Текст книги "CLIO-SCIENCE. Проблемы истории и междисциплинарного синтеза: Сборник научных трудов. Выпуск III"

Поиск путей пресечения незаконного оборота наркотиков в рамках конвенции ООН 1988 года

Харина Е. А.

магистрант исторического факультета МПГУ

В современном глобализованном мире международное сообщество оказалось перед лицом проблем, затрагивающих как жизнь отдельных людей, так и всего человечества. Данная статья посвящена проблеме поиска путей борьбы с незаконным оборотом наркотиков как одной из наиболее опасных реалий транснациональной преступности.

Публикация базируется на исследовании «Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.» (United Nations Convention against Illicit Traffc in Narcotic Drugs and Psychotropic Substances (Vienna, 20 December 1988). – NY: United Nations – Treaty Series, 2001. – Vol. 1582). Выбор данного документа в качестве основного источника обусловлен тем, что Конвенция 1988 г. стала важным звеном в совокупной цепочке последующих международных правовых документов, внесших вклад в борьбу с незаконным оборотом наркотиков. Публикация также основывается на анализе документов, изданных ООН, таких как «Единая конвенция ООН о наркотических средствах 1961 г. с поправками, внесенными в нее в соответствии с протоколом 1972 г. о поправках к Единой конвенции ООН о наркотических средствах 1961 г.» (United Nations Single Convention on Narcotic Drugs (New York, 30 March 1961) that Convention as amended by the 1972 Protocol Amending the Single Convention on Narcotic Drugs, 1961 (New York, 25 March 1972). – NY: United Nations – Treaty Series, 1984. – Vol. 976), «Конвенция ООН о психотропных веществах 1971 г.» (United Nations Convention on Psychotropic Substances (Vienna, 21 February 1971). – NY: United Nations – Treaty Series, 1984. – Vol. 1019), «Конвенция ООН по морскому праву 1982 г.» (United Nations Convention on the Law of the Sea (Montego Bay, 10 December 1982). – NY: United Nations – Treaty Series, 1994. – Vol. 1834).

Для того чтобы понять не только содержание, но и значение Конвенции ООН 1988 г., необходимо сначала кратко охарактеризовать масштаб угрозы, которую представляет распространение и употребление наркотических веществ.

С медицинской точки зрения употребление наркотиков – фактор развития таких опасных заболеваний, как наркомания и ВИЧ. Бурный рост наркотической зависимости стал причиной увеличения смертности в мире. Ежегодно от злоупотребления наркотическими веществами умирают и становятся инвалидами сотни тысяч людей[149]149
  Калабеков И. Г. Российские реформы в цифрах и фактах // Internet: www. kaivg.narod.ru/


[Закрыть]. Лечение и перевоспитание в специализированных клиниках не снижает риска возвращения наркомана к прежнему образу жизни. Система здравоохранения также сталкивается с серьезными экономическими трудностями. Она не может покрыть расходы на разработку эффективных методов лечения и их реализацию для всех наркозависимых, нуждающихся в целом комплексе дорогостоящих, но не всегда эффективных процедур.

В социальном отношении распространение наркотиков обусловлено нестабильностью общественных институтов. Велик спрос на наркотики в развитых странах, где они являются и средством проведения досуга для элитарной части общества, и способом «бегства» от психологических, физиологических и социальных проблем для «низов». В развивающихся же странах складывается иная ситуация. Бедность и общественная неустойчивость становятся причинами увеличения числа лиц, задействованных в производстве и потреблении наркотиков. Для крестьян, выращивающих наркокультуры или работающих на подпольных фабриках по их обработке, нелегальный наркобизнес является, порой, единственным способом выжить. Этот фактор, в свою очередь, снижает уровень занятости в легальных сферах трудовой деятельности.

Незаконный оборот наркотиков серьёзно усложняет криминогенную обстановку. Наркомафия, тесно связанная со многими другими видами противозаконного бизнеса, превратилась в хорошо организованный отряд международной преступности. Подпольные наркосиндикаты финансируют терроризм и нелегальные поставки оружия, что оказывает негативное влияние на все сферы жизни мирового сообщества.

Коррупция и угрозы физической расправы со стороны наркокриминальных структур заметно тормозят работу сотрудников спецслужб и внутренних дел в их правоохранительной деятельности. Сложность поимки членов наркомафии и разгрома преступных наркосиндикатов заключается в их хорошей организации и «железной» дисциплине, нелегальном характере деятельности и баснословных сверхприбылях, позволяющих осуществлять подкуп практически любых должностных лиц. Кроме того, фактором, способствующим неуязвимости наркобизнеса, стало появление и развитие новых информационных технологий. Многоходовые и трудно раскрываемые в сети Интернет операции позволяют совершенствовать работу преступного механизма на стадии «отмывания» денег и легализации доходов, полученных от реализации наркотиков.

Экономический и политический ракурсы наркобизнеса тесно переплетаются в вопросах, касающихся проблемы незаконного оборота наркотических веществ. Благоприятные условия для развития наркобизнеса имеют государства, неспособные осуществлять эффективный контроль над территорией, где выращиваются наркокультуры. В странах, где государственный аппарат глубоко коррумпирован, и власти получают прибыль с незаконного оборота наркотиков, наркобизнес развивается почти беспрепятственно. Более того, наркомафия там активно вмешивается в политическую и экономическую жизнь.

В связи с угрозами, которые несет незаконный оборот наркотиков, мировое сообщество озабочено проблемой поиска путей его пресечения. Подобные поиски велись на протяжении всего XX века. Ведутся они и до сих пор.

Так, в 1909 г. была создана Шанхайская опиумная комиссия, пытавшаяся найти пути ограничения ввоза наркотиков из азиатских стран.[150]150
  Федоров А. В. К столетию Шанхайской Опиумной комиссии 1909 года / Снижение вреда. Россия. – М.: Всероссийская сеть снижения вреда, 2009. – № 2. – С. 5 // Internet: www.harmreduction.ru/fles/harm_reduction_russia_N2_2009.pdf


[Закрыть] В 1912 г. в Гааге было подписано первое международное соглашение о контроле над незаконным оборотом наркотиков – Международная конвенция по опиуму. В последующие годы было принято еще несколько документов, регламентирующих проблему незаконного оборота наркотиков. Среди них выделяются: Соглашение относительно производства опиума для курения, внутренней торговли им и его использования от 11 февраля 1925 г. (Женева); Международная конвенция по опиуму от 19 февраля 1925 года (Женева); Конвенция об ограничении производства и о регламентации распределения наркотических средств от 13 июля 1931 г. (Женева); Соглашение об установлении контроля над курением опиума на Дальнем Востоке от 27 ноября 1931 г. (Бангкок); Конвенция о запрещении незаконной торговли наркотическими средствами от 26 июня 1936 г. (Женева); Протокол от 11 декабря 1946 г. о внесении изменений в соглашения, конвенции и протоколы о наркотических средствах, заключенные в Гааге 23 января 1912 г., в Женеве 11 февраля 1925 г., 19 февраля 1925 г. и 13 июля 1931 г., в Бангкоке 27 ноября 1931 г. и в Женеве 26 июня 1936 г. (Лейк Соксес, Нью-Йорк); Протокол от 19 ноября 1948 г., распространяющий международный контроль на лекарственные вещества, не подпадающие под действие Конвенции от 13 июля 1931 г. об ограничении производства и о регламентации распределения наркотических средств, с изменениями, внесенными в нее Протоколом, подписанным в Лейк Соксес 11 декабря 1946 г.; Протокол об ограничении и регламентации культивирования растения мака, производства опиума, международной и оптовой торговли им и его употребления от 23 июня 1953 г. (Нью-Йорк); Единая конвенция о наркотических средствах (Нью-Йорк, 30 марта 1961 г.) с поправками, внесенными в нее в соответствии с протоколом 1972 г. о поправках к Единой конвенции о наркотических средствах 1961 г. (с изменениями от 25 марта 1972 г.)[151]151
  Единая конвенция ООН о наркотических средствах 1961 г. с поправками, внесенными в нее в соответствии с протоколом 1972 г. о поправках к Единой конвенции ООН о наркотических средствах 1961 г. – NY: United Nations – Treaty Series, 1984. – Vol. 976.


[Закрыть], регламентирующая производство наркотических веществ в медицинских и научных целях и предотвращение проникновения их на незаконный рынок сбыта; Конвенция о психотропных веществах (Вена, 21 февраля 1971 г.)[152]152
  Конвенция ООН о психотропных веществах 1971 г. – NY: United Nations – Treaty Series, 1984. – Vol. 1019.


[Закрыть], устанавливающая контроль за изготовлением психотропных средств.

Каждый из перечисленных документов представлял собой ответ на вызов криминальных структур международного наркобизнеса в конкретных обстоятельствах времени. Однако совершенствование качественной стороны и количественных объемов наркопроизводства в 1970–1980‑е гг. требовали от мирового сообщества всё более адекватных мер по борьбе с наркопреступностью.

В последней четверти XX в. в связи с нараставшей экспансией наркобизнеса продолжалась разработка правовых документов по его пресечению. Одним из важнейших подобных документов стала Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ, принятая в Вене 19 декабря 1988 г. Данный документ выдвигал цель заключить всеобъемлющую, эффективную и действенную международную конвенцию, препятствующую развитию транснациональной преступной деятельности, для координации общих усилий в области борьбы с незаконным оборотом наркотиков. В соответствии с Конвенцией 1988 г. международное сообщество в лице ООН предлагало целый ряд мер пресечения подобной деятельности.

Как и положено любому правоустанавливающему документу, Конвенция определяет контуры предмета, с которым предлагается вести борьбу. Статья 3 даёт перечень всех видов правонарушений, подпадающих под разряд преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, и предлагает ввести соответствующие санкции с целью признания перечисленных преступных деяний уголовно наказуемыми. Например, в п. 1 признаются преступлениями производство, изготовление, предложение с целью продажи, транспортировка оборудования, предназначенного для производства наркотических веществ, и другие правонарушения[153]153
  Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. – NY: United Nations – Treaty Series, 2001. – Vol. 1582. – С. 262–266.


[Закрыть].

В Статье 4 и в Статье 5 (п. 4) определяются основные позиции по установлению юрисдикции Сторон, подписавших Конвенцию, в отношении правонарушений, приведённых в Статье 3, с целью исполнения законного правосудия. Так, в целях пресечения использования преступником наркотических средств, материалов и оборудования, а также доходов, полученных в результате совершения правонарушения, в Статье 5 (п. 1–3) предлагается полная конфискация всего вышеперечисленного в судебном порядке[154]154
  Там же. – С. 266–272.


[Закрыть].

Учитывая международный характер наркобизнеса, Конвенция 1988 г. предусматривает возможность миграции преступников. Для предотвращения укрывательства на территории другой страны в Статье 6 оговариваются правила выдачи правонарушителя. При этом также поясняются основания для отказа от выдачи, связанные с нарушением внутреннего законодательства отдельных государств[155]155
  Там же. – С. 272–274.


[Закрыть].

Для улучшения процедур расследования, уголовного преследования и судебного разбирательства в Статьях 7, 8 и 9 (п. 1) оговаривается процесс оказания Сторонами взаимной юридической помощи, заключающейся в сборе информации, доказательств, соответствующих документов и показаний, произведении обысков и арестов, а также другие формы сотрудничества.

В пп. 2 и 3 Статьи 9 уделяется внимание проблеме разработки и усовершенствования программ исследований и подготовки кадров, отвечающих за пресечение правонарушений в области незаконного оборота наркотиков. Предлагается улучшить качество изучения и проверки наркотрафика – маршрутов ввоза и вывоза контролируемых (также Статья 11) и неконтролируемых поставок наркотических средств. Предписывается также повысить эффективность методов выявления правонарушений и, что особенно важно, необходимость наблюдения за обращением нелегальных доходов[156]156
  Там же. – С. 274–282.


[Закрыть].

С целью пресечения незаконного оборота наркотиков на территории государств транзита, в особенности развивающихся стран, в Статье 10 данного документа предлагается оказание финансовой помощи вышеобозначенным государствам для расширения и укрепления инфраструктуры, а также осуществление программ технического сотрудничества[157]157
  Там же. – С. 281.


[Закрыть].

В Статье 12 (п. 8) и в Статье 13 для предотвращения утечки веществ, включенных в Таблицу I и Таблицу II Конвенции, материалов или оборудования, используемого для их изготовления, рекомендуется при помощи лицензий осуществлять контроль над лицами и предприятиями, участвующими в процессе производства и распространения таких веществ. В пункте 9 подпунктах «а» и «b» Статьи 12 предлагается создать систему мониторинга международной торговли наркотическими средствами и с ее помощью обеспечивать изъятие веществ, предназначенных для использования в целях изготовления наркотиков и психотропов. С целью пресечения незаконного импорта или экспорта в подпункте «d» данного пункта, а также в Статье 16 Конвенции вводится жесткое требование надлежащей маркировки и предъявления необходимой документации в таможенных зонах государств[158]158
  Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. – NY: United Nations – Treaty Series, 2001. – Vol. 1582. – С. 281–287, 290.


[Закрыть].

Для повышения эффективности усилий по искоренению незаконного выращивания наркосодержащих растений, а также для ликвидации спроса на наркотические средства и психотропные вещества в Статье 14 (пп. 3 и 4) предлагается оказать помощь научному и техническому развитию сельских районов для обеспечения экономически эффективных альтернатив нелегальному культивированию наркосырья[159]159
  Там же. – С. 287–288.


[Закрыть].

Известно, что в качестве одного из каналов наркотрафика используются транспортные средства коммерческих перевозчиков. С целью предотвращения этого способа транзита наркотиков Статья 15 Конвенции рекомендует проводить обучение сотрудников соответствующих служб. Они должны уметь выявлять подозрительные грузы и лиц, подозреваемых в участии в наркотрафике. Для этого им надлежит использовать надежные пломбы на контейнерах с грузом и требовать заблаговременное представление грузовых деклараций[160]160
  Там же. – С. 288–289.


[Закрыть].

В Статье 17 регламентируется деятельность государств по пресечению незаконного оборота наркотиков на море. Предлагается осуществлять досмотр судов, подозреваемых в преступном деянии, запрашивать регистрацию и принимать надлежащие меры в случае выявления доказательств правонарушения[161]161
  Там же. – С. 290–292.


[Закрыть]. Однако любые предпринимаемые действия не должны нарушать правил, регламентируемых международным морским правом[162]162
  Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. – NY: United Nations – Treaty Series, 1994. – Vol. 1834.


[Закрыть].

В целях пресечения незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ в зонах свободной торговли и в свободных портах в Статье 18 Конвенции рекомендуется осуществлять контроль за передвижением людей и грузов и, в случае необходимости, проводить досмотр подозрительных объектов. Предлагается также создать систему проверки в портах, аэропортах и пограничных пунктах.

Для предотвращения использования такого канала незаконного наркотрафика, как почта, Статья 19 предписывает внедрение технологий обнаружения в почтовых отправлениях наркотических веществ. Рекомендуется принять законодательные меры, позволяющие использовать данные вещества в качестве доказательств, требующихся для уголовного преследования[163]163
  Конвенция ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. – NY: United Nations – Treaty Series, 2001. – Vol. 1582. – С. 290–293.


[Закрыть]. Проанализировав текст международной Конвенции 1988 г. с точки зрения опасного характера незаконного оборота наркотиков, можно определить значение данного документа. Мы выделяем в качестве несомненных достоинств Конвенции 1988 г. следующее:

• определение всех, существовавших в то время, видов правонарушений в разряде незаконного оборота наркотиков;

• постановку вопроса о конфискации средств производства и доходов от преступного бизнеса;

• конкретизацию форм международного сотрудничества по взаимной юридической помощи сторон, присоединившихся к Конвенции;

• повышение внимания к отслеживанию нелегальных доходов;

• расширение ареала сотрудничества со странами-наркотрафикантами в форме оказания им финансовой помощи;

• первую в международной практике постановку вопроса о создании системы мониторинга международной торговли наркотиками;

• выдвижение предложения о поиске альтернативных видов деятельности для людей, стоящих на нижней ступени наркобизнеса – производителей наркосырья.

Вышеизложенное позволяет признать, что Конвенция ООН 1988 г. стала большим шагом вперед в организации борьбы с незаконным оборотом наркотиков. Она способствовала укреплению международного сотрудничества, модернизации национального законодательства государств, установила контроль за прекурсорами, определила обстоятельства, отягчающие правонарушения в данной сфере. В Конвенции, впервые в международной практике, предусматривались «контролируемые поставки», представляющие собой метод, при котором под надзором спецслужб допускается вывоз, провоз или ввоз на территорию одной или нескольких стран партий наркотиков в целях выявления правонарушителей.

Взгляд на изучаемую проблематику с современных позиций начала второго 10‑летия XXI в. показывает, что, несмотря на все научно-технические новшества, используемые наркомафией, Конвенция 1988 г. не потеряла своей актуальности и до сих пор представляет собой ключевое международное руководство по борьбе с незаконным оборотом наркотиков в условиях глобализации.

В настоящее время в мире сформировалась четкая система организаций, выполняющих функции надзора, контроля и пресечения противоправных действий в области незаконного оборота наркотических и психотропных веществ. Ее основу составляют специальные учреждения ООН, такие как Комиссия по наркотическим средствам (функциональная комиссия ЭКОСОС), Международный комитет по контролю за наркотическими средствами (МККН), Управление по наркотикам и преступности (ЮНОДК), включающее в себя Программу по международному контролю над наркотиками (ЮНДКП) и Центр по международному предупреждению преступности (ЦМПП)[164]164
  Основные факты об Организации Объединенных Наций. – М.: Весь мир, – 2005. – С. 258–260


[Закрыть]. Также укрепляется сотрудничество с другими международными организациями: Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ), Международной комиссией по противодействию злоупотреблениям наркотиками и их незаконному обороту (СИКАД), Совместной программой ООН по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС), Международной организацией уголовной полиции (Интерпол) и другими[165]165
  Там же. – С. 26–27.


[Закрыть]. Вместе они контролируют соблюдение уже принятых законов и конвенций, разрабатывают и принимают новые меры, соответствующие изменениям в развитии наркобизнеса.

Акт о Палате лордов 1999 г.: Его последствия и перспективы дальнейших преобразований

Ковалев И. Г.

к. и.н., доцент, докторант кафедры новой и новейшей истории МПГУ

Партийно-политическое противостояние, развернувшееся с новой силой во время обсуждения Законопроекта о Палате лордов в Парламенте, вновь выдвинуло проблему реформирования одного из старейших институтов центральной власти страны в разряд основных пунктов политической повестки дня. Большое значение имело не только отношение граждан и ведущих британских партий к данным конкретным инициативам Правительства Т. Блэра, но и формировавшиеся в этот период долгосрочные стратегические приоритеты лейбористов, консерваторов и либеральных демократов в области конституционных реформ в целом и модернизации верхней палаты в частности. Во время обсуждения билля во втором чтении, проходившем 1 и 2 февраля 1999 г., представлявшая его лидер Палаты общин Маргарет Беккет особенно отмечала его актуальность и полное соответствие тем обещаниям, которые были даны ее партией британским избирателям на последних всеобщих парламентских выборах. «Законопроект, – подчеркивала она, – ликвидирует право заседать и голосовать в нашем Парламенте, которым в настоящее время обладает около 750 человек, почти на 100 больше, чем общая численность членов выборной палаты, право базирующееся исключительно на основе их рождения и без какого-либо учета их личных качеств и достижений. Билль модернизирует систему законотворчества, улучшит наш Парламент и, таким образом, сделает Британию более совершенной»[166]166
  Great Britain. Parliamentary Debates. House of Commons. Sixth Series. – Vol. 324. – Col. 609.


[Закрыть]. Правящая партия была твердо намерена довести начатое дело до конца и доказать электорату свою способность выполнять все пункты своей текущей политической программы.

Консерваторы осознавали бесперспективность любых попыток блокирования предложенного «новыми лейбористами» варианта реформирования Палаты лордов. Опираясь на огромное большинство, которым обладала правительственная фракция в нижней палате, Кабинет Т. Блэра без проблем мог провести этот билль через все необходимые стадии обсуждения в Палате общин. Тори, тем не менее, решили использовать двухдневную дискуссию для того, чтобы лишний раз выразить свое негативное отношение к указанному проекту. Главный оратор от Оппозиции по конституционным вопросам – доктор Лайам Фокс, выступая в прениях, обратил внимание депутатов на то, что Законопроект о Палате лордов крайне несовершенен, поскольку из его содержания непонятны долгосрочные перспективы формирования состава новой палаты, а также ее роль в законотворческом механизме и принципы взаимодействия с Палатой общин. «Вместо улучшения системы управления Соединенным королевством за счет создания устойчивой, сбалансированной и эффективной Конституции, – заключал консервативный политик, – этот билль является лишь дополнительным свидетельством непоследовательности Правительства Ее Величества в части конституционных изменений»[167]167
  Ibid. – Col. 616–617.


[Закрыть].

Вместе с тем, консервативные депутаты не стали ограничиваться лишь критикой инициативы «новых лейбористов», что могло быть расценено избирателями как банальный стандартный ход в межпартийном противостоянии, но и попытались предложить свое видение процесса совершенствования законодательного механизма. На их взгляд, главной задачей в текущих условиях было четкое определение трех моментов. Во-первых, функций Парламента в целом, во-вторых, его взаимоотношений с другими ветвями власти, и, наконец, в-третьих, роли законотворческой ветви власти в реализации европейской политики. «Только решив, – доказывал все тот же Л. Фокс, – чего мы хотим от Парламента, мы должны приступить к разделению полномочий между палатами, исходя из того, что мы доверяем двухпалатной системе. Только после этого, мы сможем рассматривать вопросы членства и численного состава палат»[168]168
  Ibid. – Col. 622.


[Закрыть]. Такой поворот был достаточно неожиданным. Напомним, что на протяжении большей части XX века консерваторы именно путем выдвижения на первый план вопросов формирования Палаты лордов пытались блокировать инициативы своих политических оппонентов по ограничению властных прерогатив пэров. В данном случае они фактически попытались использовать логику либералов и лейбористов, традиционно отдававших приоритет проблеме полномочий верхней палаты.

Расчет, судя по всему, делался на то, чтобы побудить Т. Блэра и его соратников отойти от избранного ими плана поэтапного реформирования Палаты лордов и дополнить имеющийся законопроект очевидно спорными вопросами, способными не только сплотить ряды Оппозиции, но, прежде всего, расколоть фракцию большинства. Однако, все попытки Оппозиции заставить правящий Кабинет отказаться от внесенного проекта или отложить на некоторое время с целью подготовки комплексной всеобъемлющей программы модернизации верхней палаты оказались тщетными. Парламентарии подавляющим большинством, составившим 246 голосов, одобрили Билль о реформе Палаты лордов во втором чтении[169]169
  Ibid. – Col. 831–834.


[Закрыть]. Дальнейшее его обсуждение уже на стадии Комитета всей палаты с 15 февраля по 4 марта 1999 г. носило скорее технический характер и логично закончилось полным и безоговорочным одобрением правительственного варианта. После этого Законопроект о Палате лордов окончательно был принят депутатами Палаты общин в третьем чтении 16 марта 1999 г. и направлен на рассмотрение пэров[170]170
  Ibid. – Vol. 327. – Col. 995–998.


[Закрыть]. Членам верхней палаты предстояло решить судьбу своих коллег, являвшихся наследниками элиты британского правящего класса, которая на протяжении нескольких столетий управляла государством и вершила судьбу страны.

Многие аналитики и наблюдатели с нетерпением ожидали того какие действия предпримут наследственные, преимущественно проконсервативно настроенные британские аристократы в отношении законопроекта не просто затрагивающего их непосредственные интересы, но фактически ставящего крест на их политическом будущем. К удивлению тех экспертов, которые полагали, что непримиримые потомственные пэры со всей свойственной им решимостью будут стоять до конца, отстаивая свои «прирожденные права и неотъемлемые привилегии», весной 1999 г. складывалось впечатление, что они скорее стремятся к достижению компромисса с Правительством Т. Блэра. В частности, во время обсуждения билля на стадии комитета известный в прошлом консервативный политик, бывший спикер Палаты общин, который после отставки с этой высокой должности получил пожизненный титул барона Уэдерхилла и стал руководителем-координатором группы независимых пэров, предложил поправку об избрании в состав переходной палаты 92 представителей наследственных пэров[171]171
  Great Britain. Parliamentary Debates. House of Lords. Fifth Series. – Vol. 600. – Col. 1088–1089.


[Закрыть]. По сути дела это было ничем иным как попыткой вернуться к сделке, заключенной всего несколько месяцев до этого с лидерами правящей партии виконтом Крэнборном и вызвавшей достаточно громкий скандал.

Лейбористы не стали отвергать эту очевидную попытку наладить межпартийный диалог и с готовностью подтвердили свою прежнюю позицию по этому вопросу. Лорд-канцлер барон Эрвин, выступая в дебатах, сразу отметил эту поправку как одну из важнейших в предстоящих длительных дискуссиях. «Я уполномочен, – заявил он, – огласить правительственную точку зрения. Это наиболее существенная поправка к законопроекту, имеющая большое значение, поскольку она способствует поиску консенсуса в отношении основных конституционных изменений»[172]172
  Ibid. – Col. 1090–1091.


[Закрыть]. Истинная цель инициативы бывшего спикера была очевидна и широкой общественности. В частности, консервативная «Таймс» в статье «Пэры вернулись к компромиссу, спасающему 92 наследственных представителей», опубликованной на следующий день, прямо указывала на то, что предложение барона Уэдерхилла является не чем иным как возвратом к соглашению, достигнутому в декабре 1998 г. между Т. Блэром и наиболее влиятельными консервативными пэрами. «Взамен, – предельно откровенно отмечалось в газете, – Правительство ожидает, что пэры от партии тори и независимые пэры перестанут бороться до последнего против реформы»[173]173
  The Times 12 May 1999.


[Закрыть]. В итоге, за одобрение указанной поправки проголосовало 352 членов палаты, а против нее – всего 32[174]174
  Great Britain. Parliamentary Debates. House of Lords. Fifth Series. – Vol. 600. – Col. 1135–1138.


[Закрыть]. Столь внушительная поддержка курса на поиск взаимопонимания с Кабинетом позволяла предположить, что Законопроект о Палате лордов будет одобрен в кратчайшие сроки.

Однако, вопреки ожиданиям, этого не произошло. Непримиримые противники реформы отнюдь не собирались сдаваться без боя и стали изощренно искать любые, пусть даже самые невероятные варианты блокирования правительственного билля. В частности, 22 июня 1999 г. лорд Грей выступил с предложением отправить обсуждаемый билль на экспертизу в Комитет по привилегиям. С его точки зрения, инициатива Кабинета входит в противоречие с положением Акта о союзе с Шотландией 1706 г, предоставившим шотландским наследственным пэрам места в Палате лордов. Поэтому в случае принятия лейбористского законопроекта, указывал он, «Шотландия как равноправная часть Соединенного Королевства будет лишена своего представительства в верхней палате Парламента»[175]175
  Ibid. – Vol. 602. – Col. 873–875.


[Закрыть]. Впрочем, и этот маневр закончился безрезультатно. Комитет по привилегиям, проанализировав текст законопроекта, пришел к заключению, что Акт о союзе с Шотландией 1706 г. не имеет особого статуса и его положения могут меняться любым другим актом Парламента, что неоднократно имело место в британской истории. Следовательно, отмечалось в решении комитета, представленный правительством Т. Блэра Законопроект о Палате лордов может содержать статьи об исключении шотландских наследственных пэров наряду с английскими потомственными членами из верхней палаты Парламента[176]176
  Second Report from the Committee for Privileges. – доступно на: http://www.parliament.the-stationery-offce.co.uk


[Закрыть].

Второе обращение непримиримых противников реформы в Комитет по привилегиям Палаты лордов представляло собой попытку сорвать принятие плана Кабинета при помощи аргументов о нарушении личных прерогатив пэров. Известный британский барристер и бывший член консервативного Правительства М. Тэтчер барон Мейхью Туайденский 27 июля 1999 г. инициировал запрос, в котором указывал, что предписания о вызове в Парламент, направленные всем пэрам после всеобщих выборов 1997 г., имеют законную силу в течение всего срока его существования. Следовательно, законопроект лейбористов не может лишить членов верхней палаты их права посещать заседания вплоть до новых выборов. Кроме этого, он отмечал, что недопустимым было бы принятие билля, вызвавшего столь противоречивые оценки: «Мы все согласны с тем, что никто не заинтересован в сохранении неразрешенных разногласий. Прежде всего, это невыгодно для тех наследственных пэров, которые хотят и считают необходимым продолжить работу в этой палате, несмотря на незаконное намерение властей исключить их»[177]177
  Great Britain. Parliamentary Debates. House of Lords. Fifth Series. – Vol. 604. – Col. 1397.


[Закрыть]. Намерение тори было вполне очевидным – отложить принятие законопроекта до следующих всеобщих парламентских выборов в надежде на то, что Лейбористская партия потерпит на них поражение.

Но и на этот раз противников реформы ждало разочарование. Комитет по привилегиям после консультаций со специалистами по конституционному праву вынес неутешительный для консервативных пэров вердикт. Мотивируя отклонение запроса барона Мейхью Туайденского, он опирался на непререкаемую историческую доктрину парламентского суверенитета, согласно которой любой закон, принятый в соответствии с установленной процедурой, имеет высшую силу, может отменять любые ранее вынесенные решения, и ни один судебный орган Соединенного королевства не вправе его аннулировать или подвергать сомнениям[178]178
  Gay O., Wood E. The House of Lords Bill – Lords Amendment. – L.,1999. – P. 9.


[Закрыть]. Это решение комитета снимало практически все оставшиеся препоны на пути принятия пэрами Законопроекта о Палате лордов.

Финальную точку в этом процессе предстояло поставить 26 октября 1999 года. Именно в этот день должно было состояться формальное третье чтение билля. По сложившейся парламентской традиции негативный исход на этой стадии был бы возможен только в том случае, если само лейбористское Правительство Т. Блэра попросило бы членов верхней палаты отклонить представленный законопроект. Рассчитывать на это после всех тех усилий, которые были затрачены на эту реформу на протяжении последних лет, не приходилось. Буквально за несколько часов до решающего голосования радикальные противники реформы предприняли последнюю попытку внести изменения в текст документа. Бывший председатель Консервативной партии и министр в Кабинете М. Тэтчер барон Тэббит предложил поправку о переносе срока вступления в силу Законопроекта о Палате лордов до начала работы Парламента следующего созыва. По его мнению, это было необходимо для того, чтобы исключенные наследственные пэры смогли принять участие в предстоящих всеобщих выборах уже в качестве кандидатов в депутаты Палаты общин[179]179
  Great Britain. Parliamentary Debates. House of Lords. Fifth Series. – Vol. 606. – Col. 221–222.


[Закрыть]. Принятие этой поправки, несмотря на то, что многие эксперты расценивали ее как вполне возможный компромисс, позволяющий тори согласиться с лейбористским вариантом реформы, но задержать на некоторое время введение ее в действие, на самом деле означало бы начало нового витка противостояния между партиями.