Текст книги "Майкл Джордан. Его Воздушество"

Глава 12
Кое-что новое

Компания друзей пригласила Билла Биллингсли в Новый Орлеан на Финал четырех. После игры он вышел с арены и влился в шумную, охрипшую от ликования толпу болельщиков, втискивавшуюся во Французский квартал, и в какой-то момент натолкнулся на Майкла Джордана и двух его партнеров, тихо наблюдавших за происходящим.

Джордан тут же узнал своего старого тренера по бейсболу, у которого тренировался в девятом классе. «Биллингсли! – воскликнул он. – Что вы здесь делаете?» Они немного поболтали, и Биллингсли с радостью поздравил Майкла, после чего двинулся дальше. Впоследствии тренер выражал изумление от того, что Джордан смог насладиться моментом победы, избежав попадания в объятия празднующих болельщиков. Ни один из них в тот момент, наверное, не представлял, что переживает последние мгновения «анонимности» Джордана и уже вечером того дня, 29 марта, им придется пройти испытание. В Чапел-Хилл 30 тыс. болельщиков собрались на Франклин-стрит, как только услышали слова радикомментатора УНК Вуди Дарема, объявившего: «Тар Хиллз» вот-вот выиграет национальный чемпионат».

«Как только игра закончилась, я с криками выбежал на Франклин-стрит, – вспоминал Дэвид Манн, который в то время учился на третьем курсе в Каролине. – И, разумеется, все остальные сделали то же самое. Тысячи людей были просто поражены событием. Дин Смит никогда прежде не побеждал, момент был просто невероятный. Все плакали и пребывали в экстазе».

«Столпотворение, истерия, фейерверки и пиво, – заявляла Greensboro Daily News на следующий день. – Вот из чего состоят чемпионские титулы». Празднования продолжались до четырех часов утра и возобновились двумя днями позже, когда 20 тыс. болельщиков собрались для того, чтобы поприветствовать вернувшуюся в город команду.

Пройдет несколько недель, прежде чем эйфория сойдет на нет, но формат его новой жизни откроется Джордану лишь в следующие месяцы. «Я был подобен оленю, выбежавшему на трассу, – скажет он много позже, оглядываясь в прошлое. – Я не осознавал масштабов того, что сделал». Момент победы восхитил миллионы людей, включая и тех, кто прежде не имел никакого отношения к Университету Северной Каролины, и моментально обратил многих из них в преданных фанатов «Тар Хиллз». Выигрыш национального первенства внес ноту гордости как для чернокожих, так и для белых жителей штата. Победа, радость от которой они все разделили, развеяла сомнения касательно Дина Смита и его программы и возвела молодого Майкла в статус принца колец. «Это было похоже на вылупление из скорлупы молодого парня, – делился впечатлениями Джордан. – Меня звали Майк. Все обращались ко мне как к Майку Джордану, упоминая меня, все говорили, Майк Джордан. После того броска я стал Майклом Джорданом».

Если до того броска он выдавал мегаватты трэш-тока, то после него его болтовня стала почти что невыносимой для оппонентов. Он и Юинг будут дружить всю жизнь и помнить этот совместный опыт. «Я помню, как он забросил тот мяч, – печально говорил Юинг в 2010-м. – Я не говорю с ним об этом. Он и так постоянно вдалбливает мне эти воспоминания, так что я никогда сам не поднимаю эту тему».

Спустя всего несколько месяцев после насмешек местных, твердивших, что он не сможет добиться чего-то существенного в УНК, Майкл возвратился домой, чтобы обнаружить, как вокруг него вырастают стены новообретенной известности, славы, которая вскоре заключит его в изолированный, замкнутый мир. Он планировал сходить на уилмингтонские городские площадки, чтобы сыграть в паре дворовых матчей, как делал это в дни до учебы в колледже. Но по приходе в парк он обнаружил там толпу людей, ожидавших его. Согласно свидетельствам судьи, работавшего на этих играх, в тот день Майкл даже не смог выбраться из машины. Это был первый знак того, что вскоре его прежнему образу жизни наступит конец.

Пару недель спустя город устроил банкет с чествованием Майкла Джордана. Он оставил автографы десяткам болельщиков, включая и компании восторженных молодых баскетболистов, пришедших на мероприятие в игровой униформе. В тот вечер на банкете Джордан сидел по правую руку от Дина Смита. Его тренер сиял довольной улыбкой и вел непринужденные беседы с окружающими, пока его обычно кипуче энергичная молодая звезда сидела тише воды. Было очевидно, что Майкл еще во многом подросток, почти ребенок, и такое огромное внимание его явно смущало.

Его родители тоже присутствовали там, каким-то образом им удалось соблюдать приличия, находясь у этого родника гордости и возбуждения. «Куда бы они ни шли, они всегда вели себя очень прилично», – сказал Билли Пэкер, частенько пересекавшийся с Джорданами. Он вместе с ними смеялся и праздновал в ночь завоевания чемпионства, покорившегося Каролине спустя ровно год после разочарования в Канзасе на игре «Макдоналдс», вызвавшей вспышку гнева у миссис Джордан. «Порой встречаешь родителей, которым обязательно нужно быть в центре внимания. Джорданы никогда не входили в их число. Они всегда были вежливы и вели себя исключительно порядочно. Меня это всегда впечатляло», – добавлял Пэкер. Эту весну они оба запомнили надолго. Делорис вернулась домой и обнаружила поздравления в светло-голубых цветах Каролины, развешанные в банке, где она работала клерком. Кто-то из коллег приветствовал ее словами: «Здравствуйте, миссис Мама Майкла Джордана». Она пыталась убедить окружающих, что они с мужем так же были бы горды своим сыном, если бы он был простым первокурсником Каролины, не игравшим в баскетбол. Интервьюеру она призналась, что материнский инстинкт заставил ее нервно хвататься за живот, пока игроки «Тар Хиллз» бросали друг другу мяч, словно горячую картофелину, в том последнем владении. Когда он оказался наконец в руках ее сына, первой ее мыслью было: «Отдай кому-нибудь другому!»

Джеймса же по приезде домой ждало специально организованное на заводе General Electric, где он работал, собрание под вывеской «Добро пожаловать домой, Майкл Джордан». Тот значимый бросок навсегда изменил не только жизнь самого Майкла. Поднявшиеся волны славы подхватили вместе с ним и его родителей.

Почти что подростковый дискомфорт, который Джордан испытывал в тот вечер на банкете, не мешал ему упиваться новообретенным статусом. В конце концов, большинство первокурсников возвращалось домой после года независимой жизни в колледже лишь для того, чтобы обнаружить, что их родители все еще считают их подростками. Возвращение Майкла домой способствовало осознанию того, что его новый статус потребует огромных изменений во взаимоотношениях между членами семьи. Его фигура довольно скоро затмит их всех и изменит природу семейных отношений, ее динамику. Даже теперь, в конце его первого года в колледже, все они чувствовали это. Он еще не был профессионалом, но в будущем он им станет. В семье старались не концентрироваться на таком видении будущего, особенно миссис Джордан. Более того, она стала еще бдительнее по мере того, как мечта ее сына начала обретать ясные очертания после завоевания чемпионства. Будь скромным. Не слишком акцентируй внимание на себе. Не забывай упоминать своих партнеров. Казалось, что она и Дин Смит читают один и тот же текст вслух. Всякий раз, когда она разговаривала с репортерами, она обязательно подчеркивала то, как сильно гордится всеми своими детьми. Майкл просто оказался тем, кому досталось все внимание публики, объясняла она.

Для Джордана первейшим вызовом весной 1982 г. был поиск места, где он мог бы насладиться свободой своей прежней жизни. Каким-то образом ему удалось договориться об очной дуэли с местечковой звездой округа Пендер. Поначалу казалось, что им удастся провести игру в уединенной обстановке, но даже туда явилась толпа из сотен людей, собравшихся посмотреть битву, в которой Джордан, по воспоминаниям местных жителей, выиграл два раунда из трех.

В конечном счете тихой гаванью для него стал Чапел-Хилл.

Благодаря семейной атмосфере, которую выстроил там Дин Смит, многие бывшие подопечные тренера, включая и звезд NBA Уолтера Дэвиса и Фила Форда, приезжали летом поучаствовать в неофициальных «дворовых» матчах. Тем летом после завоевания чемпионства они все жаждали помериться силами с молодым парнем, который сделал «тот самый бросок». Выпусники Смита были очарованы образом и поведением Джордана на площадке. В отличие от Уорти Эл Вуд принимал вызовы Майкла в его первые месяцы пребывания в Каролине и считал Джордана немного застенчивым. В одной из их первых дворовых заруб Вуд ударил его локтем, но перед началом второго курса обучения уже сам Джордан включил локоть в борьбе с Вудом, давая тому понять, что больше не потерпит запугиваний. Со временем их с Вудом связь окрепла, они вместе работали над слэм-данками по ходу дворовых матчей в то лето. Именно Вуд подкинул ему идею крэдл-данка одной рукой, который он впоследствии исполнит в игре с Мэрилендом. Конечно, находились и такие, как Уорти, считавшие, что уверенность первокурсника в себе была слишком большой. Но в его второй год в колледже все начали осознавать, что вера Джордана в себя отражала невиданный прежде уровень интенсивности, с которым он играл и тренировался.

Снова Грэнвилл

Джордан и Базз Питерсон жили теперь на первом этаже Грэнвилл Тауэрс, в коротеньком коридоре, который закрывался с обеих сторон с тем, чтобы защитить небольшую группку баскетболистов и обычных студентов, обитавших там на постоянной основе. Среди обычных студентов, живших на этаже, был Дэвид Манн, студент последнего курса, учившийся на факультете радио, телевидения и кино. Невысокий, щуплый и непритязательный Манн имел возможность видеть жизнь 19-летнего Джордана изнутри и наблюдать за тем, как возвышается статус молодого игрока.

«Он был очень дерзким даже в те годы, – вспоминал Манн. – Он был Мистером Уверенность и всегда полагался на свои силы». Манн видел девчонок, окалачивающихся около закрытых дверей коридора в надежде улучить возможность пробраться внутрь. Как и большинство «обычных» студентов, живших на этаже, Манн подмечал практически все, что делал Джордан. Он был удивлен, не увидев никаких доказательств того, что Майкл – звезда вечеринок и неутомимый тусовщик.

«Он был довольно серьезным парнем, – вспоминал Манн. – В коридоре с ним соседствовали ребята, любившие вечеринки, игроки и просто студенты, но он никогда не принадлежал к их кругу».

Базза Питерсона, к примеру, можно было увидеть в коридоре с выпивкой в руке, танцующим с подружкой и все еще смакующим победу «Тар Хиллз» в национальном чемпионате, выигранном несколькими месяцами ранее. «Базз определенно не был увлечен баскетболом так же сильно, как Майкл, – говорил Манн. – Базз был больше тусовщиком. Он никогда не относился к делу настолько серьезно, как Майкл. Он был дурнем, если честно».

Той осенью Sports Illustrated опубликовал фотографию Джордана в наушниках, танцующим в своей комнате под зонтом. Она разозлила Манна, потому что была постановочной и совершенно неискренней. Питерсон мог танцевать с подружкой, но не Джордан, пусть даже у него и был повод немного насладиться жизнью.

«Вот что делало его уникальным, – отмечал Манн. – Он мог стать глубоко эгоцентричным, мог втянуться в вечеринки, веселье и развлечения с женщинами, во все эти прелести жизни, но у меня сложилось впечатление, что он был настолько предан делу, что не позволил бы себе отвлекаться даже в таком возрасте. Он знал, что хочет стать лучшим, понимал, какие ловушки его подстерегают, и не собирался в них попадать. Он выглядел очень уверенным в себе, безошибочно знавшим то, чем хочет заниматься, и ничто не могло его остановить».

Манн заметил, что, хотя Джордан и был всего лишь 19-летним второкурсником, он умел управлять ситуацией за счет одного своего присутствия, даже находясь среди других баскетболистов, живших с ним на одном этаже. «Он не был громким парнем. Он не доминировал вербально, но когда он говорил, ты определенно прислушивался. Он не отдавал приказов другим игрокам, не выпячивал свой статус, ничего подобного, но я уверен, что другие игроки уважали его. Думаю, что он их немного пугал. Но он не рычал, отдавая приказы, и не творил ничего такого».

Джордан вскоре узнал, что Манн изучает средства массовой информации с надеждой на то, чтобы в будущем найти работу в киноиндустрии Голливуда. «Майкл считал, что это безумная затея, – вспоминал Манн, – а после этого подошел ко мне и сказал: «Знаешь, тебе надо пообщаться с женой Дина Смита». Жена Дина Смита была психиатром, и каждый раз, когда я видел Майкла, он спрашивал: «Ты уже сходил к жене Смита? Поговорил с ней?» Он считал смешным тот факт, что кто-то вроде меня хочет переехать в Лос-Анджелес и надеется хоть на какой-то шанс получить работу в кинобизнесе».

Эти поддразнивания продолжались пару недель, Джордан подкалывал Манна, насмехаясь над его планами по покорению Голливуда всякий раз, когда они пересекались. Именно тогда Манн понял, что каждый человек, выживший после общения с Джорданом, должен был осознать одну вещь – нужно уметь давать сдачи.

«Наконец я сказал ему: «Майкл, пойми, это моя мечта. Я всегда хотел работать в кино. У тебя самого разве никогда не было мечты?» Он ответил: «Да, у меня есть мечта – играть в NBA». После этого разговора он больше никогда не задевал меня по этому поводу».

Джордан вскоре узнал, что у Манна, учившегося на факультете журналистики, был в комнате видеомагнитофон, что было редким явлением в те времена, когда видеотехнологии еще были относительно новым явлением и стоили довольно дорого. Вдобавок Манн был ярым баскетбольным фанатом, он записывал игры Каролины на пленку. Джордан начал захаживать к нему, чтобы посмотреть на свою игру в записи.

«Это было так давно, в те времена, когда пульт управления был проводным, – вспоминал Манн. – Приходилось вертеть этот пульт с 12-футовым проводом в стороны, чтобы он работал. Майкл сидел и смотрел на себя, а потом пересматривал. Думаю, что он многому научился таким образом. Не знаю, как много времени уделяли этой работе с видео тренеры, но он точно очень часто этим занимался, пользуясь моим VCR».

Игрок, который сделает столь многое для развития эпохи видео, получал первую возможность изучить свою игру со стороны. Одной из первых кассет, которую Джордан и Манн посмотрели вместе, была кассета с записью чемпионского матча против Джорджтауна. Во время трансляции комментатор Билли Пэкер обронил фразу, что Уорти – быстрейший из игроков Каролины.

«Это полная ерунда, – засуетился Джордан. – Я – самый быстрый в команде».

Когда они дошли до момента с решающим броском Джордана, Манн задал ему вопрос об этом эпизоде. «Майкл сказал, что в момент своего заключительного броска не был уверен в том, что находится там, где тренер Смит хотел бы его видеть. Он думал, что облажался. Майкл сказал мне, что тогда немного запутался и не знал точно, где должен был находиться при розыгрыше. Вышло так, что он оказался никем не прикрыт, решил бросить и попал».

С началом сезона Джордан стал регулярно заходить в комнату к Манну, чтобы изучать свою игру. «Он был молчалив, сидел в полной тишине, – вспоминал Манн. – И почти ничего не говорил. Он был целиком сконцентрирован на своих мыслях и стратегических планах, возникавших в его голове. Он ничего не говорил, когда смотрел пленки, так что я, по сути, оставлял его в одиночестве».

Однажды Джордан натолкнулся на Манна в коридоре, когда тот пытался загнать мячик в стакан. «Он тоже захотел сыграть и предложил делать ставки на попадание, – вспоминал Манн. – Мячики были маленькими, всего по четвертаку или по десять центов, но мы все равно играли минут 30, и я побеждал его. Мне уже нужно было идти на лекцию, а Майкл не давал уйти. Он заставил меня остаться, но я не хотел проигрывать, а потому продолжал попадать в стакан».

Наконец, рассердившись, Джордан швырнул на пол клюшку и ушел. «Он остался должен мне 75 центов, – вспоминал Манн, – но так и не отдал этих денег».

Прогресс

После поездок в летние лагеря, дворовых битв и индивидуальной работы к тренировкам с командой Смита приступил уже обновленный Джордан. «Предсезонная подготовка, второй курс, – вспоминал позже Смит. – Я поверить не мог в то, как сильно он прибавил после окончания предыщущего сезона. Каждый раз, когда он практиковался с командой Синих, Синие побеждали. Каждый раз, когда он тренировался с Белыми, Белые побеждали. Тренеры в штабе начали спрашивать друг у друга: «Что тут вообще происходит?» Он не попал ни в одну предсезонную сборную лучших игроков Америки, но вырос на 5 см и здорово поработал летом над улучшением контроля мяча и качеством бросков, а уверенности у него было выше крыши».

«Дин всегда говорил, что наибольшего прогресса ребята обычно добиваются в период между первым и вторым курсами учебы, – говорил Арт Чански. – После года занятий баскетболом он всегда рассказывал им, над чем каждому из них нужно поработать. Если они возвращались и работали над собой, они видели плоды своих трудов, потому что уже год провели в студенческом баскетболе. Они становились крепче физически и начинали демонстрировать буквально квантовые скачки в играх – если, конечно, работали над этим. Майкл вернулся, и все были поражены: «Вау, ничего себе!»

Он стал больше, сильнее, быстрее. Время, за которое он пробегал 40 ярдов, упало до 4,39 секунды, он почти на две десятых секунды был быстрее самого себя, когда был первокурсником. Все стрелки, казалось, указывают наверх. В моменты беспечности Джордан признавал, что его цель – выиграть еще несколько национальных чемпионатов, что свидетельствовало о непонимании им того, как здорово ему повезло выиграть хотя бы один. Шансы на еще один титул были бы выше, если бы Дин Смит повел себя чуть эгоистичнее и убедил бы Джеймса Уорти остаться в Северной Каролине на последний, выпускной год.

Однако тренер продолжал ставить успех игроков выше своего собственного, выше даже командного благополучия. Другой тренер сказал бы Уорти, что сейчас у «Тар Хиллз» есть шанс выиграть два национальных титула подряд. С Уорти Каролина возвратилась бы в сезон с четырьмя игроками в основном составе, способствующими завоеванию титула в прошлом сезоне, такая команда могла переписать историю. Однако вместо того, чтобы приложить какие-то усилия к тому, чтобы надавить на Уорти, убедив его остаться, Смит начал изучать перспективы Уорти в преддверии грядущего драфта в NBA.

Когда он узнал, что у Уорти есть все шансы получить высокий номер драфта, то по-доброму посоветовал ему подать заявку на «hardship»[25]25
  Согласно этому правилу игрок может перейти в профессионалы, не отучившись положенных четыре года в колледже при условии бедственного финансового положения его и его семьи.


[Закрыть] и с получением этого статуса попасть на драфт. Риск получить травму и потерять огромные суммы денег был слишком велик в случае Уорти, чтобы он согласился продолжать играть в баскетбол на студенческом уровне. Этот эпизод в очередной раз демонстрирует исключительную честность и порядочность Смита, еще одну причину, по которой его игроки отзывались о нем столь высоко. Пятью сезонами ранее он сделал то же самое с разыгрывающим защитником Филом Фордом, настояв на том, чтобы его подопечный стал профессионалом после третьего курса, вспоминал Арт Чански. Форд, однако, отказался уйти, объяснив Смиту свой отказ вопросом: «А кто скажет об этом моей матери?» Он вернулся в Каролину и в том последнем сезоне стал игроком года.

Семья Уорти тоже ставила образование Джеймса в приоритет, но Смит подчеркивал, что пойти на драфт будет верным шагом. В итоге Уорти был под первым номером драфта выбран клубом «Лос-Анджелес Лейкерс». Чтобы заменить его в команде, Смит привел очередную партию игроков из числа лучших американских баскетболистов-школьников, среди которых были 17-летний Брэд Догерти ростом в 7 футов (213 см) и атлетичный 195-см защитник Кертис Хантер, а потому состав претерпел серьезные изменения. Сезон «Тар Хиллз» все же начала в ранге лучшей студенческой команды страны, однако почти сразу утратила этот статус.

Было несколько причин, по которым кампания 1982/1983 г. не оправдала изначальных ожиданий. За шесть недель до начала сезона Джордан сломал левое запястье. Тем не менее он продолжал тренироваться в гипсе. Посреди сезона Базз Питерсон травмировал колено, из-за чего Джордан начал носить свою фирменную повязку на предплечье – это было посвящением его соседу по комнате. Больше всего, впрочем, «Тар Хиллз» ощутила отсутствие в составе Джеймса Уорти. Как отмечал Билли Пэкер, Уорти был потрясающим игроком, оставившим после себя почти невосполнимую пустоту.

Перед началом сезона Дик Вайсс отправился в Чапел-Хилл навестить Джордана. Джордан с гордостью рассказывал о том факте, что он и его отец были фанатами гонок NASCAR. Вайсс отметил, что этот молодой человек имел склонность разрушать самые разные стереотипы. Он был приятным малым, вспоминал в 2011-м Вайсс, добавляя, что не увидел ни в Джордане, ни в его игре абсолютно ничего такого, что послужило хотя бы малейшим намеком на то, что «этот парень – следующий спаситель NBA». Однако уезжал спортивный журналист с убеждением, что следующей весной в схватке за титул вновь сойдутся Джорджтаун и Каролина. Этого так и не случилось.

Несмотря на гипс на запястье, Джордан набрал 25 очков, а Перкинс – 22 в матче-открытии нового сезона, который «Тар Хиллз» проиграла в овертайме Крису Маллину и его команде Университета Сент-Джонс со счетом 78: 74. Неделю спустя она отправилась в Сент-Луис, где вступила в физическую конфронтацию с Миссури и вновь проиграла – 64: 60. Стало ясно, что драмы в новом сезоне будет с избытком. Неудивительно, что каждая команда, с которой играла «Тар Хиллз», настраивалась на нее по максимуму. Три дня спустя в Чапел-Хилл с визитом пожаловала команда Тулейнского университета с впечатляюще мощным центровым Джоном «Хот Род» Уильямсом в составе. Матч был еще далек от завершения, когда каролинская публика уже смирилась с невозможной мыслью – их команда потерпит три подряд поражения на старте сезона. Ни одна из команд Северной Каролины не совершала ничего подобного с сезона 1928/29 г.

По-настоящему серьезные проблемы начались, когда Перкинс в пятый раз за игру сфолил на 4-й минуте 33-й секунде, после чего огромный (ростом в 205 см) Уильямс получил еще больше свободы на паркете. Тулейн повел 51: 49. Джордан сравнял счет, вовремя сыграв на подборе в атаке и забив мяч за 36 секунд до конца игры. Затем Каролина своим фолом привела Уильямса на линию штрафных бросков, и он реализовал оба, вновь выведя «Грин Вэйв» вперед на два очка. Вновь Джордан получил мяч в заключительные секунды встречи. Он пошел в проход к кольцу, но совершил фол в атаке.

Джеймс Джордан наблюдал за происходящим, сидя между двух своих дочерей. «Я подумал: «Мы проиграли», – вспоминал он в интервью 1984 г. Розлин посмотрела на него и сказала: «Папочка, ты слишком рано сдаешься». Табло показывало 4 секунды до конца, когда Джордан перехватил мяч после вбрасывания и запустил его с дистанции в 35 футов в корзину, сравняв счет вместе с сиреной. «Кармайкл Арена» взревела в восторге, но напряжение еще не спало. Судьба встречи была наконец решена меньше чем за 2 минуты до конца третьего овертайма, когда Джордан промчался вдоль боковой, сделал бросок и заработал фол, после чего преимущество Каролины выросло до пяти очков. «Тар Хиллз» хватило этого для того, чтобы одержать первую победу в году – 70: 68.

«Он начал сезон с гипсом на левом запястье, но все равно выиграл для нас матч с Тулейн», – вспоминал Смит. Расписание дало команде небольшую передышку. Следующим их соперником стал Университет Луизианы, эту игру в спорткомплексе «Медоулендс», Нью-Джерси, они выиграли с разницей в четыре очка. Третья победа была одержана над Санта-Кларой в Гринсборо, а неделю спустя команда отправилась в Талсу, где в начале рождественских каникул должна была участвовать в Oil City Classic.

«Голден Харрикейн» обыграла их в первой игре с разницей +10. «Тар Хиллз» все еще привыкала к жизни без Уорти, который не просто умело работал под щитом, но и был активным на всей площадке. Три дня спустя команда отправилась в Чаттанугу играть с Университетом Теннесси и за 4 минуты до конца оказалась в положении догоняющих, уступая сопернику одно очко. Джордан выдал один из своих фирменных «моментов MJ», набрав 11 из 17 последних очков команды в игре и обеспечив еще одну победу.

На праздники семья Джорданов собрала чемоданы и полетела вслед за командой в Гонолулу на Rainbow Classic, где в придачу к традиционным гавайским вечеринкам луау получила еще три повода попраздновать: «Тар Хиллз» одержала три победы, включая одну над Миссури (73: 58), которой отомстили за поражение в начале сезона. Этот успех положил начало 18-матчевой победной серии. «Тар Хиллз» прибыла домой и незамедлительно расправилась с «Ратжерс» в Гринсборо, затем поехала в Шарлотт помериться силами с Сиракьюс, после чего переключилась на календарь ACC. Ассистент тренера в Сиракьюс Брендан Мэлоун, тренировавший Джордана в лагере «Файв-Стар», получил возможность оценить прогресс Майкла. «Оранжевые» решили, что будут проверять его на прочность двойной опекой. «Наша задняя линия расставила ловушки, – вспоминал Мэлоун. – Я был впечатлен его хладнокровием под прессингом. Он пошел на двоих, ушел от обоих на дриблинге, пригнулся, увидел сквозь двух соперников вариант для паса и идеально его исполнил. Он никогда не паниковал в подобных ситуациях».

В качестве ответа на затягивание времени командой Смита в битве за титул в 1982-м Конференция внесла изменения в регламент, введя в качестве эксперимента правило 24 секунд и трехочковые броски. Смит больше не мог расставлять игроков по площадке и играть в кошки-мышки с соперником, чтобы удержать хлипкое преимущество. Не могла теперь команда и просто бездумно отсиживаться в своей зоне.

Теперь команды должны были тщательнее продумывать план защиты периметра.

В первой половине игры с Мэрилендом Джордан набрал всего два очка, но ожил после перерыва, набрав 15. Однако лучший его момент в игре случился в концовке, когда он заблокировал лэй-ап Чака Дриселла, сына тренера Мэриленда Лефти Дриселла, и спас для команды победу, 72: 71.

«Тар Хиллз» еще только предстояло сойтись с Ральфом Сэмпсоном и его Виргинией, но это не значило, что грядущая игра не занимала умы тренеров и игроков. Партнеры по команде Уоррен Мартин, Кертис Хантер и Брэд Догерти тоже квартировали на первом этаже Грэнвилл Тауэрс. «За день до игры игроки стояли в коридоре и обсуждали матч, они были до ужаса напуганы, – вспоминал Дэвид Манн. – Я хочу сказать, что люди нынче не осознают, как сильно все боялись Ральфа Сэмпсона в то время. Тогда он был Годзиллой баскетбольного мира. Брэд Догерти, тогда еще первокурсник, очень не хотел выходить против Сэмпсона. Итак, парни стоят в коридоре и обсуждают, что будут делать, и сильно нервничают перед игрой. Майкл сидит вместе со всеми, но не говорит ни слова. И вдруг через несколько минут он вдруг вскакивает, подпрыгивая больше метра вверх, и лупит рукой по стене с криком «К черту Сэмпсона!».

Ошарашенные партнеры замолкают.

«После этого все бросились врассыпную кто куда», – вспоминал со смехом Манн.

Первую встречу двух команд в новом сезоне, состоявшуюся на следующий день в «Юниверсити-Холл», транслировал канал NBC. Виргиния шла второй, а «Тар Хиллз» занимала в рейтинге 11-е место. Вдобавок «Кавальерс» стремилась продлить свою 42-матчевую победную серию на домашнем паркете, начатую в эру Сэмпсона. Эта игра стала первой домашней для Виргинии за почти шесть недель, а одного присутствия на площадке «Тар Хиллз» было достаточно для того, чтобы завести 9000 болельщиков, взрывавшихся в восторженном гуле всякий раз, когда Сэмпсон приближался к корзине во время разминки. Увидев же Смита, стоявшего у своей скамейки с сияющим в свете телевизионного освещения чемпионским перстнем NCAA, они загудели от негодования и принялись скандировать: «Дин, присядь! Дин, присядь!»

«Тар Хиллз» незамедлительно взяла Сэмпсона под усиленную опеку в зоне и забросила серию трехочковых бросков, поведя +12. К середине игры атмосфера на маленьком стадионе установилась гнетущая: публика была разочарована. Смит повесил на одно плечо Сэмпсона семифутового новичка Брэда Догерти, а на другое – двухметрового Сэма Перкинса и вдобавок дал указание вингам в любой момент смещаться к ним на помощь. «Тар Хиллз» эффективно лишала его мяча, мешая при этом остальным игрокам Виргинии развить хоть какую-то стабильную активность в нападении. В первые 20 минут Сэмпсон забил лишь два броска из восьми. Перкинс тем временем выдал один из лучших перформансов в карьере по части результативности, набрав 25 очков в первой половине и трижды реализовав трехочковые.

После перерыва арена погрузилась в почти что гробовую тишину, когда Сэмпсон совершил свои третий и четвертый фолы, а Северная Каролина увеличила свой отрыв до 23 очков, поведя 85: 62 за 9 минут 41 секунду до конца игры. Потом спустя 2 минуты Сэмпсон забил свой первый трехочковый в сезоне, бросив мяч из-за дуги слева с дистанции в 19 футов, и Виргиния начала камбэк. Ее игроки Рикки Стоукс, Джимми Миллер, Рик Карлайл, Тим Маллен и Отелл Уилсон набирали очки, каждый. Затем забил Сэмпсон. Следом Карлайл реализовал трехочковый. За пятиминутный отрезок матча «Вахуз» сократила отставание с 23 очков до шести. За 2 минуты до конца, когда Каролина удерживала преимущество 96: 90, Сэмпсон выпрыгнул справа от линии в попытке забить коротким джампером. Джордан одновременно выпрыгнул с другой стороны линии и яростно ударил по мячу, заблокировав бросок.

Эпизод заставил журналистов, сидевших на местах для прессы, удивленно ловить воздух ртом. Стоявший у боковой линии тренер Виргинии Терри Холланд зааплодировал. «Майкл и Дэвид Томпсон, – вспоминал Холланд, – были единственными игроками, которые в играх с моей командой показывали такое, что заставило меня аплодировать им в искреннем изумлении… пока до меня не доходило, что я поддерживаю соперников собственной команды».

«А еще я в это же время кричал рефери, что «это была помеха», – говорил Холланд. – Думаю, что рефери были поражены и изумлены так же, как я, и не могли осознать, как ему это удалось сделать. Технически блок-шот можно было классифицировать как помеху – мяч наверняка летел уже в цель, когда Ральф отпустил его, находясь над кольцом. Он летел, как ракета «Титан». Не совсем понимаю, почему Джордан вообще задумался о том, чтобы пойти за этим мячом».

«То были мои молодые годы, – сказал Джордан 15 лет спустя, признавшись, что понятия не имеет, как ему удалось сделать блок в том эпизоде. – Я удивил самого себя. Это был красивый момент моей игры, и в какой-то степени он вытолкнул меня вверх, к моей карьере. Никто не мог просто сказать, на что я способен. Я сам не мог бы сказать вам, на что способен, а на что нет. И в этом заключалась красота».