Текст книги "Короли улиц"

Когда они находились на спуске, недалеко от реки, им в хвост пристроилась какая-то машина. Некоторое время она держалась позади, а когда слева и справа потянулись деревья лесопосадки, пошла на обгон. Вечер машинально повернул голову в ее сторону, увидел, как из окна серебристого двухдверного «мерседеса» высунулся ствол, и упал на пол за долю секунды до того, как стекло, у которого он сидел, пробили две пули.

Услышав выстрелы, Брага моментально сбросил газ, ударил по тормозам, и «мерседес» сразу оказался на два корпуса впереди них. В следующее мгновение у Соло в руках появилась граната. Он едва не по пояс высунулся в окно и метнул ее. Граната взорвалась под задним колесом «мерседеса». Машину закрутило на дороге, а потом швырнуло в кювет.

Когда они подбежали, «мерседес» лежал на крыше. В нем находились двое. Один не подавал признаков жизни, второй копошился на переднем сиденье, пытаясь выбраться. Когда ему это удалось, он встал и, ни на кого не глядя, пошел к дороге.

– В шоке, – сказал Брага и кивнул Соло.

Тот ударом в челюсть опрокинул человека на спину. Как ни странно, это подействовало в лучшую сторону. Человек неожиданно пришел в себя.

– Гюйс? – спросил у него Брага.

Человек утвердительно кивнул и произнес:

– К тебе я ничего не имею, – и указал на Вечера: – Мне нужен был он.

– Ну что ж, на ловца и зверь бежит, – Брага повернулся к Соло. – Похоже, это не наше дело.

Они двинулись к машине.

– Делай с ним что хочешь, Вечер, – уже на ходу обронил Брага. – Только побыстрей. И пусть это смахивает на несчастный случай.

Вечер кивнул и перевел взгляд на Гюйса. Тот стоял чуть покачиваясь. В его глазах отсутствовал страх. Вечер не ощущал острого желания убить этого человека, но это нужно было сделать. Если такую змею оставить в живых, то потом сам вряд ли протянешь больше недели. И кроме того, кто-то должен отомстить за кипарисов.

– Пятьдесят тысяч, – сказал Гюйс.

– При чем здесь деньги, – ответил Вечер и ударил его в висок.

Прежде чем засунуть тело Гюйса в машину, он содрал с него рубашку, соорудил из нее фитиль и пристроил его к бензобаку. Взрыв раздался, едва он выбрался на дорогу.

– Ну как? – спросил Брага, когда он сел в машину.

Вечер пожал плечами:

– Дело сделано.

Брага обернулся и внимательно посмотрел на него.

Вечер усмехнулся, думая о том, что Брага, наверное, забыл о Сафе и его телохранителе, которых он, Вечер, отправил на тот свет, когда ему было всего лишь шестнадцать.

– Я сделал то, что должен был сделать. Произвел расчет по отсроченным платежам.

* * *

На другой день он вышел из дома с ощущением, что город чист и врагов в нем больше нет. От этого дышалось легче, несмотря на жару – дело шло к обеду, и пекло уже изрядно. Он решил навестить Чепера и проверить, смотрят ли за могилой.

Выведя байк со стоянки, Вечер кивнул охраннику и покатил по улице Пономарева. Справа между домов мелькала искрящаяся под солнцем лента реки, слева тянулся частный сектор. «Вернусь, обязательно искупаюсь», – решил он.

«Что действительно никогда не меняется, так это кладбище, – подумал Вечер. – Оно такое же, каким было десять лет назад, и будет таким же еще через десять. Ремонты и перепланировки здесь не происходят». Он приткнул «агусту» справа от входа, вошел за ограду и теперь медленно двигался между могил, мельком бросая взгляды на кресты и надгробия. Женскую фигуру у могилы Чепера он заметил еще издалека.

«Кто это? – мелькнуло в голове. – Зарина?!» Вечер ускорил шаг. Подойдя ближе к оградке, он остановился. Это была не Зарина. Спиной к нему, в коротком сарафанчике, стояла стройная, дочерна загорелая фигурка. «Валерия!» – удивился Вечер и замер, не зная, что делать дальше. Потом, понимая, что застал девчонку на чем-то сугубо личном, почти интимном, решил незаметно отойти. И в это время она оглянулась. Зеленые глаза-вспышки остро полоснули Вечера по лицу.

– Это вы! Что вам здесь надо?

В голосе девчонки сквозило плохо скрытое раздражение.

– Я уйду, если помешал. Извините, – сказал Вечер, решив подождать где-нибудь в сторонке. У могил надолго не задерживаются.

Уже поворачиваясь, он добавил:

– Просто я его знал. Пришел навестить.

– Вы его знали? Откуда? – теперь в голосе девчонки слышалась насмешка. – Петер сказал, что в городе не осталось никого, кто бы мог навещать эту могилу. Мне стоило трудов выяснить, где она… – Валерия вдруг осеклась. – А вообще-то, за ней ухаживают…

– Я за это заплатил, – сказал Вечер.

Девчонка долго смотрела на него, потом спросила:

– Кто вы?

Он немного помедлил.

– Я Фашист.

– Вы хотите сказать, что вы Вечер?

– Да.

Девчонка неотрывно разглядывала его изумленным взглядом, потом сказала:

– Я сразу почувствовала, что с вами что-то не так. Еще когда вы остановились у нашего дома. – Она сделала шаг вперед. – Можно я вас потрогаю? – она осторожно взяла его за кончик рукава. – Если хотите, я уйду. У вас больше прав здесь стоять. Вернее, все права.

– Не надо, – придержал ее Вечер. – Это очень важно, что есть кто-то еще, кто помнит о Чепере и навещает его.

– Честно говоря, я очень рад, что вы пришли, – сказал Вечер, когда они направлялись к выходу с кладбища. – Он заслуживает того, чтобы его навещали такие красивые девушки. Раньше это делала Зарина.

– Вы знали ее?

– Конечно.

– Она была красивой?

– Очень. И отчаянной. Мотоцикл, на котором я езжу, – ее подарок.

Валерия бросила на Вечера удивленный взгляд:

– Вы были близки с ней?!

– Да, – немного помедлив, ответил Вечер. Врать в таком деле ему не хотелось. – Уже когда Чепера не было. И только раз. Нам всем тогда было тошно. Я… – Вечер окинул взглядом верхушки деревьев. – Если ты не раз слышала легенду, то знаешь, что было после того, как убили Чепера.

– Да. Вечер самурайским мечом убил Сафу и его телохранителей.

– Вот после этого я и пришел к Зарине. Мне негде было спрятаться. Тогда все и случилось. Она хотела отблагодарить меня. И еще она сказала, что часть Чепера осталась во мне. «Агу-ста», на которой я езжу, это байк Чепера. Он только-только купил его тогда.

Валерия смотрела на Вечера во все глаза.

– Как жалко, что вы не приехали немного раньше. Вы бы могли встретиться с Зариной, – произнесла она.

И Вечер вдруг понял, что она, как выражался Сева, в теме, что она чувствует ее как он и видит ее как он. И он понял, что сегодня любыми способами не отпустит девчонку от себя. Но, кажется, ухищрений и не требовалось.

– Я собираюсь искупаться, – сказала девчонка, подходя к своей «ямахе». – Поедете?

– Я тоже собирался. Только не был на реке уже сто лет.

– Я знаю хорошее место, езжайте за мной.

Они провели вместе весь день. Вечер узнал, что мать девушки после развода с отцом уже четыре года живет в Израиле. Что они с сестрой наполовину русские, на четверть еврейки и еще на четверть тувинки, и что Виолет вышла замуж пять лет назад.

– Макс мне совсем не нравится, – сказала Валерия. – Но он так ухаживал, такие подарки дарил! Я не осуждаю Виолет, но сама бы за него не пошла.

– Виолет поставила на лошадку, которая вряд ли добежит до финиша, – задумчиво сказал Вечер.

– Ты его знаешь? – спросила Валерия.

– Еще бы.

– Ты знаешь и Виолет?

– Знаю.

– Так вот почему ты стоял возле нашего дома? – Девчонка оказалась очень догадливой.

– Да. Я хотел ее увидеть. Я еще не знал, что она замужем. А потом она прошла в метре от меня, под руку с Максом, и не узнала.

– Но ты так изменился.

– Я бы за сто метров в толпе разглядел, почувствовал бы. Тут не нужны глаза.

– Тебе было обидно?

Вечер пожал плечами:

– Мне было обидно, что она вышла замуж за моего врага.

– Врага? – Валерия удивленно посмотрела на Вечера.

– Да. У нас с Максом было соперничество, кто круче. Он, увидев, что проигрывает, нанял людей, чтобы они забили меня до смерти. Я случайно спасся. Макс бы не остановился, но убить его, сына финансового короля области, было очень опасно. Но я все равно прикончил его.

– Как это?

– Ты видела его. Он безнадежный наркоман. Ему немного осталось. А знаешь, кто посадил его на кокаин?

– Ты!

Они находились в шести километрах от города, ниже по реке. Столики кафе стояли на деревянном помосте, нависшем над водой. Уже вечерело, и вода у помоста принимала сиреневый оттенок.

Валерия сидела, облокотившись о столик, и задумчиво смотрела на другой берег, начинающий терять в первых сумерках свои очертания.

Вечер чуть напряженно следил за ней. Он боялся, что перегрузил девчонку излишними подробностями, но врать было нельзя. Не имело смысла.

– Знаешь что, а я ведь еще не была на том холме, где Чепер дал тебе имя, – наконец сказала Валерия, и Вечер расслабился.

– Если ехать прямо сейчас, то можно как раз успеть под закат, – предложил он.

* * *

Они расстались, не договорившись о встрече, но на другой день Валерия появилась в баре. Она пришла в двадцать два тридцать. На ней было темно-зеленое, очень открытое платье, надеть которое еще надо было иметь смелость, туфли на высоком каблуке и золотой кулон с цепочкой.

В бар вошла Женщина, и все, словно почувствовав это, на миг повернули головы в ее сторону, даже сам Парадокс застыл у стойки с так и не зажженной сигаретой во рту. Потом он переглянулся с Вечером, выкинул сигарету и пошел навстречу Валерии, а бар снова наполнился шумом.

Парадокс усадил ее за стол и потащил из бара всё самое лучшее, что было припрятано для особых случаев. Вечер стоял в сторонке, чтобы не мешать ему упиваться моментом. Валерия, улыбаясь, о чем-то разговаривала с Парадоксом. Но Вечер все время чувствовал на себе ее взгляд, и потом, когда ему пришлось пройти в противоположный конец бара, он оборачивался в ее сторону и встречался с ней глазами. И если вчера ее внимание можно было объяснить его причастностью к легенде, к Чеперу, и не более, то теперь он был уверен, что этот наряд, прическа, легкий грим и прочее, все это сделано для него, для того Вечера, который сейчас во плоти и крови передвигается по залу, а не существует бесплотно в легенде. В этом не сомневался даже Парадокс, потому что он подошел и сказал:

– Слушай, ты сегодня хоть набьешь кому-нибудь морду, хотя бы для разнообразия? – И сам же ответил на свой вопрос: – Конечно, нет. Ты нынче добр. А знаешь почему? – Парадокс кивнул в сторону Валерии. Это твоя королева, она оделась так сегодня для тебя.

Но ты же сам когда-то меня учил, что вино и женщины должны быть лучшими, – напомнил ему Вечер. – Что это самое главное. Остальное – эрзац.

– Это так, – кисло согласился Парадокс. – Но ты уведешь ее из бара навсегда.

Вечер вздохнул и обнял Парадокса за плечи.

– Неужели ты до сих пор не понял, что ты, твой бар, Чепер, я и Валерия, все это единый осколок того, что было. Что теперь мы позарез нужны друг другу?

Парадокс вдруг смахнул слезу и произнес:

– Знаешь, Вечер, на приемного отца я, конечно, не тяну, но, может быть, сгожусь на роль приемного дедушки. Ведь у вас будут дети.

– Лучшей кандидатуры я не вижу, – ответил Вечер.

Парадокс вздохнул и сказал:

– Знаешь что, бросай ты всю эту канитель, девчонка заедалась. Я принесу еще вина, мы сядем…

Вечер покачал головой:

– Когда мне было шестнадцать и я был с Чепером, мне казалось, что я вбит в эту жизнь прочно, как свая. А теперь мне двадцать семь, и я думаю, что сравнивать человека со сваей глупо. Потому что все, что он ни делал бы, непрочно. Все может в один момент полететь к черту. Я не хочу афишировать наши с ней отношения.

Парадокс долго молчал, потом спросил:

– Ты получил плохие новости?

– Пока нет.

– Ты кого-то ждешь?

– Возможно, хотя и маловероятно.

Ближе к закрытию, когда в баре почти не осталось клиентов, Парадокс подошел к Вечеру и сказал:

– Послушай, у тебя сегодня момент, которые редко случаются в жизни или даже совсем никогда не случаются. У меня вот не было. Ты цени его, Вечер, упивайся им, потому что это лишь миг, который и есть жизнь, ради которого и живут. А если годы летят и ничего подобного не происходит, ты начинаешь чувствовать бессмысленность своего существования. – Темные глаза Парадокса, похожие на две перезрелые сливы, на мгновение наполнились тоской. Он повернулся и указал на трех последних клиентов: – Иди вышиби отсюда этих типов.

– Но до закрытия еще сорок минут, – сказал Вечер.

– Плевать. Счастье не может ждать, переминаясь с ноги на ногу возле дверей. Оно уже пришло, Вечер. Вот оно сидит. Иди и вышиби их к чертовой матери, скажи, что приказал хозяин. А я пока поставлю для вас Виадо Антоначчи. Музыка тоже должна быть лучшей.