Текст книги "Восходящая Тень"

– Я должна помириться с ним, – пробормотала Койн, глядя ему вслед. – Обычно это бывает приятно – мириться с ним. Но сегодня, сестра, он обращался ко мне точно матрос-новичок.

– Мы сожалеем, что причинили вам беспокойство, Госпожа Парусов, – осторожно вмешалась Илэйн. – Сожалеем, что невольно стали свидетелями этого происшествия. Если мы вызвали у кого-то смущение, просим принять наши извинения.

– Смущение? – удивилась Койн. – Айз Седай, я Госпожа Парусов. Сомневаюсь, чтобы ваше присутствие смутило Торама, но, если и так, я и не подумала бы перед ним извиняться. За торговые дела отвечает он, но я – Госпожа Парусов. Мне придется помириться с ним, и это будет непросто – ведь мне нужно хранить причину своего решения в тайне. Но он был прав, а я не успела придумать убедительное объяснение и ответила ему второпях. Шрам на лице он получил, изгоняя шончан с палубы моего судна. У него немало других ран, заработанных при защите «Танцующего на волнах», и всем золотом, что хранится в моих сундуках, судно обязано ему и его торговле. Он достоин того, чтобы знать все, но я не всегда могу рассказать ему правду даже ради примирения.

– Не понимаю, – промолвила Найнив, – мы могли бы просить вас сохранить в тайне то, что вам стало известно о Черной Айя… – с этими словами она бросила на Илэйн тяжелый взгляд, предвещавший нелегкий разговор, – но разве три тысячи крон не достаточное основание для того, чтобы изменить планы и взять курс на Танчико?

– Тайна касается вас. Я должна хранить в тайне то, кто вы такие и куда держите путь. Многие в моей команде считают, что Айз Седай приносят беду. Если они прослышат, что мы взяли на борт Айз Седай да еще и плывем в порт, где, возможно, находятся другие Айз Седай, что служат Отцу Штормов… Хорошо, что по милости Света никто не слышал нашего разговора. Не обидитесь ли вы, если я попрошу вас пореже выходить на палубу, а поднимаясь наверх, снимать свои кольца?

В ответ Найнив сняла с пальца кольцо Великого Змея и спрятала его в поясной кошель. Илэйн сделала то же самое, но чуть медленнее, ибо ей нравилось появляться на людях с этим кольцом. Сомневаясь в том, что Найнив сумеет сохранить надлежащий такт, она заговорила первой:

– Госпожа Парусов, мы предложили вам подарок. Устроит ли он вас? А если нет, то чего вы хотите?

Койн подошла к столу, еще раз пробежала взглядом строчки доверительного письма и придвинула его обратно к Найнив:

– Я сделаю это ради Корамура. Если будет угодно Свету, я благополучно доставлю вас туда, куда вы хотите. Должна доставить. – Госпожа Парусов коснулась губ пальцами правой руки. – Да будет Свет свидетелем моих слов.

Джорин ахнула:

– Сестра моя, но может ли случиться, чтобы Господин Трюмов взбунтовался против своей Госпожи Парусов?

Койн посмотрела ей в глаза:

– Я дам подарок из своего собственного сундука. Но если Торам хотя бы краем уха услышит об этом, я пошлю тебя, сестра моя, в трюм на пару с Дориль – для балласта.

Джорин громко рассмеялась:

– В таком случае, сестра моя, вместо Танчико мы причалим в Чачине или Кэймлине. Едва ли ты сумеешь найти ветры и течения без меня.

Госпожа Парусов обратилась к Найнив и Илэйн с сожалением в голосе:

– Айз Седай, коль скоро вы служите Корамуру, я должна была бы принять вас должным образом – так, будто вы Госпожа Парусов и Ищущая Ветер другого корабля. Мы бы вместе мылись, пили медовое вино и рассказывали друг другу разные истории – смешные и грустные. Но сейчас мне пора готовиться к отплытию…

В этот момент «Танцующий на волнах» подпрыгнул, словно оправдывая свое имя, и ударился о причал. Кресло, в котором сидела Илэйн, заходило ходуном. Девушка подумала, что, не будь кресло намертво закреплено, она полетела бы на палубу, и неизвестно, что лучше.

Потом все кончилось. Судно продолжало качать, но уже не так сильно. Койн вскочила и побежала к трапу. Джорин устремилась за ней. Койн на ходу выкрикивала команды – проверить, не поврежден ли корпус.

Глава 20
Поднимается ветер

С трудом отстегнув защелки, удерживавшие подлокотники, Илэйн бросилась вслед за Койн и Джорин, едва не столкнувшись у трапа с Найнив. Качка ослабла, но все же еще ощущалась. Опасаясь, что судно идет ко дну, Илэйн пропустила Найнив вперед и подталкивала ее сзади, чтобы та поднималась быстрее.

По палубе металась команда: одни проверяли снасти, другие свешивались за борт – посмотреть, нет ли пробоин. И с палубы, и с пирса доносились крики: «Землетрясение!» Корабли, удерживаемые причальными канатами, подпрыгивали на воде, на пристани рассыпались штабеля товаров, но Илэйн догадалась, что это не землетрясение.

Она воззрилась на Твердыню. Огромная крепость по-прежнему высилась, точно гора; белое знамя лениво полоскалось на слабом ветру; и если бы не кружащая над Твердыней громадная стая вспугнутых птиц, можно было подумать, что толчок даже не потревожил исполинскую цитадель. Однако Илэйн не сомневалась, что случившееся было делом рук Ранда.

Она повернулась к Найнив, и глаза девушек встретились.

– Хорошенькое дельце, – произнесла Илэйн после продолжительного молчания, – не хватало только, чтобы он повредил судно. Интересно, как мы отправимся в путь, если он раскидает все суда у пристани.

«О Свет! Только бы с ним все было хорошо! Если с ним случится беда, я этого не вынесу. Нет-нет, с ним все в порядке. Все в порядке».

Найнив успокаивающе коснулась ее руки:

– Наверное, это твое второе письмо так на него подействовало. С мужчинами всегда так: они долго сдерживают свои чувства, но уж если дают им волю – только держись. Может, он и Возрожденный Дракон, но и ему не мешает усвоить, что в глазах женщины он прежде всего мужчина и… – Она осеклась и удивленно воскликнула: – А эти что здесь делают?

На палубе, среди хлопотавшей команды, стояли двое мужчин. Одним из них был Том Меррилин, облаченный в свой старый плащ менестреля. За спиной у него висели флейта и арфа в кожаном футляре, а у ног лежали узел и потертый деревянный сундучок, запертый на замок. Другой был поджарый, смуглый мужчина средних лет, в обычном для тайренского простонародья кафтане в обтяжку до талии, с расходящимися короткой юбкой полами и в конической соломенной шляпе. На поясе у него висел тесак-мечелом, а на перекинутом через плечо ремне – перевязанный крест-накрест узел. Он опирался на длинный, в его рост, но тонкий, не толще большого пальца, посох из какого-то необычного светлого дерева. Илэйн знала этого человека: его звали Джуилин Сандар.

Эти двое стояли почти бок о бок, но, судя по всему, не были знакомы. Однако и тот и другой поглядывали то на спешившую к мостику Госпожу Парусов, то на Найнив и Илэйн. В глазах обоих читалась растерянность, хотя они и пытались ее скрыть напускной самоуверенностью. Всякий раз, глянув на девушек, Том с улыбкой кивал и поглаживал длинные седые усы, тогда как Сандар отвешивал церемонные поклоны.

– Корабль не поврежден, – сказала Койн, взбираясь по трапу. – Если вас устроит, я смогу отчалить примерно через час. Даже раньше, если удастся найти тайренского лоцмана. Не удастся – все равно отплыву, но в таком случае уже никогда не смогу вернуться в Тир. – Госпожа Парусов проследила за взглядами девушек, обращенными в сторону двоих мужчин, и пояснила: – Они просят места на борту. Менестрель сказал, что ему нужно в Танчико, а ловец воров – что поплывет туда же, куда и вы. По обычаю я не вправе им отказать, но… – Она пристально посмотрела на Найнив и Илэйн: – Но сделаю это, если вы попросите.

Голос ее звучал неуверенно, чувствовалось, что нежелание нарушить освященный веками обычай боролось в ней с желанием… помочь им? Послужить Корамуру?

– Ловец воров, – продолжила Койн, – хороший человек, хоть и рожден на суше, не в обиду вам будь сказано. Менестреля я не знаю, но менестрель на борту всяко не помешает – он скрасит плавание.

– Вы знаете мастера Сандара? – спросила Найнив.

– Дважды он находил тех, кто нас обкрадывал. И находил быстро. Любой другой из живущих на берегу провозился бы с таким делом куда дольше, а запросил бы гораздо больше. Как я понимаю, вы его тоже знаете. Так брать мне его на борт? – Ей по-прежнему не хотелось отступать от древнего обычая.

– Позвольте нам сперва узнать, зачем они сюда явились, – произнесла Найнив тоном, не предвещавшим мужчинам ничего хорошего.

– Может быть, мне поговорить с ними? – предложила Илэйн мягко, но настойчиво. – А ты последи, не станут ли они скрытничать: со стороны-то виднее. – Она не сказала Найнив, что с ее характером лучше не встревать, но та прекрасно поняла подругу и усмехнулась в ответ:

– Хорошо, Илэйн, я буду наблюдать за ними. Вот увидишь, я умею сохранять спокойствие не хуже тебя. Ты же знаешь, что с тобой бывает, когда ты слишком взволнована.

Илэйн только и оставалось, что рассмеяться.

При приближении Найнив и Илэйн оба мужчины приосанились. Вокруг них суетилась команда – мореходы взбирались на реи, выбирали канаты, что-то отвязывали и привязывали, следуя указаниям Госпожи Парусов. Моряки почти не обращали внимания на четверых чужаков.

Илэйн задумчиво смотрела на Тома Меррилина. Она твердо знала, что впервые повстречала его в Твердыне, но не могла избавиться от ощущения, что ей случалось видеть его прежде. Хотя как это могло случиться? Менестрели, как правило, выступали на сельских праздниках, и, конечно же, мать никогда не приглашала их в королевский дворец в Кэймлине. Илэйн видела менестреля один раз в жизни, в деревне, неподалеку от загородного имения матери, и, во всяком случае, точно не этого седовласого мужчину с ястребиным лицом.

Она решила сначала поговорить с Сандаром. Как девушка помнила, он сам подчеркивал, что в Тире ловец воров – человек не последний.

– Мастер Сандар, – обратилась к нему девушка, – возможно, ты нас не помнишь. Я Илэйн Траканд, а это моя подруга, Найнив ал’Мира. Как мне сказали, ты хочешь плыть на этом корабле туда же, куда и мы. Могу я спросить – почему? Когда мы встречались с тобой последний раз, ты не очень-то старался нам услужить.

Сандар и глазом не моргнул, услышав предположение Илэйн о том, что он может их не помнить. Он скользнул взглядом по рукам подруг и, несомненно, заметил отсутствие колец. Темные глаза ловца воров примечали каждую мелочь, ничего не упуская.

– Я помню вас, госпожа Траканд, и помню хорошо. Прошу прощения, но, когда мы встречались в последний раз, я в компании с Мэтом Коутоном услужил вам, вытащив обеих из воды, прежде чем до вас добралась щука-серебрянка.

Найнив хмыкнула, хотя и негромко. Не из воды он вытащил их тогда, а из темницы, и не щука то была, а Черная Айя. Найнив не особо любила вспоминать о том, что тогда им потребовалась помощь. Надо отдать ему должное – в тот раз он их выручил, но, с другой стороны, из-за него они и попали в беду. Нет, сказать так не вполне справедливо к Сандару. Правильно, но несправедливо.

– Ладно, – торопливо сказала Илэйн, – но ты так и не объяснил, зачем тебе нужно в Танчико.

Ловец воров глубоко вздохнул и с опаской глянул на Найнив. Илэйн это не понравилось: выходит, Найнив он побаивается, а ее – нет.

– Не более получаса назад, – осторожно начал Сандар, – меня вытряхнул из дома один ваш знакомый. Рослый, лицо ровно из камня высечено – назвался он Ланом. – (Найнив слегка приподняла брови.) – Так вот, этот самый Лан сказал, что пришел по поручению другого вашего знакомого… пастуха. Он отсыпал мне золота, щедро отсыпал, и велел сопровождать вас. Вас обеих. А еще добавил, что если вы не вернетесь, то и мне лучше не возвращаться… Может, мне тогда сразу утопиться? Этот Лан был очень настойчив, да и… пастух, судя по тому, что он говорил, тоже. Госпожа Парусов сказала, что возьмет меня в плавание лишь с вашего согласия. У меня есть кое-какие полезные навыки, которые могут вам пригодиться. – С этими словами Сандар крутанул посох, который со свистом завертелся в его руке с такой скоростью, что казался сплошным кругом, а затем мгновенно замер. Другая рука ловца воров покоилась на рукояти мечелома – короткого незаточенного тесака с прорезями, предназначенными для того, чтобы улавливать и ломать клинки.

– Мужчины вечно лезут не в свое дело и не слушают, что им говорят, – проворчала Найнив. Недовольной, однако, она не выглядела.

Илэйн досадливо хмурилась. Неужто Ранд послал этого человека? Если так, значит он не успел прочитать ее второе письмо.

«Чтоб ему сгореть! О чем только он думает? Жаль, нет времени отправить ему еще одно письмо – хотя нет, не стоит, а то я буду выглядеть полной дурочкой. Чтоб ему сгореть!»

– Ну а ты что скажешь, мастер Меррилин? – спросила Найнив. – Неужели пастух послал с нами еще и менестреля? Или это сделал кто-то другой? И зачем – развлекать нас в дороге жонглированием и глотанием огня?

Том, пристально разглядывавший Сандара, услышал, что Найнив обратилась к нему, и отвесил изысканный поклон, взмахнув покрытым заплатами плащом, что, пожалуй, было даже лишним.

– Нет, госпожа ал’Мира, меня послал не пастух. Одна особа, наша общая знакомая, попросила – именно попросила – меня сопровождать вас. Та самая особа, которая встретила вас и пастуха в Эмондовом Лугу.

– Зачем? – с подозрением спросила Найнив.

– А у меня тоже есть полезные навыки. Я умею не только жонглировать, – сказал Том, покосившись на ловца воров. – К тому же я не раз бывал в Танчико и хорошо знаю этот город. Я могу посоветовать, где найти надежный постоялый двор, и подсказать, какие места в городе днем не менее опасны, чем ночью, а еще – кому сунуть взятку, чтобы гражданская стража не совала носа в наши дела. Там ведь принято следить за чужестранцами. Думаю, я могу принести немалую пользу.

И вновь Илэйн почувствовала что-то до боли знакомое. Не успев осознать, что делает, она подняла руку и потянула менестреля за длинный белый ус. Тот вздрогнул и удивленно вытаращил глаза. Девушка хлопнула себя ладошками по щекам и залилась румянцем.

– Я… Простите меня… мне показалось, что когда-то я это уже делала… я хочу сказать… прошу прощения.

«О Свет, что это на меня нашло? Он ведь может подумать, что я не в своем уме».

– Такое… я бы запомнил, – натянуто отозвался Том.

Илэйн надеялась, что он не обиделся. По выражению лица менестреля трудно было что-нибудь понять. С мужчинами всегда так: обижаются, когда надо бы посмеяться, и наоборот. Но раз уж они собрались вместе путешествовать… Только сейчас Илэйн поняла, что она уже решила взять Меррилина и Сандара с собой.

– Найнив? – окликнула она подругу.

Та поняла невысказанный вопрос, задумчиво оглядела обоих мужчин и кивнула:

– Пусть плывут. Но только в том случае, если согласны во всем нас слушаться. Я не допущу, чтобы шерстеголовые мужчины вытворяли, что им вздумается, и тем самым подвергали нас опасности.

– Как прикажете, госпожа ал’Мира, – немедленно ответил Сандар и поклонился.

Том, однако, был настроен иначе.

– Менестрель – вольная птица, – произнес он, – но обещаю, что из-за меня вы опасности не подвергнетесь.

– Ты будешь делать, что тебе скажут, – отрезала Найнив, – и дашь в этом слово, не то придется тебе любоваться отплытием корабля с берега.

– Ата’ан Миэйр никому не отказывают в месте на борту, Найнив.

– А ты в этом уверен? Думаешь, только ловцу воров, – Сандар моргнул, – требовалось наше разрешение? А тебе, мастер Меррилин, ничего такого не говорили?

Том тряхнул седой головой, словно норовистый конь, глубоко вздохнул, но в конце концов кивнул и вымолвил:

– Даю слово, госпожа ал’Мира.

– Тогда все в порядке, – отозвалась Найнив голосом, в котором слышались металлические нотки. – Вопрос решен. Ступайте оба к Госпоже Парусов и скажите, что я прошу подыскать для вас подходящую каморку – где-нибудь подальше от нас. А сейчас убирайтесь с глаз, да побыстрее.

Сандар вновь низко поклонился и зашагал прочь. Том вздрогнул, помедлил, но с одеревенелой спиной последовал за ним.

– Не слишком ли ты с ними сурова? – спросила Илэйн, удостоверившись, что мужчины отошли достаточно далеко и не услышат их. – Ведь мы же в конце концов решили путешествовать вместе. Говорят же: «Хочешь иметь хороших попутчиков – не жалей для них доброго слова».

– Нет уж, Илэйн, лучше сразу все расставить по своим местам. Том Меррилин прекрасно знает, что мы с тобой не Айз Седай, а всего лишь принятые. – Она понизила голос и оглянулась по сторонам – не слышит ли кто. Но никто из команды даже не смотрел на них, не считая Госпожи Парусов, которая в это время, стоя на мостике, слушала, что ей говорят долговязый менестрель и ловец воров. – Мужчины болтливы – таков уж их нрав, а стало быть, и Сандар скоро узнает правду. С настоящими Айз Седай они вели бы себя смирнехонько, но принятые – совсем другое дело. Мужчинам только дай слабину, они тут же тебе на голову сядут. Будут вытворять, что им вздумается. Ну нет, такой возможности я им не предоставлю.

– Может, ты и права. А как по-твоему, они знают, зачем мы плывем в Танчико?

Найнив хмыкнула:

– Думаю, что нет, а иначе у них поубавилось бы куражу. И я не намерена сообщать им это – во всяком случае, покуда не приспичит. – Она со значением посмотрела на Илэйн, давая подруге понять, что и та должна держать язык за зубами и не проговориться, как давеча Госпоже Парусов. – Знаешь ведь присловье: «Одолжишь беду – и вернется вдесятеро».

– Ты говоришь так, Найнив, будто им нельзя доверять. – Илэйн хотела сказать, что Найнив говорит точь-в-точь как Морейн, но передумала, решив, что подруга не оценит подобного сравнения.

– А ты думаешь, можно? С чего бы это? Джуилин Сандар один раз уже подвел нас. Да-да, я знаю, что не его в том вина, но дела это не меняет. К тому же Лиандрин и ее сообщницы знают его в лицо. Надо будет заставить его изменить внешность – переодеться, волосы отрастить, а то и усы отпустить вроде тех, что у менестреля. Может, от этого и будет толк.

– Ну а Том Меррилин? – не отставала Илэйн. – Мне почему-то кажется, что он заслуживает доверия. Сама не знаю почему.

– Но ведь он сам признался, что его послала Морейн, – устало отозвалась Найнив. – А мало ли в чем он предпочел не признаваться? Что она ему говорила – мы с тобой так и не знаем. Действительно ли он собирается помогать нам или у него другая задача? Морейн слишком часто ведет свою игру и доверия заслуживает разве что вот настолечко больше, чем Лиандрин. – И она развела большой и указательный пальцы примерно на полдюйма. – Морейн способна использовать нас – и тебя, и меня – как угодно, если сочтет, что это поможет Ранду, а точнее – поможет осуществить ее замыслы, связанные с Рандом. Она держала бы его на поводке, точно собачонку, если б только смогла.

– Морейн знает, что надо делать, Найнив, – возразила Илэйн, хотя ей и не хотелось это признавать. Ведь ее советы лишь ускоряют путь Ранда к Тармон Гай’дон, а стало быть, и к его гибели. Впрочем, как можно класть на одну чашу весов спасение Ранда, а на другую – целого мира, это ли не глупое ребячество? Илэйн и думать об этом боялась, ибо не знала, чему или кому отдаст предпочтение. – Она знает, что надо делать, лучше, чем он, – повторила Илэйн, стараясь придать голосу твердость, – и лучше, чем мы.

– Может, и так, – вздохнула Найнив, – но не скажу, чтобы мне это нравилось.

Швартовы на корме были отданы, на реях неожиданно развернулись треугольные паруса, и «Танцующий на волнах» отчалил от пристани. Парусов становилось все больше, ветер наполнял белоснежные треугольники и квадраты, наконец отдали швартовы и на носу, и корабль устремился вниз по реке, лавируя между стоявшими на якорях вдоль фарватера судами, ожидавшими места у причала. Легкий изгиб русла – и дальше на юг, к устью. Морской народ управлял судном с такой же легкостью, с какой умелый наездник правит конем. Странное колесо со спицами каким-то образом позволяло рулить: когда голый по пояс матрос поворачивал его, корабль менял курс. Рулил, как с облегчением заметила Илэйн, мужчина. Рядом с колесом стояли Госпожа Парусов и Ищущая Ветер. Койн то и дело отдавала приказы, время от времени негромко совещаясь с Джорин. Торам некоторое время стоял на мостике, с каменным лицом глядя на сестер, а затем спустился вниз.

Там же, на корме, стоял и полный мужчина в тускло-желтом кафтане с пышными серыми рукавами – судя по облику, житель Тира. Выглядел он удрученно и все время нервно потирал руки. Его отыскали в последний момент перед отплытием и буквально втолкнули на корабль, когда уже убирались сходни. Предполагалось, что он должен провести «Танцующего на волнах» вниз по реке, – согласно законам Тира, никто не имел права проходить в рукава Пальцев Дракона без местного лоцмана. Его унылый вид, возможно, объяснялся вынужденным бездействием: если он и порывался давать какие-либо указания, Морской народ не обращал на них никакого внимания.

Пробормотав, что ей хочется взглянуть на свою каюту, Найнив направилась вниз. Илэйн осталась на палубе – она наслаждалась прохладным ветерком и радовалась началу путешествия. Отправиться в дальнюю дорогу, увидеть новые, незнакомые места – само по себе огромное удовольствие. В иных обстоятельствах ей никогда бы не привелось путешествовать – во всяком случае, таким образом. Конечно, как дочь-наследница Андора она имела право изредка посещать сопредельные страны, а став королевой, сможет бывать там и чаще. Но царственные особы совершают лишь официальные визиты, обставленные пышными церемониями. Они по рукам и ногам связаны этикетом. То ли дело сейчас. Корабль, устремляющийся в открытое море, и босоногий Морской народ на палубе.

Солнце поднималось все выше, корабль легко скользил вдоль речного берега. Время от времени на берегу мелькали тесно сбившиеся грубые каменные постройки – хуторские дворы и амбары. Деревнями в этих краях не селились – Тир ревностно следил за тем, чтобы в дельте реки, между городом и морем, не основывали поселений, ибо даже крохотный городишко мог со временем вырасти и составить конкуренцию столице. Благородные лорды регулировали размер городов и селений по всей стране: налоги на строения были тем выше, чем крупнее населенный пункт. Илэйн была уверена, что они ни за что бы не позволили основать Годан на берегу залива Ремара, когда бы им не требовался оплот для надзора за Майеном. Ей бы радоваться, что она наконец расстается с этими глупцами, но, увы, там остался один глупец, которого она не в силах выбросить из головы.

Чем дальше на юг уплывал «Танцующий на волнах», тем больше попадалось на пути утлых рыбацких лодчонок в окружении стай чаек, рассчитывавших на добычу. Часто в лабиринте проток, носящих название Пальцы Дракона, вокруг не было видно ничего, кроме круживших над головой птиц, поддерживавших сети шестов и безбрежного моря колыхавшегося на ветру тростника и нож-травы. Порой корабль проплывал мимо низких островов, поросших диковинными деревьями, раскинувшими в стороны узловатые корни, словно паучьи лапы. Многие рыбаки – и мужчины, и женщины – вели лов прямо в тростниковых зарослях, и пользовались они не сетями, а длинными переметами. Приглядевшись к тем, кто трудился поближе к чистой воде, Илэйн подметила, как на борт одной из лодок втягивали извивающихся полосатых рыб длиной с человеческую руку.

Когда солнце достигло зенита и всем на палубе предложили густой и обильно поперченной рыбной похлебки с хлебом, тайренский лоцман, встревоженно ходивший по палубе, едва судно вошло в дельту, наморщил нос и наотрез отказался ее отведать. Илэйн с жадностью накинулась на угощение и съела все, что было в глиняной миске, до последней крошки, хотя, по правде сказать, разделяла беспокойство тайренца. Судно вошло в запутанный лабиринт разбегавшихся во все стороны протоков, широких и узких, некоторые из них неожиданно упирались в плотную стену тростника. Невозможно было сказать, какой из них куда ведет и что ждет за поворотом. Но Койн ни на миг не замедляла бега «Танцующего на волнах», – видимо, она знала, какие рукава избрать, а возможно, это знала Ищущая Ветер. Лоцман, однако, все бормотал что-то себе под нос – похоже, опасался, что корабль вот-вот налетит на мель.

Уже давно минул полдень, когда впереди открылось устье реки, а за ним – бесконечная гладь Моря штормов. Морской народ проделал что-то с парусами, и корабль, мягко замедлив бег, замер, качаясь на волнах. Только тогда Илэйн заметила, что от острова с высокой тонкой башней, основание которой окружали невзрачные каменные постройки и над которой развевалось знамя Тира с тремя белыми полумесяцами на красно-золотом поле, отчалил баркас, похожий на многоногого жука-плавунца. Лоцман принял от Койн кошелек и, не сказав ни слова, спустился в лодку по веревочной лестнице. Как только он покинул корабль, на «Танцующем на волнах» вновь взвились паруса и судно, разрезая носом волны, вышло в открытое море. Моряки вскарабкались на реи, прибавили парусов, и корабль устремился на юг, все дальше и дальше от земли.

Как только тонкая полоска берега пропала за горизонтом, все женщины Морского народа скинули свои блузы. Все до единой – даже Госпожа Парусов и Ищущая Ветер. Илэйн просто не знала, куда глаза девать. Женщины занимались своими делами, нимало не смущаясь присутствием мужчин. Джуилину Сандару, похоже, приходилось не легче – он то таращился широко раскрытыми глазами на морячек, то смущенно смотрел себе под ноги, пока наконец не убежал с палубы. Илэйн же не позволила себе обратиться в бегство. Опершись о борт, она всматривалась в море.

«У каждого народа свои обычаи, – припомнила девушка. – Ну и ладно, пусть только они не рассчитывают, что я последую их примеру». Илэйн представила себе такую возможность и едва удержалась от истерического смеха. Лучше уж Черная Айя, чем такое! «О Свет! Вот уж свои обычаи!»

Небо над головой окрасилось багрянцем, солнце над горизонтом отливало тусклым золотом. Судно сопровождали стайки дельфинов, которые выпрыгивали из воды и кувыркались в волнах. Чуть поодаль над гладью моря то и дело появлялись косяки серебристо-голубых рыб. Растопырив плавники, они взлетали над волнами и, пролетев не менее пятидесяти шагов, вновь погружались в колеблющуюся серо-зеленую воду. Илэйн с изумлением наблюдала за их полетами.

От дельфинов, которые, словно почетный караул, приветствовали возвращение «Танцующего на волнах» в родную стихию, Илэйн глаз не могла оторвать. Дельфинов девушка узнала по описаниям в книгах – там рассказывалось, что порой они спасают тонущих людей, выталкивая их на берег. В правдивость таких историй Илэйн верилось с трудом, но все равно читать об этом было занятно. Девушка, следя за представшим ее глазам чудом, успела пройти вдоль борта корабля на его нос. А дельфины между тем резвились, выпрыгивали из воды, ложились на бок, качались на волнах, поглядывали на нее и при этом ни на дюйм не отставали от корабля.

Стараясь получше рассмотреть их, Илэйн оказалась на самом носу судна, на самой его оконечности, и только тогда до нее дошло, что там стоит Том Меррилин. С грустной улыбкой тот поглядывал на дельфинов, ветер трепал его заплатанный плащ. Инструментов и прочего багажа при нем уже не было. И вновь старик показался девушке бесконечно знакомым.

– Вам невесело, мастер Меррилин? – спросила Илэйн.

– Прошу вас, миледи, называйте меня просто Том, – ответил он, подняв глаза на девушку.

– Хорошо, Том так Том. Но тогда уж и меня не называйте миледи. Здесь я просто госпожа Траканд.

– Как вам будет угодно, госпожа Траканд.

Илэйн показалось, что по лицу менестреля скользнула улыбка.

– Как можно грустить, глядя на этих дельфинов, Том?

– Они свободны, – пробормотал Меррилин таким тоном, что Илэйн не поняла: отвечает он ей или говорит сам с собой. – Им не приходится принимать решения и не нужно за все платить. Никаких забот, кроме, конечно, необходимости думать о пропитании. И возможно, остерегаться акул. И еще рыб-львов. А может статься, и сотни иных опасностей, о которых я и понятия не имею. Кто знает, может, у них вовсе не такая безмятежная жизнь, как кажется на первый взгляд.

– Вы им завидуете?

Том не ответил, да она и не настаивала, поняв, что вопрос неуместен. Илэйн просто хотела, чтобы он улыбнулся – нет, рассмеялся. По какой-то причине ей казалось, что стоит старику рассмеяться – и она припомнит, где встречала его прежде. Илэйн решила сменить тему и поговорить о том, что, наверное, ему ближе.

– Том, а вы не собираетесь сложить поэму о Ранде? – Слагать поэмы подобало бардам, а отнюдь не менестрелям, но капелька лести, пожалуй, не повредит. – Сказание о Возрожденном Драконе. Знаете, Лойал собирается написать о нем книгу.

– Возможно, я и сочиню поэму, госпожа Траканд. Возможно. Но ни мое сочинение, ни книга огира не помогут надолго сохранить истину. Все, о чем мы поведаем, будет скоро забыто. Грядет новая эпоха… – Он поморщился и потянул себя за ус. – Ждать осталось всего год-другой. И чем будет отмечен конец эпохи? Может, такой катастрофы, как во время Разлома, и не случится, хотя, если верить пророчествам, всем придется несладко. Только вот какая беда с пророчествами. Они написаны на древнем наречии, а вдобавок и высоким слогом – поди-ка разгадай смысл. Кто знает, то ли понимать их буквально, то ли за мудреными словесами кроется нечто совершенно иное.

– Но вы говорили о своей поэме, – перебила его Илэйн, чтобы вернуть разговор в прежнее русло.

– Я говорил о переменах, – отозвался менестрель, покачав седой лохматой головой. – Моя поэма, если я все же сложу ее, и Лойалова книга станут лишь семенами нового знания, да и то если нам повезет. Те, кто знает, что происходило на самом деле, умрут, а внукам их прошлое будет представляться совсем другим. А что уж говорить о внуках их внуков. Дюжина-другая поколений – и героем преданий может оказаться не Ранд, а например, вы.

– Я? – рассмеялась Илэйн.

– Почему бы и нет? А может быть, Мэт или Лан. Или даже я. – Он усмехнулся, и его обветренное лицо потеплело. – Я – Том Меррилин. Не менестрель, а… кому ведомо кто? Том Меррилин, не глотающий огонь, а выдыхающий его, мечущий пламя на манер Айз Седай. – Он картинно взмахнул плащом. – Том Меррилин, таинственный, непостижимый, сотрясающий горы и возводящий на престол королей. – Он засмеялся низким гортанным смехом. – Ранду ал’Тору очень повезет, если в следующую эпоху будут правильно произносить его имя.

Илэйн почувствовала, что была права: она действительно слышала прежде этот смех и видела это лицо. Но где? Когда? Чтобы выяснить это, нужно подбить старика на долгий разговор.

– Неужели так бывает всегда? По-моему, никто не сомневается в том, что Артур Ястребиное Крыло создал империю, завоевав весь или почти весь мир.