямо к Фрэнку Фелану.

– Ладно. Так, ребята, расступитесь, дайте дорогу! Мистер Пеллетт, пожалуй, мне стоит пойти с вами. Если вы, грешным делом, по дороге наткнетесь еще на одного старого друга, вам точно несдобровать.

Не встретив возражений со стороны Куинби Пеллетта, полицейский залез на пассажирское сиденье раздолбанного купе, припаркованного за углом на Гарфилд-стрит, и автомобиль, влившись в поток транспорта, помчался вперед, вероятно вообразив себя каретой «скорой помощи».

– А знаете, я ведь могу оштрафовать вас прямо сейчас, – заметил коп.

Пеллетт, еще до конца не оправившийся от удара в челюсть, лишь что-то буркнул в ответ.

В полицейском участке они узнали, что начальник полиции отсутствует и, скорее всего, находится сейчас в здании суда. Так как Пеллетт отказался общаться с дежурным лейтенантом, тот позвонил в суд и выяснил, что Фелан в офисе шерифа, после чего Пеллетт в сопровождении все того же копа снова сел в свое раздолбанное купе и покатил к зданию суда, чудом избежав аварии. Оказавшись на месте, они прошли по сумрачному коридору цокольного этажа в приемную шерифа, где секретарь сообщил, что начальник полиции с шерифом в данный момент заняты и никого не принимают, но, впечатленный яростной реакцией Пеллетта, связался с кем-то по телефону и, кивнув на дверь в глубине комнаты, разрешил войти.

Билл Таттл восседал за письменным столом. Напротив него стояли двое мужчин, похожих на детективов, каковыми, собственно, они и являлись. Фелан, сидевший в кресле неподалеку от Таттла, хмуро посмотрел на вошедших:

– Привет, Куин. Что там у вас?

За Пеллетта ответил сопровождавший его коп:

– Шеф, думаю, сперва я должен вам доложить. Он целый день отсвечивал перед «Райскими кущами», нацепив фальшивые усы. Якобы ждал друга. Сказал…

– Ну давай продолжай молоть языком, пока он роет себе нору, – с горечью заметил Пеллетт.

– Выкладывайте, Пеллетт. Нам некогда. Кто там роет себе нору?

– Парень, которого я пытался взять за шкирку. Сейчас он уже наверняка где-нибудь у черта на рогах.

– Только не он, – презрительно фыркнул коп. – Этот бродяга дальше, чем на милю, от города не отойдет.

– Какой такой бродяга?

– Тот самый, который вас приложил. Эл Роули его зовут.

Пеллетт вытаращил глаза:

– Вы хотите сказать, что знаете его?!

– Само собой. Он один из тех…

– Тогда найдите его! Задержите его!

– Это было бы…

– Задержите его, черт бы вас побрал!

– Куин, не кипятитесь! – Фелан начал терять терпение. – Если мои ребята знают этого бродягу, задержать его – пара пустяков. Но вот что они станут с ним делать?

Пеллетт подошел к креслу и сел:

– Послушайте меня, Фрэнк. Я сейчас все объясню. Но сперва прикажите задержать этого самого Роули. Вы ведь знаете, я способен отличить глупую курицу от куропатки? Прикажите им взять этого парня.

Фелан повернулся к полицейскому:

– Том, кто это такой?

– Его зовут Эл Роули. Приехал в прошлом году вместе с бродячим цирком – тем самым, что потом разорился, – и с тех пор ошивается в городе, в основном в одном из притонов на Бакет-стрит. Всякий раз, как ему удается разжиться деньжатами, – уж не знаю как, он идет в «Райские кущи».

– Скажи, а ребята знают его в лицо?

– Конечно. Он наша местная знаменитость.

Фелан, воспользовавшись телефоном Таттла, позвонил в участок дежурному лейтенанту. Дав краткие, но четкие указания, Фелан положил трубку и повернулся к Пеллетту:

– Ладно, Куин, они его возьмут. А теперь выкладывайте, в чем дело. Что еще за ним числится, кроме вашей расквашенной физиономии?

– Вчера днем он свистнул сумочку прямо из машины моей племянницы.

Билл Таттл ошарашенно вылупил глаза. Как, собственно, и все остальные. Полицейский по имени Том невольно присвистнул:

– Ну и дела!

– Так этот бродяга… украл ее сумочку? Сумочку Делии Бранд? – уточнил Фелан.

– Да.

– Ту самую, в которой лежали револьвер и патроны?

– Да.

– Откуда вы знаете? – тут же перехватил инициативу шериф.

– Я его видел.

– Видели, как он свистнул сумочку?

– Да.

– Вы видели, как он украл сумочку, и промолчали об этом сегодня утром?!

– Да вам, похоже, сегодня утром было наплевать на то, что я мог вам сообщить. Вы настолько расслабились, почив на лаврах, что вас вообще ничего не интересовало. И, кроме того, я не знал, кто он такой, и мог лишь описать его внешность, а что толку от описания…

– Итак, вместо того чтобы проинформировать нас, вы устроили наблюдательный пункт…

– Минуточку, Билл. – Фелан снова придвинул к себе телефон и, соединившись с участком, произнес: – Мак? Это Фрэнк. Я насчет своего приказа касательно того бомжа Эла Роули. Дело срочное. Отряди всех своих ребят. Он мне нужен. Нет. Никакой ошибки. Действуйте! Только не облажайтесь. Возможно, речь идет об убийстве.

Когда Фелан повесил трубку, шериф снова взялся за Пеллетта:

– Так что вы хотите сказать? Что этот бомж свистнул сумочку с револьвером внутри и замочил Джексона?

– Нет. Он не мог никого убить. Потому что я отнял у него сумочку.

– Что-что?!

– Я схватил его за руку, когда он пытался украсть сумочку, и отнял ее.

– Ну и что вы с ней сделали? Погоди-ка. – Шериф обвел глазами двоих детективов и копа. – Ребята, подождите пока в приемной. И держите рот на замке. Вы трое. Понятно?

С видимой неохотой сказав «да», все трое вышли из кабинета. Шериф откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.

– Быть может, теперь вы расскажете все по порядку. Уж чего-чего, а такого мы точно не ожидали, – произнес Фелан.

– Хватит болтать! – Таттл впился глазами в Пеллетта. – Короче, куда вы дели сумочку?

Пеллетт покачал головой:

– Думаю, Фрэнк прав. Нужно рассказать все по порядку. Итак, первое. Вчера днем ко мне заходила племянница…

– Зачем?

– Не важно. Можете мне поверить, это не имеет никакого отношения к убийству Дэна Джексона. На самом деле она хотела, чтобы я помог ей уговорить Дэна не увольнять Клару, мою вторую племянницу. Я сказал, что нет смысла идти туда вдвоем, но, так как у меня с ним назначена встреча по другому делу, я замолвлю словечко за Клару. Вскоре после того, как Делия от меня уехала, я отправился в контору Джексона. Он сообщил мне по телефону, что у него появилась кое-какая новая информация относительно смерти моего зятя два года назад. Когда я искал место для парковки на Холли-стрит, то заметил там автомобиль Делии. Припарковавшись чуть впереди, я увидел, как какой-то парень закрывает дверь машины моей племянницы, а в руках у него ее сумочка. Так как парень был явно не из тех, кого Делия могла бы послать за своей сумочкой, я подошел к нему и спросил, его ли это сумочка. Он и говорит: «Но уж точно не ваша», на что я ответил: «Да, не моя, но она принадлежит моей племяннице», а он, сунув сумочку мне в руки, сказал: «Тогда окажите мне любезность и верните сумочку хозяйке» – и был таков. Он вел себя настолько спокойно, что я опешил от его наглости.

– И вы не позвали копа?

– А что бы я ему сказал, если сумочка уже была у меня?

– Кто-нибудь это видел? Кто-нибудь остановился поглазеть?

– Я, по крайней мере, не заметил, – нахмурился Пеллетт.

– Ладно. Вы стояли на тротуаре с дамской сумочкой в руках. И что было потом?

– Я направился в сторону конторы Джексона. Решил подождать, пока уйдет Делия. Не хотел мешать ее беседе с Джексоном. И поэтому отправился на угол выпить кружечку пива. Это заняло пять минут, может чуть больше. Когда я вернулся, автомобиль Делии был на том же месте. Вот я и подумал, что она могла, поговорив с Джексоном, зайти еще куда-нибудь неподалеку. Я вошел в дверь по соседству с «Райскими кущами» и стал подниматься по лестнице, но, когда до площадки второго этажа оставалось всего две-три ступеньки, получил удар по голове и покатился вниз, а очнувшись, обнаружил, что лежу у подножия лестницы и рядом стоят племянница с Джексоном…

– Рота – стой! – гаркнул Таттл. – Больше ни слова. И что, сумочка исчезла? Ну конечно исчезла! Пока вы находились в отключке, сумочку нашла ваша племянница, которая сейчас за решеткой, и Джексон, который уже убит!

– Все верно. – Пеллетт осторожно потер подбородок с левой стороны. – Послушайте, шериф, не советую меня злить. Я заранее знал, как вы к этому отнесетесь. Вот потому-то и отправился на Холли-стрит, чтобы найти того парня, если он вдруг там появится. Поскольку моя племянница была тогда вместе с Джексоном, он пошел в «Райские кущи» позвонить по телефону и привел с собой кого-то из этого заведения. Думаю, управляющего или вышибалу. Именно он сегодня и пытался меня оттуда прогнать. И прежде, чем мы с Джексоном поднялись к нему в контору, пришли сержант полиции Джил Моффет и доктор. Они решили, что меня ударили куском серебряной руды из старого ларя. Джексон обнаружил этот кусок на площадке второго этажа рядом с лестницей. По идее, Джил Моффет должен был об этом сообщить. Можете его сами спросить. Меня, естественно, разобрало любопытство, кто пытался раскроить мне череп, и вчера я позвонил Джилу домой, но он сказал, что не нашел никаких следов.

– По вашей версии, кто-то проследовал за вами по лестнице и на верхнем этаже стукнул вас по голове? – хмуро спросил Таттл.

– У меня вообще нет никакой версии. Но он не мог за мной проследовать и при этом взять кусок руды из ларя. Нет, этот человек наверняка уже был там.

– Ага. Я примерно так и предполагал. Значит, кто-то был наверху. Скорее всего, Джексон. А?

– Исключено. Он был у себя в кабинете с моей племянницей, когда меня шандарахнули по голове.

– Это плохо. А очнувшись, вы поискали глазами сумочку, но она исчезла.

– Вовсе нет. Я тогда был точно пьяный. Когда меня отвели наверх, в кабинет Джексона, Джил Моффет помог мне проверить, не пропало ли чего из карманов, но у меня с собой практически ничего не было: только бумажник с шестьюдесятью долларами да водительские права. Все в целости и сохранности. Поэтому я и сказал Джилу, что ничего не пропало. Я по-прежнему был словно в тумане. Впрочем, позднее, уже во время разговора с Джексоном, я вспомнил о сумочке. Мы с Джексоном стали ее искать. Сумочки нигде не было. Ни на втором, ни на первом этаже. Как корова языком слизала.

– Скажите, Моффет с доктором ушли до того, как вы спохватились и стали искать сумочку?

– Да. И моя племянница тоже. Мы с Джексоном были одни.

– А вы кого-нибудь видели до того, как вас ударили по голове?

– Абсолютно никого. В коридоре было темно, хоть глаз выколи.

Шериф снова откинулся на спинку кресла и мрачно уставился на Пеллетта. Затем, продолжая хмуриться, повернулся к начальнику полиции:

– Фрэнк, ну и как тебе это нравится? Какие-нибудь предположения имеются?

Фелан задумчиво покачал головой:

– Даже и не знаю, что тебе сказать, Билл. Хотя, конечно, можно копнуть поглубже.

– Ну-ну, попробуй.

Что Фелан и сделал.

В отличие от шерифа, начальник полиции был настроен не столь скептически, однако, судя по его тону, он хотел знать абсолютно все. Он подробно расспросил обо всем, что случилось до того, как Пеллетт с Джексоном занялись поисками сумочки, но никаких нестыковок не обнаружил. Тем не менее Фелану удалось узнать и кое-что новое, так как, по мнению Пеллетта, убийство Джексона было каким-то образом связано с убийством Чарли Бранда два года назад. Пеллетт мог подкрепить свои выводы лишь тем, что Джексон вызвал его к себе в контору, чтобы обсудить новые обстоятельства убийства Чарли Бранда, и показал листок бумаги, предположительно обнаруженный в хижине старателя в горах Силверсайд, где нашли тело Бранда. А поскольку Джексона убили всего через несколько часов после этого разговора, то между двумя убийствами определенно могла существовать некая связь. Однако Пеллетт не смог толком ответить на вопрос, что это была за бумага. После удара у него раскалывалась голова, и они решили отложить разговор до завтра. В результате Пеллетт вернулся домой, несолоно хлебавши. На этом месте рассказ прервал телефонный звонок. Таттл снял трубку и сразу передал ее Фелану.

– Слушаю тебя, Мак? Нет! Хорошая работа! Где? Выпивка за мной. Нет, пусть все идет как идет. Пришли их сюда и побыстрее.

Начальник полиции с довольным видом повесил трубку:

– Билл, у меня просто отличная команда. Они взяли Эла Роули.

– Ха! Они его взяли!

– Ну да, Куин. На Бакет-стрит. Ребята будут здесь через пять минут.

– Я им займусь, – заявил Таттл.

– Хрена с два! Его взяли мои люди!

– Фрэнк, но мы пока у меня в офисе!

– Чертовски вонючий офис, Билл! Это моя добыча.

– И все-таки я им займусь. Сперва я, а уж потом ты.

– Нет. Если мое мнение хоть что-то значит. Попытаешься вмешаться в допрос – и я отправлю парня назад в участок. Пеллетт ведь не к тебе, а ко мне пришел, так? А с тобой он говорил исключительно потому, что я оказался здесь.

Эта перепалка, со всеми нюансами, была в самом разгаре, когда секретарь сообщил, что привезли оспариваемую добычу, и Таттл распорядился проводить задержанного вместе с почетным эскортом в кабинет.

Куин Пеллетт вскочил с места, но Фелан его осадил:

– Сядьте, Куин! У вас дрожат коленки. И держите себя в руках.

Почетный эскорт состоял из двоих полицейских в штатском и еще двоих в форме. Задержанный, зажатый между охранниками, оказался тем самым другом, которого высматривал Пеллетт. Парень выглядел угрюмым, немного испуганным и чуть-чуть воинственным.

– Усадите его! – распорядился Фелан. – Куин, это он?

– Он самый, – подтвердил Пеллетт, не сводивший глаз с задержанного.

– Тебя зовут Эл Роули? – пролаял шериф.

Начальник полиции вскочил с места и направился к двери, скомандовав:

– Все! Отведите его обратно в участок, ребята!

Полицейские явно растерялись, не понимая, что делать.

– Эй, кончай валять дурака! Ну хорошо, хорошо! – заорал шериф.

Фелан развернулся, остановился перед бродягой и, смерив его суровым взглядом, констатировал:

– Тебя зовут Эл Роули. Ты бродяга и шаромыжник. Я могу упечь тебя за решетку или вышвырнуть пинками под зад из города – короче, сделать с тобой все, что пожелаю. Час назад мистер Пеллетт остановил тебя на улице перед «Райскими кущами» и ты уложил его ударом в челюсть. Так?

– Я не бродя…

– А ну-ка, заткнись! Скажи, ты ударил мистера Пеллетта?

– Может быть, но я не хотел…

– Я велел тебе заткнуться! За что ты его ударил?

– Он не имел права так меня останавливать…

– А как именно он тебя остановил?

– Просто преградил мне дорогу.

– Он применил к тебе силу?

– Нет. Только что-то сказал. Не знаю что, но, когда я попятился, он схватил меня за рукав, вот тогда я ему и врезал. Чисто инстинктивно.

– И сразу дал деру. Интересно, чего это ты так испугался?

– Я вовсе не испугался. А действовал чисто инстинктивно…

– Когда-нибудь твой инстинкт сослужит тебе плохую службу. Посмотри на мистера Пеллетта. Я сказал: посмотри на него! Сегодня утром он был с усами, но раньше усов не носил. Ты узнал его сегодня с усами?

– Вообще не узнал. Никогда его раньше не видел.

– А как насчет вчерашнего дня?

– Вчерашнего дня? А что такого было вчера? Что-то не припомню.

Фелан брезгливо поморщился:

– Роули, ты эти шутки брось! Мы тебя взяли тепленьким. У нас трое свидетелей, которые видели, как ты стащил из машины дамскую сумочку, а когда Пеллетт тебя остановил, отдал ему украденное.

– Шеф, это все гнусные враки. Бесстыжая ложь! Они все грязные лжецы.

Из груди Куинби Пеллетта вырвался глухой рык. Покосившись на мужчину, Фелан предостерегающе покачал головой и продолжил:

– Так ты отрицаешь, что они могли видеть тебя на улице?

– Уж не знаю, видели они меня или нет, но никто не мог видеть, как я якобы взял какую-то дамскую сумочку из какой-то там машины. Если я шел себе спокойно по улице и они меня видели, ну, значит они меня видели. А какая это была улица?

– Заткнись! Где ты был вчера?

– Вчера… – Роули задумался. – Дайте подумать. Утром я срубил пятьдесят центов.

– И как ты их срубил?

– Ну… подхалтурил немного тут и там…

– Ладно, проехали. Где ты был днем?

– Ну… днем я слегка притомился и немного отдохнул. А потом решил прошвырнуться, заглянул в «Райские кущи», спустил там пятьдесят центов, вышел на улицу, еще немного прошвырнулся и вернулся назад в свои меблирашки…

– А что ты сделал, когда вышел из «Райских кущ»?

– Немного прогулялся.

– Ага, прогулялся до машины, увидел там дамскую сумочку и свистнул ее, а Пеллетт тебя остановил, и ты отдал ему…

– Послушайте, шеф. – Роули наклонился вперед и для пущего эффекта помахал пальцем. – Может, я бродяга и шаромыжник, если вам нравятся такие определения, но я не мелкий воришка. Нет, сэр. Любой, кто утверждает, будто своими глазами видел то, о чем вы тут говорите, нагло врет. Я не имею в виду мистера Пеллетта. Он непохож на вруна. И я извиняюсь, что ударил его. Лично я бы сказал, что он обознался. Если он обознался…

– Заткнись! Люди, которые тебя видели, – отнюдь не лжецы.

– Самые натуральные лжецы, если утверждают, будто видели, как я что-то брал из какой-то там машины вчера днем. Средь бела дня, прямо на улице?! Ну что тут скажешь?! Что все они грязные лжецы.

Больше ничего от Роули добиться не удалось. Ни уговорами, ни угрозами. После двадцати минут пустых хлопот Фелан предложил шерифу продолжить допрос, однако тот заявил, что с него довольно. С разрешения начальства несколько вопросов задал и Куинби Пеллетт, но с тем же успехом.

Сделав еще одну неудачную попытку, Фелан раздраженно всплеснул руками и приказал полицейским:

– Выведите его отсюда от греха подальше и швырните в реку!

– Боже мой! – возмутился Пеллетт. – Вы не имеете права его отпускать!

– А за что, спрашивается, я могу его задержать? Если мы посадим его за бродяжничество, придется его кормить.

– Он меня нокаутировал. Ведь так? Разве он на меня не напал? Ради всего святого, не вздумайте его отпускать!

– Так вы хотите обвинить его в нападении?

– Хочу.

Фелан кивнул полицейским:

– Хорошо, ребята. Оформляйте. На ужин дадите ему сушеную ящерицу. Передайте Маку, что Пеллетт подпишет заявление.

Полицейские вывели из кабинета задержанного, хотя и с меньшим энтузиазмом, чем когда вводили его туда. Начальник полиции, явно сытый по горло, устало опустился в кресло. Шериф задумчиво потер нос.

Пеллетт перевел глаза с одного на другого и, устав ждать, поинтересовался:

– Ну?.. А как насчет моей племянницы? Каким образом она могла убить Джексона, если у нее украли сумочку?

– Не могла, – буркнул Фелан и на этом иссяк.

– Ну и что тогда?

Фелан ткнул пальцем в шерифа. Таттл тяжело вздохнул:

– Пеллетт, я вот что вам скажу. Ваша история, конечно, интересная. Ну и что с того? Официально я могу заявить следующее. Мы очень признательны и, тщательно изучив все обстоятельства дела, примем оптимальное решение. А теперь я скажу вам неофициально. Вы, естественно, из кожи вон лезете, чтобы помочь своей племяннице. Но к сожалению, вы не можете подтвердить свой рассказ об украденной дамской сумочке, так как человек, помогавший вам ее искать, был убит. Думаю, присяжные отнесутся к вашей истории точно так же, как я.

Пеллетт, стиснув зубы, вскочил с места:

– Так вы считаете, я лгу? По-вашему, я все выдумал?

– Да, считаю, – ответил Таттл. – Но это неофициально.

– Куин, лично я ничего не могу сказать, – примирительно заметил Фелан. – Откуда, черт возьми, мне знать?!

Пеллетт сердито заскрежетал зубами и вышел из кабинета.

Поскольку новый Саммис-билдинг на Маунтин-стрит находился неподалеку, Куинби решил прогуляться. Оказавшись на месте, он поднялся на лифте на четвертый этаж, отыскал нужную дверь и сообщил молодой женщине, сидевшей на месте секретаря:

– Меня зовут Куинби Пеллетт. Я дядя Делии Бранд. Мне необходимо увидеться с мистером Энсоном.

Секретарша попросила Пеллетта подождать и тут же скрылась за другой дверью. Через секунду она вернулась и кивнула Пеллетту:

– Проходите, пожалуйста.

На следующее утро жители Коди обнаружили на первой полосе «Таймс стар» объявление следующего содержания:

Объявление

Во имя милосердия просим каждого, кто уважает закон, сочувствует невинно обвиненному и случайно мог видеть на Холли-стрит во вторник около четырех часов дня человека, который стоял возле припаркованного автомобиля, протягивая какой-то предмет другому мужчине, срочно связаться с начальником полиции Коди. Ниже представлена фотография мужчины, которому и был вручен данный предмет.

Делия Бранд

На фотографии был запечатлен мужчина, как две капли воды похожий на Куинби Пеллетта.

Глава 8

В ту ночь Тайлер Диллон почти не сомкнул глаз. Ему так и не удалось повидаться с Делией. И хоть что-нибудь сделать тоже не удалось. Фил Эскотт, выслушав его горестное повествование и горячую мольбу, обещал подумать, впрочем добавив, что дело, похоже, дрянь. Вот потому-то Диллону и не спалось. В шесть утра он встал с кровати и оделся, так как просто не мог больше лежать. Когда принесли утреннюю газету, Диллон три раза перечитал объявление в рамке на первой полосе, после чего, отказавшись от завтрака, сел в автомобиль и направился к Куинби Пеллетту, которого и застал в квартире над таксидермической мастерской. Пробыв у Пеллетта с полчаса, Диллон вышел оттуда со странным чувством. В его душе робкие проблески надежды боролись с очередным всплеском отчаяния. Перехватив кофе с фруктами в закусочной на Маунтин-стрит, он направился к себе в контору. На встречу с Эскоттом надеяться не приходилось, поскольку Эскотт собирался провести все утро в суде, однако в десять часов должна была подъехать Уинн Коулс, чтобы подписать кое-какие бумаги по делу о разводе. Закончив деловую часть встречи с миссис Коулс, Диллон, словно невзначай, заметил, что впервые слышит о ее партнерстве с Кларой Бранд, но в ответ получил выразительный взгляд, яснее всяких слов говоривший: «Не лезь не в свое дело», причем зрачки собеседницы опасно сузились.

Сразу после ухода Уинн Коулс Диллон, предупредив стенографистку, что вернется после обеда, поехал на Вулкан-стрит повидать Клару Бранд, которую нашел в еще более угнетенном состоянии духа, чем накануне. В восемь утра у нее состоялось свидание с Делией, но сестрам отвели на все про все десять минут. Клара уже читала «Таймс стар» и знала от адвоката подробности, которыми с ним поделился Пеллетт, однако в ее глазах не теплилось даже искорки надежды.

– Как по-твоему, Пеллетт лжет? – спросил Диллон.

– Не знаю, – уныло ответила она. – Хотя ради спасения Делии он готов разбиться в лепешку. Он любит ее куда больше, чем меня. Делия всегда ходила у него в любимицах. Впрочем, как бы там ни было, шериф считает, что дядя лжет.