Текст книги "Медицина, которой нет"

В этой главе мы поговорим о такой важной составляющей нашей жизни, как память. Именно благодаря этой функции нервной системы возможно существование цивилизации. Хотя я бы расширил определение до существования жизни. Когда я учился в мединституте (в прошлом веке), нас учили, что память – это свойство нервных клеток. Поэтому для меня было потрясением учение Р. Хаббарда, утверждавшего, что память – это свойство клеток. Сегодня учебники физиологии пишут, что память свойство клеток, хотя доказательств не приводят. Больше того, есть мнение, что памятью обладают и неорганические структуры. Вспомним металл с памятью.

Какие механизмы памяти у металлов и одноклеточных, я не представляю. Я хочу рассказать вам, как происходит запоминание при наличии нервных клеток. Надеюсь, никому не надо доказывать, что строительство совершенных сооружений муравьями или пчелами это результат памяти, ставшей врожденным рефлексом. Памяти родовой, видовой. Как она образуется, мы тоже разберем.

В своих статьях я постоянно ссылаюсь на математическую модель нервной системы, механизм образования функциональных блоков нервных путей. В результате повышения импульсации по нервному волокну, происходит резкое увеличение электрического тока в волокне. Это ведет к перегрузке и блокированию синапса. Синапс – это место перехода нервного сигнала с одного нерва на другой. Электрический ток начинает накапливаться в нерве. Еще раз напомню, что нервный сигнал это не что иное, как электрический импульс. По нервам идет только электрическая энергия. Не будем придумывать какие-то космические энергии, ауры и т. п. При накоплении электроэнергии в нервном волокне, как в конденсаторе, происходит сброс заряда на рядом расположенные нервные волокна. Происходит пробой изолирующей нервы оболочки. Между близлежащими нервами появляется место, где может проходить электрический ток. Если повышение выработки рецепторами электроимпульсов очень сильное, то место пробоя и повреждения изолирующей оболочки большое, и на ремонт требуется время. Всем известно, что нервная ткань восстанавливается медленно. Постоянное место сброса с одного нервного волокна на другое в течение 3 недель претерпевает серию превращений. И, в конце концов, превращается в химический синапс. К образованию нового синапса ведет не только чрезмерное образование электричества, но и небольшое увеличение в течение длительного времени. Я чувствую, что вас уже потянуло в сон от мысли, какое это имеет значение для меня. Переведу то, что я рассказал в плоскость практики. Так как мы сегодня говорим о памяти и обучении то, как образование этих непонятных синапсов влияет на память. Самым непосредственным способом. Именно на этих принципах и было построено обучение школяров в средневековье. Розги как сильный болевой стимул, дающий огромное количество энергии выпоротыми рецепторами. В этом случае мы имеем тот самый мощный, долго восстанавливающийся пробой. И зубрежка. Постоянное повторение одного и того же, как пример длительной подачи немного повышенного электрического тока. Почему эта система не прижилась? Только ли из соображения гуманности? Из-за своей малой эффективности в условиях огромного объема информации. Можно каждый урок вдалбливать этими двумя способами, но механизм образования рефлекса гораздо сложнее и интереснее. Для образования рефлекса необходимо два компонента, два колена рефлекса – энергия, подаваемая по чувствительным волокнам, и энергия, уходящая по волокнам двигательным. Второй компонент может быть заменен на умственную деятельность, которая требует гораздо больших энергозатрат. То есть неизменный компонент – это подача энергии. Без нее рефлекс образоваться не может. Я постоянно подчеркиваю, что рефлекс – это переход электрического импульса с одного нерва на другой. Если не связать между собой существующие рефлексы и новообразованные, то для каждого рефлекса, для каждого образованного локуса памяти требуется свой источник энергии. Это подразумевает нерациональное энергопотребление. Гораздо проще, когда из одного источника энергия приходит на один нерв, переходит на другой и третий, четвертый. Меньше сопротивление, значит легче проходит электрический ток. Кстати, аналогичный механизм накапливания нами в течение жизни хронических болезней. Поэтому вышеописанные механизмы срабатывают тогда, когда необходимо запомнить не связанные между собой знания. Когда между информациями нет логической связи. Поэтому в средние века, когда знания были схоластическими, когда не хватало достоверных данных, когда одно не выходило из другого, единственным способом обучения было зазубривание. Так как это крайне энергоемкий процесс, то добавляли выработку электрических сигналов рецепторами с помощью розог.

Сейчас пришли к выводу, что обучение должно быть последовательным. Я бы назвал это каскадным. Одно должно исходить из другого. При наличии схожих раздражителей образование новых рефлексов– памяти связано с прохождением сигналов по ранее образованным. Это уменьшает энергопотребление нервной системой и воспринимается на эмоциональном уровне как «более понятное». К сожалению, как проводить обучение и как его проводят, решают разные люди. Роль учителя велика именно потому, что он должен показывать ученику какая связь между даваемыми знаниями. А как он может это объяснить, когда ему этого никто не объяснял? Каждый из нас практиковал зубрежку. Если какой-то материал приходится зазубривать, значит, ученик не видит логики. Если учитель говорит, что этот материал необходимо просто заучить, то в этом предмете, в этом куске информации логика отсутствует. Понятие логики я использую для наглядности. Логично то, что переходит с нерва на нерв с наименьшими энергозатратами. И чаще всего, то, что имеет единый источник энергии. Именно поэтому то, что логично для одного, нелогично для остальных. Кстати, это может быть причиной психических заболеваний. Если так, то психиатрия должна быть не медициной, а педагогикой. Но это лирическое отступление. Я никогда не занимался психиатрией и это просто теоретические изыски. Я начал говорить, что систему образования у нас определяют люди, не понимающие этого факта. Для меня загадка, по какому принципу выбираются учебники. По крайней мере, не по принципу логичности и последовательности подачи информации. Даже в таких дисциплинах как математика и физика – это заметно, а что тогда говорить о гуманитарных науках. Поэтому, несмотря на несомненные открытия в области педагогики и запоминания, мы пользуемся зубрежкой. Знания должны даваться только последовательно. Одно должно исходить из другого. Приведу понятный пример. Нас учат, что чем толще проводник, тем легче проходит по нему электрический ток. Закон Ома вдалбливается в нас крепко. Также как то, что действует всегда. Но те же самые авторы начинают рассказывать о том, что при высоких частотах ток по проводнику проходит лучше потому, что он идет не по всему проводу, а лишь по его оболочке. Придумали даже название «скин эффект». То есть больше тока проходит по более тонкому проводнику. Выходит, закон Ома верен не всегда. Явное противоречие в нервных импульсах. Один должен гасить другой. Значит, для запоминания этого факта потребуется его «просто запомнить». Зазубрить. Кстати, если еще сильнее увеличить частоту тока, то сопротивление опять увеличивается, и закон Ома опять начинает работать!

Еще сложнее ситуация между науками. Каждая из них развивается самостоятельно. И факты, накопленные в одной, не учитываются в другой. Пример, который я приводил в других главах. Физиология учит, что для жизни достаточно потребления 3000 ккал в день. Химия говорит, что 3000 ккал достаточно только для однократного переноса через клеточную мембрану ионов водорода, содержащегося в стакане воды. Для всех остальных процессов, получается, энергии больше нет. Эти информации не входят в противоречие. Потому, что они не встречаются в одном человеке. Физиолог знает свое, химик свое. «Запад есть Запад, Восток есть Восток. И с мест они не сойдут». Существующая на сегодня тенденция узкой специализации только ухудшает сложившуюся ситуацию. Значит необходимо изменить систему образования так, чтобы получать базовые знания по всем наукам. И должно быть обучение энциклопедистов, развивающих в себе именно эти качества. Именно они должны стать координаторами развития науки, как единого целого. Только это даст качественный скачок в науке и образовании. В природе не существует «логики» в том значении, которое мы в него вкладываем. Имеется причинно-следственная связь, рефлекс, раздражение-ответ, поэтому логические цепи, не касающиеся объективного окружающего мира, а, определяющие абстрактные понятия, формируются в раннем возрасте окружающими людьми.

Вывод: обучение должно быть ступенчатым, одно должно вытекать из другого, необходимо постоянно обращаться к пройденному материалу с позиции вновь изученного. Для этого необходимо: 1) Пересмотреть систему обучения и создать новые учебники, одобренные специалистами по логике 2) В обучении до трех лет необходимо придерживаться принципа логичного обучения, но на это способны только логически мыслящие родители.

Давайте в этой главе рассмотрим очень интересный вопрос, а что такое разум. Как вы, наверное, уже заметили, меня не интересует ни психология, ни философия. Я материалист до мозга костей. поэтому предлагаю разобрать, что такое разум, разумность, с точки зрения предложенной модели нервной системы.

Вся эта книга посвящена принципам формирования и работы рефлекторных комплексов. Не будем вновь повторяться. Наши знания, наш опыт, наш интеллект зависит от количества и качества соединений между нейронами. Энергией для формирования этих соединений является либо внешние воздействия, либо боль. Именно источник и его энергоемкость определяют логичность нашего поведения. Чем больше энергии поступает в мозг, тем выше эмоциональный уровень организма, тем логичнее и конструктивнее поведение. В этой книге я неоднократно подчеркивал, что логичность с точки зрения конкретного организма очень индивидуальна. В этой же главе под логичностью я имею в виду стремление к выживанию как организма, как общности, как нации, как расы, как человечества, как планеты, как вселенной.

Лично мое мнение, что разумность – это величина не качественная, а количественная. Чем больше энергии поступает для формирования рефлекторных комплексов, чем больше связей образуется между нервными волокнами, тем более разумным будет организм. Разум – это свойство нервной ткани, а не что-то данное нам богом или эволюцией. И червь, и человек обладают разумом. Разница лишь в степени разумности, которая, в свою очередь, зависит от количества межнейрональных связей.

Поэтому поиски разума нужно вести не в космосе. Разум окружает нас повсюду. Нужно лишь снять шоры предубежденности, гордыни и глупости. Хотя такой поворот в нашем сознании может оказаться слишком болезненным для большинства людей.

Очень часто мне приходится слышать возражения, отрицание роли нервной системы в формировании эмоций. Одни считают это богоданным явлением, не подлежащим исследованию. Другие заявляют, что наши эмоции определяются исключительно химическими процессами и гормональными изменениями. С первыми спорить не стоит, себе дороже. Относительно вторых. Отрицать роль химических и гормональных процессов по меньшей мере глупо. Но являются ли они эмоцииобразующими?

Наш организм очень сложный механизм с четкой системой организации и регуляции. Для наглядности сравним его со строительством дома. Самым верхней ступенью иерархии нашего организма является генотип. Полный набор хромосом содержится в каждой клетке нашего организма. Это необходимо для обратной связи и четкого выполнения общего плана строительства. В нашем примере его можно сравнить с архитектурным отделом. Ни одно сколько-нибудь значимое изменение организма не обходится без записи этого изменения в хромосоме клетки, передачи этой информации в хромосомы всего организма для сохранения этой информации в генотипе, либо уничтожения этих изменений.

Следующей ступенью в иерархической лестнице является нервная система. Ее задача схожа с генным механизмом регуляции, но направлена на изменения в среде организма и окружающей среде. Нервная система регуляции является связующим звеном между генотипом и иммунной/гормональной системами регуляции.

Иммунная и гормональные системы отвечают за внутреннюю работу организма. Их можно сравнить с прорабами на стройке. Именно они определяют какую конкретно работу и в какой момент должны сделать химические процессы. Которых, в нашем примере, можно сравнить с рабочими-строителями.

Когда мы заглядываем за забор стройки, мы видим только рабочих, редко – прорабов. Но никогда инженерный или архитектурный отделы. Это не значит, что их нет. Или их работа менее значима. Наоборот, без них не было бы стройки вообще. Если необходимо внести изменения в конструкцию, то обращаться нужно именно к ним, а не к рабочим. А что делает наша современная медицина? Все наоборот. Все лекарства направлены на изменение химических процессов. Это оправдано при острых заболеваниях, когда «рабочие» перегружены и им не помешает посторонняя помощь. Но в случае хронических заболеваний, когда эти изменения уже внесены в «реестр» генотипа, эти вмешательства бесполезны в долгосрочной перспективе. Самым правильным решением было бы «переписать» генотип, удалить из него локусы болезней. Направление перспективное, но на сегодняшний день недоступное. Мы слишком мало знаем о хромосомах, принципах их работы и не можем безнаказанно вмешиваться в их работу.

Интуитивно живыми организмами был найден другой путь – воздействие на нервную систему. Контроль всех процессов на уровне органов и тканей, реакция организма на изменения внешнего мира, постоянная прямая и обратная связь между тканями и мозгом. Вот те функции, которые выполняет нервная система. Поэтому я сравнил ее с инженерным корпусом на стройке. Все виды физиотерапии – это воздействие всеми факторами окружающего мира на нервную систему посредством раздражения рецепторов. Благодаря нервной системе мы способны изменять внешний мир. Благодаря обратной связи, созданной нервной системой мы изменяемся сами. Изменяется наш генотип. Я думаю, что теории Дарвина не хватает именно значения нервной системы, как фактора, изменения видов. И именно этот фактор связывает воедино учения Лысенко и Вавилова.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

лечение хронических болезней. Аудиокатарсис

Любое хроническое заболевание проходит 3 этапа: острая стадия, хронизация процесса и хроническая стадия.

Острая стадия является ничем иным как стрессовой реакцией организма на инфекционный или травматический фактор. Включая все системы регуляции, организм отвечает на внешние воздействия. Если мы замечаем это воздействие и, главное ответ организма, на это воздействие, то определяем это как острое заболевание. И единственно правильным лечением в этом случае будет помощь организму в усилении факторов ответа организма. Влияние на внешние факторы должно быть минимально необходимым. Если пойти по этому пути, то использование антибиотиков будет минимизировано до назначения их только в особо тяжелых случаях, а не как сейчас, в профилактических целях в отделениях хирургии и гинекологии.

По сути, хронизация является переходным этапом. И задачей этого этапа является минимизировать воздействие факторов внешней среды. Не дать им возможности создать новые рефлекторные комплексы за счет боли.

Хронические заболевания имеют одинаковую сущность. Этиология и патогенез имеют значение только в первых двух фазах. Если избирательно исключить этиологические факторы, то на болезнь это повлияет только в острой фазе. В хронической эти факторы не имеют никакого значения. Исключением, наверное, будут только хронические отравления. Но думаю, с учетом предложенной точки зрения, их можно отнести к острым, возможно, затянувшимся процессам. Хроническим же заболеванием лучше называть процессы, запущенные и работающие в организме, без участия внешних воздействий. Существующие способы лечения, действуя на звенья развития механизма заболевания, еще никогда не приводили к излечению хронических заболеваний, максимум к улучшению состояния.

Основным механизмом развития и поддержания хронического процесса является формирование сложного рефлекса.

В организм должно поступать определенное количество электроэнергии. Слишком малая выработка электроэнергии будет полностью потрачена на сопротивление тканей. Слишком интенсивная – приведет к короткому замыканию. Благодаря мощной системе защиты, в первую очередь за счет синапсов, играющих роль реле, мозг хорошо защищен от поражающего действия вырабатываемого электрического тока. Болевой шок – это больше поражение всех остальных органов и систем, посредством нарушения их иннервации, за счет «пробоя» повышенного электрического заряда на соседние волокна через изолирующую глиальную оболочку. Для нормального функционирования нервной системы необходимо количество электрической мощности, находящегося в пределах некоей пластической гомеостатической константы. Если выразить отношение работы нервной системы к количеству электроэнергии, поступающей к ней, то получится график, полностью совпадающий с графиком стресса Селье. Вызван ли это тем, что нервная система единственная регулирующая система организма, способная реагировать на дистантные раздражители, или существует другая причина, я не знаю. Но это так.

Исходя из вышесказанного, утверждаю, что идеальным лечением хронических заболеваний, ведущим к полному излечению, будут те методы, которые направлены на восстановление максимального притока энергии в организм. Исключение из существующих рефлексов вегетативных реакций, и повышение КПД рефлексов до максимально возможных цифр. Все эти задачи пытается решать физиотерапия. Именно поэтому я считаю, что физиотерапия – это единственное перспективное направление в лечении хронических заболеваний. Нужно лишь дать научно обоснованный импульс для этого направления.

Основная задача медицины ни в том, чтобы диагностировать заболевание, а в том, чтобы вылечить пациента. Для начала определимся с терминологией. Излечение пациента подразумевает, что пациент становится здоровым после проведенной терапии без продолжения лечения в той или иной форме. Здоровье – это полное физическое, душевное и социальное благополучие, а не только отсутствие болезней. Рассмотрим механизмы действия некоторых видов лечения с точки зрения теории функциональных блоков.

Аллопатия или существующая официальная медицина.

Система лечения фармакологическими препаратами созданием в организме состояния, антагонистичного вызванного болезнью (принцип лечения противоположен гомеопатии). К аллопатии относится большинство видов общепринятых методов лечения. Кроме выявленных и описанных в медицинской литературе действия фармакологических препаратов хотелось бы обратить внимание на еще один возможный механизм действия лекарств. Кроме того, что многие группы препаратов непосредственно действуют на нервные окончания и нервные пути, большинство лекарственных средств локально изменяют химические реакции, а, следовательно, способствуют локальному изменению метаболических процессов. Все эти изменения вызывают раздражение внутренних рецепторов, что в свою очередь, меняет интенсивность потока нервных импульсов в мозг. В ответ на это центральная нервная система изменяет сигналы, корректируя регуляторные механизм. К сожалению, мы не всегда способны предугадать реакцию нервной системы на фармакологическое воздействие (чаще всего не задумываемся над этим), поэтому эффект одного и того же вещества на разных пациентах различается. В медицинской практике все это списывается на индивидуальность отдельного организма, а не на незнание специалистов. По большому счету, аллопатия не может считаться перспективным путем лечения хронических заболеваний. Действие фармакологических средств на рефлексы, ведущие к хроническим болезням, минимально. Эти средства не предназначены для действия на рефлексы. Максимум они способны влиять на рецепторный аппарат. Основной вред лечения фармакологическими средствами в том, что их действие направлено на прерывание вегетативных реакций, входящих в сложные рефлексы, формирующие болезни. Таким образом, они уменьшают приток энергии по этим рефлексам. Если организм не находит возможности увеличить поток электрических сигналов, уменьшенный лекарствами, то в перспективе, эта терапии приносит только вред здоровью пациента.

Гомеопатия.

Терапевтическая система, основанная на гипотезе, утверждающей, что болезнь с определенными симптомами можно лечить очень малыми дозами препарата, вызывающего в больших количествах аналогичные симптомы у здорового человека. При этой терапии хорошо видно, что лечение идет за счет увеличения импульсации из патологического очага, стимулируемого сверхмалыми дозами лекарств. В некоторых случаях увеличение количества импульсов с рецепторов приводит к снятию функциональных блоков, но это возможно лишь в тех случаях, когда разница между чувствительной нервной импульсацией из патологического очага и энергией снятия функционального блока достаточно мала. Иначе подобная практика способствует образованию новых функциональных блоков, маскирующих за счет компенсации первичную патологию.

Хирургия.

По большому счету хирургию можно назвать «медициной отчаяния». Я ни в коем случае не хочу принизить достижения хирургии или обидеть врачей-хирургов, самоотверженно выполняющих свою очень нужную работу, но удаление целого органа или его части уменьшает количество энергии, поступающей в мозг. Это уменьшение компенсируется повышением импульсации из других отделов организма, приводя к образованию новых вторичных патологических очагов и, соответственно, к организации новых функциональных блоков, в свою очередь, являясь основной причиной возникновения отдаленных осложнений оперативных вмешательств. Можно удалить орган, но на сформировавшемся рефлексе это никак не отразится.

Физиотерапия.

К физиотерапии автор относит все виды воздействий физическими факторами: рефлексотерапию, массаж, лечебную физкультуру, аппаратное воздействие, курортотерапию и т. д. Не секрет, что большинство врачей рассматривают физиотерапию как нечто, обладающее малой эффективностью. Результаты, полученные врачами физиотерапевтами, действительно не очень эффективны из-за непонимания одного факта – все виды физиолечения основаны на увеличении чувствительной импульсации с периферии. Осознав это, становится понятным, что воздействие должно проводиться не только на месте клинически выявленного поражения, но, в основном, на местах, вызвавших образование функциональных блоков. Лечить не там, где болит, а там, где нарушена чувствительность. К сожалению, эта отрасль медицины абсолютно не разработана, и четких алгоритмов избавления от функциональных блоков не существует.