Текст книги "Десять правил обольщения"

– Изабель… я могу вам помочь. – Ник слышал собственные слова словно со стороны, хотя прекрасно знал, что их не стоило произносить.

Он низко наклонился к ней, продолжавшей собирать с пола штукатурку, и, протянув руку, взял ее за запястье. Его пальцы коснулись ее нежной кожи между рукавом и перчаткой.

– Не отталкивайте меня. Я вижу, что здесь происходит что-то неладное.

Она посмотрела на его руку, затем в глаза. Во взгляде ее сверкнула сталь.

– Вы слишком много себе позволяете, милорд. Все, что здесь неладно, – это дырявая крыша и посетитель, который не хочет оставить нас в покое. Наши дела вас не касаются, лорд Николас. Вы сделаете лучше нам обоим, если перестанете что-то домысливать. – Изабель вырвала руку из его пальцев и продолжила уборку. – Я сама могу позаботиться о нас. Всегда могла.

Слова эти были пронизаны болью.

Она повернулась к нему:

– Я жила здесь многие годы. Одна. Сохраняя поместье. И я буду тут еще долго, после того как вы уедете. На мне останется дырявая крыша, граф-дитя и все остальное.

Грудь ее лихорадочно вздымалась и опадала, подчеркивая недовольство и раздражение, и Ник произнес единственное, о чем мог думать:

– Позвольте мне помочь вам.

Она взглянула на него, прищурившись и задыхаясь от возмущения.

– Хотите помочь? Так оцените в конце концов эти чертовы статуи!

Изабель снова отвернулась от него, и Ник в раздражении сжал кулаки.

Что-то непонятное творилось в этом доме. Нику доводилось встречать в жизни врагов настолько страшных, что невозможно пересказать: мужчин, знавших с научной точностью, как лучше всего причинить боль; женщин с холодными сердцами, не уступавших в жестокости мужчинам; негодяев, обладавших большим богатством и властью, чем следовало бы иметь порочному человеку. И им не удалось его сломить. Он был совершенно уверен, что сумеет справиться с любыми демонами, угрожающими Изабель, но не мог понять, почему это для него так важно.

Что такого было в этой женщине, в этом доме, в этом поместье, отчего ему хотелось остаться здесь, хотя всю его жизнь даже легкий намек на стабильность, ответственность или просто угроза слишком долго задержаться на одном месте заставляли его бежать в поисках очередного приключения?

Он не собирался ее покинуть. Ни за что, пока не убедится, что все обитатели Минерва-Хауса в безопасности, с какой бы бедой они ни столкнулись.

Просто необходимо убедить ее позволить сделать то, что ему удавалось лучше всего.

Один из них должен прекратить лгать.

Поэтому он решил сказать ей правду.

По меньшей мере какую-то ее часть.

– Ради всего святого, Изабель. Я знаю о девушках.

Глава 11

Урок номер четыре

«Привлекайте союзников.

Помните: добиваясь расположения вашего джентльмена, вы ведете войну. Вам понадобится высшая стратегия, проверенная временем тактика и доверенная команда мужчин (или женщин), чтобы обеспечить победу. Стратегические союзы крайне необходимы – более того, они имеют решающее значение для вашего успеха! Подумайте о друзьях, родственниках, слугах и остальных, кто мог бы свести вас вместе. Не пренебрегайте возможностями доброжелательного хозяина или хозяйки дома. Истинный джентльмен никогда не проигнорирует намек пригласить вас на вальс. А там уже маленький шажок от вальса в бальном зале до прогулки в саду… А от сада, полного треволнений после бала, совсем близко до церкви и алтаря!»

«Жемчуга и мантильи»

Июнь 1823 года

Услышав, что Минерва-Хаус обнаружен, Изабель не испугалась, а скорее успокоилась.

Этого она никак не ожидала… Она думала, что будет в панике, что примется все отрицать – поднимет его на смех и продолжит заниматься своим делом как ни в чем не бывало.

Но то, что она почувствовала, когда он, глядя ей прямо в глаза, объявил о своем открытии, словно сообщал о погоде… больше напоминало облегчение, чем панику. Она устала от необходимости скрываться от него… Устала жить в постоянном ожидании, что он все узнает так или иначе. Теперь, оглядываясь на прошлое, она понимала, что глупо было рассчитывать на то, что ей удастся скрыть от него правду.

– У вас женщина-дворецкий, женщины-лакеи и даже грум – женщина.

Изабель выпрямилась при этих словах, снимая перчатки, перепачканные штукатуркой, которую она убирала.

– У меня и старший конюший – женщина.

Он оставил без внимания эту поправку.

– У вас полон дом женщин.

– Не совсем.

– Сколько же их всего?

Изабель немного помолчала:

– Все, кроме одного.

Он отвернулся от нее в раздражении. Она заметила резкий белый шрам на его щеке. Ник поднял глаза к потолку, обхватив ладонями свою шею сзади.

– Кроме вашего брата.

– Графа. – Она произнесла этот титул подчеркнуто категорическим тоном.

– Десятилетнего графа.

– Какое это имеет значение? Он все равно граф!

– Это означает, что здесь нет никого, чтобы защитить вас! – Эти слова сотрясли стены комнаты, поразив Изабель своей страстностью.

Он встретился с ней взглядом, и она увидела досаду и разочарование, полыхнувшие в его голубых глазах.

– Я все понимаю, Изабель. Вы не осмелились бы попросить меня о помощи. Вы слишком боитесь показать свою слабость.

– А может быть, я не обратилась к вам за помощью только потому, что слишком часто нам требуется защита именно от мужчин? Вы не рассматривали такую возможность?

Она немедленно пожалела об этих словах, упавших между ними словно камень.

Он этого не заслужил. Он был не таким, как те, другие мужчины. Она это знала.

Хотя знала и то, что он еще более опасен.

– Мне очень жаль.

Он некоторое время изучающе смотрел ей в глаза.

– Было довольно легко определить, что все они женщины. Но кто они? Почему они здесь?

– Неужели вы могли подумать, что я открою вам это? – сказала Изабель, покачав головой.

– Они преступницы? Если вы укрываете преступниц, Изабель, то можете оказаться в тюрьме.

Она ничего не ответила.

– Их могут разыскивать и нагрянуть сюда. Поэтому вы держите их пребывание в тайне.

Он сопоставлял факты и рассуждал логически, но она не доставила Николасу удовольствия, признав его правоту.

– Эти скульптуры. Ваша озабоченность финансами. Это ведь не только для Джеймса. Это для них.

– Я никогда и не отрицала, что мне нужны деньги не только на школу для Джеймса.

– Да. Вы просто не говорили всей правды.

– Эта правда не имеет к вам отношения.

– Однако я все же оказался замешан.

– Я никогда вас об этом не просила.

Он ничего не ответил, а повернулся к окну, уставившись на раскинувшиеся вокруг мокнущие земли, над которыми по-прежнему бушевала гроза. И после паузы произнес:

– Вы можете мне доверять.

«Доверять». Какое прекрасное слово!

В этом сильном мужчине, с его непреклонной волей и решимостью, в его искреннем настойчивом взгляде, полном обещания, было что-то такое, отчего ей отчаянно хотелось поверить ему. Отдать свою судьбу, свое доверие, своих девочек, свой дом… все, что она имела… в его крепкие руки и попросить о помощи.

Но она не могла.

Она знала, чем это закончится.

Конечно же, он думал, что сможет помочь им. Что сумеет их защитить. Без сомнения, эта идея льстила его мужскому самолюбию… Но Изабель видела, что бывает, когда сильным мужчинам, умеющим говорить красивые слова, надоедает их окружение. Надоедает забота о женщинах, с которыми они связали жизнь. Она видела, как ее отец бросил мать, оставив ее с разбитым сердцем и полуразоренным поместьем.

Если понадеяться на этого мужчину сейчас, то потом, когда он ее покинет, она этого не переживет.

– Вы впустили меня в свой мир, Изабель, нравится вам это или нет. Я заслуживаю того, чтобы знать правду.

Этот мужчина все-таки гораздо опаснее, чем легион таких, как ее отец.

Она отрицательно покачала головой.

– Значит, вы ничего мне не расскажете.

– Я… я не могу.

Что-то мелькнуло в его глазах – что-то опасное, – и Изабель пожалела, что произнесла эти слова.

Ник подступил к ней на шаг ближе. Его низкий голос прозвучал глухо и мрачно:

– Вы ведь понимаете, что я сам это выясню. Я превосходный сыщик.

Изабель в этом не сомневалась. Но не собиралась позволить ему заметить это.

– О, ради всего святого! Это вам не коллекция мраморных скульптур. Вы не можете рассчитывать, что девушки просто разоткровенничаются и все вам расскажут.

Уголок его рта приподнялся в легкой насмешке.

– Они будут не первыми женщинами, сделавшими это.

Изабель не понравилась мысль о других женщинах, откровенно беседующих с ним. Она промолчала.

– Значит, быть по сему… Не так ли, Иззи?

Что-то в звуках этого детского имени всколыхнуло ее чувства. И это ей не понравилось. Определенно. Она гордо выпрямилась.

– Ну что ж, посмотрим.

– Прекрасно. Значит, начинается охота.

– Это значительно все упрощает, разве не так?

– Девочки, конечно же, будут рады, что им больше не нужно его остерегаться.

Изабель переводила взгляд с Гвен на Джейн и обратно в полной уверенности, что обе сошли с ума.

– Наверное, вы не поняли. В этом нет ничего хорошего. Лорд Николас знает, что мы прячем в доме женщин. Знает, что Минерва-Хаус существует. Это очень плохо. И опасно.

Она уселась за большой стол посреди кухни и достала из выдвижного ящика пачку бумаги и чернильницу.

– Я должна найти новое место для всех вас. Я переселяю вас из Таунсенд-Парка, пока все не уладится. Думаю, мне удастся найти с полдюжины хозяйств, где не откажутся принять девушку или двух.

При этих словах Изабель в кухне воцарилось молчание, нарушаемое только скрипом ее пера по бумаге. Гвен и Джейн переглянулись, а затем посмотрели на Кейт, побуждая ее высказаться.

– Изабель… может, не стоит прибегать к столь крутым мерам?

– Они вовсе не крутые. Это единственно разумный выход. Лорд Николас знает, что у нас полон дом женщин, и только вопрос времени, когда он выяснит, как каждая из вас оказалась здесь. И что потом? Как вы думаете, Маргарет примет девушку или двух?

– Маргарет раньше сама жила здесь. Конечно же, она примет несколько девушек. Но нужно ли это? Почему бы просто не подождать, пока статуи будут проданы, и потом переехать всем вместе?

Изабель покачала головой:

– Тогда будет слишком поздно.

– Неужели вы и вправду думаете, что лорд Николас может разгласить наше местонахождение? – с недоверием спросила Кейт.

– Я действительно так думаю, – подтвердила Изабель, не поднимая глаз от лежащей перед ней бумаги. – С чего бы ему поддерживать нас?

– Нет, – решительно заявила Кейт. – Я не могу в это поверить.

– Чепуха! – поддержала ее Гвен. – Совершенно ясно, что он порядочный человек…

Изабель перестала писать и уставилась на Гвен.

– Откуда ты знаешь? Ты с ним даже не встречалась!

– Ну и что? Я его видела. И слышала его разговор с вами. Учитывая его готовность помочь нам, мне кажется, этого вполне достаточно.

– Ничего подобного, – возразила Изабель, прищурившись.

– Я думаю, Гвен пытается сказать, что он производит впечатление хорошего человека, – осторожно вмешалась Джейн. – В конце концов, он согласился оценить ваши скульптуры всего лишь по случайному приглашению. Такое великодушие никак не сочетается с низкими побуждениями.

– Он может оказаться сводником! – заявила Изабель, подняв вверх палец, чтобы подчеркнуть свои слова. – Распутником и сутенером!

Джейн застонала.

Кейт закатила глаза.

– Он не сводник, Изабель. Он просто мужчина, который вполне искренне захотел нам помочь. А мы, так уж случилось, крайне нуждаемся в помощи.

– Он к тому же случайно оказался одним из лондонских лордов, заслуживающих особого внимания. Не забывайте об этом, – добавила Гвен.

– И это тоже, – согласилась Кейт.

Тут уже застонала Изабель:

– О, как бы мне хотелось никогда даже не слышать об этом дурацком журнале! Тогда бы я не оказалась в подобной ситуации!

– Может, вы попытались бы воспользоваться советами одного из уроков – номер три, например? – с надеждой спросила Гвен.

– Я не считаю обольщение лорда Николаса Сент-Джона разумным решением нашей проблемы!

– Ради всего святого, Изабель, – вмешалась Джейн. – Перед вами благородный богатый джентльмен…

– К тому же красивый, – вставила Гвен.

– Прекрасно. Благородный богатый красивый джентльмен, который вам сочувствует и хочет помочь – несмотря на все ваши попытки отговорить его от этого – и который, так уж случилось, проявил искренний интерес к нашему положению. Которое, должна сказать, богатому джентльмену ничего не стоит исправить. Насколько я могу судить, добиться благосклонности лорда Сент-Джона было бы наилучшим разрешением всех наших проблем, – закончила Джейн.

– Не говоря о том, что у вас нет особого выбора, Изабель, – сказала Кейт. – Если вы намерены достойно содержать Минерва-Хаус, сохраняя финансовую независимость и секретность, это ваш единственный шанс.

Изабель перевела взгляд со своего дворецкого на конюшего и обратно.

– Он богатый джентльмен, который, вероятно, знаком с большей частью жителей Лондона! – напомнила она. – Что, если он знает твоего отца, Кейт? Или знаком с мужчиной, которого ты обокрала, Джейн?

Кейт замотала головой, отрицая эту угрозу.

– Во-первых, я сильно сомневаюсь, что ваш распрекрасный лорд знает моего отца-скотину. А во-вторых, я думаю, что, раз уж так все сложилось, нам надо просто ждать, к чему это приведет. Не вижу никаких причин беспокоиться.

– Он не мой распрекрасный лорд! – возразила Изабель, прищурившись.

Кейт заговорила серьезным тоном:

– Изабель! Мы знаем, что вы провели большую часть жизни, пытаясь обеспечить нашу безопасность. Вы дали нам больше, чем безопасность, – вы дали нам мужество и веру в себя, веру в этот мир. Мы понимаем ваши чувства. И мы вас не оставим, – сказала Кейт.

– Вам придется. – Изабель не собиралась обсуждать этот вопрос.

Кейт напряженно застыла.

– Ну что ж, не стану говорить за других, но я лично вас не покину.

Слова прозвучали твердо и искренне, и Изабель взглянула прямо в зеленые глаза девушки, стоявшей возле ее стола. Кейт была самой юной из всех когда-либо прибывавших в Минерва-Хаус. Ей едва исполнилось четырнадцать, когда она поднялась по широкой каменной лестнице вместе с запаршивевшей грязной собакой и постучалась в дверь, гордая и независимая.

Пятью годами позже Кейт стала неоценимым помощником в Минерва-Хаусе. Ее внутренняя сила и стойкость придавали девушкам мужества. Ее высокие нравственные принципы задавали тон остальным.

Никто из девушек не был так предан их делу, как Кейт, готовая броситься в огонь, чтобы спасти любую из них. Сейчас она так же упрямо вздернула подбородок, как в свои четырнадцать лет.

Изабель отложила перо.

– Итак, – сказала Кейт, – почему бы вам не рассказать, что вы на самом деле думаете об этом лорде Николасе?

Все поддержали этот вопрос, и Изабель опустила взгляд на исцарапанный стол, вокруг которого они собрались. И правда, что она о нем думает?

Честно говоря, он не подавал повода ему не доверять.

Напротив, он дважды спас ей жизнь, согласился оценить скульптуры, подружился с ее братом и предложил обеспечить им всем безопасность.

И к тому же поцеловал ее.

В самом деле, за эти три дня он сделал больше, чтобы заслужить ее доверие, чем любой другой мужчина за все двадцать четыре года ее жизни.

Изабель тяжело вздохнула.

Она не знала, что и думать.

– Пожалуй, он мне нравится.

От необходимости уточнять свое высказывание ее избавил приход Рока и Лары, которые со смехом ввалились в кухню с улицы. Лара была закутана в огромный плащ Рока и сбросила его сразу же, как только он плотно закрыл за ними дверь, оставив позади ветер и дождь, грозивший никогда не закончиться.

Оглядев комнату, Лара заметила, как серьезны лица остальных женщин.

– Что случилось?

– Лорд Николас раскрыл секрет Минерва-Хауса.

Лара откинула волосы назад и отжала намокшие пряди.

– Каким образом?

– Он знает все со вчерашнего дня, – уточнил Рок, снимая шляпу.

Изабель почему-то это не удивило.

– Это моя вина. Если бы я их не пригласила…

– Нет, Изабель, – возразила Лара, покачав головой. – Если бы ты их не пригласила, у нас не было бы ни малейшего шанса спасти Минерва-Хаус.

– Он хочет знать все, – сказала Изабель.

– И что? Как ты собираешься поступить? – спросила Лара.

– Я не знаю.

– Она сказала, что он ей нравится, – заявила Кейт.

– Кейт! – Изабель покраснела и взглянула на Рока, который сделал вид, что пропустил это заявление мимо ушей.

– Но это же прекрасно! – возбужденно воскликнула Лара. – Дождь намного облегчает задачу его поймать.

Рок закашлялся, и у Изабель создалось впечатление, что он хотел бы исчезнуть.

– Я не собираюсь его ловить, – заверила она гиганта.

– А я и не спрашивал, – заметил он с легкой улыбкой.

Изабель охватило раздражение.

Воцарилось молчание, и она подумала: неужели все в комнате считают ее дурой? Прежде Изабель всегда была уверена в правильности своих действий. Ей очень не понравились эти новообретенные сомнения, появившиеся вместе с мужчинами.

– Вы позволите? – произнес Рок, и если бы Изабель не была так погружена в свои мысли, то посмеялась бы над его неуверенным тоном.

Она небрежно кивнула.

– Конечно. Больше никто, как видно, не намерен высказать свое мнение.

– Я думаю, ваша скрытность ему очень не нравится.

– Верно. По правде сказать, он угрожал, что сам все выяснит. – Изабель взяла с блюда печенье. – Я не понимаю, почему он не может оставить все как есть.

Рок рассмеялся:

– Ник никогда не был способен оставить что-то невыясненным. Это не в его характере. Особенно когда дело касается прекрасных женщин. – Изабель хотела возразить, но он продолжал: – Он возмущен, потому что вы не хотите поделиться своими секретами. Если он не будет их знать, то не сможет и хранить.

– Откуда мне знать, что он будет их хранить? Какая гарантия?

Рок отпрянул будто его ударили.

– Я мало в чем абсолютно уверен, леди Изабель. Но могу поручиться головой, что если лорд Николас Сент-Джон обещал сражаться на вашей стороне, значит, так и сделает.

Изабель мгновенно смутилась:

– Я не хотела…

– Звучит так, будто хотела, Изабель, – заявила Лара. – Мистер Дурукхан, не желаете ли чаю?

Рок тотчас же повернулся к Ларе:

– С большим удовольствием, мисс Колдуэлл. Благодарю вас.

Изабель задумчиво наблюдала, как Лара наливала чай Року, глядя на него с нежной улыбкой. Когда он улыбнулся в ответ, Изабель почувствовала, как что-то вспыхнуло у нее в груди – тоска по такой вот элементарной обоюдной нежности. Было что-то необычайно волнующее в заметно зарождающемся взаимном влечении этих двоих.

Но быстротечный момент прошел и Рок снова обратился к Изабель:

– Конечно же, вы вольны поступать как считаете лучше для вашего дома и домочадцев, леди Изабель. Но следует учесть, что Ник – могучий союзник. И понимает важность сохранения секретов. Ему не понравится, что я это говорю, но у него самого их немало.

Изабель не удивили эти слова. Было что-то неотразимо захватывающее в лорде Николасе Сент-Джоне – какая-то тайна, скрытая под поверхностью. Загадка, которую она ощутила на опыте, очутившись в его объятиях.

Что-то близкое и надежное. Заставившее поверить – после всех этих тоскливых лет, когда она считала, что весь мир против нее, – что может появиться кто-то, кто ее поймет. Кто реально поможет.

Наверное, она может ему довериться. Если пока еще не окончательно оттолкнула его.

– Думаю, я его здорово разозлила.

– Ник не из тех, кто долго держит зло, – заметил Рок с ободряющей улыбкой.

– Я решила рассказать ему все. – Все кругом внимательно наблюдали за ней, не произнося ни слова. – Вы понимаете, что после этого все изменится. Как только он будет обо всем осведомлен, я уже ничего не смогу вернуть назад. – Изабель сделала глубокий вдох, словно готовясь к битве. – Я решилась на это не ради себя. Я делаю это ради Минерва-Хауса. Ради Джеймса. Ради графства. Не для себя.

Она должна была убедить себя в этом. Хотя бы ради сохранения рассудка.

Лара потянулась через стол и взяла Изабель за руку.

– Он обязательно нам поможет.

Изабель смотрела на свою кузину некоторое время, затем обернулась к Року и встретила серьезный взгляд его темных глаз. Он пристально разглядывал ее, словно оценивая. Наконец коротко кивнул:

– Вы именно та женщина, которая ему нужна.

У Изабель все внутри перевернулось при этих словах, и она мгновенно разнервничалась, но не собиралась отступать. Расправив плечи, она направилась к двери с твердым намерением немедленно его разыскать.

– Изабель? – окликнула ее Гвен. Когда хозяйка оглянулась, кухарка сказала: – Проявите интерес к его работе. Джентльменам нравятся леди, разделяющие их увлечения.

Изабель коротко рассмеялась:

– «Жемчуга и мантильи»? Еще не надоело?

– До сих пор их советы действовали, – с улыбкой ответила Гвен.

К несчастью, в этом вопросе ей предстояло действовать по собственному усмотрению.