Текст книги "Гуманитарное знание. Выпуск 14"

Я.Э. Булмистре
Лондонский Петербург и петербургский Лондон в произведениях поэтов конца XVIII – начала XIX вв

(на основе анализа стихотворений Гаврилы Державина «Видение мурзы» и Уильяма Вордсворта «Сонет, сочиненный на Вестминстерском мосту 3 сентября 1802 года»)

Был ли Петербург задуман как «Северная Венеция» или «Северный Амстердам», очевидно одно: его прообразами явились морские европейские города, в их числе и Лондон – столица Британской Империи. После возвращения Великого посольства и начала Северной войны, Петр I стал строить будущую столицу России по образу и подобию городов Европы. Впоследствии, Екатерина II поддержала стремление великого императора использовать британский опыт, и одну из ключевых ролей при создании образа Петербурга в екатерининское время также играл Туманный Альбион. Начавшаяся в царствование Петра I англомания продолжалась весь XVIII и начало XIX веков.

С самого начала в судьбах двух столиц было нечто всеевропейское, грандиозное, но в тоже время, таинственное и мистическое, что находило отражение в поэзии. Это подтверждает анализ двух стихотворений русского и английского поэтов конца XVIII – начала XIX веков, описывающих Лондон и Петербург – отрывок из оды «Видение мурзы» [3, c. 34] Гаврилы Державина, написанной в 1783–1784 годах и «Сонет, сочиненный на Вестминстерском мосту 3 сентября 1802 года» (“Composed upon Westminster Bridge, September 3, 1802”) английского поэта Уильяма Вордсворта (William Wordsworth).

Выбор этих произведений не случаен. С момента основания Петербурга прошло более полувека, а стихотворений, описывающих его величие, образ и атмосферу, было создано довольно мало, в основном они восхваляли основателя города – Петра I. Одним и первых произведений, ярко описывающих дух новой столицы России, стала именно ода Державина. Что же касается второго выбора, то в английской литературе конца XVIII – начала XIX веков крайне сложно найти поэтические произведения, посвященные Лондону. Это связано, прежде всего, с переходным периодом от классицизма к романтизму, и описать Туманный Альбион в том виде, в котором он существовал, в котором его видели жители и гости города, особенно ярко удалось именно Вордсворту. Как писала Л.И. Володарская в своей статье «Свобода и порядок»: «Трудно найти в английской поэзии автора столь же откровенно исповедальной лирики, какую писал Вордсворт и какую не сразу, но постепенно приняли и читатели и критики» [2, с. 27].

Хотелось бы обратить внимание на биографии двух поэтов. Гаврила Романович Державин родился в Казани 3 (14) июля 1743 года в семье мелкопоместных дворян, где провел все свое детство. Переехав в Петербург, он поступил на службу в Преображенский полк. Литературная и общественная известность пришла к нему после написания оды «Фелица», восхваляющей императрицу Екатерину II. После выхода в свет данного произведения, карьера Державина пошла в гору, он служил в Сенате, позже получил назначение губернатором в Петрозаводск, а затем в Тамбов. Вернувшись в Петербург, Державин стал статс-секретарем Екатерины II, однако, в этой должности он пробыл менее двух лет. После его назначили сенатором, а впоследствии президентом коммерц-коллегии. Этот период для Державина является наиболее плодотворным в плане его литературной деятельности. Им были написаны такие произведения (преимущественно оды) как «На взятие Измаила», «Победителю», «На уверенность», «Вельможа» и многие другие. С восшествием на престол Александра I Державин получает должность министра юстиции. Но в 1803 году, в расцвете карьеры, он ушел в отставку, целиком посвятив себя литературной деятельности. В данном контексте символичным становится его стихотворение «Свобода», написанного в том же году. Умер поэт 8 (20) июля 1816 года в имении Званка Новгородской области, где он провел последние годы жизни.

В своих произведениях Г.Р. Державин развивает традиции русского классицизма, заложенные М.В. Ломоносовым и А.П. Сумароковым. Целью поэта, по его мнению, является порицание дурных поступков и прославление великих. Многие произведения Державина носят философский характер и посвящены извечным темам жизни, смерти и предназначения человека. Еще одной отличительной чертой творчества Державина стала автобиографическая лирика, в его творчестве впервые в русской литературе нашла отражение личность поэта, его внутренний мир.

Автор другого анализируемого стихотворения, младший современник Державина, Уильям Вордсворт принадлежал к эпохе романтизма. Он родился 7 апреля 1770 года в Кокермауте в графстве Камберленд на северо-западе Англии. По достижении девятилетнего возраста Вордсворта определили в классическую школу в Хоуксхеде, где он приобрел превосходные знания по античной филологии, математике и английской поэзии.

В отличие от самоучки Г.Р. Державина, Уильям Вордсворт получил университетское образование, связанное с английской литературой и итальянским языком. По окончании Кембриджского университета и на протяжении всей жизни Вордсворт много путешествовал. Он побывал во Франции, Швейцарии, Италии и других европейских странах. На него и его творчество сильное влияние оказала Французская революция. Последние двадцать лет жизни поэта были омрачены продолжительной болезнью сестры Дороти и смертью единственной дочери. Умер Вордсворт в Райдел-Маунт 23 апреля 1850 года.

Уильям Вордсворт, как и все представители романтизма, является поэтом человека и природы, которого справедливо считают мастером пейзажа. По его мнению, поэт должен рассматривать и показывать природу не с точки зрения убежища от обязательств для человека, а как источник вдохновения и поддержки. Всепоглощающей была и любовь поэта к людям. Он считал себя продолжателем традиций Дж. Чосера, У. Шекспира и Д. Мильтона.

Хотя поэты принадлежат к различным литературным течениям: классицизму и романтизму, их стихотворения о своих столицах имеют много общего. В частности, в произведении Державина мы видим Петербург центром западноевропейской культуры в России. Прежние устои уступают место новой, всепоглощающей, чужой культуре, которая так пришлась ко двору.

Сонет английского поэта был написан под впечатлением утреннего лондонского пейзажа, когда Вордсворт, вместе со своей сестрой Дороти, направлялся во Францию, пересекая Вестминстерский мост. Из первых двух строк сонета становится понятно, что для автора вид центра Лондона является самым прекрасным и каждый, кто пересекает мост без восхищения и восторга этим городом является бездуховным человеком:

 
EARTH has not anything to show more fair:
Dull would he be of soul who could pass by
A sight so touching in its majesty…
 
 
Нет зрелища пленительней! И в ком
Не дрогнет дух бесчувственно-упрямый
При виде величавой панорамы…
 

(Здесь и далее перевод В. Левика [2, с. 152])

Примечательным является тот факт, что державинский Петербург описывается в темное время, одушевляя ночное светило:

 
На темно-голубом эфире
Златая падала луна;
 

а Лондон восхваляется при первых утренних солнечных лучах:

 
Never did sun more beautifully steep
In his first splendour, valley, rock, or hill;
 

 
Нет, никогда так ярко не вставало
Так первозданно солнце над рекой…
 

У Державина столица уже спала, а у Вордсворта она еще не проснулась. Все вокруг кажется спокойным и безмолвным. У Державина это также подчеркивается практическим отсутствием буквы «р», что делает описание более мелодичным.

Таким образом, при сравнении этих двух двустиший можно предположить, что Петербург выступает тенью Лондона, его обратной стороной. Город, который прекрасен как в ночные, так и в утренние часы. Описание Петербурга, атмосферы, царящей здесь, более романтично и лирично, об этом свидетельствуют следующие державинские строки:

 
В серебряной своей порфире
Блистаючи с высот, она
Сквозь окна дом мой освещала
Палевым своим лучом
Златые стекла рисовала
На лаковом полу моем.
 

В раме окна, как будто в картинной рамке, перед взором читателя открывается чудесный пейзаж: луна, медленно плывущая по темно-голубому бархатному небу, которая таинственным светом наполняет комнату и рисует узоры – отражения. Соединяясь с лунными лучами, лаковое покрытие пола создает иллюзию «златых стекол».

Державин творил в период классицизма, но в своем творчестве он выходит за пределы времени и одой «Видение мурзы» открывает дорогу всем русским поэтам в век романтизма. Еще никто из русских поэтов не писал так, как Державин, в его произведениях впервые риторику стала заменять поэзия.

В своей работе «К интерпретации пушкинской оды «Вольность»: «Самовластительный злодей» и самовластный народ», Е.А. Вильк подчеркивает, что именно в этом произведении Г.Р. Державин впервые разработал «мотив видения поэту в ночном Петербурге, с характерным противопоставлением спящих беззаботным сном окружающих и бессонного поэта, с эскизным пейзажем города» [1, с. 121]. Мы видим, что Петербург представлен дремлющим, окутанным мглой «Петрополем с башнями» и сверкающей волной Невы. Как мы знаем, в формировании образа любого города главную роль играет его архитектура. Читая строки английского поэта Вордсворта о Лондоне, невольно перед глазами встает образ Петербурга того времени с его гранитными набережными, великолепными дворцами и церквями:

 
Ships, towers, domes, theaters, and temples lie
Open unto the fields, and to the sky;
All bright and glittering in the smokeless air.
 

 
Суда в порту, театры, башни, храмы,
Река в сверканье этой мирной рамы,
Все утопает в блеске голубом.
 

То же мы можем сказать и о державинских строках:

 
Петрополь с башнями дремал,
Нева из урны чуть мелькала,
Чуть Бельт в брегах своих сверкал.
 

Оба автора делают акцент на спокойствии рек. Нева спокойно и умиротворенно мелькает, отражая лунный свет в своих серых водах, а Темза привольно течет между берегами и под мостом, на котором стоит автор:

 
Ne’er saw I, never felt, a calm so deep!
The river glideth at his own sweet will.
 

 
Так чутко тишина не колдовала,
Вода не знала ясности такой.
 

Говоря о главной водной артерии Лондона, течение которой также неспешно, как и все в ранние утренние часы, Вордсворт испытывает любовь и уважение ко всей природе, окружающей его, являясь поэтом – представителем «озерной школы», он одушевляет Темзу, дома, которые кажутся спящими. Лондон для него, как и Петербург для Державина – живое спящее существо.

Восклицание «Dear God!» с ударением на оба слова, а затем пауза, говорят о самых глубоких эмоциональных чувствах поэта, наблюдающего картину видоизмененного города, обычно переполненного людьми:

 
Dear God! the very houses seem asleep;
And all that mighty heart is lying still!
 

 
И город спит. Еще прохожих мало,
И в Сердце мощном царствует покой.
 

Город как будто неживой, не выполняющий своего предназначения. Он погружен в крепкий сон, а его сердце, олицетворяющее центр, не бьется. Люди заставляют город меняться, приводят его в движение, но в данный момент он является частью живой природы, органично вписанный в ее структуру. Тоже мы видим и у Державина:

 
Природа, в тишину глубоку
И в крепком погруженна сне,
Мертва казалась слуху, оку
На высоте и в глубине…
 

Как мы видим, несмотря на разницу течений, к которым принадлежали Державин и Вордсворт, их произведения, отражающие образ родных столиц стирают рамки литературных направлений. Хотя сонет, сочиненный на Вестминстерском мосту был написан на 18 лет позже, общие городские черты и любовь к городу остаются неизменными во все времена. Явными также становятся и общность городов, их сходство и атмосфера. Во времена Державина русская культура мыслила той же системой образов, что и английская. Это в очередной раз доказывает, что Петербург уже тогда являлся центром европейской культуры в России.

Библиографический список:

1. Вильк, Е.А. К интерпретации пушкинской оды «Вольность»: «самовластительный злодей» и самовластный народ. Пушкин: Исследования и материалы / РАН. Ин-т рус. лит. (Пушкинский Дом). – СПб.: Наука, 2004. – Т. XVI/XVII. – 484–485 с.

2. Поэты «Озерной школы» / Сост. Л.И. Володарская. – СПб.: Наука, 2008. – 606 с.

3. Цит. по: Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград в русской поэзии: Антология. – СПб.: ООО «Издательство «Лимбус Пресс», 2003. – 672 с.

Н.С. Сиченко
Методологические особенности системного подхода в рамках гуманитарного знания

Актуальность постановки проблемы обусловлена активным развитием гуманитарной науки в XXI веке и переходом на «системный язык». В данной ситуации возникает необходимость выяснить предметную соотнесенность, т. е. соответствие понятий, методов, принципов гуманитарного знания и познаваемого объекта в его системном видении и в сочетании с методами других наук. Например, приложим ли к объекту, представленному как система, математический аппарат и каким он должен быть.

В настоящее время системные исследования – это обширная область научного знания. Существует немалое число научных работ, как в нашей стране и за рубежом, в которых дается систематизированное описание всего спектра системных исследований; анализируются различные системные концепции с оценкой их вклада в развитие современного научного гуманитарного знания. Теория и методология системного подхода представлена в работах и исследованиях в разных областях науки как отдельными учеными, так и целыми коллективами. Среди них: П.К. Анохин, В.Г. Афанасьев, И.В. Л. фон Берталанфи, К. Боулдинг, Ж. Бодрийяр, И.В. Блауберг, Ю.А. Грабовенко, М.С. Каган, Е.Н. Лазарев, В.И. Михайленко, Э.С. Маркарян, Л.Н. Никитин, З.М. Оруджев К.К., Платонов, В.Н. Садовский, В.С. Тюхтин, А.И. Уемов, Э.Г. Юдин и другие.

В своей диссертационной работе «Философско-методологические проблемы системного исследования» И.В. Блауберг выделяет ряд наиболее значимых задач, решаемых посредством системного подхода. К ним он относит разработку концептуальных, содержательных и формальных средств для представления исследуемых объектов в виде систем; построение обобщенных моделей систем и моделей разных классов и свойств (динамические системы), их целенаправленного поведения, развития, иерархического строения, процессов управления и т. п.; исследование методологических оснований различных теорий систем.

К описанию элементов объекта предъявляется ряд методологических требований. В частности, это связано с учетом места элемента в системе в целом: от занимаемого элементом места существенно зависят его функции. При этом необходимо один и тот же элемент рассматривать как обладающий разными параметрами, функциями, свойствами, проявляющимися различно в соответствии с иерархическими уровнями или типом системы. Объект как система может быть плодотворно исследован только в единстве с условиями существования в окружающей среде, при этом его структура понимается как закон или принцип соединения элементов. Программа системного исследования исходит из выделения таких особенностей элементов и системы, как порождение особого свойства целого из свойств элементов и, в свою очередь, порождение свойств элементов под воздействием свойств системы как целого. Здесь особенность системной методологии выражается в установке на целостность объекта и факторов его обуславливающих. «Она позволяет выявить все многообразие и сложность связей присущих объекту и представить их в реальном единстве» [1, с. 14].

Эти общеметодологические требования системного подхода могут быть дополнены его конкретными особенностями в современных науках. Основное понятие системной методологии – система – получило серьезную разработку не только в методологических исследованиях, но и в общей теории систем – учении о специально-научном исследовании различных типов систем, закономерностей их существования, функционирования и развития. Основателем теории систем считается Л. фон Берталанфи (1930), его предшественником в нашей стране был А.А.Богданов, создатель «Тектологии» (1913) – учения об универсальной организационной науке.

Система представляет собой целостный комплекс взаимосвязанных элементов и образует особое единство со средой, а также обладает иерархичностью: по отношению к системе более высокого порядка, ее элементы выступают как системы более низкого порядка.

От системы следует отличать так называемые неорганизованные совокупности – случайное скопление людей, различного рода свалки, «развал» старых книг у старьевщика и многие другие, в которых отсутствует внутренняя организация, связи случайны и несущественны, нет целостных, интегративных свойств, отличных от свойств отдельных фрагментов. Особенность «живых», социальных и технических систем – передача информации и осуществление процессов управления на основе различных типов «целеполагания». Разработаны различные – эмпирические и теоретические – классификации систем, выявлены их типы.

Многие современные ученые придерживаются мнения, что системный подход – это порядок, определенный планомерным, правильным расположением частей в целом, определенный взаимосвязями частей. Другие исследователи говорят, что системный подход – это, прежде всего, методологическое направление в науке, основная задача которого состоит в разработке методов исследования и конструирования сложноорганизованных объектов – систем разных типов и классов.

Системный подход представляет собой определенный этап в развитии методов познания, методов исследовательской и конструкторской деятельности, способов описания и объяснения природы анализируемых или искусственно создаваемых объектов [2]. Следует выделять определенную совокупность общенаучных методологических принципов (требований), в основе которых лежит рассмотрение объектов как систем. К их числу относятся:

– выявление зависимости каждого элемента от его места и функций в системе с учетом того, что свойства целого не сводятся к сумме свойств его элементов;

– анализ того, насколько поведение системы обусловлено как особенностями ее отдельных элементов, так и свойствами ее структуры;

– исследование механизма взаимозависимости, взаимодействия системы и среды;

– изучение характера иерархичности, присущего данной системе;

– обеспечение множественности описаний с целью многоаспектного охвата системы;

– рассмотрение динамизма системы, представление ее как развивающейся целостности [3, с. 70–71].

По В.А. Ганзену, термином «системный подход» обозначается группа методов, с помощью которых реальный объект описывается как совокупность взаимодействующих компонентов. «Системный подход есть конкретное проявление диалектического метода в тех гносеологических ситуациях, когда предметом познания оказываются системные объекты» [4, с. 17].

Многочисленные попытки построения системных концепций предпринимались в биологии, психологии, лингвистике, семиотике, системотехнике, в ряде социальных наук. Так, например, отечественным специалистом по методологии науки и системным исследованиям Э.Г. Юдиным было рассмотрено развитие идей системности и применение методологических принципов этого подхода в психологии [5, с. 185–186]. В особенности было выделено, что гештальтпсихология впервые поставила вопрос о целостном функционировании психики, где законы гештальта были представлены как законы организации целого на основе объединения функций и структуры. Фактически системный подход нашел отражение и в работах крупнейшего швейцарского философа и психолога ХХ века Ж. Пиаже. В его представлении процесс психического развития предстает как динамическая система взаимодействия организма со средой, обладающая иерархичностью структур, надстраивающихся друг над другом и не сводимых одна к другой. Его размышления о системно-структурной природе интеллекта, находящегося на вершине системной иерархии, выразилось в новую для своего времени мысль – идею о построении «логики целостностей». «Чтобы осознать операциональный характер мышления, надо достичь систем как таковых, и если обычные логические схемы не позволяют увидеть такие системы, то нужно построить логику целостностей» [6, с. 94].

Использование системного подхода не является прямой дорогой к истинному знанию. Как методологический прием, системное видение лишь оптимизирует познавательную деятельность, делает ее более продуктивной, но для получения и обоснования достоверного знания необходимо применять весь «арсенал» общеметодологических и специальных принципов и методов.

В своей работе «Философия науки» Л.А. Микешина приводит пример из практики Э.Г. Юдина, прекрасно характеризующий применение системного подхода в исследованиях ученого Б.А. Рыбакова по установлению авторства «Слова о полку Игореве». В своем исследовании Рыбаков объединил и совместил несколько различных способов анализа социально-политических условий Киевской Руси того времени, симпатий и антипатий автора, выраженных в «Слове», его образованность, стилевые и иные особенности летописи той эпохи. При этом он не использовал системный подход в классическом понимании. В ходе исследования были выявлены особые системы связей и отношений в каждом конкретном случае, которые не рассматривались отдельно, но были наложены друг на друга. В результате область поиска и число возможных кандидатур резко сократились. Было высказано предположение, что автором «Слова» является киевский боярин Петр Бориславич, летописец киевских князей. Очевидно, что здесь был использован принцип целостности, чтобы усилить эффективность исследования и преодолеть разрозненность, неполноту и частичный характер факторов. Результат оказался интересным, вероятность – достаточно высока. Однако, другие специалисты в этой области, например, Д.С. Лихачев, пытались оспаривать данную гипотезу и не признали истинности выводов. Вопрос об авторстве «Слова» остается открытым и по сей день.

В этом примере рассматриваются особенности гуманитарных исследований, где невозможна формализация и применение математического аппарата. Однако, здесь появляются два момента. Во-первых, целостность (системность) объекта была сконструирована, в действительности он не являлся системой с объективными закономерными связями, системность представлена только в своей методологической функции и не имеет онтологического содержания. Во-вторых, системный подход не следует рассматривать как «прямой путь» к установлению истины, задачи и функции у него другие и прежде всего, как уже было сказано, расширение сферы видения реальности и конструирование нового объекта исследования, выявление новых типов связей и отношений, применение новых методов [7, с. 381–392].

Системная методология получила новые импульсы в своем развитии при обращении к самоорганизующимся системам или, иначе, при представлении объекта как самоорганизующейся системы, например, головного мозга, сообщества организмов, человеческого коллектива, экономической системы и других. Системы этого типа характеризуются активным влиянием на среду, гибкостью структуры и особым «адаптивным механизмом», а также непредсказуемостью – могут менять способ действия при изменении условий, способны обучаться, учитывать прошлый опыт. Обращение же к сложноорганизованным и эволюционирующим системам вывело исследователей к принципиально новой теории самоорганизации – синергетике. Синергетика возникла в начале 70-х годов ХХ века, термин ввел известный немецкий ученый-физик Г. Хакен (от греческого sinergeia – cодействие, сотрудничество). Синергетика сочетает системно-информационный, структуралистский подходы с принципами самоорганизации, неравновесности и нелинейности динамических систем.

Поскольку с позиций синергетики и системного подхода система есть множество любой природы, состав и структура которого при заданных внешних условиях с необходимостью и достаточностью определяют его качество. Стало быть, пределы применимости системного подхода – это пределы структурируемости. В гуманитарной идеальной деятельности системный подход применим двояко. Во-первых, как метафилософский принцип. Во-вторых, на объективируемом уровне гуманитарного знания. В этом смысле работы М.С. Кагана [4, 8, 9] могут служить блестящим образцом такого применения. В них представлены теоретические и методологические исследования автора в выработке концепции решения познавательных задач изучения сложных системных объектов. Ведущей задачей Каган видит применение системного подхода к самому системному подходу.

В то же время он осмысливает системный подход как организованное множество конкретных аспектов исследования, необходимых для полноты характеристики изучаемых объектов, находящихся в определенной взаимосвязи и взаимодействии. Ученый приходит к выводу, что системный подход должен быть «измерен собственной мерой», то есть должен обрести методологическое самосознание [10].

Идея нелинейности (разнонаправленности тенденций развития на основе «самодействия») приходит на смену образа абсолютно предопределенной «магистральной линии». М.С. Каган в последней своей работе «Введение в историю мировой культуры» очень хорошо применил такой подход, показав, как из распада первобытного общества возникают три типа дальнейшего развития культуры: скотоводческий, земледельческий и ремесленно-торговый. Отечественный философ и методолог науки В.Н. Сагатовский в своей статье «Соотношение повторяющегося и неповторимого – основная проблема гуманитарной методологии» отметил, что в отличие от традиционного представления историков, этот процесс был представлен как нелинейное движение, открывшее возможность испытания разных путей перехода из исходного исторического состояния в более высокое по уровню организации. Тем самым, показывая как нелинейно протекало развитие культуры в бифуркационной ситуации перехода от первобытности к цивилизации. При этом выяснилось, что оказавшиеся возможными варианты исторического процесса не были равноценными, поскольку обладали разными динамическими «зарядами», разной потребностью и способностью к саморазвитию [10, с. 115–119].

В целом, в освещение методологических проблем системного подхода отечественными учеными был внесен огромный вклад. В их работах раскрыто место системных идей в теории и методологии знания, показано значение фундаментальных философских законов и категорий для понимания принципа системности, глубоко раскрыты проблемы диалектики субъекта и объекта, теории и практики, а так же дан анализ общенаучных форм и средств познания, сформулировано представление о многоуровневости методологического знания. Все это дает ключ к пониманию сути системных исследований.

В рамках гуманитарного знания системный подход представляется особым стилем мышления. В то же время, это определенный этап в развитии методов познания, исследования и конструирования сложноорганизованных объектов-систем. Система (основное понятие системного подхода) – это целостный комплекс взаимосвязанных элементов, образующих особое единство со средой, обладающих иерархичностью.

Системный подход является эвристически ценным не только для изучения отдельно взятых систем, но и для постижения их всеобщей связи в целостном бытии мира. Только в такой онтологической перспективе можно понять взаимосвязь природы, общества и культуры в человеке, в диалектике его сущности и существования, его жизни, деятельности, развития; место искусства в культуре как такой ее части, которая воспроизводит строение целого [4, с. 14]. Понимание объектов как систем обеспечивает более глубокое изучение поставленных проблем и тем самым позволяет разработать действующую стратегию исследования. Таким образом можно утверждать, что системный подход является одним из ведущих методов в познавательной и созидательной деятельности в рамках гуманитарного знания.

Библиографический список:

1. Валькова, Н.П. и др. Дизайн: очерки теории системного проектирования / Н.П. Валькова, Ю.А. Грабовенко, Е.Н. Лазарев, В.И. Михайленко. – Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1983. – 185 с.

2. Философский словарь / под. ред. И.Т. Фролова. – 4-е изд. – М.: Политиздат, 1981. – 445 с..

3. Современная философия: Словарь и хрестоматия / под ред. В.П. Кохановского. – Р/на-Д.: Феникс, 1995. – 511 с.

4. Каган, М.С. Системный подход и гуманитарное знание; Избранные статьи / М.С. Каган, – Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1991. – 384 с.

5. Юдин, Э.Г. Методология науки. Системность. Деятельность. – М.: УРСС, 1997. – 444 с.

6. Пиаже, Ж. Избранные психологические труды. – М.: Просвещение, 1969. – 659 с.

7. Микешина Л.А. Философия науки: Современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования: учеб. пособие / Л.А. Микешина. – М.: Прогресс-Традиция: МПСИ: Флинта, 2005. – 464 с., с. 381–392

8. Каган, М.С. Синергетика и культурология // Синергетика и методы науки // http://www.countries.ru/library/texts/kagan.htm

9. Каган, М.С. Философия культуры как теоретическая дисциплина // Философия культуры: становление и развитие // http://www.twirpx.com/file/160857/

10. Сагатовский, В.Н. Соотношение повторяющегося и неповторимого – основная проблема гуманитарной методологии // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века. К 80-летию профессора Моисея Самойловича Кагана. Материалы международной научной конференции. 18 мая 2001 г., Санкт-Петербург. Серия «Symposium». – Выпуск № 12. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001. – C. 115–119.

11. Каган, М.С. Системный подход и гуманитарное знание; Избранные статьи / М.С. Каган. – Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1991. – 384 с.