Текст книги "Модные увлечения блистательного Петербурга. Кумиры. Рекорды. Курьезы"

Санный спорт: Бобслей – «новый спорт для холостых»

Кататься с гор на санях любили не только дети, но и взрослые, и ни одно праздничное гуляние, будь то на Масленицу или на Пасху, не могло обойтись без катанья с гор.

Старинная русская традиция прижилась и в Петербурге. Горы для простонародья, возводившиеся в XVIII в. на Неве, были вышиной до шести саженей (то есть больше 12 метров), а раскатом – до сотни саженей (больше 200 метров). Катающийся садился за одну копейку в санки и летел по спуску с головокружительной быстротой. Не обходилось и без несчастных случаев, но в те времена на подобные вещи не обращалось особенного внимания.

Не только простолюдины, но и представители самого высшего общества любили покататься с таких гор. Во время царствования Екатерины II на «Охтинские горы» нередко ездила сама императрица, сопровождаемая двором. Катанье с гор, очевидно, пришлось ей очень по вкусу, потому что, не довольствуясь зимними днями, она пожелала кататься и летом, для чего в Ораниенбауме и Царском Селе построили специальные деревянные горы.

С летних гор катались в особых тележках, колеса которых двигались по желобам. Правда, и такое развлечение не было безопасным, сохранилась даже легенда о том, как сама императрица едва не стала жертвой несчастного случая. Однажды, когда Екатерина II катилась с высокой деревянной горы, тележка накренилась и готова уже была кубарем полететь вниз вместе с государыней, но стоявший на ее запятках граф Алексей Орлов, обладавший, как говорят, недюжинной силой, сумел удержать тележку.

Прошло время, и на зимних горах стали кататься не только ради развлечения, но и из спортивного интереса. На рубеже XIX—XX вв. спортсмены особенно любили «Крестовские горы» и немного уступавшие им по высоте горы Петербургского Речного яхт-клуба.

Катальные горы у Адмиралтейства в середине XIX в.

Как отмечали современники, еженедельно по воскресеньям они собирали много любителей этого «здорового удовольствия» – как членов клуба, так и гостей. Были у этих гор и отличия: «На Крестовском, помимо дорогой платы, не всякий пожелает кататься на глазах проезжающей публики, тогда как в яхт-клубе горы совершенно закрыты и предоставлены в бесплатное пользование всех посещающих клуб». Яхт-клубские горы славились и своим благоустройством: по воскресеньям до 7 часов вечера и по средам с 9 часов вечера до часа ночи освещались электричеством, «в остальные же дни и часы – по желанию».

Нередко состязания в искусстве катания с гор устраивались непосредственно на катках. В начале марта 1909 г. такое событие произошло на Симеоновском катке на Фонтанке. Задания были полусерьезные-полушутливые: к примеру, требовалось катиться с горы, сидя лицом по направлению движения, и, управляя только руками, ударить по подвешенной сковородке или проехать, сидя лицом обратно направлению движения, и, управляя только руками, ухватить ногами положенный на лед предмет.

Катание с гор, так же, как и катание на катках, регламентировалось особыми приказами петербургского градоначальника. Вот что говорилось в приказе, опубликованном в петербургских газетах в январе 1890 г.:

«Ввиду открытия ледяных гор на катках, признаю необходимым, для устранения несчастных случаев, установить следующие правила:

1) Воспрещается кататься с гор на коньках малолетним.

2) Во время нахождения на горе конькобежцев спускание на санках допускается лишь по достижении конькобежцами плоскости раската горы.

3) Воспрещается восхождение на гору на коньках.

4) Воспрещается переход через барьеры, отделяющие каток от раската горы.

5) Посетители в нетрезвом виде на каток не допускаются.

Изложенные правила поручаю гг. приставам объявить под расписки содержателям катков, установив, со своей стороны, строгое наблюдение за точным исполнением таковых».

Летние деревянные горы сооружались во многих местах Петербурга, а потом и Ленинграда. Многие горожане, наверно, еще помнят просуществовавшие вплоть до самой войны огромные «американские горы» в саду Госнардома (теперь это Александровский парк) на Петроградской стороне.

«.Весело и оживленно на дудергофских горах. Тут приютились любители катания с гор – члены бобслей-клуба», – сообщала в феврале 1913 г. «Петербургская газета». Конечно, то, чем занимались участники клуба, нельзя назвать бобслеем в современном смысле этого слова: не существовало тогда ни желобов для скатывания с гор, ни четко разработанных правил состязаний. Но тем не менее именно этот клуб в петербургском пригороде, основанный в 1910 г., положил начало новому для России виду спорта.

Главными учредителями и организаторами этого общества стали Ф. Постельс, И. Берг и К. Вейгелин. «Слово „бобслей” есть наименование специальных спортивных управляемых саней, которые за последнее время нашли большое себе применение на всех заграничных спортивных зимних состязаниях», – говорилось в октябре 1912 г. в газете «Вечернее время».

«С каждым годом число членов общества растет, – отмечали современники. – Публика как будто и серьезная: видные чиновники, профессора, офицерство, а между тем, как непринужденно, весело все себя чувствуют. Только в поезде при возвращении в Петербург большинство напускает на себя обычную чопорность».

Дудергофские склоны как нельзя больше подходили для любителей бобслея, и по крутым виражам снежных гор любители катались на санях со скоростью до ста верст в час. В распоряжении клуба имелось десять специальных саней, цена каждых из них была довольно приличной – 300 рублей. Обратно в гору сани «буксировались» лошадьми. Современники подсчитывали денежные расходы спортсменов и резюмировали: «Бобслей пока спорт только для богатых…»

Правда, дороговизна не отпугивала любителей этого вида спорта – катанье с гор было по душе многим петербуржцам. «Дети, подростки, дамы, солидные отцы семейств, кое-как примостившись на крохотных саночках, устремляются под гору вниз… Быстрота при этом развивается прямо бешеная», – замечал корреспондент «Петербургской газеты». Понятие «бобслей» тогда еще воспрнималось как иностранная новинка, и новый вид спорта называли «снежно-саночным» или «лыжно-саночным».

Столичные магазины предлагали широкий выбор «патентованных» лыжно-снежных санок с широкими полозьями для скатывания со снежных склонов и «патентованные» лыжные сиденья, которые могли моментально превратить лыжи в снежные санки. Такое сиденье прикреплялось к лыжам всех типов, причем лыжи превращались в снежные санки для двух-трех человек. «Первая русская фабрика предметов спорта», чья контора находилась на Моховой улице, предлагала петербуржцам приобретать швейцарские санки типа «Давос», американские управляемые 2-, 3-, 4– и 5-местные сани типа «бобслей», а также лыжные сани.

Иллюстрации из книги К. Кометса «Лыжный, лыжно-парусный и лыжно-саночный спорт» (СПб., 1910)

«Новый лыжный спорт для холостых – лыжно-саночный и снежнобуерный!» – под таким лозунгом рекламировал в 1900-х гг. свои товары лыжный склад К. Кометса на Ждановке. Сам владелец этого склада-магазина, Кометс, был не только предпринимателем, но и большим энтузиастом, устраивавшим показательные лыжные экскурсии и пропагандировавшим лыжно-саночный спорт. «Новый спорт этот, – писал он, – представляет одно из приятных зимних удовольствий как для детей, так и для взрослых».

В начале XX в. финны и норвежцы, которых в России не без основания считали «нашими учителями в деле зимнего спорта», активно практиковали езду на «ренвольфах» – легких санках-стульях. Для наших северных соседей эти санки, помимо спортивного, часто имели еще и практическое применение. На «ренвольфах» финские и норвежские крестьяне перевозили легкие грузы по местным дорогам, засыпанным снегом, достигая иногда скорости до 15 километров в час.

На таких санках было очень удобно передвигаться не только по занесенным дорогам, но и по снежному насту. Одной ногой следовало встать на полоз, а другой отталкиваться от снега, причем для того, чтобы эта нога не скользила, на нее иногда надевали специальную «шпору».

Современники отмечали, что этот вид спорта и передвижения как нельзя кстати подходит для нашей страны. «Россия словно нарочно создана для зимнего спорта, – писал в январе 1904 г. обозреватель журнала «Спорт». – А между тем мы видим, что только одни коньки насчитывают у нас достаточное количество поклонников, да и то больше в городах. В настоящее время, слава Богу, у нас стали прививаться лыжи».

Что же касается езды на санках-стульях, «одно время эти саночки можно было наблюдать в Петербурге на островах, на Неве, но теперь этот чудный спорт совершенно забыт. Санки разбираются и укладываются очень удобно. Цена их очень невысока. Советуем нашим спортсменам воскресить этот вид спорта».

Действительно, езда на «ренвольфах» не стала в Петербурге спортивным занятием. Тем не менее передвижение на подобных санках-стульях с наступлением зимы становилось в Петербурге одним из популярных видов «Общественного транспорта» при пересечении Невы.

Возчики, которых современники с горькой иронией называли «люди-лошади», служили довольно привычным атрибутом зимнего Петербурга, когда намертво замерзшая Нева превращалась в обширную городскую магистраль. Для пешеходов и переездов на лошадях у берегов строились деревянные сходни и съезды на лед, а «питерские рикши», на китайский манер, перевозили людей через Неву по специальным ледяным дорожкам в двухместных креслах.

Для этого на обоих берегах возводились кассы и места ожидания и отдыха. «Дюжие молодцы на коньках, – как вспоминал писатель Лев Успенский в «Записках старого петербуржца», – предупредительно укутывали ноги (особенно если вы барышня или почтенная дама) меховой полостью, и ух-ты, ну! – как визжали санки-кресла по льду, как резал лицо встречный ветер… И гимназисточка, чуть привизгивая, неслась на Васильевский в полном восторге от быстроты движения, и сама „человечья сила” не казалась ни удрученной, ни оскорбленной своим родом деятельности…»

Перевозчик через Неву – «невский рикша». Фотография начала XX в.

Правда, некоторые современники видели в этом проявление «темной азиатчины», ведь, по их словам, это было совершенно безнравственно – ездить на себе подобном существе: «Чувствуешь себя отвратительно». Не раз замечали они, что то, что кажется обычным в Китае, совершенно неприлично в европейском Петербурге. Что ж, прошло время, и «люди-лошади» действительно исчезли из петербургской жизни. Остались только воспоминания. В том числе и в стихах.

В эмигрантском Берлине в 1923 г. Владимир Набоков в поэме «Петербург» вспоминал и об этой северной экзотике:

 
…Бывало, сядешь в креслах на сосновых
полозьях – парень в желтых рукавицах
за спинку хвать, – и вот по голубому
гудящему ледку толкает, крепко
отбрасывая ноги, косо ставя
ножи коньков, веревкой кое-как
прикрученные к валенкам, тупые,
такие же, как в пушкинские зимы…
 

Хоккей: «Юсуповская слава»

«Недавно к нам из Англии занесли модную там игру – „хоккей”, – говорилось в феврале 1899 г. в одной из петербургских газет. – Эта игра тем хороша, что она происходит на свежем воздухе и требует большого движения. Играют в „хоккей” на коньках на льду. Играющие разделяются на две партии и длинными палками стараются загнать большой шар в особое место».

Недолго торжествовали англичане…

Игра в хоккей еще в середине XIX в. процветала на петербургских катках, только называлась она по-русски – «ключки». Проходила игра несколько иначе, чем хоккей, – сначала без ворот, а потом между елок. Палки тогда делали из можжевельника, и, чтобы они не высыхали и не делались ломкими, их от игры до игры зарывали в снег.

Лучшим игроком в ту пору считался некий «г-н Ш.», впоследствии крупный петербургский заводчик. Играли тогда мячом, но однажды во время игры кому-то мячом выбили глаз, и с тех пор игру запретила полиция. Она возродилась в Петербурге только спустя несколько десятилетий, но уже под иностранным названием «хоккей». Именно Петербург по праву может считаться первопроходцем российского хоккея как спортивной игры: именно здесь состоялся первый в России хоккейный матч.

Играть в хоккей начал С.-Петербургский кружок любителей спорта на Северном катке, помещавшемся внутри Каменноостровского велодрома. Именно тут и состоялся первый в России хоккейный матч. Это произошло 8 (20) марта 1898 г., а устроил первую игру С.-Петербургский кружок любителей спорта. Он организовал первую команду, разработал и опробовал на льду первые правила игры, после чего их рекомендовали для всех играющих в хоккей.

«Я был тогда студентом и участвовал в первой игре кружка против команды, состоявшей из англичан, главным образом, членов „Крикет и лаун-теннис-клуба”, – вспоминал Н.А. Панин-Коломенкин. – Встреча состоялась на „Северном катке” на Петербургской стороне, который был устроен „юсуповцами” на велодроме Общества велосипедистов-любителей».

Англичане были гораздо сильнее в хоккее. Они использовали тонкие, гибкие камышовые палки с загнутыми и обтянутыми кожей концами, стегая ими по мячу, как хлыстами. «Их точная передача и атаки всем фронтом на первый раз заставили нас испытать поражение, – вспоминал Панин-Коломенкин. – Они готовились к этому матчу, а мы даже еще не владели техникой игры и были совсем новичками. Однако эта неравная борьба побудила нас энергично взяться за работу. Техника игры была нами скоро освоена, и англичанам недолго пришлось торжествовать: в конце того же сезона, обзаведясь хорошими палками, мы уже взяли у них первый реванш».

По словам Г.А. Дюперрона, первые «хоккейные палки» в Петербург привез А.П. Лебедев из Парижа. Почти в то же самое время палки из Англии привез Э.Г. Фолленвейдер. Первый опыт изготовления хоккейных клюшек в Петербурге оказался неудачным, поскольку они выпиливались из досок и быстро ломались. Затем начали делать палки из дуг, обручей, но тоже неудачно, и пришлось окончательно остановиться на заграничных палках.

На следующий год, 28 февраля (12 марта) 1899 г., в Петербурге состоялся первый в России официальный международный хоккейный матч – между командами все того же кружка любителей спорта и английского общества любителей игры в хоккей. Кроме обычных посетителей катка «кружковцев» матч привлек к месту состязания едва ли не всю британскую колонию Петербурга.

«Погода и лед были в начале состязания сравнительно сносны, но во второй половине „хоккея” лед уже представлял из себя рыхлую кучу снега и много препятствовал „кружковцам” в быстроте бега, сравняв их шансы с англичанами», – сетовал «Петербургский листок». В итоге признали ничью, а в следующее воскресенье, 7 марта, состоялся новый матч между теми же командами.

В этот раз удача не сопутствовала русской команде, которая проиграла британцам со счетом 8:0. «Англичанам сделали некоторые уступки: например, им было позволено прибегать к практикуемому англичанами способу отражать мяч не только „ключкой”, но и ногой. Но нам кажется, что подобные уступки не могли иметь решающего значения. Мы, русские, новички в игре в хоккей, и тягаться нам с англичанами, у которых эта игра существует уже давно, очевидно, пока невозможно», – самокритично отмечал «Петербургский листок», в предыдущий раз, как вы заметили, пытавшийся списать неудачу на питерскую слякоть, и добавлял: «Хотя и среди русских встречаются весьма недурные игроки».

«Юсуповская» слава

Неудачи многому научили русских спортсменов – любителей хоккея. К 1900 г. в Петербурге существовало уже несколько хоккейных команд, хотя в столице было немало противников этой игры, считавших хоккей «бестолковой погоней за повреждениями и ушибами». Вскоре после организации команды С.-Петербургского кружка любителей спорта хоккеисты появились и в С.-Петербургском обществе любителей бега на коньках. Их называли «юсуповцы» – по катку Юсупова сада на Садовой улице, на котором играла команда. Команда Юсупова сада возникла благодаря усилиям юсуповских завсегдатаевконькобежцев Е.Н. Паншина и Н.И. Кревинга. В начале ХХ в. хоккеисты появились в Москве, Твери, Архангельске, Харькове и в других городах России.

Лучшими хоккейными командами в Петербурге считались «юсуповцы» и «Нарва», а в Москве – «Унион» и «Речной яхт-клуб». Заметим, что речь шла о хоккее с мячом – «русском хоккее». Хоккей с шайбой получил массовое распространение в России только с середины ХХ в.

В 1901 г. С.-Петербургское общество любителей бега на коньках издало «Правила игры в хоккей на льду, выработанные в соединенном заседании представителей Спортивных обществ, в СПб., 23 марта 1900 г.» Согласно им, размер мяча должен был составлять от 2 до 2,5 дюйма, палки должны быть деревянными без металлических частей и проходить через кольцо диаметром в 2,5 дюйма. Мяч разрешалось останавливать палкой, ногами, руками и «всем туловищем». В правилах говорилось: «Не позволяется умышленно хватать и толкать противника, также бросать и подставлять ему палку или бить по ней с целью выбить ее из рук. В игре не позволяется поднимать палку выше плеча».

Петербуржцы в те годы много сделали для развития русского хоккея. К примеру, они заменили деревянный шар прыгающим оплетенным мячиком (автором этого изобретения был пропагандист хоккея Н. Березин из Нарвского кружка спортсменов), а деревянные клюшки стали заменять камышовыми (одним из авторов такого предложения был известный в городе хоккеист В. Воног).

«Юсуповская команда очень быстро двинулась вперед, – отмечал в феврале 1903 г. в журнале «Спорт» Г.А. Дюперрон, – и в настоящее время, когда англичане не играют более или же не могут собрать хорошей команды, Юсупов сад имеет лучшую команду Петербурга и даже России». Капитаном команды был избран Кревинг.

Помимо встреч между собой петербургские хоккейные команды неоднократно играли против сильной команды из города Выборга, а потом с командой московских англичан. В 1900 г. «юсуповцы» выиграли встречу с командой выборжцев со счетом 3 : 0, в то время как команда Кружка любителей спорта проиграла тем же выборжцам со счетом 0 : 2.

В следующем, 1901 г. команда «Юсупова сада» снова выиграла у Выборга, на этот раз со счетом 4 : 2, а в 1905 г. наголову разгромила выборжцев со счетом 17 : 0. А вот, например, как комментировал журнал «Спорт» хоккейный матч между командой Юсупова сада и Кружком любителей спорта, состоявшийся в марте 1902 г.: «Юсуповцы забивали мяч поминутно в ворота Кружка и сделали такое число „голей”, что едва ли кто и сосчитал их».

«Команда Юсупова сада надолго сохранила свою гегемонию на хоккейном поле, побеждая и команду англичан, и вновь возникавшие при футбол-клубах хоккейные команды ниточных мануфактур, где было много англичан и шотландцев, и русские команды „Кружка любителей спорта”, „Нарвского кружка спортсменов” и др., – вспоминал Панин-Коломенкин. – Уже в то время мы пришли к выводу, что в любой новой для нас отрасли спорта мы можем и должны быть не хуже, а лучше иностранцев».

В 1903 г. команда «юсуповцев» учредила специальный международный переходящий кубок по хоккею, в розыгрыше которого могла участвовать любая команда России и других стран. Он именовался «Кубок С.-Петербургского общества любителей бега на коньках». Первыми же победителями кубка, разыгранного в феврале того же 1903 г., стали сами «юсуповцы». Кроме них, претендентами выступали С.-Петербургский кружок любителей спорта, а также команда хоккей-клуба из Москвы. Ожидавшиеся команды «Уленгорст-клуба» из Гамбурга и Выборгского клуба не прибыли.

Большим событием явилось объединение хоккейных команд Петербурга в лигу в 1907 г. В том же году сильнейшие в этой лиге «юсуповцы» первыми из русских хоккеистов выезжали за границу для встреч с командами Германии (в Берлин и Лейпциг), Норвегии (в Христианию, ныне – Осло) и Швеции (Стокгольм). Петербуржцы выиграли 6 матчей, в Стокгольме была зафиксирована ничья, и только в Лейпциге они ушли с поля побежденными. Соотношение забитых и пропущенных голов составило 78 : 24 в пользу русских.

«Приезд русских оказал самое непосредственное, революционизующее влияние на нашу игру, – отмечал по поводу успеха русских хоккеистов в Европе шведский историк Э. Шельде. – Коллективная игра была у них значительно более развита, чем у шведов. Игра гостей показала также, что Россия впереди и во многих технических деталях».

Большой интерес вызывали встречи между петербургскими и московскими хоккеистами, которые с 1908 г. стали традиционными. Более полутора десятка лет в этих встречах побеждали спортсмены с невских берегов, и только в 1923 г. москвичи нанесли питерцам первое поражение. Кроме того, с 1907 г. в Петербурге, а с 1911 г. в Москве стали проводиться розыгрыши первенства городов. К 1914 г., когда возник Всероссийский хоккейный союз, существовали Петербургская хоккейная лига, насчитывавшая 15 клубов, Московская (8 клубов), Рижская (5 клубов), Ревельская (4 клуба). При этом хоккейные клубы и хоккейный союз культивировали преимущественно хоккей с мячом.