Текст книги "Когда зомби оживают… Призрачная магия Черного континента"

Африканские колдуны

Когда-то Солнце и Луна были друзьями. Они жили вместе, и все хозяйство у них было общее. Однажды рано утром отправилось Солнце в поле и велело Луне приготовить обед. Но Луна ничего не сделала. Солнце возвратилось с поля и не нашло никакой еды.

– Если не хочешь ничего варить, то сходи хоть за водой, – сказало Луне Солнце.

Луна промолчала и осталась сидеть на месте. Тогда Солнце взяло кувшин, приказало Луне развести огонь и пошло за водой. Но даже и огня не захотела развести ленивая Луна. Пришлось Солнцу самому готовить. Оно поставило горшок с водой на очаг, раздуло огонь и начало варить кашу. Когда каша поспела, Солнце сняло горячий горшок с огня и позвало Луну разделить с ним еду. И только тогда Луна встала и принялась за кашу.

Обозлилось Солнце. В ярости схватило оно горшок и закричало:

– Ах ты негодная лентяйка, есть ты всегда готова, а как варить – так не хочешь!

И с этими словами Солнце стукнуло Луну горшком по голове, да так, что тот разлетелся на тысячу осколков, а каша обварила Луну с головы до ног, – она еле убежала. С тех пор Солнце и Луна стали непримиримыми врагами.

Вот почему, когда Солнце восходит в небе, Луна не решается показываться. Она ждет ночи и только тогда в одиночестве совершает свой путь.

Африканцы живут рядом с духами, они привыкли к ним, как и духи к черным людям. Духи могут покарать или принести радость, защитить или наслать напасти. Даже приход христианства и Корана не поколебал эту веру, а лишь способствовал созданию трансформированных религий.

Колдун – это скорее аномальное относительно обычного человека существо. В каждой деревне присутствует несколько персонажей, общающихся с духами и потусторонними силами. Знахари, знающие каждую травинку и ее действие, занимаются исключительно медициной – их снадобья пользуются почетом и уважением. А поскольку эти люди открыты для новых знаний и сами постоянно продолжают искать новые лекарства, то такое целительство способно на многое.

Один мой знакомый как-то находился на грани самоубийства, потому что тиски мегаполиса давили ему на горло, работа не приносила радости, а жена и любовница наматывали душу на кулак и заставляли сердце замирать каждый раз в ожидании бури. Дело было здесь, недалеко от Йоханнесбурга. Психоаналитик не смог ему помочь, антидепрессанты не оказывали стойкого воздействия, а самостоятельно разрубить этот гордиев узел ему банально не хватало сил. Он не мог уйти от жены, потому что она была матерью его детей, не хотел бросать любовницу, потому что та была ему нужна как женщина, а смена работы повлекла бы за собой финансовый кризис. В довершение всех бед врачи ставили ему начальную стадию рака. Выход был только один – просто уйти из жизни и больше не мучиться. И вот я самолично отвез его к старой Кьяре, что живет довольно далеко отсюда и славится своими снадобьями, – и он пропал там на неделю.

Он, неверующий американец, сначала относился скептически ко всем этим «штучкам», как он называл их, и только из уважения к пожилой женщине вел себя пристойно. Она велела ему съездить домой, сказать там, что он на неделю или две покинет город, взять отпуск и предупредить родных. И вновь вернуться. Он все сделал именно так, несмотря на скепсис. И как ты думаешь, что было дальше? Безумные пляски у костра с изгнанием духов или заговоры и змеиный яд в кубках из долбленой тыквы?

Она отобрала у него мобильник, сигареты, часы, все, что он принес с собой из нашего мира. Заставила снять все, включая обручальное кольцо, и облачила его в местные одежды – цветные шаровары и подобие халата, расшитые узорами. Он жил с ней и ее племенем, к нему относились хорошо. Три дня она почти не давала ему есть, а лишь поила какими-то отварами, от которых дико хотелось спать, а на четвертый день допустила к общему столу, и он, как и все, ел мясо, маис и фрукты, пил кокосовое молоко и воду. Кьяра велела ему много гулять и слушать природу, ведь там, в городе, он забыл, как это. И он гулял и слушал, только на пятый день ему стало не хватать детей и жены. Но Кьяра не отпустила его. Она велела ему подумать о себе, посовещаться с духами предков, чтобы помогли выбрать свой путь, не болезненный для окружающих. Выпивая ее снадобья, сидя у костра и слушая бой барабанов, он как наяву увидел своего отца, который помог ему найти правильный выход. И через пару дней он вернулся в город совершенно другим человеком. Свежим, сияющим и целеустремленным. Он научился принимать решения, поняв, что, кроме него, никто не сможет сделать нужный шаг. Друг развелся с женой, бросил любовницу и сменил работу. При этом он сохранил чудесные отношения с детьми, а жена его вскоре вышла замуж второй раз. Я видел его недавно – он полон энергии, получает заряд бодрости на работе, которая теперь ему по душе. Кстати, ты будешь смеяться, но если раньше он работал клерком в продвинутой конторе, то теперь ходит на рыболовецком судне и уже год встречается с милой девушкой.

– Увлекательная история. Только что тут необычного? Современная психология все объяснит вам в два счета.

– Знахари – вовсе не колдуны. Здесь много особенностей. Есть знахари; есть небесные пастухи, ответственные исключительно за погоду, – они могут вызывать громы и молнии; есть жрецы, в обязанностях которых отправление всех церемоний для умилостивления покровителей племени. Но колдуны и чародеи – действительно страшны, их боятся. Умея использовать в своих целях духов – это именно то, на чем и строится культ вуду, – они получают необходимое. Собственно, большинство легенд о них – лишь страшные сказки. Как они ищут умерших, чтобы питаться их телами, оживляют мертвецов и обрекают их на службу себе. Хотя с этим бы я не стал спорить. Колдуны разбираются в ядах. Говорят, они могу стать невидимыми, танцевать в воздухе, передвигаться в любое место, не считаясь с земным тяготением. Многие погребальные обычаи существуют именно для их отпугивания, чтобы те не покушались на умершего: бой барабанов, не прекращающийся до самого обряда захоронения, пустующая хижина умершего… А уж способность к превращениям у них в крови. Более того, они обладают властью над некоторыми животными, подчиняют себе сов, гиен, шакалов, змей.

А порой колдуны собираются вместе и устраивают знатную пирушку на свежей могиле, разделяя между собой усопшего, возвращенного их действиями к жизни, чтобы потом разрезать его на куски и съесть. Иногда это мясо они уносят и домой. Каждый член колдовского общества должен предоставить жертву для следующего пира.

Да, ты мог заметить, Арчи, что манеры людей-леопардов довольно похожи на описываемые мной ритуалы. Более того, колдунов сложно выделить среди обычных людей. Они живут как простые люди – либо в хижинах, либо даже в городах, занимая европеизированные квартиры, пользуются телевидением и мобильной связью, а ночами выходят на охоту. И это не байки, мистер Брукс.

Иногда они оживляют мертвецов не для ритуальной трапезы, а потому что им просто необходим приближенный помощник, верный во всем и безоговорочно преданный. Кто-кто, а колдуны зулусов особенно поднаторели в этом: они могут оживить безголосого покойника, вонзив ему в затылок раскаленную иглу и разрезав язык, чтобы потом отправить эту нежить вершить грязные дела – наводить порчу или подкладывать яд.

За несколько лет до Второй мировой войны несколько английских охотников забрались в пустыню ради охоты на львов. Естественно, они шли в сопровождении местных проводников. Каков же был шок, когда одного из носильщиков нашли однажды утром мертвым, заколотым ножом! Конечно же, расследование пришлось проводить своими силами – где отыскать полицию в этих глухих местах? Решили обратиться к колдуну приютившего их племени.

Колдун флегматично рассматривал европейцев и их спутников, после чего велел им по одному заходить в хижину, куда положили убитого. Всем, и чернокожим проводникам, и носильщикам, нужно было дотрагиваться до него. Затем все жители деревни и гости собрались у огромного костра, благоговейно ожидая дальнейших событий. Колдун, увешанный амулетами, произнес речь, суть которой сводилась к тому, что сам убитый укажет на своего убийцу. Стояла гробовая тишина, и даже англичане испытали мистический ужас, слушая бой барабанов и шелест трещоток. Колдун поочередно всматривался в каждого из туземцев, проводил около него пучком какой-то зелени и наконец указал пальцем на одного из носильщиков! Тот сейчас же попытался удрать, но беглеца поймали, и он сознался. Причиной убийства послужила ревность. Они с убитым, выходцы из одной деревни, не поделили женщину, а прошлой ночью снова вспыхнул спор, приведший к роковым последствиям.

Англичане восторженно пожимали колдуну руки и спрашивали, как ему это удалось. Тот важно говорил о силе и справедливости духов. Гости на радостях угостили колдуна огненным зельем, разговор пошел дальше, и в течение вечера тот случайно разболтал им, как все было на самом деле. Оказалось, что секрет прост: колдун посыпал мертвеца каким-то веществом, которое через определенное время превращается в стойкий белый налет. Он понимал, что ослушаться колдуна никто не посмеет и, оставаясь один на один с покойником, каждый дотронется до него, кроме того человека, кто виновен в его смерти. А затем, разглядев человека без отметины, колдун и указал на него.

Однако далеко не всегда колдовские история объясняются смекалкой и находчивостью служителей неведомому. В далеком 1827 году в Сьерра-Леоне во время коронации короля государства Буллон Георга Второго колдун устроил небольшое светопреставление. В жару, при совершенно безветренной погоде ему удалось поднять ветер, который, бережно раскачивая ветви деревьев, сбрасывал с них лепестки цветов, устилавшие дорогу перед королем. А в Республике Чад один сотрудник ООН своими глазами видел живого мертвеца, причем человек этот совершенно вменяемый и не подверженный галлюцинациям. Этого покойника при нем оживил колдун, чтобы узнать правду о смерти несчастного и найти тех, кто виновен в ней.

Обладая столь яркими способностями, колдуны умеют еще и гадать, пользуясь для этого костями. Гадальные кости изготавливают обычно из позвоночника мелких животных, а иногда из копыт или рогов. Гадатель разглаживает песок, дует на кости и бросает их на гладкую поверхность, а по оставшемуся рисунку может поведать вопрошающему о грядущих событиях. Конечно, гадание происходит не по поводу расплывчатых мировых философских вопросов или же личных переживаний человека – африканцы живут нынешним днем и верят разве что в ближайшее будущее. Так что их мало интересуют вопросы мироздания или глобальные проблемы. Гадание может помочь решить более простые задачи: куда пропал скот и где его искать? Будет ли удачной охота и какое нужно выбрать место для нее?

Правда эта или нет – каждый может решить сам. Но вот какая история, подтверждающая правильность гадателей, произошла во время Второй мировой войны у неприступной доселе крепости Тобрук. Двадцатого июня 1942 года, незадолго до немецкого наступления, солдат-зулус забросил кости с вопросом о развитии дальнейших событий боевых действий. Он толковал возможные исходы сражений, а капеллан его войсковой части записывал это на бумагу. Солдат и капеллан поспорили, причем последний говорил, что предсказание – ерунда. «Как это может быть правдой, что сюда придут немцы и прогонят коренных жителей со своих земель? Наша крепость неприступна!» Но история распорядилась иначе. Крепость пала еще до рассвета, и хотя судьба капеллана и солдата осталась загадкой, записи сохранились и были обнаружены в архиве одного из участников этой битвы через несколько лет после ее завершения.

Колдуны также имеют собственные средства общения, которые не менее загадочны, поскольку не объясняются никакими законами физики. Однако же они работают, в чем не раз убеждались белокожие скептики. Возможно, в основу заложена телепатия. Так, опять же во времена Второй мировой корабль «Менди», перевозивший южноафриканцев во Францию для работы на военных объектах, пошел ко дну со всем экипажем и грузом. Этот случай до самого окончания войны хранился в глубокой тайне, но оказалось, что женщины племени банту оплакивали своих мужей задолго до того, как сам генерал, ответственный за перевозку людей, узнал о трагедии.

Американский врач Гарри Райт, автор работы «Свидетель колдовства», приводит несколько собственных наблюдений. Он рассказывает про случай о колдунье Лусунг в одном из племен Южной Африки, когда она, посмотрев на подростка, совершившего преступление, сказала: «Через три дня ты умрешь». Затем взяла бутылку из тыквы, побрызгала водой и посыпала каким-то красным порошком вокруг хижины, где, съежившись от страха, стоял провинившийся. После этого она повторила заклинание жителям деревни.

«Это был приговор, – пишет Райт. – Никто и пальцем не тронул провинившегося. Через три дня он был мертв».

Раньше подобные случаи пытались объяснить суггестией, то есть внушением человеку в бодрствующем состоянии определенных действий. Однако сегодня считается, что этого недостаточно. Во-первых, еще в конце XIХ века было убедительно доказано, что возможности внушения – даже во время гипнотического сна – весьма ограниченны. И во-вторых, колдуну вовсе нет необходимости общаться с преступником, хотя последний так или иначе должен узнать о «приговоре».

Известный ученый Лоуренс Грин, проведший более 20 лет в Африке, писал в своем исследовании:

Во время очередной экспедиции в глубь материка один из сопровождающих меня аборигенов внезапно сбросил с себя ношу и опустился под деревом. Я спросил его: «Ты что, болен?» Он ответил мне, дрожа при этом: «Нет больной, я умирать!» Через неполные 60 минут он был уже мертв. Я спросил остальных о случившемся и узнал, что Мгаве нарушил табу, священные правила рода, за что местный колдун его проклял. Я знаю, что многие из моих соотечественников, с которыми я говорил на эту тему, не слышали ни о чем подобном. Мне же было доподлинно известно, что местные колдовские ритуалы, со своим фетишизмом, страшными и порой жестокими кровавыми обычаями, могут коснуться как коренных жителей, так и европейцев. Африканскому колдуну известно много таких вещей, о которых европеец не знает и никогда не узнает.

Так, в наши времена, в конце прошлого века, один европеец, имеющий в ЮАР факторию, кусок земли, заявил, что магия является настоящим надувательством и используется исключительно для запугивания необразованных и доверчивых людей. Звали этого смелого борца за справедливость Йен Дорн. В доказательство своего неверия он отправился в ближайшую священную рощу, заселенную, по преданиям, духами, и стал там буянить, справлять естественные надобности и всячески кощунствовать, панибратски обращаясь к жителям рощи. Местный колдун, попытавшийся призвать смутьяна к порядку, потерпел поражение и был обруган самыми грязными словами. А охальник откупоривал уже вторую бутылку виски, собираясь снова выпить за здоровье африканских божков. Напоследок Дорн оплевал статую бога, охранявшего рощу, и еще раз обругал колдуна.

К сожалению, на следующее утро его нашли мертвым в собственной постели, а на лице его остался отпечаток страдания, будто его мучили ужасные боли, хотя при жизни Дорн был здоров как бык. Тело же его было все вывернуто и скрючено, будто он извивался в путах. Более того, вскрытие вообще не нашло ни одной причины остановки сердца и ни одного изменения, могущего причинить боль. Патологоанатом предположил, что этот человек умер от страха. Никто так и не узнает, что сказали Дорну оскверненные боги рощи.

А однажды полиция Гамбии арестовала женщину 60 лет по обвинению в колдовстве. Та сильно не ладила со своей соседкой. Были и свидетели, слышавшие, как она предрекла соседке смерть и велела ее родственникам заняться заранее погребальными приготовлениями. Конечно, соседка сильно обиделась на такие предсказания и с новой силой принялась выяснять отношения с пророчицей. Но, вернувшись домой, внезапно почувствовала себя плохо, потеряла сознание, и даже в больнице ей не смогли оказать никакой помощи. Очевидцы написали заявление на колдунью, обвиняя ее в черной магии, правда, некоторые склонны были считать это простым совпадением, хоть и трагическим. Не знаю, чем закончился этот процесс. Но подобные дела давно уже не редкость на африканской земле.

– А та старая женщина из зулусской деревни, Ньямба? Она тоже колдунья? – задал я вопрос, с интересом выслушав лекцию о колдунах.

Фальк улыбнулся:

– Да, она тоже может многое. Колдуны стоят вне понятий добра и зла, потому что могут творить свое пространство. Но чаще всего они призывают силы духов для черных дел. Да и колдунами становятся по-разному. Кто-то получает свой дар свыше, а кто-то – по наследству, долго изучая это нелегкое ремесло, ассистируя старшим. На самом деле способность к колдовству живет в каждом из нас. Просто она погружена в глубокий сон и чаще всего так до конца жизни и не просыпается. Хватит болтать. Нас ждут дела.

Приключения продолжаются

И Луна погрузила первых людей в озеро, где только что купалась сама. Она мыла их, и нежные прикосновения ее лучей, как пальцы гончара, придавали их телам сходство с нынешними мужчинами и женщинами. Мужчина раздался в плечах и груди, стал более плотным и ширококостным, а женщина – уже в талии, шире в бедрах. Луна придала ей округлые формы. И нарекла Луна мужчину Батетой, а женщину Ханной, и обратилась к ним с такими словами:

– Батета, видишь ты эту землю, растущую на ней зелень – травы, кусты, плодоносящие деревья? Все это принадлежит тебе, твоей жене Ханне и детям, которых вы родите. Мне пришлось многое изменить в твоем естестве, чтобы ты мог наслаждаться жизнью. А теперь я наделю тебя умением отличать вредные растения от полезных. Развивай это умение, набирайся мудрости. Чем мудрей ты станешь, тем скорее поймешь, как прекрасна земля, на которой будут жить твои потомки. Жаба сотворила вас из праха, и потому вы смертны, но я сделаю все, чтобы скрасить вашу жизнь, сделать ее счастливой. Кое-чему я научу вас, кое-что подарю. Мой главный дар – Огонь. А вот этим топором ты, Батета, будешь рубить деревья и время от времени подкармливать огонь, за которым всегда будет следить Ханна. Дарю вам также самую нужную утварь. Смотрите, как ее нужно делать.

Луна взяла ком глины с берега озера, долго мяла ее. Потом вылепила из нее сосуд круглой формы и обложила его горячими угольями. Закончив работу, она протянула сосуд Батете и сказала:

– В этом горшке будешь варить еду. Налей туда воды, положи в нее то, что хочешь сварить, поставь на огонь. Все овощи – и плоды и коренья – вкуснее есть вареными. А если вы не сможете определить, съедобны ли иные красивые на вид плоды, спросите меня.

Преподала Луна свой первый урок людям, поднялась в небо и, довольная, засияла в вышине. Ее улыбка ободрила одинокую пару. Они полюбовались восходом светила и пошли по земле.

Сказка зулусов

Мы вышли на улицу. Палило солнце, но не обжигало, а, скорее, поглаживало. Лазурное небо переливалось от зноя перламутром, вокруг торопились люди, черные и белые, но они не обращали на нас внимания. А мы шли куда-то вдаль от центра, я только успевал откладывать в памяти новые впечатления, чтобы потом записать их. Все-таки слишком много информации для неподготовленного воображения. Моя голова начинала пухнуть, а африканцы вызывали мистический ужас. Если уж Фальк с уважением говорит о магии, то что тут попишешь. Значит, она и впрямь существует. Так мы шли, перекидываясь словами. Фальк больше не питал ко мне отвращения, он увидел живой интерес в моих глазах и желание узнать Черный континент, увидел во мне человека, а не глупую куклу. Несколько раз он разговаривал по телефону, пару раз раздраженно, даже срывался на крик. Наконец мы подошли, видимо, к месту назначения. Это оказалась старая антикварная лавка на одной из боковых улиц. Звякнул колокольчик у двери – за ней нас встретил, подобострастно улыбаясь, старый негр. Фальк что-то сказал ему, и мы прошли за прилавок. Тут-то и началось самое интересное. Точнее, я так и не узнал, что же точно произошло, – резкий удар вырубил меня намертво, и, видимо, я грохнулся на пол…

Очнувшись примерно через несколько часов, я увидел кругом лишь кромешный мрак. Первой мыслью было, что я ослеп. В панике стал пытаться ощупать себя. Оказалось, что меня привязали к какому-то столбу внутри одной из хижин, а темно вокруг, потому что ночь: задрав голову вверх, я видел потрясающее африканское небо – оно просвечивало сквозь старую солому. Прекрасное небо, черное как смоль, в ярких-ярких звездах – будто бриллиантовое ожерелье рассыпалось по бархатной скатерти. А вокруг никого, словно люди вымерли. Что случилось, почему я тут один? Паника душила меня, хотелось крикнуть, но получался лишь сдавленный шепот. Я сидел на соломенной подстилке, прикрученный к какому-то столбу, и, кажется, был совершенно один в этой чертовой стране колдунов и леопардов. А если придет лев, одинокий и голодный, и увидит меня, пригвожденного тут на верную смерть? Я покрылся липким потом и готов был уже начать молиться неважно какому богу, когда рядом в соломе услышал стон.

– Кто здесь? – спросил я.

– Я – Ньянга, а ты тот самый сосунок, которого мой отец вынужден был тащить с собой из Нью-Йорка?

– Неуместные остроты, – обиделся я, – что-то для пленницы ты ведешь себя слишком нагло.

Я перестал бояться: во-первых, проблема одиночества решилась сама собой, во-вторых, раз тут была девчонка, значит, мы не одни в этом селении. Ее уж точно не сбросят, как ненужный балласт, ведь от Ньянги зависит благополучие этого мистера Джонни. А потом она меня просто разозлила. Я-то думал о ней как о несчастной пленнице, а она позволяет себе говорить мне всякие гадости при первой встрече! Как я мог показать ей свой страх при этом?

– А ты чего кричал? Испугался?

– Нет, видимо, я был без сознания. Меня вырубили и притащили сюда, я только минуту назад пришел в себя, – важно заявил я.

Девчонка хихикнула:

– Ладно, прости, я не боюсь, потому что бабушка мне сказала, что отец приехал, а значит, все будет хорошо. И не смотри на меня, как страус на новые ворота загона.

– Ты выходила с бабушкой на телепатический сеанс связи?

– Хи, ну в какой-то мере да, с тех пор как изобрели мобильники… Они не отобрали у меня телефон, а бабушка прислала эсэмэску. Мы с ней переписываемся по чуть-чуть, я берегу аккумулятор. Арчи, здесь живут самые обычные люди, а колдовство, хоть и существует на самом деле, его никто не использует там, где можно обойтись дарами цивилизации. К чему тратить силы на безмолвную речь, когда можно позвонить по телефону? К чему тревожить духов, когда можно последние новости узнать по радио?

– Резонно. Ладно. Но где мы и почему никого не видно?

– В пустой хижине, в заброшенной зулусской деревне, только в настоящей, а не в туристической, где живет бабушка. А эти, они скоро придут. Сейчас остались только охранники. Но, во-первых, колдун опрыскал охранными снадобьями нашу темницу, а во-вторых, мы крепко связаны. В-третьих, тут помимо четверых воинов нас охраняют змеи колдуна.

У меня появилась классная идея. Я вспомнил любимый вестерн с Иствудом, тот момент, когда он перетер веревку на запястьях, чтобы убежать из плена. Сейчас я покажу этой зазнайке, кто тут настоящий герой. Я заелозил вокруг столба, но только забыл о трении и искрах. И хоть в итоге чуть не подпрыгивал от боли, но веревка лопнула!

– Слышь, подсвети мобильником – я тебя развяжу. Ну, что молчишь, как глупая кукла? Я перетер веревку – и свободен. Или так и будешь валяться тут, как пук соломы?

– Молодец, – уважительно сказала девчонка, – я вот только одну руку смогла освободить.

– А почему тебя не обыскали, когда сажали сюда?

– Я дочь шамана и внучка колдуньи. Пусть бы попробовали тронуть меня своими лапами.

Я пыхтел над ее путами – это оказалось сложнее, чем перетереть веревку, но внезапно вспомнил о своем тайнике. Я же живу в Нью-Йорке, а он хоть и не сравнится с Йоханнесбургом по криминальности, но тоже вполне опасное местечко, особенно мой район, где частенько шалят афроамериканские озорники. Пару раз влипнув в переделки, я быстро смекнул, как перехитрить нападавших. В моих любимых кроссовках в подошве есть специальное углубление. С виду это обычная толстая подошва, но если знать, куда нажимать, в правом башмаке можно найти небольшой ножичек, а в левом – запасную сотню баксов, на черный день. При этом сами кроссовки выглядят чрезвычайно непрезентабельно, и не способны пленить воображение вора.

Я огляделся вокруг, увидел, что все тихо, и достал нож. Раз – и девчонка свободна.

– О, мой герой, – прошептала она и чмокнула меня в щеку.

Я был польщен и хотел было уже выползти из темницы на разведку, как она меня остановила.

– Не торопись, змеи – это не шутки. Да и люди Джонни скоро придут. Они будут здесь готовить площадку для ритуала.

Вдали раздался страшный вой, от него даже кровь застыла в жилах.

– Люди-леопарды, – испуганно пробормотала Ньянга и прижалась ко мне. Я снова был польщен, но тоже почувствовал страх.

– Ньянга, а где может быть профессор? Может, он где-то здесь? Или может, его убили уже, принесли в жертву? Или что там они делают?

– Не болтай чушь, кроме отца, никто…

– От-ца? – до меня только сейчас дошло, что Ньянга называет Фалька отцом.

– Да. Он был женат на моей матери, прекрасной Гуини, и у них появилась я – Ньянга. Это было давно, пятнадцать лет назад.

Черный Роджер спас в одном из племен женщину, точнее девушку, которую хотели кинуть на съедение собакам, потому что она отказывалась стать женой вождя соседнего племени. Воины собрались у костра, стучали в барабаны, шаман воскуривал ароматные травы и готовил красавицу к тому, чтобы она вошла в крааль Чонги, самовлюбленного одноглазого болвана. Гуини сопротивлялась этому и удрала в последнюю ночь очищения. Она два дня шла одна по пустыни, чтобы прийти к своей любимой тетке, потому что мать ее давно умерла, а отец ушел к белым людям на заработки и не вернулся. Гуини была из рода колдунов и знала много чудных вещей, она могла немного предсказывать будущее и говорить с духами. Но по дороге к тете она заплутала, ведь раньше никогда не ходила одна по этим дорогам. Тогда ее и нашел Роджер, страдающую от жары в палящий зной и плачущую. Он помог ей добраться до тети. Но хотя та и была рада племяннице, она ничего не могла сделать против гнева вождя – он узнал историю Гуини и посчитал ее отступницей. Только вот Роджер знал обычаи. Обесчещенную женщину могли отдать диким животным или собакам, но если найдется мужчина, который захочет ее взять в жены, то она останется жива. И он объявил ее своей женой. Роджер и не думал жениться на ней по-настоящему, он хотел лишь проявить благородство, да и лет ей было совсем немного, всего двадцать. Но, согласно традициям, пришлось ему брать Гуини с собой.

– И что?

– Мама окончила Йоханнесбургский университет с красным дипломом – искусствоведение – и стала законной женой доктора Фалька. Через три года после той истории они сочетались законным браком в храме Святого Патрика. И были счастливы, пока… – Ньянга замолкла, а губы ее предательски задрожали. – Семь лет назад ее нашли мертвой. Люди-леопарды сделали это… Меня воспитывала бабушка, мамина тетка. Ты знаком с ней. Та самая, которая пыталась спасти мать от гнева вождя племени. Она давно уже перебралась в туристическую деревню. Полгода, в сезон дождей, она живет в городе, а в другое время – в той деревне. Она не разрешила отцу забрать меня в Нью-Йорк, сказав, что я еще слишком мала для этого. И если в таком возрасте я покину землю предков, то останусь человеком без роду и племени. Нельзя отрываться от своих корней так, чтобы не забрать их часть с собой на новую родину.

– Да, твоя бабушка права. Она мудрая женщина. Ньянга, что будем делать? Так и ждать своего часа? Мы с Фальком ушли из музея и отправились в антикварную лавку на какой-то боковой неприметной улице. А там… не знаю, что было дальше. И тут воют эти «леопарды». Зачем они делают это? Я читал, что они не совсем маньяки, но все-таки…

– Это политика, а они – как зомби. Получают свою кровавую дозу, а тот, кто поставляет им жертв, убирает неугодных и поддерживает общественное мнение. Так говорит отец, и я ему верю. Он их ненавидит, но не боится. Маму убили, потому что она работала в комиссии, которая определяла ценность вывозимых предметов искусства. Она узнала, что готовится большая контрабандная партия золота и слоновых бивней, их должны были замаскировать под деревянных идолов, они пыталась воспрепятствовать, но… Как думаешь, чьих рук это дело?

– Этого рыжего недоноска Бина? А ритуал? Неужели это и в самом деле даст ему какую-то власть? В конце концов, его можно было обхитрить, подсунуть ему поддельный камень.

– Кто хоть раз держал в руках Белый Дух, тот ни с чем его не спутает. Сам ритуал мало что значит, но те знания, которые приходят во сне вновь посвященному, способны сделать человека правителем всего континента. Это великая магия древних, не чета современным…

Огди был одним из пяти Могущественных Древних, тех, благодаря которым континент до сих пор еще жив. Если бы не их знания и могущество, часть которого они оставили потомкам, мы бы и вовсе не смогли сохранить свои традиции и культуру. Каждый из них владел одним из Больших Фетишей. Они жили в разное время. Догби и Обра существовали, к примеру, еще тогда, когда дед Огди даже не появился на свет. Так вот, каждый из них оставил после себя Большой Фетиш. Догби – маску, дарующую силу земли, Обра – меткий клинок, не знающий пощады, Огди – Белый Дух, камень мудрости и прозрений, а те, кто были после него, Годар и Мульди, окарину, повелевающую ветрами, и амулет, наделяющий неуязвимостью. Если верить легендам, то тот, кто соберет воедино эти предметы, выпьет в полнолуние чашу человеческой крови, остатки ее выльет на Белый Дух, а после напоит своей кровью клинок, станет самым могущественным колдуном, которого знал Черный континент. А те, кто примут по куску плоти от приносимой Могущественным жертвы, чью кровь выберет будущий властитель, станут его верными слугами и получат свою толику силы. Правда, о ритуалах этих говорят колдуны вуду. А им и верить не хочется, и не верить боязно.

– А человеческая кровь… Господи, вуду… – я слишком живо представил себе эту церемонию и Джонни, облаченного в колдовские аксессуары. Абсурдно и смешно, но почему-то страшно. – Это же каннибализм! Слушай, а ты сама веришь в колдовство?