Текст книги "CLIO-SCIENCE. Проблемы истории и междисциплинарного синтеза: Сборник научных трудов. Выпуск III"

Становление современной катехитической культуры католической церкви

Пономарев М. В.

к. и.н., доцент кафедры новой и новейшей истории МПГУ

Катехизация (от греч. «оглашать», «наставлять») является одной из ключевых сфер деятельности Католической Церкви. Уже в первые века распространения христианства сложилась практика поэтапного обучения некрещеных людей, желающих стать христианами и принятых в христианскую общину (катехуменов). Изучение неофитами основ веры рассматривалось как необходимый этап их духовного взросления, предваряющий то сакральное соединение человека с Церковью Христовой, которое сопряжено с таинствами посвящения (крещением, миропомазанием и евхаристией). В системе катехумената использовались самые разнообразные методы – от участия в Литургии слова и вероучительных бесед до экзорцизмов и специальных молитв за катехуменов. Наставник (катехизатор) в ходе личного общения определял мотивы обращения неофитов и разрешал их сомнения, а поручители из числа членов общины свидетельствовали о нравственном облике кандидатов, приемлемости их рода занятий с точки зрения христианской этики. Таким образом, классическая форма катехумената была ориентирована не только на вероучительное просвещение, но и сплочение христианских общин, упрочение духа взаимной ответственности и духовной солидарности.

Роль катехумената была особенно значима в II–IV вв., когда христианство широко распространялось среди взрослых людей, а сам канон христианского вероучения находился в состоянии активного становления. Позднее, в связи с закреплением практики крещения младенцев, катехизация была практически упразднена. Лишь с XVI в. ситуация начала меняться. В ходе Тридентского собора 1545–1563 гг. восстановление традиций катехизации было признано важным средством противодействия угрозе протестантизма. Расширилась практика составления и издания Катехизисов – кратких изложений основ католического вероучения, предназначенных для закрепления единообразного толкования догматов, а также для развертывания миссионерской деятельности в колониях. Основной формой возрожденного катехумената в Европе стали воскресные школы христианского обучения. Первую из них открыл при Миланском соборе один из видных деятелей Контрреформации архиепископ Карл Борромео. В подобных учебных заведениях прихожане приглашались к участию в духовных беседах, направленных на укрепление их в «истинах веры», а дети осваивали чтение и письмо, изучали Библию и закон Божий.

В дальнейшем катехизация все в большей степени приобретала характер особого направления в рамках системы религиозного образования. Наряду с так называемой «приходской катехизацией», направленной на подготовку к первой исповеди, сформировалась катехитическая практика богословия. На протяжении XIX в. поэтапно закрепились три ее модели: первая из них опиралась на «метод свидетельства» – изучение истории спасения в Святом Писании в сочетании с личным свидетельством катехуменов об изменениях, произошедших в их жизни после начала общения с Христом; вторая (неосхоластическая) была ориентирована на систематическое изучение учения об Откровении с помощью метода дедукции, с опорой на логическое мышление и диалог по спорным вопросам; третья (Мюнхенская) была направлена на освоение «реальных знаний» о Благой Вести и истории Церкви в их формально-логическом изложении, а также практическую интерпретацию постигаемых истин в контексте жизненного опыта и возможностей катехуменов. Уже после Первой мировой войны к этим моделям добавилась Керигматическая (от греч. «провозглашение», «проповедь»), представляющая собой евангельскую проповедь для необращенных и ориентированная на специфику миссионерской деятельности в странах Латинской Америки, Азии, Африки.

Несмотря на достаточно широкое распространение всех этих моделей катехитического образования и богословия, ни одна из них не обладала официальным статусом, да и сама роль катехизации не выходила пока за пределы просвещения в основах католического вероучения. Однако на фоне все более радикальной секуляризации общественного сознания и бурного развития естественнонаучных исследований, закрепления республиканской формы правления и системы гражданского права, распространения либеральной и социалистической идеологии Церковь оказалась перед необходимостью искать новые формы пастырской деятельности. Особую роль катехизации в укреплении духовной дисциплины паствы отметил папа Пий IX в энциклике «Nostis et Nobiscum» (1849) При этом понтифик, известный своим клерикализмом, подчеркивал именно охранительные задачи катехитического руководства, необходимость пунктуального следования канонам, утвержденным Тридентским Собором[24]24
  Pius IX. Nostis et nobiscum (1849) [Электронный ресурс]. URL: http://www.politicsofwellbeing.com (дата обра-щения: 25.10.2011).


[Закрыть]. Внешне схожей была и позиция преемника Пия IX папы Льва XIII, который посвятил проблемам катехизации свое первое апостольское послание «In Mezzo Alle Ragioni» (1878). Новый понтифик с возмущением писал о запрете в итальянских муниципальных школах преподавания католического Катехизиса и пагубном засилии воинствующего материализма. Однако Лев XIII представил проблему катехизации в совершенно особом свете. Он подчеркивал, что катехизация не только несет с собой свет евангельских истин, но и способствует укреплению в обществе нравственных основ, приучает человека понимать роль добродетели в его собственной жизни. «Учение Катехизиса облагораживает и возвышает человека в его собственной концепции, – отмечал Лев XIII. – И кто может утверждать, что учение Катехизиса не обновляет мир, не освящает человеческие отношения более тонким нравственным чувством, не укрепляет христианскую совесть в противовес нравственному ничтожеству насилия и несправедливости»[25]25
  Leo XIII. In Mezzo Alle Ragioni (1878) [Электронный ресурс]. URL: http://www.documentacatholicaomnia.eu/04z/z_1878-06-26__SS_Leo_XIII__In_Mezzo_Alle_Ragioni__IT.doc.html (дата обращения: 25.10.2011).


[Закрыть].

В годы понтификата Льва XIII католицизм получил мощный толчок для духовного и доктринального обновления. Официальным учением Церкви был провозглашен томизм, а ее социальное учение было переориентировано на анализ актуальных общественных процессов и явлений[26]26
  См. Пономарев М. В. Лев XIII и духовные истоки современного социального католицизма // CLIO-SCIENCE: Проблемы истории и междисциплинарного синтеза. Сборник научных трудов. Вып. II. – М.: Прометей, 2011.


[Закрыть]. В этой ситуации начала складываться обновленная катехитическая культура, тяготеющая к интеллектуализму и антропоцентризму, синтезу социальной, аксиологической и вероучительной функций. Однако закрепление ее было сопряжено с немалыми трудностями: на протяжении первой половины XX в. в Католической Церкви явно преобладали консервативные настроения. Так, папа Пий X в своих энцикликах подчеркивал, что катехитическое богословие должно быть безусловно ориентировано на укрепление тех истин вероучения, которые отражены в решениях Тридентского и Первого Ватиканского Соборов[27]27
  Pius X. Acerbo nimis (1905) [Электронный ресурс]. URL: http://www.vatican.va/holy_father/pius_x/encyclicals/documents/hf_p-x_enc_15041905_acerbo-nimisen.html (дата обращения: 25.10.2011); Pius X. Еditae Saepe (1910) [Электронный ресурс]. URL: http://www.vatican.va/holy_father/pius_x/encyclicals/documents/hf_px_enc_26051910_editae-saepe_en.html (дата обращения: 25.10.2011).


[Закрыть]. В Кодексе канонического права, принятом по благословлению папы Бенедикта XV в 1917 г., было закреплено ортодоксальное понимание катехизации, которая сводилась исключительно к наставлению детей с целью подготовить их к участию в таинствах[28]28
  Джероза Л. Каноническое право в католической церкви. – М.: Христиан. центр по изучению религий, 1999 [Электронный ресурс]. URL: http://www.agnuz.info/tl_fles/library/books/canoninchurch/page05.htm (дата обраще-ния: 25.10.2011).


[Закрыть]. Папа Пий XI в воззвании «Orbem catholicum» (1923) суммировал эти идеи[29]29
  Pius XI. Orbem catholicum (1923) [Электронный ресурс]. URL: http://www.vatican.va/holy_father/pius_xi/motu_proprio/documents/hf_p-xi_motuproprio_19230629_orbem-catholicum_lt.html (дата обращения: 25.10.2011).


[Закрыть], хотя в более поздних энцикликах и декретах он уже признавал важность сосредоточения катехитического процесса на личности воспитанника, осмыслении актуальных социальных проблем в русле христианской этики[30]30
  Pius XI. Divini illius Magistri (1929) [Электронный ресурс]. URL: http://www.vatican.va/holy_father/pius_xi/encyclicals/documents/hf_p-xi_enc_31121929_diviniillius-magistri_en.html (дата обращения: 25.10.2011).


[Закрыть]. Но в полной мере условия для оформления современной концепции катехизации сложились лишь в эпоху аджорнаменто, когда Второй Ватиканский Собор дал толчок интенсивной модернизации католицизма.

В вопросах вероучения Второй Ватиканский Собор предложил не столько обновленную, сколько систематизированную и непротиворечивую версию традиционной догматики. А вот в области литургической реформы и развития социального учения Церкви новации оказались весьма масштабными. В полной мере это коснулось и вопроса о катехизации. Ключевое значение для этого имело провозглашение в ходе Собора задач Церкви по евангелизации мира. Само понятие евангелизации, по сути, впервые было раскрыто в ходе Собора в догматическом контексте. Подчеркивая роль миссионерских усилий по распространению Благой Вести, Собор отметил необходимость упрочения самого евангельского видения человека, придания ему всеохватывающего характера в рамках католического вероучения. Таким образом, принцип антропоцентризма становился основой и евангелизации, и катехизации (как отмечал впоследствии папа Павел VI, «евангельское освобождение коренится в неком замысле о человеке, в антропологии, которую нельзя приносить в жертву преходящим требованиям какой-либо стратегии, практики или продуктивности[31]31
  Павел VI. Евангелизация современного мира (Evangelii nuntiandi, 1975). – М.: Издательство францисканцев, 2002. – С. 29.


[Закрыть]). В декларации «О религиозной свободе» Собор провозглашал, что именно свобода выбора, личное достоинство и естественное право человека является той «евангельской закваской», которая должна составить основу духовной жизни человечества[32]32
  Декларация «О религиозной свободе» // Документы II Ватиканского собора. – М.: Паолине, 2004. – С. 292.


[Закрыть]. Поэтому евангелизация, которая является процессом «взросления в вере» и, одновременно, средством преображения мира, должна быть признана долгом каждого верующего. Даже «миряне, став участниками священнического, пророческого и царского служения Христа, исполняют в Церкви и в миру свою часть миссии всего Народа Божия, – утверждается в принятом на Соборе «Декрете об апостольстве мирян». – Их деятельность – настоящее апостольство: ведь она осуществляется ради евангелизации и освящения людей, а также для того, чтобы пронизать и усовершенствовать порядок преходящих вещей евангельским духом»[33]33
  Декрет «Об апостольстве мирян» // Документы II Ватиканского собора. – М.: Паолине, 2004. – С. 255.


[Закрыть].

С этой точки зрения требовалось признать несколько принципиальных новшеств в развитии практики катехизации. Во-первых, катехизация не может рассматриваться лишь как наставление в основах вероучения – она превращается в важнейшее средство евангельского освобождения, «способствуя подлинному, настоящему росту человека и справедливости в мире»[34]34
  Павел VI. Евангелизация современного мира (Evangelii nuntiandi, 1975)… – С. 28.


[Закрыть]. Во-вторых, если катехизация признается не только постижением основ вероучения, но и «взрослением в вере», а также социальной миссией Церкви, то она должна быть направлена как на детей, так и на взрослых, как на неофитов, так и на прихожан. Более того, катехизация, понимаемая в социально-антропологическом контексте, не может быть замкнута лишь в рамках конфессионального сообщества – она начинает тесно смыкаться с экуменической деятельностью Церкви. В-третьих, субъектами катехизации становятся не только специально подготовленные лица, но и миряне, выполняющие свою часть апостольской миссии. Особое значение в этом плане имеет укрепление христианской семьи. В-четвертых, новое понимание задач и масштаба катехитической деятельности требует значительного расширения ее средств. Как отмечалось в декрете «О пастырском служении Епископов в Церкви», принятом на Втором Ватиканском Соборе, «для возвещения христианского вероучения пусть Епископы стараются применять различные средства, доступные в наше время, то есть прежде всего – проповедь и обучение вере, неизменно занимающие главное место; затем – изложение вероучения в школах, академиях, на конференциях и разного рода собраниях, равно как и его распространение посредством официальных заявлений, делаемых полномочной властью по поводу тех или иных событий через прессу и другие средства массовой коммуникации, …кроме того, пусть они заботятся о том, чтобы катехисты хорошо знали теоретически и практически изучали законы психологии и педагогические дисциплины, … [эту деятельность] нужно надлежащим образом согласовать с современными потребностями, учитывая не только духовные и нравственные условия жизни людей, но и общественные, демографические и экономические, [чему] весьма способствуют социальные и религиозные исследования, проводимые службами пастырской социологии»[35]35
  Декрет «О пастырском служении Епископов в Церкви» // Документы II Ватиканского собора. – М.: Паолине, 2004. – С. 167–168, 170.


[Закрыть].

По решению Второго Ватиканского Собора была предпринята работа по составлению «Руководства по катехитическому воспитанию христианского народа». В ней приняли участие Конгрегации по делам духовенства и вероучения, экспертная богословская комиссия, Конференции епископов. Окончательный текст был утвержден папой Павлом VI в 1971 г. под названием «Общее Катехитическое руководство». Этот документ стал ориентиром в формировании современной системы катехумената, хотя многие аспекты катехитической еще вызывали дискуссии и требовали уточнения.

Важной вехой стала сессия Синода епископов, которая состоялась в октябре 1974 г. и была посвящена евангелизации в современном мире. Предложения этого собрания были представлены папе Павлу VI и отразились в его апостольском обращении «Evangelii nuntiandi» (1975), где окончательно было провозглашено единство задач катехизации и евангелизации[36]36
  Павел VI. Евангелизация современного мира (Evangelii nuntiandi, 1975)…


[Закрыть].

Огромный вклад в формирование современной катехитической культуры внес папа Иоанн Павел II. В его многочисленных речах, посланиях и обращениях тема катехизации занимала одно из ключевых мест. Ее теологическим аспектам были посвящены энциклики «Redemptor hominis» (1979), «Dives in misericordia» (1980), «Dominum et vivifcantem» (1986 г.)[37]37
  Иоанн Павел II. Искупитель человека (Redemptor hominis, 1979) [Электронный ресурс]. URL: http://www.fjp2.com/ru/john-paul-ii/online-library/encyclicals/65redemptor-hominis (дата обращения: 25.10.2011); Иоанн Павел II. О божьей любви к человеку (Dives in misericordia, 1980) [Электронный ресурс]. URL: http://www.fjp2.com/ru/john-paul-ii/online-library/encyclicals/88-dives-in-misericordia (дата обращения: 25.10.2011); Иоанн Павел II. О Святом Духе в жизни Церкви и мира (Dominum et vivifcantem, 1986 г.) [Электронный ресурс]. URL: http://www.fjp2.com/ru/john-paul-ii/online-library/encyclicals/98-dominum-et-vivifcantem (дата обра-щения: 25.10.2011).


[Закрыть]. В более широком социально-антропологическом контексте вопросы катехизации затрагивались Иоанном Павлом II в энцикликах «Veritatis Splendor» (1993) и «Fides et Ratio» (1998)[38]38
  Иоанн Павел II. Сияние Истины (Veritatis Splendor, 1993). – М.: Издательство францисканцев, 2003; Иоанн Павел II Разум и Вера (Fides et Ratio, 1998). – М.: Издательство францисканцев, 1999.


[Закрыть], а ее связь с экуменическим служением Церкви – в энциклике «Ut Unum Sint» (1995)[39]39
  Иоанн Павел II. Да будут все едино (Ut Unum Sint, 1995) // Иоанн Павел II. Сочинения. В 2‑х т. – М.: Издательство францисканцев, 2003. – Т. 2.


[Закрыть]. Особняком в духовном наследии Иоанна Павла II стоят его четыре катехитических наставления, раскрывающие основы веры в духе пастырской проповеди: «Верую в Бога, Отца Всемогущего, Творца» (1986), «Верую в Иисуса Христа Искупителя» (1989), «Верую в Духа святого Господа животворящего» (1991), «Верую в Церковь единую, святую и апостольскую» (1995)[40]40
  Иоанн Павел II. Верую в Бога, Отца Всемогущего, Творца. – М.: Католический колледж имени Фомы Аквинского, 1996; Иоанн Павел II. Верую в Духа святого Господа животворящего. – М.: Католический колледж имени Фомы Аквинского, 1998; Иоанн Павел II. Верую в Иисуса Христа Искупителя. – М.: Католический колледж имени Фомы Аквинского, 1997; Иоанн Павел II. Верую в Церковь единую, святую и апостольскую. – М.: Католический колледж имени Фомы Аквинского, 2000.


[Закрыть]. Общую цель такого катехитического наставничества Иоанн Павел II определял следующим образом: «Ученики должны расширить те культурные и религиозные горизонты, в рамках которых они привыкли мыслить и жить, чтобы подняться на уровень вселенских измерений Царства»[41]41
  Иоанн Павел II. Верую в Церковь единую, святую и апостольскую… – С. 294.


[Закрыть].

Именно в годы понтификата Иоанна Павла II были предприняты шаги по формированию единой доктринальной основы катехумената. Эта задача обсуждалась на Синодальных собраниях 1980 и 1987 гг., посвященных роли семьи и апостольскому призванию мирян. К тому же в 1983 г. был принят ныне действующий Кодекс канонического права, где в отличие от предыдущей традиции активными субъектами катехитической деятельности Церкви были объявлены все ее члены и, прежде всего, родители[42]42
  Каноническое право о Народе Божием и о Браке. – М.: Истина и жизнь, 2000. – С. 26–27.


[Закрыть]. В особой степени подчеркивалось, что катехитическая деятельность эффективно способствует возрастанию веры Народа Божьего лишь тогда, когда оба ее измерения – обучение доктрине и опыт христианской жизни, – «осознаются и воплощаются в жизнь в единстве и взаимодействии, ибо «ортодоксия» (правильное учение) и «ортопраксис» (правильное действие) неотделимы друг от друга во всяком подлинном катехитическом усилии»[43]43
  Джероза Л. Каноническое право в католической церкви. – М.: Христиан. Центр по изучению религий, 1999 [Электронный ресурс]. URL: http://www.agnuz.info/tl_fles/library/books/canoninchurch/page05.htm (дата обращения: 25.10.2011).


[Закрыть]. Подобный подход позволял резко активизировать катехитическую деятельность и, прежде всего, среди молодежи (вплоть до таких необычных форм, как рок-фестивали, паломнический туризм, создание Интернет-ресурсов и т. п.). Но расширение и обновление форм христианской жизни обязывало обеспечить единство в толковании «ортодоксии» и «ортопраксиса», создать систему толкования важнейших основ вероучения, современную по стилистике изложения и доступную даже для самых неискушенных мирян. Эта задача была поставлена на Чрезвычайной Ассамблее Синода Епископов в 1985 г., посвященной двадцатой годовщине окончания Второго Ватиканского Собора (как отмечал впоследствии Иоанн Павел II, «многие высказывали желание, чтобы был составлен катехизис или компендиум всего католического учения по вопросам веры, а также морали, который был бы ориентиром для катехизисов или компендиумов, создаваемых в различных странах»[44]44
  Иоанн Павел II. Апостольская Конституция «Fidei depositum» (1992) // Катехизис Католической Церкви. – М.: Культурный центр «Духовная библиотека», 2001. – С. 11.


[Закрыть]).

Подготовкой Катехизиса с 1986 г. занималась Комиссия из двенадцати кардиналов и епископов под председательством кардинала Й. Ратцингера, будущего папы Бенедикта XVI. В 1992 г. Катехизис был представлен в Апостольской Конституции Иоанна Павла II «Fidei depositum», а спустя пять лет завершилась работа над дефинитивным латинским текстом Катехизиса[45]45
  Иоанн Павел II. Апостольское послание. «Laetamur magnopere» (197) // Катехизис Католической Церкви. – М.: Культурный центр «Духовная библиотека», 2001.


[Закрыть]. В соответствии с ним было обновлено и «Общее Катехитическое руководство»[46]46
  Общее Катехитическое руководство. – Гатчина: СЦДБ, 1997.


[Закрыть]. Новая редакция этого документа была призвана удовлетворить двум основным требованиям: с одной стороны, необходимо было соотнести задачи и средства катехизации с контекстом евангелизации, провозглашенной апостольскими обращениями «Evangelii nuntiandi» и «Catechesi tradendae», а с другой, принять во внимание толкование основ веры, представленное в Катехизисе. В состав обновленного «Общего катехитического руководства» вошло введение, в рамках которого был представлен общий очерк «истолкования и понимания человеческих и церковных ситуаций в свете веры и упования на силу евангельского семени», и пять разделов, раскрывающих роль катехизации в рамках евангелизации, нормы и критерии представления евангельского обращения в катехизации (в том числе с опорой на текст Катехизиса), сущностные элементы «педагогики веры, вдохновленной педагогикой Божией», те социально-религиозные ситуации, учет которых должен быть обязательным условием катехизации, сферы ответственности и организационные аспекты в рамках катехитической деятельности. В заключении документа еще раз подчеркивалась связь катехитической деятельности с евангельской миссией Церкви и важность учета «современного опыта церковной жизни разных народов»[47]47
  Общее Катехитическое руководство. – Гатчина: СЦДБ, 1997. – С. 287.


[Закрыть]. В целом, основной целью «Общего Катехитического руководства» стала не столько формулировка конкретных решений и практических указаний, сколько размышления по актуальным социально-религиозным проблемам.

В период понтификата Бенедикта XVI Католическая Церковь продолжила усилия по активизации катехитической деятельности. Но ее стилистика стала приобретать более традиционные черты, близкие к Мюнхенской модели катехумената. Вновь существенно возросла роль катехитического богословия и классических форм религиозного образования. В 2005 г. Бенедикт XVI представил Компендиум Катехизиса Католической Церкви, отмечая, что этот документ «в силу своей краткости, четкости и полноты обращен к любому человеку»[48]48
  Бенедикт XVI. Motu Proprio (2005) // Католической Церкви Компендиум. Катехизис. – М.: Культурный центр «Духовная библиотека», 2007. – С. 6.


[Закрыть]. Но примечательно, что Компендиум не только представлял собой сокращенный вариант Катехизиса, но и был составлен в диалогичной форме, воспроизводя классический для древнего катехумената стиль диалога наставника и ученика. В текст Компендиума были включены изображения, представляющие наследие христианской иконографии, а его содержательная структура была построена на основе толкования предмета веры, христианских таинств, молитвенного опыта и Декалога (десяти заповедей). Социально-религиозная проблематика, напротив, была минимизирована. Смысл такого подхода емко сформулировал епископ Тадеуш Кондрусевич во введении в русскоязычному изданию Компендиума: «Современный мир, подверженный процессам секуляризации, нуждается – в соответствии с требованиями времени – в новом, четком и ясном провозглашении истин веры, христианского учения и нравственности, без двусмысленности и “политкорректности”»[49]49
  Католической Церкви Компендиум. Катехизис. – М.: Культурный центр «Духовная библиотека», 2007. – С. 1.


[Закрыть].

Проблема эффективности и успешности реформ в историческом контексте

Нет дела, коего устроительство было бы труднее,

ведение опаснее, а успех сомнительнее,

нежели замена старых порядков новыми.

Н. Макиавелли[50]50
  Макиавелли Н. Государь. – М., 2010. – С. 162.


[Закрыть]

Фадеева И. И.

магистрант исторического факультета МПГУ

Реформы – это предпочтительный и, в настоящее время, основной способ перемен в обществе. До сих пор среди историков, экономистов, социологов и политологов ведется спор о том, как спрогнозировать эффективность и успех начинающихся реформ. Реформа проводится от имени государства и носит легальный характер, а также обычно носит имя того человека, кто ее задумал (реформа Петра Великого, реформа Наполеона) и (или) реализовывал[51]51
  Синюгин В. Ю. Проблемы и перспективы правового обеспечения реформ в современной России. – М., 2007. – С. 25.


[Закрыть].

Эпоха Нового времени внесла существенные коррективы в процесс рационализации управления. Это эпоха революций и перемен, поэтому постараемся раскрыть тему реформирования и успеха реформ на примерах из этого периода всеобщей истории. Сама организация государственного управления в передовых странах становится образцом для подражания, эталоном переустройства для других. Такой путь развития принято называть модернизацией. Борьба традиционных и рационалистических тенденций представляет собой закон развития всякой управленческой системы. Почему реформы одних правителей имели успех, а у других заканчивались провалом? Существуют ли критерии успешности реформ? Чтобы ответить на эти вопросы, рассмотрим некоторых известных в истории реформаторов.

Одним из ярких примеров успешной реформаторской деятельности является политика Наполеона Бонапарта во Франции. Наполеон сумел создать эффективную систему управления в центре и на местах, ввел законодательство, учитывавшее реалии нового буржуазного общества. Сильная центральная исполнительная власть – это традиционное для Франции явление, поэтому реформы Наполеона в этой области не встретили противодействия, а их позитивные результаты ощущаются до сих пор. Гражданский кодекс сам Наполеон признавал своим главным достижением. Для той эпохи Гражданский кодекс был невероятно прогрессивным творением. Этот свод гражданских законов утверждал и регулировал систему отношений в новом французском обществе. Кодекс гармонично вписывался в национальные традиции.

Стремясь консолидировать французское общество, Наполеон хорошо понимал роль религии в контроле властей над народными массами и заключил Конкордат с Ватиканом. Назначение высших католических иерархов папой происходило только при одобрении высшей светской властью. А священники превращались в подобие чиновников, так как получали жалованье от государства. То была старая галликанская традиция, и со времен Филиппа IV Красивого французское государство контролировало местную католическую церковь, чего не наблюдалось в других католических странах. Галликанство – это традиция вмешательства государства в дела национальной церкви и зависимость национальной церкви от «своего государства», а также относительная независимость последней от Ватикана. Наполеон модернизировал галликанскую традицию. В Средневековье и раннее Новое время существовала господствующая католическая конфессия. В светском буржуазном государстве все граждане формально равны перед законом независимо от своего социального статуса и религиозной принадлежности (в «Декларации прав человека и гражданина» была объявлена свобода вероисповедания). Наполеон это учел и распространил галликанские принципы на самые крупные во Франции некатолические конфессии, тем самым уровняв всех верующих в их гражданских правах. Оба главных протестантских культа (лютеран и кальвинистов) и иудаизм, также как и католическая церковь, оказались под патронажем государства[52]52
  История XIX века / Под. ред. Лависса и Рамбо. – М, 1938. – Т. 1. – С. 43.


[Закрыть]. Наполеон не допустил установления какой-либо религии в качестве государственной. Конфессиональная политика Наполеона была продолжением многовековой галликанской традиции и одновременно ее модернизацией в соответствии с потребностями французского общества.

Наполеон заложил основы системы образования, которая развивалась и впоследствии, поставив образование на службу государству[53]53
  Фадеева И. И. Роль образования в реформаторском курсе Наполеона Бонапарта // Clio-Science: Проблемы истории и междисциплинарного синтеза. Сборник научных трудов. – М., 2011. – С. 357–361.


[Закрыть]. Был преодолен кризис, в котором образование находилось предыдущие пятнадцать лет. Школы должны были давать теперь не только знания, но и воспитывать добропорядочных и законопослушных граждан и специалистов, необходимых современному государству (гражданских, военных, технических и т. д.). Реформа образования предусматривала унификацию учебных программ и организации учебного процесса на всех ступенях обучения – от начальной до высшей школы. Проведенная Наполеоном реформа образования способствовала развитию общества и упрочению модернизированного и реформированного государства.

Наполеон Бонапарт прекрасно осознавал необходимость модернизации государственных институтов Франции. Однако при этом он не оставался в стороне от политических реалий и не повторил ошибок предыдущих реформаторов эпохи революции. Его реформы опирались на политические и национальные традиции французов, его принцип сильной центральной власти был понятен большинству населения, а идея модернизации органов государственной власти, правовой системы и общественных институтов была насущным требованием времени. Реформы Наполеона проводились последовательно, сочетаясь с твердой политической волей. Именно сочетанием этих факторов и объясняются причины успеха наполеоновских реформ и их значимость для последующего развития Франции.

Значительным своеобразием отличался реформизм в России. Петровский идеал рационального и справедливого государства оказался утопией. На практике он привел к созданию полицейского государства: скроенное по западноевропейскому образцу, оно не имело сдержек и противовесов центральной власти в виде общественных и гражданских институтов, присущих западной модели. В условиях отсутствия каких-либо институтов социального контроля государство ничем не было связано в ходе осуществления реформ управления. Поэтому последние неизбежно приобретали принудительный, навязанный характер, они шли сверху. Такая ситуация порождала у людей определенную психологию, которой свойственно апеллирование к государству как единственному организатору и инициатору совершенствования общества. Как раз на петровское время приходится множество проектов, выражавших такого типа настроения в различных слоях общества. Так, И. Т. Посошков в своей «Книге о скудости и богатстве», задумываясь над тем, почему такая богатая страна, как Россия, живет так скудно, усматривает главную причину этого в плохом управлении, а главное направление изменений в лучшую сторону видит в государственном регулировании: поддержке государством торговли, ремесел и художеств, контроле за соблюдением законности, охране природы и т. д. вплоть до регламентации одежды и допустимых норм поведения разных сословий. При таком типе социальных отношений инициатива снизу не нужна. Система требует лишь способных организаторов и исполнителей. Именно из этого исходил Петр, подбирая себе помощников из различных слоев общества (вспомним в связи с этим хотя бы А. Д. Меншикова), а целью административных реформ Петра и было создание для регулярного государства идеального исполнительского аппарата, действовавшего строго по регламентам и инструкциям. В России были свои политические традиции и связанные с ними властные институты – Боярская дума, Земские соборы, приказы. Пётр же бездумно заимствовал многое из опыта Дании и Швеции (Табель о рангах, коллегии, Сенат). Наконец, он превратил элиту в нечто чуждое народу и по одежде, и по воспитанию, и по языку (среди дворян был распространен французский язык и западная культура). А ведь элита осуществляет реформы, но она оказалась оторвана от нации, ее чаяний и потребностей.

В России налицо особенное, ни с чем не сравнимое развитие, в котором движение вперед парадоксальным образом переплетается с подавлением свободы, а технический и другой прогресс – с отчуждением общества от государства. В результате исторического развития сложился своеобразный «русский путь» – от модернизации до модернизации. А поскольку реформы сверху, особенно внедрение нового, требуют усиления власти, то развитие производительных сил в России, сопровождаясь волнообразным усилением деспотизма на каждом витке реформ, шло в сторону уничтожения гражданского общества, до некоторой степени возрождавшегося после того, как эпоха реформ проходила.

Реформы Петра заморозили процессы эмансипации частной собственности, особенно на самом массовом, крестьянском уровне. Подтверждение этому – разрушение права частного владения землей вследствие введения уравнительного подушного (вместо поземельного) налога на государственных крестьян. Со временем этот налог привел к ликвидации частного владения, переделам земли общиной и ко все возрастающему вмешательству государства в дела крестьян.

Своеобразие исторического пути России состояло в том, что каждый раз следствием реформ оказывалась еще большая архаизация системы общественных отношений. Именно она и приводила к замедленному течению общественных процессов, превращая Россию в страну догоняющего развития. Своеобразие состоит и в том, что догоняющие, в своей основе насильственные реформы, проведение которых требует усиления, хотя бы временного, деспотических начал государственной власти, приводят в конечном итоге к долговременному укреплению деспотизма. В свою очередь замедленное развитие из-за деспотического режима требует новых реформ. И все повторяется вновь. Циклы эти становятся типологической особенностью исторического пути России. Так и формируется – как отклонение от обычного исторического порядка – особый путь России.

Продлится ли в нашем будущем «изменение обычного исторического порядка» – особый путь, который в очередной раз ввергнет страну в насильственные изменения, не давая ничего взамен, кроме перспективы повторения их в будущем, уже на периферии мирового развития? Или в нашей истории изменится смысл слова «реформа», и мы найдем в себе силы, возможности и волю занять достойное великой культуры место в этом мире? На эти вопросы смогут ответить только историки будущих поколений, но хотелось бы, чтобы утвердительно – на второй.

Для более детального обоснования авторской концепции рассмотрим деятельность еще одного выдающегося российского реформатора – Александра II. Для эпохи Александра II самым значительным событием принято считать освобождение крестьян, позже названное Великой реформой[54]54
  Синюгин В. Ю. Указ. соч. – М., 2007. – С. 40.


[Закрыть]. Для включения в процессы общественной жизни огромной массы освобождённых крестьян потребовался ряд дополнительных реформ. В целом, в реформаторской деятельности Александра II уделялось большое внимание комплексности преобразований. Помимо крестьянской реформы намечались и проводились земская, судебная, военная реформы. Однако Александр II был убит, следовательно, обществом не были в полной мере приняты и поняты (особенно крестьянами) его реформы. По стране прокатывались серии волнений и бунтов. Реформы Александра II не выполнили главную задачу, стоявшую на повестке дня – не дали крестьянам землю. Поэтому узел противоречий в крестьянском вопросе так и не был развязан: безземелье и малоземелье, выкупные платежи тормозили распад феодального крестьянского мира, а, следовательно, тормозили и буржуазное развитие страны. А раз не решен главный вопрос реформ, то и весь пакет остальных, прекрасных и продуманных, как, например, земская или судебная, был обречен на провал. Если в случае с Петром I просматривается отсутствие продуманного проекта и пренебрежение к особенностям национального развития, то в случае с Александром II – недостаток политической воли: крестьянам личную свободу дали, но без земли, так как против воли правящего помещичьего класса власти пойти не решились. У Петра I была политическая воля, но не было ясного понимания сути реформ. У Александра II это понимание присутствовало, но не хватило политической воли. Политическая воля оказывается важной составляющей успеха реформ. Еще Н. Макиавелли писал: «Сохраняют благополучие те, чей образ действий отвечает особенностям времени, и утрачивают благополучие те, чей образ действий не отвечает своему времени»[55]55
  Макиавелли Н. Государь / Пер. Г. Д. Муравьёвой. – М., 2010. – С. 283.


[Закрыть].