Текст книги "гАрмон счастья, или Повесть о проснувшемся человеке"

XXX. Рождение

Бабочков, удобно расположившись на камне, решительно начал направлять свои мысли.

– Что же меня до сих пор беспокоит? Чего я боюсь, посредством чего теряю себя? Смерти!!! Вернее того, что все и всё, что есть в этой игре, в этой жизни, исчезнет для меня. Но, ведь не исчезнет самое главное! То, что я ощущаю всем своим существом! Мой центр! Я ведь это ощущал и тогда, когда выходил!

– Это игрушки – пугающим и издевающимся голосом в голове, вмешался паразит – а что дальше?!

– Вот! – решительно принял Федор – Я боюсь даже того, что мне когда-то внушили! С одной стороны того, чему учили в советское время, на вроде того, что «там ничего нет», а с другой, того, что активно пропагандируется церковью, «типа» – «тебе придется отвечать перед Богом, и ты попадешь в ад, в пекло, будешь вечно мучатся»…. – Ага! – рассмеялся Федор – и черти будут меня тыкать вилами!

– Может, конечно, не пекло и не черти – вкрадчивым тоном с явными нотками испуга, вмешался тюремщик – но откуда ты знаешь, что тебя ждет?

– Ах вот оно что! Боишься ведь ты, а не Я! Это ты веришь до сих пор в советские сказки и в церковные пужалки! Конечно же, я буду отвечать, и отвечаю и сейчас! Я готов держать ответ! Я выбираю Свет! Любовь! Я готов ко всему, что они несут!

На этих словах, мощный поток Любви и решимости выбросил Федора из тела.

– Ну….здесь ты уже был! Что дальше?! – угрожающе зашипел тюремщик, подползая к нему туманом устрашающих образов, которые Бабочков когда-то создал, представляя их, тут были и змеи, и дохлые кошки, и множество червяков….

– Дальше! – засмеялся Федор, потоком света исходящего из его души преображая устрашающие образы в сказочные цветы и бабочек красочной расцветки, и с решимостью выходя дальше.

Перед Федором открылся пронзительный свет, в сторону которого он то ли летел, то ли падал с невероятной скоростью.

В процессе полета-падения, он пролетал через сгустки энергии в виде полупрозрачных от света шаров, словно призванных остановить его и увлечь, и пролетая через них, он заново переживал события из своей жизни.

Шары переливались разными цветами, от серовато-черных, несущих боль, разочарование и безысходность, до красочных, несущих Радость, Воодушевление, Счастье и Любовь.

Вот, он пролетает через серо-черный шар, несущий отвратительную энергию, где он, трехлетний, вместе с двоюродным братом, кидаются кубиками в свою немощную прабабушку….сильная боль…..темная энергия…. Он с искренним раскаяниям, обнимает бабушку с огромным теплом и Любовью, прося прощения. Также тепло обнимает брата, прощая и себя и его. Бабушка тепло улыбается. Ласково гладит их по голове….

Полет дальше…. Вот нарастающий поток шаров, несущих клейкую и вязкую энергию предательства, вины, обиды и жестокости – вот – он кричит на мать, вот – отец дает ему оплеуху за то, что он не последовал его воле, вот – он плохо говорит о своем друге с их товарищами, вот – другой друг обкрадывает его, вот – они с друзьями мучают кузнечика, отрывая ему ноги, вот – отец бьет мать, вот – он ворует деньги у дяди из куртки, вот —жена изменяет ему, вот —он, юношей, подставляет под друга девушку, с которой провел ночь, вот – он совсем маленький, предает себя в первый раз….

Пролетая через все эти шары, Бабочков не теряя Света и Любви в душе, преображает их, Раскаиваясь, Любя и Прощая, тем самым наполняя их волшебными красками и Любовью.

Полет дальше…. Приближается чернейший шар, увеличивающийся в размерах и своей, лабиринтообразной структурой пугающий его, отчего шар начинает темнеть еще больше, заслоняя собой свет, а Бабочков падает прямо в него, оказавшись в бесконечном и темном лабиринте, наполненном отвратительной темной энергией с четко акцентируемой безысходностью.

– Ну что?!!! Теперь ты попал!!! – прозвучал громоподобным, злорадно-торжествующим и устрашающим тоном голос тюремщика – Тебе отсюда не выбраться!!! Ты наш!!! Будешь теперь бродить и мучатся здесь целую вечность!!!

Бабочков замер, слова тюремщика, приобретшего многочисленность, его пугали, но в центре своего существа он ощущал тлеющий Свет.

– А мог бы остановится!!! – в той же форме продолжал тюремщик – Мог бы вернутся обратно, или хотя бы во что-то подобное! Теперь будешь сожалеть об этом вечно!!!

На этих словах тюремщика, он четко ощутил, что тлеющий Свет в его центре связан со Всей Бесконечной Вселенной, что он исходит из одного источника, и что это и есть Он, безотдельный от всего, что сила тюремщика черпается лишь в том, что он до сих пор мыслит себя как отдельное существо, Федором, или не важно как он будет это называть, что придает важность тому, что считает собой и всему с этим связанному больше, чем всему во Вселенной.

Тлеющий Свет в его Центре начал разгораться, в нем зазвучала музыка, чем-то похожая на финал девятой симфонии Бетховена. Он взорвался Любовью, разлетающимся во все стороны Светом. Ни от темного лабиринта, ни от того отдельного, что он считал собой, не осталось и следа. Был только Свет, Любовь и Радость. Движение среди переходящих друг в друга волшебных узоров.

Что-то потянуло его обратно.

Вспышка…. Он открыл глаза, сидя на камне.

Около водопадика, Пурван наполнял воду в чайник.

Бородач с внимательной улыбкой посмотрел ему в глаза, затем, радостно-одобрительно кивнул головой:

– Пойдем пить чай….

– Хорошо!

Эпилог

Режиссер Александр Закадровский, в одиночестве карабкался по горе.

Незадолго до этого, он уронил в пропасть камеру, последнее из того, что предназначалось для мисси, из-за которой, он собственно, и оказался в этих горах.

За последние годы, Александр увлекся модной тенденцией эзотерики и йоги, перечитав массу книг по этой тематике и посетив множество семинаров и тренингов, нигде не находя ответов на свои вопросы и с четким ощущением, что все это лишь поверхностно.

Пару месяцев назад, он услышал о некой деревне просветленных, и в нем возникло четкое желание туда попасть.

Так как Александр был человеком деятельным, и, как он любил себя называть, творческим, он решил снять фильм об этой деревне. Благо, для этого, у него были возможности в виде доступа к госбюджету на фильмы, ввиду нескольких, снятых по заказу «патриотических» фильмов. Также, у Закадровского имелись связи и с людьми, инвестирующими в потенциально прибыльные фильмы.

Удачно совместив все эти составляющие, Александр выбил бюджет и сколотил команду для съемок, но он еще не знал, с чем ему придется столкнуться.

Первая часть команды, откололась, когда выяснилось, что машины дальше не проедут и им придется идти пешком по горам и ночевать в палатках. Вторая, когда недалеко от их палаточного лагеря заревел медведь.

Последним, откололся его друг-оператор Вадим Сухопятка, заявив ему – Не знаю как тебя, брат, но меня задолбали эти бесполезные поиски!

И вот теперь, Александр, в полном одиночестве, потеряв даже камеру, на которую собирался снимать фильм, вскарабкавшись по скале, выбрался к чудесному водопаду, заворожившего его взгляд. Он вздохнул от восхищения.

Из-под водопада выбрался голый человек, непринужденно помахав ему рукой.

Закадровский, переполнился радостью, он уже больше недели не видел ни одной человеческой души.

– Здравствуйте! – в радостном воодушевлении зашагал он к голому человеку.

– И тебе доброго дня, светлый человек – открыто улыбнулся тот, натягивая на себя широкие брюки.

– Скажите – воодушевленно начал Александр, А вы не знаете, где находится деревня просветленных?

– А что такое эти твои просветленные? – засмеялся человек в широких штанах.

– Ну… – замялся Закадровский – это люди, которые познали истину и освободились от всех земных пут, если вкратце.

– Вот оно что – по-доброму засмеялся человек в широких штанах, присаживаясь на удобный камень и доставая из холщовой сумки два яблока – Вот, поешь, ты наверное проголодался в пути.

– Так вы не знаете где эта деревня – с нетерпением услышать ответ, продолжил Закадровский, надкусывая яблоко.

– Ну, что же – с доброй улыбкой посмотрев в глаза Александра и поднимаясь с места, произнес человек – Приглашаю тебя в наше поселение, возможно, ты имеешь ввиду его.

– Мое имя Александр Закадровский, я режиссер – поспевая за уходящим человеком, впопыхах и на ходу, вылетело из него – А как ваше имя?

– Называют Федром – улыбнулся человек.

– Как?! А вы случайно не тот самый Федор Иванович?! – взбудоражился Закадровский.

– Просто Федор – улыбнулся Бабочков, не сбавляя шаг – И перестань обращаться ко мне на вы, меня не несколько.

– Ну,…так это действительно вы….ты…. Ты же Бабочков?! Ведь это вашу….твою книгу я читал?

– Можно сказать и так – засмеявшись, ответил Федор, сделав последний шаг на вершину горы и остановившись – А вот и наше поселение.

Закадровский остановился рядом с Бабочковым. Перед ними, надежно скрытая между горами, раскинулась большая цветущая поляна с протекающим по ней ручьем. Поляну, на которой гармонично расположились несколько домиков, мягко очерчивал хвойный лес, словно стекающий с гор.

– Пойдем? – по-доброму призвал продолжить путь Федор.

– Конечно! – взбудоражено и воодушевленно ответил Александр.

Пройдя через яблоневый сад и поле кукурузы, они вышли к центру поляны, где расположившись кругом около выложенного большими камнями костра, сидело около двадцати человек. Кто полулежа, кто скрестив ноги, что-то рисуя, мастеря или записывая, а кто на корточках, помешивая аппетитное варево в большой кастрюле, стоящей на углях с краю костра.

Несколько человек, завидев их, радостно поднялись на ноги.

– Познакомьтесь с добрым человеком – весело окликнул их Бабочков.

– Пап! – радостно вскочила с места Сонечка – ты чего столько дней в лесу делал?! – подбежав и обняв его.

– А я научился добывать огонь из палки – с объятиями подбежал к ним Максим.

Люди, что сидели вокруг костра, доброжелательно и тепло обняли Федора и Александра, по очереди представляясь – Константин, Женя, Анна, Гаяне, Николай, Ма, Дмитрий….

Александр пребывал в взбудоражено-приподнятом состоянии.

– Саш, присаживайся, коли желаешь того – по-доброму улыбаясь, призвал его Федор, усадивший себе на шею сына, возрастом около двух лет и обнимая Анну.

Закадровский словно не слышал.

Сын Бабочкова, поерзав, спустился с Федора, подбежал к Закадровскому, взял его за руку и усадил около большого камня. Затем, подбежал к костру, взял кружку с чаем и с веселой улыбкой протянул ее Александру.

– Ну – засмеялся Бабочков, усаживаясь рядом с Александром – коли Давид показывает, что настало время для бесед.

– Так это и есть вы! – заворожено теребя в руках кружку, пробормотал Закадровский – Вот вы, Дмитрий! Это же вы организовали по миру эти чудесные центры для развития детей! А вы Анна! Это вы придумали отображение музыки в красках! А вы Гая! Вы организуете эти волшебные концерты в лесу! Я очень ценю то, что делает ваш фонд! Вы столько всего светлого привнесли в мир за эти пару лет!

– Саш – улыбнулся Федор – к ним тоже обращайся на ты. Их по одному. Задавай вопросы, которые хотел задать.

– А можно, я их пока сформулирую – затушевался Александр.

– Нужно – улыбнулась Гаяне

– Если ты их сформулируешь в Сердце – добавила Анна, наливая в железную миску варево из кастрюли и протягивая Саше.

– А вас здесь столько? – с интересом спросил Закадровский, оглядываясь и с удовольствием отправляя в рот ложку с варевом.

– Около половины людей сейчас либо гуляют по лесу, либо в своих домиках, либо ушли в город, кое-что осуществить – улыбнулся Трчунов.

– А как вы добираетесь до города?!

– Пешком! – засмеялся Федор – не стой стороны, с которой ты пришел – также смеясь, продолжил он, ощутив в глазах Александра удивление – Путь по которому ты пришел, гораздо сложнее!

– А можно еще вопрос? – в глазах Закадровского появилось подозрительность

– Конечно! – по-доброму улыбнулся Бабочков.

– Вот я вижу тут много детей, как же они добираются до школы?

– Никак! – засмеялась Анна.

– Ну….а как же они обучаются?

– Ты только что говорил о центрах развития детей, которыми занимается Дмитрий – улыбнулся Федор – а ведь их центр находится здесь.

– Ну да….. – застеснялся Александр, затем, словно решившись, обратился к Бабочкову – А можно….можно поговорить с тобой наедине?

Хорошо – улыбнулся Федор – пойдем.

Спустившись к ручью, они удобно расположились возле него. Закадровский все не решался начать разговор.

– Не подыскивая слова, Саш, начни так, как начинается – открыто улыбнулся ему Бабочков.

– Скажите….скажи….а почему вы так живете, вдали от всех? – осторожно начал Закадровский – Не побег ли это?

– Ах вот ты о чем?! – засмеялся Бабочков – Ты все о том же просветлении?

– Нет…. Ну да…. – решился Саша – я представлял вас совсем другими.

– Ну – по-доброму улыбнулся Федор – начнем с того, что это твое просветление, всего лишь еще один шаблон, вбитый в головы людей, также, как и средства для достижения этого, и того, какими должны при этом быть люди. Мы ничем не отличаемся от тебя или кого-либо другого.

Закадровский вопросительно уставился на Бабочкова.

– Все люди равны и Единорождены, как и все Сущее во Вселенной, имеющее равные возможности – продолжил Бабочков – Вопрос только в каждом, в его решении, в готовности услышать голос Своего Сердца и следовать ему, не смотря ни на что.

– И поэтому вы пришли жить сюда? – с недоверием спросил Александр.

– И это в свою очередь – засмеялся Федор – Если ты хочешь услышать именно об этом, то нам хорошо и в городе, среди людей, но смысла находится там постоянно, вместо этого чудесного места, мы не видим.

Саша притих на пару минут. Протекающая речушка весело журчала, переливаясь на солнце.

– Скажи – решился Закадровский – ты действительно думаешь, что я смогу без сторонней помощи прийти к этому состоянию?

– К какому состоянию? – улыбнулся Федор

– Ну….к этому…..как у вас – замялся Александр

– Тебе не нужно приходить ни к какому состоянию, тем более к такому, как у кого-либо, это все, всего лишь, еще один более изощренный шаблон.

– Я понял тебя…. – опустил глаза Саша.

– Так ты готов со всей искренностью и смелостью задаться вопросом «кто Ты?». Готов услышать зов Своего Сердца и следовать лишь ему?!

Александр решительно и смело поднял голову, открыто смотря в глаза Федору

– Да!