Текст книги "Желтый ценник"

– А вы как собираетесь запустить производство? У вас есть наладчики? – отбросив воспоминания, спросила Ася у Алексея.

– Есть. Муж с женой из Альметьевска. Они там на носочной фабрике работали, муж наладчиком, жена вязальщицей. Муж пьянствовал, чуть по статье не уволили, так я их в Челны сосватал, квартиру снял.

– Ого, какой вы молодец! – похвалила его Ася и тут же сообразила: – Может, он и нам поможет запустить цех? Я заплачу.

Алексей кивнул, словно давно ждал этого предложения.

– Я тоже помогу, ведь и сам уже полгода ковыряюсь, обучаюсь. Давайте мы завтра приедем с Николаем.

– Очень хорошо, – искренне обрадовалась Ася. – Мужа позову, познакомитесь.

Николай с первого взгляда определил, что станки нерабочие.

– Говно, – коротко бросил он и уже собрался уходить.

Руслан тогда бросил на Асю такой испепеляющий взгляд, что она чуть не задымилась.

– А восстановить? – попытался задержать Николая Алексей.

– Дорого. Легче сдать в металлолом или продать на запчасти.

Николай ушел, а Алексей с Русланом сразу подружились. Алексей втирался в доверие, осторожно хвалил, восхищался, пытался найти общие темы, приглашал домой. Ластился, как профессиональный котяра, пытался излечить от болезненной мысли запустить цех. Ася этой мысли сопротивлялась, а вот Руслан окончательно окреп в решении отказаться от производства.

Однажды Алексей предложил все станки выкупить.

– Зачем? – искренне удивилась Ася.

Алексей был честен.

– Хочу убрать конкурентов. Заберу станки и буду жить спокойно.

– Да ты и так можешь жить спокойно, – попыталась она его успокоить. – Руслан против производства, ты хорошо над ним поработал, а одна я и магазин, и цех не потяну.

Алексей внимательно присмотрелся к Асе.

– Что-то мне говорит обратное. Магазин ты уже настроила, продавцов наняла, «газель» купили, вы растете как на дрожжах. У меня четкое ощущение: еще немного – и ты всерьез возьмешься за цех.

Алексей в чем-то был прав. Пока Ася занималась магазином в «Заречье», Руслан все еще оставался на рынке и материально ее поддерживал, но сейчас у Аси дела шли гораздо лучше, чем у Руслана. Само собой пришло решение закрыть точку на рынке и отдать все силы «Заречью». Ася за это время переехала в большее помещение, с Маратом более или менее нашла общий язык, ссориться перестала, и даже когда Руслан попал в больницу, а надо было срочно переезжать на другой склад, Марат помог: сам наладил электричество, утряс вопрос с пожарными и грузчиками. Постепенно все вроде наладилось и обустроилось. Ася уже вновь подумывала о цехе и предполагала реанимировать эту идею, но опасалась только одного – Руслан категорически был против.

– Знаешь, – Ася говорила медленно, с усилием, но с усилием не физическим, а с тем, когда стараешься убедить саму себя, – я, пожалуй, соглашусь продать тебе эти станки, но не для того, чтобы признать свое поражение, а для того, чтобы помочь тебе подняться. Работай. Я искренне желаю, чтобы у тебя все получилось. Все по-взрослому и по-настоящему. Мне мучительно это говорить, но эта тема оказалась мне не по зубам.

Глава 15
И тебя на свалку

Постепенно у Алексея получилось выкарабкаться из трясины. Всплывал он очень медленно, в день вязали по сто-двести носков – все мог забрать один оптовик. Бывало, Ася распаковывала мешок, а носки еще хранили тепло станка и запах масла.

Алексей за жизнь цеплялся зубами, и поднимался все выше и выше, и продвигался все дальше и дальше. Потом повезло – убедил друга инвестировать в свой бизнес. Получилось теплое взаимовыгодное сотрудничество. У друга было подпольное казино, и он был рад легализовать свой капитал. Алексей закупил корейские автоматы и уже через три года всплыл по-настоящему, поставлял носки большими партиями. А через год он пропал, перестал отвечать на телефонные звонки и прекратил поставки. Ася предположила, что Алексей так высоко взлетел – как это часто бывает с людьми, которым улыбнулась фортуна, – что не считает нужным опускаться до общения с ними.

– Завидуешь? – оборвал ее рассуждения Руслан.

– Конечно.

Ася не стала уточнять, что она искренне рада успеху Алексея. Это был драгоценный камушек в копилку ее кармы. Если бы Руслан тогда не встал на дыбы, они бы благополучно запустили цех и сами закупили корейское оборудование, благо торговля шла бойкая и теперь уже приносила большие дивиденды: купили квартиру в Москве, два раза съездили в круиз по Европе и Среднеазиатскому региону, устроили детей в престижный институт.

Они выехали из Елабуги и встроились в поток машин федеральной трассы. Руслан задумчиво вел машину, Ася заметила, что за последнее время он сильно постарел: серое лицо, при гневе на лбу проявлялись болезненные пятна, лысина со лба потянулась к затылку, при улыбке левый глаз буксовал нервным тиком. Вместе с волосами пропала наивная улыбка, счастливый взгляд, каким он когда-то смотрел на нее. Да, Ася за это время тоже не стала моложе. Незаметная в светлых волосах, появилась седина, отшлифованное личико покрылось паутиной морщин, тонкая фигура перекосилась и ссутулилась от тяжелых тележек, неудобных ночлежек.

Зазвонил телефон. Ася потянулась к сумке: «Нет, не мой».

Гудки повторились. Но шли не от телефона, который лежал на панели, а откуда-то из кармана куртки Руслана.

– У тебя два телефона? – удивилась Ася.

– Да. Забыл сказать.

– Зачем тебе два телефона?

– Тебе что, жалко?

– Ты не ответил на вопрос.

– Для оптовиков. Довольна?

– Зачем так грубо? – обиделась Ася.

– Что ты вечно меня контролируешь? – Руслан притопил педаль газа и стал рискованно обгонять машины.

Сделалось странно неловко, точно она совершила плохое и сейчас ее наказывают скоростью. Да, она боится скорости – накатавшись и насмотревшись по дорогам страны, накопила много негативных впечатлений от аварий. Сама не раз становилась их участницей. Однажды за один день попала дважды. Если бы он тогда позвонил, проконтролировал ее, она была бы счастлива. А он не звонил, не интересовался ею, а ей так это было необходимо.

Асе вспомнилось, как январским утром она вышла из поезда в Казани и сразу села в такси до Челнов, оставалось как раз одно место. Водители всегда набирали четырех пассажиров, а если поделить плату на всех, то получалось недорого. Планировалось часа через четыре быть дома.

Собираясь сесть, Ася открыла заднюю дверь, мужчина выскочил из машины и услужливо предложил место посередине между двумя пассажирами. Это значит, что всю дорогу надо будет спиной опираться о перегородку между двух сидений. Очень неудобно и болезненно, к концу такой поездки спина отекает и практически отваливается. Можно подождать другую машину, но не факт, что это случится быстро. Ася вздохнула, протиснулась в салон. Довольный мужчина – в дальнейшем выяснилось, что его зовут Мансур, – захлопнул за собой дверь.

На перекрестке у театра Камала в правую заднюю дверь такси влетел лихач. От удара Мансур качнулся, ударился головой об Асю. Водитель матерно выругался и словом «приехали» погнал всех из салона. Уснувшая было Ася сперва не могла понять, что происходит, потом стала ждать, когда выйдет Мансур. Мансур, казалось, не торопился покидать теплый салон в синий морозный день. На самом деле во время удара он обронил телефон и теперь руками елозил по полу, но в темноте, тесноте сидений и между тремя парами ног было сложно что-то отыскать. Мансур щупал Асины лодыжки, извинялся, отодвигал, приподнимал.

На всякий случай Ася проверила свой телефон, вытащила, включила, чтобы позвонить Руслану, но передумала, с трудом положила обратно в карман. Этот Мансур совсем оборзел, навалился, как на собственную жену.

– Что вы делаете? – недовольно бухтела Ася и не могла дождаться, когда он найдет свой треклятый телефон и соизволит выйти.

Зря она бухтела и нервничала. Так как от удара правую заднюю дверь заклинило, пришлось выходить с другой стороны.

Ох, как холодно.

Мансур дернул молнию пуховика вверх, немного подумав, накинул на голову капюшон.

– Куда теперь? На попутку?

Ася пожала плечами.

– Я на автовокзал. Там теплее ждать.

Купить билеты получилось только на третий рейс.

Ася зашла в салон автобуса и удивилась непривычной обстановке: сиденья, как парковые лавки, узкие окна.

Мансур сразу ударился головой о низкий поручень и споткнулся о задранный уголок люка в полу автобуса.

– Напокупят инодряни, убиться можно.

Ася промолчала, она согласна была ехать хоть на верблюде. И да, лучше бы она поехала на верблюде, потому что у него отличная тормозная система, которая выдерживает минусовые температуры. Природа верблюда без проблем позволила бы ему остановиться на перекрестке, а не выскакивать на трамвайные пути и рулить по шпалам до естественного погашения скорости.

Когда автобус все-таки соизволил остановиться, Ася обернулась к Мансуру Случайно. Или это судьба такая – получать удары рядом с этим человеком: тогда она поспешила свалить вину на него и разбежаться с ним в разные стороны. Слишком много для одного дня: две аварии, потерянный телефон и время. Самое обидное, что она не понимала, где потеряла телефон. Вроде всегда был с ней, а сейчас нет. Вдруг будет звонить Руслан, она не ответит, он будет переживать. А у него давление.

Мансур пошел на трассу ловить попутку, а Ася вновь вернулась на автовокзал. Выехали из Казани поздним вечером. В теплом салоне Асю моментально разморило, и она уснула, сунув нос в воротник толстовки.

Где-то в ночи автобус остановился, неполный салон сразу оказался забитым пассажирами. Их было больше, чем пустых мест. Но замерзшие и измученные долгим ожиданием люди брали автобус штурмом. Они уже толпились в проходе. Водитель тихо пытался сопротивляться, потом махнул рукой. «А, была не была, – глянул он в салон через зеркало. – Не оставлять же людей на морозе. Сегодня менты не так лютуют. Если повезет, не заметят, или отболтаюсь, на крайняк штраф заплачу, хуже будет, если права отнимут».

Рядом с Асей боком встал человек. В темноте не особо разберешь, да и зачем? Сперва все было хорошо, потом человек прямо стоя стал засыпать. Один раз даже потерял равновесие, чуть не уселся Асе на колени. Уже в падении испуганно спохватился, выпрямился. Ася хотела сделать замечание, и вдруг в кармане у него зазвонил телефон. Ася вздрогнула, музыка точь-в-точь как у нее. Телефон звонил, человек не реагировал.

– У вас телефон, – вежливо тронула Ася человека за куртку и опешила. Это был Мансур.

– Это не мой, – откликнулся Мансур и тоже удивился ее присутствию. – И вы здесь?

– И я здесь, – кивнула Ася, – а звонит телефон у вас в кармане.

– Не может быть! – И Мансур вытащил телефон, ответил: – Да… нет… нет… не знаю никакой Аси…

Услышав свое имя, Ася напряглась, уставилась на Мансура, а тот, в свою очередь, изучал телефон.

– Что за ерунда? – крутил Мансур телефон в руках.

– Это не ерунда, – сообразила Ася и вырвала у него телефон. – Да. Алло. Шолат? Привет. Что? Почему не загрузили?.. Хорошо… Загрузите следующим рейсом. Шолат, спасибо тебе огромное, ты просто не представляешь, что ты сейчас для меня сделал.

Ася отключила телефон и показала Мансуру.

– Он мой. Вы украли его?

– Вы… вы… вы… – стал заикаться Мансур. – Да вы сами подсунули.

Ася открыла рот от нелепости предположения.

– Вот пока я тут стоял, – продолжал возмущаться Мансур.

И вдруг Асю осенило, что, скорее всего, он прав, именно она и положила ему в карман, но только не здесь, а там, в такси. Да, в той толчее не разобралась с карманами, вот и получилась промашка. Ей стало жутко стыдно за поклеп и жутко обидно, что Руслан за целый день ни разу не позвонил. Если бы не звонок Шолата, так бы и укатил телефон неведомо куда. Скорее всего, нашелся бы, Ася уже верила в порядочность Мансура.

Руслана дома не оказалось. Так поздно? Позвонила, телефон отключен. Пошла ставить чайник, еще теплый, значит, Руслан ушел недавно. В холодильнике заметила начатый торт. Странно, у Руслана сахарный диабет, сладкое нельзя, да и не любитель он тортов. Может, для Аси купил, но она не любит безе.

Через час Ася сидела перед компьютером и пыталась прочитать письма, но вместо этого глаза наполнялись слезами от обиды и отчаяния. Она посчитала, их было ровно девятнадцать, ровно столько, какое сегодня число. Девятнадцать открыток для одной из продавщиц магазина: солнышки, зайчики, сердечки. Откуда такая роскошь? Девятнадцать открыток? Даже Ася не удостаивалась таким шикарных знаков внимания. Так, значит, все правда? Значит, не зря ей звонили, предупреждали. Она все списывала на конкурентов, которые хотят разрушить их прекрасный слаженный тандем. Ася считала, что звонят из зависти, не всем так повезло с мужьями. А выходит, зря не верила?

Руслан пришел под утро. Не заметил, что она дома, прошел мимо спальни на кухню, вышел в коридор, слышно, как загрохотала створка мусоропровода. Там, на улице уже стало просыпаться утро, много счастливых людей. Родители ведут детей в школу, в садики, сами торопятся на работу. Вечером будет семейный ужин, как когда-то у них. А теперь… Теперь она будет одна.

Ася пила чай, намазывала масло на хлеб. Торт, видимо, уже был погребен в баке под кучей мусора. Ася пила чай и делала вид, что только что приехала: хотелось рвать и метать, но она старалась показать, что у нее все хорошо – замечательная крепкая семья, любящий муж, успешная жизнь. Зачем ей это надо? Да затем, что у нее нет сил остаться без Руслана. Она даже придумала себе отговорку, что ему во сто раз хуже, чем ей: она живет с любимым человеком, а он влачит жалкое существование с нелюбимой. То, что он ее не любит, она чувствовала и раньше, а теперь знала точно. Сегодня ночью она перешла в разряд брошенок. Она справится, теперь она будет уговаривать себя всякими философскими изысками: что любовь – это якобы психическое или психологическое заболевание, связанное с патологией привязанности, которое ведет ко всяким там неудобным штучкам, или, с другой стороны, – живут же другие семьи без любви.

Вот и пусть живут, а она так не может.

– Ну извини, – Руслан положил ладонь ей на колено, – не обижайся.

Ася промолчала, пожала плечами.

Руслан перестроился во второй ряд и сбавил скорость.

– О чем сейчас думаешь?

Ася показала на большой баннер вдоль дороги.

«Продаются участки под коттеджные застройки».

– Давай построим дом.

Руслан повернул по стрелке вправо.

– Ты куда? – удивилась Ася.

– Смотреть участок.

– Ты это серьезно? – не поверила она.

– А ты?

– Конечно. Ты же знаешь.

Руслан кивнул.

Место им не понравилось. Болотистое, продуваемое всеми ветрами. От обилия комаров воздух шевелился и казался серым. При разговоре комары залетали в рот и застревали в горле.

Руслан пришел домой вечером, присел к столу на кухне, за которым она писала заявку на Альметьевскую фабрику, и сказал, что Марат приглашает в гости.

– С чего это вдруг? – глотнула Ася холодного чая.

Руслан мялся, прятал глаза.

– Я тут с мужиками разговорился, что мы с тобой ездили смотреть участок.

– Ну и?.. – не дождавшись продолжения, подтолкнула его Ася.

– Мужики рассказали Марату. А он как раз продает участок рядом со своим домом. Приглашает посмотреть.

– Ты это всерьез? – Ася чуть не взорвалась от счастья. Неужели у этой истории есть продолжение? Она-то думала, что все рушится и крошится, и вот тебе на – смотрим участки, строим будущее. Мог бы промолчать про приглашение Марата или отболтаться шутками.

– Поедем?

– Конечно! – Ася вскочила, стала собираться.

– Они нас ждут к семи. Надо пораньше тронуться, я не знаю, как правильно ехать. Марат вот тут нарисовал, но как-то сумбурно. Сначала до автомойки, прямо, направо. Ой, ладно, там разберемся.

Почти все время, пока ехали до Замелекесья, где жил Марат со своей молодой женой, Ася размышляла. Стучало в висках, тихо ныла спина, сильно волновались мысли. Она откинула голову на приставку подголовника. Вроде полегчало, но только спине, а не мыслям.

Любопытно все-таки, зачем Руслан затеял этот дом? Действительно созрел для новой цели или это была хитрость задобрить Асю ради сохранения бизнеса? После случая с тортом Ася стала более внимательна к отношениям между Русланом и той продавщицей. О, хитрецы! За ними было интересно наблюдать. На людях – откровенно деловые отношения, не проговорились ни словом, ни намеком. Все слова между ними касались только торговли, товара и разной пустой мелочи. Но каждая даже пустая никчемная фраза сопровождалась мимолетным теплым взглядом и произносилась с такой трепетной интонацией, словно давала понять, что у обоих на сердце и в мыслях – сильнейшие эмоции, чего вслух не скажешь, потому что понапрасну потратишь свою говорливость.

Чтобы понять вкус и сладость этого чувства, его надо ловить всеми фибрами души, пропускать через клеточки всего тела. Вероятно, где-то там сработали потайные шлюзы страсти и все адреналиновые струи пробивали голову и топили мозг желанием. Вот тут поосторожнее. Главное, себя не выдать и не сдать. Надо срочно забежать в проход склада с перегоревшей лампой, прижаться, ткнуться губами, разумеется, отпрянуть, если вдруг кто-то случайно окажется некстати. Отвечать с досадой на наивные, неудобные Асины вопросы. Еще бы! Кого не взбесит вопрос «Что вы здесь делаете?», когда и так понятно что.

Ася делала вид, что верила, Руслан становился осторожным на пару дней, а потом страх вновь пропадал: случайно положенная рука на место, иногда предназначенное для кормления младенца, восторженный вздох самца. Видно, Асе удавалась роль идиотки, или она в самом деле в их глазах выглядела такой, а что еще хуже, может, они нисколько о ней и не задумывались.

Все эти картинки были полезны. Ася сбавила обороты. Особенно когда продавщица ни с того ни с сего рванула отдыхать в Чехию. На работе существовал запрет на отпуск осенью, потому что наступал пик продаж и основную прибыль приносило именно это время. Ася старалась всех работников отправить летом или после января. После того как загорелая и отдохнувшая продавщица вышла на работу, в магазине случился грандиозный скандал. Больше всех выступала директриса. Пришла жаловаться к Асе, потребовала увольнения той «загорелой хамки». Ася удивилась: занятая бесконечными поставками, она практически не участвовала в жизни магазина. Все сводилось к чисто техническим визитам: пришла – посмотрела – сделала замечания – проверила склад – поторговала – спровоцировала покупателя на скандал.

– Что за хамка, – кричала женщина и бежала к Руслану жаловаться на Асю, – увольте ее. Все продавцы как продавцы, а это хабалка.

Иногда с покупателями Ася шутила, общалась с восторгом и вновь ожидала реакции. Покупатели благодарили, хвалили магазин и продавщиц, Руслана, который неизменно из года в год сидел за кассой.

Ася радовалась такой реакции покупателей. Ее все устраивало до того момента, пока она не поняла, что магазин постепенно превратился в гадюшник. Директриса обижалась, требовала увольнения той «оборзевшей». И когда у нее не получалось, срывала свой гнев на других женщинах. Злоба закипала в ней все сильней и сильней, что заставило Асю задуматься и обратить на это внимание.

Однажды, после очередного скандала директрисы, Руслан не выдержал и сам пожаловался Асе.

– А что ты хотел? – не сдержалась она. – Развел гарем.

– Какой гарем! – задохнулся Руслан от возмущения. – Мне надоела твоя ревность. Бегаешь, вынюхиваешь, выспрашиваешь.

Ася была поражена. В ее понимании, она сама – ангел, ни слова упрека, ни скандала, а то, что задает вопросы, так это чтобы понять и утвердиться в своих догадках. Руслан со свекровью давно уже начали в ней взращивать чувство вины.

– Сама виновата, – оборвала ее свекровь, когда она вдруг надумала поделиться с ней опасениями. – Тебя никогда нет дома, а мужику нужна забота, ласка, теплая постель.

– А мне? – у Аси от обиды покраснели глаза.

– Еще неизвестно, что у тебя. Небось, по всему миру куча любовников…

Виновата! Виновата в том, что взвалила на себя непомерный труд, оставила детей на попечение свекрови и мужа. И ведь действительно виновата. Зачем это сделала? Руслан был успешным и перспективным. Не надо было позволять успокаиваться его деловитости. Пусть бы помыкался, помучился, потом бы все равно что-нибудь придумал и выкрутился. Так всегда бывает с сильными людьми. И снова виновата. Вина – маркер плохого поступка, а значит, плохого человека. А если этого чувства вины много и оно накапливается благодаря родственникам, близким и чужим людям, с ним растет ощущение собственной ничтожности, глупости, недостойности. Получается, что близкие вынуждены терпеть и прощать. Они добрые, а ты злая. Почему они не стесняются принижать ее самооценку, а она такая культурная, вежливая, пушистая?

А вот попробуй сам почувствовать эту мощь вины.

– Сам виноват, – спокойно выдала Ася. – Состряпал любовный треугольник, и, заметь, меня в нем нет. Целуешься с одной, другую привечаешь. Работаешь на два фронта? Вот это я понимаю.

Руслан промолчал. Ася представила, какой вихрь мыслей крутится в его голове.

Ничего! Соображай быстрее.

– А ты изменилась, – словно действительно сообразил он.

– Ты тоже. У любой медали есть две стороны. Наконец-то мы представились другу другу.

– Ты ошибаешься. Нет никакого треугольника.

– Еще как есть. Даже ежу понятно, на какие шиши эта фифа сподобилась сгонять в Чехию. Еще вчера жаловалась, что денег не хватает даже на новое платье, и тут на тебе – Чехия на десять дней. Скажи правду, ведь это ты ей купил путевку?

– Вот еще, – фыркнул Руслан, но как-то фальшиво и неуверенно. – Ты же сама меня обвиняешь в жадности.

– Вот именно, – вздохнула Ася. – При твоей патологической жадности по отношению ко мне, и вдруг путевка ей, и золотая цепочка с кулоном, и сотовый телефон. Что это? Это любовь. Любовь с большой буквы, любовь с большой завистью со всех сторон. И с моей тоже.

Руслан посмотрел на Асю с такой злобой и отвращением, что ее передернуло.

– Ба! Как ты меня ненавидишь!

Руслан стушевался, отвернулся.

– О Аллах, как мне тебя жалко.

– Жалко меня? – не понял Руслан.

– Тебя, – кивнула Ася. – Потому что тебе гораздо тяжелее, чем мне. Я-то живу с любимым человеком, а ты вынужден гнездиться с ненавистной женой. Знаешь, я, наверное, подам на развод.

Ася давно проговаривала эту фразу с разной интонацией и силой, словно к ней примерялась, привыкала, проверяла на вкус и цвет. Порою она горчила, иногда на зубах оставалось ощущение песка, в особенно тяжелые минуты, когда терпеть обиды становилось совсем невыносимо, после произношения этих слов оставалось послевкусие горького чая. Сейчас она почувствовала на губах приторную сладость меда.

Лично она боялась этих слов, а он, кажется, давно был к ним готов. То, что он сказал в следующую секунду, повергло Асю в шок.

– Как будем делить имущество? – казалось, спросил спокойно, но было видно, что этот вопрос его серьезно волнует.

– Забирай все себе! – вскипела искренностью Ася.

Имущество! Не такой она ожидала реакции. Она думала, он бросится умолять передумать, а ему важно только имущество? Конечно, у них довольно успешный бизнес, недвижимость, иномарка, а кто она в его жизни – три копейки, тетка с желтым ценником? Как так можно? Получается – все горести вместе, а праздник врозь? Что ж он не видит, что она значит в его жизни, или нарочно не замечает? Для нее самое главное в жизни – это семья: он, дети. Какая она самонадеянная идиотка. Она хотела напугать, а он не испугался.

– Хотя, – добавила Ася. – Я передумала, московскую квартиру перепишем на детей, и я уеду жить к ним.

Ася встала и пошла в спальню, вытащила из шкафа чемодан, стала собирать вещи.

– Ты куда? – удивился Руслан.

– Я же сказала, в Москву, к детям.

– А как машина? Завтра же будет машина.

Да, Ася совсем забыла про машину.

– Встретите, разгрузите. Да, я еще забыла тебе сказать, что работать я не буду.

– А кто будет работать? – искренне удивился Руслан.

– Вы все вместе, – Ася в воздухе изобразила фигуру, явно намекала на тот любовный треугольник.

– Подожди, подожди, – схватился Руслан за чемодан. – Но ты же можешь работать за зарплату у меня.

– Издеваешься? – хмыкнула Ася. – Это уж совсем беспредел. Пусть твоя чешская красавица пашет.

– Не смей так говорить про нее.

И столько в его глазах блеснуло благородного гнева, что Ася не удержалась от сарказма:

– Учти, таких Валь навалом валяется на свалке. Отогреешь, отмоешь, научишь, воспитаешь такую же идиотку, как я. Сразу, конечно, не получится, поэтому пока поработаешь сам. Весь мир посмотришь, всех баб перетрахаешь, в каждой стране по любовнице заведешь. Ты же сам говорил, как приятно отдыхать на деревянных креслах вокзала и высыпаться на автобусных сиденьях? Велком, как говорится, в счастье бизнеса. И все будет в ажуре-абажуре. Никто больше не будет стонать тебе на ухо, как она устала. Твоя жена будет ходить ухоженная, крашеная, с маникюром.

– Подожди, подожди, – перегораживал Руслан чемодан от Аси. – Работают же Калриковы. Он женился на продавщице, а жена продолжает работать с ними. Или вон взять Марата, женился на секретарше. Мир же не рушится. Поплачешь год-два, потом сама за кого-нибудь замуж выйдешь. Я буду не против.

– Кажется, ты меня плохо знаешь, – устало села Ася на диван. – Отдай чемодан, или я уйду без него.

– Но чем ты будешь заниматься? В твои годы тяжело найти хорошую работу.

– Ты за меня не переживай. Не пропаду. Организую какой-нибудь бизнес.

Пока Ася спешно собирала документы, застегивала чемодан, что-то вспоминала – расстегивала, докладывала, Руслан сидел на краешке стула и наблюдал.

– Все! – поставила Ася чемодан на колесики, плюхнулась на край дивана. – Как говорится, посидим на дорожку.

– Устал я, – вдруг сказал Руслан, присел рядом с Асей, обнял ее за плечи, попытался убрать с потного лба прилипший волос. Ася нервно дернулась, отстранилась. Он не пустил. – Пошли, выпьем… на дорожку. Расстанемся с миром.

Расстаться не получилось. Руслан был так внимателен и нежен, что Ася растаяла и к утру чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете. Самое важное, что произошло потом, – Руслан порвал все стороны своего треугольника. Теперь самым значимым в бизнесе, в магазине стала Ася, и самое последнее и решающее слово было за ней. Руслан нарочно всем оптовикам представлял Асю как свою жену и главную в их бизнесе. Ася была довольна и, что очень важно, бросилась снова наращивать бизнес и строить планы. Их было много. Одним из них был дом: небольшой, уютный дом, с цветником, баней, качелями. Она рисовала Руслану схему дома и рассказывала про волшебный забор. Он обязательно должен быть каменным, с башенками на углах. Забор будет тянуться вокруг дома, а на нем будут жить сказочные герои: дракончики, феи, ангелы. Руслан громко смеялся, давился чаем. Ася продолжала описывать огромное, развесистое дерево с лестницей и дуплом внутри. «Там будет комната с волшебными часами. Бам-бом-бум! Как только часы пробьют парадный марш, все герои оживут и побегут по миру с рассказом, что есть на свете самая счастливая семья, и живет она в Челнах, и помогает ей сам Аллах. Потому что без его помощи два нищих студента не смогли бы вырастить двух детей в любви и заботе и построить такой роскошный очаровательный дом».

Руслан смеялся в голос, как тогда, в юности, когда она встретились впервые и влюбились.

– Здорово я придумала? – радовалась Ася и целовала мужа в лысеющую макушку.