Текст книги "Армия глазами солдата"

Офицеры на войне с привидением

Прошло около месяца после всех этих ужастиков. В нашем батальоне появились новые офицеры. Они жили далеко от нашей части и с утра пораньше ездили на службу. Домой им приходилось возвращаться поздно, и это офицеров не очень устраивало. Командир части дал добро офицерам, чтобы они переезжали с женами в казарму и располагались на восьмом этаже. Ведь комнат там было достаточно.

По всему батальону поползли слухи о новых офицерах, которые будут жить на восьмом этаже. Солдаты подошли к одному из офицеров нашего батальона на должности замкомбата, который первым хотел заселиться в штаб. Мы ему рассказали о том, что происходило в этом страшном месте.

Замкомбат расхохотался, не поверил нашей истории и, не дослушав, ушел. Но через пару дней он подошел к нам и спросил:

– А то, о чем вы рассказывали про восьмой этаж, на самом деле происходило?

Мы ему еще раз обо всем подробно рассказали.

Смотрим, замкомбат испугался:

– Ребята, значит, перед вами сейчас будет поставлена задача!..

– Какая? – все в ожидании ответа посмотрели на замкомбата.

– Берете штык-нож и в проходе двери в порог втыкаете, чтобы изгнать духа. Если это не поможет, пусть кто-нибудь сходит в церковь, наберет святой воды и опрыскает все, что можно.

Мы стояли в недоумении. Младший сержант Завриков высказал свое мнение:

– Можно еще кота впустить на некоторое время, ведь духи боятся животных!

– Правильно мыслишь, сержант! Найди кота и притащи сюда, – приказал замкомбат.

– Зачем я это ему сказал? – расстроился Завриков и пошел искать кота.

Нам, конечно, пришлось выполнять приказания замкомбата: воткнули в порог штык-нож, пред каждой дверью начертили мелом кресты. А дневальный уже принес святой воды, ею мы обрызгали все стены. Потом Завриков принес кошку и запустил в штаб.

На следующий день зампотех приехал с женой заселяться на этот вроде бы уже святой этаж. Спустя некоторое время после этого «обряда» шум прекратился, и дух разведки больше не бродил по этажу.

Несправедливое наказание

Однажды наш командир взвода был назначен ответственным за батальон. А на шестичасовое построение командир взвода не вышел – решил поспать. Высшему начальству батальона доложили о его отсутствии, а это значит – узнал начальник штаба.

Он вызвал весь наш взвод к себе домой, построил возле своей квартиры и приказал:

– Ваша задача – найти своего взводника, после чего пусть он позвонит мне и объяснит ситуацию, почему не вышел на построение.

Мы отправились к нему домой, громко постучали в дверь. Он так и не открыл. Мы доложили начальнику, что в квартире никого нет. А он спокойно так сказал:

– Мне все равно, ищите, где хотите. Но дам вам совет, а точнее, приказ – возьмите лом, кувалду и врывайтесь к нему в квартиру. Я уверен, что он там спит. А если вы не выполните мой приказ, то наденете каску, противогаз, по два бронежилета, автомат и вокруг стадиона бегать будете три часа без остановки.

Мы все взяли, что велел начальник, и опять пошли к взводнику. Стучали еще громче, через дверь объясняли, что передал нам начальник штаба. Через минуту он открыл дверь, так что не понадобились подручные средства. Мы объяснили ситуацию, а он ответил:

– Я ему не буду звонить, – и закрыл перед нами дверь.

Весь взвод собрался с духом, так как все понимали: нужно идти в роту и готовиться к забегу.

Опять доложили начальнику штаба, а он без тени сомнения отправил нас экипироваться… и на стадион, как обещал.

– Не дай бог, я увижу из своего окна, что вы хоть на минутку остановились, будете бегать до самого вечера, – зло сказал нам напоследок начальник штаба.

Мы, конечно, понимали, что в армии это «дурдом», но почему из-за своего взводника пострадали мы, понять было невозможно.

Спортуголок

Перед демблем я, да и многие другие сослуживцы, начали заниматься физическими упражнениями в спортуголке, который находился в расположении роты в конце «взлетки». Поставили как раз новые тренажеры, гантели, гири, штангу и т. п.

Утром же лень вставать и идти на физо. Зато после вечерней поверки мы собирались в спортуголке и подкачивали свои мышцы. Желающих, конечно, было очень мало, а из нашего взвода кроме меня вообще никого не было. Надо мной подшучивали, что сижу в штабе и больше ничего не делаю. Да, за это время мышцы могли атрофироваться, и я запросто заработал бы еще одну болезнь. Но тут я занялся спортом не на шутку. Все удивились. Я поднимал тяжелейшие гантели, которые другие были в не состоянии даже приподнять. Утром бегал по стадиону несколько кругов. Сослуживцы говорили, что совсем чокнулся, перед «дембелем» такое исполнять.

– Тебе что, мало недавнего забега на стадионе или мало прокачивали за всю службу? – спросил Завриков – ты решил наверстать упущенное?

Но я никого не слушал. Потом всех из своего взвода «дембелей» заразил спортом, они потихоньку начали присоединяться, бегать вокруг стадиона вместе со мной и заниматься на тренажерах. Но самое интересное, больше половины взвода бросили курить. Сигареты заменили конфетами. Теперь взвод управления стал одним крепким коллективом и здоровым в плане спорта. Наконец-то я дождался, чего хотел, даже Косюхин выбрался почти из полного дерьма. В итоге, жизнь во взводе наладилась.

Отпуск

После последних событий, когда все утихло, меня за заслуги решили отправить в основной отпуск на двадцать суток (без учета времени на дорогу). До «дембеля» оставалось два месяца. Я не хотел ехать, так как в конце «дембеля» эти двадцать суток мне могли прибавить. А с другой стороны, так хотелось съездить домой.

Я все-таки не выдержал. Написал рапорт и отдал начальнику штаба. Через пару дней меня вызвали в штаб. Начальник мой вручил отпускное свидетельство, проездные документы и сказал:

– Желаю тебе счастливого пути, надеюсь, что о нас не забудешь и привезешь какие-нибудь морские сувениры.

Я клятвенно пообещал всем нашим офицерам, а также доблестному взводу, привезти что-нибудь интересное. Товарищи завидовали мне, потому что уезжал в теплые края, на море.

Мною вдруг овладело жгучее нетерпение – мне хотелось поскорее уехать отсюда. В последние дни я почти не спал, думал, как быстрее попасть домой.

И вот наступил этот долгожданный день, когда я сел в поезд «Москва-Адлер» и отчалил в родные края. А внутри все больше и больше трепетало.

Вечер. Меня берет за душу, что я вот-вот буду дома.

С рассвета я встал у окна: вот показались горы, где я когда-то ходил с ребятами в походы, собирал грибы и каштаны. За этими горами появился мой любимый город.

Поезд остановился на моей станции. У меня дыхание на мгновение остановилось. Я взял свою небольшую сумку, закинул за спину и неловко спустился по ступенькам. Вижу, вокзал, похорошел и приукрасился за время моего отсутствия.

На перроне я огляделся по сторонам – не увидел ни одного знакомого среди всех этих спешащих людей, только таксисты предлагали свои услуги, чтобы довезти до указанного адреса.

По небольшой городской улице спешили люди и смотрели на меня, когда я проходил мимо них. Встретил знакомого из своего ПТУ, с которым учился вместе в одной группе. Немного поговорили, и я направился быстрым шагом к дому, а оставалось мне всего метров сто. Я подошел к своей улице, а сердце чуть ли не выскакивало.

Наконец я встал перед калиткой своего дома. Не верилось, что я уже в родном городе, ведь полтора года – немалый срок без родителей, друзей и близких людей. Открываю калитку, у меня перехватило дыхание, трудно было дышать. Зашел во двор. В этот момент вышла мама, и удивление застыло в ее глазах – меня она никак не ожидала увидеть. Тут же слезы. Вышли соседи, сразу много вопросов. Конечно, для меня все было очень волнующе и приятно.

Некоторое время все были в недоумении, никак не могли поверить, что сын приехал домой. Я быстренько переоделся в штатское и направился в военкомат, чтобы отметить отпускные.

Вот он, долгожданный отпуск! Начались гулянки, дискотеки, девушки, море…

За эти двадцать дней я хорошо погулял и отдохнул от армейских будней. Слегка поправился. Совершенно не заметил, как пришло время отправляться на службу.

Меня провожали мои родители, родственники, друзья. Я попрощался со всеми, сел в вагон и через форточку несколько минут еще переговаривались. Никто не уходил. Поезд тронулся, и еще несколько раз все помахали мне рукой на прощание.

Попытка грабежа

Не обошелся отпуск без приключения.

По приезде в Москву я сразу нашел камеру хранения, чтобы положить свою тяжелейшую сумку (чего в ней только не было: сувениры, подарки, еда и многое другое для сослуживцев). Я с трудом нес ее, даже ремень от тяжести порвался. После камеры хранения в ларьке купил календарь со схемой метрополитена и начал путешествовать. Я сразу разобрался, как передвигаться в метро. С вокзала поехал на станцию «Савеловская», чтобы посмотреть на рынок и узнать цены, но оказалось, что он работает с десяти часов утра до двадцати часов вечера. А когда я пришел, было только восемь утра. Думал, куда дальше идти.

Вдруг, как первобытный человек, увидел Останкинскую телебашню и решил дойти до нее за тридцать минут, но оказалась она гораздо дальше, чем я предполагал. Дошел до нее за два часа, но экскурсии на телебашню не было, и я на нее так и не поднялся. От Останкино я пошел к ближайшей станции метро «ВДНХ» и поехал на «Савеловскую». Там я все обошел. Много чего интересного повидал, но денег на это не было.

Потом поехал на вокзал за своей сумкой, думал, буду потихоньку добираться, но не так все просто оказалось.

Я взял сумку и хотел найти парк или какой-нибудь двор с лавочкой, чтобы посидеть и перекусить. Искал долго и все-таки нашел, но там не стояло ни одной лавочки. Людей было немного, все сидели на траве возле дерева, и я присел. Рядом стоял торговый вагончик с булочками и холодной водой. Я купил минеральной воды. У меня как назло разрядился телефон, и пришлось попросить продавщицу, чтобы она подзарядила его, пока я здесь сидел и отдыхал. Продавщица испугалась и говорит:

– Это не бомба?

Я говорю:

– Да вы что! Для безопасности я буду рядом с вагончиком сидеть!

Только после этого она согласилась.

Вдруг подошел ко мне парень лет семнадцати с бутылкой пива. У нас с ним завязался разговор. Он предложил выпить, но я отказался. Рассказали друг другу о жизни. Я ему, как дурак, выложил всю правду и сказал, что из отпуска возвращаюсь, а теперь вот добираюсь в часть. А он мне говорит, что приехал за покупками из Воронежа и здесь его ограбили. Он достал телефон и сказал:

– У меня было два телефона, новый украли, а вот старый, который я сейчас держу, не заметили, так как завалился за подкладку сумки. Теперь хочу продать. Не возьмешь? Ведь деньги нужны на проезд.

И сразу незаметно перешел на другую тему.

– Ты еще пока здесь?

– Да! – ответил я.

– Присмотри за моей сумкой, я сбегаю быстро за угол, сигареты куплю!

Я подумал, что сигареты можно купить и в этом вагончике. Что-то мне показалось подозрительным в этом парне. Я насторожился.

Он вернулся, предложил сигареты и пиво, я снова отказался, так как не курю и не пью. Только позже я догадался, что он сходил за угол, позвонил своим приятелям, сказал, что нашел хорошую добычу с толстой сумкой и телефоном, которую можно «обнести».

Я сказал хитрецу:

– Ладно, я пошел за телефоном, наверное, зарядился!

– Да посиди, хоть пять минут! – начал уговаривать меня мой подозрительный знакомый.

– Хорошо! – согласился я.

Он опять предложил мне пиво, но в тот момент я заметил, как он глазами подзывает своих подельников: «Подходите сзади и ударьте чем-нибудь».

Я, не оборачиваясь, говорю:

– Ну, пошел за своим телефоном, пять минут, наверное, уже прошли!

– Да посиди еще немного! – нервно упрашивал он меня.

– Нет, нет, пора!

– Ладно, я с тобой, ты же мне обещал телефон показать?

Я не обернулся назад, чтобы его приятели не заподозрили меня в том, что их замысел раскрыт, чтобы не спугнуть и не поднимать панику. Я взял телефон с зарядкой, а мой новый знакомый, не отставая от меня, попросил:

– Дай посмотреть твой телефон, ты же обещал!

А телефон у меня Motorola-С118, самый дешевый из тех, что продавались в магазинах.

Я сказал:

– Да что там на него смотреть, я уже и так опаздываю!

Он предложил:

– Давай тебе помогу сумку дотащить до метро.

– Нет, спасибо, я уже почти дошел до станции.

– Давай пойдем сюда, так короче, – не переставал предлагать свою «помощь» мой попутчик.

Я отказался:

– Да не надо, здесь быстрей!

Он шел позади меня и постоянно подмигивал своим: «Сейчас я его заведу». Но у него никак не получалось меня сбить с пути и украсть что-нибудь.

Потом он попросил:

– Купи булочку, а то я голодный.

Я ему:

– Ты меня извини, но мне уже нужно быть в части.

Я зашел в метро, он за мной, первым подбежал к кассе, занял очередь и заказал один билет. Я подошел к кассе и достал деньги, держу их при себе, чтобы он не выхватил. В кармане остались у меня целая десятка и мелочь, тоже около десяти рублей. Остальные крупные купюры, по сто рублей, лежали в другом кармане.

Мой попутчик начал нервничать, дошло дело до того, что он начал просить:

– Дай хотя бы что можешь.

Я посмотрел на него с какой-то жалостью. Ту мелочь, что была у меня в кармане, всю достал, протянул ему руку с деньгами:

– На, держи!

А он будто чего-то ждал еще.

– Держи или ухожу! – пригрозил я.

Он подошел и взял. Я развернулся, пошел быстрым шагом в сторону турникета. Лишь когда зашел за него, с облегчением вздохнул и подумал, что еще немного и приехал бы в часть без подарков. Хорошо, если бы живой остался. Удивительно, но этот воришка был хорошо одет и на бомжа или цыгана не похож, но деньги взял, как цыган.

Прибытие из отпуска в часть

Потом я сел на маршрутку и доехал прямо до своей части к КПП-2. Я вышел, сразу позвонил своим сослуживцам и попросил меня встретить. Не успел зайти в часть, как все пошли ко мне с улыбками и распростертыми руками. Встретил нескольких офицеров, которые были рады видеть меня, даже руку пожали. Вот уж не ожидал! Я понял, что меня здесь уважают больше, чем я предполагал. И, как нарочно, офицерам, так радушно встретившим меня, я ничего не привез.

Не успел привыкнуть после отпуска к армейским будням, как настал мой последний выезд на общевойсковой полигон.

Я начал готовить нового солдата, который будет вместо меня работать с документами. Мне казалось, что он уже многому научился. Но оказалось – не совсем. Он забыл напечатать одну выписку из приказа, согласно которой солдаты должны были проходить огневую подготовку, без нее начинать стрельбу нельзя.

За выпиской из приказа, конечно, съездили в часть. Но потом мне досталось «на орехи» от комбата:

– Ведь ты в отпуске был? Значит, днем бегать по полям будешь, а ночью с документами работать. Ты же отдохнул на пляже, выспался дома, вот и будешь пахать.

Я тоже разозлился и поставил себе условие, что не буду сидеть с документами вообще.

Каждый день с пяти утра до тринадцати часов, после ужина с восемнадцати часов и до часу ночи стрелял из автомата в течение всей этой недели. Ни разу я не сел за компьютер и не работал с документами.

Я даже был рад, ведь за эти два года никогда так много не стрелял, а вот перед «дембелем» на бронетранспортере (БТР-80) покатался, из ракетницы, из автомата (АКС-74) и гранатомета (РПГ-7В) пострелял. Было очень интересно. За эту неделю я почувствовал вкус настоящей службы и понял, что в армии может быть даже интересно.

До дома оставалось все меньше и меньше. Наступил сентябрь.

Я уже говорил, что у нас часто проходили торжественные мероприятия. Постоянно приезжали иностранные делегации из разных стран, а также командующие Вооруженными Силами Российской Федерации.

2 сентября 2005 года прошел день рождения нашей прославленной части, которой исполнилось шестьдесят пять лет. Прошли как всегда торжественным маршем подразделения части.

Состоялось торжественное собрание, выступил командир. Он огласил большой список поощрений за образцовое выполнение служебного долга и служебных обязанностей. Многим объявили благодарность. Младшим сержантам Заврикову и Харчкову присвоили очередное воинское звание «сержант». Мне вручили почетную грамоту. Рядовому Ячменеву увеличили продолжительность основного отпуска на пять суток. Командир части лично пожал всем руки. После чего прошли показательные выступления разведроты. Все без исключения были довольны такими поощрениями. Наверное, это было самое приятное из всего, что нам сделали офицеры.

 
* * *
Я скоро вернусь на гражданку,
Не дай бог на гражданке женюсь.
Я устрою огромную пьянку
И на пьянке до смерти напьюсь.
Приучу я жену к распорядку,
Будет знать, что такое «Подъем».
По утрам будет делать зарядку,
А когда же вернусь я домой,
Даже дети, как только родятся,
Пройдут курс молодого бойца,
И впоследствии будут гордиться,
Что имеют такого отца.
Перед домом расчищу площадку,
Строевой всех заставлю ходить,
И построю сырую землянку,
На «губу» буду тещу водить.
И как только придет воскресенье,
Жену с тещей поставлю в наряд.
А сам с тестем пойду в увольненье,
Как самый примерный солдат.
 

(Из альбома солдата)1717
  Приведенное выше стихотворение на тему внедрения армейских нравов в собственной семье, конечно же, шутка, рожденная в столкновении систем-антиподов: «механического» распорядка казармы и «генетического» порядка в семье (стих подготовлен из «Антропология экстремальных групп. Доминантные отношения военнослужащих срочной службы Российской Армии» /Москва: Институт этнологии и антропологии РАН, 2002/ Исследование проведено при поддержке Фонда Джона и Кэтрин Макартуров/ Грант N 99—57242).


[Закрыть]

Глава 11
ДЕМОБИЛИЗАЦИЯ

До демобилизации оставался один месяц. И все ждут его, конечно, по-разному: кто-то ежедневно в календарике дни зачеркивает или прокалывает иглой, а кто-то просто старается не замечать этого оставшегося времени. Ну а тут начальство придумало для дембелей занятие, которое пролетит вместе со временем не заметно…

Начальник штаба собрал всех «дембелей» и приказал на «дембельский аккорд» – построить из подручных материалов новый военный объект, забор для КНП, в казарме сделать спортуголок и т. п. А от меня потребовал сделать не совсем реальную, но выполнимую работу – создать на компьютере папку, в которой должно быть все, что связано с его работой, найти всю информацию самому и предоставить в распечатанном виде как можно раньше. Плюс ко всему он пригрозил уволить меня с последней партией – если не будет все сделано. А если будет нарушена дисциплина или не соблюдать субординацию, то начальник штаба пригрозился уволить на дембель 31 декабря. Это для меня было самым страшным наказанием. На то «дембельский аккорд» и существует – выбраться домой чуть раньше.

Но Завриков и Харчков договорились с сержантом из строевой части об увольнении пораньше без всякого «дембельского аккорда». От офицеров нашего батальона само собой все скрыли. Собрали все вещи, что «честно» заработали от «слонов» и «духов».

На распоряжение командира части о запрете увольнения в военной форме наплевали, не хотели «дембеля» нарушать традиции. Они все сделали грамотно, в сумку положили свои «дембельские комки», а гражданку надели на себя. После отбоя, когда все спали, они втихаря взяли сумяры и выдвинулись в направлении КПП-2. Но не тут-то было. Когда они подходили к забору, их засек сам командир части. От страха они все сумки побросали, перепрыгнули через забор и скрылись в неизвестном направлении.

На построении командир части уволил сержанта из строевой, который неофициально помог уволить в запас этих подонков. Прямо на плац вынесли сумку и всем показали, что там находилось: немного оставшейся гражданки, «дембельский комок», и я заметил свои сувениры, которые после отпуска преподнес офицерам (подарки были явно украдены). Потом начальник расспрашивал меня, как это могло произойти. Но, естественно, я ничего не видел, а потому и остановить воришек не смог. Я, конечно, от своих сержантов такого не ожидал. Ладно сбежать из этой армии побыстрее, но украсть у офицера мои же подарки, это просто уму не постижимо.

А я все продолжал учить нового солдата, которому придется работать, когда я уволюсь. А оставалось мне двадцать дней, так было написано в документе об увольняемых солдатах и сержантах срочной службы осенью 2005 года. Я почти заканчивал «дембельский аккорд». И вдруг раздался звонок в штаб на Авенир, я поднял трубку и доложил, как положено: «Помощник дежурного по штабу третьего мотострелкового батальона, рядовой Вориднук слушает».

– Стасик, ты собираешься увольняться? – спросил сержант из строевой части, который готовил документы на увольнение.

Я ответил:

– Конечно, через двадцать дней!

– Где твой военный билет?

– У меня!

– Так тащи быстрей в штаб, ведь ты сегодня увольняешься!

– Что..? Да не шути, мне еще двадцать дней мучиться. У меня же инфаркт может быть!

– Вот предо мною лежит приказ на увольнения.

Сержант мне зачитал. Я не поверил своим ушам.

Это произошло благодаря бывшему начальнику штаба, единственному, кто видел, как я работал. Я ему всегда помогал, когда приходил в штаб батальона. Вот он и поощрил меня тем, чем я даже не мечтал.

После звонка я был в панике, не знал, за что хвататься, куда бежать, что брать. Минут через пять раздался звонок на Авенир. Я к телефону не подошел, так как было не до него. Подошел мой преемник и сказал:

– Стас, это тебя!

Я подошел, а мне плохую новость сообщили:

– Ты сегодня не увольняешься, Стас!

– Почему? – расстроенным голосом спросил я.

– В воскресенье не увольняют, только по понедельникам и пятницам!

Я обрадовался. Теперь смогу доделать «дембельский аккорд» и еще кучу дел, которые не сделал. Успею подготовиться к увольнению, собрать, что не было собрано.

Радостную новость еще никто не знал, только я и солдат, которого обучал.

Утром я сообщил начальнику штаба о моем увольнении. Он тоже был слегка шокирован и спросил меня:

– Ты хоть обучил нового «бойца» «шарить» во всем, что ты знал?

– Я ему объяснил и рассказал самое необходимое, все будет в порядке, не волнуйтесь.

Я вручил начальнику штаба папку «дембельского аккорда». Он, конечно же, был расстроен, что я покидаю армию. Ему было наплевать на этот «дембельский аккорд», который я сделал. Он думал о том, как будет дальше работать с новым солдатом.

Я снял с себя камуфляж и пошел в душ, хорошо отмылся и надел чистую штатскую одежду. Прибежал в штаб управления, забрал военный билет и служебную характеристику, а в финансовой части получил отпускные. Еще раз заскочил в казарму, попрощался со всеми. Мне стало даже жалко всех. Ведь я прожил с «бойцами» от двух месяцев до двух лет. В глазах солдат было столько грусти – им еще служить и служить. Чтобы долго не стоять и не нагонять тоску, я сломя голову выбежал из казармы. Когда вышел за ворота КПП и ступил одной ногой на гражданку, душу охватило удивительное чувство, которое я ни разу не испытывал в своей жизни. Радость переполняла меня. Я шел по тротуару, как по бархату, в штатском, не в ногу и чувствовал себя свободным человеком. Мне не верилось, что я уволен из этой армии и могу идти туда, куда душа захочет, делать – что пожелаю. Никто не стоит рядом и не командует.

Я прибавил скорость и дошел до остановки. Позвонил лучшему другу Диме, который приезжал меня проведать в часть и договорился о встрече. Встретившись с ним и его друзьями, купили по баночки коктейля «Ягуар», выпили, и всем было хоть бы хны, а мне так стукнуло в голову, что даже не в состоянии был передвигаться, как будто выпил бутылку водки. Все были удивлены, но в принципе нечему было удивляться, так как я вообще никогда не пил алкоголя, а в желудке было пустота. Я, правда, поел и быстро протрезвился. Немного погуляли по городу. Димон потом предложил мне:

– Если хочешь, можешь у меня остаться на недельку, походить по клубам, освоиться в Москве.

Это было в преддверии Хэллоуина1818
  День всех Святых, праздник, пришедший к нам из Америки.


[Закрыть] с 31 октября на 1 ноября. Все готовили страшные костюмы и маски.

Я без разговоров остался. Конечно, хотелось быстрее попасть домой, но неизвестно, когда я еще приеду в Москву. А неделька – это же не два года в армии. Все прошло без всяких страшных приключений.

25 октября 2005 года ДМБ, последняя дата жизни в армии. 3 ноября 2005 года я был уже дома в кругу семьи и друзей.