Текст книги "Майкл Джордан. Его Воздушество"

Согласно заявлениям, сделанным властями в то время, в обязанности мистера Джордана входило обеспечение запасами завода GE в Касл-Хейне. Во время второго года обучения сына в УНК Джеймс Джордан составил поддельную заявку на покупку 30 тонн гидравлического оборудования от лица компании Hydratron, которую возглавлял Дэйл Гиршевски. Согласно показаниям обвиняемых, General Electric в результате заплатил Гиршевски 11 560 долларов за 30 тонн цилиндров. Джеймс Джордан признался в суде, что Гиршевски не поставил компании цилиндры, а вместо этого заплатил Джордану откат в 7000 долларов.

В марте 1985 г. Гиршевски признал себя виновным в хищении средств. Его приговорили к штрафу в 1000 долларов и условному сроку. Три недели спустя и Джеймс Джордан подписал заявление о признании вины, получив от суда аналогичный штраф и условный срок.

«Он должен был отправиться в тюрьму за то, во что впутался, – сказал в 2012-м Дик Неэр. – Благодаря Майку ему удалось выйти сухим из воды». Каждый из них мог попасть в тюрьму на десять лет за совершение уголовного преступления. Дело поставило крест на работе Джеймса Джордана в General Electric. Неэр, работавший супервайзером на заводе, сказал, что ситуация была куда серьезнее, чем сообщали власти. «Он руководил нашим корпоративным магазином», – объяснял Неэр. Корпоративный магазин выполнял функции своего рода клуба для работников GE, где они могли приобрести телевизоры, холодильники, тостеры, инструменты и прочие вещи со скидкой. Будучи менеджером магазина, Джеймс Джордан перенаправлял товары, предназначавшиеся для магазина, в другие места. Неэр отмечал: «Он проводил их по бумагам, но в магазин они никогда не попадали. Он крал их. Полагаю, что потом он сбывал товар на стороне. Ему предъявили обвинение в краже порядка 7000 долларов. Практика была очень распространенная. Другие люди тоже занимались этим».

Очевидно, что стремление семьи присутствовать на каждой игре Майкла, которые он проводил в стране и даже за рубежом, легло тяжким грузом на отца, пытавшегося оплатить все эти поездки. «Если отставить в сторону эту историю, то лучше парня, чем Джеймс, вам не найти», – сказал Неэр, вспоминая все добрые дела Джеймса Джордана для местных жителей и его готовность потратить свое время на возведение бейсбольного поля для детей.

Примерно в то же самое время их старшая дочь Сис начала искать варианты, как предъявить иск родителям по обвинению в сексуальных домогательствах. Ее брак треснул по швам, и какое-то время она провела в психиатрическом отделении местной клиники. Один пожилой родственник навестил ее и сообщил, что дедушка и бабушка глубоко обеспокоены обстоятельствами ее жизни. Сис написала в своей книге, что выписалась из клиники и отправилась с визитом в дом Медварда и Розабелл Джордан.

«Что с тобой такое, девочка?» – спросили они.

Сис писала, что в связи с внезапным взлетом баскетбольной карьеры Майкла ее родители едва находили время на то, чтобы навестить стариков в Тичи. Все чаще и чаще Медвард тихо проводил свои дни на крыльце своего дома на Калико Бэй-роуд, и складывалось впечатление, что Джорданы стыдятся «деревенских манер» родителей Джеймса, потому что ассоциируют себя с баскетбольными болельщиками Каролины, как говорила их старшая дочь. Это обычный сценарий для семей перспективных молодых спортсменов, угодивших в водоворот перемен, вызванный их быстрым восхождением по ступеням спортивной карьеры, а Джорданы мало того, что попали в него, так еще и оказались на самом видном месте, в свете софитов. Каждый житель Северной Каролины, сходившей с ума по баскетболу, внимательно следил за приключениями «Тар Хиллз», словно жизнь команды была главным реалити-шоу их жизни.

Джорданы выдержали три года постоянных путешествий, соревнований и неустанного внимания СМИ. В дни игр они обычно покидали Уилмингтон в три часа дня, чтобы успеть на вечерний матч. После матчей они ненадолго заглядывали к сыну проведать его, а затем ехали домой, чтобы пересмотреть игру в записи. Обычно они возвращались слишком возбужденными, чтобы заснуть. Делорис Джордан рассказывала: «Мы записывали на видео все игры, чтобы Майкл мог посмотреть их дома по возвращении. Он сидел и смотрел, а потом говорил: «Я правда это сделал?» Понимаете, когда он играет, он так увлечен игрой и происходящим вокруг, что не запоминает некоторых вещей».

У них установились связи с родителями других игроков Каролины, и они проводили с ними время на матчах и в многочисленных поездках по дорогам страны. Одну из таких ночей, случившуюся в 1982-м во время игр регионального плей-офф, Джорданы называют волшебной. «Старики Сэма Перкинса, Элакуа, были там, как и Брэддоки, Питерсоны, Уорти, Доэрти и тренеры со своими женами, – вспоминала в 1984-м Делорис Джордан. – Мы выбрались в город, набрали кучу китайской еды и ели всю ночь».

«Примерно часа в три-четыре утра… – вмешивается в рассказ ее муж. – Я никогда не забуду этот момент. Мы все вышли на улицу и затянули песню в честь Каролины, мы вели себя как дети, искренне наслаждаясь каждой минутой происходящего».

Шок для них всех настал в мае 1984-го, когда стало ясно, что все это закончилось, пролетев очень быстро.

«Мы ни на йоту не ощущаем себя обманутыми, – говорил Джеймс Джордан. – Мы присутствовали на каждой игре, в которой он принимал участие. Все это невозможно измерить никакой суммой денег, никто и никогда не даст тебе такую возможность, сколько ни заплати. То были хорошие годы для Майкла, и они были хорошими для семьи Джордан в целом… Я убежден, что вы не найдете мальчишку, которому написали лучший сценарий, который получил лучшего продюсера и режиссера и которому сказали: «Иди и проживи свою жизнь вот так», потому что придумать более совершенную, более идеальную жизнь, чем была у Майкла, просто невозможно».

Часть V
Дебютант

Глава 14
Золотая лихорадка

В июле Джордан выбрал своим агентом Дональда Делла из ProServ, компании из Вашингтона, округ Колумбия. Но еще до официального оформления их рабочих отношений Дэвид Фальк, сотрудничавший с Деллом и ProServ, начал изучать варианты для трудоустройства Джордана на предстоящем драфте. Вопреки ожиданиям Джордана «Филадельфия» улучшила свои показатели той весной, тогда как «Чикаго Буллз» потерпела два поражения в концовке от «Нью-Йорк Никс» и тем самым улучшила свое положение на грядущем драфте. Критики шутили над «Буллз», говоря, что она просто привычным образом заканчивала очередной катастрофически провальный сезон, за которым должен был последовать такой же катастрофически неудачный выбор игроков на драфте.

Архитектором этих провальных решений на драфте был генеральный менеджер команды Род Торн, склонный к самоуничижению джентльмен родом из южных окрестностей Аппалачей, открыто признававший долговременные проблемы команды по части поиска и привлечения игроков на драфте. В 1979-м «Буллз» имела 50 %-ный шанс задрафтовать Ирвина «Мэджика» Джонсона, который тогда только привел к титулу NCAA Университет Мичигана. По итогам сезона у «Буллз» вновь была ужасная статистика побед и поражений, и за право первого выбора на драфте им предстояло поспорить с «Лос-Анджелес Лейкерс». Представители команды должны были решить, кто получит право первого выбора, подбрасыванием монетки, и Род Торн поставил на «орла», последовав рекомендациям болельщиков, высказавших свое мнение в специально проведенном по этому случаю опросе. Но выпала «решка».

Торн потерял Мэджика Джонсона из-за неудачного выбора стороны монетки, а затем, уже на самом драфте, проглядел Сидни Монкрифа, предпочтя ему Дэвида Гринвуда из «УКЛА». Несмотря на постоянные травмы Гринвуду удалось отыграть за «Буллз» шесть достойных сезонов. За первые пять сезонов в составе команды он смог достичь показателей в 14 очков и 8 подборов в среднем за игру. Неплохие цифры для тяжелого форварда, но сравнивать его с Мэджиком Джонсоном, приведшим за это время «Лейкерс» к пяти чемпионствам в NBA, или даже с Монкрифом было просто немыслимо. Разумеется, если бы «Буллз» взяла на драфте Монкрифа, в 1984-м ей и не понадобился бы еще один атакующий защитник на драфте. Как бы то ни было, выбор «Буллз» Гринвуда всегда будет рассматриваться как проваленный драфт. Стоимость «Лейкерс» за 12 лет, на протяжении которых Мэджик Джонсон выступал за команду, подскочила, по данным журнала Forbes, с 30 млн долларов до 200 млн. Джонатан Ковлер, совладелец «Буллз», шутил тогда, что «бросок монеты стоил 25 млн».

«Оказалось же, что он стоил все 200», – скажет он позже.

В 1982-м все стало еще хуже: Торн задрафтовал защитника Куинтина Дэйли из Университета Сан-Франциско незадолго до того, как оказалось, что в общежитии колледжа тот напал на студентку-медсестру.

По прибытии в Чикаго Дэйли отказался раскаяться в своих действиях, и вскоре на играх «Буллз» стали собираться протестующие женщины.

Дэйли и другой талантливый «бык» Орландо Вулридж потом станут испытывать проблемы с болезненным пристрастием к кокаину, и об этом будет очень хорошо осведомлена публика. Такие катастрофические неудачи привели команду весной 1984 г. на грань банкротства.

В феврале того года Торн обменял любимчика болельщиков Реджи Теуса в «Канзас-Сити» на Стива Джонсона и право выбора на драфте. Практически сразу же дела у чикагской команды пошли еще хуже, и шансы получить первый выбор на драфте возросли. «Буллз» завершила сезон с показателями 27–55 и пропустила плей-офф третий год подряд, подогрев спекуляции о том, что команда вскоре будет продана и уедет из Чикаго. С окончанием очередного жалкого сезона Торн вновь получил возможность одним из первых делать выбор на драфте.

«В тот год мы одержали мало побед, – вспоминал Билл Блэр, ассистент тренера «Буллз». – Но Род постоянно напоминал нам, что в Северной Каролине есть один парень, очень и очень толковый игрок. Он все говорил и говорил про Майкла Джордана. Род всегда был на позитиве, он был уверен, что парень станет одним из лучших игроков всех времен. Но многие сомневались: «Ну, защитника он играть не может. Легкий форвард из него тоже никакой». Даже Бобби Найт делал подобные заявления. Но Род сказал: «В этом парне есть что-то особенное».

«Никто, включая и меня, не знал, что Джордан станет тем, кем он стал, – вспоминал Торн. – Мы не разрабатывали его перед драфтом, но провели с ним собеседование. Он был уверен в себе. Он чувствовал, что будет хорош. Было очевидно, что Майкл верил в себя, но он понятия не имел, каким выдающимся станет».

Как только регулярный сезон завершился, «Хьюстон Рокетс» и «Портленд Трэйл Блэйзерс» на двоих получили право первого выбора, а «Чикаго Буллз» следовала сразу за ними. «Рокетс» собиралась взять Хакима Оладжувона, атлетичного центрового из Университета Хьюстона, тогда как «Портленд» раздумывала над тем, чтобы взять центрового из Кентукки Сэма Боуи, которого мучили травмы. «Хьюстон» с самого начала дала понять, что собирается взять Оладжувона, – вспоминал Торн. – Примерно за месяц до драфта у меня состоялся разговор со Стю Инманом, тогдашним генеральным менеджером «Портленда». Стю сказал мне, что его команда хочет Сэма Боуи. Их врачи сказали, что со здоровьем Боуи все будет в порядке, а поскольку они нуждались в большом игроке, то и не рассматривали другие кандидатуры».

У «Буллз» был третий номер на драфте, тогда как «Хьюстон» получила первый, выиграв в подбрасывании монетки у «Портленда». «Трэйл Блэйзерс» осталась со вторым номером. «Мы уже наверняка знали, что заполучим Джордана, когда «Хьюстон» выиграла в монетку у «Портленда», – объяснял Ирвин Мандел, многолетний вице-президент «Буллз». – Если бы «Портленд» выиграла в подбрасывании монетки, она забрала бы себе Оладжувона, а «Хьюстону», скорее всего, достался бы Джордан. Помню, каким взволнованным был Род. Он трепетал, потому что на его взгляд между Джорданом и Боуи была огромная разница».

И действительно, в день драфта Джордан был выбран «Буллз» третьим номером. Отправляясь на церемонию драфта, он признался, что хотел бы играть за «Лейкерс», где Джеймс Уорти уже был восходящей звездой. Но и «Чикаго» сойдет, объяснял Джордан той осенью, ведь «Лейкерс» так укомплектована, что я в любом случае мало чем помог бы этой команде».

«Джордан был доступен, и они обязаны были взять его, – вспоминал Джефф Дэвис, продюсер спортивных каналов в Чикаго. – Выбора у них не было. Понятное дело, парень был двукратным обладателем приза Лучшему игроку года, он привел Северную Каролину к чемпионскому титулу. Но никто на самом деле не знал, насколько он хорош». Дэвис вспоминал, что «Чикаго» очень повезло в том, что «Портленд» задрафтовал Боуи, поскольку складывалось впечатление, что Торн попытается заполучить центрового Кентукки, если ему выпадет такая возможность.

«Нам бы хотелось, чтобы Джордан был ростом в семь футов, но это не так, – сказал Торн изданию Chicago Tribune, когда его попросили прокомментировать выбор. – Но центровых не было в доступе. Что делать в такой ситуации? Джордан не изменит жизнь клуба в одночасье. Я и не стал бы просить его об этом. Он очень хороший атакующий игрок, но не доминирующий».

Довольно странное заявление от генерального менеджера команды, которой нужно было продавать билеты на свои матчи. Ошибка «Портленда» войдет в историю как величайший провал в истории драфта. Впоследствии Стю Инман отметит, что его выбор одобрили члены его тренерского штаба, включая и тренера – члена Зала славы Джека Рэмси. Инман позже скажет, что система Дина Смита в Северной Каролине утаила от глаз наблюдателей таланты Джордана, и это мнение эхом повторит Рэмси. Однако стоит отметить, что тренерский штаб и скауты «Портленда» наблюдали за Джорданом весной того года на олимпийских просмотрах и все равно не разглядели его потенциал. Рик Санд из «Даллас Мэверикс» увидел, на что способен Джордан. Он предложил в обмен на Джордана восходящую молодую звезду «Мэвс» Марка Агирре. Торн отказался. «Рон даже бровью не повел, – вспоминал Санд. – Он знал».

Фактор Найта

Теперь, когда с драфтом было покончено, Джордан мог сконцентрировать все свое внимание на олимпийских просмотрах и тренировках, которые растянутся от самого дня церемонии драфта до начала Олимпиады в Лос-Анджелесе. Джордан никогда не рисковал пролететь мимо олимпийской сборной, но полноценным доверием Найта после встреч их команд в 1/8 финала плей-офф он не пользовался. «После той игры у Боба, как мне кажется, сложилось впечатление, что Майкл не умеет бросать, – вспоминал Билли Пэкер. – И на олимпийских пробах он тоже не блистал как снайпер».

Найт – главный тренер сборной США по баскетболу – был еще бо́льшим приверженцем системы, нежели Дин Смит. «Наш парень играл у Дина Смита, где принимал роли и ответственность в рамках системы, – смеялся комментатор. – И вот летом он едет играть у Боба Найта, который оказывается еще более жестким, чем Дин».

Смит определенно умел быть хитрым и манипулировать людьми, но он всегда вел себя достаточно дипломатично. Найт же обладал суровым, взрывным темпераментом и эго размером с «Хузьер Доум», что в Индианаполисе. Плюс он был запредельно грубым, а вдобавок ко всему прочему еще и задирой-богохульником. «Тренер Смит – мастер по части четырехугольной атаки, а тренер Найт – по части четырехбуквенного слова», – острил Джордан.

С самого первого дня Найт дал понять своим подопечным-олимпийцам, что он сфокусирован исключительно на совершенстве. «Я сказал им, что мне не интересно, с кем мы играем или какой на табло счет, – объяснял Найт. – Я заинтересован в том, чтобы эта команда стала лучшей командой, какая только может быть, и я всеми силами буду толкать их к этой цели».

Тренер и игрок были под стать друг другу. Джордан «пас» своих партнеров, нагоняя на них жути своим сердитым взглядом исподлобья и громкими хлопками с призывами сосредоточиться. Найт занимался тем же самым в своем стиле, с угрожающей театральностью. Его бросавшееся в глаза поведение на международных матчах сделало его любопытным выбором комитета, курировавшего любительский баскетбол в США. Власти Пуэрто-Рико выдали ордер на его арест после того, как в 1979-м на Панамериканских играх он вступил в конфликт с офицером полиции. Позднее его заочно осудили по статье за нападение на представителя полиции при отягчающих обстоятельствах.

Теперь Найту предстояло выполнить ответственную миссию. Он хотел обрушить всю мощь американского баскетбольного молота на соперников из других стран. Для осуществления этого плана он составил штаб из 22 тренеров-ассистентов и проводил тщательные просмотры в команду, на которых побывало более 70 игроков со всей страны.

Чарльз Баркли, Сэм Перкинс, Джон Стоктон, Карл Мэлоун, Крис Маллин, Чак Персон и десятки других великолепных игроков трудились на площадке, пока Найт наблюдал за всем этим с высоты своей башни. Летавший туда-сюда по паркету Баркли, блиставший всей своей атлетической мощью и изяществом работы с мячом, стал по итогам просмотров вторым лучшим игроком после Джордана, но казалось, что его больше интересует перспектива впечатлить профессиональных скаутов, нежели понравиться Найту, который видел в форварде из Оберна только 280 фунтов веса.

Баркли, Стоктон и Мэлоун оказались в числе выдающихся мастеров, которых Найт отсеял по итогам просмотров. Разозленный и озадаченный таким итогом Стоктон сказал Баркли и Мэлоуну, что с удовольствием составил бы с ними команду и сразился бы против дюжины игроков, которых выбрал Найт.

Окончательный состав на Олимпиаду выглядел следующим образом: Майкл Джордан, Сэм Перкинс, Патрик Юинг, Крис Маллин, Уэймен Тисдейл, Леон Вуд, Элвин Робертсон, Джо Клейн, Джон Кончак, Джефф Тернер, Верн Флеминг и Стив Олфорд. Вместо своего обычного 23-го номера Джордан получил майку сборной США с номером 9.

Тренер Индианы счел, что собрал необходимый для унижения иностранных соперников состав и готов к Олимпиаде. Он сказал своему другу Пэкеру, что не будет против, если его олимпийская сборная станет забивать по 90 очков за игру при условии, что соперники не наберут больше 30. «Он невероятным образом сфокусировался на задаче, – вспоминал Пэкер. – Боб, как и Майкл, – невероятный боец, он не может жить без соревнований и борьбы. Он был очень хорошо подготовлен. Люди забывают о том, как он набрал ту олимпийскую команду. Все составляющие университетской баскетбольной жизни он объединил в единое с тренерской точки зрения целое. Селекционный процесс он использовал для того, чтобы заручиться поддержкой каждого. Очевидно, что его игрокам было необходимо понять: «Вот так мы будем играть, такой игры я от вас ожидаю». Поэтому в тех матчах они так доминировали. Он не надеялся выиграть золотую медаль. Он собирался доминировать в мировом баскетболе, и именно это делала его команда».

На самом деле именно выставочные матчи перед Олимпиадой, в которых сборная США противостояла игрокам NBA, позволили Пэкеру изнутри наблюдать за восхождением Майкла Джордана. Его многолетняя комментаторская карьера и дружба с Найтом помогли Пэкеру получить лучшие места у паркета на каждый из девяти фантастических матчей сборной, предварявших Олимпиаду в Лос-Анджелесе и организованных Ларри Флейшером, генеральным советником NBA. «Порой в этих выставочных матчах с парнями из NBA, – говорил Пэкер, – не происходит ничего особенного: они просто приезжают в полдень на матч, надевают свою форму и немного гоняют мяч. Но в этот раз в течение трех-четырех недель шла самая настоящая война».

Направляли все возрастающий градус накала происходящего главные заводилы, Найт и Джордан. Выставочное турне началось в Провиденс, штат Род-Айленд, в конце июня и после остановок в Миннеаполисе и Айова-Сити добралось до Индианаполиса, где 9 июля собралась огромная толпа зрителей, жаждавших увидеть битву двух команд. «К тому времени, как мы добрались до Индианаполиса, олимпийцы выиграли четыре игры, – вспоминал Пэкер. – Так что профессионалы намеревались положить этому конец, прервать серию в тот же вечер. Ларри Флейшеру не улыбалась перспектива увидеть поражение игроков NBA от кучки зеленых студентов».

Флейшер рекрутировал в свою команду Ларри Берда, Мэджика Джонсона, Айзею Томаса и нескольких других звезд, чем до предела наэлектризовал атмосферу в «Хузьер Доум», где собрались тысячи болельщиков. Пит Ньюэлл, многолетний наставник Найта и один из тренеров-ассистентов сборной США, зашел в раздевалку олимпийцев перед матчем, а потом разыскал Пэкера. «Слушай, я никогда за всю жизнь не видел никого, кто был бы так сильно заведен, как он», – признался Ньюэлл Пэкеру, говоря о Найте. Несмотря на то что состав команды NBA был полон звезд, олимпийцы победили в Инди.

Настоящее испытание поджидало их в Милуоки. Пэкер вспоминал: «Я никогда не видел по-настоящему выдающегося выступления от Майкла Джордана в нападении вплоть до того дня, когда олимпийцы сошлись в Милуоки с игроками NBA. Тогда я впервые наблюдал такой уровень игры в нападении от Майкла Джордана. Во время его прохода к корзине Майк Данливи попал ему в нос. Матч вышел невероятно брутальным. Парней из NBA тренировал Оскар Робертсон. Боба Найта после этого эпизода выгнали с игры. У Майкла текла кровь из носа. Тем временем мяч отскочил к Найту и тот убрал его за спину, отказавшись возвращать арбитрам. Тогда его выгнали. Он и Оскар буквально атаковали друг друга. В игре не действовало правило удаления за фолы. Так что парни из NBA просто колошматили пацанов-олимпийцев».

После ухода с игры Найта ассистенты тренера взяли тайм-аут, чтобы попытаться реорганизовать олимпийскую сборную. Пэкер вспоминал: «Они возвратились на паркет, и Майкл взял игру в свои руки, словно парни из NBA просто стояли столбами и ничего не делали. Это было что-то невероятное. Вот тогда я впервые увидел в Майкле Джордане по-настоящему великого игрока нападения, несмотря на то что наблюдал прежде за его игрой в старшей школе и три года следил за ним в студенческом баскетболе. Раньше я никогда не замечал эту сторону его игры, не знал, что он может просто взять контроль над игрой. Бобби не было даже на скамейке, но Майкл просто вышел и сказал: «Мне все равно, какая там система, я беру эту игру в свои руки». Так он и сделал».

В Финикс на последний выставочный матч в рамках турне олимпийцы ехали с восемью победами в активе при нуле поражений. «И это в играх с командами NBA, – говорил Пэкер. – Там была не какая-то шушера. К тому времени как турне добралось до Финикса, у нас с Бобом состоялся разговор. Майкл окончательно убедил его в своей состоятельности. Боб сказал мне: «Вот что я скажу тебе о Майкле Джордане. Прежде у меня были сомнения на его счет, но этот парень, черт его дери, станет величайшим баскетболистом из всех, что когда-либо ходили по земле».

Найт мало что рассказывал репортерам публично об игроках олимпийской сборной, так как не хотел нарушать командный баланс, раздувая самомнение кого-то из своих подопечных. Но даже несмотря на это, после серии выставочных матчей он сказал журналистам: «Майкл – великолепный, блестящий баскетболист».

Олимпийцы одержали победу в заключительной игре турне в Финиксе со счетом 84: 72, а Джордан набрал в матче 27 очков, два из которых ему присудили за слэм-данк, вколоченный им после рывка через всю площадку мимо отступавшего назад Мэджика Джонсона. В другом эпизоде он отдал мяч Юингу с левой стороны трехсекундной зоны, затем каким-то неведомым образом ухитрился рвануть вперед и забить справа после промаха центрового.

Матч за матчем Джордан выдавал спектакли на паркете. «Парни из NBA стояли и смотрели на него», – сказал репортеру его партнер по сборной США Джон Кончак. Тренер «Лейкерс» Пэт Райли, в тот день сидевший на скамейке команды звезд NBA, сказал после игры: «Он самый одаренный игрок из всех, кого я видел».

Позже Джордан отметит, что вызов (в том числе физического характера), которым для него стали выставочные матчи, подготовил его к резвому старту первого в карьере сезона в NBA. Пэкер указывал на то, что в ростере сборной Найта не было настоящего разыгрывающего защитника, она представляла собой скорее сборище разноплановых игроков, самым универсальным из которых был Джордан, способный закрыть сразу три позиции – обе в защите и позицию легкого форварда.

1984

Олимпийский баскетбольный турнир стартовал 29 июля в лос-анджелесском «Форуме». Советский Союз и Венгрия бойкотировали Игры, по всей видимости, протестуя против бойкота, объявленного сборной США Олимпиаде-1980, проходившей в России. Команда США не встретила серьезного сопротивления и выиграла восемь матчей, набрав в среднем на 32 очка больше своих соперников. Джордан стал ведущим снайпером команды со средним показателем в 17,1 очка за игру. «Стало очевидно, на что способен Джордан и каким разноплановым он умеет быть, – отмечал Пэкер. – Но на Олимпиаде он не выходил на паркет и не делал по 40 очков за игру. Та команда играла совсем не так».

Несмотря на то что системный подход Найта к нападению сильно ограничивал игровое время Джордана и его снайперские возможности, Майкл все равно приводил в изумление и восторг толпы болельщиков и партнеров как на тренировках, так и на играх. «Когда Майкл получает мяч в быстром прорыве, случиться может только одно, – говорил Стив Олфорд, – он исполнит какой-нибудь данк. Иногда игроки приобретают привычку просто стоять и смотреть на Майкла, потому что обычно он творит такое, что ты не захочешь пропустить».

Пока американцы на скорости проходили турнирную дистанцию, не замечая оппонентов, один иностранный журналист показал Джордану номер зарубежного журнала с его фотографией на обложке – издание объявляло Майкла величайшим баскетболистом планеты. Журналист спросил у Джордана, что он думает об этом. «До сих пор, – сказал тот прямо, – я еще не встретил того, кто мог бы помешать мне делать то, что я захочу».

От доминирования в матчах с командами, полными звезд NBA, до унижения лучших зарубежных сборных – то лето здорово подняло котировки Майкла. Единственный по-настоящему драматичный момент случился, когда американцы растеряли 22-очковое преимущество над сборной Западной Германии. Тогда Джордан совершил шесть потерь и попал в цель лишь в четырех случаях из 14 попыток с игры. Найт взорвался в приступе гнева на скамейке команды, но сборная США сумела остановить свое падение в пропасть и все же добыла победу, 78: 67. Жесткий характер тренера проявился в раздевалке после игры, когда он приказал Джордану принести извинения партнерам по команде.

«Тебе должно быть стыдно за то, как ты играл», – орал он на Джордана, безмолвно и шокированно стоявшего среди своих партнеров с глазами, полными слез.

Джордан был лидером команды, тем, чей огонь зажигал их всех. Партнеры ценили его талант и целеустремленность и были в шоке от того, что его ругают при всех. Позднее Сэм Перкинс аргументировал: «Мы не считали, что Майкл сыграл так уж плохо, ну правда. Но это было нужно нам. Тренер Найт знал, что делает. И его слова зарядили Майкла».

Позже, уже во время профессиональной карьеры Джордана, его будут часто обвинять в запугивании партнеров по команде и попытках задирать их при каждом удобном случае. Быть может, этому он научился у Бобби Найта за несколько коротких месяцев совместной работы с ним. «Дело не в том, что я его боюсь, – говорил Джордан репортерам, освещавшим работу олимпийской сборной. – Но он – тренер, и он успешно тренирует благодаря своему стилю. Я вовсе не собираюсь бросать ему вызов. Играть у него четыре года – об этом я даже думать не хочу. Но он прямолинейный и честный. Он говорит то, что думает. Какие бы слова он ни произносил, ты всегда поймешь, что он имеет в виду».

Испытав унижение от Найта, Джордан яростно отыграл концовку олимпийского турнира, набрав 20 очков в финальной игре, в которой сборная США в битве за золото разбила Испанию, 96: 65. После победы он надолго заключил в объятия улыбавшегося Найта, а мгновение спустя уже размахивал маленьким американским флагом, стоя на пьедестале с медалью. Поцеловав ее и спев национальный гимн, он затем рванул на трибуны, чтобы отдать золотую медаль своей матери.

Он напомнил ей о клятве, данной им в девятилетнем возрасте после того, как американцы уступили русским в 1972-м, сильно разочаровав его. Тогда он не мог знать, что золотая медаль достанется ему ценой унижения от тренера Найта. Джордан не был из тех людей, кто легко мирился с издевательством. Каким бы сладким ни был миг победы, история в раздевалке оставила у него горькое послевкусие.

Энтони Тичи не попал в заявку олимпийской сборной, но получил возможность вблизи наблюдать за тем, как Джордан приносит свой талант в жертву требованиям еще одного тренера-деспота, помешанного на контроле. Увиденное поразило Тичи, посчитавшего эту жертву по меньшей мере удивительной. «Многие люди никогда этого не замечали, – говорил Тичи в интервью 2012 г. – Если вы посмотрите на стиль его игры, то поймете, что после школы он подстраивался к команде колледжа, после колледжа – к олимпийской сборной, а после нее – к игре на профессиональном уровне, потому что ему всегда хватало характера играть у таких тренеров, как Дин Смит, Бобби Найт или Фил Джексон».

Никто не был удовлетворен выступлением Джордана на олимпийском баскетбольном турнире больше, чем Род Торн, испытавший сильное облегчение от увиденного: игра Майкла доказала, что генеральный менеджер «Буллз» принял верное решение на драфте. «Игра на Олимпиаде дала Майклу импульс, – объяснял Торн, оглядываясь в прошлое. – Его имя стало притчей во языцех, потому что Олимпиада проходила в Лос-Анджелесе и каждый вечер по телевидению крутили нарезку кадров с его данками и красивыми финтами, пусть даже он отыграл на турнире и не так много времени».

Две недели спустя, 12 сентября 1984 г., «Буллз» объявила о подписании семилетнего контракта с Джорданом на сумму в 6 млн долларов – он стал третьим по величине в истории лиги, позади контрактов двух хьюстонских крупных игроков Хакима Оладжувона и Ральфа Сэмпсона. Сделка с большим отрывом стала самой крупной из всех, что когда-либо заключались клубами с защитниками. «Потребовалось провести переговоры, – сострил партнер «Буллз» Джонатан Ковлер. – Говорили в основном мы, а они соглашались».

Пройдет несколько дней, и другие агенты NBA выскажут противоположное мнение. Почему явно звездный игрок вроде Джордана подписывает контракт, который растянется на семь лет, да еще и за такие скромные деньги? «В этом нет смысла», – сказал изданию Southtown Economist Джордж Эндрюс, агент Мэджика Джонсона и Айзеи Томаса. Агент Ли Фентресс отметил, что подобная сделка практически гарантирует возникновение проблем в будущем, так как стоимость контрактов игроков уже начала невероятно быстро расти.