Текст книги "Ко(с)мическая опера"

Эпизод 27
СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК ОТ МОРГАНА КЕЙНА

Супермаркет «Пять в Одном», 19 февраля, около полудня.

Колесо тележки извернулось немыслимым образом, и она, совершив крутое пике, врезалась в стеллаж с продуктами, вызвав дождик. Грибной. В самом прямом смысле: на пол и в сетчатую пасть тележки просыпались пакеты с концентратом грибного супа. И, кажется, что-то с соседних полок, где располагались всевозможные соусы.

Интересно, и как меня до штурвала допускают? Даже кучера путевого бы не получилось. Хотя... Насколько помню, кучер управляет лошадью – существом разумным, которое не стукается головой о каждое дерево или столб, так что могло бы и прокатить. Правда, с моей везучестью уверен: и лошадь бы досталась соответствующая. Чему соответствующая? Моей рассеянности, конечно же. Что же касается летчиков...

Да простят меня Мэг и ее муженек, но все летуны с прибабахом – и истребители, и штурмовики. А те, кто летает на бомбардировщиках, те просто с бабахом. Большим. Как сейчас помню подходящую для подтверждения этой теории сценку из времен далекой юности! Когда Ричард Кейн вспоминал, что у него все-таки имеются дети, и навещал нас, чтобы узнать, как идут дела, к нему постоянно наведывались друзья-приятели всех возможных профессий и призваний. Был среди этих друзей и профессиональный военный, практически в течение всей карьеры приписанный к бомбардировщику. Так вот у него... У военного, а не леталки, конечно, была милая привычка пошутить. Во время справления нужды. Смешно? Как сказать... Когда из туалета, несмотря на звукоизоляцию, доносится зычное: «Открыть бомболюки!» – нервная дрожь на ближайшие пять минут обеспечена. А при выходе еще и получаешь зловещий рапорт: «Бомбометание выполнил!» Честное слово, не очень хотелось потом самому заходить в туалет, потому что это самое «бомбометание» представлялось чем-то жутковатым...

Я наклонился, чтобы собрать и вернуть продукты питания на положенное им место. То есть туда, куда их положили до меня, но, поймав суровый взгляд менеджера зала, вздохнул и кинул все, что подобрал с пола, в свою «продуктовую корзину», чтобы не вызывать неудовольствия администрации магазина: хорошо понимаю, что покупатели не любят брать товары не то что с нарушенной упаковкой, а даже слегка помятые. А мне сюда еще ходить и ходить, благо супермаркет совсем рядом с моим домом. Теперешним. Домом, который я с недавних пор занимаю не в гордом одиночестве, а в компании с... Если бы с миловидной девушкой! Хотя Эд – для своего возраста и происхождения – довольно симпатичный ребенок. По крайней мере, симпатичнее меня, что уж тут говорить. Впрочем, и неудивительно: она же не моя родная дочь.

Стать на четвертом десятке лет отцом-одиночкой мне не могло привидеться и в страшном сне, тем более что таковые сны я вижу очень редко. Гораздо привычнее тупая чехарда из фрагментов прошедшего дня, видоизмененных до той степени неузнаваемости, когда одной половиной мозга понимаешь: этого быть не могло, а вторая половина наутро недоумевает: а точно ли все приснилось? Вдруг кое-что и в самом деле правда?..

Ладно, супом, благодаря судьбе в лице непреклонного работника магазина, дефектной тележки и собственного разгильдяйства, я теперь обеспечен на месяц вперед. Но одним супом питаться невозможно, поэтому придется заглянуть и в соседние отделы.

Конечно, можно было тележку не брать, а ограничиться корзинкой. Кстати, я с самого начала и хотел так поступить, но вялость всего организма подсказала: лучше иметь под рукой то, на что можно опереться.

Чертов транквилизатор! Уж лучше самогон, чем эти новомодные успокоительные средства: эффект после пробуждения до боли похожий, а удовольствия не было и нет. А самое мерзкое, что никакого способа поправления здоровья от снотворного нет, кроме сна. Сон... Нет, хватит покуда! И так до полудня дрых под присмотром Амано. Жутковатую картинку он представлял, между прочим: рот до ушей, глаза бешеные, а пальцы по стволу «мармона» так и бегают. Защитник, называется... Да от него в таком состоянии проку было бы не больше, чем от меня, сонного. Хотя бы потому, что основные события к тому моменту уже завершились и осталось только ленивое ожидание окончательной развязки, которая, надо отдать ей должное, не заставила себя долго ждать.

Я в подробности не вникал, но капитан Сэна, выслушав сообщение по комму (скорее всего, лично от Барбары), бурно порадовался, уверив меня, что все благополучно разрешилось, и, наскоро извинившись, покинул место дислокации под предлогом свидания с сестрой с целью наглядного доказательства целостности собственного здоровья. Ну и с богом, как говорится: личное явление Тамико в квартиру на улице Строителей мне было бы не пережить.

Продрав глаза в расцвете дня и слегка прибрав разгром, учиненный моими «спасителями» (сгребя разбитую посуду в угол, а все остальное раскидав по свободным местам в шкафу), я вспомнил, что обременен теперь недееспособным едоком. То есть действовала она успешно, особенно на мои бедные нервы, но всеми прочими достоинствами полноправного члена общества не обладала. Говоря проще, денег пока не зарабатывала, а значит, единственным кормильцем в новоявленной семье оказывался я. Не слишком удачный расклад, но раз уж так вышло... Не морить же ребенка голодом! Поэтому мои стопы неуверенно, но покорно направились в ближайший магазин, оказавшийся супермаркетом, что несказанно порадовало: не надо шарить по всем близлежащим кварталам, чтобы отовариться...

Так, что тут у нас? Овощи-хрюкты. Нет, не мой отдел: слишком дорого. Весна только началась, все растет в парниках, а они жрут энергию для отопления не меньше чем дома. Ладно, подождем более теплых деньков, а пока обратим внимание на консервы.

Фасоль. Хм. Люблю, не скрою, особенно обжаренную с лучком и грецкими орехами. Взять, что ли? Ага, только на орехи еще деньги тратить! Да и... Кто знает, как Эд относится к бобовым? Вдруг на дух не переносит? А духа от них, кстати, может быть ого-го... Нет, не буду брать фасоль, а также горох, кукурузу и иже с ними. Возьму-ка я... Правильно. Макароны. Самая демократичная еда! И крупы какой-нибудь на кашку. Чем должны питаться дети? Здоровой пищей. Все, кончилось мое счастье перехватить кусок по дороге и, добравшись до квартиры, завалиться спать: теперь непременный ужин станет ритуалом на несколько лет вперед. Впрочем, мне и самому не мешало бы упорядочить приемы пищи, потому что хоть и обладаю бесплатным абонементом в офицерскую столовую, за все время службы бывал там от силы раз десять, потому что Барбара норовит всучить очередное задание аккурат за пять минут до начала обеденного перерыва.

О, постельное белье! Оно-то мне и нужно: надо же ребенку что-то на кровать положить, а у меня самого всего две смены. Конечно, в отцовской квартире можно было бы нарыть пару-тройку лишних спальных принадлежностей, но не хочу туда заходить. Не в последнюю очередь потому, что представляю, чем там занимаются Рэнди и Лиона, а в первую... Раз уж, кроме Амано, никто пока не знает о существовании у меня «дочери», не буду торопиться радовать этим откровением родственников и знакомых. Подожду немного. Надо же, в конце концов, и самому привыкнуть!

Дочь... Вряд ли мне будет тяжелее, чем с сестрами. Правда, последуют все те же дурацкие ситуации, что и раньше. Например, как с предметами личной гигиены. Кстати о гигиене. Наверное, мне нужно купить для Эд что-то в этом роде. Или не нужно? Она могла захватить такие вещи с собой, но... Понятия не имею, в каком объеме и каких. Действовать наобум? Нет, пожалуй, воздержусь.

– Она еще не достигла периода полового созревания.

Вздрагиваю и оборачиваюсь.

Тетушка, будь она неладна! Хотя хорошо, что она отвлекла меня от вдумчивого изучения полок со всяческими женскими туалетными принадлежностями, а то менеджер уже начала нехорошо коситься в мою сторону.

– М-м-м-м-м?

– Мог бы и поздороваться, – равнодушно заметила Барбара, подходя ближе.

Платье-пиджак песочного цвета, туфли на высоких каблуках и очки с дымчатыми стеклами. Последние, судя по всему, для маскировки, потому что моя тетя и ПВО – вещи несовместные. Нет, не имею в виду противовоздушную оборону, что вы! ПВО – «Пять в Одном» – сеть магазинов среднего класса с умеренными ценами и относительно большим ассортиментом. То есть не в стиле Барбары. Совершенно.

– Доброе утро.

– Утро? – Тетя сдвинула очки на кончик носа. – Ты еще не пришел в себя? На дворе уже день!

– Знаю. Ты хотела, чтобы я поздоровался? Получи и распишись. И нечего придираться к словам!

– Какой ты сегодня ворчливый... – игриво протянула Барбара. – На тебя так плохо повлияло отцовство?

– Оно никак не могло на меня повлиять хотя бы потому, что отцом я стал независимо от своего желания и желания ребенка.

– Ну не дуйся!

Пальцы тетушки взъерошили мне волосы. Ненавижу, когда она так делает: моя прическа и в мирные времена оставляла желать лучшего, а сейчас вообще похожа на птичье гнездо. Без помощи Барбары.

– Что тебе нужно?

– Почему ты спрашиваешь? Может, я просто решила пройтись по магазинам и...

– Заглянула в заведение, продукты из которого не станет жрать даже твой любимый терьер? Не верю. Так что колись, зачем явилась по мою душу.

– Скучный ты, – констатировала тетушка, отказываясь от шутливого тона.

– А я компенсирую этим веселости, происходящие вокруг. Нельзя?

– Можно, – охотное согласие. – Тем более что, в самом деле, весело.

– Кому?

– Да так, вообще. И ты бы мог порадоваться, что дело Кортов закрыто.

– Окончательно?

– До возникновения рецидива.

– Ах, значит, все-таки вероятность появления других клонов есть?

– Конечно. Вероятность всегда есть, – нравоучительно сообщила Барбара. – Она только становится больше или меньше, но никуда не исчезает.

Вот так, просто и понятно. А вы чего ожидали? Взрывов сверхновой? Высадки десанта? Победного марша бронетехники по просторам побежденной планеты? Фигушки. Никаких спецэффектов. Идеально проведенной считается та операция, о которой никто, кроме непосредственных исполнителей, ничего не узнал. В противном случае всех ждет задний окоп и обоймы с одним зарядом. Так что мы еще легко отделались. Надеюсь.

– Ладно, проехали... Предлагаешь отпраздновать?

– Не без того. Вообще-то я хотела тебя поблагодарить.

– За что? – недоуменно поднимаю брови.

– За то, что не отказался от девочки.

– Но разве мое решение что-то изменило?

– Многое.

– Например?

– Например, она все равно не была бы допущена в гражданское общество Империи, – немного печально сказала тетя.

– Почему?

– Из-за контроля генетических линий. Можно изменить внешность, но со строением клеток ничего не поделаешь. Эд не признали бы полноправной подданной Империи.

– То есть?

– То есть она жила бы на положении предмета. Неодушевленного. Соответственно не имела бы возможности завести друзей, учиться в обычной школе, работать... Изоляция – вот что должно было ее ожидать.

– Но Амано сказал, что Сеймей готов был...

– Господин Дору, прежде всего лорд – и уже потом все остальное. Разумеется, он был готов забрать девочку, но не для обеспечения ей светлого будущего. Впрочем, ты и сам понимаешь: политика.

– Да уж... – Кусаю губу. – Политика. А жизнь ребенка не стоит и ломаной монеты, когда на чашах весов лежит смена династий, верно?

Барбара пожала плечами.

Да, все правильно. И Федерация не будет считаться со своими рядовыми гражданами. Привычная ситуация, но на сей раз она почему-то задевает сердце... Наверное, потому, что я нахожусь в ней – пусть не в самом центре, не в «глазу бури», но близко к тому месту, где рождается вихрь.

– Понятно... Но почему ты раньше об этом не говорила? Я бы...

– Ты бы принимал решение под давлением обстоятельств.

– Ну и что? Для меня это обычно.

– А я вот почему-то не захотела, чтобы мой племянник снова поступал так, как нужно, не будучи в этом уверенным.

Растерянно смотрю, как губы Барбары изгибаются в улыбке, немного грустной, но доброй. Такой улыбке, которой я еще ни разу не видел в тетушкином исполнении.

– Ты...

– Будем считать это моей маленькой слабостью! Но речь о другом. Когда окончательно придешь в себя, заглянешь в Отдел Идентификации, понял?

– На предмет?

– На предмет получения новой отметки в удостоверении.

Любопытненько...

– Какой отметки?

Тетушка небрежно провела наманикюренными ногтями несколько раз вверх-вниз по ворсу рукава и посмотрела на результат импровизированной полировки:

– Тебе и Амано выписана лицензия на убийство.

– Что?!

– Не дергайся! Обычная мера предосторожности.

– Предосторожности? Да как тебе удалось сотворить такое со мной? И зачем вообще понадобилось...

– Морган, – Барбара сурово сдвинула брови, – в связи с недавними событиями, затронувшими вас обоих, руководство посчитало оправданным расширить круг ваших полномочий в части оперативной работы. Дало козырь, короче говоря.

– На кой черт? Ты же знаешь, как я отношусь к убийствам!

– Знаю. И штатные психологи тоже знают, почему и поставили свою визу на назначении. К тому же с твоим уровнем допуска эта процедура была лишь простой формальностью.

– Каким уровнем? Какого допуска?

– Нулевым.

– Но... – Насколько знаю, даже у Первого Консула допуск к секретным документам ниже. Ну, тетя, удружила! – Знаешь, в каком гробу я хотел все это видеть?

– Предполагаю. – По-кошачьи довольная улыбка.

– Тогда почему...

– Вообще-то допуск всегда достается тому, кто от него бегает. Никогда не задумывался над этой несправедливостью? К тому же поздно спорить: он у тебя оформлен со дня совершеннолетия.

– Не может быть!

– Может. Вместе с подписью в свидетельстве о рождении Эд ты поставил свою подпись и на данном документе.

Я тупо уставился в спокойные, чуть усталые глаза Барбары.

– Хочешь сказать...

– Раскинь мозгами. Как иначе можно было бы позволить «удочерение»?

– Но мне об этом не сказали. Почему?

– А если бы сказали? Что изменилось бы? Он тебе нужен был, этот допуск?

– Нет.

– Так в чем дело? Сейчас ты знаешь, что он есть. Будешь им пользоваться?

Я подумал. Серьезно.

– Скорее всего... тоже нет.

– Вот видишь! – удовлетворенно кивнула тетушка. – Что и требовалось доказать. Только не забывай, пожалуйста, теперь об этой возможности и связанной с ней ответственностью, хорошо?

– Забудешь тут... Кстати насчет лицензии.

– Да? – Толика недовольства в голосе.

– В каких пределах ею можно пользоваться?

– В разумных, – осторожно посоветовала Барбара.

– А конкретно? Сколько человек я могу пристрелить за день? Одного? Пятерых? Десяток?

– Ты, правда, хочешь услышать ответ?

– Да.

Тетушка вернула очки на место и нудным лекторским тоном перечислила:

– Ликвидировать с применением табельного оружия – не более трех лиц обоего пола в день в условиях обычной работы. Без применения табельного и иного оружия – не более семи лиц обоего пола.

– Не понял. Почему без оружия можно прикончить больше народа?

– А ты попробуй сначала. Если получится, раздвинем рамки.

Барбара задумчиво взяла с полки пакет с колготками, приложила к подолу платья:

– Нет, не мой цвет. Ладно, племянничек, увидимся!

– Эй! Постой! А где Эд? Ты оставила ее без присмотра?

Тетушка машет рукой:

– Она с Вандой.

– Для чего?

– Вносят косметические изменения во внешность, неужели не ясно? Все, я побежала!

Косметические изменения? Зачем?.. А, понял: хоть не все люди вокруг меня сведущи в анатомии других рас, как Амано, это не значит, что девочку нужно подвергать излишнему риску. Хм, остается только надеяться, что я узнаю «дочь» по возвращении домой. Ее и моем...

Лента транспортера ползла на удивление медленно, но дама преклонных лет, работающая на кассе, двигалась так стремительно, что уступила бы первенство в спринте даже черепахе. По крайней мере, когда я все же получил обратно кредитку, с которой была снята сумма за покупки, мне очень хотелось кое-кого пристрелить. Или удавить голыми руками. Останавливало лишь то, что лицензия на убийство была пока окончательно не оформлена.

Вы умеете загружать продукты в бесплатные пакеты так, чтобы можно было все в целости и сохранности донести до дому? Я в очередной раз понял, что не владею этим искусством: края коробок методично и издевательски прорезают тонкий пластик независимо от варианта укладки. Понадобилось десять минут и десять пакетов, пока все покупки были упакованы в пригодном для ношения виде, но, когда они попали в поле действия выходных контрольных турникетов, запищал зуммер охранной системы, и меня остановил строгий мужчина в форме:

– Пожалуйста, пройдемте со мной.

– Мистер, это недоразумение...

– Сейчас мы это установим.

– Я только что оплатил все покупки, вот взгляните на чек!

Лезу в пакет, чтобы предъявить охраннику свое «алиби», но выуженная на свет полоска бумаги безнадежно испорчена: в самом центре жирное пятно, скрывающее под собой строчки букв и цифр. Не знаю, насколько стойкие чернила используются в кассовых аппаратах, но острый соус из той банки, которую я уронил еще в торговом зале и которая дала течь, справился с ними, что называется, одной левой.

Охранник только больше уверился в собственной правоте и твердо взял меня за локоть:

– Пройдемте!

– Да господи... Посмотрите чип в кассе! На нем же есть дублирующий список!

– Мы так и сделаем, непременно. Но по окончании рабочего дня.

– Что?!

– Кассы запрещено вскрывать до закрытия магазина.

Кажется, я попал... И Барбара уже успела улепетнуть. Хотя она не стала бы мне помогать: допустить, чтобы гордое имя полковника фон Хайст фигурировало в деле о краже в дешевом супермаркете... Никогда.

Вздыхаю и спрашиваю:

– У вас найдется где прилечь?

– В смысле? – Кажется, мой вопрос озадачил стража порядка.

– В прямом. Если мне нужно будет торчать здесь до самого вечера...

– Мы закрываемся в полночь.

– Тем более! Так вот, если уж я вынужденно остаюсь с вами еще часов на десять, мне очень хотелось бы лечь и поспать. Это возможно?

Охранник несколько растерянно, но утвердительно кивнул и повел меня по направлению к подсобным помещениям. Хорошо, хоть взял часть пакетов в свои мозолистые руки.

Скажите, на кой черт нужны секретные допуски и убийственные лицензии, если даже с ними простой поход в магазин не может закончиться без недоразумений?! И за «боевыми буднями» следует самая обыкновенная нормальная жизнь...

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Космопорт «Солар Си», июль 2104 г., четверг, четыре часа пополудни.

– И это все?!

– А чего ты ожидал?

– Честно?

– Честно.

– Что еще как минимум часа полтора буду слушать трагическую историю твоей жизни.

– Обломись.

– Мо, тебе кто-нибудь говорил, какой ты вредный? А то я сейчас расскажу, и с превеликим удовольствием!

– Можешь не напрягаться: свои недостатки я знаю наперечет.

– И много их?

– Тебе-то что за интерес?

– Мне нечем заняться, и поэтому я готов слушать что угодно, лишь бы убить время!

– Тогда обратись к диспетчеру: на сообщениях о прибытии и отправлении работает очень миленькая блондиночка, которая не сможет отказать такому представительному джентльмену, как ты.

– И будет читать мне сводку событий? Ты не просто вредный, Мо, ты...

– Знаю, знаю: злой, мстительный, мерзопакостный и далее со всеми остановками.

– Ну что ты уперся, а? Нам еще часа три здесь торчать.

– А больше нечего рассказывать.

– Нечего?! Сейчас у нас на дворе что?

– Именно сейчас? Плановая замена дорожного покрытия.

– Мо, не начинай!

– А, ты про другой «двор»... Прости, не понял.

– Все ты понял, только, вместо того чтобы успокоить мои бедные нервы, играешь на них!

– А чего ты волнуешься?

– У меня предсвадебная лихорадка, разве не ясно?

– Кстати, когда венчаетесь?

– В сентябре.

– Почему не сейчас?

– Лиона хочет, чтобы Эд несла шлейф.

– А-а-а... Что ж, как можно отказать родной сестренке? Тем более Эд как раз вернется из летнего лагеря... Да, пожалуй, все правильно.

– А ты сам?

– Что – я?

– Вроде Ли обмолвилась, что ты ее поведешь к алтарю.

– Ни в коем случае!

– Да не дергайся так! Подумаешь, проблема.

– А мне казалось, ты уже начал понимать, что любые запланированные в моей жизни события ведут себя... скажем так, своевольно.

– А может, мы хотим, чтобы свадьба получилась с огоньком? Будет что вспомнить.

– Тому, кто выживет?

– Мрачный пессимист!

– Беспечный оптимист!.. Кстати, коньяк уже давно закончился.

– Означает ли это, что я буду удостоен еще нескольких минут увлекательного повествования, если...

– Я подумаю.

– Только думай быстрее! А я пока слетаю в буфет...

– Летчик-налетчик... Ладно, уговорил. Только лимон не забудь! И пару пакетиков сахара!