Текст книги "Медицина, которой нет"

Есть ли альтернатива психотерапии. Еще не так давно психотерапии в нашей стране не существовало. Единственным средством снятия проблем была задушевная беседа под хорошую закуску. Прошло 30 лет после того, как учение Фрейда было разрешено у нас, а ничего не изменилось. Официально психотерапия существует, но абсолютное большинство населения относится к ней со скепсисом. За рубежом тоже вряд ли можно говорить о психотерапевтическом и психоаналитическом буме. Виной тому преувеличенные авансы, раздаваемые психотерапевтами ранее. «Приходите к нам, и все ваши проблемы будут решены». Этого не случилось. Длительность лечения (годами) не позволяет быть уверенным, что вылечил врач, а не время. С психоанализом картина аналогичная. Пациент приходит, чтобы избавиться от своего аберрантного (нелогичного) поведения, которое мешает ему жить. Начинаются поиски отрезка жизни, в котором это поведение появилось. Человек понимает, почему поступает по-идиотски, но ничего не меняется. Он может пытаться контролировать свои поступки, но они все равно будут прорываться через контроль. Если я не прав, то пусть встанет любой психотерапевт или психоаналитик и скажет: «Я сейчас возьму любого человека, живущего в депрессии или в психопатическом состоянии, и через несколько месяцев он станет нормальным». Этого не произойдет. Не встанет, и не скажет. Я достаточно много общался с психологами, психотерапевтами, людьми, называющими себя психоаналитиками. Если им предложить такие условия, то они найдут тысячу причин, почему этого сделать нельзя. Я ни в коем случае не хочу оскорбить людей этой профессии. Они делают то, чему их учили. Но их учение не подразумевает понимание процессов, происходящих в человеческом мозге. Они оперируют такими понятиями как «страхи, комплексы, либидо, эго». Еще, будучи студентом медиком, я много ковырялся в мозгах, в буквальном смысле этого слова. Я ни разу не видел там структур с такими названиями. Есть мост, есть кора, есть таламус. Комплексов нет. Мне возразят, что это функциональные нарушения. Согласен, но тогда о нарушениях каких структур идет речь? Если боязнь замкнутых пространств – это повреждение функций одного участка мозга, то боязнь открытых пространств – другого? Или того же самого. И как отличается лечение этих разных страхов? А если не различается, то зачем их выделять в разные диагнозы? Лично мне, как пациенту, абсолютно безразлично, как называется мое заболевание. Меня интересует только, как его вылечить. А если способы лечения различных фобий одинаковы, то зачем различать по названию? Все очень просто. Это бизнес. Так как эффективность лечения всех этих комплексов и фобий крайне низкая, а об излечении говорить вообще не приходится, то «данный сравнительно честный способ отъема денег по классификации О. Бендера» выглядел бы достаточно бледно. Какая фраза звучит убедительнее для вашего кошелька? «У вас сформировался страх. Излечить мы его не сможем, но попробуем немного облегчить ваше состояние» или «У вас выраженная агорафобия с паническим расстройством. Лечить будем по общепринятой схеме». Как вы думаете, под какую из этих фраз легче добиться финансирования?

Снова повторяю, я не имею ничего против психотерапии, психологии, психоанализа. Они появились потому, что в них имеется необходимость. Они описывают поведение человека и пытаются его объяснить. Я считаю, что огромная потеря для науки, что учения Фрейда и Павлова противопоставлялись друг другу. Это разные подходы к одной и той же проблеме. И хотя сейчас психологи и признают наличие условных рефлексов, но не могут объяснить, а то и просто отрицают их участие в высшей нервной деятельности. Если мы оперируем термином «страх», то мы обязательно придем к лечению «избавление от страха». Как непонятен диагноз, столь же туманен и способ лечения. Если у пациента повышенное давление, то наука ищет вещества, снижающие давление. А если у пациента «страх»? Усиленно ищется лекарство от страха. Все это говорилось для того, чтобы стало понятно, пока нет понимания процесса, не может быть речи о его лечении. По данным ВОЗ депрессиями, тревожными состояниями, паническими атаками страдает около 1 миллиарда человек. Это те, кто обратился за помощью. Реальные цифры много больше. Теми или иными видами фобий и комплексов страдает все население Земли. Точнее страдают от этого не все, но подвержены все. Как видим, проблема достаточно серьезная, а решения в глобальном масштабе не существует.

Для изменения данной ситуации, попробуем объединить физиологию и психологию, гениальные учения Павлова и Фрейда. Для начала поймем, что такое рефлекс, для чего он существует, как он формируется, что в нашей жизни он значит? Официальный ответы вы можете найти сами, мне они ничего не объяснили. Особенно «мутно» в теме – механизм образования рефлекса. Полное описание формирования рефлекса я давал в начале книги. Немного повторюсь.

Наш мозг не содержит образов и звуков. По нервным волокнам, клеткам, синапсам проходит электрический ток, и ничего больше. При увеличении тока по нервному волокну, он блокируется на уровне синапса, и, продолжая накапливаться, сбрасывается «пробивается» на соседние волокна. Причиной увеличения тока может быть как болевое воздействие, так и постоянное повторение какой-то информации. Если это увеличение длится достаточно долго, то место «пробоя» становится местом постоянной связи между нервами. Так формируется чувствительная (афферентная) часть рефлекса, когда к ней присоединяется двигательная (эфферентная) часть, то формируется то, что мы называем условным рефлексом. Нервная система – это километры нервных волокон и миллионы синапсов. Эта структура потребляет огромное количество электроэнергии, и обладает колоссальным электрическим сопротивлением. Поставщиками электроэнергии являются рецепторы, и только они. Чтобы пришел электрический заряд на орган, чтобы тот участвовал в рефлексе, необходимо, чтобы этот заряд был генерирован в рецепторах и прошел по нервам с наименьшими потерями. Рецепторы вырабатывают огромное количество электроэнергии. Речь идет о кило– и мегаваттах. Таким образом, рефлекс – это способ получения и доставки электроэнергии по нервной системе. И как в любой саморегулируемой системе более жизнеспособным будет тот рефлекс, КПД которого будет выше, который доставит наибольшее количество электроэнергии при наименьших затратах. Сложный рефлекс отличается от простого тем, что в его формировании участвуют все органы чувств, а значит, энергия поступает от различного вида рецепторов.

Приведу пример. Маленький ребенок находится в комфортных условиях. Ему хорошо и комфортно. В формировании рефлекса участвуют глаза, нос, вкус, тактильная чувствительность, слух. Формируется сложный рефлекс. Теперь добавим к этому рефлексу еще один сильный фактор – слова матери, что собак нельзя гладить, они могут укусить. Данный сформированный рефлекс будет обладать высоким КПД электрического тока, за счет комфортного состояния. Причину того, что комфортный рефлекс обладает большим КПД, я объяснял в других главах. Лет через 30 этот человечек будет бояться подходить к собакам только потому, что его рефлекс, стереотип поведения включает в себя пункт, что «собак нужно бояться». При этом никаких эпизодов укуса у него никогда не было. В какой-то момент жизни человек решает изменить свой стереотип поведения. Возможны два сценария развития ситуации. Первый, самый благоприятный. Волевым решением человек подходит к собаке, гладит ее, ему это нравится. Он не станет фанатом собак, но перестанет испытывать страх. Это произойдет в том случае, когда существует только исходная позитивная установка. В данном случае можно говорит не о страхе, а о стереотипе поведения. Да создание нового рефлекса требует определенных усилий, но, в конце концов, это себя оправдает. Совсем другое развитие событий при существовании негативного рефлекса, существовании боли. Попытки изменить стереотип поведения ничего не дадут. Можно заставить нашего пациента подходить к самым красивым и ласковым псам, но возникающий физический дискомфорт, сведет все наши усилия на нет. Это произойдет потому, что негативный рефлекс, вызывающий физический и психологический дискомфорт, будет встраиваться в формируемый новый рефлекс. Значит, новый рефлекс исходно будет обладать более низким КПД, и нести меньше энергии в мозг. В этом случае, взятый нами для примера человек, никогда не сможет полюбить собак. Если же мы будем упорствовать, и продолжать навязывать ему свою установку, то существующий дискомфорт превратиться в физическое недомогание. Это может быть аллергия или любое другое хроническое заболевание. Все зависит от того, как проявляется первичный физический дискомфорт. Установку на страх перед животными я взял только для примера потому, что как «собачник» вижу подобное аберрантное поведение очень часто. Мы можем поменять эту установку на любую другую фразу, которую окружающие могут считать подходящей ситуации. «Тебе будет трудно дышать», «ты заболеешь», «будет болеть голова», «нельзя разговаривать с незнакомыми людьми», «тебе трудно учиться», и т. д. и т. п. Таким образом, мы можем очертить весь спектр комплексов, фобий, аберрантного (нелогичного) поведения. Также мы нашли объяснение и всех вегетативных реакций, возникающих у человека. Не надо все грехи сваливать на родителей, но чем раньше сформировался рефлекс, тем большей энергией он обладает. Теперь не надо тысячи диагнозов. Причина и механизм один и тот же.

Что это нам дает с точки зрения лечения? Ответ очевиден. Для избавления от фобий и комплексов необходимо изменить рефлекс с наибольшей энергией. Что делает психотерапия? Либо формируют новый рефлекс с обратной установкой и большей энергией, либо пытаются уменьшить энергию старого рефлекса.

Каким путем это достигается? В первом случае создают новую установку с новой мотивацией. Установка делается на максимально положительном настроении. Подход правильный, но не учитывается следующий момент. При возникновении нового сложного рефлекса, старый никуда не девается. При включении пускового механизма (изменяемой установки) будут срабатывать оба рефлекса. А значит, в новый сложный рефлекс будут входить оба рефлекса и обе установки. Поэтому данная терапия может помочь при старом рефлексе с отсутствием мощной негативной окраски. Как я уже сказал, позитивные эмоции несут больший заряд и более ранний рефлекс имеет большую энергетику. Если вернуться к нашему примеру, то установка «собака не укусит» будет приносить физический дискомфорт, а значит нести меньший заряд электрического тока.

Второй путь психотерапии называют «наводнением». Пациент заставляют раз за разом погружаться в воспоминания с негативной окраской. Т.е. включать рефлекс с вегетативными реакциями. Этот путь тоже тупиковый потому, что это не изменяет рефлекс, его энергосоставляющую, а заставляет организм искать пути избавления от вегетативных реакций, и создавать новые рефлексы. Создание новых рефлексов на основе повышенной вегетативной импульсации ведет к шунтированию на новые вегетативные волокна. Что означает, к повышению электрического сопротивления и снижению КПД рефлекса. Формирование полноценного синапса возможно между равными по частоте волокнами или между высокочастотным и низкочастотным. Шунтирование с низкочастотного волокна, на высокочастотное, с образованием полноценного синапса, невозможно, согласно законам распространения электрического тока. Кроме того, очень важный момент. Такой подход ведет к истощению нервной системы. Механизм истощения я описывал выше.

Теперь разберем вопрос, почему медикаментозная терапия не приносит желаемых результатов. Все используемые при фобиях препараты относятся к седативным, успокаивающим препаратам. Если у пациента фобии, комплексы проявляются клинически, значит, этот рефлекс обладает наибольшим КПД. Он приносит в мозг наибольшее количество электроэнергии. Все седативные препараты угнетают нервную систему, уменьшают нервную проводимость, а значит, уменьшают количество электрического тока, протекающего по нервам. У пациента уменьшаются клинические проявления вегетативных и эмоциональных реакций не потому, что ему становится легче, а потому, что у него просто не хватает электроэнергии для этих проявлений. Организм начинает срочно искать пути выхода из сложившейся ситуации. И либо вырабатывается привыкание к лекарствам, либо формируется новый рефлекс, обладающий большей энергией в условиях тотального подавления нервных импульсов.

К сожалению, таким рефлексом может стать только рефлекс, обладающий мощной вегетативной реакцией. А значит, негативной эмоциональной окраской и вегетативными дисфункциями. Проявляются новые заболевания. В этом случае совесть психотерапевта чиста, т.к. он об этом знать не будет, этими другими болезнями будет заниматься врач другой специальности. В худшем случае все это будет списано на последствия перенесенного стресса.

Существуют ли способы лечения этих состояний. Конечно да. Единственным путем будет восстановление проводимости нервных путей, увеличение КПД существующих рефлексов, изъятие из них негативных вегетативных реакций. В основном это воздействие факторов внешней среды. Солнце, воздух, вода, земля, физическая активность. Так же этим занимаются все мировые духовные практики: ушу, йога и т. п. Низкий процент исцеления этими методами обусловлен, во-первых, всеми теми факторами, про которые я только что рассказал, а во-вторых тем, что перед ними никто такой задачи не ставил. Их эффективность доказана только экспериментальным путем, без теоретических предпосылок.

К счастью, существует метод психотерапии и психоанализа, лишенный общих недостатков. Метод аппаратной психотерапии «Аудиокатарсис» изначально создавался как метод восстановления проводимости нервных путей. Работая по тем же принципам, по которым формируются сложные рефлексы с максимальным КПД, он исключает из функционирования рефлексы с негативными вегетативными и эмоциональными реакциями. Именно исключает, но не уничтожает. Убрать уже созданный рефлекс возможно только функционально. Поэтому результаты, которые показывает этот метод, поражают воображение. За несколько сеансов решаются застаревшие проблемы, восстанавливается эмоциональный фон от депрессии до радости. Положительный эффект длится годами, а при достаточном количестве сеансов, остается навсегда. Как этот метод используется при психотерапии и психоанализе, я расскажу далее.

Хронические болезни и рефлекторные комплексы

Особенностью современной медицины является огромное число заболеваний, количество которых увеличивается с каждым днем. Каждая новая Международная Классификация Болезней характеризуется более обширным, по сравнению с предыдущими редакциями, списком существующих патологий. Количество медицинских дисциплин огромно, все они изучают различия между нозологическими единицами. Всю свою жизнь врачи изучают, чем болезни отличаются друг от друга, а не чем они схожи. Единственной дисциплиной, должной изучать общие проявления заболеваний, является патофизиология, но и там существует тенденция узкой специализации. Ставка делается на изучение патологических процессов, протекающих при той или иной патологии, на различия в этих процессах. Является ли этот путь развития медицины единственно верным? Является ли он вообще верным? Существуют ли процессы, одинаково протекающие при разных заболеваниях? Имеет ли смысл делать основной упор на изучение отдельных болезней, или заболевания являются лишь различными проявлениями каких-то однотипных процессов, протекающих в организме?

Я взялся за написание этой книги потому, что считаю поднимаемую здесь проблему крайне важной и актуальной. На сегодняшний день медицина не способна справиться ни с одним хроническим заболеванием. Конечно, в популярной литературе, в средствах массовой информации Вы никогда не услышите подобного утверждения. Со всех трибун звучит мысль о том, что медицина движется семимильными шагами, развивается очень интенсивно, но, может быть, честь мундира не пострадает, если мы сознаемся, что мы (врачи) практически ничего не знаем об организме, законах его жизнедеятельности? Что, несмотря на прогресс при лечении острых заболеваний, дипломированные врачи получают одинаковые результаты с представителями «народной» медицины при лечении хронических процессов. Результаты, заставляющие врачей горько шутить: «Если больной хочет жить, медицина – бессильна». Большинство положений, выдвигаемых автором, является ересью, не воспринимаемой представителями официальной медицинской науки. Я прошу прощения у специалистов за то, что в своей работе постарался минимизировать количество специальных терминов. Это не значит, что книга рассчитана исключительно на читателей, не имеющих медицинского образования. Объясняя суть своих взглядов врачам и научным работникам, мне часто приходилось использовать для доступности бытовые примеры. «Кто ясно мыслит, ясно излагает». Полагаю, что перегрузка текста терминологией зачастую, скрывает непонимание автором темы.

В этой части книги я описываю, как проводились сеансы у пациентов с этой сопутствующей патологией, какие получены результаты, и почему восстановление нервных путей ведет к излечению хронических заболеваний.

В первой части книги я подробно объяснял механизм развития хронических заболеваний. Мы с вами увидели, что хронические болезни – это не нечто чужеродное и ненужное для организма, а альтернативный способ получения электрической энергии организмом, при отсутствии возможности получения энергии физиологическим путем. Можете называть болезнь памятью пережитой боли. Хроническая болезнь – это сформировавшийся сложный рефлекс, необходимый для энергоснабжения нервной системы. Отличия между болезнями заключаются в том, какие ощущения «записываются» в рефлексе. Эти ощущения сначала выражаются как физический дискомфорт, постепенно увеличивающийся и приводящий к органическим изменениям в органах и тканях. Так изначальное ощущение зуда в носу, при частом включении рефлекса, содержащего этот зуд, по принципу обратной связи, приведет сначала к отеку слизистой носа, затем к образованию полипов. В тканях должны происходить изменения, чтобы рецепторы могли передавать повышенное количество сигналов.

Но из вышесказанного выходит, что болезнь – это рефлекс, обусловленный нарушением прохождения сигналов по нервам. В нашем организме есть четыре нервных системы: соматическая, симпатическая, парасимпатическая, метасимпатическая. Каждая из них имеет свои функции и отличается электрофизическими параметрами. Все они работают в едином комплексе, а не независимо друг от друга. Вероятнее всего, что между собой связаны нервные системы, находящиеся в одной зоне. Но возможно и другое взаимодействие. Каждый врач знает, что инфаркт миокарда может проявляться болью в плече, а не в области сердца. Отраженная боль может быть объяснена именно взаимодействием различных нервных систем, переключение сигналов с одной на другую. Это значит, что нет необходимости в списке из тысяч заболеваний, предлагаемых международной классификацией болезней. Мое мнение, что болезни должны различаться только тогда, когда различается их лечение.

Резюме: Хронические заболевания – это альтернативный способ получения энергии организмом, организованный посредством образования сложных рефлексов, включающих в себя дисфункцию органов и систем.

Это объяснение научным языком. В переводе на нормальный язык это значит, что все хронические заболевания – это состояние организма, вызванного образованием рефлекса болезни. Если исходить из этого определения, то лечить болезни существующими способами, принятыми официальной медициной, абсолютно бессмысленно. Каким должно быть лечение, чтобы быть эффективным, я расскажу в конце книги.

В этой главе мы поговорим с вами о хронической боли. Проблема хронического болевого синдрома стоит очень остро. В каждом областном центре есть или формируется центр боли. Тысячи врачей пытаются помочь миллионам пациентов. Пациенты в этих центрах постоянные. Как и их боли. Я никоим образом не пытаюсь очернить работу врачей. Я сам врач – анестезиолог– реаниматолог с 30 летним стажем. Не стреляйте в музыканта, он играет, как умеет. Они делают, что могут. Но почему такие плачевные результаты? Больше 20 лет я занимаюсь математической моделью нервной системы. И то, что я вам сейчас расскажу, это выводы данной модели. Сразу предупреждаю, что моя точка зрения сильно отличается от официальной. Поэтому мне очень трудно найти союзников среди врачей, занимающимися этой проблемой. Особенно после того, как я демонстрирую им результаты, на порядок превышающие те, что дает «правильная» медицина.

Во-первых, не существует четкого понятия, что такое хроническая боль. Одни предлагают считать боль хронической через месяц после возникновения, другие – через полгода. Во-вторых, что считать болью? Легкий зуд будет считаться болью? Или только то, что мешает функционированию организма? В-третьих, боль считают крайне субъективным ощущением. И в-четвертых, не известно, как она образуется. Да простят меня профессионалы, я намеренно будут упрощать свой язык, чтобы меня понимали те, кому эта глава и предназначена. Людям, страдающим хроническим болевым синдромом.

Как боль образуется? Все умные книжки пишут, что за боль отвечают какие-то высокоспециализированные рецепторы, реагирующие на сильные раздражители. Если прочитать чуть дальше, то тот же автор описывает, что вероятнее всего за боль отвечают волосковые рецепторы. А это рецепторы, которые реагируют на самые малые раздражения. Эта нестыковка никогда не волновала официальную науку.

Более 100 лет назад было выдвинуто предположение, что в головном мозге есть центр боли. Поверьте, поиски велись на полном серьезе, но такой центр не найден. Вы думаете, эта идея подверглась сомнению? Ничуть. Все физиологи продолжают говорить об этом центре, как о факте. Как вы считаете, могут быть болезненным свет, звук, тепло, холод, запах, вкус? Конечно, могут. Так скажите мне, что это за центр боли, отвечающий за все эти ощущения? Он что, занимает половину мозга? Тогда почему его не нашли?

Мое мнение, что боль это увеличенная импульсация по нервному волокну. Если по волокну должно пробегать 10 импульсов в секунду, то это норма. Мы никак это не воспринимаем. Если 15, то испытываем зуд. А 30, и по всем нервам, идущим в один участок мозга, то – болевой шок. Не придирайтесь к цифрам. Они взяты «с потолка» для наглядности. Таким образом, не существует ни болевых рецепторов, ни болевого центра. Есть только количество электрических сигналов, протекающих по нервным волокнам.

Подробно этот вопрос я описывал в главе «Зачем нужны болезни». Кратко повторюсь. С рецептора по нервному волокну импульс идет до синапса. Места соединения с другим волокном. При нормальном количестве сигналов с рецептора эта связь нормально работает. Если возникает участок боли, то рецепторы продуцируют больше сигналов, которые идут по первому нервному волокну. Но дойдя до синапса, они не могут все перейти на второй нерв. Синапс играет роль реле. Электрический заряд в первом нерве увеличивается, накапливается как в конденсаторе. Затем происходит пробой, и заряд сбрасывается на рядом расположенные волокна. Нервы делятся на высокоэнергетические, по которым может пройти большое количество зарядов, и низкоэнергетические. По ним проходит в 10 раз меньше нервных импульсов. На один высокоэнергетический нерв приходится 5—6 низкоэнергетических нервов. Поэтому пробой происходит чаще именно на низкоэнергетические нервы. Каждый из вас этот момент ощущал. Если вы укололись иголкой, то сначала боль четко локализована. Вы можете точно указать место. Но очень быстро боль начинает как бы «расплываться». И занимает гораздо большее место.

Если первичная боль продолжается достаточно долго, то место пробоя превращается сначала в электрический, а затем в химический синапс. И вот уже сигнал с того самого рецептора поступает по другим нервам в другой участок мозга. Причем как я уже говорил о повышенном количестве импульсов. Для работы новых путей нужно больше энергии. Ведь они сформировались при большей энергии. Количество сигналов, поступающих в мозг, величина постоянная. И чтобы поддерживать эту величину, мозг формирует в том месте, где была первичная боль, постоянный очаг повышенной импульсации. Вот и сформировался хронический болевой синдром.

Как же от него избавиться? Что предлагает официальная медицина? Прием обезболивающих препаратов. Так мы уменьшаем количество сигналов в мозг. А я говорил, что мозгу необходимо количество сигналов не ниже определенного предела. Обезболивающие этот предел пересекают, и мозг начинает искать новые способы увеличения импульсации. Результатом будет либо привыкание к препарату, либо появление нового патологического очага импульсации. А если оба варианта невозможны, то происходит постепенное угасание организма, смерть. Если с первым способом борьбы организма с лечением знаком каждый врач, то второй не столь очевиден. Причина проста. Если у пациента появляется другое заболевание, другого органа, то пойдет он к другому врачу. А первый так и будет считать себя победителем. Ведь он победил болезнь. Оправданий появления нового заболевания найдется множество. Это и природа, и судьба, вина пациента, его возраст, но главная причина в другом. С помощью лечения болезни убрали столь необходимую мозгу импульсацию. И мозг ищет способы восстановить подачу энергии.

И вот когда у организма не остается сил бороться с врачом, наступает последний акт этой трагедии. Спросите любого онколога, почему они так не любят назначать наркотики. Сколько гнева на них изливают СМИ. Онкологи жалеют наркотики, не хотят заниматься писаниной. Дело не в этом. Они из опыта знают, что после назначения наркотических препаратов дни пациента сочтены.

Значит, единственным способом излечения хронического болевого синдрома будет восстановление проводимости первичных нервных путей, первичных синапсов. По такому принципу работает только физиотерапия. Мы инстинктивно пользуемся одним таким способом. Когда болит, то мы дуем на это место или поглаживаем его. Чтобы восстановить проводимость нужно увеличить импульсацию (силу тока) по первому нерву. Для того, чтобы ее хватило и на вновь сформированные синапсы, и на исходный синапс. При возобновлении работы первичного синапса, электрический ток нервного импульса пойдет по пути наименьшего сопротивления и все вновь образованные синапсы перестанут функционировать. Т.к. первичный синапс – здоровье, а вновь образованные – болезненное состояние, то восстановление проводимости приведет к выздоровлению. В данном случае к исчезновению болевого синдрома. Какой из существующих методов лечения учитывает описанный механизм. Никакой. Поэтому и создаются центры боли. А хроническая боль остается непобедимой. Об уникальном методе лечения хронического болевого синдрома, основанном на принципах, изложенных в этой главе, я расскажу в конце книги.