Текст книги "Сила отчуждения"

– Может, лучше я за тебя спрячусь?

– За мной, сир, даже твоя рука не укроется, – возразила она. – Очень великий ты человек, вдобавок тяжело здоровый.

– Уже и не человек даже, – пробурчал Светлан.

– Ты забыл, верно, что такое заложенный нос, – продолжала девушка. – Или саднящее горло. Или простуженный яичник. Или…

– Будто сама помнишь! – хмыкнул богатырь, останавливая ее экскурс в анатомию. О своих деталях Жанна могла говорить долго, мало-помалу съезжая в интимности.

– Да как не заряжусь от вас пару дней, бывает, что и прихватывает.

Странно, но теперь и Светлан ощутил озноб. То есть для зауряда это было б нормой, учитывая здешнюю промозглость, но для богатыря такая норма сродни болезни. Если и это проделки призрака, то он вправду – не из рядовых. Или за ним прячется кто-то посерьезней, пока не спеша возникать. Ну, это уже смахивает на дело, а то всё – разговоры, разговоры!..

– Да откуда такие перерывы? – удивился богатырь. – Поститься ты вроде не обязана… Или на твою изюминку клюет не каждый?

– У меня изюминок по меньшей мере две, – оживилась ведьма.

– Не считая пупка, да? Видели – знаем!.. Вот интересно, – прибавил он. – У каждого мужика грудь одна, а на вас – по паре. Где справедливость?

– Может, будем сравнивать по весу? – не задержалась с ответом Жанна. – Уж про справедливость, сир, лучше молчи!

– Да, – сказал Светлан, наконец выбрав, куда смотреть. – Помолчать сейчас – самое время.

Невдалеке от них, в самом центре зала, разгорался шар, слепя пронзительным сиянием, в котором один за другим растворялись бледные силуэты фантомов. И хорошего он явно не сулил.

Не отрывая взгляда от пылающего сгустка, богатырь одной дланью обхватил талию Жанны. Затем вместе с ведьмой сдвинулся в сторону и, дождавшись момента, метнулся вбок уже со всей резвостью.

Вплотную к ним прошелестела жгучая полоса – будто атаковала чудовищная кобра, развернувшись из клубка, – и с шипом врезалась в плиту, заслонявшую вход. Содрогнувшись, глыба пошла трещинами, а затем распалась на десятки кусков, мерцающих в наступившей тьме, точно угли огромного камина.

– Вот и всё, – объявил Светлан, отпуская девушку. – Здешний кругооборот энергии завершен. Мы вновь возвращаемся в лето.

Действительно, температура в зале быстро поднималась, растопляя изморозь. Но фантомы не вынесли такого потрясения, на какое-то время сгинув отсюда. И присутствия призрака больше не ощущалось, словно бы он полностью растратил себя в этом последнем наскоке… или тот загадочный некто пожертвовал им, стремясь разделаться с богатырем.

– Уж очень легко мы отделались, – удивилась ведьма. – Столько стараний… а на фига? Это даже на схватку не походило.

– Следовало лишь точно угадать время, – пояснил он. – А на это моего предвидения хватило.

– Еще и нацелил молнию поточней? – спросила Жанна, оглянувшись на рассыпавшуюся глыбу.

– Да лень было долбать самому. В конце концов, я все-таки посол. Махать-то кулаками любой дурак сможет.

– А ты, значит, не любой?

– Я – особенный, – подтвердил Светлан. – Такого масштаба, что уже зашкаливаю в умники.

Без особых сложностей справившись с железной дверью, они покинули комнату-ловушку и дальше опять двинулись в компании Агры, спокойно дождавшейся их снаружи. Направились теперь в обратную сторону, решив, что пора сделать перерыв. Неугомонная парочка продолжала резвиться, когда они проходили мимо, – не подозревая ни об опасности, еще недавно готовой прыгнуть на них из тьмы, ни о том, что угроза минула… во всяком случае на ближайшие часы.

– Вот кто не теряет время, – позавидовала ведьма. – А мы бродим тут, что твои призраки. Думаешь, за этим Анджи отправила меня к тебе?

– Ведь и не для этого? – кивнул Светлан на стену.

– Как знать, сир, как знать. Конечно, прежде всего я должна помогать советами и ограждать от лишнего риска. Но если ты и рискуешь оттого, что не на кого тратить силы?

– Хитро повернула, ишь!..

– К тому ж, тебя надо поддерживать в форме. А вдруг при следующем посещении столицы ты не оправдаешь чаяний королевы?

– Вот Анджеллой меня стращать не нужно, – сказал он. – Мы, богатыри, даже своих супруг не боимся. К тому ж, я еще и граф – если верить Артуру.

– Ну, для тебя это не предел! Захочешь – и в герцоги выбьешься. Или даже в эти… в кронпринцы.

– Уж не жду от жизни ничего я, – вздохнул Светлан. – В смысле, хорошего.

– И напрасно, сир, – бодро сказала Жанна. – До конца света еще уйма времени – вполне хватит для нашей любви.

– Братской, имеешь в виду? – усмехнулся он. – Ты про Бахрама-то не забыла, попрыгунья? Не говоря о Стрелке.

– Никто не забыт, – хихикнула ведьма. – И каждому достанется на орехи – лишь бы нашлось, чем их грызть. Когда сердце просторное…

– Думаешь, тут решает сердце? Вот у нас чаще заправляет совсем иной орган. А когда даешь ему волю, делается ни до чего. И вообще, пора завязывать.

– Его? – ужаснулась девушка.

– С этим, – поправил Светлан. – Слишком большой расход магии. А без нее тут как без воды – скоро сама увидишь. Так что с этой минуты я буду экономить… хотя и поздновато хватился, да?

Глава 13. Выход графини.

Без дальнейших происшествий троица вернулась к гостевым покоям, но перед самым входом вновь нарвалась на засаду – на сей раз путь ей заступило скрюченное существо, с головой укутанное в замызганное тряпье. На виду оставалось лишь морщинистая физиономия, похожая на кору старого вяза, причем блеклые глазки почти терялись среди глубоких складок – хотя смотрели вроде бы зорко.

– Надо ж, какое чучело! – пробормотала Жанна.

– Будешь плохо себя вести – сделаешься такой же, – понизив голос, сказал Светлан. – Типичная Черная Ведьма, насколько я в этом смыслю.

Из обтрепанного рукава выдвинулась такая же темная кисть и, нацелившись на Светлана, поманила указательным пальцем. Такой перст, смахивающий на высохший сучок, вряд ли мог кого-то завлечь, но Светлан всегда отличался любопытством.

– Похоже, приглашают одного меня, – заметил он. – И отказывать даме как-то неловко. Тем более, дам минимум две – то есть скучно не будет.

– Как шалить, так сам, ага? – обиженно спросила Жанна. – А вот по всяким занудам таскать…

Посмеиваясь, Светлан ответил:

– Если сейчас и намечаются шалости, то не мной. Но когда я соберусь шалить…

– Ну?

– … уж про тебя не забуду.

– Слово?

– Иди-иди, – подбодрил он. – Набирайся сил.

И распахнул дверь в покои, передавая девушку под опеку Артура, уже восседавшего вместе с Лорой и Стрелком в общей комнате. Даже не поленился закрыть за кобрис, прежде чем отправиться к новому эпизоду.

На сей раз маршрут пролегал через места, охраняемые и освещаемые вовсю. Впрочем, частый топоток провожатой служил бы отличным ориентиром даже в полной тьме, а если б и звуков не было, хватило бы запаха – уж с такого следа не собьешься. К счастью, идти пришлось недалеко: к другому краю здания, даже этаж оказался тот же. Укромная дверь тихо отворилась, пропустив Светлана, и тотчас захлопнулась, отчетливо звякнув засовом.

Сквозь узенький коридор они проследовали в комнату, которую вполне можно было б назвать будуаром, если бы такое слово уже вошло в обиход. Здесь тоже полыхал камин, а окна были закрыты наглухо – похоже, таким способом жители крепости защищались от призраков. Невдалеке от входа, рядом с округлым столиком, уже сервированном для неофициальной встречи, их ждала молодая женщина, высокая даже по местным критериям, похожая на вытянутое отражение в зеркале. Была она скорее бесцветной, нежели блондинкой, а длинные ноги, проступавшие сквозь цветистую парчу, напоминали ходули. Сложена, впрочем, недурно, и кожа еще оставалась нежной, как у подростка. Да и в чертах хватало своеобразия – пожалуй, лет через тысячу она вполне могла бы пробиться в супермодели. А то, что это здешняя госпожа, было написано на ее лице, бледном и словно бы выстуженном, проявлялось в надменной позе. Обряженная в пышное платье с глубоким декольте, графиня восседала в вычурном кресле, а у ног ее были заготовлены подушки – видимо, для гостя.

Не приняв предложенной игры, Светлан прихватил по пути стул и сел напротив хозяйки, выжидательно глядя в прохладный лик, тщетно старающийся казаться приветливым. Топотунья-провожатая поспешила в дальний угол и затаилась в тени, словно огромная сова.

– Не бойтесь, она не предаст, – сказала графиня, презрительно кривя губы. – Старую ведьму спасает от дыбы лишь мое заступничество, а стоит мне усомниться в ее верности…

– Это не ведьма – ворожея, – возразил Светлан. – Не думаю, что ее советы вам помогут.

– Конечно, к ведьмам у вас слабость! – не пропустила она. – Особенно к некоторым, да? К тем, кто притворяется королевой.

– Ну-ну, милая, не так резво, – предостерег богатырь. – Не забывайте, что я – королевский посол.

– Также и граф, верно? – прибавила хозяйка язвительно. – Как бы ровня мне. Только между моим графством и вашим есть разница, вы не заметили?

– Но разве это графство ваше? – удивился он. – Я-то считал главным де Бифа.

– А мне говорили: вы умеете заглядывать под поверхность!..

– Вот она, что ли? – Светлан кивнул на безмолвную советницу. – А что еще нашептала?

– Что у вас хватит силы сокрушить любого на этом свете и в одиночку победить войско. И почему вам не сделаться настоящим графом?

– Всего лишь графом? Ну-у!..

– Затем и королем, разве трудно? – И простодушно пояснила: – Одной мне не удержаться на троне.

И куда она гонит? – покривился Светлан. Простые нравы, прямо как в тайге. А не угодно ли, благородный сеньор, замочить моего муженька? Не говоря о королеве и прочих несогласных. Замах, однако!

– Это бабуля научила не хитрить со мной? – спросил он. – Или нет сил сдерживаться? Знаете, лапа, вам надо постажироваться при королевском дворе – вот там вы б поднаторели в интригах. И не связывайтесь с недоучками!.. Любой сведущий маг знает, что богатырей не берет приворот.

Взглядом, который графиня метнула в угол, вполне можно было воспламенить факел. Ишь, оказывается, под блеклым фасадом прячется вулкан! И каково Бифу сидеть на нем? Не говоря о том, чтобы лежать.

– Хотя откуда тут взяться сведущим, – поспешил добавить Светлан. – Атмосфера Междуречья не способствует чародейству.

А лишь темному колдовству – следовало бы добавить.

– Ведь можно и без ворожбы обойтись, – произнесла Адель, хищно улыбнувшись. – Или мы не хороши друг для друга? Вот вы мне вполне годитесь – эдакий чудище!..

И потянувшись, попыталась ущипнуть гостя за открытое предплечье. Пришлось напрячь руку, чтобы не дать игрунье захватить кожу.

– Ну что же вы? – спросила женщина нетерпеливо. – У нас нет времени на ритуальные танцы.

Кажется, Адель считала себя неотразимой, введенная в заблуждение своей властью над графом. Бог знает, что она вообразила о себе. По меркам периферии графиня, может, и годилась на роль звезды, но соперничать с Анджеллой… или даже Артезией, Жанной, Лорой… Правда, она могла бы сойти за милашку – если одеть ее с большим вкусом, отладить макияж, научить двигаться. И все равно не дотянула бы до красавицы. А обаяния у Адель не больше, чем у гюрзы. Удержаться от такого искушения – не много чести. Теряют больше иногда… причем не далее, как сегодня.

– Вы такая… э-э… протяжная, – пробормотал богатырь, отводя взгляд.

– В чем дело? – резко спросила Адель. – Тебя смущает мой рост? Ты на себя погляди!

– Это – довод, – согласился он, несколько расслабляясь. – Прямо родным повеяло.

– Или то, что не под силу здешним ворожеям, удалось королеве-колдунье? Выходит, и ты очарован этой самозванкой?

– О, новая версия! – обрадовался Светлан. – Мужчины-то обвиняют в использовании чар как раз меня. – Подвинув стул, он обезопасился выступом столика от новых поползновений, и прибавил: – А давай, светлая моя, не мешать котлеты с мухами. Что ты хочешь от меня – конкретно?

– Для начала – это, – подбородком Адель показала, что имеет в виду. – Разве у меня нет прав на маленькую радость? Или я не женщина?

Ну, не такую и маленькую, если на то пошло. Помедлив, Светлан решился спросить:

– А что же граф, не справляется?

– Да лучше я под жеребца лягу, чем отдамся этому борову!

Как интересно. То есть она больше не подпускала к себе мужа?

– С жеребцом? Гм… С чистопородным, разумеется?

– Ну естественно!

Кажется, она говорила всерьез – ничего себе!.. Почему-то вспомнился Тиг… то есть понятно, почему. Хотя и самому Светлану такое сравнение не польстило. Когда на тебя кидаются с голодухи… Действительно, а кто еще? Вассалы де Бифа вряд ли посмеют. Нордийский посол слишком дипломатичен, да и не в том возрасте, чтоб рисковать карьерой в угоду похоти. Слуги не годятся по определению – нам же бла-ародных подавай!..

– Раз тебя повело в зоологию, давай определимся с терминами, – предложил он. – Вообще-то боровом в королевстве принято звать Бройля. А здешний граф скорее уж бык.

– Да какая разница? – отмахнулась Адель.

– Ну, хотя бы в результате. Скажем, от быка может родиться минотавр. А вот кем способен одарить конь… Полагаю, что не кентавром.

– А кто может произойти от богатыря и колдуньи? – укусила она.

Усмехнувшись, Светлан ответил:

– Эксперимент покажет… если доживем. Ладно, а что еще? – спросил он. – Тебя ж не только на сладкое тянет?

– И даже не столько, – растянув губы в холодную улыбку, сказала графиня. – Куда сильней мне хочется украсить своего… быка ветвистыми оленьими рогами.

– А не гуманнее ли сразу прибить?

– Это слишком просто для него! Он должен умирать долго – день за днем, месяц за месяцем. Всей его крови не хватит, чтобы расплатиться!..

Вот сейчас в ней впрямь проступила страсть – Светлану даже сделалось зябко.

– Мученьице – мое развлеченьице, да? – пробормотал он.

Кажется, своим непотребством де Биф породил чудовище. Или только разбудил его, заодно допустив к власти. И уж Адель превзойдет графа, развивая полученные уроки. А со временем, возможно, захочет принимать ванны из крови девственниц – конечно же, совсем юных, ибо в здешних местах трудно сохранить невинность до совершенных лет. Законы войны суровы, особенно к беззащитным.

– Ты что же, решила отомстить? – спросил Светлан. – Да не верю я – это лишь предлог! Если б тебе не светило повышение…

Интересно, а согласилась бы Адель переиграть эпизод, настолько изменивший ее жизнь? Или сочла бы полчаса позора достаточной платой за нынешние блага? Впрочем, это не значит, что она откажется от добавки.

– Тебе-то какое дело? – бросила графиня, гордо распрямляясь. – Чего бы я ни добивалась, уж ты не будешь обделен. Чем быть на посылках у ведьмы…

– А каждому есть своя цена, верно?

– Естественно, – подтвердила она с полной уверенностью. – Ну, что тебе не ясно? Ведь в придачу ко мне ты получишь огромное богатство и армию, лучшую в стране.

– И всех тутошних палачей, – присовокупил богатырь. – И роскошный пыточный арсенал, накопленный за века.

– Ну конечно! – подхватила графиня. – Да если бы де Биф не был размазней, он давно бы сделался королем!..

– И тогда твоя душа угомонится? – рассмеялся Светлан. – Или подвинет Роже на покорение соседей? А не боишься, что раньше он обломает тебя?

– Что ты понимаешь? – вспылила Адель. – Он меня пальцем не тронет!

– Пальцем, может, нет – а кинжалом? Вот его папаша не церемонился с женами. Лучше не испытывай судьбу, а то, не дай бог, проснется дурная наследственность…

– Он не посмеет, – быстро сказала женщина. – Ведь он трус, хотя скрывает.

– А чтоб убить слабого, смелость не нужна – тем более, когда некому спрашивать. В крайнем случае можно сослаться на аффект: дескать, спровоцировала. Ну буйный я – с кем не бывает? Слово убийцы против… трупа. Думаешь, многие усомнятся? Еще и пожалеют – его, а не жертву! Такая вот у нас избирательная жалость. А что до претензий Роже на трон… точнее, до отсутствия таковых…

– Ну?

– По-видимому, он лучше представляет расстановку сил в стране. Ведь кроме войска у королевы есть богатыри. И разведка налажена, как ни у кого. И полное превосходство в воздухе. Не говоря о ее магическом даре.

– Но если ты встанешь на мою сторону…

– Ведь не встану, – сказал Светлан почти сочувственно. – Зачем делать нереальные допущения?

– Но почему? – вскричала она. – Черт… Разве я плохо объяснила? Такой выигрыш!.. Ну чего тебе не хватает?

– Не напрягайся – все равно у тебя этого нет. К тому ж, ты совсем не умеешь уговаривать. Каждая твоя реплика начинается с «какой же ты идиот» – если не словами, то по интонации. И какой реакции ты ждешь на это?

– Ты еще пожалеешь! – прошипела Адель без лишней оригинальности.

– Эх, барышня, – вздохнул Светлан. – В моей жизни столько упущенных возможностей! Ну, будет на одну больше.

– Или тебе больше нравятся мальчики? – не унималась она. – Не зря же рядом трется этот смазливый паж!

– Вот наклонности королей обсуждать не будем. Ну, паж – подумаешь!.. Служба у них такая.

– Задницу подставлять? Тяжкий труд, ну конечно!

– Из всех вариантов ты выбираешь наихудший, – заметил богатырь. –Это уже симптом, а?

Как видно, и здесь пригодился бы психиатр. А духовник разве посоветует путное? «Иди и не греши больше» – очень по делу!.. И почему я не люблю святош? Ох грешен, батюшка, – отпусти авансом твое убийство.

– Ты любишь музыку? – спросил он.

– Что? – от неожиданности Адель даже дернулась. – Терпеть не могу!

– Это плохо. Потому что хорошие песни снимают стресс.

– Может, ты и споешь мне?

– Да я бы спел, – сказал Светлан. – Но не люблю метать бисер.

– При чем здесь бисер? – спросила графиня резко.

– При том, что если медведь на ухо наступил…

– Довольно! – топнула она ножкой… э-э… примерно сорокового размера. – Еще и медведя приплел!..

– Вообще-то я хотел упомянуть другого зверя, да постеснялся.

– Постеснялся – ты?

– Вот такая у меня нежная душа.

– Что не мешает тебе оскорблять благородных дам. Но будь уверен: я еще посчитаюсь с тобой!

– А мне, значит, станешь мстить за то, что не набросился? – усмехнулся Светлан. – Бедняга граф!.. Впрочем, по заслугам.

– Верно, он заслужил кару, – подхватила Адель. – И Бог не допустит, чтобы убийца и насильник ушел от возмездия.

– Да запросто! – сказал богатырь. – И мало, что допустит, – он даже подстрекает к этому. Если здешние графья и ближнюю родню не щадили, а после причислялись к святым… Роже в этом ряду – из самых тихих.

– Вот пусть и отправляется в ад!

– Тебе, случайно, не являлся призрак отца? – поинтересовался Светлан. – В компании с убиенными братьями.

– Зачем еще? – огрызнулась она с испугом.

– Да, видишь, некоторым для драчки за власть требуется обоснование. Вот один принц и обвинил дядю в убийстве короля, сославшись на такого свидетеля. И поди разберись, сочинил бедняга или впрямь пригрезилось.

– А почему «бедняга»? – спросила Адель отрывисто.

– Да потому, что не пережил этой свары, заодно с собой порешив родичей – своих и своей свихнувшейся подружки. Впрочем, и сам явно был с тараканами в голове.

– Однако ж прославился, да?

– Не столько своими делами, сколько талантом великого драматурга, обелившего маньяка в своей пьесе. Подфартило толстяку, хотя не заслуживал.

– А если рукой сочинителя водил Бог? Как и рукой того принца.

– Только не изображай из себя орудие Божьего гнева, – сказал Светлан. – Или тебе тоже требуются оправдания?

Повернув голову, вперил взгляд в колдунью, застывшую в углу:

– Бабуся, а ты впрямь смыслишь в своем ремесле или только напускаешь туман? Ну говори!..

– Отвечай! – велела графиня.

– У меня большой опыт, добрый господин, – уклончиво проскрипела колдунья. – Мне уже много, много лет.

Как будто это плюс для спеца.

– А у кого обучалась профессии?

– Чародейные секреты мне передала мать, прославившаяся могуществом во многих деревнях. А ей…

– Ясно, – кивнул Светлан. – Сельская династия, нахватавшая знаний с бору по сосенке. А колдовской крови в тебе – хорошо, если на осьмушку. Слабенький раствор, а? И образование ни к черту… Нет, – сказал он уверенно, – проблема не в тебе. И захотела бы, да не потянешь.

– Ты о чем, рыцарь? – настороженно спросила Адель.

– Пытаюсь понять, откуда в тебе эта пакость. Ведь не с рождения? Жаль, я не видел тебя в детстве.

– Тебе что, понравилось оскорблять меня?

– Боже упаси, я не воюю с женщинами!.. Неужто сама не чувствуешь, что с тобой неладно?

Поджав губы, графиня распрямилась в кресле, помолчала с минуту. Затем разродилась:

– Если в этом замке кто-то нормален, то это я.

– Ой не лги, боярыня, – я ж тебя насквозь вижу!.. Или забыла, с кем говоришь? Чтобы я, да не распознал оборотня!..

Не удержавшись, старушка издала испуганный вздох. Графиня и вовсе закостенела в статую, даже моргать перестала. Прищурясь, Светлан глядел на нее, фиксировал реакцию. А пауза все тянулась.

– Ты… сошел… с ума, – выцедила Адель наконец.

– Мимо, – ответил он. – Я рассудочен до неприличия. И вовсе не собираюсь разоблачать тебя прилюдно – так что расслабься.

О том, что на это вряд ли пойдет ее муж, Светлан не стал поминать.

– Чего же ты хочешь? – спросила она тихо. – Во что мне обойдется твое молчание?

– Милая, не слушай пошляков, твердящих, что все люди сволочи, – они правы лишь на три четверти… ну, от силы на восемь десятых. Может, я просто хочу помочь – в такое ты не поверишь?

– Ты? – холодно улыбнулась графиня. – Мне? И в чем же?

– В лечении, конечно. Только не говори, что здорова, – не трать слов попусту. И если болезнь не запущена…

– По-твоему, я могу превращаться в зверя? – Адель опять покривила губы. – Обрастаю шерстью, выпускаю клыки и когти? Увы, при всем желании…

Можно представить, что бы она натворила тут!.. Уж тогда ей не потребовался бы помощник.

– Это последняя стадия, – пояснил Светлан. – Тогда было б уже не до разговоров. Но у тебя болезнь пока не проступила наружу, а звереешь ты лишь внутри себя. Наверно, и самой временами бывает страшно. Ведь у тебя еще случаются просветления… хотя все реже, да?

– Что ты несешь, идиот?

– Кстати, есть способ проверить, – сообщил он. – Не подумай плохого, но вблизи богатырей Черная Магия затухает. И стоит мне обнять тебя…

– Хватит! – оборвала графиня. – Меня утомили твои бредни. Убирайся, пока я не вызвала стражу.

Светлан лишь усмехнулся на угрозу, но спорить не стал, сразу поднялся.

– Я подумаю над твоей проблемой, – сказал он на прощание. – И когда найду решение, не обессудь. Слишком много у тебя власти, чтобы оставлять на твое усмотрение. – Уже минуя дверь, пробурчал под нос: – А интересно было бы услышать версию Роже.

И накаркал – за первым же коридорным поворотом уткнулся в графа, загородившего проход неохватной тушей. Выглядел тот столь же запущенным, хотя одежду сменил, а пахло от него вроде послабей… или Светлан уже притерпелся к здешним ароматам. Мрачно набычившись, де Биф упирался мутным взором в ночного гостя своей Адель.

– Намекаешь, что ты – муж? – со смешком спросил Светлан. – Застукал за прелюбодеянием, да? Сейчас мне, наверно, полагается сигать в окно… э-э… для приличия. – И заглянув туда, прибавил: – Высоковато, нет?

Впрочем, граф встречал его один и даже не удосужился обнажить меч. Видимо, он с первой встречи усвоил урок, а на сегодняшнем пиру закрепил.

– Чего молчишь-то? – спросил богатырь.

– Пойдем, – сказал де Биф, поворачиваясь к нему спиной.

Пожав плечами, Светлан последовал за хозяином – к ближней двери, заметить которую смог бы лишь очень наблюдательный… э-э… сапиенс, настолько она сливалась со стеной. Вдобавок, проем оказался до того тесным, что графу пришлось протискиваться боком, а Светлану еще и сгибаться. И в самой каморке, куда они угодили, места едва хватало для пары таких габаритных субъектов. Правда, стол с двумя прочными стульями здесь уместился и, конечно, ломился от яств. Такое однообразие начинало утомлять.

– Ешь, – указал де Биф на блюда. – Пей.

И осторожно опустился на один из стульев.

– Колись, – заключил Светлан, озирая комнатку. – Ну надо ж, как замуровался!.. Случайно, это не лифт?

– Прячусь тут, – ответил правитель. – И… еще.

– Раны зализываешь?

– Вот, – подтвердил де Биф, дернув головой. – Так.

Он и сейчас выглядел, как после изрядного подпития: речь невнятна, черты размыты, движется валко, – но причина, видимо, не в спиртном. Как раз оно на беднягу не действует… конечно, если не пытаться в нем утонуть.

– Устроились – как? – неловко спросил хозяин. – Претензий нет? Пожеланий?

Вскинув брови, Светлан ответил удивленным взглядом: дескать, мужик, ты чего?.. По лбу, правда, стучать не стал.

– Это для беседы, – со вздохом пояснил граф.

– А больше говорить не о чем?

– Ну, как… – Протянув руку, де Биф коснулся стены, и там открылось отверстие, из коего зазвучали женские голоса – один властный, со звонкими гневными нотками, а второй скрипучий и угодливый.

– Хо, молодец! – сказал богатырь. – Но как-то это не по-нашему, не по-графски… А?

– Что ж делать…

– Неужто все слышал? – спросил Светлан. – А ты не прост, де Биф!.. И что решишь? Надеюсь, не станешь срубать головы? Не говоря про сдирание кожи… Ты ж не таксидермист, нет?

– Я не могу, – выдавил граф. – Умру без нее. А с ней… Видишь, какой?

– Без царя в голове, – кивнул Светлан. – Даже без королевы. Тебе б нормальную подружку… а не такую…

Шалаву, да? Лучше не бить по больному.

– Знал, что будет, – пробубнил де Биф. – Ее знаю. Проверка это. Не жены – тебя. Теперь верю. В спину не ударишь.

– Зачем в спину? – хмыкнул Светлан. – Я и по лбу могу заехать – батыр как-никак.

– За что, а? – глухо спросил граф. – Ну за что!.. Разве плохо бился во славу Господа?

– А разве мало грешил? – откликнулся гость. – Думаешь, грехи можно смыть чужой кровью? Святые убийцы, ну конечно!..

Видно, де Бифу действительно стало невмочь, если захотел даже не сочувствия, но понимания. Оправдывать себя он умел не хуже прочих, только это уже не спасало.

– Говорят: околдовала, – мычал здоровяк, точно жилы жевал. – Многих убрал с глаз, чтоб не гневили. Но ты – должен смыслить?

– В чем: в колдовстве?

– И в этом, да. С ведьмами знаешься.

– Ну, я, конечно, не спец, – сказал Светлан. – Но на приворот это не похоже. И если б я верил в Бога…

– Что? – не понял де Биф.

– Я уже говорил: по заслугам. Может, этим тебя наказал Господь? Сам и пожинай, что посеял.

– Что? – опять спросил граф.

– Ненависть! – рявкнул Светлан. – Или ты рассчитывал на любовь? После всего, что сотворил с ней.

– Но я возвысил Адель…

– Предварительно смешав с грязью, да? И перебив родичей.

– Так все поступают с врагами. Они напали, я победил. Кто ж оставляет в живых мужчин? Это закон!

– Вот и пожинай, – повторил Светлан. – Иным тебя, видно, не пронять. А страданиями, говорят, душа совершенствуется.

Темная душа и законы у нее дремучие. Но пока она следует даже таким нормам, ее нельзя отнести к Пропащим.

– Такие традиции, – бормотал де Биф. – Не я выдумал. Предки – не дураки.

– Ну, и стало тебе лучше, когда последовал завету?

– Н-нет. Хуже.

– Так думай же своей головой! Детство-то – давно в прошлом.

Помолчав, граф произнес:

– Я ведь барона почему задвинул…

– Господи, которого?

– Де Сэмпре. Она на него положила глаз.

Вот, неожиданный поворот! Ах, Сэмпре, Сэмпре…

– А казнить? – с любопытством спросил Светлан.

– Барона? – Де Биф покачал тяжелой головой. – Нельзя, нет. Если бы не Адель!..

Ну, ни фига себе! – поразился Светлан. Выходит, он и соперника не решился тронуть, боясь огорчить женушку. Да как в этой клоаке смогло расцвести такое?

– Теперь каждый день – ночь, – продолжал граф уныло. – Ничто не спасает: ни пиры, ни охота. Ни книги. А уж ночью-то…

Обреченно вздохнув, он взял верхний пирожок из немалой горки, явно нацелясь разрушить ее до основания. Хоть и не спасает, а все ж – утешение.

– Ладно, не ной, – сказал богатырь. – По-твоему, можно бултыхаться в дерьме и радоваться жизни? Первое правило людоеда: не трогать сирот!

– Почему? – удивился де Биф.

– Мясо горклое, – отрезал Светлан. – От сиротской жизни, понял?

Не хватало и этого пожалеть, сердито подумал он. Так и маньяков можно записать в жертвы. Ну больные же люди!

– За жизнь столько не передумал, как за последний год, – пожаловался Роже. – Хочу понять ее. Не выходит. Все думаю, думаю…

– Действительно, для тебя это трудно. Не скажу, что вредно. Да и перепоручить некому – при твоей-то должности.

Насупившись, граф помолчал еще, затем спросил:

– Про оборотня ты всерьез говорил?

– Вполне, – кивнул богатырь. – Другое дело, что причины тут бывают самые разные. А лечить болезнь, не зная истоков…

– Но сейчас что мыслишь?

– Должно быть, у нее хорошая память, – предположил Светлан. – Наверно, даже абсолютная, да?

– И что?

– А то, что лучше б Адель была склеротиком. Для слабых душ совершенная память – проклятье. Неспадающая боль, нетускнеющая обида… Одержимые мщением как раз из этой породы. Хотя еще есть такая аберрация психики, как избирательная память. И, увы, почти всегда запоминают худое – притом искренне, с полной убежденностью. Может, и она из таких?

– По-твоему, Адель безумна?

Биф опять задумался, верно, прикидывая, насколько эта новость усугубляет беду.

– Да не переживай так, – сказал Светлан. – Практически все люди психи… кто больше, кто меньше… и каждый по-своему. Иногда это даже исправимо – если повезет на спеца.

– Вот, – пробурчал Роже. – Если повезет. А мне – никогда.

– Ну не надо, не надо!.. Ведь свою любовь ты все же встретил?

– Это – везение?

– Еще какое, не сомневайся. Ты страдаешь – значит, живешь. А иначе разгуливал бы мертвецом до самой смерти.

– Не знаю, что хуже.

– Ну, сделаться трупом ты можешь в любой миг!.. Однако ж не хочешь, верно?

– Д-да. А ты…

И Биф опять умолк, погрузившись в себя. Господи, да что он такой заторможенный? Хотя лучше так, чем быть отморозком. Вот они вовсе без тормозов.

– Ломаешь голову, тот ли я, кто тебе нужен? – спросил Светлан. – Действительно, непростая задачка.

– А сам чего думаешь?

Он пожал плечами:

– Может, я не лучший лекарь, но других у тебя нет. И во всяком случае, я хочу помочь.

– Впрямь?

– Попробуй поверить мне, – сказал богатырь. – Я понимаю: до сих пор никто не оправдывал, – но сделай еще попытку. А вдруг больше не будет шанса? У нас ведь узкий круг, и попасть в него куда трудней, чем вылететь.

– Хорошо, – выдавил Роже. – Доверюсь тебе.

– Будто бы из последних сил, да? – ухмыльнулся Светлан. – Ты еще не знаешь, как тебе подфартило сейчас – уже второй раз, заметь!

Судя по кислой физиономии графа, он в самом деле об этом понятия не имел. Но слово сказано, а здешняя публика такая негибкая…

– С Адель мы встретились… странно, – неохотно начал правитель. – И если б знал, что это ударит… так… Меня точно громом разразило. Все кувыркнулось в один миг.

– Упс! – молвил Светлан и вгляделся в де Бифа пристальней. – Ага…

– Что? – встрепенулся тот. – Понял чего?