Текст книги "Стеллар. Трибут"

Глава двадцатая

Виртуальная помощница схватилась за голову, отчаянно взъерошивая шевелюру. Казалось, она в шоке и не знает, радоваться или паниковать.

– Мико, что произошло?

Мико: Грей, я нашла три глобальных изменения. Проведена репликация ДНК-цепочки, Даат снял ограничение на количество имплантируемых Геномов, потенциал Источника повышен. И введена новая системная функция… впрочем, лучше посмотри сам.

Не веря своим ушам, я открыл интерфейс. Машинально отметил, что за время, проведенное в А-Зоне, сформировались две новые Нейросферы, а счетчик энергии показывал 14750/25300. Хорошее пополнение, но суть не в этом…

Спираль ДНК, состоящая из множества пустых сфер-геномов, как будто раздвоилась и уплотнилась. Нет, не обман зрения! Количество свободных ячеек, доступных без эволюционных преобразований, увеличилось. Ранее я мог до первой эволюции использовать три Генома, после нее – шесть, потом двенадцать, а предельное количество равнялось тридцати двум. Теперь «гнезд» стало вдвое больше – шесть, двенадцать и так далее… Даат удвоил число имплантируемых Геномов!

Мико: Это изменение важной системной функции. Количество Геномов носителя ограничивается естественным сопротивлением организма, больше просто не выдерживает человеческое тело! Считается, что это невозможно…

– Из-за этого можно потерять человеческий облик? – уточнил я, вспомнив важное предупреждение из прошлого.

Мико: Нет, Даат каким-то образом сделал носителя более устойчивым к химеризации. Невероятное, невозможное изменение.

Я пробежался по Геномам. Очень важное улучшение, серьезно расширяющее потенциал, но глобально оно меня не усилит – все мощные Геномы по-прежнему требуют первой-второй Эволюции. Зато теперь можно имплантировать «золотой» Геном Гидры и еще два более простых. Правда, для Гидры пока не хватало двух усилений «системы кровообращения» и Нейроядра, но все равно замечательно…

Мико: Да, именно! И теперь, в свете новых возможностей, я бы настоятельно рекомендовала использовать модификацию с регенерацией, Грей. Носитель стал уникальным, мы должны постараться сохранить это тело. Посмотри, что Даат сделал с нашим Источником!

Изменений в Источнике с первого взгляда я не заметил. Тот же уровень, те же самые способности, но Мико быстро прояснила ситуацию.

Мико: Смотри, Грей. Почти все люди, за очень редким исключением, обладают «слабым» Источником. Такова особенность вашего вида. На практике это означает, что его можно развить до пятого уровня, что мы с тобой уже сделали. Надеюсь, ты понимаешь, что цифры – лишь условность, обозначающая потенциал, введенная для упрощения? Так вот, почти у всех – «слабый» Источник. После первой направленной Эволюции мы можем развить его до «среднего» – это десятый ранг, еще пять усилений, после второй – «сильный» – до пятнадцатого ранга. И так далее…

– Я понимаю, Мико, можно покороче.

Мико: Я уже почти закончила. Так вот, в рядовом носителе у нас сейчас потенциально «могущественный» Источник, соответствующий четвертой эволюции. Это просто невероятно. Мы имеем сейчас 5/20 усилений и можем продолжать развитие. Думаю, что после первой эволюции он поднимется еще на ступень…

– Но это означает, что…

Мико: Именно! Максимально возможный уровень – тридцатый ранг, шестая эволюция. Но мы сможем преодолеть эту планку, добиться большего, того, чего никто не добивался. С таким стартовым потенциалом ты можешь стать величайшим Заклинателем всех времен.

Вероятно, именно в этом и заключалось главное изменение. Даат наделил меня потенциалом невероятно мощного Заклинателя. С одной стороны, это казалось настоящим, превосходным преимуществом, а с другой – мне ведь теперь без вариантов придется сосредоточиться на развитии Источника.

Последнее изменение я увидел прямо в интерфейсе, в разделе «Способностей». Там появилась новая серая строчка. Новая системная функция.

«Дар Даат».

Ни описания, ничего. Я попробовал активировать ее, но система выдала предупреждение:

Внимание! Невозможно использовать при текущем уровне развития!

Требуется 64000 Азур!

Требуется усиление Источника (20)!

Ничего себе! Значит, этот «Дар» станет доступен еще очень нескоро. Минимум пятнадцать усилений Источника, а сколько раз нужно «апнуться», чтобы поднять емкость внутреннего накопителя Азур?

Мико: Тридцать пять раз, Инкарнатор. На данный момент мы сформировали в общей сложности всего двадцать четыре Нейросферы. Но прошло очень мало времени, так что все реально.

Я задумался – действительно, ведь я вернулся на Землю не так давно. Прошло всего ничего, и уже такой прогресс. А что будет через год, два, три?

Мико: Темп развития со временем замедлится, конечно. Но у нас все впереди!

Значит, удвоение ДНК-спирали, расширение Источника и таинственный Дар, который откроется еще нескоро. По сути – усиление потенциальных возможностей носителя. Но в чем же заключалась сделка, и что мой предшественник обещал слизняку в центре А-Зоны?

Мико: У меня нет ответа. Слишком много неизвестных факторов. Но круг поисков сужается, теперь мы знаем, что в прошлом ты посещал эту А-Зону и вернулся из нее. Если мы повысим звание, возможно, в Архиве появится доступ к спискам Инкарнаторов, и я смогу сделать выборку на основании известных фактов.

Я вздрогнул, вспомнив момент псионического слияния с Даат. Жуткое чувство. Тот самый миг, когда я понял – или он решил показать, – что именно собой представляет. Конечно, только одну грань, но все же… Существо иного порядка, нежели человек. Совершенного иного. Существо, сотни лет поглощающее Азур и развивающее разум, шагнувшее за пределы настолько, что и форма, и время, и пространство не имеют никакого значения. Чуждое, нечеловеческое сознание, давно преодолевшее известные нам границы. Наверное, Заклинатель, идущий по пути Духа, смог бы добиться подобного, впитывая А-энергию в космическом масштабе, но в процессе он полностью утратил бы человечность, сам став Даат. Очень любопытно, чем же «я старый» мог заинтересовать его настолько, что был переквалифицирован из назойливого насекомого в разряд подопытных хомяков?

Много вопросов и никаких ответов. Мико улыбаясь пожимала плечами. Я поднялся на ноги, осматриваясь. Вокруг виднелось зеленое море листвы, через сплетения толстых, мясистых стеблей пробивались лучи солнечного света. Это даже не лес, странные растения больше походили на гигантские разросшиеся кустарники, куполом окружавшие нашу уютную полянку. В воздухе стоял запах травы, смешанный со сладковатым удушливым ароматом цветочной пыльцы. Где-то вдалеке слышался шорох, пощелкивания, мелодичные птичьи трели. Где мы?

– Грей…

Алиса проснулась от шороха, тоже поднялась, настороженно оглядываясь и втягивая ноздрями воздух.

– Живые. Не сон, – хрипло сказала она. – Я видела. Даат. Смерть. Возвращение. Жизнь. Он говорил. Потом отпустил.

Шагнув ко мне, она неожиданно упала на колени, прижалась горячим лбом к моей руке. Подняла голову, глядя снизу вверх со странным, почти религиозным трепетом. Подобное я видел в глазах Тары, когда сказал перед Монолитом, что я – Инкарнатор.

– Тебя видела. Спас. Забрал. Спасибо.

– Алиса, прекрати. Встань, – я потянул ее вверх, смущенный неожиданным актом преклонения. Напарница, поднявшись, на мгновение прижалась ко мне, крепко, до хруста обняла – и тут же отпрянула, словно испугавшись собственных чувств. А я неожиданно понял, что теперь она – по-настоящему моя напарница, а не просто случайная попутчица, использующая меня ради возвращения системы. Даат что-то сделал с ней, что-то показал, и теперь она предана мне душой и телом.

– Даат говорил с тобой? – осторожно спросил я.

– Да. Нет. Не знаю. Показывал. Тебя. Меня. Людей.

– Ты знаешь, кто он?

– Да. Нет. Даат! Старый. Умный. Азур. Смерть.

– Он что-то сделал с твоим телом?

Лиса недоуменно взглянула, затем отрицательно покачала головой.

– Да. Нет. Не знаю.

– Зверь… он по-прежнему внутри? – продолжал осторожно допытываться я.

На лицо Алисы набежала легкая тень, она замерла, как будто сосредотачиваясь, потом тихо прошептала:

– Да. Здесь. Не спит. Плохо.

Она тревожно взглянула на небо, и я понял, что напарница опасается ночного появления Черной Луны. Жаль… брезжила надежда, что Даат мог удалить паразитную сущность из оборотня, но по каким-то причинам он оставил все как есть. Значит, со Зверем придется разбираться самостоятельно.

– Ты знаешь, где мы? – спросил я.

– Да. Запах. Экогород. Старый, – Алиса, чуть улыбнувшись, втянула ноздрями воздух. – Пойдем.

Пробравшись сквозь заросли, мы увидели развалины строений необычной формы, полностью утопающие в растительности. Их архитектура казалась странной – спиралеобразные, полусферические или острые, как игла, древние здания совершенно не походили на виденные прежде. Необычная растительность, напоминающая гигантские лианы или увеличенные в десятки раз вьюны, буйным зеленым царством заполняла все окружающее пространство, превратив заброшенный город в невероятные многоярусные джунгли.

Мико: Это экополис, Грей. Я определила наши координаты.

Нейросеть вывела справку и несколько изображений. Согласно информационной базе, к концу эпохи Утопии стали появляться новые виды урбанизированных пространств – например, технополисы, бурлящие жизнью огромные человеческие муравейники, где вокруг деловых и производственных кварталов (а также разнообразных развлекательных центров) была сконцентрирована большая часть населения, преимущественно низших социальных групп. Их противоположностью стали экополисы – поселения, построенные вдалеке от цивилизации, в гармонии с природой, использующие независимые геотермальные источники питания, полностью обеспечивающие себя экологически чистой пищей. На картинках виднелись города, похожие на распустившиеся бутоны цветов, пронизанные зеленой растительностью стеклянные небоскребы, бесшумно скользящие по прозрачным тоннелям белые поезда, взмывающие с крыш частные флаинги, похожие на изящных птиц… Как я понял, экополисы были местом жительства более продвинутой, элитной части населения. Роскошные виллы с садами, бассейнами и удивительные эко-дома с огромными зелеными террасами мало походили на одинаковые, стандартизированные муравейники технополисов.

Взглянув на карту, я облегченно вздохнул. Хотя мы еще находились в А-Зоне, Даат перенес нас на самую границу – отсюда до безопасных мест было совсем недалеко. Кажется, считав мою память, он поместил нас в наиболее удобную точку для старта – по прямой до Монолита менее ста пятидесяти миль.

Я поделился этим открытием с Алисой, и она кивнула, не выдав своих эмоций. Мы наскоро перекусили остатками моих походных рационов, осмотрелись – и двинулись в путь.

Мико построила маршрут. Мы должны были пересечь окраину экополиса, стараясь не углубляться в жуткие многоярусные джунгли в центре, и выйти в обширные предместья, когда-то застроенные просторными одноэтажными виллами. Оттуда уже были видны знакомые сопки, за которыми кончалась территория А-Зоны и открывалась прямая дорога к Монолиту.

Здесь кипела жизнь. Я видел множество птиц, вездесущих изоподов, еще каких-то существ, напоминающих огромных ящериц. Алиса уверенно пробиралась по зеленым коридорам, ловко балансируя на ветвях – да и мне, после усиления ЦНС, держаться наравне стало гораздо проще. Оборотень, судя по поведению, хорошо ориентировалась в подобных джунглях.

– Эко. Похожие. Жила. Раньше. Много пищи. Мало людей, – скупо объяснила она по пути.

В этом биоме существовала своя пищевая цепочка, свои опаснейшие хищники и свои жертвы. С первым из них, огромной плотоядной росянкой, мы познакомились, когда лианы вокруг ожили, хватая и опутывая нас, а ближайшее здание зашевелилось, превращаясь в гнездо крупного растительного монстра. Чем-то он походил на ядовитого морфа из первой А-Зоны, поймавшего моих преследователей-зараженных, но, к счастью, оказался не столь токсичен. Тем не менее дело могло окончиться не лучшим образом – я яростно кромсал Фангом жесткие лозы, а Алиса пустила в ход осколок клинка, найденного у тела Герды.

У оружия, хоть и сломанного, обнаружились удивительные Азур-свойства. От его ударов растительные плети мгновенно замерзали, покрываясь в месте попадания льдом и налетом инея. От сильного удара они трескались и ломались, рассыпаясь ледяным крошевом. Через десять минут ожесточенного боя обмороженный монстр, лишившийся большей части своих щупалец, обиженно втянулся внутрь руин, пытаясь закончить схватку. Однако парочка «Вспышек», запущенных мною прямо в лепестковую пасть, завершили дело, превратив Тварь в дымящую, расползающуюся на глазах кучу растительной плоти.

Четыре с половиной тысячи Азур и неожиданное обновление директивы «Охота» – морфа посчитали достойным трофеем. Пять из десяти, предыдущими были супер-краб Флектор, Крысиный Король и три Панцирных Гончих. Услышав об этом достижении, Алиса неожиданно встрепенулась и сообщила, что охота на подобных «росянок» – отличный способ закрыть директиву.

После чего наш маршрут немного изменился. Напарница с азартом искала гнезда растительных монстров, взяв все на себя сложности выслеживания и охоты, я больше подстраховывал. У меня создалось впечатление, что Алиса очень хочет быть полезной, «отработать» по полной программе. Ведь выполнение директив Стеллара и последующие повышения в первую очередь нужны именно ей.

Оборотень выбрала очень простую тактику. Найдя «росянку», она давала ей схватить себя и погрузить в огромную пасть, напоминающую зубастую кишку. Регенерация и сила напарницы позволяли без труда выдерживать такое испытание. После чего в ход шли Коготь Хель и ледяной клинок «Вьюги». Замороженный и отравленный монстр медленно разбивался изнутри, а из чрева появлялась целая и невредимая Лиса. Единственным минусом было то, что ее экипировка постепенно приходила в негодность, раз за разом соприкасаясь с едким пищеварительным соком и колючими объятиями растений. Комбинезоны, выданные нам на «Мстящем», усиленные и очень прочные, совершенно не обеспечивали нужной защиты. Когда последняя, пятая Тварь была уничтожена, комбинезон Алисы представлял собой жалкое зрелище, да и сама Лиса выглядела не очень презентабельно.

– Грязная. Голодная. Устала, – пожаловалась она, снова тревожно вглядываясь в абрис Черной Луны на горизонте. Близился вечер, уже начинало темнеть.

Мы оставили за спиной живые джунгли экополиса, найдя укрытие в развалинах большой виллы. Когда-то тут было целое поместье с большим садом, парком и водоемами с искусственным водопадом. Следы былой роскоши чувствовались в застывших обломках позеленевших статуй, мраморной колоннаде и изысканной мозаике, покрывавшей чашу огромного заиленного бассейна.

Здесь нашлось несколько уцелевших комнат и крыша над головой. Развалины кишели громадными изоподами, но они уже казались знакомыми, почти родными. Значит, относительно безопасно, поблизости нет других хищников. Слегка напрягшись, я активировал свое пси-поле и усилием воли отогнал любопытных тварей. Обустроив небольшой лагерь, позволил телу немного побыть в блаженной расслабленности, мысленно перебирая варианты дальнейших действий.

Быстро проанализировал новый Геном, выпавший с растительных морфов, и тут же отбросил любые мысли о его возможной имплантации:

Геном Росянки

Требуется: Эволюция (2), усиление кожного покрова (5), усиление кровообращения (5), усиление эндокринной системы (5), перестройка тканей (5), Нейроматрица

«Фотосинтез» – используя кванты света как источник энергии, а углекислый газ как источник углерода, вы можете синтезировать органические вещества, поддерживающие вашу жизнедеятельность

«Органические кислоты» – вы можете вырабатывать и выделять органическую кислоту с мощным разъедающим действием

«Ловчие жгутики» – дополнительные подвижные образования на теле, служащие ловчими щупальцами. Могут вырастать до десяти-пятнадцати ярдов

Геном Панцирной Гончей тоже не годился – он практически дублировал по свойствам когда-то выпавший мне Геном Пожирателя. Некрокожа, панцирь, когти: нет, спасибо… Из доступных до эволюции оставался только простенький Раттус. Но им не хотелось забивать ценные слоты, слабое подобие способностей Крысиного Короля…

Мико: Нам нужны азурические Геномы, завязанные на мощность Источника, синергично усиливающие наши способности. Все подряд брать не стоит.

Я мысленно согласился с нейросетью. Из головы не выходила мысль, что усиление Источника одновременно увеличивает мощь ментальной силы Повелителя Стаи…

Снаружи слышался плеск воды. Что там делает Алиса? Я выглянул, найдя взглядом напарницу.

Блестящая от воды обнаженная девушка сидела на постаменте одной из статуй, зачерпывая ладонями воду из небольшого водопада. Сквозь мокрые спутанные волосы просвечивали лучи заката, окружая фигуру Алисы трепещущим ореолом. Она внезапно показалась прекрасной русалкой, притягательные изгибы женского тела невольно будоражили голову.

Мгновенно заметив мой взгляд, напарница обернулась, соскользнула в воду, повернувшись спиной. Я уже не раз замечал, что если раньше, при первом знакомстве, она вообще не придавала значения наготе, то теперь старается лишний раз не демонстрировать свое тело. Как будто я ее смущаю. Получалось, правда, с трудом – каждое превращение требовало раздеться либо потерять разорванную в клочья одежду.

Чтобы не стеснять девушку, я опять скрылся внутри руин, но через несколько секунд услышал тихие шаги. Алиса, закутавшись в волосы, чуть смущенно протянула мне сложенный комбинезон, Коготь Хель, перевязь со звездами и сломанный клинок Герды.

– Зверь. Голодный. Придет. Наверное, – сообщила она, вновь взглянув на темнеющее небо. – Уйду. Далеко. Спрячься.

– Нет, не уходи, – сказал я, поймав напряженный взгляд ее зеленых фонариков.

– Зверь, – жалобно протянула она.

– Я знаю, как с ним справиться.

Глава двадцать первая

Громадная сфера Черной Луны светилась прямо над головами, голубоватое сияние отражалось на поверхности воды. Алиса, по плечи стоявшая в бассейне, обхватила себя руками и что-то беззвучно шептала. Я знал, что ей было страшно. Мне тоже, и даже Мико не переставая твердила о высоком риске затеянного эксперимента.

Но я хотел попробовать. Если все время бежать от опасности, не встречая ее лицом к лицу, никогда не победишь. Мне удалось сломить волю «Дива», заключенного в Синей Стали, выходило отпугивать призрачных войдов, так почему не получится со Зверем? Азур-сущность уязвима для воли Заклинателя, а если ничего не выйдет – имелся наготове запасной вариант.

Мы ждали.

Я был ограничен радиусом своего пси-поля, поэтому смотрел сверху, с уцелевшей части второго этажа, где сохранилась просторная терраса. Античную колоннаду и стены оплетал разросшийся дикий виноград, прекрасно защищавший от любопытных взглядов. Получился уютный наблюдательный пункт. К тому же отсюда через узкий лаз можно уйти в лабиринт внутренних помещений виллы, где Зверю будет трудновато развернуться.

Превращение, как и в первый раз, было внезапным. Я успел заметить, как у Алисы мелко задрожали губы, а потом и все тело, настолько сильно, что по воде пошла рябь. Затем девушку изогнуло страшной судорогой, взрывая тело метаморфозой, обращая ее в сине-черную чудовищную Тварь.

Зверь пришел, властно развернулся, занимая ее сознание, как бабочка, освободившаяся из кокона. Я уже давно зондировал разум напарницы, ожидая этот момент. Поймав, нащупав получившую волю сущность, я властно вторгся внутрь. Если входить в голову Алисы, ломая ее сопротивление, было, мягко говоря, неэтично, ведь мы вступали в подобие пси-слияния, то сейчас меня не стесняли никакие ограничения.

И сразу же понял, что придется трудно. Я как будто шагнул в костер. Обжигающий и одновременно леденящий клубок нечеловеческих страстей, в которых угадывались жажда убийства, ненависть и дикий, раздирающий голод. Голод был главным, определяющим аспектом. Зверь питался не только плотью, он поглощал муки и боль, наслаждался ими, как гурман – изысканной пищей. Мне стало немного дурно от осознания того, что эта Тварь проделывала со своими жертвами. Как Алиса еще не сошла с ума?!

– Кто ты? Что ты? – Я проникал все глубже, пытаясь схватить ускользающую чуждую сущность, вонзиться в нее, нащупывая уязвимые места – и сжать Зверя в тисках своей воли, как проделал это с «Дивом».

Подчинись! На висках стремительно набухали вены, я полностью выпал из реальности, изо всех сил пытаясь взять под контроль сознание монстра. Несколько мучительно растянутых минут мы отчаянно боролись, ломая друг друга, но самый мощный, первый натиск не принес результата.

Сущность была разумной, гораздо умнее «Дива» и, вероятно, любого из нас. Зверь мгновенно почувствовал меня и тут же начал яростно вырываться. Я переоценил свои возможности, заарканив бешеного тигра. Раз за разом транслируя боль, страх, свет, огонь, я все острее ощущал свою беспомощность. Ментальный поединок складывался не в мою пользу, противник был опытнее и сильнее.

Почувствовав мою неуверенность, Тварь как будто захохотала, подобно сумасшедшей гиене. Я потерял точку опоры, стремительно проваливаясь внутрь наполненного безумием нечеловеческого сознания. Голова разрывалась от кошмарных видений, поглощающих меня тысячей окровавленных пастей. Чувствуя, что стою на тонкой грани безумия, я резко разорвал пси-контакт с монстром. Неудача, Зверь мне не по зубам!

Резкая боль пронзила виски. Сколько времени мы боролись? Унимая головокружение, я подхватил с пола заранее подготовленные предметы. Сейчас он придет за мной!

Ветхая каменная ограда разлетелась, длинное тело приземлилось на то место, где я только что находился. Загнутые черные когти оставляли на плитах глубокие царапины, пасть раскрылась, продемонстрировав двойной ряд кинжальных клыков. Утробный рык и горящие злобой глаза Зверя говорили, что меня ждет отнюдь не легкая смерть.

Я был уже готов. Свежеприобретенные скорость и реакция сильно облегчали дело. Мико рисовала траектории, я выполнял – ничего особо сложного. Только нужно действовать быстро и неожиданно. Не защищаться, а атаковать!

Танцы под Черной Луной, на залитой сиянием разрушенной террасе. Я пробежал по остаткам перил, ловко балансируя, в длинном прыжке с перекатом ушел от стремительного рывка оборотня. Бросок! Обломок клинка «Вьюги» вонзился под переднюю лапу, сковывая подвижность Зверя. Конечно, он остановил его всего на несколько секунд, но больше мне и не требовалось. Снова вскочив на балюстраду, я сделал вид, что хочу уйти вниз – а сам самоубийственно прыгнул прямо на загривок обманутому финтом оборотню.

Практически повиснув на шее противника, я вонзил инъектор, полученный от Хирувима, под ухо разъяренному чудовищу. Рискованный план, но других вариантов не было. Если зелье аниматурга подействует не сразу, придется вытерпеть немного боли. Или много…

К счастью, реакция оказалась почти мгновенной. Обратная метаморфоза, и я вдруг понял, что прижимаю к полу горячее, как печка, обнаженное тело Алисы. Сработало!

– Все? – тяжело дыша, спросил я. – Не закрывайся…

Мысленно коснулся сознания девушки – да, действительно сработало. Зверь свернулся как улитка, втянувшаяся в раковину. Он спал, как будто после убойной дозы нейролептиков. Я ощутил знакомый жар открывшегося разума напарницы, ее эмоциональное состояние. Невероятное облегчение, смешанное со страхом, надеждой и стыдом.

Алиса тяжело, прерывисто дышала, чуть вздрагивая. Мы находились в состоянии пси-слияния, и я неожиданно понял, что она не хочет, чтобы я уходил. Обняв за плечи, я осторожно привлек девушку к себе, тихо поглаживая распущенные волосы.

Прижавшись ко мне, она уткнулась в плечо и заплакала как ребенок. Даже прожив сотни лет, в душе она оставалась слабой и ранимой и всегда хотела, чтобы нашелся кто-то, заслонивший ее от бед. Сила и жестокость были вынужденной маской. Люди тянутся к более сильным духом, к лидеру, за которым хочется идти, и такого человека Алиса неожиданно увидела во мне. Первого, кто за много лет не считал ее чудовищем и не испытывал отвращения, а наоборот, искренне хотел помочь.

Было и кое-что другое. Подсознательное взаимное притяжение мужского и женского начала. Непреодолимая химия организма. Я вдруг по-иному ощутил прикосновения ее рук, вцепившихся в мои, почувствовал дрожь, пробежавшую по телу девушки. Она была возбуждена, одновременно жаждала и страшилась моих объятий. Невозможно скрыть такое, находясь в пси-контакте. Я хотел ее, а она – меня, и это единение наполняло приятным чувственным ожиданием.

Дальнейшее случилось само собой. Без поцелуев, слов и долгой прелюдии. Естественно, как сон или ходьба. Ничем, абсолютно ничем Лиса не отличалась от всех остальных женщин, разве что откровенной жадной страстью, с которой получала свое. Обычный человек не выдержал бы ее жестких объятий, даже для моего усиленного организма такая любовь стала настоящим испытанием. Сплетение сведенных экстазом тел, яростная страсть и томительная дрожь наслаждения – вот что такое любовь Инкарнаторов!

Когда все закончилось, я отстраненно поглаживал спину девушки, покрытую бисеринками мелкого пота, она тяжело дышала, вцепившись в мои руки. На бронзовой коже медленно таяли белые отпечатки пальцев. Тело болело. Я чувствовал себя помятым и выжатым, так, будто только что провел изнурительный рукопашный поединок с превосходящим по силе соперником.

– Больно? – встрепенулась Алиса, когда я выпрямился, не сдержав стона. – Болит?

– Терпимо, – улыбнулся я. – Все нормально. Просто ты очень сильная.

– Я… не хотела. Просто. Ты. Мужчина. Секс. Не было. Давно, – призналась она. – Не сдержалась. Прости. Сильная. Да. Слишком!

– Не хотел тебя обидеть.

– Не обидел. Я знаю, – чуть улыбнулась она. Неожиданно порывисто обвила мою шею рукой и прикоснулась горячими губами к плечу – туда, где расправлял крылья силуэт Ангела.

– Помогу. Будешь сильный. Как я.

Мне показалось, что она немного жалеет о случившемся. И одновременно благодарна. Я знал, что это ничего не изменит в наших отношениях, но поможет стать намного ближе. Мы не будем влюбленной парочкой, возможно, даже не станем постоянными любовниками. Алисе была необходима эта мимолетная близость, не только как физиологическая разрядка, но и как доказательство, что она еще человек, что она может оставаться желанной женщиной.

Тара не стала бы осуждать меня с небес. Скорее наоборот, не поняла бы, поступи я иначе. Она прекрасно знала, какие законы царят в этом мире. Мико использовала термин «сублимация сексуальности», ну а я просто ощущал на своей шкуре, как близость смерти на каждом шагу только обостряет земные желания, и в этом нет ничего низменного или постыдного.

Ночь прошла спокойно. Рано утром мы двинулись в путь и уже после полудня вышли за границу А-Зоны. Я понял это, когда счетчик А-излучения затих на нулевой отметке, хотя вокруг ничего не изменилось. Гибельный Багровый Разлом остался позади, мы благополучно выбрались. Чудом, конечно – лишь мое неожиданно выстрелившее прошлое спасло от смерти. Некросы, войды, Даат, Бури Перемен, буйство Азур – этот мир больше не был владениями людей.

Полная сил и энергии Алиса, обернувшись ларсом, несла нас по склонам лесистых сопок, по-прежнему избегая открытых мест. Возможность слежки с «Пилигрима» нельзя было исключать, хотя я все глаза сломал, осматривая небо. Вроде бы чисто… но кто его знает?

А ближе к вечеру на горизонте замаячил тонкий луч Монолита, пронзающий небо. Он непроизвольно притягивал взгляды, и на одной из коротких остановок состоялся любопытный разговор.

– Ты бывала раньше в Монолитах? – спросил я.

– Да. Была. В плену, – сказала она. – Прометей. Феникс. Первый Легион. Война. Стража. Контроль. Терминал Стеллара. Они забирали. Их. Сюда. У нас. У всех.

Я озадаченно почесал затылок. Интересные дела.

– То есть терминал здесь не изначально, его откуда-то принесли?

– Да. Приказы. Директивы. Нашли. Отняли. Забрали. Первый Легион.

Тара рассказывала, что Монолиты построил легендарный Прометей, объединивший Инкарнаторов после Импакта, основатель Города и Первого Легиона. Команды Инков с помощью транслокаторов могли перемещаться между ними, моментально преодолевая огромные расстояния. Вероятно, это позволяло быстро перебрасывать войска, концентрируя силы для отражения новых угроз. И контролировать территорию вокруг Монолитов… Но то, что терминалы Стеллара они забирали у других, «неправильных» Инков с помощью грубой силы, было для меня открытием.

– Откуда вообще взялись терминалы?

– Города. Старые. Центры Стеллара, – удивленно взглянула на меня напарница. – Много было. Инки искали. Забирали. Использовали.

Мико: Она имеет в виду, что почти во всех крупных городах были Институты Аниматургии, где обычно имелся терминал Стеллара. Вероятно, многие погибли при Импакте, а уцелевшие искали и забирали Инкарнаторы.

– То есть, Первый Легион забирал терминалы, чтобы установить их в Монолиты? – продолжил я расспросы.

– Да. У всех. Директивы. Многие не хотели. Отдавать, – вздохнула Алиса. – Война. Мои погибли. Другие тоже. Много.

– Сейчас Первый Легион контролирует терминалы?

– Сейчас? Не знаю. Нет. Первый Легион… Его нет. Разбит. Там, – губы Алисы тронула мстительная усмешка, она кивнула в сторону Черной Луны.

– А тот Легион, что сейчас в Городе?

– Не настоящий. Там мало Инков. Трибуты. Дети их детей. Слабые. Плохие! – произнесла напарница.

– А куда исчезли все старые, сильные Инкарнаторы Легиона? – задал я давно мучивший вопрос. Ведь, по идее, прожившие сотни лет Инки были невероятно сильны. Геномы, усиления, способность к инкарнации делали их практически бессмертными супергероями, почему они исчезли, превратившись в легенды?

– Войны. Твари. Ши. Черная Луна, – словно обдумывая, с паузой ответила девушка, – Город. Директивы, угрозы. Потом… Одержимые. Вернулись в Город. Была битва. Большая. Очень. Потом война. Долго. Погибли. Почти все.

– А ты?

– Я? Я… в плену. Город. Карцер. Куб. Печать Омега. Долго. Очень долго, – ответила Алиса. – Потом Одержимые. Сломали печать. Выпустили. Всех. Битва. Дралась. Убивала…

Она тяжело вздохнула и продолжила:

– Город. Страшно. Инки против Инков. Ударили Абсолютом. Смерть. Я ушла. Убежала. Успела. Искала своих. Долго. Не нашла. Никого. Много времени. Прошло. Потом… ты знаешь.

Как я и думал, могущество Инкарнаторов подкосили не бесконечная охота за Тварями или ликвидация Угроз – с этой задачей они, судя по постройке Монолитов и объединению вокруг Города, вполне успешно справлялись. А именно долгая междоусобная война против своих собратьев-Одержимых, вернувшихся с Черной Луны. Интересно, что же послужило причиной раскола? Зак так и не успел изложить мне суть, потребовав отключить когитора, а потом все завертелось… Алиса, к сожалению, тоже ничего не могла толком рассказать – как я понял, она попала в Инкарцерум, городскую тюрьму для Инков-ренегатов, задолго до экспедиции на Черную Луну. А вышла оттуда во время штурма, когда Одержимые разрушили большую часть города и освободили заключенных Инкарнаторов. Судя по всему, битва за Город была страшной, раз использовалось Абсолют-оружие, сжигающее тонкие тела. Вероятно, в ней и полегла большая часть Первого Легиона вместе с мятежниками…