Текст книги "История Гражданской войны"

§ 5. Наступление Колчака на восточном фронте

Весной 1919 г. Антанта осуществляет свой первый поход на Советскую Россию.

«Поход этот был комбинированный, ибо предполагал совместное нападение Колчака, Деникина, Польши и Юденича и смешанных англо-русских отрядов в Туркестане и Архангельске» (Сталин, Новый поход Антанты на Россию, «Правда» № 111, 1920 г.).

Главный удар должен был наносить Колчак. Деникин, Юденич и войска, действовавшие от Архангельска, наносили вспомогательный удар, причем армии Деникина и Колчака должны были соединиться в Саратове для дальнейшего совместного наступления на Москву. Намечалось также, как и в конце 1918 г., соединение правого фланга колчаковской армии с наступавшими от Архангельска на юг войсками в районе Котлас – Вятка. Юденич двигался на Петроград. Войска белой Польши активными действиями вдоль нашей западной границы должны были приковывать силы Красной армии к западному фронту. Такая же задача ставилась и перед белогвардейскими войсками, действовавшими в Средней Азии (в Туркестане).

Как указал т. Сталин в одной из своих статей, "цель похода была формулирована в докладе Гучкова (видный белогвардеец. – С. Р.) Деникину: «Задушить большевизм одним ударом, лишив его основных жизненных центров – Москвы и Петрограда». Самый же план похода был набросан, в письме Деникина Колчаку, перехваченном нами вместе со штабом Гришина – Алмазова весной 1919 г.

«Главное – не останавливаться на Волге, – писал Деникин Колчаку, – а бить дальше на сердце большевизма, на Москву. Я надеюсь встретиться с вами в Саратове… Поляки будут делать свое дело, что же касается Юденича, он готов и не замедлит ударить на Петроград…» (Сталин, К военному положению на юге, «Правда» № 293, 1919 г.).

Колчак при поддержке капиталистов и помещиков, но в основном на средства Антанты сумел сколотить огромную армию численностью примерно до 300 тыс. бойцов. Из них он сосредоточил на нашем восточном фронте около половины. Численность деникинских вооруженных сил также равнялась примерно 200 тыс. человек, из них на фронте было 60–70 тыс. бойцов. Юденич имел на петроградском фронте около 7 тыс. бойцов.

Красная армия, насчитывавшая к 1 марта 1919 г. около 1 400 тыс. человек, смогла выставить на все фронты около 450 тыс. бойцов, из них на восточный фронт – около 110 тыс. бойцов и на южный – около 90 тыс. бойцов.

Март был выбран Антантой для наступления не случайно. Дело в том, что продовольственное положение в городах в этот период особенно обострилось. Освобождение Украины и частично Поволжья, где находились большие запасы хлеба, не улучшило существенно дела из-за транспортной разрухи. Железные дороги находились в полуразрушенном состоянии, и даже здоровые паровозы не могли работать с полной нагрузкой из-за отсутствия топлива – угля и нефти.

Первый поход Антанты, так же как это было и летом 1918 г., сопровождался организацией кулацких восстаний в тылу Красной армии. Ленин на VIII съезде партии (март 1919 г.) подчеркивал, что «в восстаниях, которые начали уже волной обходить земледельческую Россию, ясно виден общий план, и этот план ясно связан с военным планом белогвардейцев, решивших на март общее наступление и организацию ряда восстаний» (Ленин, т. XXIV, стр. 139).

Особенно болезненно отразилось на положении находившихся на Дону красных армий вешенское восстание (Вешенское восстание, гражданская война на Дону в 1919 г. освещены очень хорошо в 3-й книге «Тихий Дон» Шолохова.). Это восстание казаков в тылу красных армий ослабило наш южный фронт. Белогвардейцы всячески разжигали восстание, но приближение белых, правильная политика партии, принятые командованием меры отрезвляюще подействовали на заколебавшееся было казачество.

§ 6. Укрепление союза рабочего класса с середняком и VIII съезд партии

Определившийся к осени 1918 г. поворот середняка в сторону советской власти, оформление военно-политического союза пролетариата и среднего крестьянства способствовали тому, что в кулацкие восстания весной 1919 г. кулаку удалось втянуть значительно меньшее количество середняков, нежели в 1918 г. Но все же некоторая часть середняков все еще поддалась агитации кулачества. Причины этого были двоякого порядка. С одной стороны, успехи Красной армии к началу 1919 г. на восточном и южном фронтах, особенно на Украине, создали в крестьянстве уверенность, что опасность восстановления помещичьего господства миновала. Поэтому середняк стал менее охотно давать хлеб взаймы рабочему государству. Кулаки к тому же всячески подбивали середняка припрятывать хлеб, с тем чтобы продавать его втридорога мешочнику и спекулянту. С другой стороны, при сборе в порядке продовольственной разверстки хлеба в деревне продотряды не всегда умели отличить и отделить середняка от кулака. Как указывал Владимир Ильич, сплошь и рядом удары, предназначавшиеся для кулаков, своей тяжестью падали на среднее крестьянство.

Но Ленин и партия для того и отмечали эти ошибки, чтобы их исправлять, чтобы мобилизовать на борьбу против трудностей и на преодоление их рабочий класс и трудящееся крестьянство. В этом отношении громаднейшее историческое значение имели решения VIII съезда партии (в марте 1919 г.) о союзе с середняком.

Ленин выступил на съезде со специальным докладом о работе в деревне, поставив в докладе со всей силой вопрос о недопустимости насилия по отношению к среднему крестьянству. «Не сметь командовать! Вот правило, которое мы себе поставили» – так говорил Ильич под аплодисменты всего съезда (Ленин, т. XXIV, стр. 168).

Центральное место в докладе было уделено Владимиром Ильичом задаче установления и обеспечения союза рабочего класса со средним крестьянством. При этом Ленин подчеркивал необходимость всемерного обеспечения руководящей роли рабочего класса в этом союзе как важнейшего условия крепости диктатуры пролетариата. Решения съезда имели огромное значение для дальнейшего закрепления союза рабочего класса со средним крестьянством и наших побед в гражданской войне. Съезд в особом обращении ко всей партии и рабочему классу приковал внимание всех членов партии и всех рабочих к военному положению республики.

«Враги советской власти, – говорилось в обращении, – напрягают все силы, чтобы нанести пролетариату решительный удар. Колчак, Деникин, петлюровцы и белогвардейцы на западе готовили к марту общее наступление на всех фронтах. Их план заключался в том, чтобы одновременно с общим наступлением поднять ряд восстаний внутри страны, преимущественно в ближайшем тылу Красной армии… Использование тяжелого продовольственного положения прямо входит в ближайший план всех врагов пролетариата. Левые эсеры в своих последних выступлениях были прямым орудием общего плана царских генералов – Деникина и Колчака. Часть меньшевиков столь же усердно выступает в роли агентов белой гвардии». Обращение призывало все партийные и советские организации «немедленно мобилизовать свои силы и быть готовыми ответить беспощадным ударом на всякую попытку использовать трудные месяцы для срыва государственного строительства пролетариата».

§ 7. Военный вопрос на VIII съезде партии

VIII съезд подвел итоги более чем годичной работы по военному строительству. Эти итоги нашли отражение как в особой резолюции съезда по военному вопросу, так и в программе партии (в области военной), принятой съездом. Съезд дал решительный отпор всем, кто в той или иной форме выступал против военной политики партии. Важнейшие задачи партии в военном вопросе сводились в тот период к необходимости покончить с партизанщиной, создать регулярную Красную армию с железной воинской дисциплиной, основанной на классовом сознании бойцов, широко привлечь к делу строительства вооруженных сил пролетарского государства старых военных специалистов. Резолюцию по этому вопросу защищали на съезде Ленин и Сталин. Против них выступали сторонники сохранения в Красной армии элементов партизанщины и отказа от использования военных специалистов. Выдержки из речи т. Сталина по военному вопросу дают исчерпывающее представление о сущности споров на VIII съезде партии. В этой речи взгляды и предложения военной оппозиции, защищавшиеся В. Смирновым, докатившимся впоследствии, как и Троцкий, до открытой контрреволюции, подверглись беспощадной критике и разоблачению. Им – этим предложениям – т. Сталин противопоставил четкую ленинскую программу – перечень основных задач в области военного строительства.

"Все вопросы, затронутые здесь, – говорил на съезде т. Сталин, – сводятся к одному: быть или не быть в России строго дисциплинированной армии. Весь вопрос в этом. Полгода назад или 8 месяцев назад у нас была новая армия, после развала старой, царской, – добровольческая, плохо организованная армия, с коллективным управлением и командованием, не подчиняющаяся приказам. Это был период, когда обозначилось наступление со стороны Антанты более или менее ясно. Состав армии был главным образом, если не исключительно, рабочий. Ввиду отсутствия дисциплины, ввиду отсутствия стройности этой добровольческой армии, ввиду того, что приказы не исполнялись, ввиду дезорганизации в управлении армии мы терпели поражения, дошли до того, что отобрали у нас Казань, а с юга наступал Краснов… Факты говорили, что добровольческая армия, плохо организованная и дисциплинированная армия, не выдерживает критики, что мы, Советская Республика, не сумеем оборонять нашу республику, если не создадим другой армии, армии регулярной, проникнутой духом дисциплины, с хорошо поставленным политическим отделом, умеющей и могущей по первому приказу встать на ноги и идти на врага.

…Вопрос состоит в том, чтобы дисциплину сознательную, ту, которая была у нас, плохо ли, хорошо ли, в период добровольчества, чтобы сознательно дополнять дисциплиной железной. Я должен сказать, что те элементы, нерабочие, которые составляют большинство нашей армии, – крестьяне, они не будут драться за социализм, не будут. Добровольно они не хотят драться. Целый ряд фактов на всех фронтах указывает на это. Целый ряд бунтов в тылу, на фронтах, целый ряд эксцессов на фронтах показывают, что непролетарские элементы, составляющие большинство нашей армии, драться добровольно за коммунизм не хотят. Отсюда наша задача – эти элементы заставить воевать, идти за пролетариатом, не только в тылу, но и на фронтах, заставить воевать с империализмом и в этом ходе сплочения вооруженного крестьянства вокруг пролетариев завершить строительство настоящей регулярной армии, единственно способной защищать страну. Так стоит вопрос.

…Либо создадим настоящую рабоче-крестьянскую, по преимуществу крестьянскую, строго дисциплинированную армию и защитим республику, либо пропадем.

…Проект, представленный т. Смирновым, имеет, делает все попытки, прикрытые, правда, и не очень ясные, но для меня ясные, все попытки к тому, чтобы подорвать дисциплину, дать облегчение крестьянским элементам, помешать сковать их в единую дисциплинированную массу" (Сталин, Об оппозиции, стр. 668–669).

Программа военной оппозиции была ошибочной. Но среди военных оппозиционеров были великолепные работники, закаленные большевики-революционеры, непосредственные строители Красной армии и ее командиры, без которых на фронте нельзя было обойтись. Находясь все время в фронтовой обстановке, они непосредственно на себе испытывали тяжелые последствия ошибочного руководства Красной армией со стороны центрального военного аппарата и возглавлявшего его Троцкого. Тов. Ворошилов в своем докладе «15 лет Красной армии» указывал: «Большинство военных делегатов, прибывших с многочисленных фронтов, поставили перед съездом партии резко вопрос о руководстве строительством и боевыми операциями Красной армии со стороны РВС и Троцкого… Военные делегаты почти единодушно сходились на том, что Красная армия того времени была еще не организована как регулярная армия, что работа РВС Республики в области организационного творчества идет из рук вон плохо. Делегаты докладывали о том, как на местах с помощью партийных комитетов, опираясь на рабочих, приходится наспех сколачивать воинские части и без всякой предварительной подготовки бросать их на затычки прорыва или на подкрепление нашим измотанным боями частям. Жаловались, что никаких подкреплений из центра нет и пр. Констатировали неправильное толкование РВСР роли военспецов, что порождало и трения на местах и измены ряда бывших офицеров. Было сильное недовольство Троцким за его черствое, враждебное отношение к старым большевикам, находившимся на фронтах и на своем горбу выносившим все тяжести боевой страды. Уже к этому времени Троцкий пытался расстрелять целый ряд ответственнейших военных коммунистов-фронтовиков, и только вмешательство ЦК и сопротивление, оказанное фронтовыми работниками, предотвратили гибель ряда лиц».

Понятно, что Ленин и Сталин очень внимательно отнеслись к заявлениям и выступлениям непосредственных работников мест – фронтовиков, многих из которых они очень хорошо знали и ценили. Вот почему съезд, давший решительный отпор представителям военной оппозиции, выступавшим против линии партии в военном вопросе, в частности против широкого использования военных специалистов, одновременно крепко ударил и по Троцкому (который, как метко указал в упомянутом выше докладе т. Ворошилов, предпочел пребывание на «фронте» неприятностям, ожидавшим его на съезде) и его единомышленникам, которые вопреки линии партии «подменяли партийное руководство армией бесконтрольной властью специалистов, давая этим возможность худшим из них предавать нас» (передовая «Правды» № 35, 5 февраля 1931 г.).

Помимо основных документов по военному вопросу (военный раздел партийной программы и специальная резолюция) съездом была принята еще одна небольшая резолюция, направленная в сущности непосредственно против Троцкого.

"VIII съезд РКП, – гласила эта резолюция, – поручает ЦК партии принять немедленные меры:

1) для реорганизации полевого штаба с установлением более тесной связи с фронтами и непосредственного ими руководства;

2) для урегулирования работы Реввоенсовета Республики;

3) для упорядочения работы Всероссийского главного штаба в связи с дефектами в его деятельности (формирование, издание уставов и пр.) и необходимостью усиления во Всероглавштабе представительства партии;

4) для созыва периодических совещаний ответственных партийных работников фронта…".

Работа съезда совпала с развертывание первого похода Антанты против нас. Колчак в марте перешел в наступление тремя армиями – северной (на правом фланге), западной (в центре) и южной (на левом фланге). Несмотря на то, что наиболее важным для Колчака было центральное направление, ибо оно в случае успеха вывело бы его на соединение с Деникиным и на кратчайший путь к Москве, сильнейшей армией Колчака была правофланговая. Здесь сказалось давление Англии, которая настаивала на соединении колчаковской армии с северными войсками интервентов, поскольку она особенно была заинтересована в северном крае с его богатейшими, столь необходимыми англичанам лесами. Не меньшее значение имело и то, что с севера интервенты предполагали наиболее близким путем (Архангельск – Вологда) захватить Москву. К середине апреля северная армия Колчака была задержана красными войсками восточнее Глазова. Наибольших успехов достигла западная колчаковская армия, продвинувшаяся от Уфы до Чистополя (восточнее Казани) и Бугуруслана. Симбирск и Самара очутились перед угрозой захвата их белыми.

В этот же период начал проявлять более активную деятельность и Деникин на юге. Укрепившись на Северном Кавказе, он перебросил основные силы в Донскую область и Донбасс. Захватив Луганск и восточную часть Донбасса, он начал готовить наступление на север и северо-восток для соединения с Колчаком. В разгар боев на восточном и южном фронтах 14 мая перешли в наступление на Петроград и войска генерала Юденича. В мае белые заняли Ямбург, Гдов и Псков. В тылу боровшейся с ними VII красной армии в результате измены ряда старых офицеров, находившихся в рядах Красной армии и перешедших обратно на сторону белых, контрреволюционеры захватили один из крупнейших фортов на берегу Финского залива «Красную горку» и соседний форт «Серая лошадь». На западном фронте польская армия, выполняя порученную ей часть общего плана похода на Советскую республику, тоже перешла в наступление и к середине апреля захватила фронт Вильно – Лида – Барановичи, угрожая столице Белорусской ССР – Минску. Советская Россия вновь, как и летом минувшего 1918 г., очутилась в огненном кольце. Только на украинском фронте красные армии разбили петлюровцев и подошли к границам Западной Украины.

§ 8. Восточный фронт – основной, решающий

В такой обстановке для Красной армии важнейшее значение имело правильное решение вопроса о направлении главного удара наших вооруженных сил против врагов.

Некоторые военные работники предлагали признать главным украинский фронт как наиболее близкий к Европе, усилить его за счет других фронтов и все внимание перенести на непосредственную военную поддержку революции в Европе, в частности в советской Венгрии. Делая это предложение, они исходили из троцкистского положения, что без победы пролетарской революции в Европе советской власти в России все равно не удержаться.

Тов. Антонов-Овсеенко, командовавший весной 1919 г. украинским фронтом, сам признает, что «высшему украинскому командованию мерещились радужные перспективы содействия мировой революции, и поэтому оно слишком легко давало отвлечь свое внимание от задач, далеко не разрешенных на южном фронте. Ему была свойственна также переоценка наших сил на южном фронте и недооценка сил добровольческой армии» (Антонов-Овсеенко, Записки о гражданской войне, т. III, стр. 215).

«Мы мечтали подать руку быстро революционизирующемуся Западу», – подчеркивает он в другом месте. Эти настроения, вообще вполне здоровые, если в основе их лежат интересы уже начавшейся мировой пролетарской революции, в конкретной обстановке тех дней были настроениями вредными. Они питались неверием в возможность победы социализма в Советской России, непониманием того, что на любом фронте защита Страны советов как базы мировой революции есть лучшая помощь и поддержка революции в Европе, и вытекавшим из этого отрицанием международного значения нашей гражданской войны, в частности борьбы на восточном и южном фронтах. А отсюда проистекала и недооценка значения восточного и южного фронтов, поскольку только революция на Западе могла, по мнению части военных работников на Украине, спасти Советскую республику.

Ясно, что предложение о перенесении центра тяжести на украинский фронт в ущерб южному и особенно восточному фронтам являлось авантюрой, грозившей гибелью Советской России, поражением мировой революции.

Таким образом весной 1919 г. на украинском фронте имело место возрождение «лево» – коммунистических и троцкистских настроений 1918 г. (периода Бреста). Причем эти антипартийные настроения отражались и на общеполитических вопросах. В частности некоторые из руководителей Украинской советской республики, (Раковский и др.) извращали ленинские дерективы по национальному и земельному вопросам, Они отрицали право украинцев на самоопределение; вместо распределения помещичьих земель между беднейшими и средними крестьянами усиленно насаждали совхозы, всем этим создавая большие трудности в укреплении советской власти на Украине. Понятно, что, так же как и в 1918 г., партия всем таким настроениям и действиям давала беспощадный отпор.

Партия большевиков, руководимая Лениным, во всей своей деятельности исходила прежде всего из интересов мировой пролетарской революции, из интересов международного пролетариата. А интересы, судьбы мировой пролетарской революции зависели прежде всего от того, удастся ли отстоять Советскую Россию от натиска антантовского империализма. Оборона пролетарского государства имела (и имеет) огромное международное значение, ибо Страна советов являлась (и является) опорным пунктом, очагом мировой революции.

В сложившейся весной 1919 г. обстановке интересы социалистической революции в первую очередь требовали дать отпор, походу Антанты и– отстоять Советскую Россию.

Вот почему партия отвергла военные планы некоторых украинских работников. Поставив перед Красной армией на Украине двойную задачу: «сосредоточить главные усилия украинских войск на донецком и буковинском направлениях в сторону Черновиц», Ленин в специальной телеграмме (от 22 апреля 1919 г.) подчеркнул, что «из двух главных задач – первая – важнейшая и неотложнейшая – помочь Донбассу; вторая задача – установить прочную связь по железным дорогам с Советской Венгрией».

Двинуть крупные силы на помощь Венгрии до освобождения Донбасса, до разгрома Колчака и Деникина было нельзя, так как это облегчило бы Колчаку и Деникину возможность перейти в наступление против Красной армии. И действительно, очень скоро (в мае) кулацкое восстание Григорьева в тылу украинской Красной армии, а затем продвижение Деникина вынудили советские войска напрячь все силы для борьбы с внутренней контрреволюцией. Правда, восстание Григорьева было буквально в несколько недель ликвидировано войсками Харьковского военного округа под руководством т. Ворошилова. Но положение на остальных фронтах Советской республики продолжало оставаться чрезвычайно напряженным.

М. В Фрунзе.

Весной 1919 г. из всех фронтов важнейшим партия признала восточный фронт. На восточный фронт для разгрома Колчака партия мобилизовала и бросила все свои силы.

11 апреля 1919 г. ЦК партии утвердил предложенные Лениным тезисы о положении на восточном фронте. Указывая, что «победы Колчака на восточном фронте создают чрезвычайно грозную опасность для Советской республики», ЦК выдвинул перед всеми партийными организациями задачи обеспечения объявленной 10 апреля мобилизации, поголовной мобилизации коммунистов в прифронтовой полосе усиления агитации среди мобилизуемых и красноармейцев, создания комитетов содействия Красной армии, вовлечения крестьянской молодежи неземледельческих районов в Красную армию и продовольственные отряды. «По отношению к меньшевикам и эсерам линия партии, – говорилось в тезисах, – такова: в тюрьму тех, кто помогает Колчаку сознательно или бессознательно».

«Надо напрячь все силы, развернуть революционную энергию и Колчак будет быстро разбит. Волга, Урал, Сибирь могут и должны быть защищены и отвоеваны», – такова была главная мысль директивы Центрального комитета рабочему классу и всей партии.